Потусторонний. Книга 2

Глава 24

Бар «Сладкоежка» находился на набережной реки Великая, в трёх сотнях метров от известного цепного пешеходного моста. Подъехать прямо к нему нам никак не удавалось так что машина резко потеряла все преимущества. Обухов тщетно искал место для парковки, но у меня на это времени не было: торопило странное предчувствие.

Да и не нужны мне лишние свидетели! Пусть паркуется.

— Жди здесь! — попросил я его и выскочил из машины. Набережная была совсем рядом, и уже через минуту я торопливо шёл по тёплому граниту, обгоняя праздно прогуливающихся зевак. Кафе с столь необычным названием для бара нашлось почти сразу, и видно было издалека. Над крышей со скрипом крутилась огромная улыбающаяся морда бурундука в кепке, зажавшего в пасти рожок с обшарпанным мороженым. Облупившиеся глаза смотрели весело и страшно. Жуткое место, конечно.

Хотя если покрасить и отремонтировать, да при должной подсветке вечером… Ой, пустое. Уже на подходе к заведению я понял, что опоздал. Всё-таки предчувствие меня не обмануло.

Из «Сладкоежки» выбежала молодая официантка:

— Помогите! Помогите! Полиция! Вызовите полицию! Пожалуйста, кто-нибудь! Там убийца! Убийца!

Рядом с ней остановились двое молодых парней, один сразу схватился за телефон. Откуда-то со стороны цепного моста коротко взвыла сирена. Вот это реакция! Девушка испуганно озиралась на «Сладкоежку» и указывала в сторону бара трясущимися руками. Красивые ноги в чулках чуть ли не подкашивались.

— Я почти врач! — крикнул я, вбегая в бар. Во тьме заведения разило использованием магии. Чары ещё не развеялись до конца, но одарённый, который их использовал, уже исчез. Ёжкина кошка… Я застыл посреди разваленного зала. Да уж, здесь поработал человек высокого ранга, и работал он грубо и торопливо. Разноцветные столики, подходящие больше для детского кафе, а не для бара, были разбросаны по всему залу. Несмотря на красочную картинку над «Сладкоежкой» и пёструю мебель — остальное никак не походило на местечко, где в субботний вечер засядет семья с детишками. Слишком уж тут было… Криминально? Вон, утро сейчас, а столько людей ошивалось не самого благородного вида. Я насчитал четырех убитых охранников, переломанных короткими и мощными ударами силы. Пахло смесью десятков разбитых бутылок с алкоголем, барная стойка проломлена барменом, и кобура на полосатой рубашке громче слов говорила, что и он не обычный труженик общепита.

Собственно, кто-то явно был не в духе, когда ворвался в «Сладкоежку». Вошёл внезапно, устроил хаос и, совершенно точно, также неожиданно и покинул заведение. Минуту назад. Обидно. Я прикрыл глаза, потянул следы силы, да, точно высокий ранг. И, возможно, ходящий сквозь пространство. Редкий талант. Один он был или несколько? Я внимательно изучил отпечатки. Да, точно один. Ну, как я и думал. Что по уцелевшим-то? Охрана мертва точно, а вот бармен ещё дышал.

Вот только нужен был мне не он. Я сюда пришёл по другую душу.

Искомый мною одноглазый обладатель импланта нашёлся возле туалета. Он привалился к стене, и киберглаз его мерцал, будто внутри что-то закоротило. Руки его были искривлены так, словно их сломали каждую раз по десять. Однако наёмник по прозвищу «Прапор» был пока ещё жив и быстро-быстро дышал, глядя куда-то в пустоту.

— Ты-то мне и нужен, — сел я рядом с ним. — Кто тебя нанял?

— Пошёл и ты, — немедленно отреагировал умирающий. Глаз сверкал безумием. — Пошёл и ты!

Я терпеливо потормошил его за переломанные конечности, но тот даже не вздрогнул. Ах ты гадина какая кибернетизированная и бесчувственная. Подготовленный, значит. Кодекс наёмника, все дела?

— Ему не сказал и тебе не скажу. Прапор выбирает лучших! — прошелестел умирающий. — Прапор лучший! Был и будет! Репутация!

Конечно, лучший. Кто спорит, но тут наёмнику не повезло. Сегодня ему попался человек, кто полагается не только на старое доброе ультранасилие. Я положил ему руку на плечо и впился в слабеющий контур. Он может все в себе изменить. Может писать коньяком и гонять по венам керосин, если имплант или чары позволяют, но против моего влияния не устоит.

