Повелитель плазмы

14

Константин принял все меры для того, чтобы его не узнали. По паспортам, которые он показал Айе, они оба из Гуналаты. Сам он — доктор Чандрос.

Они заняли места в аэрокаре, который должен был доставить их в метрополис Барчаб, что на побережье Каракийского моря. На Константине простой серый костюм с довольно-таки консервативными кружевами. Знаменитая косичка поднята наверх и заколота шпилькой. Ее прикрывал парик огненного цвета, спадавший до самых плеч. Айе, то бишь ассистенту доктора Чандроса мисс Кельгер, все никак не удавалось отделаться от мысли, что в огненном парике Константин еще более заметен и узнаваем, чем с косичкой.

Впрочем, в паспорта никто не заглядывал.

Аэрокар опустился на крышу отеля «Вулкан». Под завывание еще работающих турбин, поднимавших целое облако пыли, Айя направилась ко входу в отель. После полета она слегка покачивалась. Немного придя в себя, она обнаружила на западе два голубеющих вулканических пика с заснеженными вершинами. Серый, раскинувшийся до самого горизонта, город так и не смог покорить их, он выдохся где-то на середине склона.

Айя впервые видела участок земли, на котором не было что-то построено.

— Вулканы еще активные, — заметил Константин. — Вон тот, что южнее, — Чукмарха. Сорок лет назад произошло его извержение, тогда погибли пятьдесят тысяч человек.

— Неужели только из-за этого строительство прекратили? — удивилась Айя. — Потерять такой потенциал плазмы. Да это же позор!

— Там слишком опасно, — невозмутимо произнес Константин.

— И все равно зря они не пошли дальше, — стояла на своем Айя.

Она знала, что люди подобны потоку воды, который заполняет все пустоты. Есть только один способ остановить их — выстроить неприступную стену вроде Щита.

— Конечно, там что-то есть, — согласился Константин. — Но для поддержания условий жизнедеятельности на такой высоте, да еще при низкой температуре, требуется сложная система инфраструктуры.

Они опустились на лифте вниз, где их уже ждали, и прошли в номер Константина. Выдержанная в серебристо-черных тонах комната изобиловала зеркалами.

Здесь Айю ждал сюрприз — сидящая на диване Сория. Ее ярко-зеленое платье несколько оживляло холодноватый интерьер помещения.

Сория бросилась навстречу прибывшим. На ее шее развевался легкий газовый шарфик, волосы слегка растрепались, а золотой амулетик на пряжке пояса мелодично позванивал.

Стремительно подойдя к Константину, Сория обняла его и крепко поцеловала в губы.

«Момо снова любит Бобр», — мысленно прокомментировала сцену Айя.

При этом она ощутила непривычно острый приступ раздражения.

— Геймард согласился! — сообщила Сория с радостной улыбкой. — Но тебе все же нужно с ним поговорить.

— Очень хорошо, — произнес Константин, закрыв при этом глаза. — Он еще здесь?

— Я могу договориться о встрече с ним в любое время, — ответила Сория.

— А Друмбет? — уточнил Константин.

Сория помрачнела.

— Он, конечно, может прибыть из-за границы, — выразительно посмотрела она на него. — Но это потребует тщательной подготовки.

— Сначала я хочу вместе с Айей провести рекогносцировку, — заметил он. — А потом мне все равно нужно будет перекинуться с ним парой слов.

Сория мельком посмотрела на Айю, кивнула ей в знак приветствия и снова повернулась к Константину. Взяв его за руку, она отошла с ним в сторону.

— Позволь, я расскажу тебе о Геймарде, — донеслись до Айи ее слова. — В разговоре с ним я придерживалась определенной линии и, мне думается, не стоит отходить от нее…

Некоторое время Айя стояла неподвижно у двери, но вскоре один из помощников Сории пригласил ее пройти в отведенную для нее комнату. Девушка последовала за ним.

Какая роскошь! Айя не поверила собственным глазам. Отдельная терраса встретила ее ароматом высаженных в кадки апельсиновых деревьев и видом на вулканы.

Единственное, чего здесь не хватало, так это Мартинус с его спокойствием, уверенностью и надежностью. Его оставили в Джасперии, поскольку он слишком заметен и слишком известен как ближайший помощник Константина.

