Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар

Внутри просторного кабинета оказалось так бело, светло и чисто, что ребята невольно поначалу прищурились. Вдоль стен располагались шкафы с разными сверкающими хромом инструментами, коробочками, баночками, и флакончиками. Несколько кушеток и длинная складная ширма тоже белого цвета стояли в дальнем конце кабинета. Большой дубовый стол был заставлен стопками бумаг и папками с ярлычками разных цветов. Позади стола высились два книжных шкафа плотно набитых толстыми томами.

– Ну-с, приступим, – Яков Семенович хлопнул и потер ладони между собой. – Любовь Федоровна называет фамилию, вы подходите, измеряете, рост и вес, идете к Светлане Владимировне, – при этом коренастая дама в униформе слегка улыбнулась и кивнула, – На прививочку в правое плечо, возвращаетесь ко мне, приготовив левое предплечье.

– Абросимов Ефим, – зачитала молодая медсестра и высокий, полноватый подросток вразвалочку забрался на весы, – Встаньте ровно, прижмите голову к линейке сзади. – Быстро сами собой задвигались гири, на голову опустилась полочка для измерения роста, – Сто шестьдесят восемь и пят, девяносто шесть триста. Проходите дальше, – произнесла она, записывая параметры.

Подойдя ко второй медсестре, Ефим получил слегка жгучий укол в плечо, и направился к доктору Шниперсону.

– Так, так, жалобы имеются? – и, получив отрицательный ответ, доктор быстро сделал укол в предплечье, чуть выше запястья, и сунул в рот кисловатую пилюлю. – Сразу не глотаем, медленно рассасываем. Ожидайте остальных в коридорчике.

У Антона все в точности повторилось с весами и первой прививкой.

– Ну-с юноша,… – доктор Шниперсон взяв его за руку, желая протереть место укола ваткой, и… уставился на знак на запястье. Лицо доктора вдруг сделалось совсем бледным, от этого сильно проявились стариковские пигментные пятна.

Через пару секунд опомнившись, он поставил укол, сунул пилюлю и отправил Антона в коридор, сделав какую-то пометку у себя в бумагах. Доктор казался очень озадаченным и встревоженным. С Сашей история повторилась. С Васей тоже, причем профессор даже слегка коснулся ромбика указательным пальцем.

Всего в их группе было семнадцать парней и девять девчонок. Когда Якушев Артур вышел в коридор, группа оказалась в полном составе. Доктор Шниперсон о чем-то шепотом говорил с медсестрами, которые занимались осмотром и прививками у девочек. Видимо выяснив, что хотел, глядя в список, он обратился к присутствующим:

– Попрошу студентов Вторыгина Антона, Крайнова Александра, Крайнову Дарью и Першенева Василия зайти в мой кабинет.

Недоумевающе переглянувшись, все четверо отправились за доктором.

– До следующей группы всего пять минут, – заговорил он очень вкрадчивым, вежливым голосом, когда дверь кабинета закрылась за спинами ребят, – Но я хотел-бы успеть задать вам несколько вопросов, если конечно вы не возражаете. – Ребята положительно кивнули, и он продолжил, – Я хотел-бы уточнить некоторые моменты, – доктор подбирал слова, – Касающиеся, – он нервно сглотнул, – Касающиеся знаков на ваших руках. Откуда они? Как появились?

– Мы не знаем, наверно были всегда, – беззаботно ответил за всех Вася.

– Да, да, всегда…– задумчиво повторил доктор Шниперсон, – Все из одного детского дома… Неприятные воспоминания, навязчивые мысли? Как часто болеете?

– Все в норме. А что случилось-то? – Саша начинал злиться.

– Нет, нет, все хорошо,… – взгляд профессора устремился в пустоту, – Все хорошо…

– Нам можно идти? – Даша, наконец, нарушила тишину, повисшую в кабинете.

– Конечно, конечно! – опомнился доктор…

– Странный он какой-то этот Шниперсон, – сказал Антон – ребята сидели на скамейке у главного корпуса, – Чего ему от нас надо-то?

– Да кто их разберет-то, этих докторов, – Даша взяла на колени непонятно откуда взявшегося Иннокентия. – Нашел нас! Хороший парень, – она погладила замурчавшего от удовольствия питомца.

Глава 7 У директора

Наконец, все первокурсники побывали в лазарете, и их пригласили на собрание. В большой лекционной аудитории двухместные столы, по пять штук в ряд, располагались лесенкой, поднимаясь на двенадцать уровней вверх. Внизу стоял длинный преподавательский стол и кафедра.

Саша сел с Дашей, а Вася с Антоном на предпоследнем от входа ряду – подальше от преподавателей. Румянцев, как, оказалось, сидел на последнем ряду чуть левее и, скрестив руки на груди, чтобы не была видна кровь, наклонившись, что-то яростно шептал двоюродному брату.

Когда все студенты, наконец, заняли свои места, в аудиторию вошла группа преподавателей, во главе с профессором Быковым. Они расселись за столом, и профессор Астролябова настойчиво звякнула невесть откуда взявшимся в руках колокольчиком.

Дождавшись тишины, директор поднялся на ноги:

– Еще раз хочу поприветствовать вас дорогие первокурсники в стенах «Потентиллума». Я рад, что в этом году вас так много – сто восемь, если быть точным. Позвольте представить вам кураторов ваших групп, а также моих заместителей. Все уже знакомы с Астролябовой Лидией Петровной, – она слегка кивнула, – Профессором ботаники, моим заместителем по вопросам дисциплины и этики, куратором второй группы. Заместитель по хозяйственной части – Бабич Ирина Сергеевна уже помогла вам, я полагаю, определиться с комнатами и отыскать их, – директор кивнул ей с легкой улыбкой. – Мой заместитель по безопасности, профессор Защитной магии Ястребов Владимир Владимирович, – высокий широкоплечий темноволосый мужчина с большим шрамом на правой щеке поднял руку и приветственно помахал огромной пятерней. – Профессор Бочкин Степан Алексеевич, – указал Александр Александрович на розовощекого плотного невысокого мужчину с кустистыми бровями, – Мой заместитель по учебной работе, будет преподавать у вас курс колдовских варов, куратор третьей группы. Колдовской транспорт и связь вам будет преподавать куратор первой группы профессор Лютиков Савелий Игоревич, – бледный худой мужчина, с облаком белых невесомых кудряшек на голове, слегка кивнул. – И наконец, курировать четвертую группу будет профессор Зыбь Вероника Станиславовна, преподаватель метеорологии, – невысокая женщина с крючковатым носом, огромными очками и копной взъерошенных волос мышиного цвета как-то удивленно глянула на директора, затем коротко кивнула и сказала «да». – С остальными преподавателями вы познакомитесь в процессе учебы, скажу лишь, что в течение первого семестра у вас будет двенадцать предметов. Первая сессия предусматривает семь зачетов и пять экзаменов, – жалобный стон пронесся среди студентов. – Ну, ну, не вы первые, не вы и последние. Уверяю вас, ничего страшного в этом нет, – директор хитро улыбнулся.

– Игорь говорил, у них на первом курсе четверо не сдали ботанику, и все тю-тю, – повернувшись, прошептал Кирилл, – И это у них называется ничего страшного.

– Тихо, Астролябова смотрит, – толкнула его в спину Лена Дроздова.

– Еще эта латынь…

Тем временем директор продолжал:

– Однако сообщу и приятную новость – завтра перед посещением Круглозерска вам будет выдана стипендия в счет первого месяца обучения, которая составит три с половиной золотых рубля, – какой-то студент громко присвистнул. – Да, – кивнул ему директор, – Надеюсь, у вас хватит выдержки распределить эти немалые средства до следующей выплаты. Стипендия в остальные месяцы семестра составит три золотых рубля ровно. Завтра же вы сможете приобрести палочки в магазинчике при мастерской господина Рюмина, куда вы непременно заглянете. Прошу отнестись к этой процедуре ответственно. Использовать палочки пока можно только в учебные часы и только в присутствии преподавателей вплоть до промежуточного зачета, через три недели, – тут же раздался недовольный гул, – Тихо, тихо, как только профессор Ястребов подтвердит вашу компетентность – запрет будет снят. И еще несколько правил, которые вам необходимо запомнить и неукоснительно соблюдать: студентам первого курса запрещено находиться вне территории «Потентиллума» с девяти вечера до шести часов утра без особого разрешения; все студенты должны ночевать в своих комнатах.

Далее поочередно выступили кураторы групп, пространно призывая студентов к дисциплине и стараниям в учебе. Дольше всех вещал заместитель по учебной работе Бочкин, видимо, его ничуть не смущала поминутно зевающая добрая половина студентов. К счастью, это наискучнейшее мероприятие подходило к концу.

– Да, еще доктор Шниперсон, просил сообщить вам, о строжайшем запрете задевать воду на озере в ближайшие семь дней после прививок. Вопросы? – развел руками директор.

– Скажите, как домой позвонить? Мобильники не работают, интернета нет, – крикнул с предпоследнего ряда Дима Сивков.

– Думаю, что все вы заметили отсутствие спутникового сигнала на территории школы – это объясняется соображениями безопасности. Для связи с внешним миром имеются обычные телефонные аппараты, работающие через наш коммутатор. Достаточно сняв трубку дождаться сигнала и сообщить желаемый для набора номер. Кстати, абсолютно любые звонки с них для вас бесплатны.

– А интернет?

– Уверен, вы очень скоро привыкнете к его отсутствию! Особенно когда начнутся занятия, – ответил директор, и после паузы, гладя на зевнувшего студента, добавил, – Если вопросов больше нет, предлагаю на этом закончить, ведь дремать удобней на кушетке! Всего доброго!

Студенты медленно потянулись к выходу.

Директор закончил весьма оживленный диалог с профессором Ястребовым, когда четверка оказалась у дверей:

– Молодые люди! Секунду, пожалуйста. Если не возражаете, я просил бы вас составить мне компанию по дороге в спальный корпус, – обратился директор к ребятам, – Вы ведь в комнаты идете?