Предсмертное самодовольство во взоре наёмника дрогнуло, когда с души стали сваливаться пласты брони, и через тридцать секунд «Прапор» говорил с гораздо большей охотой. О том, как к ним ворвался одарённый. О том, как перебил всю охрану и как пытал гордого наёмника, не восприимчивого ни к страху смерти ни к чувству боли. Глупец хотел найти того, кого искать нельзя. Думал, что сможет запугать.

— Прапора не запугать, хозяин. Прапор не ведает страха. Но тебе я всё скажу, — он дышал часто-часто, иногда запинаясь, взгляд его плыл. — Тебе скажу. Я знаю где он. Я проверял его. Отель «Сонная морщина». Приехал недавно. Заходил через левые адреса. Но я Прапор. Я знаю как искать.

— Имя.

— Александр Хромов. Думаю, это псевдо…

Глаз-имплант выключился, и будто бы одновременно с этим контур наёмника рассеялся. Прапор закончился.

— Это полиция! Всем оставаться на своих местах! — закричали от двери. Я распрямился, поднимая руки. Испуганный полицейский лет двадцати водил пистолетом по бару. Главное чтобы на психозе палить по сторонам не стал.

— Вызовите скорую, — сказал я. — Этот только что отмучился…

— Уже, ваше благородие, — полицейский увидел амулет на моей груди, медленно убрал оружие в кобуру. В заведение вошёл ещё один служитель закона, присвистнул. Я же разминулся с ним, вывалившись на улицу. Отыскал официантку, всё ещё утешаемую молодчиками.

— Старший уполномоченный Равночинный, — представился я, импровизируя. — Вы свидетель? Прошу вас, опишите нападающего!

Заплаканная девушка чуть успокоилась от моего голоса, но всё ещё всхлипывала. Молодые парни как-то сами собой отдалились, не желая привлекать внимание представителя власти.

— Я не видела, — захныкала официантка. — Я в подсобке была, когда всё началось. Сначала кто-то засмеялся, а потом крики, много криков. Миша закричал сильно. Потом что-то сломалось, упало. Я в зал, а там… Там Вячеслава Борисовича через столы. Пролетел, как игрушка. Упал и всё… Сразу…. Не шевелился. Удар сильный был. Он умер? Я спряталась за стойкой, боялась вылезти.

— Успокойтесь, пожалуйста. Мне очень важно чтобы вы помогли с описанием. Чем больше вы вспомните, тем быстрее мы его поймаем.

Надо же понять что за фрукт здесь только что был. То что он опасен, это я уже осознал. Хотелось теперь чуть больше деталей.

— Он спрашивал что-то Колю. Коля… Я не знаю как его зовут… С глазом. Ну… Он постоянный посетитель, такой щедрый всегда… Что с ним?

— Что спрашивал? — терпеливо продолжил я. — Попробуйте вспомнить.

— Про заказ какой-то. Я не поняла. Он ничего ведь не заказывал. Просто пришёл и стал убивать. Он требовал имя того кто сделал заказ. Там так хрустело всё страшно, будто кто-то хворост ломал! А Коля… Коля только смеялся. Он тоже… умер? Я дождалась когда всё затихло, выбралась и вот сюда. На улицу. Это всё что я знаю. Коля жив?

— Сколько ему было лет, Катя? — имя её я прочитал на бэйджике. — Нападавшему.

Она быстро-быстро помотала головой.

— Я не знаю. Но голос был молодой. Будто… Будто ребёнок к нам приходил. Понимаете? Злой ребёнок.

Нет, не понимал. Но полученной информации было, в целом, достаточно. Пусть и выходило, что моего языка попортил какой-то ребёнок, за пару минут перебивший пачку людей криминального вида. Такая себе версия. Претендент Свиридова заходил?

Я нахмурился, поблагодарил испуганную официантку и отошёл от неё. Кое-что вдруг вырисовывалось в ситуации. За всеми событиями вокруг зон и боданием со Свиридовым из головы совсем вылетело то, о чём говорил Маска в подслушанном Княгиней разговоре. Тот «рыбак» ловил кого-то и я был наживкой. Вот этого «ребёнка» он выслеживал? Хм.

Странные они. На месте любого из участвующих в этой игре чародеев я бы давно уже сам от себя избавился. Почему они так разумно не поступают, интересно мне? Какие-то дополнительные сложные установки, вроде данного слова или обета? Ой как много проблем от подобных насмешек над «честью» случается, уж поверьте мне. Выходит что разгром в «Сладкоежке» учудил мой покровитель, который, неожиданно, перешёл мне дорогу. И где-то поблизости ещё и Претендент пасётся, за ним охотящийся.

