Потрёпанный вечностью: Прощай родной мир

Глава 7. О отношениях с неудачей

— Ивата-тян, ты что-то побледнела. Тебе нездоровится? — говорю девушке, отмечая ещё и её напряжённое тело.

— Нет, всё в порядке. Просто показалось, — Ивата отрицательно замахала головой, после чего резво направилась к выходу с территории школы.

— Ну, раз так, то ладно, — пожимаю плечами, из-за чего Химари возмущённо мяукнула. — Извини, — говорю моей кошке и глажу её по голове, попутно догоняя Рику.

— Так можешь сказать, что за дополнительные возможности есть у учеников, а также, почему меня причислили к ним? — догнав Рику, задаю ей вопрос.

— Как думаешь, такую форму дозволено носить на территории школы? — вопросом на вопрос ответила Ивата, указывая рукой в сторону девицы, что разрядилась во всё розовое и такое количество косметики, за которым её личные черты лица совсем пропадали. — Или такую? — следуя её словам, рука изменила направление и указывала уже на странно одетого парня.

Сам парень был одет… не по времени и не по месту. Его наряд походил на наряды косплееров, которые на какой-то праздник нарядились оммёдзи. Белые одежды с очень широкими рукавами, причём настолько большими, что через эти рукава можно подростка пропустить, широкие тёмно-синие штаны-шаровары. Для полноты образа не хватает треугольной белой шляпки, название которой не помню, но словно компенсируя это, у парня в руках находились жёлтые бумажки с начертанными на ней символами, которыми бахвалился перед окружающими.

— Это одни из примеров дополнительных возможностей, которыми пользуются школьники. Нигде в правилах о таком не оговаривалось, да и не будет, но рамок как таковых нет, главное чтобы они не переходили неких границ, — сказала мне девушка, пока мы проходили ворота школы.

— Такие как не убей ближнего своего или не разрушь школу? — предположил границы дозволенностей.

— Главное чтобы не было свидетелей и доказательств, — поправила меня девушка.

— Но… — я поражённо замер. — Зачем? Почему на такое могут закрывать глаза? Тогда зачем отдавать в такую школу своих детей?

— Смерти случаются очень редко, а виновных всегда находили и карали по всей строгости. Чаще были случаи избиений, унижений и издевательств. Позволяют же это по причинам того, что это может быть чревато в ином случае, — Рика замолчала и с ожиданием посмотрела на меня, но увидев в моих глазах непонимание, вздохнула и продолжила. — Школа может лишиться спонсоров, которые предоставляют ресурсы для выдающихся учеников и будущего страны. Многим детям из богатых семей необходимо стремиться для получения малой части этих ресурсов.

На этих её словах я шокировано раскрыл глаза.

— К-кто может спонсировать школу такими ресурсами? — мой рот пересох от таких откровений.

— Императорский род, сам император, правительство, оммёдзи и несколько влиятельных семей, которые могут себе это позволить. Эта школа фактически кузница высококвалифицированных кадров, — эти слова заставили меня выйти в прострацию настолько глубоко, что на автомате прошёл весь оставшийся путь и очнулся лишь, когда мой нос уловил запах крепкого кофе и чего-то вкусного.

Я сидел за столиком кафе, а напротив меня сидела Рика, что молча и не торопясь ела содержимое своей коробочки бенто, точно такая же коробочка была и передо мной, и запивала соком. Делала она это, не отрывая от меня задумчивого взгляда. Под этим взглядом приступаю к употреблению еды, параллельно отдавая некоторые куски сидящей у меня на плече Химари, хотя я наверняка уверен, что она была бы более рада, если бы они были в крови. Моей крови.

— Спасибо, — тихо поблагодарил её, как только полностью закончил обедать.

— В благодарность можешь ответить на мои вопросы? — спрашивает Ивата.

— Извини, но на свидание не пойду, — сказал ей, параллельно гладя Химари, что уютно устроилась у меня на руках. — Моё сердце уже нагло украдено и новая хозяйка уже не выпустит его из своих коготков.

— Кому ты нужен, — тихо прошептала Рика, а Химари зашипела на неё. — Что будешь делать дальше, узнав о школе немного больше?

— Есть мысль перевестись в иную, где надо меньше напрягаться… — хотел было продолжить говорить, но меня перебила Рика.