– Да, – Вася пропустил профессора в дверь.

– Александр, думаю, вам надлежит быть сдержаннее при общении с некоторыми студентами, – директор на ходу посмотрел на Сашу, – Хотя, думаю в вашем возрасте я поступил-бы так же, – он едва заметно подмигнул.

– Я постараюсь.

– Дарья, у вас появился питомец?

– Да, кот. Он такой славный! Мы его по дороге подобрали, – оживилась Даша, – Там такое было…

– Скажите, а как отапливается школа, – Вася, поспешно перебил Дашу, ткнув её в бок, – Не видно ни печей, ни радиаторов?

– О-о-о! При возведении школы строители применили столько хитростей, что даже спустя столетия мы продолжаем ими с восхищением пользоваться. В стенах и полах проложены трубы, с горячей водой, поэтому даже в сильные морозы здесь тепло и уютно. Вообще, здания школы таят в себе множество загадок и сюрпризов. Я, например, здесь почти всю жизнь, но все равно еще не во всем до конца разобрался.

– Вы тоже здесь учились? – спросил Антон.

– Конечно. Но как это было давно,… – покачал головой директор.

– Мы не понимаем, почему вы нас сюда пригласили? – Вася провел руками по белому камню стены – он действительно оказался немного теплым.

– Нам с вами необходимо познакомиться поближе, побеседовать, – он слегка замедлил шаг, – Скажем, сегодня в восемь вечера в моей библиотеке, если конечно у вас нет более серьезных дел?

Ребята пообещали прийти, ведь им и самим не терпелось получить ответы на множество вопросов. Антон отнесся к приглашению директора с недоверием:

– Не странно ли, что он нас к себе пригласил. Мы обычные ученики, каких сотни…

– Может, здесь так принято с сиротами, – предположила Даша. – Слушайте, позвоню-ка я Татьяне Николаевне, – они как раз вошли в холл спального корпуса, где было три телефонных кабинки, – Потом зайду к вам перед ужином.

– Давай, привет ей большой, – кивнул Саша сестре, юркнувшей в кабинку.

– Странно другое – он знает обо всем, что с нами происходит!

– Ладно, сходим – узнаем, что к чему, – Антон толкнул дверь в их комнату, откуда раздавался хохот.

– …Наковыряли они, значит этих корней, притащили полную кадушку в лаборантскую Астролябовой, а крышку закрыли не плотно. К утру там такое было! – громко смеясь, рассказывал молодой человек очень похожий на Кирилла, только постарше, – Корни расползлись, их потом собирать замучались, а запах!… правда, через пару дней эти бедолаги уже паковали чемоданы…

Артем с Кириллом и его братом, заглянувшим посмотреть, как те устроились, сидели за столом с большими кружками в руках и громко разговаривали. Ребята, познакомившись с Игорем, тоже подсели послушать байки про студенческую жизнь. Незаметно наступило время ужина, заглянула Дашка, и все отправились в трапезную.

– Сан Саныч мужик хороший, справедливый, главное не косячить по крупному, – оживился Игорь, когда узнал, что директор пригласил ребят вечером к себе в библиотеку, – Раз зовет – надо идти.

В холле Северного корпуса помимо парадной лестницы и больших дверей ведущих в аудитории, была еще одна неприметная боковая дверь. Она почти сливалась с дубовыми панелями стен, и если бы Игорь не предупредил друзей, они бы её точно пропустили.

Пройдя в эту небольшую дверку, они оказались на крохотной площадке, где с трудом поместились вчетвером. Когда глаза привыкли к тусклому освещению, ребята поняли, что площадка – это расширенная ступень винтовой лестницы идущей откуда-то снизу, наверно из подвала, высоко вверх. Они зашагали по ступеням спиралью поднимающимся вокруг каменного столба. На каждом этаже располагалась площадка подобная первой, освещенная одиноким факелом. Наконец, друзья почти достигли верха этой узкой лестницы, насчитав шесть этажей. Открыв дубовую дверь, они оказались в светлом помещении с парой диванчиков, маленьким столиком, узким арочным окном и резными дверьми с ковкой.

Ребята постарались прийти вовремя, поэтому, когда профессор распахнул перед ними дверь, слышался мерный бой часов.

– Очень рад, что вы не заблудились! Проходите, – директор, посторонившись, пропустил ребят.

В просторном зале, отделанном темным деревом, вдоль стен располагались высоченные, до самого потолка, книжные шкафы, плотно заполненные томами. Огромный, метра четыре шириной дубовый стол с бесконечными кипами бумаг и стопками книг стоял перед округлым эркером с тремя большими окнами. Напротив потрескивали дрова в красивом камине, отделанном зеленым камнем. Три длинных кожаных дивана буквой «П» окружали низкий журнальный столик.

– Присаживайтесь, прошу, – профессор указал на диваны по бокам, а сам сел в центре. – Так уж получилось, что вы единственные первокурсники в этом году, которые узнали о существовании «Потентиллума» непосредственно перед поступлением в него. Я понимаю, у вас возникла масса вопросов, ведь жизнь ваша кардинально изменилась за эти неполные два месяца.

– Нам порой кажется, – нерешительно начал Вася, – Что вы знаете о нас больше, чем мы сами, – ребята кивнули.

– И, да и нет. На собрании я сообщил, что преподаю в нашей школе астрономию и астрологию – это удивительные науки, и в умелых руках они могут дать глубокие знания. Мне восьмой десяток, а единственное, о чем я знаю доподлинно – в жизни ничего не предопределено окончательно. Человек своими поступками меняет свою судьбу. В конечном итоге, все зависит от правильного восприятия полученной информации. Однако здесь и кроется главная проблема – что же считать правильным.

– И как это связано с нами? – спросила Даша, – Что вы знаете про нас?

– Ну, например, вы можете стать хорошими волшебниками, и принести пользу колдовскому сообществу, а, в конечном счете, и всему человечеству.

– А можем и не стать? – Антон посмотрел на друзей.

– Именно! Мне кажется, Антон, вы улавливаете суть. Знания, полученные в неподходящий момент порой губительнее, чем неведение. То, как вы распорядитесь полученными знаниями, и определит вашу судьбу. Конечно, я говорю не столько про учебу, хотя и она для вас очень важна.

– Понятнее не стало, – Саша почесал кучерявый затылок.

– Я могу сообщить, только то, что знаю наверняка. Да, ваши судьбы тесно связаны друг с другом, вам жизненно необходимо быть вместе. Вам надо приложить максимум усилий для того, чтобы остаться вместе, вчетвером.

– Так мы и собираемся, вместе здесь учится, – кивнул Вася.

– Не хочу напрасно пугать вас, но возможно, найдутся обстоятельства или люди, которые будут этому мешать. Возможно, наступит время, когда вам будет грозить серьезная опасность. Но уверен, защититься вы сможете только вчетвером, и только если овладеете колдовством. Поэтому, – директор кивнул и слегка повысил голос, чтобы его не перебила Даша, округлившая глаза, и открывшая было рот, – Предлагаю в максимально короткий срок попытаться освоить хоть какие-то азы колдовских наук, чтобы иметь шанс противостоять возможным угрозам. Профессор Ястребов любезно согласился дать вам внеочередные дополнительные занятия в ближайшие дни. А пока, и я прошу отнестись к моим словам серьезно, не выходите поодиночке даже за территорию школы, а тем более в Круглозерск. Будьте осторожны. Если почувствуете угрозу – незамедлительно сообщайте мне. Лично.

– На нас что, могут напасть? Кто? – разволновалась Даша.

– К сожалению, я знаю ответы не на все вопросы, – он помолчал. – А может и к счастью,… – директор, не мигая смотрел на пляшущий в камине огонь. После паузы он продолжил: – Я хотел бы предложить вам отметить прибытие в «Потентиллум» бокальчиком прекрасной медовухи, – директор подошел к буфету возле камина и начал доставать посуду, – Дарья, будьте добры, помогите мне.

Даша быстро подошла и приняла из рук директора три бокала. Он вновь потянулся к верхней полке и манжеты его мантии сползли, оголив руки. На левом запястье Даша заметила татуировку из нескольких непонятных символов, через которую проходил большой поперечный шрам.

Заметив, что Даша рассматривает его запястье, директор поспешно опустил руку:

– Следы далекой юности,… – он неопределенно пожал плечами и улыбнулся.

Они вернулись к столику с бокалами и красивой трехгранной бутылкой с янтарной жидкостью. Справившись с запечатанной сургучом пробкой, профессор разлил содержимое по бокалам.

– Мы так-то не пьем вообще, – Даша смотрела на бокал в нерешительности.

– Конечно, нет. Это особая медовуха от господина Романова, это совсем другое, но очень улучшает настроение, и бодрит. А может и успокоить – все зависит от ситуации. За начало нового этапа в вашей жизни! – директор поднял бокал, – Желаю вам удачи!

Напиток оказался очень прохладным, с легким медовым вкусом и едва уловимыми пряными нотками. После нескольких глотков ребята почувствовали прилив сил и отличного настроения. Тревоги остались где-то далеко, пришла уверенность, что все действительно будет в порядке.

– Это очень вкусно! – Даша поставила запотевший бокал на столик.

– Господин Романов, чье произведение мы с вами сейчас вкусили, известен далеко за пределами городка – это настоящий творец. А его сладости просто восхитительны. Впрочем, шоколадные пирамидки вам знакомы давно. Завтра, во время экскурсии в Круглозерск у вас будет возможность познакомиться с Алексеем Николаевичем лично. И я попрошу вас передать от меня ему эту бумагу.

Директор достал из внутреннего кармана небольшой сложенный пополам лист бумаги, быстро развернул, пробежал глазами и сложил вновь. Вдруг в его руке появилась узловатая Палочка из темного дерева с крупным прозрачным кристаллом на кончике – ребята даже не заметили, как он ее достал. Профессор дважды коснулся листа и подал Даше:

– Прошу вас, проследите, чтобы она попала лично в руки господину Романову. Это мой старинный друг, очень надежный и порядочный человек. Мне кажется, вы с ним поладите. Хотя не все люди, которые вам улыбаются – желают вам добра, да я думаю, вы и сами это прекрасно изучили, прожив столько лет в казенном доме, – Палочка исчезла из рук директора так же незаметно, как и появилась.