Как бы мне самому под раздачу не попасть, когда эти матёрые аристократ вдруг сойдутся в драке. Тут Свиридов со своим рангом покажется невинной девицей, приехавшей из деревни поступать в районный колледж для одаренных. Сметут и не заметят.

Я постепенно затерялся среди зевак. На набережную выехал бело-золотой автомобиль Первой Церкви. Двое иноков выбрались наружу, почтительно раздвигая толпу. Один сразу двинулся в «Сладкоежку», второй внимательно снимал показания сигнатур с округи.

Народу вокруг бара собралось уже порядочно, и чем больше их становилось, тем больше тянулось со стороны. Я пробился сквозь живое и взволнованное оцепление, и увидел Обухова. Княжич не стал рассекать людей своим великолепием и задумчиво ждал у парапета, чуть в стороне от зевак. Андрей старательно не показывал свою тревогу.

Старательно, но безуспешно.

Я прошёл через толпу и остановился рядом с княжичем. Молча облокотился на парапет, а затем поискал в телефоне отель «Сонная морщина». Минут тридцать до него ехать. Обухов молчал, ожидая когда я заговорю. Хотя точно хотел что-то сказать. Переминался с ноги на ногу и вздыхал, однако мне нужно было ещё подумать, поэтому я не обращал внимание на эти невербальные знаки.

Со стороны центра города вякнула сирена, затухая, и на гранитную набережную выползла машина скорой помощи. Люди расступались перед ней. Даже бело-золотой экипаж в сторону отъехал. Как хорошо работают службы в этом Острове. Молодцы.

— Что-то дурное произошло, Илья. Чувствуя я беду, — сказал, наконец, княжич. — Устрани подозрения мои и дай благородное слово, что не ты это устроил?

— Не я, — покачал головой я и этого ответа Обухову хватило.

А мне самому было крайне интересно: как же такое невероятное совпадение случилось. Человек, который устроил разгром в «Сладкоежке» совершенно точно пришёл в поисках того же прапорского клиента, что и я. Но как он на него вышел, а? На том убийце-неудачнике была прослушка? Не было, я бы почувствовал.

Чёрт! Я даже поморщился от досады на себя. Ах ты зараза. Тот след у реки… Рядом со стрелком этим поганым! Всё то время, пока я пытал лишившегося руки снайпера — за мною наблюдал другой одарённый⁈ Причём наблюдал так, что я его не почувствовал⁈ Как? Астральная проекция? Невидимку бы я точно почувствовал.

Твою ж бабушку… Сколько же мой таинственный соглядатай про меня теперь знает? Как он будет использовать своё знание? И… Вдруг он и сейчас здесь? Я шмыгнул носом, покосившись в сторону толпы. Вряд ли. Здесь уже Первая Церковь, здесь такое не прокатит. Эти применение силы точно отловят, тем более со сканером сигнатур.

За себя я не переживал. Моё вмешательство в контур совершенно не оставляет отпечатков. Не тот уровень материи, и не требует заклинаний.

— Мне надо ещё кое-куда съездить, дружище, — сказал я Андрею. Княжич хмыкнул, отлепился от парапета.

— Там тоже будет полиция? — поинтересовался он.

— Я честно тебе признаюсь, Андрей, тут её тоже быть не должно было.

— Это может быть опасно?

О, он так хотел чтобы я ответил «Да». Ноздри раздувались, глаза сверкали. Ты не персонаж героической книги, Обухов, ты княжич которого и шлёпнуть могут случайно, когда большие дяди друг другом в баре кидаться начнут. Вон сколько там сейчас трупов в «Сладкоежке» нечаянных.

— Ещё как, — не обманул я ожиданий княжича.

— Тогда почему мы теряем время, друг мой?

«Сонная морщина» была небольшим придорожным двухэтажным домиком. Стояла она через дорогу от парковки дальнобойщиков, на небольшой возвышенности и за высоким кирпичным забором. По трассе на Петербург летел нескончаемый поток машин, и наш «Москвич», стоящий на обочине, покачивался от воздушных волн.

Мы притормозили у въезда на стоянку придорожной забегаловки «У Сигизмунда Достоевского». Дождались, пока у кафе не освободится местечко, припарковались и вышли на улицу. Моросил дождь.

