Потерянное освобождение

Глава пятнадцатая СЧАСТЛИВЧИКИ ДВОЙНАЯ ВЕРНОСТЬ ЛЕГИОНЕРЫ РАСКРЫЛИСЬ

Омегон просто хотел выиграть немного времени, но, присев у приемника под искореженными опорами поваленного виадука, примарх с удовлетворением слушал раздираемое статикой сообщение, переданное по криптоканалу. Плохое качество сигнала было связано с блокировкой связи, введенной в Шпиле Воронов. Именно от таких действий и зависел успех плана Омегона, хотя это и означало, что передача сообщений сильно усложнится. Весть поступила от Контакта-три, который ничего не знал о действиях других Альфа-Легионеров.

Омегон вновь прокрутил запись, настроив приемник, чтобы получить как можно более четкий сигнал. Доклад все еще звучал тихо и отрывисто, только благодаря опыту и сверхчеловеческому слуху примарх мог разобрать отдельные слова и фразы в белом шуме, царившем на всех частотах. «…массовая деградация последней группы… деградировавшие, словно звери… наибольшее воздействие на последних рекрутов… Коракс приказал… почти тысяча порченых… мутация подозревается из-за ошибки в воспроизведении генов для полномасштабной имплантации. Сиккс прячет… крики и ревы, будто звери в клетках. Генотех охраняют теперь сильнее, но доступ все еще возможен. Похоже, там… угрозы заданию нет. Жду…»

В конечном счете жертва гильдии Элоки оказалась ненапрасной. Для основного плана ее выживание или успех атаки роли не играли. Нападение гильдии и подстегнувший ее к этому Орден Дракона были всего лишь средствами, необходимыми, чтобы получить доступ к Впадине Воронов. «Бета» выдвинется на позицию, пока Орден Дракона готовился нанести последний удар. Его оперативники досконально знали свои роли в завершающей фазе всей операции. Омегон выключил приемник и разобрал его, обдумывая последние части плана. Завтра, через двадцать девять терранских часов, Альфа-Легион сделает свой ход.

На несколько часов боль стихла, оставив Навару лишь сильное жжение в теле и костях. Он сидел в углу камеры, не в силах смотреть на Марлса, Карво, Дортарана, Бенну и еще два десятка Рапторов, находившихся вместе с ним. Судя по всему, им еще повезло, хотя Навар совершенно не чувствовал себя удачливым, разглядывая черные как смоль когти.

Ему пришлось увидеть нескольких из наиболее пострадавших, которых Сиккс с помощниками торопливо уводили в карантинную зону, быстро созданную в недрах Впадины Воронов. По словам апотекария, это была лишь временная мера, поскольку он вскоре обязательно блокирует в генетическом семени мутировавшие нити. Хотя Навар недолго прожил на свете, но распознать ложь все же мог, пусть даже Сиккс лгал не только Рапторам, но и самому себе. Он слышал приглушенные вопли и крики наиболее изменившихся братьев и не мог позабыть то, что ему пришлось повидать. Некоторых Рапторов согнуло почти вдвое удлинившимися позвоночниками, других скрутило неконтролируемым мышечным ростом, их конечности искривились и разбухли. Кожу разорвали костяные наросты, сквозь губы пробились клыки, у всех были такие же налитые кровью глаза, как и у Навара.

В детстве ему никогда не снились кошмары. Жизнь в тени Шпиля Воронов лучше любых материнских слов убеждала, что никакие монстры не причинят ему вреда. Но все же вид дегенерировавших Рапторов пробуждал нечто в самых темных закоулках его воображения, вызывая первобытное отвращение и страх, которые не могли искоренить даже дисциплина и выучка Астартес. И то, что он был одним из этих монстров, только усиливало его ужас. Мозг и тело Навара больше не могли испытывать страх с точки зрения обычного человека, но в самой глубине души он ощущал тревогу, не в состоянии выразить словами свои опасения. Казалось, он не мог сформулировать нужную мысль, не мог определить понятия, необходимые, чтобы озвучить свой ужас.

Навар поднялся, чтобы немного ослабить давление на крестец, откуда помощники Сиккса удалили ему рудиментарный хвост. У него болели колени и бедра, увитые слишком крупными связками и сухожилиями. Он обошел кругом комнату, в которой не было ничего, кроме тонких тренировочных матов, заменявших им кровати, — лучшее, что пока мог предложить Рапторам легион. Навар подошел к двери, и до его слуха долетели голоса. Двери не запирали. Где-то вдали отсюда самых звероподобных Рапторов поместили в клетки, в которых Сиккс и Орландриаз раньше держали подопытных животных. Их нельзя было оставлять на свободе, хотя ни один из них не вел себя агрессивно по отношению к другим Гвардейцам Ворона.

Голоса становились громче, и Навар узнал глубокий тембр примарха. Он позвал других, чтобы те встали и подошли ближе. Разговаривали чуть дальше по коридору, возле входа в лазарет.

— …Уверен, проблема в генетическом шаблоне, — услышали они, как Орландриаз отвечает на какой-то вопрос Коракса. — В процессе репродукции клеток мы не могли допустить ошибку.

— Тогда почему с первыми пятью сотнями Рапторов ничего не произошло? — спросил Коракс.

— На каком-то этапе мы все же ошиблись. Наверное, во всем виноват масштаб воспроизведения.

— Если только дегенерация не проникла в исходный материал, — заметил Сиккс.

— Он же находится в стазисе, как он мог измениться? — возразил Орландриаз.

— Постепенно, — ответил Коракс. — Его ведь доставали из стазиса для копирования нового генетического семени. Возможно, после каждого извлечения он понемногу деградировал, так медленно, что мы просто ничего не замечали.

— Это свидетельствует о том, что порок наследственный, — предположил Сиккс. Он прокашлялся, прежде чем продолжить, явно испытывая неловкость за то, что ему предстоит сказать. — Порок не в самом генетическом семени Гвардии, с момента создания его проверяли не один раз.

— На что ты намекаешь? — спросил Коракс.

— Что-то не так с информацией примарха, — сказал Орландриаз так спокойно, словно обсуждал плохую погоду.

— Или с нашими расчетами, — быстро добавил Сиккс. — Характерные признаки и деформации, которые мы можем наблюдать, по-своему устойчивые. Отнюдь не случайные.

— Я не смог этого определить, — задумчиво произнес Орландриаз.

— А я увидел, — сказал Коракс. — Нам известно, что в информации примарха содержатся некоторые элементы нечеловеческих организмов. Схожие нити закодированы в каждом генетическом семени. Своими особенностями легионеры Астартес в определенной степени обязаны характеристикам других видов, которые Император ввел в генетическое семя. Чешуя, рога и прочие наросты показывают: то, что раньше сдерживало их появление, сохраняя равновесие, сейчас прекратило функционировать. Судя по частоте проявления этих признаков, я бы предположил, что самое сильное воздействие они получают во время боя. Похоже, эти изменения были вызваны чем-то в усиленном метаболизме Астартес.

— От одной лишь мысли об этом мурашки бегут по коже, — произнес Сиккс. — Знать, что в каждом из нас скрыт потенциал для подобной трансформации.

— Не у всех, — заметил Коракс.

— Прошу прощения, лорд, я не…

— Я не о наследии примарха, — продолжил Коракс. — Как ты сам сказал, стандартное генетическое семя Гвардии Ворона стабильно. Но мы сделали нечто, что его дестабилизировало. Если вычленить причины, то, возможно, нам удастся найти способ обратить вспять изменения в генетическом материале.

— Это возможно, — согласился Орландриаз. — Я проведу новые тесты, чтобы сравнить первых Рапторов с последними, и посмотрю, удастся ли найти в них существенные различия.

— Я постараюсь расположить их со всеми удобствами, — добавил Сиккс. — Если мы не сможем…

— Сможем! — оборвал его Коракс. — Они — Гвардейцы Ворона и заслуживают того, чтобы мы приложили все усилия к решению возникшей проблемы. Сообщайте мне обо всем. Мне нужно вернуться в Шпиль Воронов, чтобы обсудить с командным советом атаку на Впадину Воронов.

— Вы опасаетесь, что нам может угрожать что-то еще? — спросил Сиккс.

— Мы истребили боевиков, поэтому непосредственной угрозы нет. Но тем не менее запрещенное гильдтеховское оружие игнорировать никак нельзя. Лучше, чтобы нас не отвлекали, пока мы решаем проблему с генетическим шаблоном.

Звуки разговора стихли, а затем раздался щелчок закрывшейся двери лазарета. Навар обернулся к остальным.

— Вы слышали лорда Коракса? — спросил он. — Он найдет способ сделать нас прежними.

Некоторые Рапторы улыбнулись, другие лишь печально покачали головами. Навар вернулся обратно в свой угол и сел, не обращая внимания на боль в крестце. Примарх считал, что способ существует, а он обладал блестящим умом. Почувствовав облегчение, Навар прислонился к стене, закрыл глаза и попытался вздремнуть.

Обсуждение между командорами и Кораксом затянулось на несколько часов. Бранн, последний из членов совета, с облегчением покинул командную комнату после того, как примарх подробно расспросил его о нападении мятежников, и с тревогой в сердце вернулся обратно во Впадину Воронов, чтобы следить за возведением укреплений. Примарх ни в коем случае не хотел изменять время атаки на Нарсис. Если Рапторов нельзя будет включить в состав сил, участвующих в нападении, Гвардии Ворона придется изменить стратегию. Сам же Бранн хотел взять для захвата Идеальной Цитадели всех доступных воинов, поэтому и отправился во Впадину Воронов, чтобы поторопить Сиккса и Орландриаза.

На полпути к лифту в док Альфа его встретила диспетчер Эфрения. В руке у нее был инфопланшет, что совсем не обрадовало Бранна.

— На секунду, командор, — сказала Эфрения.

— Пройдись со мной, — ответил Бранн, миновав ее.

— Мы обнаружили несколько странных сигналов, командор, — сообщила она.

Бранн замер.

— Канал командора Агапито? — тихо спросил он.

— Нет, командор, не в этот раз, — ответила Эфрения и протянула Бранну инфопланшет. — В повседневном трафике легиона обнаружилось несколько закодированных сообщений. Их скрыли в инфопульсации между Шпилем и Впадиной, прикрепив к ним, чтобы обойти блокировку связи. Похоже, они исходят из нескольких мест на Киаваре.

— Значит, мы поняли, как гильдейцы общаются между собой? Хорошая работа. Мы можем остановить их?

— Уже сделано, командор. — Эфрения чувствовала себя уязвленной. — Одной из расшифрованных передач оказалась загрузка стандартной подпрограммы из лазаретного ядра во Впадине Воронов. Во время расшифровки сплетенных кодов стало ясно, что лог ядра был взломан. Сначала к логу получили доступ, а затем всю информацию о проникновении грубо стерли.

— Доступ к этому логу имеют всего несколько человек, — произнес Бранн. — Кто же это сделал?

— Судя по цифровым маркерам, командор Агапито, — тихо сказала Эфрения. Она подошла ближе к Бранну, хотя тот с легкостью мог услышать ее шепот. — Я собиралась рассказать лорду Кораксу, но, так как вы уже здесь, подумала, что вы сами захотите во всем разобраться.

— Благодарю, диспетчер, — ответил Бранн. — Я разберусь.

Командор развернулся и направился обратно к центральному подъемнику, который шел на всю длину Шпиля Воронов. По какой бы причине Агапито ни получил доступ к инфологам генотеха, это не объясняло, зачем он хотел скрыть свои действия. Командор тихо закипал, направляясь к личным покоям брата. Не постучав, он толчком открыл дверь, готовый с ходу потребовать от Агапито разъяснений.

Комната была пустой, ни единого признака, что Агапито вообще возвращался сюда после командного совета. Бранн активировал вокс.

— Управление Шпиля, можете найти командора Агапито?

— Секунду, командор.

Бранн с нетерпением принялся мерить шагами гостиную Агапито. Ему на глаза попался планшет, лежавший на подлокотнике дивана, и командор подобрал его. Активировав устройство, Бранн вывел на экран последнее открытое изображение. Оно повторяло файлы, которые вручила ему Эфрения всего десять минут назад.

Его коммуникатор запищал.

— Командор Агапито запросил пилота и «Грозовую птицу», командор, — ответил ему офицер в комнате управления. — Курс проложен на Впадину Воронов.

— Когда? — резко спросил Бранн.

— Два с половиной часа по терранскому стандарту, командор.

Бранн отключил связь и бросил оба инфопланшета на пол.

— Что ж ты делаешь, брат? — спросил он у пустой комнаты.

Через два часа Агапито окажется во Впадине Воронов. Бранн выбежал из комнаты, направляясь в Альфа Док, где его уже ждал «Громовой ястреб».

Монотонно пищал сканер, каждый импульс сопровождался изменением изображения на экране перед Альфарием. Он развернулся в кресле и проверил аудиоприборы, но услышал только завывание ветра. После атаки в орудийной башне постоянно дежурили расчеты, Альфарий со своим отделением был здесь с самого рассвета. Ничего не происходило, ни единого признака активности мятежников за последние двадцать часов.

Под Альфарием затрещало кресло, когда он откинулся на спинку и заложил руки за голову. В комнате управления позади него сержант Дор чистил болтер, разложив на панели ткань и инструменты. С ними также был Марко, следивший за станцией связи.

— Время для визуальной проверки, — бросил Дор, не отрываясь от занятия.

Альфарий без слов поднялся и направился к укрепленной двери. Он ввел код безопасности, створка выдвинулась вперед и скользнула в сторону. Альфа-Легионер вошел в шлюз и закрыл за собой дверь. Затем снял с пояса шлем и надел на голову, прежде чем открыть внешний замок. Внутрь ворвался ветер, принеся с собой едкую вонь загрязненного воздуха.

После того как Альфарий вышел на бастион, он посмотрел на Впадину Воронов. Прожекторы на башнях и стенах прочесывали местность, лучи вязли в тумане, не осветив и ста метров. Он заметил бронированные фигуры, которые патрулировали стены под ним, их глазные линзы напоминали ярко-желтые точки в сумраке. Сняв с плеча болтер, Альфарий прошелся по бастиону, скрытый тенью гигантской двуствольной пушки на вершине башни.

С помощью усиления авточувств он осмотрел ворота, двери армориума и другие точки входа. Гвардейцы Ворона неустанно патрулировали либо стояли на страже. Для усиления гарнизона из Шпиля Воронов выслали тысячу Когтей, которые заняли место Рапторов, подвергнувшихся генетическому искажению.

Альфарию больно было смотреть на зараженных легионеров: некоторые корчились в муках, и все они стали искаженным подобием Астартес. Милосерднее было бы убить их. Когда придет время, Альфа-Легион дарует им быстрое избавление от мучений. Гвардейцы Ворона были врагами, но Альфарий в последнее время стал уважать воинов Освобождения, с которыми ему приходилось делить все тяготы и невзгоды.

Он продолжил обход, направившись на внешнюю сторону башни, чтобы осмотреть радиационные пустоши. Из сенсорных отчетов Альфарий уже знал, что ничего там не увидит, но Гвардия Ворона с подозрением отнеслась к гильдтеху и решила ничего не пускать на самотек. Возможно, мятежники владели чем-то, что могло замаскировать их от сенсорного сканирования. Смотреть было не на что, кругом простиралась пустошь из сровненных с землей зданий и изрытых воронками скал.