— Не стоит. Даже если у тебя получится нормально перевестись в другое заведение, то на тебе будет клеймо, — девушка показательно нахмурилась и с аристократичной осанкой продолжила говорить. — Упавший с небес, недостойный, падший, низший, сбежавший. Это лишь малый пример того, как тебя там будут называть. Из зависти, злорадства или ненависти. Даже тот факт, что ты учился в нашей школе, может вызвать больше зависти к тебе. Ты смог поступить, ты проучился здесь, ты прикоснулся к небу, — на последних словах Ивата грустно усмехнулась.

— Это ещё учитывая приложенные сёстрами усилия, — понятливо киваю ей.

— Сёстрами? — вопросительно смотрит Рика.

— Очень долгая история, — говорю ей, намекая на скорое начало уроков.

— Как-нибудь расскажешь? — с интересом спрашивает девушка.

— Обязательно, — улыбнулся ей.

***

Весь оставшийся учебный день проходил тихо. Даже Суговара лишь тихо пыхтел и кидал на меня злобные взгляды. Только мозги к концу дня мозги начинали чуть плавиться от того количества материала, что даже чёрная шёрстка моего питомца не помогала нервам расслабиться. Да и что-то постоянно зудело на задворках сознания, но я не мог понять причину.

Школьный звонок извещал нас о завершении школьных страданий. Даже наша «ботанка», которая нашла очки, радостно улыбнулась, что уж говорить обо мне и Химари, которая по своей натуре хоть и была ленивой, но даже ей сидение на одном месте и бубнёж преподавателей не доставляет должного удовольствия. Осложняло её судьбу ещё то, что попить моей кровушки можно лишь в туалете и лишь на перемене, но она высасывала из меня всё возможное и доступное. Мои телодвижения не укрылись от Рики, но вопросов она не задавала.

Уже сложив все книги в портфель, пошёл на выход из школы. Неуловимо рядом со мной оказалась Ивата, с которой мы в молчании прошли до самых ворот школы. Лишь у них, пройдя в сторону парковки, мы попрощались. Она пошла в сторону одной из машин, а я пешочком домой.

По дороге домой в голове что-то постоянно свербело, но, сколько бы стараний ни прикладывал, результата не получалось. Прошёл пару кварталов, перекрёстков и только зайдя в свою квартиру меня осенило, а я судорожно взял в руки телефон. Всё ещё работающий и не глючащий телефон.

— Сестрёнка, привет! Передавай привет Кате, — сказал Маше, что ответила по ту трубку телефона.

— Привет, братик! Передала, — лукаво ответила Маша, а где-то рядом с ней послышался голос Кати. — Тебе срочно или сможет обождать?

— Не знаю, я лишь хочу кое-что попросить, — на той стороне раздался возглас Кати, да и Маша не отставала от неё.

— Вау! Я даже не знаю, что нам думать. Обычно мы тебе лишь предлагаем, а тут ты сам обращаешься к нам, — зуб даю, Маша сейчас накручивала на свой указательный пальчик кончик волос. — Можешь просить! Сделаем всё, что в наших силах!

— Тогда не жалуйтесь! — мои губы расплылись в улыбке, а я начал перечислять. — Разрешение на ношение холодного оружия, серебряный нож, хотя нет, лучше посеребрённый, серебро не настолько прочное. Можно даже катану сделать, хотя я ей не умею пользоваться. Можно ещё осиновый кол, святую воду, еды на месяц. Священник тоже сойдёт, но не думаю, что его в Японии найдёшь. Это пока всё, что успело прийти ко мне в голову.

— … — в трубке раздавалось ошарашенное молчание, после которого было произнесены несколько слов. — Мы едем к тебе в квартиру, — после в телефоне раздались гудки.

***

В то время пока мои размышления витали в выборе одежды с маскировочной расцветкой, где моё мнение металось между хаки, городская или вообще белая маскировка, в мою квартиру влетели два небольших урагана в лице моих названных сестёр. Они быстрой походкой начали проверять всю доступную жилую площадь, но так и не найдя искомого присели напротив меня за кухонный стол и требовательными взглядами упёрлись в мою тушку.

— Что? — спросил после длительного молчания и упорных гляделок.

— Что случилось?! — взорвалась криком Катя, когда Маша поддержала её. — После твоего звонка уже начали думать, что ты перешёл дорогу вампирам и вообще всей возможной нечисти. Уже начали подготовку к боевым действиям и оцепили несколько районов.

— … — ошарашенно смотрю на моих сестёр и удивляюсь их оперативности, а также размаху. Слова на автомате покидают мой рот. — Внушает, но нет. Однако не советую убирать людей, могут пригодиться.