Я смотрел на отель и вроде бы ничего страшного там сейчас не происходило. Подъезд чист. На парковке две хорошие машины, одна внедорожный ЧАЗ последней модели, а вторая премиальный ядовито-красный «Сорен». Трупов не видать, никто не бегает, сирены не мигают. Вроде бы и хорошо да покойно? Убийца Прапора и не мог знать об этом месте, но осторожность не помешает. Надо оглядеться.

Мы вошли в кафе, сев у окна. Андрей попросил меню, и улыбающийся кавказец принёс его буквально сразу. Обменявшись с ним дежурными шутками и заказав «лучший шашлык на ближайшие сто километров», мы оба уставились в окно.

А через пару минут я отправился в туалет, где устроившись в чистой кабинке, с трудом принял позу лотоса, устанавливая связь с новым мастером-хомяком.

Мой питомец уже был в гостинице. Мы выпустили его ещё на парковке, и к тому моменту как я закрывался в туалете, зверёк добрался до гостевой книги. Служитель отеля смотрел телевизор в фойе, прислонившись к стене. Одинокий посетитель читал книгу в дальнем углу.

В отеле было всего пять номеров. Три пустовали. Судя по тем ценам, что писали в интернете — это и не удивительно. Натуральный грабёж. В книге учета значилось всего два постояльца. Макар Стрельцов и Александр Хромов.

Вот последний мне и был нужен, определённо. Некоторое время я изучал читающего гостя, пытаясь понять не он ли тот таинственный Александр. Но слишком уж у того был потрёпанный вид, а ещё бородка эта чахлая, да глаза подслеповатые. И читал он какой-то мусор про инопланетян. Рядом с мужчиной стояла чашка с остывшим чаем. Сложно себе представить, что он может якшаться с людьми типа почившего Прапора.

Я, наконец, нашёл план комнат и бронемяк, повинуясь моей команде, двинулся в сторону нужного номера. Хромов обитал в апартаментах за нумером четыре. На втором этаже. Питомец успешно вскарабкался по ступенькам, перебрался через порожек и его лапки тихонько засеменили по лакированным доскам пола.

Когда ведомый мною зверёк повернул в уголок, где пряталась нужна дверь, то я аж вздрогнул. Перед моими глазами нарисовался огромный чёрный кот. Выгнувшийся дугой, он зашипел, глядя на бронемяка сверху-вниз.

— Бзибзи? — спросил у него разведчик.

Кот боком двинулся в сторону, обходя малыша и не прекращая шипеть.

— Бзидзи… — нехорошо, с угрозой, пропищал бронемяк. Так, это вот лишнее. Ну ка назад! Шуметь не надо! Кот на работе, не трогай его!

Мастер-бронемяк резко откатился в сторону, испуганный внезапным шумом. Дверь в четвёртый номер внезапно распахнулась.

— Пошёл вон! — сказал кто-то, и с яростным мяуканьем в коридор вылетел кот. Ему явно ногой наподдали. С возмущённым визгом чёрный зверёк сбежал на первый этаж. Из комнаты вышел молодой аристократ весьма надменного вида. Брезгливо огляделся.

— Развели здесь скотный двор! — непонятно кому сказал он. Да, лицо благородное. Одарённый, явно привыкший командовать и очень, очень, очень недовольный. Должно быть пребывать в таких местах ему было непривычно.

Мой бронемяк прятался в тени, наблюдая за человеком, которых отчего-то хотел моей смерти. Что ж… Как ты выглядишь и где ты живёшь я знаю.

В дверь постучали. Я медленно вышел из транса, не сразу осознав, что до сих пор сижу в туалете. Поднялся. Спустил воду. Помыл в раковине руки и ополоснул лицо. До Александра мой таинственный «покровитель» не добрался. Это хорошо.

Как бы мне теперь его взять? Ранг одарённого я не знаю, вряд ли это ученик или новичок, так что здесь могут встретиться сложности. Пробить контур ему не смогу точно, это вам не безродных очаровывать. Однако допросить его мне всё-таки нужно. И сейчас, находясь в нескольких сотнях метров от цели, предстояло придумать как именно это сделать.

Но сначала, несомненно, я должен отведать местного шашлыка. Не зря же его так нахваливали.

Вернувшись в зал, я сел напротив Андрея и посмотрел в окно. Этот Хромов был чужим в придорожном мире. Он точно никогда прежде не оказывался в таких местах. И сейчас прозябает тут явно не от хорошей жизни.

Кто знает, может на этом и сыграю?

Запахло шашлыком, и я тут же забыл обо всём. Потом. Всё потом. Успеется.

Рот наполнился слюной.