Альфарий зашагал к двери, чтобы закончить обход турели, но резко остановился на углу и посмотрел вдаль. В пяти километрах к северо-востоку из тумана, словно пальцы тонущего человека над поверхностью воды, выступали окраины Наирхаба. На крышах мигали посадочные огни, между которыми иногда проносились габаритные светлячки бронированных дирижаблей.

Альфарий уже собрался отвернуться, когда заметил в сумраке у основания одной из башен мерцание. Туман озарила череда вспышек. Спустя пару мгновений полыхнул дирижабль, искореженные обломки гондолы рухнули на город. Через несколько секунд Альфа-Легионер услышал приглушенный, но различимый треск тяжелых орудий, разнесшийся над Впадиной Воронов, а за ним грохот взрыва корабля.

Он ошеломленно наблюдал за тем, как из нескольких небоскребов в центре города вырвался трассирующий огонь, а потом новые взрывы раздались в жилых кварталах Набрика. Поначалу Альфарий подумал, что мятежники начали новую атаку, направленную теперь против Механикум, но затем произошло сразу несколько событий.

Одну из высоких башен сотрясли два мощных взрыва, разорвав ее почти надвое. Верхние этажи начали сминаться и разваливаться, посыпавшись на улицы огромным облаком огня и обломков. Первым делом Альфарий подумал, что это бомба, но его удивление только возросло, когда на фоне растущего столба пламени показалась гигантская фигура. Высотой она была под девяносто метров, правая рука оканчивалась массивной многоствольной пушкой, левая — невероятно огромным орудием, сиявшим синим блеском плазменных генераторов. Ее бронированный корпус усеивали турели, которые вели по городу лазерный и орудийный огонь. Титан типа «Император»! Наблюдая, как «Император» изверг из плазменного аннигилятора шар полыхающей синей энергии, Альфарий услышал по воксу крик Марко:

— Тревога, всем занять позиции! Непосредственная угроза!

— Активирую оборонительные орудия, — сообщил Дор.

Слова сержанта утонули в грохоте макропушки над головой Альфария. Его накрыло ударной волной после выстрела сдвоенных стволов, на визоре полыхнули янтарные и красные предупредительные иконки. Пара снарядов размером с танк с визгом унеслась вдаль, разорвавшись в нескольких километрах от Впадины Воронов.

Одновременно со звуком взрывов в черепе Альфария раздалось тиканье, двойная пульсация, отличная от той, которую он ощущал раньше. Он моментально понял, что это означает. Омегон активировал функцию отслеживания. Имплантат теперь реагировал на такие же устройства других Альфа-Легионеров.

«Началось», — с бешено колотящимися сердцами подумал Альфарий. Альфа-Легион сделал свой ход. Ему нужно выйти на позицию и встретиться с остальными.

Увеличив разрешение, Альфарий увидел четыре колонны пехоты и техники, вьющиеся через руины, куда попали выстрелы, огибающие пламя и поднимающийся дым от двойных взрывов. Там были транспорты и танки, их сопровождали бронированные шагоходы высотой в двадцать метров. Один из «Псов войны» — шагоходы определенно были разведывательными титанами — был окутан мерцающим куполом пурпурного и черного, когда его пустотные щиты упали под обстрелом макропушек. Еще два «Пса войны» подняли оружие и открыли ответный огонь. Снаряды второй орудийной башни с воем понеслись от Впадины Воронов и врезались в металлическое тело титана.

Альфарий бросился на рокритовый пол за миг до того, как все вокруг него накрыло орудийным огнем, засыпав каменными осколками и фрагментами усиленной пластальной арматуры из башенной стены. Из тумана сверкнули два белых луча, пробив бронированный корпус макропушки.

Альфарий поднялся на ноги и ринулся к двери, когда его осыпало бурей искр и летящих сверху горящих обломков, плюющихся и колотящих по доспехам. Он резко распахнул внешнюю дверь и ворвался внутрь, захлопнув ее за собой как раз перед тем, как бастион, где он стоял еще пару секунд назад, изрешетило залпом снарядов.

— Норд и Фалько погибли, — ввел его в курс дела сержант Дор. — Пушка выведена из строя. Отходим к центральному комплексу, тут мы уже ничего не сделаем.

Башня задрожала от новых попаданий, когда шлюз перешел в режим фильтрации. Пару секунд Альфарий нетерпеливо ходил по отсеку, ожидая, пока откроется внутренняя дверь. Башня погрузилась во мрак, озаряемый лишь искрами на разбитых пультах. Дор и Марко стояли возле лестницы, соединявшей уровни башни.

— Что с остальными? — спросил Альфарий, бросив взгляд на лестничный пролет наверху. Автоматические системы огнетушения уже наполнили орудийный отсек белым пыльным дымом.

— Мертвы. Уходим! — приказал Дор, направившись к лестнице. — Точка сбора на четвертой станции.

Альфарию ни в коем случае нельзя было попадать на главный сбор. Согласно инструкциям примарха, ему следовало добраться до центральных ворот.

— Давай. — Альфарий указал Марко следовать за Дором.

Гвардеец Ворона повернулся спиной к Альфарию, и Альфа-Легионер, обнажив боевой нож, ударил ботинком под колено Марко и одновременно вонзил нож ему в шею. Пилообразное лезвие рассекло плоть, едва не обезглавив Гвардейца Ворона.

— Почему стоите? — крикнул Дор снизу.

Альфарий опустил труп Марко на пол и снял с пояса гранату, после чего подошел к перилам.

— Лови! — крикнул он, бросив гранату.

Дор инстинктивно поймал ее. Лишь через секунду он понял свою ошибку, граната выпала у него из рук, но было слишком поздно. Взрыв сбил сержанта с ног, бритвенно острые осколки пронзили его доспехи. Альфарий знал, что одна граната не могла убить легионера, и перепрыгнул через перила, выхватывая болтер.

Он приземлился на площадку, когда Дор сумел подняться на одно колено и достать цепной меч. Из лопнувшей трубки на доспехах с шипением вырывался газ, маслянистая смазка псевдомускульных фибросвязок смешивалась с кровью, текущей из живота сержанта. Первый болт Альфария угодил в левую часть шлема Дора, где находилось устройство связи, чтобы не дать ему послать предупреждение. Дор взревел и прыгнул на Альфария, но тот ушел в сторону за миг до того, как вращающиеся зубья цепного меча отсекли бы ему руку. Он сделал несколько выстрелов — и грудь сержанта прошили болты, отбросив его обратно на пол. Альфарий стремительно последовал за ним и еще одним болтом прострелил глазную линзу покореженного шлема Дора. Уже поврежденный шлем раскололся на части, когда болт взорвался внутри, заляпав металлический пол кровью и мозговым веществом. Задержавшись на миг, чтобы подобрать цепной меч из мертвых рук Дора, Альфарий направился вниз.

Подняв взгляд на колоссальную фигуру «Магнус Касеи», когда титан типа «Император» низверг еще одну миниатюрную звезду в центр города, Омегон почувствовал слабую тревогу. Он знал, что Орден Дракона владеет громадными ресурсами, но до сих пор не понимал, насколько сильное влияние они оказывали на Механикум Киавара. Примарх ожидал, что они как-то отвлекут магосов, спровоцируют внутреннюю борьбу между храмами. Но Орден Дракона развязал самую настоящую гражданскую войну.

Улицы были забиты бегущими от разрушения техно-жрецами и чиновниками Механикум. Сервиторы с пустыми лицами бродили по городу, не в состоянии осознать происходящее, бездумно глядя на взрывы и пламя. Тут и там солдаты в отражающих костюмах отгоняли толпу подальше от мест боев, заставляя их покинуть зону обстрела. Сервиторы-преторианцы — получеловеческие боевые машины, размерами превосходящие самого Омегона, — следили за исходом, держа наготове роторные пулеметы, лазерные пушки и акустические разрушители.

В город хлынули войска гильдий, тысячи воинов в бронированных костюмах климатической защиты. Сквозь рев огня и панические вопли бегущих людей прорывался отдаленный треск лазерного огня и грохот тяжелого оружия. Кое-где начало рваться дорожное полотно, когда с окраин открыли огонь минометы-кроты.

Вопли и крики только усилились, когда «Магнус Касеи» поднял ногу и сделал шаг по длинному бульвару между двумя дымящимися жилыми блоками. Небо над городом прочертили следы кораблей, и оборонительные турели на его укрепленном, усеянном зубчатыми бойницами корпусе открыли огонь.

Бегущие гражданские создавали Омегону идеальное укрытие. Он вышел из дверей кузницы и слился с толпой, его голова была обмотана толстым шарфом, гигантское тело скрыто под тяжелой одеждой. Свои доспехи примарх утопил в химическом отстойнике в пустошах — сейчас его лучше всего защитит скрытность.

Смешавшись с потоком людей, он следовал вместе с ними туда, где бульвар превращался в огромную площадь. Толпа начала расти, а вместе с ней — паника. Отделения солдат Механикум — скитариев — перекрывали все выходы, отгоняя беженцев электрожезлами и предупредительными очередями из автоганов. На перекрестках разместились передвижные орудийные платформы, их кибераугментические расчеты были готовы к любой неожиданности.

Омегону было достаточно массы тела, чтобы прокладывать путь сквозь толпу по направлению к одной из дорог, ведущих на площадь. Отпихнув плечом какого-то техножреца, примарх подошел к кордону скитариев. Путь ему преградил командир роты, пластины его панцирных доспехов были покрыты чеканкой в виде рун Механикум. Офицер посмотрел на Омегона искусственными глазами, в линзах которых отражалось пламя, лижущее облакоскреб за спиной примарха.

— Капитан Вертц из Когтей, дайте пройти, — резко сказал Омегон, не дав офицеру возможности заговорить первым. — Мне нужно доложиться во Впадине Воронов.

— Да, сэр, — ответил офицер и дал знак своим людям отодвинуть баррикаду, которая перекрывала всю улицу. — У Литейной арки собирается колонна из шестого района, чтобы ответить на запрос вашего примарха. Вы можете присоединиться к ним.

— Благодарю за информацию, — произнес Омегон, обойдя командира скитариев. Он действительно был благодарен за эти сведения, которые намного облегчат ему следующую фазу плана.

Он побежал, направляясь через весь город к границам радиационных пустошей.

Грохот осыпающейся кладки объявил о разрушении еще одной турели. Главное строение Впадины Ворона содрогнулось от попадания, замерцал свет, и завизжали сирены. У Агапито не было времени задуматься о происходящем, пока он бежал по лестнице к армориуму. На следующей площадке он столкнулся с отделением Рапторов, устанавливавших на треногу мультилазер. За последние несколько дней он провел большую часть своего времени с капитаном Норицом, советуясь с ним относительно основной оборонительной стратегии, которой придерживались Имперские Кулаки. В голове Агапито крутились сведения о соотношении потерь, особых зонах поражения и взаимосвязанных схемах развертывания.

— Не туда ставите! — резко бросил Агапито. — Если враг проникнет так далеко, мультилазер погоды уже не сделает. Переместите его на южный трансепт для подходящего сектора обстрела.

— Так точно, командор! — ответил сержант отделения, пока Агапито торопливо проходил мимо.

«Кроме того, — подумал он, — если все пойдет не по плану, мне понадобится путь для отступления».

Когда Агапито оказался в армориуме, там никого уже не было, лишь несколько сервиторов вокруг бродило, перетаскивая боеприпасы на поддон погрузчика. Они не обратили на пробежавшего командора никакого внимания. Услышав впереди голоса, Агапито поспешно шагнул за мишень тира. Неподалеку раздался звон шагов по металлическому полу, который затем стих вдали. Когда воины ушли, Агапито вновь появился в главном коридоре и посмотрел по сторонам, не следит ли кто за ним. Если его увидят, то, несомненно, попросят взять на себя командование вместо отсутствующего Бранна, такую задержку он не мог себе позволить. Командор не знал, сколько у него осталось времени, но каждая потраченная впустую секунда могла привести к потере шанса.

Альфарий уверенно зашел в сторожку и обнаружил там несколько других Гвардейцев Ворона. Большинство из них были Когтями; батареями лазерных пушек, прикрывающих дорогу, управляло отделение Рапторов. Здесь явно находилось слишком много легионеров, чтобы расправиться с ними так же, как с Дором и Марко.

В дверях началась небольшая суматоха, когда внутрь вошел сержант Нестил в сопровождении двух воинов своего отделения.

— Активировать посадочные маяки, — приказал сержант. — Подкрепления уже в пути. Будьте готовы открыть субврата, чтобы впустить их.

Подавив раздраженное рычание, Альфарий отошел подальше от массивных створок главных ворот. Его задачей было захватить ворота и открыть путь воинам Альфа-Легиона, но чем больше сюда стекалось Гвардейцев Ворона, тем безрассуднее казалось ему это задание. Имплантат в черепе бешено тикал, подсказывая, что где-то рядом находится еще один Альфа-Легионер — возможно, в бастионе самих врат. Альфарий не мог рисковать, выдав себя прямо сейчас.

Под руководством Нестила легионеры открыли засовы на меньших воротах, встроенных в огромные плиты из окованного адамантием феррокрита. Гидравлические поршни настежь распахнули замаскированную дверь, открыв вид на посадочную площадку между воротами и внешней стеной. Скоро в сторожке будет не протолкнуться, поэтому Альфарий направился к лестнице, ведущей на наблюдательную галерею, проходившую над самими вратами. Там он оказался в компании еще пятерых Гвардейцев Ворона, сидевших в люльках за счетверенными болтерами, установленными вдоль внешней стены галереи.

Не обращая на них внимания, Альфарий выглянул в пластальное окно метровой толщины. В красноватой мгле виднелась реактивная струя заходящего на посадку корабля — он узнал очертания «Громового ястреба», — за которым в сотне метров следовал еще один. Приземлившись, черный десантно-штурмовой корабль опустил рампы, и из него попарно выбежало несколько отделений легионеров. Едва спустился последний Гвардеец Ворона, пилот включил двигатели и поднялся обратно в воздух. Едва первая волна подкрепления направилась к открытым воротам, сел второй «Громовой ястреб». Альфарий растерянно уставился на две шеренги бронированных черных фигур, бегущих к воротам. Второй десантно-штурмовой корабль поднялся, в то время как первый развернулся в нескольких сотнях метрах от стены. Что-то казалось странным в маневре «Громового ястреба», пока Альфа-Легионер наблюдал за его приближением.

Используя авточувства, он приблизил изображение боевого корабля и с удивлением заметил, что запорные рычаги на ракетах были подняты. «Громовой ястреб» заходил на атакующий курс. Альфарий бросился назад к лестнице. Четыре практически одновременных взрыва наполнили галерею осколками и пламенем, ударная волна выбросила Альфария в дверь, и он покатился вниз по лестничному пролету.

В голове звенело, но Альфа-Легионер все же сумел подняться на ноги, услышав грохот болтеров. На секунду вокс взорвался предупреждающими криками, прежде чем его вырубило оглушительным шумом статики. К лестнице внизу попятились двое Гвардейцев Ворона, один отстреливался из болтера, другой поливал горящим прометием из огнемета какого-то невидимого врага в главных воротах.

Альфарий прицелился и точным выстрелом свалил Астартес с огнеметом. Его товарищ удивленно обернулся, целясь из болтера в Альфа-Легионера. Прежде чем он успел открыть огонь, из двери вырвался шар плазмы и угодил ему в бок, вмиг испепелив половину тела. Сжимая болтер в одной руке, трофейный цепной меч — в другой, Альфарий принялся медленно спускаться по ступеням, не сводя глаз с двери. Достигнув земли, он остановился и услышал, что звуки боя стихают вдали. Выставив перед собой болтер, Альфарий шагнул через арку. Тиканье в его голове было почти непрерывным.