Мерное тиканье часов, и веселое потрескивание дров в камине создавали очень теплую и уютную атмосферу, настраивали на долгий, доверительный разговор. Возможно, свою роль также сыграла и Романовская медовуха, но Вася вдруг ощутил нестерпимое желание рассказать Александру Александровичу про случай с собаками. Ему очень хотелось разобраться, что же произошло на самом деле. Мысль об этом колотилась в голове, буквально не давая покоя. Как будто почувствовав это, директор спросил:

– Простите мне мое любопытство, но что с вами случилось по дороге, почему вы прибыли в школу в таком виде? Профессор Астролябова была просто в ярости, – он обвел всех собравшихся взглядом.

Ребята переглянулись, посмотрели на Васю и он решился:

– На нас напали собаки, вернее на Антона, и сильно разодрали ногу. Я не могу объяснить как, но когда я приложил руки к ране, она сама затянулась!

Директор поперхнулся, делая очередной глоток из бокала:

– Продолжайте, простите…

– Да больше и сказать-то нечего. Собаки испугались грохота на стройке и убежали, а мы понеслись в почтовое отделение.

– А что вы чувствовали, трогая рану?

– Меня тошнило, и жутко болела голова. А еще руки – они были как лед.

– А раньше с вами случались подобные происшествия?

– Нет. Но мне часто снился сон про маленького мальчика, который также руками лечит раненого мужчину.

– В этом сне вы узнаете кого-то, или знаете, где происходит это событие?

– Нет, мне не знакомы ни место, ни люди из сна.

– Очень любопытно,… – кивнув, директор долго смотрел в огонь.

– И все-таки, – после затянувшейся паузы обратился к нему Вася, – мы не понимаем, почему заинтересовали вас, как ученики.

– Я думаю, Василий вы скромничаете, задавая мне этот вопрос. Если бы вас не оказалось рядом, Антону пришлось бы очень туго, не так ли? Судя по тому, что ваш друг даже не хромает, справились вы блестяще. Хотя я бы все-таки советовал вам Антон, показать ногу доктору Шниперсону, так, для пущей уверенности. Ну а вообще, говоря, о вас всех – в каждом из вас есть что-то свое, может быть пока и не проявившееся так явно. Убежден, каждый человек на земле в чем-то талантлив, и если этот талант вовремя разглядели – появляется очередной Страдивари, Дюма, Эйзенштейн, Гагарин, или кто-нибудь еще.

– Профессор, а как определяется, кто будет здесь учиться? – Саша посмотрел на друзей. – Мы поняли, про нас вы распространяться не хотите, расскажите в общих чертах про остальных.

– Все вы, когда-нибудь, слышали выражение «потомственный колдун». Конечно, такое действительно встречается, но теперь все реже. Такие дети, появившись в семьях волшебников, становятся известны нам сразу, как начнутся первые проявления их талантов. Большинство же самородков мы отыскиваем сами, посредством специальных тестов так удачно интегрированных в общеобразовательную школьную программу обучения. Но случается, что ни тесты, ни потомственные родители не определили никаких особенных возможностей ребенка, а дар открывается внезапно, часто при воздействии каких-то очень сильных эмоциональных потрясений. Эти дети при правильном обучении становятся самыми выдающимися представителями колдовского мира.

– А как так получается, что о вашей школе никто не знает, – Антон пригубил напиток, – Это в наше-то время?

– Ну, во-первых, я надеюсь, школа все-таки наша с вами, а не моя. А во вторых, она очень известна в колдовском сообществе. Наши выпускники работают в различных отраслях – от тяжелой промышленности до финансов, от информационных технологий до обороны и государственной безопасности. Конечно, работа под прикрытием в министерствах и ведомствах, бок о бок с обычными людьми, это нелегкий труд. Он связан подчас с громадным риском и необходимостью отказа от многих привычных для колунов вещей. Но при этом диплом «Потентиллума» – одна из лучших рекомендаций при устройстве на работу как у нас в стране, так и за рубежом. И говорю я так не потому, что директор, а потому, что это истина.

– А обычные люди про школу узнать могут, туристы какие-нибудь, например? – спросил Саша.

– «Потентиллум» занимает обширные пространства с лесами, болотами, реками, озерами. Обычные люди воспринимают эти территории как закрытые, земли министерства обороны. А наши выпускники, служа в министерстве обороны, обеспечивают защиту от космического слежения за этой территорией и гарантируют отсутствие здесь случайных гражданских лиц.

– У вас и президент свой есть? – усмехнулась Даша.

– Ни президента, ни правительства в обычном понимании у нас своих нет. Но существует надзорный орган – министерство магии, которое согласует работу всех наших департаментов во всех государственных структурах.

– И в Почте России?

– Совершенно верно, Дарья! Это оказалось на редкость удобно, ведь её отделения есть по всей стране.

– Ну, а если все-таки, как вы говорите, случайный гражданский попадет на территорию, – спросил Вася, – Что с ним сделают?

– Совершенно ничего страшного. Во-первых, это очень маловероятно, поскольку все значимые объекты на территории имеют широкие буферные зоны, защищенные сильнейшими заклятиями. А во-вторых, если это все-таки произойдет, непрошеного гостя отправят обратно, и он об этом визите начисто забудет, – раздался бой часов, – Как мы с вами, совсем забыли про время! Уже десять вечера, надо же, как незаметно пролетели два часа. Прошу простить меня, но сегодня мне надо пронаблюдать одно прелюбопытнейшее небесное тело, очень редкого гостя на звездном небосклоне, поэтому я вынужден попрощаться с вами.

– Простите, – Антон слегка смутился, – Профессор, а нельзя ли с вами посмотреть на звезды?

– Неужели все хотите пойти? – прищурившись, улыбнулся директор, а ребята дружно закивали. – Хорошо. Идемте, это этажом выше.

Поднявшись в астрономическую башню, которая оказалась большим круглым помещением с огромным стеклянным куполом вместо потолка, ребята увидели черное как уголь небо, сплошь усаженное невероятным количеством ярчайших звезд. После каких-то манипуляций с несколькими диковинными приборами, директор запустил механизм, и половина купола начала медленно, почти бесшумно поворачиваться. Свежий ветер с озера мгновенно взбодрил, и через несколько минут ребята, с сожалением вспоминая теплый камин в уютной библиотеке, заметно поёживались.

– Накиньте теплые мантии, вон там, – директор указал на длинный ряд крючков на стене, – Всегда найдутся студенты одетые не по погоде.

Утеплившись, ребята долго и с интересом слушали рассказы профессора о звездах и разглядывали их в огромный телескоп. Было уже без четверти двенадцать, когда они, спустившись по каменной винтовой лестнице, шагали по крытому переходу.

– Легко с ним, интересно, – Сказал Вася, и все кивнули.

– Какой-то он… родной что ли, как будто я его всю жизнь знаю, – Даша остановилась, когда они вошли в холл. – Ну ладно, спокойной ночи! Чего там про женихов с невестами при сне на новом месте? Смотрите сны внимательно! – хохотнув, она отправилась в женское крыло, – Пока!

Артем с Кириллом уже вовсю храпели, когда ребята вернулись в комнату. День выдался невероятно длинным и очень насыщенным, поэтому быстро умывшись, друзья забылись в крепком сне, едва добравшись до подушек.

Глава 8 Письмо

Что-то грохнуло. Даша открыла глаза, и увидела перед собой… сучок. Он был овальный, янтарного цвета. Рядом еще один поменьше, но более темный. Она лежит на боку и смотрит на сучки. Стоп. Какие сучки? А где светло-оранжевая стена с неровностью в форме следа кошачьей лапки? Много лет просыпаясь в детском доме, Даша смотрела на эту вмятинку на стене и мечтала о котенке. Что-то стукнуло снова. Мысли начали проясняться. Стоп. Какой детский дом? Они с ребятами прибыли вчера в школу. Точно. Снова стук и кряхтение. Даша испугалась, лежит не шевелясь. Какая-то возня совсем рядом с ней. Вдруг что-то упало, звонко проскакало и покатилось по полу, что-то маленькое. Глухо стукнули подошвы о каменные плиты пола, торопливые шаги совсем рядом, невнятное тихое бормотание…

«Будь что будет» – подумала Даша и резко развернувшись, села на кровати. Никого. Она почувствовала на себе чей-то взгляд. Начала обводить глазами комнату. Вдруг совсем рядом кто-то чихнул. Даша повернулась на звук и под соседней кроватью увидела… Тихона стоящего на коленях.

– Будьте здоровы, – сказала она шепотом.

– Спасибо, – тоже шепотом ответил тот, держа что-то руке.

– Что вы здесь делаете?

– Вот, отпала, будь она не ладна, – Тихон выбрался, отряхнул брюки и показал на руке большую круглую пуговицу.

– Откуда? У меня таких нет.

– Теперь есть, – Тихон качнул головой в сторону изножья кровати.

Проследив его взгляд, Даша заметила, около кровати большой деревянный сундук, на котором сверху лежало что-то темное и объемное. Она увидела, что такие же сундуки появились и у кроватей соседок. Любопытство мгновенно заставило ее подняться, потревожив спящего с ней кота. Иннокентий сел на кровати, и уставился на Тихона, не сводя глаз.

– Можно заглянуть внутрь?