— Может, тогда объяснишь, зачем тебе нужны был набор юного истребителя нежити? — ехидно поинтересовалась Маша и мгновенно задала дополнительный вопрос. — Может, тебе нужен набор опытного убийцы инопланетян?

— А такой есть? — удивлённо смотрю на неё.

— Маша, хватит, — тихо сказала Катя, с укором смотря на свою сестру. — Объяснишь? — спросила она, взглянув уже в мою сторону.

— За сегодня не произошло ничего, — сказал я, пытаясь собраться с мыслями и сформулировать то, что для меня с семьёй было чем-то естественным.

— И? Со мной тоже ничего не произошло, но я не боюсь, что сегодня начнётся конец света, — сказала Маша, в то время как Катя была задумчива.

— А-а-а, — простонал я. В попытке успокоиться поднял с колен Химари и зарылся носом в её шёрстку, чем вызвал недовольный мявк с её стороны, но такой, ленивый.

— Начну сдалека. Неудача — это как моё проклятье, так и моё благословление, а отношения у нас и того более… разносторонние. Она может постоянно преследовать меня в мелочах, а может нагрянуть каким-то знаменательным событием, может мешать и портить мою жизнь, а может спасти её, проявившись в виде неудачи окружающих меня людей, — после этих слов начинаю перебирать все такие случаи, из-за чего замолк на несколько минут.

— В детстве, когда мы жили в отдельном доме, на меня напала и чуть не загрызла сорвавшаяся с цепи огромная соседская собака. Тогда маленького меня спас пришедший за инструментами знакомый отца. У него совсем невероятным образом прорвало трубу, которую он самолично устанавливал, а был он в этом мастером. Провалялся в больнице месяц, а реабилитация и того больше была. Случайность не более, но случайность, которая спасла мне жизнь, — смотря в никуда, вещал им, вновь проживая тот случай, что отпечатался у меня в памяти. — Однажды я заплутал во время лесной поездки и затерялся в лесу на неделю. Нашёл меня местный охотник, который пытался выследить дичь и даже шёл по найденным следам, но неудачным образом потерял след, и наткнулся на голодного, обезвоженного и заболевшего меня. Вновь случай и как сам сказал охотник: «Неудача во время охоты позволила найти тебя».

Добрым был старик. Привёл в свой дом, откормил, напоил, вылечил и только после этого он начал поиски моих родственников.

— Помните мой разговор с Семёном? Террористом, с которым я оказался знаком по случаю, когда он взял меня в заложники? Был отдан приказ убить террористов любой ценой и, не взирая ни на какие жертвы, достичь цели. Как-то они слишком сильно оттоптали ноги кому-то. Что для них простой ребёнок при таком приказе? В тот день не было произведено и выстрела ни с одной из сторон, — криво усмехнулся, после чего истерично засмеялся. — У нескольких отделений спецназа и группы террористов не смогло выстрелить ни одно орудие. Заводской брак, дефектное и некачественное оружие, недобросовестные поставщики, отсыревшие патроны, разорвавшиеся в стволе пули.

Некоторое время в комнате стояла тишина, которая разбавлялась мурчанием вновь лежащей на моих коленях Химари.

— Знаете, что самое смешное во всём этом? К нам через год пришёл один из снайперов. Его звали Павел Степняков. Павел каялся. Его всё прошедшее время грызла совесть. Он ставил на моё место своего малолетнего сына и мыслил о том, что на моём месте мог быть его сын. О том, как нажимает спусковой крючок, и винтовка выстреливает маленьким посланником смерти, как этот маленький посланник смерти прошивает детское податливое тело и тело террориста, а мгновение спустя они оба бездыханно падают на землю. В тот день уста Павла покинуло множество слов покаяния перед нашей семьёй, а на мой вопрос, почему об этом рассказывает, выстрела не произошло, ведь он не нажал на курок в тот день, — мои руки касаются моей цепочки с пулей, а из моих уст выходит горькая усмешка. — Как сейчас помню. Павел поднял свои глаза, в которых были слёзы, и сказал столь трудные для него слова.