Внезапно он увидел, как по луже горящего прометия на него несется сержант Нестил, по его нагруднику и левой руке стекало пламя.

Альфарий поднял цепной меч и прыгнул на сержанта, стараясь ударить в горло. Нестил вовремя заметил атаку и успел увернуться, поймав цепной меч на предплечье, чтобы перевести удар на наплечник. Мономолекулярные зубья с визгом вгрызлись в краску и керамит.

— Гидра! — проорал Нестил, поднимая комбиболтер.

— Эффрит, — мгновенно произнес Альфарий вторую часть пароля.

Он остановился на середине взмаха и опустил цепной меч. Нестил также убрал оружие.

— Нестил? — поразился Альфарий, не в силах поверить, что сержант-ветеран действительно был Альфа-Легионером.

— Я — Альфарий, — ответил сержант. — Орт?

— Я — Альфарий.

— Как и я, — раздался позади них голос. — Какое совпадение!

Оба легионера обернулись.

— Вы? — сказал Нестил, недоверчиво покачав головой. — Один из нас — командор?

Глава шестнадцатая БОМБАРДИРОВКА КИАВАРА ОГРАБЛЕНИЕ МЕСТЬ СИККСА

«Громовые ястребы» и «Грозовые птицы» уже вылетали из Высокого дока, когда Коракс вышел на посадочную площадку. Диспетчеру Эфрении приходилось бежать, чтобы поспевать за его размашистыми шагами и сообщать ему всю информацию, которая поступала из комнаты управления.

— Сражение локализировано в двух городах, лорд, — запыхавшись, выдохнула она, прижимая к уху вокс-аппарат. — Верховный магос Делтиари говорит, что мобилизовал для ответного удара Легио Виндиктус. На защиту Впадины Воронов движется колонна корпуса скитариев. Мануфакторум по производству шестой модели подвергся массированному удару, но пока держится. Верные гильдиям войска осадили Кузницу Прим и собираются занять старое гильдейское здание в Сантрикс Тертии. Капитан Нориц со своими людьми уже на борту «Гневного Авангарда» и запрашивает разрешение присоединиться к контратаке на Киавар… минутку, лорд, принимаю прямую передачу из Впадины Воронов. Передаю.

Она протянула приемник Кораксу, едва тот остановился у рампы «Грозовой птицы».

— Командор Бранн? — спросил он. — Докладывай.

— Говорит Винсент Сиккс, лорд, — раздался голос апотекария. — Командор Бранн пока не прибыл. Командоры Агапито и Соларо уже здесь, но я ни с кем из них не могу связаться.

— Понял, — сказал Коракс, решив пока не раздумывать над тем, куда мог отправиться Бранн и чем были так заняты двое других командоров. — Какова обстановка?

— Лорд, по нам ведет огонь титан типа «Пес войны», а также несколько мобильных артиллерийских платформ. Думаю, наша оборона прорвана, но подтвердить этого не могу. Что мы должны делать?

— Что ты имеешь в виду? — резко спросил Коракс. — Защищать Впадину Воронов!

— Генетический шаблон, лорд, — объяснил Сиккс. — Нам нельзя допустить, чтобы его захватили гильдейцы. Кто знает, кому они передадут его потом?

Коракс, еле сдерживаясь, промолчал, оценивая ситуацию.

— Если мы уничтожим генетический шаблон со всеми результатами исследований, то приговорим около тысячи легионеров к жалкому существованию, — задумался примарх. — Только с помощью шаблона мы сможем повернуть вспять эффект генетического заражения.

— Понимаю, лорд, но можем ли мы им рисковать?

— Тебе придется действовать на собственное усмотрение, главный апотекарий, — сказал Коракс. — Запечатай комплекс имплантации и организуй охрану из легионеров. Установи заряды и приготовься в случае необходимости уничтожить генетический шаблон и все, что с ним связано. Тебе придется принимать решение самому, когда риск станет слишком велик. Я буду во Впадине Воронов через полтора часа.

— Вас понял, лорд, — произнес Сиккс. — Мы сделаем все, чтобы защитить его.

Отключив связь, Коракс отдал приемник Эфрении. Ее слова затерялись в реве «Громового ястреба», который взлетал недалеко от них.

— Что ты сказала? — переспросил Коракс.

— Командор Агапито, лорд, — повторила диспетчер. — С командором Агапито связано несколько потенциальных нарушений протоколов безопасности. Я сообщила о них командору Бранну. Это может быть связано с тем, что командоры недоступны.

— Нет времени слушать объяснения, — сказал примарх, ступив на рампу. — Отошли приказ Соларо взять их обоих под стражу.

— Вас поняла, лорд, — подтвердила Эфрения. — Я прослежу, чтобы всю важную информацию направляли прямиком на канал вашей «Грозовой птицы».

— Я в тебе не сомневаюсь, — сказал Коракс, обернувшись и положив руку ей на плечо. Ее постаревшее лицо озарилось улыбкой. — Мои командоры могут преследовать собственные цели, но я всегда могу положиться на тебя, Настури.

Он взбежал по рампе, приказывая пилоту взлетать. Опустив специально сделанную для него раму фиксатора, примарх посмотрел в иллюминатор. Двигатели «Грозовой птицы» зарычали, машина вздрогнула и оторвалась от черной посадочной площадки.

Десантный корабль развернулся и стал удаляться от Шпиля Воронов, открыв вид на Киавар. Коракс с подозрением уставился на планету. Гильдии вернулись обратно, словно шип, который он оставил гноиться в плоти. Коракс так хотел улететь отсюда, так хотел принять мантию примарха и присоединиться к Великому крестовому походу, что недооценил их упорства. Он казнил себя за собственную непредусмотрительность, а еще за то, что совершенно не ожидал подобного хода. Должно быть, они прознали о предательстве Хоруса и сочли это идеальной возможностью вернуть себе власть.

Примарх вспомнил времена далекого прошлого, когда он мог закончить все раз и навсегда.

— Мы не можем позволить им атаковать снова, — возражал Реквай. — Они способны отправить еще тысячи солдат, не считаясь с потерями. Не важно, что у нас есть армия людей, готовых сложить за это головы, нам попросту не сравниться с ними. Киаварцы будут приходить вновь, вновь и вновь, пока всех нас не перебьют или не загонят обратно в камеры.

— Хотелось бы мне никогда не думать об этом, — сказал Корвус, разглядывая Киавар через широкое окно офицерской столовой. Диваны были раскромсаны и залиты кровью, резные лакированные столы и шкафы изрешечены пулями и следами лазерного огня. — Это слишком опасно. Там, на планете, обитают миллионы людей, которые трудятся под гнетом гильдий так же, как и мы, и которые против нас ничего не замышляли.

— Коракс, Реквай прав, — заметил Натиан. Субкомандор Второго крыла развалился на диване, на его груди балансировал графин чистого спирта. Он сел, глотнул из хрустальной бутылки и ткнул пальцем в Киавар. — Ублюдки заслужили это.

— Я никогда не говорил этого! — взвился Реквай. — Я говорил не о том, что они заслужили подобное, а лишь о том, что это будет самый быстрый способ принести мир.

— Ты пьян, — сказал Корвус и пересек тремя быстрыми шагами комнату, чтобы выхватить графин из рук лейтенанта. Он поставил его на порванную бархатную обивку стола для шаросилка, мимоходом заметив, что в одной из луз лежит отрезанный палец.

— Но я не дурак, — заметил Натиан. — Убей всех ублюдков, чтобы не осталось никого, с кем сражаться. Вот вам и мир.

— А вы как думаете? — спросил Корвус, бросив взгляд на Бранна и Агапито. Братья сидели за столом, который был завален картами киаварских городов.

— Не знаю, получится ли, — сказал Бранн. — Как мы доставим их на поверхность?

— Первые заряды мы сбросим по гравитационному коридору на Наирхаб, — ответил Корвус, но затем остановился, решив не развивать мысль. — Не важно. Я решил, что мы не можем сделать это.

— Тогда нам лучше опять подготовить оборонительные лазеры, — сказал Агапито. — Последняя бомбардировка отрубила подачу энергии к огневым точкам, которые защищают Четвертое и Пятое крылья.

— Мы спустимся туда и падем смертью храбрых! — крикнул Натиан, воспользовавшись возможностью умыкнуть графин и сделать еще один глоток.

— Если до этого дойдет, — сказал лидер повстанцев. — Каждый из нас готов пойти на жертву.

— Мы должны это сделать, Корвус. — Внимание всех присутствующих обратилось к Эфрении, которая за время спора не проронила ни слова. Она сидела на полу с перевязанной ногой, положив ее на обломки столика. — Если мы не победим, Ликей никогда не станет свободным, как и Киавар. Тебе нужно победить, Корвус. Если ты погибнешь, надежда на победу умрет вместе с тобой. Тысячи, десятки тысяч, даже сотни погибнут, но миллионы станут свободными.

Корвусу непросто было сделать выбор. Не имелось никаких гарантий, что план сработает, и что за смысл в разрушении Киавара, обрекающем его население на медленную смерть от жажды и голода, если это не принесет победы?

— Нужно сломить мощь гильдий, — настойчиво сказал Реквай.

Корвус неохотно кивнул. Другого выбора не было.

— Прекрасно, — сказал Натиан. — Пора выдвигаться, нечего терять время.

— Все уже подготовлено, — признался Корвус. Он сел на освобожденный Натианом диван, вытянув длинные ноги на обожженном ковре. — Турман и Первое крыло погрузили пять ядерных зарядов в десантные шаттлы. Системы управления наведены на Наирхаб, Толдриан Магна и Хаес. Мне нужно лишь отдать им приказ.

Эфрения, застонав от боли, поднялась на ноги и проковыляла через всю комнату. Наконец она остановилась, опустилась на пол возле Корвуса и положила руку ему на колено.

— Время не сделает этот приказ более легким, — сказала она, ласково заглянув ему в глаза.

Вздохнув, Корвус махнул Агапито, который достал рацию из кармана куртки и бросил ее через всю комнату. Корвус с легкостью поймал ее и переключил на передачу.

— Турман, говорит Корвус, — медленно сказал он. — Запускай шаттлы.

Командир партизан выключил рацию и выронил ее на пол. Он обернулся, чтобы посмотреть в окно. Спустя пару минут во мраке, отделявшем Ликей от Киавара, появятся десантные корабли.

— Вот дерьмо! — пробормотал Натиан, плюхнувшись в кресло. Он поднял графин в сторону Корвуса. — Значит, мы действительно собираемся победить?

— Бранн, встань у главного передатчика, — приказал Корвус, рассматривая красноватую сферу Киавара. Над континентом под названием Гаррус занималась заря. Корвус представил тысячи людей, которые только шли на первую рабочую смену, тысячи, которым эту смену закончить уже не суждено. Не было смысла скрывать содеянное, хотя Корвус знал, что вместе с виновными сгорят и невинные. — Когда взорвутся заряды, я хочу, чтобы ты отправил по всем гильдейским каналам одно сообщение.

— Без проблем, — ответил Бранн. — Что передать?

— Скажи гильдейцам, что за века порабощения на Ликее скопилось тысяча триста двадцать ядерных зарядов. Я использовал только пять.

Облака, проносившиеся мимо «Грозовой птицы» алыми обрывками, скрывали лежавший внизу Киавар. Коракс прибудет во Впадину Воронов менее чем за полчаса, но примарху они казались вечностью. Он обеспокоенно сжал кулак, раздраженный тем, что в последнее время происходило с Гвардией Ворона. Имперская Истина стремилась искоренить суеверия, да и сам Коракс никогда не считал себя суеверным, но сейчас ему казалось, будто его легион прокляли с момента высадки на Исстваане.

Коракс поправил себя. Они выжили на Исстваане, тогда как другие легионы пали. Благодаря решимости и отваге Гвардия Ворона выстояла, и она переживет нынешние невзгоды. Звонок коммуникатора, встроенного в подголовник кресла, нарушил ход его мыслей, сообщив о передаче на командной частоте.

— На связи, — сказал он, отвернувшись от иллюминатора. — Коракс слушает.

— Лорд Коракс, говорит Бранн.

— Во имя Императора, где тебя носит? — прорычал примарх. — Впадина Воронов в опасности.

— Лорд Коракс, вам нельзя приземляться во Впа…

Еще один звонок оборвал ответ Бранна, и Коракс услышал голос Эфрении.

— Лорд, мы зарегистрировали направленный сигнал на Впадину Воронов с орбиты, — торопливо доложила диспетчер.

— Источник?

— Он с «Мстителя», лорд!

— Подтверждаю, лорд, — сказал Бранн, когда два канала слились воедино.

— Что? — не понял Коракс.

— Потому что я сейчас на борту «Мстителя». Я загрузил четыре циклонные торпеды и нацелил их на Впадину Воронов, лорд.

Коракс не мог поверить в услышанное. У него ушла пара секунд, чтобы понять.

— Зачем тебе это, командор? — спросил примарх, его голос был холодным как лед.

— Если существует вероятность, что гильдейцы завладеют генотехом, я уничтожу весь комплекс, — тихо ответил Бранн. — Лорд, нам и раньше приходилось принимать непростые решения, чтобы защитить легион.

— На поверхности Гвардейцы Ворона, командор, — произнес примарх, тщательно подбирая слова. — Ты откроешь огонь по своему легиону?

— Только в силу необходимости, лорд, — просто ответил Бранн. — Пожалуйста, не приземляйтесь во Впадине Воронов, это лишь все усложнит.

— Ты будешь мне указывать, командор? — прошипел Коракс. — Это угроза?

— Нет, лорд, мольба, — сказал Бранн. — Если вы приземлитесь во Впадине Воронов, я не открою огонь, но тогда мы можем потерять геносемя.

Коракс кулаком пробил переборку под портом.

— Почему ты не ждал моих инструкций? — потребовал он.

— Я боялся, что вы запретите мне, лорд, — ответил Бранн. — Желание восстановить Гвардию Ворона целиком поглотило вас, оно мешало вам принимать взвешенные решения.

Коракс поднял раму фиксатора и встал, закипая.

— Корвус, ты знаешь меня много лет, я всегда был верен тебе, — зазвучал в приемнике голос командора. — Если нужно, мы найдем другой способ выжить. Пожалуйста, не садись во Впадине Воронов. Легион, Император и Империум нуждаются в том, чтобы ты оставался живым. Я жду твоих приказов.

Слова проникли сквозь пелену гнева примарха. Это был тот самый голос, который оставался с ним в час спасения Ликея и рождения Освобождения. Голос, который спокойно передавал его приказы на полях сотен сражений. Голос, который приветствовал его после ужасов Исстваана. Голос, которому он доверял.

Коракс тяжело выдохнул, пульс его участился, мысли пребывали в сумятице. Ему вспомнилось лицо, искаженное ненавистью, с наполненными злобой черными глазами, лицо жертвы темных страстей. Лицо Конрада Курца, Ночного Призрака, которого ему следовало сразить. Он мог позволить любви к легиону уничтожить его, так же как ненависть уничтожила Курца.

— Хорошо, командор, — произнес он. — Оставайся на позиции и жди моих распоряжений. Если Впадине Воронов суждено быть разрушенной, это случится по моему приказу.