– Конечно. Это же ваша форма. Совсем новая. – Тихон подошел к сундуку, когда Даша подняла крышку. – Я хотел все еще раз проверить, но пуговица отпала, а тут вы…

Внутри были аккуратно сложены несколько комплектов одежды, в отдельном отсеке находились туфли. Даша достала форменное платье, и расправила его. Темный изумрудно-зеленый цвет дополнялся нежно-салатовыми манжетами, воротничком, и широким поясом. Ткань оказалась невероятно приятной на ощупь, а строчки ровными. На крошечных темно-зеленых пуговках красовались золотые витиеватые буквы «ВШВ». В комнате у девочек помимо прочей мебели была складная ширма для переодевания, и Дашка тут же шмыгнула за нее, чтобы примерить обновку. Быстро справившись с пуговицами, она подошла к огромному зеркалу в тяжелой резной раме и покрутилась глядя на себя. Платье сидело идеально. По едва заметной улыбке Тихон понял – отражением Даша осталась довольна. Он наблюдал за ней, забравшись на подоконник.

– Красивая! – Даша еще раз крутнулась у зеркала и подошла к сундуку.

– Ага, и скромная, – сострил Тихон.

– Я о форме, – Даша повернулась к домовенку.

– А,… я тоже, – он слегка покраснел и смутился.

Они продолжали шептаться, поскольку соседки все еще тихо посапывали во сне. Даша посмотрела на большие настенные часы – было без десяти шесть. Спать бы еще да спать, но сон прошел окончательно. Даша подняла с кровати пальто и заметила на нем торчащую нитку – именно отсюда и сбежала под кровать пуговица.

– Госпожа Лощенова все непременно исправит, когда будет подгонять форму, она появится в школе после завтрака, – Тихон протянул пуговицу.

– Что я, пуговицу не пришью, – Даша сунула пуговицу в карман и тоже забралась на подоконник, через пару секунд туда же запрыгнул кот.

– Странно это все как-то, – Даша посмотрела на Тихона, – Мы здесь, в этой школе. Вокруг все новое, неизвестное. Я так нервничаю порой от этого всего…

– Вы можете всегда обратиться ко мне, если вас будет что-то беспокоить, – Тихон приосанился и выпятил грудь вперед. На вид он казался ровесником ребят, только очень степенный, рассудительный и… совсем невысокий.

– А давно вы знаете профессора Быкова?

– С первого курса, как он в «Потентиллум» поступил.

– Как это? Не может быть! Простите,… а сколько вам лет?

– Скоро сто восемь, а по-нашему – восемнадцать, – гордо ответил домовенок, – Ну, просто мы медленно растем и долго старимся, – добавил он в ответ на недоуменный взгляд Даши.

– Вы один в школе такой,… – неловко запнулась Даша, чуть не сказав «маленький».

– Домовой я, домовой. Мы обычно живем в больших домах с крупными семьями, особенно где дети небольшие есть – с ними веселей. А в школе хорошо – и при работе всегда и весело тут. Много тут нас – все на службе, все при деле.

– При деле?

– По хозяйству, значит, помогаем, присматриваем за всем, – Тихон гордо посмотрел на Дашу, – Без нас «Потентиллуму» никак. Директор так и говорит – «главные помощники»!

– Как слуги что ли?

– Не слуги, а служащие – понимать надо! – Тихон даже подскочил, – Мы добровольно здесь живем, денежку за работу получаем.

– Простите, я не хотела вас обидеть, – примирительно сказала Даша, – А вы, чем здесь занимаетесь?

– Я личный помощник профессора Быкова, уже много лет, – Тихон высоко задрал нос, – Выполняю его важные поручения…. Слежу за порядком…

– И в детском доме вы по его указанию бывали?

– В первый раз да, но потом сам просился. Больно уж необычные вы ребята оказались, интересно с вами, – он снова смутился, – Особенно с вами Даша.

– Можете звать меня на «ты», как оказывается, мы столько лет знакомы, – Даша улыбнулась.

– Вы,… ты тоже можешь звать меня на «ты», мы ведь почти ровесники, – уши Тихона предательски порозовели от смущения, – И обращайся за любой помощью, в любое время…

– Встаю, встаю, встаю,… – Полина резко села на кровати, помотала головой и непонимающе стала осматривать комнату. Тихон с легким хлопком пропал. Покрутив головой, Полина снова откинулась на подушку, а спустя мгновение, кажется, вновь уснула.

Даша еще немного посидела на подоконнике, но Тихон не вернулся. Тогда она, стараясь не шуметь, принялась раскладывать оставшиеся вещи из дорожной сумки в шкаф. Быстро справившись, Даша переоделась из форменного платья в привычные джинсы и толстовку, вышла в гостиную, но никого там не встретив – в такую рань все нормальные люди еще спали – решила прогуляться во дворе.

Несмотря на яркое солнце, воздух на улице оказался очень прохладным. Неширокая, мощеная камнем дорожка, петляя по ухоженному газону между кустами и деревьями, вела Дашу в сторону озера. Иннокентий семенил рядом. Несколько раз она останавливалась, рассматривая очередную каменную композицию или скульптуру украшавшую парк. При этом ей начинало казаться, что за ней кто-то пристально наблюдает. Неприятное ощущение повторилось снова, когда она встала рядом с мраморным оленем, но на этот раз кот, выгнув спину, зашипел глядя в сторону от дорожки.

Резко повернувшись, Даша, заметила за кустами калины метрах в тридцати темную фигуру, которая тут же исчезла из виду. Девочка подумала, это какой-нибудь садовник или дворник и решила подойти, поздороваться. Даша пошла по траве туда, где видела фигуру, кот же остался недовольно бурчать на дорожке. Очень скоро она почувствовала, что кроссовки промокли от обильной росы, но решила не возвращаться, пока не дойдет до калины. Обойдя куст, Даша с удивлением поняла, здесь никого нет. И не было! Не видно ни чьих следов. На сизой от росы траве виднелись отпечатки только от её собственной обуви.

Покрутив головой, Даша заметила что-то светлое на фоне темной коры дерева. Это оказался конверт, из желтоватой бумаги приколотый к стволу канцелярским гвоздиком. Даша осторожно сняла его и осмотрела. Он был без марок и адреса, абсолютно сухой и чистый, если не считать пометки: «Крайновой Дарье»! Сердце бешено заколотилось в груди, но скорее от волнения и любопытства, чем от страха. Сзади конверт запечатывала темно-красная сургучная печать, и Даша попыталась рассмотреть, что на ней изображено, но тщетно – буквы и знаки оказались слишком мелкими. Несколько секунд она колебалась, затем надломила печать и достала небольшой листок бумаги, на котором было аккуратно выведено:

Дарья!

Вам и Вашим друзьям грозит смертельная опасность!

Немедленно покиньте «Потентиллум».

Уезжайте как можно дальше от этого места.

Не доверяйте профессору Быкову.

Доброжелатель.

Даша, перечитала послание несколько раз и вдруг вспомнила о вчерашнем предупреждении директора. В этот момент ей стало не по себе. Постоянно оглядываясь, она спешно вернулась к мраморному оленю. Позвав кота, который куда-то подевался, она быстрым шагом отправилась в сторону спального корпуса. Ощущение тревоги нарастало с каждой минутой, остаток пути она бежала, то и дело, оглядываясь, как будто за ней кто-то гнался. Только схватившись за холодную дверную ручку, Даша осознала, сейчас ей ничего не угрожает. Сделав несколько глубоких вдохов и слегка успокоившись, она вошла в вестибюль. Большие настенные часы показывали четверть восьмого – значит, в парке она провела минут сорок и можно будить ребят. Даша спрятала конверт с письмом в карман и отправилась в мужское крыло – вместе они обязательно во всем разберутся…

Вспомнив, что ребята теперь живут впятером Даша, дабы никого не смущать решила подождать друзей в их гостиной. Она забралась на подоконник большого арочного окна и снова достала конверт. Он был надписан от руки, также как и записка – ровные некрупные буквы, выведенные фиолетовыми чернилами. Даша осмотрела бумагу на просвет на фоне окна – вдруг есть какие-то знаки, и её взгляд непроизвольно сфокусировался на парке за окном.

Сердце подпрыгнуло от неожиданности! Рядом с небольшим деревом она увидела фигуру в черном балахоне. Кто-то смотрел на нее в окно! Она была уверена – точно смотрел. Хотя лица и глаз она, конечно, не видела из-за накинутого остроконечного капюшона, да и расстояние до фигуры было метров пятнадцать. Даша боялась даже моргнуть, пытаясь разглядеть хоть какие-то подробности. Но их просто не оказалось. Ноги человека полностью скрывали полы балахона, а руки – объёмные рукава.

Хлопнула дверь – из блока кто-то вышел в гостиную. Боясь пропустить друзей, Даша повернулась и увидела Румянцева выходящего в коридор. Уже через секунду она снова смотрела в окно, но фигура под деревом пропала. Это какое-то сумасшествие! Вокруг на несколько метров от дерева не было никаких кустов или другого укрытия, но фигура бесследно исчезла.

– Расходился тут, выпендрежник, – Даше было очень обидно, что из-за Румянцева она отвлеклась от человека в черном балахоне. Возможно, это и есть «доброжелатель».

После нескольких минут нервного ожидания в гостиной, наконец, появились ребята. Даша окрикнула их с подоконника, поскольку не хотела показывать послание Артему и Кириллу. Она подробно рассказала об утренней прогулке, фигуре в черном балахоне и показала письмо.

– Это точно не твое воображение? – Саша скептически посмотрел на сестру.

– А это, – Даша ткнула в конверт в руках Васи, – Я сама себе написала?

– Очень все это странно, – Антон последним из ребят повертел бумагу в руках и отдал Даше, – Быков только вчера обмолвился о возможной опасности. Он хочет организовать для нас срочные внеочередные занятия по защитной магии. Мне кажется он притащил нас сюда не для того чтобы укокошить. Чего проще это сделать, пока мы были в детском доме. Даже если допустить, что ему это нужно.

– Мне тоже кажется, директору можно доверять, – Вася пытался рассмотреть остатки сургучной печати на конверте. – Я думаю ему нужно показать эту записку.

– Этот, в черном капюшоне был высокий или нет, худой или толстый? – не унимался Саша.