Здесь же, на террасе, Айя и пообедала в полном одиночестве. Сопровождающий Константина вкатил столик на колесах, накрытый белоснежной скатертью. Затем на нем появились салфетки, ложки, ножи и вилки с вензелями, а также посуда из превосходного фарфора. Золотая кайма на тарелках напоминала девушке о рекламных сполохах в ночном небе.

Константин и Сория обедали с Геймардом, который оказался высоким коротко стриженным мужчиной. Несмотря на штатское платье, он производил впечатление человека, который только что снял военную форму.

Айю донимало непонятное раздражение, но ее аппетит от этого нисколько не пострадал. Впрочем, аппетиту, несомненно, способствовала бутылка превосходного вина. Ее волосы тихо перебирал ветерок, наполненный запахом апельсинов.

Выйдя после обеда из-за стола, Айя прислонилась к алюминиевым перилам террасы и долго смотрела на синеющие вдали пики вулканов и крыши окружающих зданий. В небе поблескивал серебристой обшивкой рейсовый аэрокар. Внимание девушки привлек мужчина в спортивном костюме, который упрямо, с бесстрастным лицом кружил по беговой дорожке из пенопласта, проложенной по периметру одной из крыш. Вулканы его нисколько не интересовали.

В небе над Чукмархой что-то мелькнуло. Да это же гуманоид авианец! Он парил, и его крылатый силуэт четко вырисовывался на фоне Щита. Вот он сложил крылья и, подобно птице, устремился вниз. Интересно, что там привлекло его внимание? Айя долго ждала, но авианец так и не появился.

Вернувшись в комнату, Айя провела ладонью по атласному голубому покрывалу, посмотрелась в овальное зеркальце на стене. Хорошо бы прогуляться, но она здесь ничего не знала. Не знала даже, зачем прилетела сюда.

Из-за двери, соединявшей ее комнату с комнатой Константина, звучали голоса. Митрополит, Сория и Геймард обедали почему-то не на террасе, а в помещении. Может быть, опасались, что их подслушают? Интересно, не она ли внушила им такие подозрения?

В голове у Айи слегка шумело от выпитого. Она положила ладонь на ручку двери.

Во рту появился неприятный горьковатый привкус.

«А почему бы и нет?» — подумала она и осторожно надавила на ручку.

Дверь бесшумно приоткрылась, и образовалась узкая щель. Не более чем в пяти шагах от девушки за столом сидели все трое. Айя прижалась к щелке ухом.

— Аэродром не так уж важен, — произнес Геймард.

Айя могла рассмотреть только его затылок, ухо да край щеки. Он заметно растягивал слова, но его акцент оказался Айе незнаком.

— Никакие подкрепления высаживаться там не будут, — продолжал Геймард. — Все основные подразделения расположены близ дворца митрополита.

— Аэродром все же нужен, — спокойно возразил Константин. — Важно не дать людям уйти.

Айя хорошо видела его профиль, а вот Сория оказалась скрыта от нее.

— К тому же все должны знать о том, что средства коммуникации под нашим контролем, — добавил Константин. — Это принципиально важно для успеха дела.

— Так мы лишь распылим силы, — возразил Геймард.

— Чтобы удержать аэродром в своих руках, много сил не потребуется, — не согласился с ним Константин. — Достаточно поставить на взлетной полосе пару грузовиков, а на крышах близлежащих зданий разместить с полдесятка снайперов, чтобы не дали персоналу оттащить машины.

Он откинулся на спинку кресла, и Айя замерла. В поле зрения появилась рука Сории, поглаживающая бокал. Неужели Сория заметила что-нибудь? Прошло несколько секунд. Нет, все спокойно. По крайней мере, пока.

Тихо, стараясь не дышать, Айя прикрыла дверь и отступила на шаг.

И, конечно, никто не ворвался в ее комнату с пистолетом в руке.

Сбросив туфли, она задернула шторы и, взяв пульт дистанционного управления, удобно устроилась на кровати. Вспыхнул овальный экран, где шла драма с избитым сюжетом: певица отчаянно делала карьеру, отражая попытки Управления контролировать ее творчество.