Сиккс не знал, как именно ему поступить, поэтому начал процесс блокировки, но пока полностью не завершил протокол. Ему следовало доставить из армориума несколько термальных зарядов, а все отделения сейчас защищали куртину. Соларо и Агапито все еще были недоступны, поэтому апотекарий оказался в затруднительном положении — покинуть ли ему лазарет, чтобы самому достать взрывчатку?

Он решил, что пока лазарету ничего не угрожает, потому можно рискнуть добраться до него. Закрыв внешнюю дверь командным ключом, Сиккс торопливо направился к лифту. Клетки на этаже не оказалось, поэтому он принялся дергать подъемный рычаг. Внезапно двери распахнулись, и апотекарий удивленно отступил назад, лицом к лицу столкнувшись с командором Соларо. С ним была пара легионеров, их черные доспехи блестели в синем сиянии обнаженного силового меча командора.

— Как раз вовремя! — сказал Сиккс. — Командор, мне нужно…

Соларо без лишних слов вонзил меч в грудь Сиккса. Из горла апотекария потекла кровь, превратив его удивленный возглас в бурлящий гнев из алых пузырей. Соларо вытащил меч, и Сиккс рухнул на пол.

— Возьмите цифровой ключ, — бросил Соларо, направившись в коридор.

Один из легионеров присел возле беспомощного Сиккса и сорвал с шеи цепочку. Когда апотекария поглотила тьма, последней его мыслью было сожаление о совершенной им ужасной ошибке.

— Почему стоим? — спросил Нексин Орландриаз, распахнув верхний люк краулера.

Техножрец повернулся в бронебашне, чтобы осмотреть колонну танков и транспортов в тумане позади него. Кислотный воздух обжег легкие, но его модифицированное тело могло справиться с подобным уровнем загрязнения.

Корпус скитариев состоял из двух тысяч кибернетически улучшенных воинов, ехавших в восьми бронированных мобильных крепостях «Доминатор», еще пятьсот маршировали по обе стороны колонны. Рядом с бронированными левиафанами двигалось еще несколько небольших разведывательных краулеров, скрытых среди разнообразной техники, собранной для обеспечения дополнительной защиты: боевые танки Имперской Армии «Леман Русс», «Фальчионы», «Хищники», которые предназначались Гвардии Ворона, а также три тяжелых шагохода типа «Железный ангел», чьи корпусы ощетинились противопехотными орудиями.

— Застряли несколько преторианцев! — крикнул сержант-баллистик с борта четырехместной самоходной штурмовой установки. Он ткнул пальцем через плечо, где из тумана вышли огромные фигуры.

Размерами каждый из них превышал легионера. Выращенный в баках для единственной цели, каждый из десятка боевых сервиторов был вооружен цепным оружием, ракетными установками и мультилазерами. Некоторые виды оружия крепились на бронированных подвесках, другие заменяли конечности или были вживлены либо приварены к искусственной плоти преторианцев. Рядом с ними шагали геракли, еще один вид выращенных в баках гигантов, закутанные в плотные робы с надвинутыми на головы капюшонами. Одежду покрывали символы Механикум, груди и плечи защищались керамитовыми пластинами. Геракли несли многоствольные пушки и тяжелые лазеры с той же легкостью, как скитарии свои лазганы. Один из геракли остановился возле краулера Орландриаза и уставился на магоса скрытыми в тени капюшона глазами. Остальные также замерли и посмотрели на него.

— Десятник! Пусть они идут дальше! — крикнул Орландриаз.

Человек в тяжелом комбинезоне и в шлеме с визором выкрикнул приказ, и сервиторы неуклюже зашагали вперед. Они находились всего в полукилометре от Впадины Воронов. Орландриаз встретил колонну у двухкилометрового оцепления, чтобы сопроводить в безопасную зону. Пара титанов «Псы войны» обстреливали западную куртину, разрывая рокрит из болтеров «Вулкан» и турболазеров. Артиллерия грохотала почти непрерывно, ревущие взрывы медленно разваливали прочный внешний корпус главного комплекса. Новых зданий Орландриаз не видел, но густые столбы дыма, которые поднимались оттуда, где они некогда стояли, не сулили ничего хорошего.

Сев обратно в командирское кресло, Орландриаз выкрикнул приказ в металлическое ухо сервитора-водителя. Краулер рванул вперед, а затем забуксовал, гусеницы бессильно месили вязкую грязь. Магос стянул капюшон и надел наушники.

— Полковник Куерштандт, отправьте пять «Доминаторов» к позициям повстанцев, — сказал магос.

— Я пошлю также танки, за стенами от них все равно не будет никакого толку, — ответил командир скитариев. — А как насчет остальных?

— Они пройдут через ворота в центральный двор. Я пробую связаться с командором Гвардии Ворона, но пока никто не отвечает. Тем не менее наше сообщение приняли и послали обратный сигнал о безопасности дальнейшего продвижения.

— Вас понял, магос, — произнес Куерштандт. — Я лично возглавлю контратаку против этих проклятых Омниссией изменников.

— Конечно, — ответил Орландриаз. — Незамедлительно, полковник. Мы не должны позволить гильдейцам попасть во Впадину Воронов.

Двое замаскированных Альфа-Легионеров охраняли дверь, пока Соларо, Нестил и Орт собирали все, что относилось к проекту генотеха. Орт и Соларо проверили архивы базы данных и скопировали на кристаллические чипы тысячи файлов, пока Нестил с помощью ключа Сиккса проник в санктум генетического шаблона.

Он точно знал, что делать, открывая стазисную камеру. У него до сих пор остался стазисный контейнер, в котором когда-то находился генетический вирус и куда он сейчас положил гласситовую колбу с материалом примарха. Теперь он выглядел иначе, стал более темным и плотным.

— Удалить все, — произнес Соларо, достав из разъема в главной базе архива информационный кристалл. — Ничего не оставлять.

Орт принялся ходить от пульта к пульту, включая программы очистки, а Нестил стал собирать предметные стекла из микроанализатора, запихивая их в поясную сумку. Соларо активировал терминал и ввел код командного доступа.

— «Громовые ястребы» еще на посадочной площадке, — сказал он. — Там будет точка нашей эвакуации. Остальные легионеры сформировали оцепление, чтобы не позволить скитариям добраться до нас. Когда мы прибудем на место, остальные отступят по отделениям, и сразу убираемся отсюда. Я дам сигнал «Бете» выходить на орбиту для нашей встречи.

— То, что ты притворяешься командором, еще не делает тебя главным, — усмехнулся Нестил.

— А у тебя есть план получше? — резко спросил Соларо. — У нас нет времени для игр.

— Успокойся, — произнес Нестил. — Гвардия Ворона понятия не имеет, что мы здесь. Просто пройдем до главных ворот, стараясь не привлекать к себе внимания.

В ухе Нестила затрещала вокс-бусинка.

— Эффрит-гидра-омега. Всем контактам доложить о прогрессе, — раздался искаженный и приглушенный голос примарха.

— Контакт-три докладывает, — сказал Орт. — Все три контакта встретились с группой поддержки. Задание выполнено. Ищем путь отступления.

— Легион может гордиться вами, — произнес примарх. — Вы опередили график, поэтому поручаю вам последнее задание.

— Мы готовы, — сказал Орт.

— Гвардия Ворона перенесла склад генетического семени во Впадину Воронов, чтобы ускорить процесс имплантации, — прозвучали слова Омегона. — Он расположен в хранилище рядом с лазаретом.

— Да, верно, — сказал Нестил, повертев цепочкой с цифровым ключом Сиккса на пальце. — У нас есть ключ-код. Что от нас требуется?

— Уничтожьте все. Отключите стазисное поле и уничтожьте все генетическое семя. Я хочу, чтобы Гвардия Ворона больше не сумела оправиться от этой атаки.

— Вас понял, — ответил Соларо.

— Но прежде обеспечьте безопасность генетических данных. Передайте их кому-то из группы поддержки, пусть он оставит их в оружейном шкафчике в восточном конце северного коридора. Я пришлю за ними еще одного оперативника.

— Еще одного? — не понял Орт. — Но все мы здесь.

— Это уже не твоя забота, легионер. Выполняйте приказ.

— Как пожелаете, лорд, — сказал Соларо.

Он взял с ближайшего стола коробку и, открыв крышку, вытряхнул на пол длинные шприцы.

— Кладите все сюда, — поторопил он. — Вы слышали примарха.

Впадина Воронов вздрогнула от очередного взрыва — и с потолка посыпалась пыль. Навар с остальными сидели скрючившись в кругу посреди комнаты, при каждой встряске поднимая глаза. Им приказали оставаться здесь, но их выводило из себя ничегонеделание, когда на Впадину Воронов напали.

Удар по двери привлек внимание Рапторов. Навар встал и жестом приказал другим приготовиться.

— Осторожно, — предупредил Кхарво, сверкнув заостренными зубами.

Навар кивнул и поднял когтистую руку, готовый ударить. Другой он взялся за дверную ручку, хотя из-за когтей ему далось это нелегко. Открыв дверь, он тут же отступил в сторону, когда в комнату ввалилось окровавленное тело.

— Это же Винсент Сиккс! — воскликнул Навар, присев на колени возле раненого главного апотекария.

Из раны на груди текла кровь, пропитывая белый халат. Какой-то миг безумный взгляд Сиккса метался по потолку, пока вокруг него собирались остальные Рапторы.

— Предатели, — прошептал Сиккс. — Лазарет. Защитите… защитите генетическое семя.

Покрытой запекшейся кровью рукой он оттянул ворот, под которым оказался черный нательник. На поясе находилась кобура с болт-пистолетом. Навар понимающе кивнул и достал оружие.

— Нет… — тяжело сказал Сиккс. Он откашлялся кровью и слабо указал на внутреннюю часть одежды.

— Там карман, — заметил Кхарво и потянулся внутрь. Он достал оттуда треугольную металлическую пластину с отчеканенным на одной стороне гербом Гвардии Ворона. — Это командный ключ.

Лицо Сиккса исказилось от боли, но он заставил себя приподняться на локте.

— Оружейные шкафчики, седьмой отсек, — сказал апотекарий. — Достаньте заряды.

— Мы пришлем кого-то за тобой, — пообещал Навар, поднимаясь.

— Генетическое семя! — прошипел Сиккс. — Ваше будущее!

— Мы защитим его, — сказал Бенна, держа Сиккса за плечо своей чешуйчатой рукой. — Будь сильным.

Рапторы вышли в коридор, впереди шагал Навар с болт-пистолетом. Они приблизились к следующей двери и открыли ее. С импровизированных коек на них смотрели еще пятнадцать деформированных Рапторов.

— Хеф, возьми с собой пятерых и принеси оружие, мы соберем остальных братьев, — сказал Бенна, который до имплантации был командиром отделения. Он указал на дверь, ведущую в лазарет. — Кхарво, стой на страже.

Рапторы разделились без лишних возражений, Навар взял у Кхарво цифровой ключ. Он с радостью размял ноги, бросившись по коридору вместе с Марлсом, Гхоро, Тандрадом, Микой и Халой. Когда они добежали до двери, под ними пророкотал мощный взрыв, за которым последовал грохот падающей кладки.

— Похоже, обрушилась вторая орудийная башня, — сказал Мика. — Нам лучше поторопиться.

Толкнув дверь, Навар огляделся по сторонам и затем посмотрел в коридор перед ним, крепко сжимая пистолет Сиккса обеими руками. У арки, ведущей к погрузочному отсеку над армориумом, он заметил Гвардейца Ворона. Легионер удивленно обернулся и вскинул болтер.

— Все в порядке, — сказал Гхоро, поднимая руки. — Рапторы! На лазарет напали.

— Берегись! — закричал Марле, врезавшись в Гхоро, когда легионер вдруг открыл огонь.

Болт задел Марлсу руку, разорвав кость и плоть чуть ниже плеча. Навар без раздумий выстрелил в ответ, и первый снаряд попал легионеру в грудь, из-за чего следующий выстрел предателя угодил в стену позади Гхоро и Марлса. Следующие два раскололи наплечник легионера, заставив того покачнуться.

Легионер прицелился в Навара, и время как будто замедлилось. Раптор почувствовал, как по телу пробежал холодок, когда он прицелился в лицо легионера и вновь спустил курок. Он почувствовал отдачу и одновременно заметил дульную вспышку болтера легионера. Навстречу друг другу понеслись два пылающих снаряда.

Болт Навара попал долей секунды раньше, пробив решетку шлема, прежде чем взорваться. Мгновением спустя его бок пронзила боль — ответный выстрел вырвал кусок плоти у него из груди, оставив в сросшихся ребрах осколки раскаленного белого металла.

Навар пошатнулся, но Мика и Тандрад успели его поймать. Он взглянул на рану, дыру размером с кулак прямо под грудной мышцей на левом боку.

— Проверьте его! — резко сказал Гхоро, ткнув пальцем на упавшего легионера.

— Почему он стрелял? — спросил Марле. — Что происходит? Если это наши легионеры, как нам узнать, кто на нашей стороне?

— Просто идем в лазарет, — произнес Гхоро. — Сиккс сказал, что они там. Придется рискнуть. Вперед за оружием, а я помогу Навару.

Навара передали в руки Гхоро, который опустил его на пол и прислонил к стене.

— Все не так уж плохо, — ухмыльнувшись, заметил Гхоро.

Навар посмотрел вниз. Рана уже зарубцевалась, клетки Ларрамана в крови затянули ее почти мгновенно. Боль перешла в тупой зуд, когда в кровеносную систему хлынули другие вещества.

— Похоже, быть монстром не так уж плохо, — сказал Навар. Он жестом попросил Гхоро помочь ему встать, чувствуя, как силы возвращаются к нему.

Другие Рапторы вернулись через пару минут, попарно неся пластальные ящики с оружием и боеприпасами, сумки с гранатами и прочим снаряжением, перекинутым через плечи. Открыв один из ящиков, Рапторы достали из него болтеры и по нескольку магазинов, обвязав патронташи вокруг бедер и рук.

Чувствуя себя уже лучше и почти забыв о ране, Навар открыл другой ящик. В нем находились мелтаган и несколько запасных цистерн со сжатым газом.

— Я возьму его, — быстро сказал Гхоро и схватил оружие.

Он посмотрел на других, словно ожидая возражений, но времени на споры у них не было. Закрыв ящики, Рапторы направились обратно к камерам, где их уже ждали остальные.

Глава семнадцатая АТАКОВАТЬ, ОТСТУПИТЬ, СНОВА АТАКОВАТЬ ОТСЕЧЬ ГОЛОВУ ПРАВДА

Похоже, ни одного командора не было на месте, но Гвардейцы Ворона справедливо славились своей независимостью и инициативностью. Сержанты без приказов старших офицеров самостоятельно организовали отделения для обороны Впадины Воронов. Бальсар Куртури оказался в сводном отделении с семью другими легионерами, которыми командовал сержант Кабэн. Сейчас они брели по окутанным туманом радиационным пустошам к месту атаки. Над головой то и дело свистели макроснаряды уцелевших орудийных башен, им отвечала артиллерия, лазерный огонь и плазменные заряды вражеских титанов, сопровождающих колонну.

Радиация искажала работу авточувств Бальсара, из-за густого тумана он почти ничего не видел и не мог воспользоваться тепловым или широкоспектральным сканированием. Бывший библиарий отключил сенсоры доспехов, решив довериться собственному усиленному зрению. В сумраке вокруг него вырисовывались смутные тени воинов в черных доспехах, хотя благодаря транспондерам их местоположение отражалось на схематической карте на визоре Бальсара. Сержант Кабэн шел впереди, и именно его потрескивающий от помех голос первым раздался в воксе:

— Движение — пятьдесят метров впереди и правее. Рассредоточиться вправо на тридцать метров. Дружественных сил здесь нет, при визуальном контакте огонь на поражение.