– Да не знаю я! Я видела его всего несколько секунд! – Даша нахмурила лоб, – Потом вышел Румянцев с опухшим шнобелем, я отвлеклась, и этот, в черном, исчез! Я даже не уверена он это или она, не говоря про рост, вес и возраст! Я что, виновата…

– Дашуль, успокойся. Никто тебя не винит ни в чем, – Антон приобнял Дашу за плечо, – Саня спрашивает, чтобы попытаться вычислить этого «доброжелателя». Правда?

– Конечно. – Саша примирительно улыбнулся, – Успокойся, мы расскажем Быкову при первой возможности, а пока идемте завтракать. Я такой голодный сегодня, – он умоляюще посмотрел на друзей, – Пошли похомячим.

За завтраком никто из четверки не вспомнил про утреннее происшествие, во всяком случае, вслух – в трапезной было полно народу. Старушка за раздачей снова не сводила с Васи глаз, пока друзья выбирали себе завтрак. Яичница с беконом, всевозможные бутерброды, восхитительные сырники, шаньги и калитки быстро отвлекли ребят от недобрых мыслей. Артем и Кирилл, уже сидели за столом и кивком предложили им место. Через пару минут появились Дашины соседки-близняшки и, заметив ее, тоже подошли к их столу.

– Привет! Мы тебя потеряли. Можно к вам? – Ольга поставила поднос с тарелкой злаково-шоколадных колечек в молоке, чашкой чая и маленьким пончиком.

– Там форма в комнате в сундуках, надо примерить, – добавила Елена, принимаясь за омлет.

– Я видела уже, даже одно платье надевала.

– Ну что, девчонки, насмотрелись сегодня на женихов во сне? – засмеялся Саша.

– Конечно! А вы на невест? – улыбнулась Елена, с интересом глянув на Кирилла.

– Взяла каши, буду завтракать, – уставившись в поднос, прямым курсом к их столу плыла еще одна Дашина соседка – Полина Ковтун.

– Странная она какая-то, – шепотом сообщила Ольга, – Вчера весь вечер говорила без умолку, а только легла – уснула на полуслове…

– Здрасьте! С вами посижу, – похоже, её не интересовало, что думают остальные по этому поводу, – Мама всегда говорит: «завтракать нужно обязательно». Я и буду завтракать. Вот каши сейчас поем, чаю попью. Завтрак – это хорошо. Завтрак – это полезно. – Все это Полина сообщила своей тарелке – по крайней мере, смотрела она в нее, не отрываясь.

Все за столом улыбаясь, переглянулись. Полина, проглотив первую ложку продолжила:

– Вот я и завтракаю уже. Сейчас кашу съем, чаю попью. Завтрак – это хорошо. Завтрак – это полезно.

Ольга с тихим стоном закатила глаза. К концу завтрака ребята окончательно утвердились в правильности выражения «Завтрак – это хорошо. Завтрак – это полезно», поскольку Полина повторила эту информацию еще раз десять. Еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос ребята поскорей отправились в комнату. Им тоже предстояло примерить форму.

– Молодые люди, – Ирина Сергеевна окрикнула ребят, когда они вошли в вестибюль спального корпуса, – Посмотрите форму, если что не так, то до половины десятого загляните сюда, – она указала на большую табличку на двери:

САЛОН ГОСПОЖИ ЛОЩЕНОВОЙ

ПОШИВ И РЕМОНТ ОДЕЖДЫ

ЛЮБОЙ СЛОЖНОСТИ

быстро, качественно, не дорого

передвижной пункт

Однако никакой подгонки формы ребятам не потребовалось – она села идеально. Особенно громко восторгался по этому поводу Антон. Он привык, что многие вещи ему коротки.

– Чего ты удивляешься-то? Нас только вчера обмеряли на прививках, – засмеялся Кирилл, натягивая форменный джемпер.

– Вот именно – только вчера, а форма уже готова.

– Ты забыл куда приехал? Здешние мастера и не такое за ночь сотворить могут, а тут всего-навсего форма.

В половину десятого всех первокурсников собирали в вестибюле главного корпуса, и Даша забежала позвать ребят. Она запрыгнула на подоконник и любовалась видом на озеро, пока они складывали форму в сундуки.

– Даш, как твои соседки? – спросил Саша.

– Да вроде ничего. Сестры – веселые и шебутные. Постоянно ворчат друг на друга и делят что-то, но больше в шутку. Думаю у нас с тобой было-бы не лучше, живи мы в одной комнате. А вот Полина – это сущий кошмар. Она говорит не замолкая. Проговаривает каждое свое действие, да еще по несколько раз! Мне кажется, Дроздовы когда-нибудь её укокошат, – засмеялась Даша, – Или наложат какое-нибудь немое заклятие!

– Ясно, – улыбнулся Саша.

– А я плохой сосед, я храплю сильно, – с улыбкой сказал Кирилл, поигрывая кольцом-экспандером.

– А я – хороший. Я метко кидаю тапки в храпящих, – подхватил Артем, все засмеялись и направились в вестибюль.

Недалеко от директорского фонтана появилась маленькая конторка. Небольшого роста старичок – большинству студентов он оказался ниже груди, – с трудом взгромоздившись на высокий стул, выдавал увесистые кожаные мешочки. Спрашивая фамилии у студентов и делая записи в толстенной книге он, не требуя совершенно никаких документов, просто просил расписаться:

– Благодарю вас, сударыня, – пропищал он тоненьким голоском, едва высокая кудрявая студентка оставила в книге свой автограф, – Получите причитающееся. Удобные калиты, из вепревой кожи, с заговором от воров – подарок от нашего банка.

Большая часть студентов видели колдовские деньги впервые, поэтому с интересом кинулись их разглядывать. На мешочках тиснением было выведено «Банк КАПИТАЛЪ. Доверие и надежность. Основан в 1763 году».

– Они совершенно новые! – Паша Ромашин высыпал монеты на ладонь, и те засияли золотом серебром и медью. – Даже документы не спросили, – перешел он на шепот, а глаза его заговорщически блеснули, – Может, завернемся еще раз, он ведь наверняка нас всех не запомнит.

– Запомнит, запомнит, – отозвался Кирилл, – Брат рассказывал, что нечего и думать обмануть этот банк. Ты заключил кровный договор, приняв их деньги, поэтому банку твои документы совершенно ни к чему.

– Кровный договор!? Но я ничего не подписывал! – крикнул Паша, но поникнув, добавил, – Только в книге…

– Приветствую вас! Тратьте с умом! Помните, следующая стипендия только первого октября, – по парадной лестнице спускался улыбающийся директор, следом шли кураторы групп. – Сегодня вы приобретете Палочки, а также необходимый набор канцелярии для учебы. К счастью, прогноз на похолодание и дождь профессора Зыбь не сбывается – погода наипрекраснейшая, – при этом Вероника Станиславовна украдкой, сконфужено, глянула на директора через свои большие очки и издала совиное «угу». – Вы отправитесь в Круглозерск пешком по берегу озера. Каждая группа в сопровождении своего куратора. Думаю, в городке стоит разделиться, чтобы не шокировать местных жителей толпой в сто с лишним человек, – стоящие рядом профессоры согласно кивнули. – Удачного дня! Да, чуть не забыл! Советую заглянуть в кондитерскую господина Романова, там много удивительных вещей! – Директор широко улыбнулся, и зашагал в сторону трапезной.

Галдящая толпа студентов потянулась к парадному выходу, четверка же, желая рассказать директору про письмо, кинулась за ним.

– Профессор! Профессор! Александр Александрович! – из-за шума директор не сразу услышал, как Даша его зовет. – Подождите, пожалуйста! Вот, – она протянула конверт профессору, когда он, наконец, повернулся, – Посмотрите, что я получила. Там внутри записка.

Директор взял конверт, бегло осмотрел его, достал листок и пробежал по нему глазами, при этом брови его заметно поползли вверх: – При каких обстоятельствах она у вас появилась? – лицо его стало серьезным, голос твердым, решительным.

– Нашла в парке, утром, во время прогулки. Там еще был человек в черном балахоне, но я не видела его лица.

– Передайте профессору Астролябовой, что необходимо всем задержаться на улице на пять минут, – директор резко повернулся и отправился к парадной лестнице.

Учитывая вчерашний инцидент у почты, ребята решили, что ни Даше, ни Антону не стоит передавать сообщение от директора профессору Астролябовой. Вася, наконец, осмелился к ней подойти:

– Добрый день! Лидия Петровна, – она прервала разговор с профессором Бочкиным и повернулась к Васе, – Профессор Быков просил передать вам, чтобы все подождали пять минут здесь, у главного корпуса.

– Спасибо, – она слегка кивнула.

Через несколько минут на крыльце появился профессор Ястребов, осмотрелся, и, отыскав взглядом остальных профессоров, устремился к ним. С минуту они переговаривались, потом профессор Ястребов строго объявил:

– Следуйте за нами, и не растягивались по дороге сильно.

Глава 9 Круглозерск

Миновав Главный и Западный учебные корпуса, они прошли по парку мимо огромной стеклянной оранжереи и добрались до большой каменной лестницы устроенной на почти отвесном скалистом обрыве. Спускаясь, ребята насчитали семь просторных поворотных площадок с фонарями и скамьями для отдыха. Наконец добравшись до подножия лестницы, они вышли на мощеную камнем площадку, примыкавшую к дороге, идущей по берегу озера. Корпуса школы остались выше, метрах в тридцати пяти.

– Эта дорога, длиной двенадцать километров, полностью опоясывает озеро, – громко начал свой рассказ профессор Ястребов, – В городке превращаясь в красивую набережную. Здесь, – профессор махнул рукой, все обернулись назад и увидели большие ворота в отвесном камне, – Дорога входит на территорию школы, для доставки различных грузов из городка. Там же имеется внутренняя лестница, которая используется чаще всего в непогоду.

Все двинулись по дороге в сторону Круглозерска. Друзья оказались почти в самом конце процессии. Антон заметил, что профессор Ястребов, повернувшись, чуть заметно кивнул ему. Прибавив шаг, Антон быстро поравнялся с профессором, и тот еле слышно, почти не шевеля губами сказал:

– До возвращения в школу всем четверым быть рядом со мной, лучше впереди на три-четыре шага.