— Какой абсурд! — вполголоса произнесла Айя. — Да при желании они могли бы просто исполосовать ей бритвой лицо, вот и весь разговор. Как будто в жизни мало таких фактов.

Аэродром.

Айя поймала себя на мысли, что произнесла это слово вслух.

Итак, цель Константина — весь метрополис. Иначе зачем ему Захватывать аэродром? Причем лишь для того, чтобы не допустить массового бегства.

Неужели снова Челоки? Что же он, задумал снова силой захватить свою родину?

Но какой в этом смысл? Челоки в другом полушарии, зачем же собирать военный совет здесь? Зачем целый день обучать Айю обращению с подводным дыхательным аппаратом? Зачем, наконец, везти ее в другой метрополис под чужим именем?

Тут нужно все как следует обдумать.

Она поднялась с кровати, взяла со стола бутылку и стакан. Может быть, вино поможет?

Стук в дверь заглушил звучавшие на экране голоса. Стук повторился несколько раз, и Айя испуганно вскочила, так что содержимое стакана выплеснулось ей на грудь. Она поспешно пригладила волосы.

— Войдите! — откашлявшись, крикнула она.

На пороге появился Константин. Он еще не переоделся. Возможно, в честь гостя на нем оказался пиджак военного покроя, хотя и без каких-либо знаков различия.

— Извините, что оставил вас одну надолго, — произнес он с улыбкой. — Не подумал о том, чтобы кто-нибудь из охранников прогулялся с вами. Здесь есть что посмотреть.

Он заметил стакан, пустую бутылку у кровати, и его глаза весело заблестели.

— Если будут нежелательные последствия, то примите утром плазменный душ, — посоветовал он. — Как рукой снимет.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила она.

Айя выключила видео.

— Я не ожидала встретить здесь Сорию, — произнесла она, повернувшись к нему.

— Да, формально у нее другой маршрут, — улыбнулся он. — Так нужно в целях безопасности… На обед я вас не пригласил только потому, чтобы вы не попались на глаза Геймарду.

— А что плохого в том, если бы и попалась? — разыграла удивление Айя. — Он же ничего обо мне не знает.

— Это вы так думаете, что ничего плохого, — усмехнулся Константин. — Лучше не рисковать, чтобы потом до конца жизни не висеть на крючке у шантажиста.

Айя понимала, что им просто не хотелось, чтобы кто-то четвертый слышал их разговор об аэродроме, дворце митрополита… Во всяком случае, она с удовольствием отметила, что Константин все же не забыл о ней и даже извинился, пусть в такой своеобразной форме.

Она села на кровать, поправила юбку и вопросительно посмотрела на него:

— Митрополит, для чего я здесь?

— Вот я и пришел для того, чтобы рассказать, что вам здесь предстоит делать. Можно мне сесть?

Она вспомнила героиню известного хромофильма Мельдурне, которая отличалась гостеприимством и радушием, и кивнула ему. Константин аккуратно подтянул узкие штанины своих табачного цвета брюк и осторожно присел на атласное покрывало. От него пахло ароматическим маслом, и этот аромат перебивал исходивший от постельного белья запах лаванды.

— Я хочу, чтобы завтра вы отправились со мной в Каракию, — сказал он.

Айя знала только, что Каракия — это другой метрополии и что там есть знаменитый Воздушный Дворец.

— Там придется нырять? — спросила она.

— Я хочу показать вам несколько плазменных соединений, схожих с теми, которые нужно будет… уничтожить или вывести из строя, — ответил он. — Второе предпочтительнее. Это проложенные под водой однотипные кабели. Выводить из строя, как вы понимаете, предстоит кабели не в Каракии, а в другом месте. Речь идет о боевой платформе, которую нужно отключить.

Константин посмотрел ей в глаза. Айя молчала.

— Кабели представляют собой пучки стальной проволоки, защищенные плотно прилегающими керамическими пластинами. Снаружи — многослойная пластиковая изоляция и защитная бронзовая коллекторная сеть.

Айя невольно рассмеялась.

— И что мне со всем этим делать?

— Я бы хотел выслушать ваши предложения.

Она снова захохотала и откинулась на подушки.