Бальсар забрался на груду шлака, озираясь по сторонам. Как просто было бы сейчас открыть иное зрение, высвободить потенциал разума, чтобы обнаружить врага, а затем с не меньшей легкостью испепелить его психическим ударом. Соблазн воспользоваться своими силами стал почти неодолимым.

В легионе больше не осталось капелланов, которые бы следили за соблюдением Никейского эдикта, и Бальсар вспомнил слова Коракса на пороге хранилища. Положение дел изменилось, и против предателей следовало использовать все доступное оружие. Бальсар до сих пор не мог понять, что тогда произошло. Он явственно почувствовал связь с психическим замком на двери, невыразимо прекрасным и непреодолимым. Его словно изнутри подтолкнули использовать свои силы, и если бы Бальсар решился поведать кому-то о случившемся, то сказал бы, что им руководил сам Император. Ему казалось, будто на пару мгновений его мыслями управлял кто-то другой, и, памятуя о сложности печатей на двери, Бальсар не сомневался, что самостоятельно снять их он бы не сумел.

Если тогда решил вмешаться Император, что казалось вполне вероятным, тогда почему бы Бальсару не воспользоваться своими силами сейчас?

В тумане слева от него возникла тень. Гвардеец Ворона подавил желание прощупать ее с помощью мысли. Вместо этого, он поднял болтер и тремя снарядами прошил фигуре грудь.

— Враг! — предупредил он по воксу. — Минус один.

Он открыл огонь по другим силуэтам, решив для себя, что не ему оспаривать решение Императора.

В тамбуре царил жуткий холод, стены были покрыты ледяной коркой. Пятеро Альфа-Легионеров, притворявшиеся Гвардейцами Ворона, охраняли коридор, пока Орт с Нестилом отключали генераторы стазисного поля в главном хранилище. Соларо стоял рядом с цифровым ключом, беззаботно ковыряясь пальцем в покрывавшем клавиатуру льду.

— Почему так медленно? — спросил Соларо, заглянув Орту через плечо.

Другой легионер у открытой панели силового реле покачал головой.

— Это действительно необходимо? — спросил Орт.

— Примарх ясно выразился, — ответил Соларо. — Просто отключи его.

— Даже не знаю, — продолжил Орт, отойдя от реле. — Одно дело — вывести Гвардию Ворона из войны. Другое — полностью ее уничтожить. Когда Хорус победит Императора, нам ведь понадобятся союзники для восстановления Империума.

— Ты идиот, — бросил Нестил, выдергивая трансформаторный переключатель. — Гвардия Ворона никогда не станет служить Хорусу, особенно после Исстваана. Коракс слишком упрям. Когда мы победим, они просто исчезнут, как всегда делают, и продолжат борьбу. Ты хочешь годами озираться, думая, когда Гвардия Ворона придет за нами?

— Мы видели, что мутаген сделал с Рапторами, — заметил Орт. — Это скверна, неестественность. А Несущие Слово? Мы видели их на Исстваане, а я к тому же еще и на Круциаксе. Не думаю, что за этой войной стоит только Хорус, — здесь замешано кое-что похуже. Вы знаете, о чем я.

Нестил обернулся, сжимая в руке пучок проводов.

— Тогда они еще глупее, — произнес он. — Я знаю, о чем ты говоришь, все мы слышали речь Коракса. Нравится или нет, но войны было не избежать, и нам следовало выбрать сторону. Лучше оказаться на стороне победителей, нежели проигравших. Войскам Императора нанесен тяжкий удар на Исстваане. А ведь это мы могли оказаться между Несущими Слово и Железными Воинами. Радуйтесь тому, что близнецы-примархи сделали верный выбор.

— Уже слишком поздно что-либо менять, — сказал Соларо. — То, что решили совершить Несущие Слово, — их проблемы, нам до них больше нет дела. Пусть забавляются своим колдовством. В конечном итоге оно погубит их, а мы будем смеяться последними.

— Кроме того, — произнес Нестил, вернувшись к работе, — с помощью генотеха Альфа-Легион станет тем, кто сохраняет баланс сил. Мы. Не Лоргар, не Ангрон и даже не Хорус.

Орт ничего не ответил, он подошел обратно к защитной панели и принялся отключать кабели.

— Что это было? — вдруг спросил Нестил, посмотрев на дверь.

Соларо также услышал выстрел, прозвеневший на фоне непрерывной канонады.

— Возможно, тупым гильдейцам все же удалось преодолеть куртину, — произнес Орт.

— Нет, это было внутри, к тому же неподалеку, — сказал Соларо.

Внезапно из коридора раздался рев болтеров.

— Продолжайте работать! — крикнул он, направившись к выходу.

Охранявшие их Альфа-Легионеры стреляли в правый коридор. Оттуда в ответ с визгом неслись болтерные снаряды. Достав болт-пистолет и силовой меч, Соларо вышел из комнаты и увидел, как с пробитыми доспехами падает один из легионеров.

Со стороны лазарета на них шла группа уродливых воинов, прячась за опорами, выступавшими из переборок каждые пару метров. Соларо увидел десятки наполненных яростью глаз, лица, изуродованные рогами, клыками и бивнями. Некоторых из нападавших покрывала красная или зеленая чешуя, другие представляли собой чудовищные нагромождения мышц, бугрившихся под одеждой.

Все воины были вооружены, и град болтерного огня только усилился, когда из двери в конце перехода и комнат, соединенных с лазаретом, хлынули новые нападавшие. Снаряд рикошетом чиркнул по наплечнику Соларо, выбив осколки керамита.

— Отставить! — резко крикнул он, нырнув обратно в хранилище. — Мы опоздали. Пора уходить.

Орт и Нестил схватили болтеры, отложенные в сторону, пока они работали с силовым реле, и встали позади Соларо, который приблизился к двери и сделал пару выстрелов в приближающихся Рапторов.

— Мы вас прикроем, — сказал один из Альфа-Легионеров, загнав в болтер новый магазин, когда опора, за которой он прятался, содрогнулась от взрывов.

— Бегом! — рявкнул Соларо, взмахнув силовым мечом. — Пока нас не отрезали.

Трое диверсантов выскочили в коридор и, не оборачиваясь, бросились прочь от Рапторов. Соларо рискнул бросить взгляд назад, лишь когда они достигли дальних дверей. Осталось всего двое Альфа-Легионеров, самоотверженно вставших между отступающими собратьями и Рапторами. Тем не менее Гвардейцы Ворона также понесли потери — в коридоре лежала по меньшей мере дюжина тел.

— Идем к посадочной площадке, — сказал Нестил, когда перед ними с шипением открылась дверь.

Едва они переступили порог, Орт развернулся и выстрелил в панель управления, и дверь с грохотом опустилась.

— Теперь они нас точно не догонят, — сказал он.

— Ты бросил там наших воинов, — произнес Нестил.

— Они погибнут в бою, — заметил Соларо, свернув вправо. — Нужно выбираться отсюда.

Альфа-Легионеры помчались по верхнему уровню в сторону лестницы у главных ворот, которые, как надеялся Соларо, еще удерживали их братья. Перепрыгивая по три ступени зараз, они поспешили вниз по лестнице, направляясь к караульному помещению. Спустившись, легионеры остановились и осмотрелись по сторонам. Во дворе за воротами стояло несколько Гвардейцев Ворона, хота было непонятно, настоящие ли это сыны Коракса или те, кто выдает себя за них. Ворота охраняли несколько сервиторов-преторианцев с горсткой воинов-геракли Механикум.

— Сюда, — сказал Орт, указывая болтером на помещение охраны в восточной башне.

— Теперь спокойно, — шепнул Соларо. — Не нужно спешить.

Защитники ворот не обратили внимания на троих Гвардейцев Ворона, идущих к сторожке, но Соларо все равно испытал облегчение, когда они скрылись из виду.

— И куда дальше? — спросил Нестил.

— Галерея разрушена, — ответил Орт. — Наши «Громовые ястребы» постарались на славу. Мы сможем оттуда спрыгнуть.

— Не уверен, что стоит оставлять здесь генотех, — вдруг сказал Соларо. — Что, если другой оперативник не сможет изъять его?

— Поздно возвращаться, — произнес Нестил. — Мы сделали как приказано. Нужно эвакуироваться.

Соларо согласно кивнул, и они направились к внутреннему лестничному колодцу. От верхнего этажа остались засыпанные обломками руины, среди которых лежали осколки разбитого стекла. Туман снаружи вновь сгустился, но, поднявшись на груду искрошенного феррокрита, Соларо разглядел на посадочной площадке две громоздкие тени.

— Как я и думал, «Громовые ястребы» еще здесь, — сказал он, пряча силовой меч и пистолет. Альфа-Легионер ухватился за перекрученную пласталевую арматуру, торчащую из обломков стены, и перелез через разрушенную галерею. — Пошли.

В нескольких метрах от земли им пришлось прыгнуть, но поблизости не оказалось ни одного Гвардейца Ворона. Вой и грохот падающих артиллерийских снарядов перемежался громогласной стрельбой макропушек, но гильдейцы, похоже, атаковали Впадину Воронов с противоположной стороны. Небеса рассекали «Грозовые птицы» и «Громовые ястребы», из всех орудий обстреливая колонну врагов. Соларо заметил поднимающееся над куртиной синее пламя — очевидно, из поврежденного плазменного реактора «Пса войны».

Чем ближе они подходили к первому «Громовому ястребу», тем большее беспокойство испытывал Соларо. Он активировал вокс-канал, чтобы вызвать пилота, но ему никто не ответил. Приблизившись к машине почти в упор, он сквозь туман увидел, что кабина расстреляна, а в корпусе зияли несколько дыр.

— Будем надеяться, что другой уцелел, — сказал Нестил, пройдя под правым крылом «Громового ястреба».

— Надежда — слабость, — раздался позади них голос. — Она — первый шаг на пути к разочарованию. Будь вы Гвардейцами Ворона, то знали бы это.

Соларо развернулся, доставая на ходу оружие. На краю посадочной площадки стоял легионер в черных доспехах. На плече он держал лазерную пушку, направленную на Альфа-Легионеров, от оружия вился кабель к блоку питания рядом с воином. Одной ногой он опирался на восьмиугольный контейнер с металлической рукояткой по всей его длине. На небольшом дисплее у ноги Гвардейца Ворона последовательно мигали огоньки.

— Все кончено, — произнес воин. — Вам не уйти. «Гневный авангард» и «Триумф» скоро начнут блокаду планеты.

Теперь, когда Соларо узнал голос, он смог взять себя в руки.

— Агапито? Это же я, Соларо! Что ты делаешь? — крикнул он в ответ.

— У тебя может быть его лицо, но ты не тот Соларо, которого я знал, — сказал Агапито, целясь в лжекомандора. — Я понял это по твоему поведению.

— Агапито, ты совершаешь ошибку, — произнес Соларо, вложив пистолет обратно в кобуру. — Видишь? Давай без резких движений.

— Что не так с его поведением? — спросил Орт, взглянув на других легионеров.

— Насчет тебя ничего не могу сказать, Орт, или как там тебя зовут. К несчастью для всех вас, твои товарищи замаскировались не так хорошо, как считали. Нестил, как ты узнал «Фалангу»? Гвардия Ворона никогда не вела совместных боевых действий с крепостью Имперских Кулаков. И, Соларо, у кого еще был доступ к моим командным кодам и кто мог воспользоваться моим личным каналом? Это точно не Бранн и не Алони.

— Ты здесь один, — сказал Соларо. — Чего ты хочешь?

— Ты не сражался за Освобождение, Соларо, — сказал Агапито, потопав ногой по контейнеру. Он указал лазерной пушкой на устройство. — Странно, что ты не узнал ядерный заряд. Пятьсот килотонн — более чем достаточно, чтобы уничтожить Впадину Воронов со всеми предателями. Вам не скрыться с генотехом. Если вы хотя бы попытаетесь, я здесь все разнесу.

— Ты этого не сделаешь, — произнес Нестил и, крепче сжав болтер, отступил назад.

Соларо вдруг услышал характерный гул и оглянулся. В тумане возникли двадцать воинов в золотых доспехах, вдоль лезвий их алебард мерцали силовые поля. Кустодес отрезали Альфа-Легионерам путь к воротам.

— Сколько из вас стали предателями? Что вам предложили изменники? — прорычал Агапито. — Что пообещал вам Воитель за голову нашего примарха?

— Нашего примарха? — насмешливо бросил Орт. — Ты ничего не знаешь о нашем п…

Соларо одним взмахом меча рассек глотку глупцу, прежде чем тот успел еще что-либо сказать. Альфа-Легионер рухнул на землю, испустив последний вздох, окрасив кровью кислотные лужицы.

— Отвечайте! — взревел Агапито. — Говорите все, что знаете, и вам даруют быструю смерть. Если же нет, уверен, лорд Коракс сделает для вас исключение и откроет Красный уровень. Местных пыток не выдержит даже Астартес.

Альфа-Легионеры переглянулись, и, хотя из-за шлемов они не видели лиц друг друга, краткие кивки подсказали, что они о чем-то договорились.

— А с чего ты взял, что возьмешь нас живьем? — прорычал Соларо.

Резким выпадом он пронзил сердце Нестила, в то время как сержант спустил крючок и всадил болтерный снаряд в шлем Соларо. Они повалились друг на друга, а затем рухнули на землю, единые в смерти.

Немногочисленных гильдейцев, оказавшихся между Впадиной Воронов с одной стороны и наступающими войсками Механикум — с другой, оттеснили обратно в радиационные пустоши. Прибывшее из Освобождения подкрепление без устали преследовало противника, мстя за павших, а Имперские Кулаки под командованием капитана Норица присоединились к Гвардии Ворона. Битва затянулась до самой ночи, небо то и дело озарялось взрывами и лазерным огнем. Прибывшие титаны из Легио Виндиктус смогли остановить Орден Дракона, хотя во время сражения целые районы города превратились в руины, где среди обломков лежали горы мертвецов с обеих сторон. В небеса поднимался дым от тысяч пожаров, затмевая звезды и луны. Воздушные суда Механикум сбрасывали зажигательные бомбы и плазменные заряды на гильдейские здания, в которых все еще держался Орден Дракона, пока Легио обстреливал их снарядами и лазерными лучами. Впадину Воронов по приказу Коракса окружили, Рапторы и кустодии убили нескольких мнимых Гвардейцев Ворона, которые пытались сбежать под прикрытием творящейся вокруг неразберихи. Наконец, когда генотех был уже вне опасности, примарх приказал командору Бранну, держа торпеды «Мстителя» наготове, прибыть на поле боя.

Возле руин главных ворот его встретили Агапито и Аркат в сопровождении телохранителей из числа верных воинов, чтобы сопроводить его к примарху.

— Я требую объяснений, командор, причем немедленно, — произнес Коракс, когда они прошли через обломки ворот.

— Ситуация очень сложная, лорд, — ответил Агапито. — Впадина Воронов надежно защищена, но насчет внутренней угрозы я не уверен. При подсчете погибших в бою мы обнаружили более тридцати легионеров, которых нет в наших списках.

— Диверсанты! — прорычал Коракс. — Предатели в цветах Гвардии Ворона.

— Что с Соларо и остальными? — спросил Агапито. — Почему они предали нас?