Антон остановился дождаться друзей, профессор Ястребов громко продолжил:

– Озеро это называется Круглое. И это очень точное название. Если посмотреть на него сверху – увидим четкий круг, без единого берегового изгиба. Как будто блюдце с водой поставили. Озеро удивительное и вместе с тем очень коварное. Вода в нем то приятно теплая, то обжигающе холодная – на дне то и дело прорываются ключи. От этих внезапных перепадов температуры часто происходят несчастья с купальщиками, – профессор обвел студентов строгим взглядом, – Поэтому купание в озере СТРОЖАЙШЕ запрещено! За счет этих ключей озеро и питается – в него ничего не впадает и из него ничего не вытекает. В центре озера, на дне, есть провал огромной глубины. Случается, очень резко меняется уровень воды. Иногда за полсуток вода опускается на четыре-пять метров, обнажая широкую полосу дна. Описаны случаи, когда вода уходила так быстро, что в центре озера была заметна воронка водоворота, будто в ванне выдернули пробку.

Как и попросил профессор Ястребов ребята теперь шли чуть впереди его. Они внимательно слушали рассказы сопровождающих по пути до городка. Мощеная камнем дорога проходила в четырех-пяти метрах от кромки воды.

– Обратите внимание на плотоядную водяную лилию, – профессор Астролябова указала на скопление больших округлых листьев на поверхности воды в нескольких метрах от берега. В центре каждого листа беспомощно шевелила хвостиком… маленькая серебристая рыбка.

– Плотоядная? А чем она питается?

– Птицами, в основном.

В этот момент пролетающая мимо чайка заметила добычу и спикировала к поверхности воды. Как только она коснулась рыбки, лист мгновенно сложился пополам, полностью обхватив птицу, и быстро скрылся в глубине. Ребята в ужасе застыли, глядя на несколько перьев качающихся на мелких волнах.

– Удивительные создания! – голосом полным любви и восторга продолжила профессор Астролябова. – К сожалению, исчезающий вид, поскольку широко используются в колдовском мире. Мы познакомимся с ними во втором семестре, а на летней практике будем добывать их корни в питомнике, где их специально для этого разводят.

Многие студенты еще находились под впечатлением от обеда водяной лилии и перспективы ковыряния в ее корнях, когда профессор Бочкин направившись к каменной осыпи, позвал их с собой.

– Посмотрите на эти серые камни. Часто все не то, чем, кажется, – профессор поднял один камешек и слегка потер его край пальцем. Вдруг камешек на ладони завибрировал. Чем сильнее тер его профессор, тем больше он шевелился. Наконец камень задрожал так, что чуть не падал с руки, и вдруг раздался громкий заливистый хохот, – Страсть как бояться щекотки! Это смехокамень обыкновенный. Если его как следует развеселить, поверхность становится мягкой и с него можно снять верхний слой, вот так, – профессор поддел шкурку краем монетки и сдернул ее как чулок, обнажив светлую розовато-серую серединку. – Уже через пару часов поверхность затвердеет и приобретет каменный вид. А это, – он положил кожуру в мешочек и спрятал в карман, – Очень пригодится нам с вами на занятиях. Молодой человек! – обратился профессор к Егору Федорову, который тоже тер камень. – Пожалейте палец, вы же взяли обычный булыжник! – все громко рассмеялись, а покрасневший Егор со всей силы запулил камень в озеро.

Трехкилометровый путь до городка с частыми остановками и рассказами занял почти полтора часа, хотя время пролетело совершенно незаметно. Мир вокруг оказался настолько необычным и интересным, что друзья начисто забыли про утреннее письмо. Настроение у всех было приподнятое.

Здания школы остались далеко позади. Берег становился все менее крутым и скалистым и вскоре превратился в луг, полого поднимающийся к густому лесу. Почти у самого городка к дороге опоясывающей озеро подходила еще одна такая же мощеная камнем дорога, и профессор Ястребов сообщил, что по ней тоже можно добраться до почтового отделения. Наконец они подошли к большой каменной арке, перекинутой через дорогу. Видимо здесь и начинался город – по верху арки кованым узором вилось «Круглозерск. Добро пожаловать». Вход оказался скорее символическим, потому что отсутствовали не только ворота в арке, но и ограда как таковая – просто метра через два-три друг от друга стояли каменные столбики.

– Надеюсь на вашу воспитанность и благонадежность господа студенты, – профессор Астролябова встала перед аркой и повернулась к ребятам. – Помните, вы пришли не в зоопарк. Здесь живут люди, хотя порой и весьма необычные, у них свой уклад, свои порядки. Надеюсь, нам не придется за вас краснеть, – она развернулась и прошла в арку.

Как оказалось, городок был весьма небольшим – чуть больше пяти тысяч жителей. Он состоял из набережной, растянувшейся по берегу озера почти на два километра, и еще трех идущих параллельно ей улицам. На очень красивой и ухоженной набережной находились в основном магазины, лавки, различные мастерские, трактир, кондитерская, чайная, гостиница и прочие необходимые в приличном городе заведения, о чем и извещали многочисленные яркие вывески. Остальные улицы состояли их двух-трехэтажных жилых домов. Кругом было много зелени и цветников.

Создавалось ощущение абсолютной неспешности жизни – никто из местных жителей казалось, никуда не торопился. Хоть какую-то живость городку придавали немногочисленные мальчишки, гоняющие по мостовой на каких-то железяках. Ребятам сначала показалось, это детские самокаты, но когда один из маленьких гонщиков подъехал поближе они поняли, что у самоката отсутствовали колеса. Совсем! Небольшая площадка размером с две детские ступни с низенькими бортиками впереди, и руль, закрепленный на длинном металлическом штыре. И все! Детвора лихо гоняла на этих штуках, не касаясь земли, виртуозно петляя между прохожими. Но всем, кроме первокурсников не было до них никакого дела.

Естественно появление такой оравы студентов не осталось незамеченным в городке. То тут, то там из заведений выглядывали заинтересовавшиеся, почтительно приветствуя профессоров и кивая студентам.

– Ну вот, вторая группа начнет с приобретения Палочек, – профессор Ястребов указал на большое трехэтажное здание с полукруглой вывеской «Мастерские господ Рюминых. Изготовление и обслуживание Палочек с 1728 года», – Общий сбор в четырнадцать тридцать, здесь же.

Остальные группы и их кураторы, разглядывая витрины, отправились дальше.

Профессор Астролябова и студенты, поднявшись на высокое крыльцо, прошли внутрь, замыкал процессию профессор Ястребов. Там пахло свежим деревом и столярным клеем. Ребята оказались в просторном помещении, с длинным прилавком. За стеклом располагались бесчисленные открытые футляры, с лежащими в них Палочками. Палочки были совершенно разные – большие и миниатюрные, прямые и узловатые, гладкие и украшенные диковинной резьбой. Из двери за прилавком выглянул худощавый седой человек среднего роста, и, увидев посетителей, прошел в зал, поспешно сняв фартук:

– Лидия Петровна! – он улыбнулся, учтиво склонил голову и пожал профессору Астролябовой руку, – Владимир Владимирович! Вот уж кого не ожидал сегодня увидеть! – они обменялись с профессором Ястребовым крепким рукопожатием, – Приятная неожиданность!

– Мы к вам Руслан Михайлович с очередным пополнением, – профессор Ястребов кивнул в сторону студентов, – Вторая группа.

– Как же, как же, сейчас все будет в лучшем виде! Сначала разрешите представиться – Рюмин Руслан Михайлович, мастер по изготовлению Палочек, – он коротко кивнул. – Как вы возможно успели понять по вывеске, наша мастерская занимается изготовлением Палочек почти триста лет. В результате длительных изысканий и многочисленных опытов при изготовлении Палочек, наши мастера пришли к выводу, что кроме породы дерева и материала сердцевины чрезвычайно важен еще один элемент – «Корона» – господин Рюмин достал из внутреннего кармана старомодного пиджака свою Палочку и продемонстрировал её студентам. – Короной называют кольцо с зубцами-держателями, в которых зажат, какой либо минерал. Располагается оно на кончике Палочки. Палочка является как бы продолжением руки волшебника, она аккумулирует энергию, при исполнении заклятья позволяет более точно указать на объект воздействия, – он слегка повел Палочкой и из ее кончика появился шлейф блестящих пылинок которые, покружившись, превратились в прекрасный цветок. Студенты ахнули от восторга, а господин Рюмин преподнеся цветок довольному профессору Астролябовой продолжил, – Все представленные в витрине Палочки корон не имеют. Их Палочкам добавляют после прохождения испытаний, по окончании первого курса, тщательно подбирая металл и форму. Корона защищает древесину Палочки при исполнении очень сильных заклятий, особенно это важно при наших крепких русских морозах. Подбор минерала в корону будет проведен по окончании второго курса, когда вы сдадите экзамен по защитной магии.

– Благодарим за ознакомительный рассказ Руслан Михайлович, – профессор Астролябова достала список студентов, – Думаю самое время перейти к выбору Палочек, не так ли?

– Да, да, конечно! Выбор Палочек очень ответственный процесс, иногда в прямом смысле слова судьбоносный. Он учитывает дату рождения колдуна и его индивидуальные особенности. В соответствии со сведениями о вас, полученными из школы, мы подобрали по несколько Палочек наиболее подходящих, на наш взгляд, для каждого студента. Палочки очень чувствительны к внутреннему настрою соискателя. Некоторые дожидаются своего хозяина десятки, а иногда сотни лет. Фактус висибилис! – он сделал едва заметное движение в сторону длинного прилавка и на нем появились жестянки с торчащими из них Палочками. – Все коробки подписаны, в каждой по несколько экземпляров. Подходите, разбирайте свои.