— Традиционный способ — присоединить к кабелю гирлянду пластиковой взрывчатки, — продолжал Константин, не дождавшись ответа. — Но в конкретной ситуации это будет невозможно. Кроме того, гирлянда не всегда срабатывает. Надо иметь в виду, что там более сорока таких кабелей. Кроме них есть и обычные, проложенные по акведукам.

— Да зачем все это нужно? — изобразила она недоумение.

— Поэтому есть другой вариант, — продолжал он, сделав вид, что не слышал вопроса. — Это внезапное нападение на боевую платформу с использованием всех имеющихся сил и средств. Конечно, погибнут сотни, а то и тысячи человек…

Айя перестала улыбаться и покачала головой. Да, ей стало не до смеха.

— Хорошо, митрополит, я сделаю все, что смогу, — произнесла она после продолжительного молчания.

— Спасибо, Айя, — сдержанно поблагодарил он.

Взяв ее руку, Константин наклонился и поцеловал ее в губы. Она молча-посмотрела на него, чувствуя, как запылали ее щеки. Он поднялся:

— До завтра. Вам подать на террасу?

— Конечно.

Он подошел к двери и взялся за ручку:

— Вы когда-нибудь плавали на катере?

— Никогда.

— Думаю, что вам понравится. Приятных снов!

— Спасибо, митрополит.

Дверь за ним бесшумно закрылась. Немного погодя из-за двери донесся низкий раскатистый голос Константина, затем зазвенел смех Сории. И наступила тишина.

Айя закрыла глаза и предалась мечтам. Вот они с Константином мчатся на стремительном легком катере по серебристому морю, а впереди удивительно голубой горизонт. Такой голубой, какого не сыщешь нигде в мире.

Катер вошел в туннель, и на носу включился прожектор. Звук работающих моторов многократным эхом дробился под серыми бетонными сводами. Ветер обдал Айю солеными брызгами. Теперь девушка получила наглядное представление о метрополисе Каракии.

Он раскинулся в море, точно лилия на воде. На большом пространстве разбросаны громадные бетонные понтоны, соединенные стальными тросами толщиной в ствол дерева. По мостам проходили коммуникационные сети и транспортные магистрали. Некоторые, наиболее широкие, мосты уже давно заселили жители. Транспорт курсировал здесь как над водой, так и под водой.

По воде в виде широких каналов проходили основные торговые пути. Но большинство дорог — это узкие, темные желоба, сжатые с обеих сторон грязными боками понтонов, мостами, дамбами и нависающими жилыми зданиями. Понтоны по самую ватерлинию обросли колониями рачков и водорослями. Через равные промежутки из воды поднимались ржавые ступеньки металлических лестниц, предназначенных для спасения несчастных, которые по той или иной причине оказались в воде.

Выбраться из Барчаба и попасть в Каракию не представляло никакого труда, поскольку водных путей здесь сотни и все их невозможно было держать под контролем.

Катер выскочил из туннеля на простор широкого канала и свернул влево. Сзади на небольшом удалении следовал катер с охраной.

Вода здесь представляла собой сплошной яркий ковер из водорослей, испачканный кое-где пятнами дрейфующего мусора. Тут и там плавали стайки грязноватых птиц, которые лениво плескались в тени понтонов. Деревья, башни храмов и высокие стеклянные стены жилых домов уныло смотрелись в зеленую воду. Торговые суда на глаза не попадались, лишь несколько грузовых барж мирно дремали в ожидании погрузки.

— Это канал Мучеников, — произнес Константин. — Когда-то здесь авианцы сбрасывали в воду связанных далавитов.

Айя стояла у борта, подставив лицо ветру. Она искала глазами Воздушный Дворец, но пока не находила его. Слева от нее стоял Константин, подняв воротник своего синего пиджака. Его черный профиль мощно рассекал воздух. Держа руки на штурвале, он управлял катером. Он делал это без видимых усилий, хотя в его лице ощущалась напряженность. Казалось, Константин слился с летящим вперед судном, с убегающей назад бурлящей водой, и перемещение из одной точки пространства в другую осуществлялось только за счет его волевых усилий.

«Пожалуй, школа Радрита оставила на нем свой след, — подумала Айя. — Он не может ничего делать кое-как, он всему отдается без остатка. И это несмотря на его презрение к ней».