— Не думаю, что они действительно так поступили, — сказал Аркат. Агапито и Коракс непонимающе посмотрели на кустодия. — Вы стали жертвами гнусного обмана. Моему Легио прекрасно известны способы, с помощью которых противник может проникнуть в любую организацию. Наша первейшая обязанность — пресекать подобные попытки. Полагаю, только один легион способен на подобную хитрость.

— Альфа-Легион! — вновь прорычал примарх. — Это вероломство — дело их рук!

— Соларо долгое время находился рядом с нами. Если он и другие — это замаскированные воины Альфа-Легиона, как узнать, кто остался верен нам? — спросил Агапито.

Это был сложный вопрос, но Коракс уже знал ответ на него.

— Мои настоящие сыны будут иметь мою метку, — ответил примарх. Они дошли до зала, где выжившие Гвардейцы Ворона по приказу примарха сложили оружие и стояли под надзором Кустодес и первого поколения Рапторов. — Моя генетическая информация сокрыта в каждой клеточке их тел, тогда как у диверсантов генетический код другого примарха. Пусть Винсент Сиккс проверит генетические маркеры каждого легионера на сходство с генокодом Гвардии Ворона.

— Сиккс погиб, лорд, — произнес Агапито. — Он умер, защищая генетический проект.

— Что с Орландриазом? — спросил Коракс. — Он выжил?

— Техноадепт сейчас в лазарете, оценивает нанесенный урон, — ответил Агапито.

— Вы же не собираетесь продолжать проект? — удивился Аркат. — Учитывая случившееся. Мы едва не упустили предателей с генетическим материалом. Риск слишком велик, я не могу этого позволить.

Коракс остановился, задетый за живое словами кустодия. Он взглянул на Рапторов в иссеченных доспехах, которые без колебаний и жалоб сторожили своих боевых братьев.

— А что будет с теми Рапторами, которые пострадали из-за наших ошибок? — поинтересовался Коракс. — Разве мы обречем их на жалкое существование?

— Избавим их от страданий, — сказал Аркат. — В каждом из них хранится семя того, чем вы здесь занимались; возможно, в их изуродованных телах есть то, чего вы пытались достичь. Они — такая же угроза, как информация, которая находится в генетическом хранилище.

— Нет! — возразил Агапито. — Мы не можем их просто так убить! Разве это награда за ту службу, которую они сегодня сослужили легиону?

— Агапито прав, — сказал Коракс. — Я не могу их хладнокровно убить. Пусть у Рапторов звериный облик, но сегодня они доказали, что у них сердца Гвардейцев Ворона.

Примарх задумчиво потер лоб. Не было ли глупостью считать, будто он мог исправить содеянное над Рапторами? Он покинул Терру с уверенностью в том, что сможет восстановить Гвардию Ворона, и, несмотря на все случившееся, необходимость противостоять Хорусу не исчезла.

Коракс в сопровождении Агапито и Арката вышел из зала и направился в лазарет. У каждого лифта и лестницы стояли Рапторы, в тусклом аварийном освещении характерные контуры доспехов выдавали их с головой. Троица двинулась по северному коридору, миновав запертые оружейные шкафчики, отмеченные гербом Гвардии Ворона. Возле одного из таких металлических ящиков стояли на страже двое геракли, их многоствольные пушки отслеживали примарха и его спутников, пока те проходили мимо. В тени одного из великанов аколит Механикум возился с поясом на одежде. Из-за того что гарнизон Гвардии Ворона находился под стражей, а подкрепления вступили в бой с гильдейцами в радиоактивных топях, защиту Впадины Воронов обеспечивал Орландриаз со своими союзниками.

— Если здесь замешан Альфа-Легион, мы должны предполагать, что они намеревались не просто уничтожить свой трофей, — сказал Аркат, когда они дошли до лифта, ведущего в лазарет. — Если вы продолжите эксперименты, то рано или поздно привлечете внимание Хоруса.

Коракс снял с пояса портативный вокс и открыл командный канал.

— Интересно, что думает на этот счет командор Рапторов? — сказал примарх. — Бранн, ты слышал наш разговор?

— Так точно, лорд, — прозвучал голос Бранна по коммуникатору. — До последнего слова. Хотя Агапито и кустодий говорят правильно, я все же придерживаюсь иного мнения. Если мы продолжим исследования, возможно, нам удастся спасти Рапторов. С другой стороны, сколькими рекрутами нам придется ради этого пожертвовать? Лорд, я считаю, нам стоит навсегда забыть об этой возможности. Если мы хотим восстановить Гвардию Ворона, то делать это следует способом, который мы знаем и которому доверяем.

— Разумные слова, командор, — согласился Коракс. Группа зашла в лифт, примарху пришлось нагнуться, чтобы не удариться головой о потолок. Когда кабина вздрогнула, он уже принял решение. — Сейчас наше положение ничего кардинальным образом не изменит. Мы сделали все, что могли, но наших усилий оказалось недостаточно. Генетический проект будет немедленно свернут, а все результаты исследований, до которых не добрался Альфа-Легион, — уничтожены.

— Как быть с Рапторами? — напомнил Агапито. — Они ни в чем не виноваты.

— А я их ни в чем и не обвиняю, — ответил примарх. — Я не могу — и не буду — убивать их. Их приняли в воинское братство легионеров-Астартес, и они разделят ту же судьбу, что и остальные, — с честью погибнут в бою против врагов Императора.

— Вы все еще намереваетесь напасть на предателей? — спросил Аркат. — Ваш легион практически уничтожен, примарх.

— Атака Нарсиса начнется, как и было запланировано, — ответил Коракс. — Эти события только доказывают то, что Гвардии Ворона нельзя расслабляться. Мы живем боем, а не раздумьями. Сейчас, больше чем когда-либо, мы нуждаемся в победе, чтобы укрепить дух и выковать новое братство в легионе. Слишком долго мы были разделены на тех, кто родился на Терре, и тех, кто создал Освобождение, на тех, кто выжил на Исстваане, и тех, кто нас спас, на ветеранов и Рапторов. Такого больше не будет. Мы — Гвардия Ворона, и мы покажем Империуму, что мы едины.

Они нашли магоса Орландриаза в лазарете. На койках лежали раненые, в основном Рапторы, которые сражались с диверсантами без доспехов. Несколько десятков кроватей занимали неподвижные тела, их лица были скрыты под окровавленными простынями. Коракс остановился рядом с одним из Рапторов с перебинтованной грудью.

— Легион в неоплатном долгу перед тобой, легионер, — произнес примарх. Он знал в лицо и по имени каждого своего воина, Рапторы также не были исключением. — Ты ведь Хеф, верно? Навар Хеф?

— Так точно, лорд Коракс, — сказал Навар и скривился, попытавшись сесть.

Коракс жестом приказал ему лежать.

— Я просто рад, что смог пригодиться вам.

— И все еще можешь, — ответил Коракс. Он повысил голос, обращаясь ко всем раненым: — Кто из вас полагает, что способен сражаться?

Раздался хор криков и радостных возгласов.

— За Императора и Гвардию Ворона! — прокричал Агапито, воздев кулак.

— За Императора и Гвардию Ворона! — в один голос ответили Рапторы.

Коракс кивнул и прошел во внутренний санктум, где встретил Орландриаза, который как раз говорил о чем-то с Аркатом.

— Кустодий сказал, что вы хотите провести генетическое тестирование всех легионеров, лорд, — произнес магос. — Я смогу начать его через пару часов.

— И оно выявит всех подставных Гвардейцев Ворона? — спросил Агапито.

— Уверен, ни один легионер не сможет скрыть свою истинную природу, командор.

Отладив терморегулятор, Катон Юлиаксис присел, прислонившись спиной к стене. Опустив металлические створки, служившие ему вместо век, он задался вопросом, когда же его освободят от утомительной обязанности управлять геракли. Немые чудовища едва ли были достойной компанией для ученого.

Вдруг звуковой детектор уловил движение одного из подчиненных. Открыв глаза, Юлиаксис увидел прямо перед собой геракли. Ученый взглянул в тень под капюшоном и с удивлением заметил, что в ответ на него смотрят наполненные разумом глаза.

— Какого…

Гигантский геракли врезал оружием под подбородок Юлиаксису, одним ударом перебив тому гортань и сломав шею. Другой геракли просто смотрел, удивленный поведением собрата.

Закрыв дверцу шкафчика, внутри которого лежало тело аколита, Омегон спрятал в полы одежды коробку с генетической информацией. Вновь примерив неуклюжую походку геракли, он спокойно миновал северный коридор и направился к воротам.

Как же сильно его одолевал соблазн пристрелить проходившего мимо него Коракса, но подобный триумф был бы скоротечным. Альфа-Легион лучше других понимал, что зачастую величайшие победы остаются невоспетыми. Лучше незаметно ускользнуть, выполнив задание, чем привлечь к себе внимание, поддавшись жажде острых ощущений.

Впадина Воронов кишела войсками Механикум, поэтому у Омегона ушла всего пара минут на то, чтобы смешаться с другими геракли. Вскоре он оказался за внутренним двором, направляясь на охоту за выжившими гильдейцами. Едва вокруг сопровождавшей их группы скитариев сгустился туман, у основания его черепа началось равномерное тиканье, указывавшее, что в пятистах метрах от него находится боевой корабль с «Беты». Пришло время оставить Киавар. Он получил то, за чем пришел.

Раздались панические крики, когда Омегон открыл огонь, несколькими длинными очередями сразив двух геракли и их поводырей-скитариев. Оставив их тела в тумане, примарх растворился во мгле, направившись к ожидающему его транспорту.

Глава восемнадцатая КРЫЛЬЯ ВОРОНА ХОРУС ПОЛУЧАЕТ ТРОФЕЙ НАРСИС

В Карнивалисе царила мрачная атмосфера, ряды легионеров безмолвно провожали взглядами шагающего к помосту Коракса. Агапито, Бранн, Алони и Нуран Теск, новый командор Ястребов, стояли по обе стороны кафедры, покрытой гравированными воронами. Присутствовали все Гвардейцы Ворона, включая изуродованных Рапторов, которые еще могли сражаться. Армориум модифицировал подаренные доспехи модели «Корвус», усилив их в необходимых местах, прорезав отверстия для рогов и спинных наростов, а также приспособив сочленения и застежки для искривленных конечностей.

В рядах Гвардейцев Ворона провели чистку — когда Орландриаз начал генетическое тестирование, воины, которые притворялись Гвардейцами Ворона, попытались сбежать или покончить с собой. Опираясь на знания о геносемени примархов, Коракс смог подтвердить, что диверсанты были из Альфа-Легиона. В их крови, костях и плоти была метка Альфария, и они были обречены независимо от своих действий.

Под почтительные кивки командоров примарх взошел на помост. Коракс был облачен в полный комплект доспехов, одна рука заключена в перчатку с молниевыми когтями, пережившую схватку с Лоргаром и Курцем, в другой же он сжимал силовую плеть, которой пользовался с сокрушительным эффектом во время отступления на Исстваане. Он поднял обе руки, показав оружие собравшимся Гвардейцам Ворона.

— Астартес покорили Галактику для Императора… — начал было он, но запнулся, стоило ему взглянуть на ряды своих воинов.

Неужели это последние дни Гвардии Ворона? Ведет ли он их в последний бой? Примарх тяжело сглотнул, вспомнив о лишениях, с которыми ему пришлось столкнуться еще в бытность лидером ликейских повстанцев. Тогда задача казалась невыполнимой, но все же он победил. Он не поддастся страху — ни перед своими врагами, ни перед тем, кем может стать. Коракс начал снова:

— Астартес покорили Галактику для Императора. Мы были сотворены его руками, изваяны во плоти его волей, нам вручили лучшее оружие и доспехи, которые изобрело человечество. Но Великий крестовый поход стал возможен не благодаря нашему оружию и нам. Это вера. Вера в нашу цель, в распространяющуюся Имперскую Истину придавала нам уверенность превыше всяких убеждений и отчаянной храбрости врагов. Вера в командиров и в самих себя дарила нам силы преодолевать все преграды. Вера и доверие стали такими же жертвами войны, как павшие на Исстваане и во Впадине Воронов. Тяжело смириться с тем, что Воитель Хорус, магистр войны, избранный самим Императором, стал отступником. Сложно принять то, что наши братья по оружию, легионеры Астартес, осквернили Имперскую Истину и предали свои обеты. Но все же вера и доверие останутся нашим величайшим оружием.

Я всегда учил вас, что надежда бессмысленна. Есть лишь действия и их последствия. Я до сих пор придерживаюсь этого кредо. Для Гвардии Ворона не существует надежды. Мы будем поступать так, как сочтем нужным, и принимать последствия. Нам нанесли не один, но целых два тяжелых удара. Первый был подлым, но открытым. Второй — смелым, но скрытым. Ни засада на Исстваане, ни предательство в самом легионе не сумели уничтожить нас, мы извлечем урок и станем сильнее. Не в нашем характере склонять головы. Мы не будем сидеть сложа руки, в то время как изменники пытаются свергнуть Императора.

Сегодня Хорус и его союзники поняли, что Гвардию Ворона пока рано списывать со счетов. Сегодня мы взойдем на борт кораблей и принесем войну нашим врагам, как множество раз до этого. Кое-кто из вас был со мной с самого начала, когда в этом самом зале проливалась кровь людей, стремившихся к свободе от угнетателей. Другие оставили Терру с Императором, дабы выковать новую империю среди звезд. Иные же не могут гордиться таким наследием, ибо вам посчастливилось попасть в легион уже в более поздние времена. А некоторые впервые испытали вкус боя лишь во Впадине Воронов.

Это не важно. Мы все — Гвардия Ворона. Мы — воины. Император будет судить нас не по наградам и похвалам, но по шрамам. Слова эти не банальность, но реальность того, кто мы есть на самом деле. Мы живем, чтобы сражаться в битвах Императора, и мы умираем, дабы принести Императору победу.

Коракс сделал паузу и взглянул на группу воинов в желтых доспехах, стоявших рядом с Гвардейцами Ворона, — Имперских Кулаков капитана Норица. Его взгляд скользнул по кустодиям Арката.

— Хорус стремится на Терру и к Дворцу Императора. Многим предстоит отдать свои жизни ради их защиты, и сейчас мы приветствуем их за такую жертвенность. Но не в наших принципах стоять на стенах, ибо мы — тень, которая убивает, скрытая смерть, которую никто не ждет. Хорус и его трусливые союзники полагают, будто они в безопасности. Гвардия Ворона докажет, что это не так. Проклятый Воитель и его сообщники считают свою победу неизбежной, как и то, что Империум склонится перед их волей. Гвардия Ворона докажет, что они ошибаются. Своей отвагой мы зажжем пламя битвы, которое воспылает по всему Империуму. Его жители узнают, что их не бросили на произвол судьбы. Мы покажем им, что факел Просвещения еще ярко сияет. Легионеры-Астартес не будут уничтожены, пока жив хотя бы один из нас.

Мы поступаем так потому, что человечеству требуется вера: Хоруса можно победить. Мы поступаем так потому, что человечеству нужно доказать: воинам Астартес еще можно доверять. Нас мало, врагов же множество, но каждый убитый нами изменник станет посланием нашим врагам и друзьям: Гвардия Ворона никогда не сдастся!

Бессловесный рык вырвался из глоток четырех тысяч воинов и звоном прокатился под сводчатым потолком Карнивалиса. Энергетические поля затрещали, когда кустодии приветственно подняли свои алебарды.