– А как понять, что Палочка подходит? – Савелий Егоров вытащил одну из контейнера со своим именем и резко рассек воздух перед собой. Раздался оглушительный треск, с конца Палочки вырвался длинный сноп пламени. Парни бросились врассыпную, девчонки завизжали.

– Эта точно не ваша! – подскочивший профессор Ястребов забрал у шокированного испытателя Палочку, огонь тут же исчез.

– Когда вы возьмете в руки именно свою Палочку вы это почувствуете, уверяю вас. И никогда в жизни, не спутаете её ни с какой другой, даже с закрытыми глазами. Это ни с чем несравнимое ощущение: кто-то чувствует тепло, кто-то вибрацию. У всех ощущения разные. Прошу вас, начинайте! Только без резких движений, – господин Рюмин с улыбкой глянул на Савелия.

Студенты кинулись к коробкам со своими именами и начали перебирать Палочки. Спустя всего несколько секунд раздался радостный вскрик «НАШЛА!» – Симушина Татьяна, прямо светясь от счастья, держала в руке Палочку из темного дерева с красивой резной ручкой.

– А-а, очень хорошо! Поздравляю вас! – господин Рюмин широко улыбнулся и поспешно прошел за прилавок.– Вам будет служить весьма сильная Палочка – яблоня и игла шилохвоста. Очень удачное сочетание, – он достал толстую регистрационную книгу сделал в ней запись. И, конечно, этим Палочкам известны абсолютно все заклинания из базового разрешенного списка. С вас один рубль сорок четыре с половиной копейки, можно в рассрочку.

– Это ж полстипендии!

– Ну и цены у вас!

– Поверьте, мои Палочки того стоят, – с достоинством ответил Руслан Михайлович, – Как правило, это приобретение на всю жизнь!

Через минуту Палочка в руках Константина Шарова выпустила облако золотых искорок.

– Липа и волос грифона, один рубль тридцать шесть копеек. Поздравляю вас юноша с удачной покупкой! – господин Рюмин уложил Палочку в футляр и отдал довольному владельцу, получив деньги.

Вскоре снопы разноцветных искорок, хлопки, и довольные возгласы заполнили мастерскую, а к книге регистрации господина Рюмина выстроилась целая очередь.

– Превосходно! Румянцев Юрий – грецкий орех и перо ревуна, один рубль шестьдесят две с половиной копейки, – Руслан Михайлович уложив Палочку в футляр, учтиво кивнул довольному Румянцеву. Казалось, тот гордился, что и Палочка-то у него пока самая дорогая. Подбитый припухший нос и расползшиеся под оба глаза красноватые синяки особенно выделялись на бледной коже, но даже это не делало его лицо менее надменным.

– Даш, ты как? – озадаченный Саша отложил последнюю из приготовленных для него Палочек, – У меня глухо.

– Тоже, вот последняя, – Даша положила Палочку в коробку.

– И у нас ничего,… – к ребятам подошли Вася и Антон.

Мастерская довольно быстро пустела – выбравшие Палочки студенты расплатившись, выходили на улицу. Спустя пятнадцать минут в ней осталась только хозяин, профессоры, и наша четверка.

– Молодые люди, есть затруднения?

– Какие-то мы, не чувствительные что ли? – смущенно ответила Даша.

– Как, все четверо ничего не почувствовали? Этого просто не может быть! Попробуйте все Палочки заново. Конечно, такое иногда бывает при сильном волнении, но чтобы сразу с несколькими… Поразительно!

Ребята заново перебрали все Палочки из своих контейнеров и снова безрезультатно.

– Я ничего не понимаю, что-то не то! Это, верно, путаница в данных! – старый мастер так разволновался, что у него слегка задрожали руки, – Я никогда так не ошибался.… Ни разу в жизни…

– Успокойтесь Руслан Михайлович! – профессор Ястребов похлопал его по плечу. – Лидия Петровна, может быть вы, пока проводите остальных к господину Золотову за канцелярией, а мы как закончим – присоединимся?

– Думаю, вы правы Владимир Владимирович, не стоит оставлять группу без присмотра, – она широко растянула крупные губы в улыбке и слегка поклонилась. – Господин Рюмин, была счастлива встретиться!

– Всего доброго,… – Руслан Михайлович рассеянно кивнул в след профессору Астролябовой. – Ни разу в жизни никто не выходил из этих дверей без Палочки. И вы не уйдете! – он снова достал свою Палочку и направил на прилавок, – Фактус висибилис максимиз! – там появились горы футляров со всевозможными Палочками, – Выбирайте!

Ребята стали открывать футляры один за другим и испытывать Палочки. Чтобы ускорить процесс профессор Ястребов распаковывал, а господин Рюмин убирал не подошедшие Палочки обратно. Наконец случилось:

– Ой, тепло и колет чуть-чуть, – Даша, улыбнувшись, слегка повела Палочкой, и из кончика появилось золотистое облачко искр, – Моя!

– Рябина и зуб аспида – крепкая, надежная, мощная – несколько неожиданно для барышни, но это ваш обоюдный выбор. Поздравляю! Один рубль пятьдесят три копейки. Пардон, будет оплачена школой.

Вскоре Палочка в руках Саши резко хлопнула, и выпустила сноп огня, который тут же исчез.

– Очень любопытно! Рябина и волос индрика – гремучая смесь. Палочка очень мощная, хлесткая. Будьте с ней осторожны на первых порах, пока не привыкнете друг к другу. Один рубль семьдесят восемь копеек, и… также за счет «Потентиллума».

Вася взял в руку очень простую на вид Палочку. Она была из светлого дерева, трехгранная, с гладкой, округлой ручкой. Внезапно голову пронзил сильнейший болевой спазм, до того неожиданно, что Вася не совладав с собой даже вскрикнул и зажмурился. Казалось, рука державшая Палочку покрылась льдом, но он не хотел разжимать пальцы. Из кончика с хлопком вылетели красные искры, боль мгновенно отступила.

– Похоже, и вы юноша нашли свою Палочку, причем с весьма редким сочетанием – береза и волос индрика! Это чрезвычайно сильная палочка. В руках человека готового идти на жертвы ради других она способна на невероятные вещи. Впрочем, я думаю, вы разберетесь сами. Один рубль шестьдесят пять с половиной копеек, – господин Рюмин заглянул в книгу регистрации, – За счет школы.

Было видно, Антон заметно нервничает. Он раскраснелся и начал заикаться:

– Т-т-точно найдем мою? Палочки к-к-кончаются.

– Успокойтесь, где-то здесь вас ждет… – не успел Руслан Михайлович закончить свою мысль, как из очередной Палочки в руках Антона, наконец, посыпались искры. – Сосна и игла шилохвоста! Очень хорошо! Один рубль сорок две копейки и, снова, я полагаю, за счет «Потентиллума», – он широко улыбнулся.

Довольные, что все, наконец закончено, ребята распрощались с мастером и стали спускаться с крыльца. Когда дверь за ними закрылась, улыбающееся лицо господина Рюмина мгновенно помрачнело:

– Присмотритесь к этим студентам повнимательнее, Владимир Владимирович. С ними явно что-то не то. Либо я ничего не смыслю в Палочках, либо у всех четверых подправлена метрика…

– Спасибо, учту. Всего доброго, – выходя, кивнул профессор.

Когда четверка в сопровождении профессора Ястребова подошла к магазину с большими витринами, заполненными всякой канцелярской всячиной, остальные ребята уже толклись на улице. В руках все держали объемные бумажные пакеты с надписью «господин Золотов. КАНЦЕЛЯРИЯ на любой вкус».

– Случилось, наконец? – профессор Астролябова с недовольным видом закатила глаза, – Вас ждут готовые наборы учебных принадлежностей, заберите и не тратте время на разглядывание прилавков. Мы вас ждем!

Друзья быстро вбежали в магазин, и замерли на пороге. Здесь действительно было на что взглянуть! От карт звездного неба с движущимися по ним небесными телами, до удивительной красоты перьев. Всевозможные книги, и атласы притягивали взгляды красивейшими обложками. На полках позади прилавка стояли глобусы земли, луны и еще каких-то планет. Различные инструменты со шкалами и цифрами, видимо, для каких-то измерений, были развешаны по стенам. Диковинные приборы, сияющие серебром и бронзой, гудели, крутились и то и дело издавали непонятные звуки

– Я полагаю господа Крайновы, Першенев и Вторыгин, – небольшого роста седой старичок посмотрел в список, – Получите ваши наборы. – Он указал на четыре пакета стоящих на прилавке, – Здесь есть все необходимое на первое время, уже оплачено. Буду чрезвычайно рад вашему следующему визиту. В мой магазин надо приходить с большим запасом времени…

Поблагодарив продавца и забрав пакеты, ребята тут же вышли на улицу. Антон спускался с крыльца последним. Он споткнулся из-за развязавшегося шнурка и, пролетев последние четыре ступеньки, воткнулся во что-то мягкое… Кто-то засмеялся. Поправив съехавшие на бок очки, Антон заметил прямо перед глазами старомодные туфли с квадратными носами и большими пряжками и догадался, в кого врезался. Когда сверху раздался громкий скрипучий голос сомнений не осталось:

– Если господин Вторыгин отдохнул, предлагаю продолжить – у нас еще много дел!

Весь красный от стыда, Антон поднял голову и пока буксовал на букве «п» желая сказать «простите», профессор Астролябова проворно развернулась и зашагала по тротуару. Большинство студентов двинулись за ней. Кирилл с Артемом и сестры Дроздовы остались ждать одногруппников. Вася и Саша помогли Антону подняться, Даша собрала рассыпанные вещи – бумажный пакет, упав на ступеньки, порвался.

– Фикс! – профессор Ястребов направил Палочку на рваный пакет, и тот стал как новый, – Я смотрю, у вас не задалось с Лидией Петровной? – он говорил почти шепотом, – Очень не советую с ней ссориться…

– Да мы уж поняли, – Вася кивнул на Антона, – но он же не специально.