Впрочем, возможно, давало себя знать продолжительное воздействие плазмы? Кто знает?

А с неба им ухмылялась знакомая физиономия Керзаки. Еще одна реклама фильма «Хозяева Нью-Сити».

Константин снизил скорость и скользнул взглядом по блеклым номерам, намалеванным на бортах понтонов, по изъеденным ржавчиной указателям, которые болтались под мостами. Найдя то, что искал, он свернул вправо, в прохладную узкую протоку, аналогичную городскому закоулку. Из гнезд, прикрепленных к фермам моста, взлетели встревоженные ласточки. Константин по-прежнему что-то искал взглядом на бортах понтонов. Эхо работающего мотора носилось от стены к стене.

Щит отсюда просматривался узкой яркой полоской, напоминающей далекую неоновую трубку.

Еще несколько секунд плавания, и катер остановился. Сверху свет сюда не проникал, и Константин включил подводные прожектора. В бледном свете галогенных ламп вода стала похожа на молочный суп. Выскочив на нос катера, Константин размотал бухту каната и привязал конец к перекладине лестницы, которая свисала с понтона. Из-за угла показался катер с охраной, он медленно полз вдоль понтона с выключенным мотором.

— Спустить сани на воду! — отдал указание Константин одному из сопровождавших.

Сам повернулся к Айе.

— Нам тоже нужно готовиться, — напомнил он.

Большие подводные сани, приготовленные телохранителями к рейсу, шлепнулись на воду, подняв фонтаны брызг.

Айя стянула с себя сначала свитер, затем толстые шерстяные брюки и осталась в купальнике.

— Мы рассчитали время, исходя из ритма прилива, — произнес Константин. — Вы, наверное, знаете, что при этом часто образуются течения и между понтонами поднимаются приливные волны. Кое-кто даже катается на них на специальных досках…

— Я видела это по видео, — перебила его Айя. — Программа называлась «Странности мира» и пользовалась у детей огромной популярностью.

Айю в школе учили, что приливы свидетельствуют о существовании вселенной за пределами Щита. Еще им говорили, что небо когда-то было темным, зато с него светили Солнце и Луна. И что сутки поэтому делились на светлое время — день и темное — ночь. Солнце и Луна находились на большом расстоянии от Земли и яркостью напоминали плазменную рекламу. Именно их гравитация и вызывала приливы. Плазма, как известно, не обладает гравитацией. Значит, Солнце и Луна состояли из плазмы. Айе они почему-то всегда представлялись большими неоновыми трубками, согнутыми в круг.

Теперь из-за Щита они не видны, но, судя по наличию приливов, еще существуют. Ученые сделали открытие, что гравитация — это единственное, что может проникать через Щит.

Айя могла бы поверить в существование Солнца и Луны до появления Щита, но другие детали дометрополисного периода представлялись ей фантастикой. К таковым она относила утверждение, будто в различных частях планеты было разное время. Это ей совершенно непонятно. Как часы могут показывать разное время, если она переедет, скажем, из Джасперии в Каракию? Ведь тогда получается, что человек мог исправить настоящее. Для этого ему стоило перелететь в другое время, назад, что-то там подправить, и все в порядке. Нет, нет, эти утверждения ученых явно противоречили здравому смыслу.

Сырой прохладный ветерок продувал купальный костюм. Дрожа и стуча зубами, Айя принялась натягивать на себя неудобный резиновый комбинезон. Он тут же прилип к телу, как мокрое полотенце, и каждое движение стало для девушки небольшой проблемой. Постепенно ей становилось теплее, затем совсем жарко, и по лбу заструился пот. Теперь девушка ощутила себя предметом, подготовленным к пересылке по почте.

— Приветствуем славного и бессмертного митрополита Константина! — прозвучал вдруг голос откуда-то у Айи из-за спины и снизу.

Она вздрогнула, по ее коже пробежали мурашки.

Константин перешел на корму и стал всматриваться в темную воду. Водолазный костюм на нем был надет только наполовину, но и в таком виде он выглядел вполне прилично.

— Мои наилучшие пожелания вам, принц Аранакс! — поприветствовал в свою очередь митрополит. — Ваше ярчайшество проявили чувство благородства, снизойдя до разговора со мной без посредников.