— «Я нажал спусковой крючок в тот день и почти стал убийцей ребёнка», — всеми силами старался сымитировать и передразнить Павла. — «Почти из-за вот этой пули». Павел достал и поставил на журнальный стол винтовочный патрон. Калибр 7,62, хи-хи, — в этот момент меня пробивает на истерический смех, а рука не перестаёт крутить патрон, висящий на стальной цепочке. — Пустой. Совсем пустой патрон без пороха. Отсыреть патрон может по причине безалаберности человека, но чтобы полностью пустой патрон… Как сказал Павел, шанс один на миллион, если не больше. Этот патрон, как свадебное кольцо, символ наших отношений. Моих и Неудачи, — с нежностью провожу пальцем по патрону.

Комната вновь погружается в полную тишину. Девочки ошарашенно смотрят на меня, а я глажу притихшую Химари. Пять минут комната была погружена в молчание, ведь каждый думал о своём. Но тишину прерывает мой голос.

— Но у всего есть своя цена. Моя цена состоит в неудаче. Изрядной неудаче, которая иной раз заставляет ужаснуться. После случая с псом меня могла сбить каждая машина. Переходя перекрёсток любая машина, что прямым курсом ехала на меня ломалась, выходила из строя, заклинивала, глохла или ещё десятки причин, почему она должна была переехать меня любой ценой. Сидя в парке на лавочке в меня чуть не въехал грузовик. Твою мать, грузовик! — я всплеснул руками. — В нескольких десятках метрах от дороги, место огорожено вокруг молодыми деревьями, столбами и памятниками, но он должен был въехать именно в меня, сидящего на скамейке. Только выхвативший меня отец смог спасти меня от бытия быть переломанным овощем. Не верю я в то, что мог умереть. Скорее стать не двигающимся овощем, что может позволить себе только вращение глаз.

Я встал со стула, подошёл к раковине и налил в чистый стакан воды. Смочив горло, поворачиваюсь к девушкам и облокачиваюсь задом о раковину.

— После спасения из леса через неделю сгорел многоквартирный дом, где мы жили, думаю, говорить об этом не стоит. Вот я и подхожу к сути рассказа. До события связанного с вот этой крошкой, — я постучал указательным пальцем по пуле на моей шее. — Произошло ещё одно. Со мной ничего не происходило две недели, а потом землетрясение. Рушились многоэтажные здания, происходили аварии и… люди гибли толпами. Я видел, как умирали семьи с детьми, старики оказались под завалами, не в силах выбраться из квартир, задавленные под ногами толпы в общественных местах.

Я пустыми глазами окинул стены моей квартиры, остановившись на двух замерших девушках. Рядом на раковину запрыгнула Химари и принялась тереться о мою руку, на что рука уже рефлекторно принялась её гладить.

— Я выжил там, где погибли многие. Со мной не было моей Неудачи в каких-либо проявлениях. Не в тотальной неудаче, не в спасительном невезении. Её не было. Вот только в насмешку моей судьбе я вышел из этого ада без единой царапины. Своими силами, своими руками и совсем без чьей-либо на то помощи. Таким было моё испытание. Именно так я заслужил своё право выжить, когда должна была выстрелить эта малютка, — я вновь тру пулю, что висела на шее. — Спустя неделю, чтобы помочь забыть те события и растормошить меня, родители поехали со мной на юбилей открытия музея. Что ж, они были правы. Взятие в заложники заставило меня поднапрячь мозги и выйти из той прострации. Три недели без неудач и спасение от смерти. Именно столько стоило пройти то землетрясение.

— Я могу преувеличивать, могу не увидеть что-то из своих неудач, которых избежал, могу просто паниковать. Например, как утопленник, что тонет с бетоном на ногах, — на последних словах криво улыбнулся. — Может, неудача лишь немного будет бездействовать и вновь будет какое-то небольшое неудачное событие. Прибытие спецназа и вымотанные нервы сойдут. Но вдруг, просто представим, вдруг всё вновь повторится… Я прошу вас, будьте осторожны как никогда. Лучше приготовиться заранее, нежели бомба взорвётся в тот момент, когда мы не готовы.

Я обошёл девушек со спины и мягко приобнял их за точёные плечики, протиснув между их головками свою голову.

— Считайте это бреднями актёра, что на ярмарке за небольшую денежку нагадает прекрасную судьбу. Он солжёт, но заставит задуматься. Я уже предупредил родителей и знакомых на родине. Здесь из близких для меня людей только вы, — сказал это и сжал объятья заставив засмущаться двух прекрасных девушек.

Эту идиллию разрушило недовольное шипение и прыгнувшая мне на плечо чёрная кошка.

— А ты мой самый близкий компаньон, Химари, — улыбаюсь и глажу её.