Несмотря на яркое солнце последнего летнего дня, настроение у четверки было пасмурнее некуда. Мало того, что Палочки вели себя с ними как с недоразвитыми, так еще это падение. Ребята без особого интереса осматривали разные заведения, пропуская почти все, о чем вещала профессор Астролябова мимо ушей.

– Прогуляемся потом одни, и разведаем здесь все хорошенько сами, – еле слышно сказал Вася друзьям, – Без провожатых, – он кивнул в сторону Астролябовой.

В воздухе появился едва уловимый тонкий аромат чего-то очень вкусного и по мере продвижения по набережной он становился все гуще, насыщеннее. Наконец группа остановилась у большого двухэтажного здания с красивой вывеской «РОМАНОВ великолепные сладости и не только». На открытой террасе стояло с дюжину столов и за несколькими сидели весьма довольные угощением посетители.

– …Да что вы, они прекрасно себя чувствуют даже при наших сильных морозах…– Профессор Астролябова стоя напротив кондитерской, живо беседовала с какой-то приземистой плотной женщиной.

Прочитав вывеску, Даша тут же вспомнила про послание директора, которое ей надлежало передать господину Романову и, нащупав бумагу в кармане толстовки, решительно вошла в кондитерскую. Ребята двинулись за ней.

Внутри их встретил настоящий карнавал ярких красок и дивных ароматов. В стеклянных витринах на вращающихся подставках размещались всевозможные пирожные и торты невероятной красоты. Широкие подносы с горами пирожков, кулебяк и ватрушек с разными начинками занимали длинный прилавок. Огромный пузатый самовар ведер на десять блестел начищенными медными боками и слегка попыхивал. Витрина с надписью «конфеты» просто поражала воображение. Там были мармелад, шоколад, засахаренные фрукты, разные орехи, пастила, халва, зефир и помадка и еще десятки сладостей во всевозможных сочетаниях. Одного только шоколада ребята насчитали семнадцать видов. Удивительно, но ароматы от всего этого сладкого благолепия не смешивались, а воспринимались по отдельности. Стоило посмотреть, например, на клюкву в сахаре и нос тот час же улавливал кисловато-сладкий аромат этой ягоды. Это было невероятно. Постепенно в кондитерской оказались почти все студенты из их группы и тоже прильнули к витринам.

За прилавком стоял очень рослый плотный мужчина с темно-русыми волосами, широкой, но не длинной бородой и усами. Выглядел он достаточно молодо, хотя его виски́ и отливали сединой. Дождавшись, когда посетители пробегутся по витринам он откашлялся:

– Разрешите отрекомендоваться – Романов Алексей Николаевич, хозяин сего заведения. А вы как я полагаю первокурсники из «Потентиллума»? – Саша кивнул, – Очень рад представить вам наш ассортимент.

– А-а-а, как выбрать? – Дашка всегда была сладкоежкой, а здесь просто потеряла голову, – Все такое красивое!

– Даш, письмо! – на ухо шепнул ей брат.

– Алексей Николаевич, возьмите, – она протянула бумагу, – Профессор Быков просил передать вам это.

Господин Романов благодарно кивнул, приняв послание, достал короткую и толстую Палочку с красным камнем в короне и дважды коснулся ею бумаги, которая тут же развернулась для чтения. Быстро глянув на лист, он посмотрел на ребят, широко улыбнулся и, достав из кармана жилетки круглые золотые часы на цепочке, посмотрел время. Видимо показания хронометра его порадовали, потому что, снова широко улыбнувшись, он сказал:

– Благодарю вас Дарья! Выбрали, что-нибудь? – и, получив отрицательный ответ от Даши, продолжил, – Смею рекомендовать вам и вашим спутникам эти пирожные, а с собой возьмите набор «Восточная ночь» – уверен, он вам обязательно понравится.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– От профессора Быкова, он днями лестно отзывался о вас, причем обо всех четверых, – господин Романов поставил на прилавок красный пакет с золотым узором в восточном стиле, – Конфетки не забудьте. Я всегда буду рад принять вас у себя в заведении, заходите, как-нибудь в выходной, если захотите чего сладенького.

Никогда в жизни ребята не пробовали сладостей вкуснее. Сидя на открытой террасе, они пили терпкий ароматный чай с пирожными и смотрели на озеро. Антон, не сказавший ни слова со времени своего «полета» кажется, немного повеселел и даже начал постукивать пальцем по краешку блюдца в такт негромкой приятной мелодии играющей где-то невдалеке.

После кондитерской ребятам показали аптеку, в которой все приобрели наборы для занятий по основам колдовских варов – большую коробку в которой была сотня пузырьков с различным содержимым: тонко и крупно тертые порошки разных оттенков, чьи-то когти, зубы, волосы, слизь непонятного происхождения, и прочие ужасные ингредиенты.

– Слюна ТУ-ЛА-КО-НА пещерного, – прочитала Елена Дроздова на пузырьке с зеленовато-оранжевой жижей. – По ходу еще и не пещерные бывают! Хорошо хоть подписаны. Как такое вообще можно запомнить?

– Сами названия еще ладно, а вот рецепты и пропорции с моей-то памятью – гиблое дело, – отозвалась её сестра, выходя на улицу.

Рядом с аптекой располагался магазин с большими витринами, в которых, блестя хромом на солнце, стояли разные непонятные агрегаты. Присмотревшись, ребята заметили и «самокаты» без колес. Получив разрешение профессора Астролябовой, студенты забежали внутрь. Профессор Ястребов зашел следом.

Как только звякнул дверной колокольчик, в зале появился розовощекий улыбчивый человек лет тридцати. Он был одет в темно-синий комбинезон со свежими пятнами смазки, потертую коричневую кожаную куртку, и такой же шлем. Увидев профессора Ястребова, он заулыбался еще шире, и быстро сняв промасленные перчатки, кинулся жать ему руку.

– Игнат Савельич! Очень рад встрече! Как ваши испытания новых гоночных СОМов?

– Спасибо Владимир Владимирович, все штатно, – он потер большую шишку на лбу, – К открытию сезона новая модель будет готова.

– Позвольте представить вам замечательного мастера-механика, – обратился профессор Ястребов к студентам. – Ипатов Игнат Савельич – лучшие ступы, метлы и другие средства передвижения производятся у него в мастерской.

Игнат Савельич оказался очень разговорчивым и, судя по блеску в глазах, очень увлеченным своим делом человеком. Он с радостью показал студентам разные диковинные, на их взгляд, агрегаты. Оказалось, что СОМ это не рыба, а ступа облегченная модифицированная. СОМов этих оказалось великое множество видов: дамские, мужские, детские, прогулочные, гоночные, для пожилых людей, и перевозки небольших грузов и так далее. Нашлась в магазине Ипатова и деревянная ступа с кованым кольцом по низу – их обычно рисуют в детских сказках о Бабе-Яге. Но такие раритеты использовали только совсем старые волшебницы, не признающие «всякого там, технического прогрессу». В углу стояло несколько свернутых в рулоны ковров, в основном, для гостей с Востока. Метлам разного размера и фасона был выделен большой стенд. Под стеклом на прилавке теснились разные баночки и коробочки – средства для техобслуживания всей этой техники.

Находясь под большим впечатлением от увиденной техники, ребята сожалели, что настала пора возвращаться. Еще была не осмотрена большая часть волшебных магазинов, а как сообщил профессор Ястребов местный рынок – это отдельный, интереснейший мир.

Дорога в «Потентиллум» заняла чуть больше получаса и вскоре все с большим аппетитом уже поглощали вкуснейший обед.

Глава 10 Кресцермолес

За столом собрались тем же составом, как на завтраке, кроме Полины – она перебрала со сладостями у Романова и отказалась обедать. Кирилл заметно торопился, отправляя в рот ложку за ложкой.

– Ты, опаздываешь куда-то? – Артем только размешивал сметану в густом борще, а Кирилл уже прикончил отбивную с печеной картошкой.

– Займу очередь в библиотеку, сейчас книги получать пойдем. Меня Игорь предупредил, что объявят сразу после обеда. Толпа придет, а я тут как туточки – первый! – Кирилл хлопнул ладонями, по груди и широко улыбнулся.

– Учеба завтра, подожди, надоест ещё, – засмеялся Артем.

– Да я,… Палочку испробовать хочу, – понизив голос, сообщил Кирилл, – А Игорь уперся – не надо говорит торопиться, сначала теорию изучи, а сам свои книги в сундуке закрыл.

– Но за это может влететь, если кто-то узнает, – Даша с явным интересом смотрела на Кирилла, – На собрании же говорили.

– То-то и оно, если кто-то узнает. Мы ж не будем орать на всю школу…

Конечно, всем тоже не терпелось распаковать футляры с вожделенными Палочками, и понять что же такое настоящее колдовство. Договорились опробовать Палочки в комнате мальчишек, как только получат учебники.

Прибежав в Восточный учебный корпус, ребята увидели еще с пяток таких же ушлых «первых». Решив, что пять лучше ста они встали в очередь. Вскоре каждый уже тащил по две связки толстенных учебников и разных брошюр. Книги были реально тяжелыми, и, пожалев девчонок, ребята забрали у них по одной связке. Рыцари изрядно запыхались, войдя в нижний вестибюль спального корпуса.

– Спасибо большущее! – Ольга забрала связку у Антона.

– Дальше мы сами, – Елена разгрузила Васю.

– Ой, Сашка, что бы я без тебя делала!? – Даша получила свои учебники.

– Что, что! Пропала бы, что еще! – засмеялся брат.

– Долго не копайтесь, приходите сразу! – крикнул Кирилл им вслед.

Спустя четверть часа, собравшись ввосьмером и закрыв дверь, они разглядывали свои сегодняшние приобретения, расположившись за большим столом. Сестры получили кленовые Палочки – Елена с волосом грифона, Ольга с иглой шилохвоста. Артему досталась каштановая Палочка с сердцевиной из уса болотного дракона. Кирилл с обожанием рассматривал свою – ясень и перо алконоста. Поскольку у него здесь учился старший брат, который многое ему рассказывал, он казался самым осведомленным из всех собравшихся.