За кормой послышался всплеск. Айя с любопытством прислушивалась к звучавшему оттуда голосу, который, по ее мнению, не мог принадлежать человеку.

— Определенные вопросы требуют личного участия, чтобы избежать возможного недопонимания, — продолжал голос. — Нам нужно обговорить некоторые проблемы без недомолвок.

— Мудрость Вашего ярчайшества намного превосходит мудрость смертных, — вполне серьезно произнес митрополит. — Свет ее не погаснет и в следующие десять лет.

— Мой разум слаб, он всего лишь отражение славы и мудрости великого Константина, — продолжал голос. — Ваш блистающий гений освещает мир как на суше, так и под водой, привлекая к себе внимание таких недостойных, как я.

— Ваша любезность может сравниться лишь с вашим величием, — в том же духе ответил митрополит. — Позволю себе представить вам мою помощницу Айю.

С трудом переставляя ноги, Айя подошла к корме, досадуя на то, что Константин ничего ей не сказал, не предупредил. Что ж, значит еще один его маленький сюрприз.

В луче подводного прожектора она увидела дельфина. Его крохотные темные глазки пристально смотрели на нее из-под нависшего козырьком лба. Розовато-белую кожу кое-где покрывали шрамы и пятна неизвестного происхождения. Дельфин выглядел слегка горбатым. Его нос немного сместился в сторону затылка, а нижняя прогнатическая челюсть застыла в холодной усмешке.

Айя припомнила, что очень давно дельфины враждовали с людьми из-за господства над миром. Будучи повелителями морей, они хотели большего, но проиграли ту жестокую войну. После этого их роль в мировых делах заметно уменьшилась, а сопротивление вторжению людей в их сферу значительно ослабло.

Сама Айя видела только тех дельфинов, которые участвовали в шествии на День Сенко.

Она бросила взгляд на Константина, облизнула губы и заговорила.

— Я восхищена вашей мудростью, Ваше ярчайшество, — произнесла она, с трудом подбирая напыщенные слова. — Простите мою робость, но встреча с вами для меня — незабываемое событие.

Дельфин выставил из воды длинные плоские пальцы и помахал ими.

— Спутники Константина — маяки мудрости в океане тьмы и невежества, — отозвался он на ее слова.

К счастью для Айи, Константин снова взял инициативу в свои руки и с обеих сторон вновь зазвучали напыщенные комплименты. Они казались Айе тем смехотворнее, что их дарили друг другу два изгнанника, которые прятались от мира в подводном подвале.

Наконец поток экстравагантных восхвалений иссяк. Принц Аранакс перевернулся, всплеснул широким хвостом, или ногами, и погрузился в темные глубины моря.

Константин жестом поторопил Айю. Она стала быстро надевать на себя вспомогательное снаряжение, которое состояло из двух кармашков для груза и двух надувных отделений для регулировки глубины погружения. Константин помог ей закрепить на спине плоский резервуар со сжатым воздухом. Двигаться стало тяжело. Теперь она слышала свое хриплое дыхание и гулкие удары сердца. Открыв вентиль, она натянула перчатки и маску и свалилась за борт. Здесь ее охватило чувство облегчения.

Прежде Айя тренировалась в течение двух часов в бассейне с пресной водой, и морская вода сейчас показалась ей более соленой, чем она ожидала. Костюм впустил небольшое количество воды, которая теперь будет служить изоляционным слоем. Айя уже ощутила его как нечто маслянистое.

— А сейчас откорректируй свое положение с помощью системы плавучести, — дала себе указание Айя. — Успокойся. Отрегулируй подачу воздуха. Вот так.

Константин сначала следовал за ней, потом обогнал, направляясь к водным саням. В воде он двигался с той же уверенностью, что и на суше. Айя даже почувствовала укол зависти при виде столь поразительной способности этого человека везде и во всем быть одинаково сильным.

Взобравшись на водные сани, Константин включил электрические моторы и стал проверять гребные винты. В свете галогенной лампы вверх потянулась струйка пузырьков — это Константин выпускал из резервуаров воздух. Сани стали погружаться. Внизу под ногами мелькнуло что-то белое. Айя сначала вздрогнула, но, присмотревшись, успокоилась — это подплыл дельфин.