На зал опустилась тишина, стоило из рядов Гвардейцев Ворона выйти небольшой группе воинов. Их возглавлял технодесантник Страдон Бинальт, который нес нечто огромное, накрытое черным стягом легиона.

— Что это? — спросил Коракс, повернувшись к командорам.

Те лишь недоуменно пожали плечами, удивленные не меньше примарха.

Бинальт со свитой поднялись по ступеням и приблизились к Кораксу. Примарх вышел из-за кафедры и встал перед ними. Все легионеры преклонили колено, кроме Бинальта, который встретил пытливый взгляд своего господина.

— На Исстваане Гвардии Ворона нанесли тяжкий удар, — произнес технодесантник, и четкость сказанных слов свидетельствовала о том, что он готовился к этой речи долгое время. — Крылья Ворона были подрезаны, от нас отвратила свой лик удача. Будет правильно, если в час, когда мы вновь учимся летать, ворону вернут его крылья.

С этими словами Бинальт сдернул стяг, явив изысканный летный ранец Коракса, который считался утраченным. Его эмалированная поверхность блестела в огнях Карнивалиса, с обеих сторон выходили изящные новые крылья.

— Я не смог превзойти мастерство их создателя, но надеюсь, они вам подойдут, лорд, — продолжил Бинальт, склонив голову.

Коракс принял летный ранец и поднял его над головой, завороженно рассматривая устройство. Он перевел взгляд на Бинальта и благодарно улыбнулся, но, прежде чем примарх успел что-либо сказать, зал взорвался громогласным криком Гвардейцев Ворона:

— Коракс! Коракс! Коракс!

В покоях Воителя царил тот же сумрак, что и в последний визит Альфария. Как и тогда, Хорус встретил его в компании Абаддона и Эреба. Но также здесь находился кто-то еще, таящийся в тени за троном Воителя. На нем были доспехи Детей Императора, сам же он обладал тонким лицом и пронзительным взглядом.

— У тебя есть что-то для Воителя? — раздался голос Эреба, когда за Альфарием закрылась дверь.

— Зачем ты так говоришь? — ответил вопросом на вопрос Альфарий. — Разве теперь нужно еще и приносить подношения нашему великому лидеру?

— Следи за языком, — оборвал его Абаддон. — Мы знаем, что один из твоих кораблей только что присоединился к флоту, хотя ты попытался это утаить от нас.

— Даже не помышлял о подобном, — произнес Альфарий, насмешливо разведя руками. — Все мои корабли стараются перемещаться скрытно. Это залог нашей безопасности. Я никого не собирался вводить в заблуждение.

— Так ты подтверждаешь, что твоя операция с Гвардией Ворона прошла успешно, — сказал Эреб. — Ты получил искомое?

Альфарий с улыбкой достал из пояса информационный кристалл и протянул его на ладони.

— Успех, конечно, не безоговорочный, — сказал примарх. — Кое-кому из Гвардейцев Ворона, включая и Коракса, удалось выжить. Но это уже не важно. Как ты верно предположил, мы забрали трофей.

Эреб потянулся за кристаллом, но Альфарий резко убрал руку.

— Только для Воителя, — уже без улыбки сказал Альфарий.

— Следи за собой, Альфарий, — прорычал Абаддон. — Своим поведением ты можешь вызвать неудовольствие Воителя.

— Ты даже и слова не скажешь своему брату, Хорус? — спросил Альфарий, посмотрев на Воителя, который во время разговора сверлил его ничего не выражающим взглядом. — Или твои приспешники теперь и говорят вместо тебя?

Хорус резко встал, и на секунду Альфарий подумал, что перегнул палку. Но улыбка Хоруса развеяла его сомнения, когда тот жестом указал незнакомцу выйти из-за трона.

— Это апотекарий Фабий, — сказал Воитель. — Ты передашь трофей ему. С моего соизволения, естественно.

Альфарий бросил кристалл Фабию, который с легкостью поймал блестящий осколок и посмотрел на него с алчной улыбкой.

— Мы разгадаем секреты, найденные Кораксом, — уверил Фабий. Он поклонился Хорусу и отступил обратно в сумрак.

— Что-то еще, Воитель? — спросил Альфарий.

Глаза Хоруса подозрительно сузились, рассматривая примарха Альфа-Легиона.

— Ты отдал его так легко, что я начинаю думать, будто ты что-то утаиваешь, — произнес Воитель, шагнув ближе.

— Я должен кое в чем признаться, — сказал Альфарий. — Оригинальный генетический материал я придержал у себя. Полагаю, разумнее будет разделить найденное поровну. Вы найдете изыскания Коракса довольно обширными. Многое из них я не в состоянии понять, но, уверен, апотекарий Фабий так же талантлив, как о нем рассказывают.

— О, так и есть, — произнес Эреб. — Он разгадает секреты примарха, и с этой информацией мы уничтожим Императора.

— Достойное использование для того, что получено с таким трудом, — сказал Альфарий. Он встретил пристальный взгляд брата. — Думаю, мы закончили дело. Конечно, если ты не желаешь обсудить что-нибудь еще, брат.

Хорус кивнул в сторону двери, отпуская Альфария, и вернулся к трону.

— Хорошо, — сказал примарх Альфа-Легиона. — Теперь, когда все улажено, полагаю, мы можем действительно начать войну. Уверен, Император уже с нетерпением ждет нашего визита.

— Он обождет, — сказал Хорус. — Война идет уже давно, Альфарий. То, что ты в ней не участвуешь, еще не означает, что другие также бездействуют. Ультрамарины будут уничтожены, а Кровавые Ангелы присоединятся к нам. Вскоре мы будем готовы сделать свой ход.

Подобное развитие событий показалось Альфарию маловероятным, но он ничего не сказал и молча покинул покои.

На командной палубе «Мстителя» было не протолкнуться. Вместе с офицерами и должностными лицами Гвардии Ворона на боевой барже находился командный состав недавно прибывшей Когорты Тэриона. Субцезарь Валерий поднялся на флагман с небольшой армией нотариусов, префекторов, трибунов и вице-трибунов для обсуждения плана нападения. Обратный путь с Тэриона был непростым, учитывая штормы, до сих пор бушевавшие в варпе. Несколько кораблей затерялись по пути, больше десятка были захвачены или вынуждены вернуться, оказавшись рассеянными на десятки световых лет от основных сил флота. Невзирая на существующие проблемы, Валерий сумел сохранить основную часть авангардных сил и согласно инструкций Коракса отправился с Освобождения к Тауриону, граничащей с Нарсисом системе. Предыдущая встреча с Кораксом произвела на Валерия неизгладимое впечатление, но теперь, как субцезарь, он чувствовал себя вправе находиться на совете. Тем не менее, несмотря на повышение, он не перестал удивляться стратегическим способностям примарха. Чтобы уследить за всем, Валерий нуждался в советниках и адъютантах, в то время как Коракс мог контролировать ход совета лишь с помощью пары заметок в инфопланшете. Дислокация десятков кораблей и тысяч воинов, их вооружение и имена командиров хранились в памяти примарха, поэтому он мог быстро вспомнить даже мельчайшие детали.

Боевое построение и маршрут приближения уже согласовали: тэрионцы пойдут в первой волне, корабли Гвардии Ворона с поднятыми отражающими щитами двинутся следом. Пока все шло так, как и ожидал Валерий, сражавшийся вместе с Гвардией Ворона в течение нескольких лет на поздних этапах Великого крестового похода.

Самая большая проблема состояла в конечном приближении и посадке.

— Если я правильно вас понял, лорд Коракс, предварительной бомбардировки не будет? — спросил Валерий. У его плеча появился Пелон со стаканом воды, который субцезарь взял без лишних слов. Он сделал глоток, пытаясь успокоиться. — Наши десантные корабли собьют еще в воздухе.

— Орбитальная защита будет уничтожена, — уточнил примарх. Он по привычке стоял в стороне от командоров, столпившихся вокруг центрального стола. — Когда мы захватим господство на орбите, ты сможешь начать высадку под обстрелом.

— У меня есть три корабля, лорд, которые способны разрушить наземные укрепления. Вашему легиону не придется демаскировать себя, я гарантирую вам. Разве это не так, капитан Вильгельме?

Командир «Решительного» кивнул.

— Торпеды сделают свое дело, — заверил Вильгельме.

— А вы гарантируете, что при этом не погибнут десятки миллионов людей, живущих в городе? — спросил Бранн.

— Мы постараемся избегать жертв со стороны гражданского населения. — Валерий покосился на префектора Антония, который что-то быстро подсчитал на инфопланшете и протянул его субцезарю. — Возможно, не больше пяти тысяч?

— Это не обычный город, — сказал Коракс. — Фулгрим не просто бахвалился, назвав его Идеальной Цитаделью. По словам моего брата, укрепления должны не просто служить для размещения гарнизона, но также защищать население. Идеальная Цитадель — не просто территория в городе, это и есть город. Фулгрим рассуждал, что население лучше всего защищено, если является неотъемлемой частью крепости.

— Он использует мирное население как живой щит? — спросил Валерий, ужаснувшись от одной лишь мысли об этом.

— Тогда он так не считал, — ответил Коракс. — В случае вторжения они бы стали ополчением и могли бы помочь в обороне. Это уже не важно. Там нет разделения между оборонительными сооружениями и гражданскими зданиями. В жилых башнях расположены оборонительные лазеры. Заводы защищены бункерами и замаскированными траншеями. Строительством дорог занимался Пертурабо, и они проложены так, чтобы защитники могли сдерживать атаку и наносить стремительные удары.

— Чтобы разрушить крепость, придется разрушить и сам город, — сказал Бранн.

— Чего мы делать не будем, — добавил Коракс. — Жители Нарсиса невиновны. Мы — посланники Императора, а не убийцы его подданных. Мы не можем нести весть, уничтожая население.

— Сложная проблема, — согласился Валерий. Он допил воду и отдал стакан Пелону, после чего пожал плечами, признавая поражение. — По-моему, высадка без орбитальной поддержки обернется катастрофой. Мы приземлимся прямо на их орудия.

— Там есть подходящее для посадки место, — заметил Алони, выведя на экран план территории вокруг Идеальной Цитадели. Он нажал кнопку — и на карте появилось перекрестие. — Здесь, на холмах к северо-востоку.

— Это же в двадцати километрах от города! — удивился Валерий, поднявшись, чтобы внимательнее изучить карту. — У нас нет такого количества танков и транспортов.

— Двадцать восемь, если точнее, — заметил Агапито.

Валерию нисколько не понравилось веселье в голосе командора.

— Вы будете атаковать пешим строем, — сказал Коракс. — Вы высадитесь ночью, хотя не ожидайте, что получите значительное преимущество, так как у врага есть сканеры и тепловизоры.

— Пройти почти тридцать километров ночью, чтобы атаковать город-крепость? — спросил Валерий. Испытывая дурное предчувствие относительно всей затеи, он понимал, что сейчас нужно говорить откровенно. — Эта стратегия обречена на поражение.

— Именно так, — сказал Коракс. Улыбка примарха встревожила Валерия. — Я не жду, что вы сами захватите Идеальную Цитадель. Вот почему мы здесь.

На гололитическом дисплее было видно, насколько безвыходная ситуация сложилась для глупцов. Капитан Гастен Лутрис Арманитан из Детей Императора прохаживался по комнате управления в своей башне, всматриваясь в каждый доклад и результаты сканирования. Естественный рельеф северо-востока направит атакующих к воротам Восьмой авеню с широкой улицей за ними, над которой доминируют три орудийные батареи, расположенные через каждые сто метров. Дальше город превращался в лабиринт пересекающихся зон огня из дотов и лазпушек.

— Их глупость станет причиной их поражения, — сказал он, разговаривая скорее с самим собой, чем с сервами легиона, которые стояли у пультов. — Такая типичная слабость — атаковать без должной предварительной бомбардировки. Чего они пытаются добиться?

— Они пересекли второй кордон, капитан, — доложил один из сервов. — В последнем докладе сообщается о массированном наступлении пехоты. Враг несет тяжелые потери.

— Было неразумно оставлять бронетехнику, — заметил Лутрис. — Все те противотанковые ракетные комплексы будут потрачены впустую. Пусть их расчеты займут Первый кордон.

— Так точно, капитан, — ответил помощник.

Лутрис сверился с хронометром. До рассвета оставалось чуть больше трех часов по терранскому стандарту. Первая волна наступающих даже не успеет дойти до стены, когда его войска получат полный обзор. Тогда начнется настоящая бойня.

Окраины Идеальной Цитадели совершенно не походили на то, ради чего их выстроили. Красивые висячие сады буйно разрослись на крышах и стенах белых домов, в воздухе витал аромат цветов. Украшенные колоннами фасады и выступающие галереи использовались тэрионцами как укрытия, пока они продвигались к воротам башни, возвышающейся над зданиями впереди. Дети Императора не жертвовали чувством прекрасного в планировке города, украшенные колоннами алебастровые строения в равной степени могли служить административными офисами или складами бронетехники — по внешнему виду сказать было невозможно.

Валерий шел вместе со своими людьми, решив пробиться как можно дальше в город, даже если их операция и была обречена на поражение. Ему пришлось смириться с бесславной гибелью своих войск на Исстваане, и он не хотел, чтобы сейчас все закончилось столь же печальным образом. На что бы Коракс ни рассчитывал, тэрионцы просто так не сдадутся. Нескольким шагоходам «Часовой» повезло уцелеть под обстрелом на подступах к городу. Они двигались в нескольких сотнях метрах впереди, разведывая путь для передовых сил численностью в триста человек. Валерий знал все это благодаря постоянным подсказкам трибуна Калориума, который следовал в нескольких шагах позади субцезаря.

— Сэр, передовой батальон столкнулся с очередной линией обороны, — сообщил Калориум, прижимая к уху похожий на чашку приемник. — Ведется огонь с балконов.

После этих слов Валерий поднял глаза и по-новому осмотрел ряды выступающих над ними галерей. Все оставалось таким же, как и когда они вступили в город. На первый взгляд бесполезные архитектурные формы на самом деле представляли собой огневые мешки, орудийные позиции или минные поля.

Чувствуя обеспокоенность командира, телохранители Валерия сомкнулись вокруг него плотным кольцом, их золоченые панцирные доспехи и белая форма покрылись грязью после длительного марша из зоны высадки.

— Возможно, нам следует поискать укрытие, субцезарь, — предположил вице-трибун Каллиста.

— И где же оно? — резко ответил Валерий. Он потерял четырех штабистов, которые решили укрыться в цветнике, усеянном, как выяснилось, минами. Каллиста неуверенно оглянулся. — Не важно, — бросил Валерий, продолжая идти посередине дороги.

Его раздражала борьба с невидимыми врагами, выходившими лицом к лицу, лишь когда отступали к следующей линии обороны. Ему не нравились подобные стычки. Без сомнения, если воины в пурпурно-золотых доспехах решат вступить в бой, они заберут куда больше жизней его солдат. Немного утешало лишь то, что они добрались до самого города, — обстрел из башен из центра прекратился, очевидно, чтобы не задеть собственных бойцов.

— Передовые отряды несут тяжелые потери, — доложил Калориум. — Запрашивают подкрепления.

При взгляде на трибуна сердце Валерия екнуло.

— Пусть третья и пятая роты выдвигаются из резерва. Посмотрим, смогут ли они обойти вражескую позицию. Прикажи пятой и шестой сформировать арьергард. Как дела у префектора Магеллия?

Пару секунд трибун говорил в приемник, а затем печально покачал головой.