— Забирайтесь на борт, если готовы! — подал команду Константин.

Айя неуклюже проплыла вдоль подводных саней, потом вскарабкалась на них и пристроилась рядом с Константином на сетке, натянутой между двумя моторами. Теперь можно воспользоваться тем запасом воздуха, который находился в бортовых баллонах. Айя проверила регулятор и, услышав шипение воздуха, взяла трубку в рот. С первым же вдохом в рот набилось немало соли.

— Выпустите воздух из системы, — посоветовал Константин. — Теперь она нам не нужна.

Кивнув, Айя вытащила клапан. Константин надел маску и приступил к работе. Пузырьки воздуха с шипением вырывались из баков, сани медленно погружались.

Из глубины вновь появился дельфин. Посмотрев на людей маленькими черными глазками, он направился в пучину.

Айя ощутила на своем лице ток воды, и старая болезнь — клаустрофобия — сжала ее сердце. Зажав ноздри, девушка попыталась прочистить уши.

Здесь, под тонким слоем воды мир предстал перед ней в опалово-зеленом цвете. Покрытые ракушками корпуса понтонов уходили глубоко вниз и там терялись во тьме. В лучах прожекторов то и дело появлялся Аранакс. Казалось, что его горбатое бледное тело парило. Только теперь Айя заметила у него на спине плавник и систему плавучести с обтекаемыми карманами-резервуарами, которые нисколько не нарушали его гидродинамику.

С наклоненным вниз носом сани продолжали медленно опускаться. Фары уже с трудом пробивали во мраке серый туннель. Контрольная панель мерцала тусклым зеленоватым светом.

Айе только и оставалось смотреть и прочищать уши. В правом ухе по мере погружения боль все усиливалась. Сжав зубами трубку, девушка производила глотательные движения. При этом до ее левого уха доносился звук, напоминающий вырывающийся из проколотого шарика воздух.

Когда Константин включил электродвигатели, противное жужжание наполнило все тело Айи, казалось, резонировала вся ее костная система. Между тем по мере погружения становилось все темнее. Подводные прожектора катера уже не достигали этой глубины.

Мимо снова проплыл Аранакс.

В какой-то момент Айя опять испытала приступ клаустрофобии, давление стиснуло ее уши и мозг. Звуки работающих моторов отражались от днища громадного бетонного острова и, сливаясь в один пульсирующий гул, возвращались к девушке. На фоне этого долбящего звука она различала стоны всасывающих устройств, визг лодчонок, какое-то непонятное резкое металлическое клацанье… В мутном рассеянном свете она видела люки, вентиляционные шахты, решетки. Все это покрывали водоросли, рачки и раковины, которые казались синими и зелеными. Затем лучи носовых фар скользили дальше, и морская жизнь снова погружалась в серую пелену.

Минуты проходили одна за другой. Неприятные ощущения больше не повторялись, и Айя успокоилась, расслабилась. Теперь она с интересом наблюдала новую для нее среду обитания. Вот пронеслась стая рыбешек. Над головой грозно нависли угрюмые понтоны. Аранакс уже побывал на поверхности, глотнул свежего воздуха и теперь вел их дальше за собой.

Впереди обозначился какой-то свет. Сани замедлили ход. Последний понтон остался позади, и Константин стал закачивать в резервуары воздух. Айя подняла голову, но из-за водорослей ничего не смогла разглядеть. Наверное, именно водоросли давали медный привкус, который неприятно оседал на языке.

Сбоку появилась какая-то громадная тень. Что это? Из полумрака выступила связка длинных гибких кабелей, которые напоминали коммуникационные. Их покрывала защитная сетка, которая весело отсвечивала желтизной.

«Вот оно», — взволнованно подумала Айя.

Осторожно маневрируя, Константин подвел сани вплотную к кабелям, затем снял перчатку и потянулся за медным зажимом, укрепленным на консоли. В специальном, изолированном от воды отсеке он держал плазменные батарейки. Другой рукой он коснулся запястья Айи между перчаткой и рукавом, где находилась незащищенная полоска ее кожи. И мысли Константина проникли в ее мозг.

«Теперь вы видите?»

«Да. Мне нужно осмотреть получше».