— Вторую фалангу оттеснили назад, она потеряла треть людей, — ответил Калориум. — Сэр, поступает информация и от третьей фаланги. Ее уничтожают из укреплений у ворот.

Меньше чем в двухстах метрах взрыв поднял в воздух столб пепла и дыма. Пару секунд спустя на Валерия и его людей посыпались обломки.

— Что это было? — потребовал он, хотя Калориум уже отрывисто говорил по воксу.

— Макропушка, сэр, — ответил трибун. — Расположено на перекрестке впереди, на третьем этаже здания.

Голос трибуна дрожал, и, оглянувшись на других солдат, Валерий ощутил их страх. Если он продолжит гнать их вперед, они сломаются и побегут. Это ему нисколько не нравилось.

— Хорошо, сообщи всем подразделениям, — прорычал он. — Отходим поротно. Создать рубеж на границе города. Отступление будет организованным. Побега и паники я не допущу.

— Да, сэр. — Судя по облегчению на лице Калориума, он был несказанно рад решению субцезаря.

Валерий остановился и, уперев руки в бока, посмотрел на далекие башни. Он добрался до города, что было уже само по себе достижением, но даже его разведка находилась в двух километрах от внутренней линии обороны.

Не важно, что намеревался делать Коракс дальше, сейчас это пахло поражением.

— Противник отступает на всех направлениях, капитан.

— Это просто смешно, — ответил Лутрис. — Они даже не начали прощупывать нашу оборону.

— Есть визуальное подтверждение результатов сканирования. Противник отступает к внешним границам.

Офицер Детей Императора медленно прошелся по помещению командного центра, отслеживая потоки информации на дисплеях. Данные подтверждались: атакующие отходили по всем фронтам. Разочаровывающий конец для столь непримечательной атаки.

— Вы обнаружили корабли на низкой орбите? — спросил он, устраиваясь в кресле.

— Нет, капитан, — прозвучал ответ. — Все вражеские корабли находятся за пределами досягаемости орудий наземной обороны. Ни единого признака десантных кораблей.

Лутрису все это казалось бессмысленным. Вернувшись к трону, он решил, что глупо оценивать мотивацию меньших воинов. Без сомнения, им отдали приказ атаковать, не зная настоящей силы противника, с которым они столкнутся. Он не собирался прощать подобную ошибку.

— Стянуть роты для контратаки у третьих и четвертых ворот, — приказал он, удерживая палец на переключателе связи в подлокотнике. — Подготовить в армориуме технику для быстрого окружающего маневра через подземные платформы. Глупцы ответят за то, что посмели напасть на наш город. Цель операции — полное истребление вражеских сил. Контратака через пятнадцать минут.

Он отпустил переключатель и откинулся в кресле, которое изогнулось, принимая очертания его тела. Лутрис взглянул через плечо на сержанта Турана, стоявшего у дверей со шлемом на сгибе локтя.

— Подготовь штурмовые войска, сержант, я лично поведу их в бой.

— Как пожелаете, капитан, — ответил Туран и поклонился. Он надел шлем и ударил кулаком по нагруднику. — Мы найдем этих псов везде, где бы они ни попытались спрятаться.

Выстрел из лазерной пушки прошил край балкона, испепелив бойца рядом с Валерием. Измазанный и залитый кровью субцезарь отполз от парапета к разбитому окну. Калориум по-прежнему держался рядом с ним, одна его рука висела на перевязи, связной ранец стоял на полу неподалеку. Он посмотрел на Валерия залитыми кровью глазами и покачал головой.

— От префектора Тигуриона ни слова, сэр. Думаю, наш левый фланг смят.

— Две тысячи человек, трибун, две тысячи! — сказал Валерий, привалившись к оконной раме. — Никого не осталось?

В ответ Калориум лишь пожал плечами.

Тэрионцы отступали уже больше часа, еще один отражали контратаку Детей Императора. Марк приложил все усилия, чтобы уговорить своих командиров сражаться дальше, любой ценой удерживать позиции, но времени почти не осталось. Он рискнул выглянуть, сняв с пояса магнокуляры. Наведя их на юго-запад, он увидел на дороге несколько десятков фигур в доспехах, не более чем в полукилометре.

— Пожалуйста, уходите!

Валерий обернулся и посмотрел на старика, чью квартиру он превратил во временный командный пункт.

— И куда нам идти? — прорычал субцезарь.

— Моя жена, она хочет, чтобы вы ушли…

— Правда? А может, она считает, что Хорус стал бы лучшим властителем Империума?

— Я ничего в этом не смыслю, сэр. Я знаю только, что, когда сюда доберутся Астартес, они не пощадят нас.

Валерий промолчал. Он не мог винить пожилую чету за их страх. Поначалу он и сам боялся, затем впал в отчаяние, а теперь на него снизошло странное спокойствие, несмотря на всю тяжесть ситуации. За последние восемь часов погибло около десяти тысяч тэрионцев, но потерь могло оказаться куда больше. После утраты связи со Второй фалангой его охватило странное оцепенение, он уже смирился с неизбежным.

Валерий перевел взгляд обратно на Детей Императора. Они тщательно выполняли свою работу, поочередно проверяя каждый дом у дороги. Над головой рыскали «Громовые ястребы» в поисках целей для своих орудий и тяжелых болтеров. После первых атак на бреющем полете улицы утонули в крови, и тэрионцам пришлось укрыться в зданиях. К своей чести, сколь малой бы она ни была, Дети Императора не стреляли по домам, — возможно, они все еще считали, будто защищают людей.

Он достал пистолет. Казалось важным держать в руках оружие.

— Забудь, — сказал он трибуну, посмотрев на вокс-установку. — Бери лазерную винтовку.

Калориум отпихнул тяжелый ранец и бросил приемник. Он вздрогнул, когда очередной лазерный луч угодил в лепной архитрав у них над головами, оплавив барельеф колесницы, несущейся на орду варваров. Он подполз к мертвому тэрионцу и забрал его оружие, прежде чем вернуться к Валерию.

— Ты просил доверять тебе, — пробормотал под нос Валерий. — Выдержать бурю и верить тебе. Что ж, Коракс, буря уже обрушилась на нас.

Вырезать плохо вооруженных солдат было ниже его достоинства. Их лазганы оставляли лишь царапины на доспехах легионеров-Астартес, позолоченные бронежилеты не спасали от болтеров. Лутрис даже не мог сполна насладиться бойней — она была слишком однообразной и едва ли могла стать проверкой их тактического мастерства или физической силы.

Во главе своего отделения он подошел к широкой лестнице, ведущей на верхние этажи гостиницы. Капитан выстрелил из болт-пистолета в человека, присевшего за балюстрадой, выстрелы легли точно в зазор между опорами.

— Отделение Андилора — третий этаж, — сказал он, выстрелив еще одному солдату в ногу. Болт разорвал человеку бедро, и тот рухнул на пол. Лутрис, даже не замедлив шаг, вонзил в него меч. — Отделение Коллония — четвертый этаж.

— На противоположной крыше тяжелое оружие, — доложил один из сержантов. — Мультилазер.

— Так вызови «Громовой ястреб», сержант, — ответил Лутрис. — Или я буду принимать за вас все решения?

— Так точно, капитан. Запрашиваю авиаудар.

Бронированным ботинком капитан Детей Императора вышиб дверь в конце пролета. Он быстро проверил комнату, но внутри никого не оказалось. Разочарованно вздохнув, Лутрис вернулся к лестнице.

— Капитан!

Крик раздался снизу, не по воксу. Перегнувшись через перила, Лутрис заметил отделение Аргентия, которое пятилось по фойе, целясь болтерами в наружную дверь. Один из них закричал, и воины одновременно открыли огонь, хотя Лутрис не видел, во что они стреляют.

— Что происходит? — потребовал капитан. — Говорите!

Прежде чем он услышал ответ, в его ухе затрещала бусинка вокса.

— Капитан, обнаружены суборбитальные корабли, быстро приближаются.

— Откуда? Как они спустились?

— Мы не знаем, капитан. Орбитальное сканирование не дало результатов.

Пытаясь понять происходящее, Лутрис наблюдал за отделением внизу. Двух легионеров отбросило назад, из зияющих дыр в их доспехах хлестала кровь. Другие палили в пустоту, но их болты словно отражались от истонченного воздуха, взрываясь в пустоте. Сержант Аргентий сделал шаг с ревущим цепным мечом. Мгновение спустя его рука вместе с головой отлетели в сторону, начисто срезанные невидимой силой.

Лутрис не верил своим глазам. Всего за пару секунд погибло целое отделение: их расчленили и обезглавили.

— Колдовство, — пробормотал он.

Поблизости не было библиариев, которые смогли бы помочь ему. Подняв силовой меч, он встал в защитную стойку наверху лестницы. Ему почудилось движение, и он выстрелил из пистолета. Снаряд разорвался в паре ступеней от основания лестницы.

Еще миг — и в нескольких сантиметрах от его лица возникла пара черных как смоль глаз. Отшатнувшись, он понял, с кем они сражались. Воин был вдвое выше Лутриса, закованный в заляпанные кровью совершенно черные доспехи, с крылатым ранцем за спиной. Его лицо было белым словно кость, волосы ниспадали до плеч. В одной руке воин сжимал потрескивающую энергией плеть, другая же была заключена в перчатку с пылающими когтями. Призрак оскалился в бессловесном рыке и занес над Лутрисом когти.

— За Императора! — прошептал он, стремительно опуская руку.

Коракс переходил из комнаты в комнату, беспощадно убивая всех встреченных по пути Детей Императора. Его когти разрывали их, пылающая плеть полосовала блестящие доспехи. Добравшись до верхнего этажа, он вышел на балкон, из которого открывался вид на главную улицу. Подняв глаза, он увидел в небесах темные пятна десантных капсул. За ними виднелись следы «Громовых ястребов» и «Грозовых птиц».

Пришло время идти к воротам.

Десантная капсула раскрылась, словно бутон железного цветка, металлические рампы с лязгом упали на стену. Навар первым высвободился из подвески и размашистой походкой выскочил наружу. Находящаяся впереди орудийная позиция была занята обычными солдатами. Просунув когтистый палец за предохранительную дугу болтера, он сразил их тремя выстрелами.

Позади него раздалось рычание и шипение Карвала. Оглянувшись на Раптора, Навар кивнул. Он понятия не имел, что тот пытался сказать, но интуитивно догадался о намерении брата-легионера.

— За Гвардию Ворона! — воскликнул Навар и бросился по стене, на ходу открыв огонь, когда из возвышающейся впереди башни высыпало отделение Детей Императора.

Между двумя отделениями взревели болтерные снаряды, отрывая от доспехов воинов куски керамита. На Навара упала тень, и, подняв глаза, он увидел парящего над краем стены лорда Коракса. Примарх взмахнул плетью и рассек на части двух Детей Императора. За Кораксом спускались с вершины башни другие Гвардейцы Ворона, их прыжковые ранцы пылали, замедляя падение. Держа наготове плазменные пистолеты и цепные мечи, штурмовое отделение приземлилось в тылу у Детей Императора.

За стенами раздалась пальба. Посмотрев вниз, Навар заметил слева три отделения легионеров в желтых доспехах, которые прокладывали путь по узкому дворику, все дальше оттесняя Детей Императора. Имперские Кулаки капитана Норица никогда бы не согласились пропустить такую победу. На крыше чуть дальше по стене раскрылись еще две десантные капсулы. Из них вырвались кустодии в блестящих золотых доспехах, испуская энергетические заряды из копий стражей, которые с треском рвали доспехи врагов.

За стенами начали контрнаступление тэрионцы, решив отомстить Детям Императора за убитых собратьев. Их лазганы были не столь мощными, как болтеры легионеров, но благодаря плотности огня и упорству они все дальше оттесняли предателей к воротам.

Лорд Коракс пролетел над городом, оценивая результаты сражения, а затем приземлился перед Наваром. Примарх указал в сторону центра, где взмывала в небо трехсотметровая центральная башня Идеальной Цитадели. Навар посмотрел туда и увидел, как из капсул, упавших вокруг башни, хлынули тысячи Гвардейцев Ворона. Он узнал клювообразные шлемы «Корвус» первых Рапторов, которые возглавляли штурм цитадели, а также подскакивающих и прихрамывающих воинов последнего поколения. Болтеры, плазма и лазеры выжигали сады и портики вражеских укреплений. Другие легионеры, из Ястребов и Когтей, выпрыгивали из «Громовых ястребов» и открывали огонь с крыш и внутренних стен, разя отступающих Детей Императора. В выси медленно кружили «Грозовые птицы», подавляя очаги сопротивления, внутри находились резервы Гвардии Ворона, готовые в любой момент вступить в бой.

Это было потрясающее зрелище, весь легион действовал как единое целое, и Навар понял, почему его примарх улыбается.

— Не такая уж идеальная, — заметил Агапито.

Коракс собрал совещание в бывших покоях командира гарнизона. Чем-то они напоминали ему офицерскую столовую на Ликее, когда он решил взорвать на Киаваре ядерные заряды. Пол был устлан густым ковром, стены обиты панелями из красного лакированного дерева. На мраморных пьедесталах по всей комнате стояли красивые статуи.

— Нам ее не удержать, — высказался Бранн. Прекрасный алебастровый бюст Фулгрима с глухим треском раскололся на полу, когда командор нарочно облокотился на постамент. Бросив взгляд на обломки, Бранн наступил на них, втаптывая в ковер. — Хорус обязательно нанесет ответный удар.

— На это я и рассчитываю, — ответил Коракс. — Но нас здесь к тому времени уже не будет.

— Так в чем смысл? — поинтересовался Валерий. Он был похож на ребенка, сидя в глубоком кресле, рассчитанном на легионера-Астартес, и не дотягиваясь ногами до пола. Его помощник добыл графин с вином и сейчас рыскал по разломанным стенным шкафам и полкам в поисках целого стакана. — Множество тэрионцев погибло только для того, чтобы отдать планету обратно предателям?

— Мы уходим, вы — нет, — сказал Коракс. — Скоро прибудет остальная часть твоей Когорты, около полумиллиона человек. Легион Виндиктус уже отбыл с Киавара с десятком титанов. Другие подразделения Имперской Армии также находятся в пути, а это еще около миллиона солдат. Если Хорус сюда сунется, ему окажут теплый прием.

— Значит, мы останемся, чтобы продолжать сражаться? — спросил Валерий. — Вы уничтожили половину укреплений.

— До этого не дойдет, — произнес примарх. Он выглянул в окно, наблюдая за тем, как из вычурных башен и садов поднимается густой дым. — Гвардия Ворона уходит, но не обратно на Освобождение. Наша следующая цель — Кхалгорст. Там располагается гарнизон Несущих Слово. Мы ударим по ним прежде, чем Хорус узнает о случившемся здесь.

Коракс обернулся и взглянул на командоров.

— Это не Великий крестовый поход. Больше нет согласия, нет гарнизонов. Мы боремся так, как всегда боролась Гвардия Ворона. Мы сражаемся и отступаем. Мы наносим удар и избегаем удара в ответ. Есть другие, кто будет противостоять всей мощи предателей, и я поддерживаю их, но одним этим способом в войне не победить. И мы восстановим былую численность, медленно, как и прежде, но становясь сильнее, пока наши враги слабеют. Изменники позволили Гвардии Ворона выжить, и эта ошибка дорого им обойдется. Мы будем сражаться с Хорусом при любой возможности, пока не истощим его силы. Мы не можем победить Воителя в одиночку, но приложим все усилия, чтобы он не одержал быстрой победы.