Она перешла на свой резервуар, неловко сползла с саней и… стала погружаться. Ее рука все никак не могла отыскать нужный клапан. Она уже собралась позвать Константина на помощь, но система плавучести наконец сработала и положение девушки стабилизировалось.

Аранакс наблюдал за ее действиями со странной, будто нарисованной улыбкой.

Айя подплыла к соединению кабелей и внимательно рассмотрела бронзовую коллекторную сеть. В результате специальной обработки она стала гибкой и не поддающейся коррозии. Там, внутри, по стальным жилам бежал мощный поток плазмы, подаваемой на боевую платформу. А сколько их еще, таких же соединений!

Значит, задача Айи заключалась в том, чтобы остановить перекачку плазмы? Чудесно!

Она внимательно осмотрела кабель с боков и сверху.

Мимо пронесся Аранакс и исчез под ближайшим понтоном.

Айя проплыла немного вдоль кабеля, но ничего нового для себя не обнаружила. Она возвратилась к саням. Константин сразу же коснулся ее запястья.

«Давайте взглянем на соединение», — мысленно произнес он, и Айя поняла это.

Включив мотор, он стал разворачивать сани в противоположную сторону.

«Куда делся Аранакс?» — задала вопрос Айя.

«Ему нужен воздух», — ответил Константин.

«Но ведь он не всплыл на поверхность, да?» — уточнила она.

«Здесь запретная зона, его могут подстрелить», — объяснил он.

Ответ удивил ее, но сегодня Константин преподносил ей один сюрприз за другим.

И вот они под понтоном. Оказалось, кабель соединен с ним с помощью довольно сложного механизма, который состоял из многочисленных стоек из нержавеющей стали. Что здесь можно сделать? Пожалуй, ничего. Куда уходил кабель дальше? Неизвестно. Айя вновь слезла с саней, осмотрела соединение, но ничего нового не нашла.

Внезапно из-за понтона появился Аранакс, легко сделал кувырок через кабель и оказался совсем рядом. Айя заметила, что он ел рыбу, разрывая ее треугольными зубами. Рыба смотрела на девушку неподвижными мертвыми глазами.

Айя напомнила себе, что здесь она чужая.

Итак, больше тут делать нечего.

«Не знаю, что предложить, — мысленно произнесла она. — Конечно, можно попытаться взорвать опорный механизм, но…»

«Мы еще подумаем об этом, — так же мысленно ответил Константин. — Вам нужно посмотреть что-то другое?»

«Нет, — ответила она. — Извините».

«Попытаться стоило», — успокоил он.

Вслед за Аранаксом сани поднялись к днищу катера и после пятиминутной декомпрессии оказались на поверхности.

Люди Константина быстро выудили Айю из воды и тут же освободили ее от системы плавучести и перчаток. Затем она сама стащила маску и взяла протянутое кем-то полотенце. Ей вдруг стало холодно, по телу пробежала дрожь. С каким удовольствием она сейчас приняла бы горячую ванну!

Константин тоже поднялся на борт.

Быстро выбравшись из резинового костюма, Айя сразу же натянула поверх купальника свитер и шерстяные брюки. Тем временем Константин с охранниками подтащил сани к другому катеру, там их закрепили на корме.

Неподалеку кружил Аранакс. Внезапно, как по команде, к катеру с разных сторон устремились дельфины. Они подплыли и, покачиваясь на волнах, стали неотрывно наблюдать за Константином. Охранники, похоже, нервничали. Айе же все никак не удавалось унять дрожь.

Константин снова начал о чем-то совещаться с Аранаксом, и беседа затянулась. Они общались напрямую с помощью плазменных батареек, и Айя не знала, о чем они говорили.

«Должным образом, обо всем по порядку и без недомолвок».

Наконец Константин заговорил вслух.

— Ваше ярчайшество, благодаря вашей мудрости мои неуклюжие попытки несомненно приведут к успеху, — заверил он.

На этом разговор закончился. Дельфины дружно всплеснули хвостами и исчезли.

— По-моему, все прошло хорошо, — с улыбкой произнес Константин, возвращаясь с кормы к штурвалу.

— Аранакс действительно принц? — поинтересовалась Айя. — В этом титуле есть что-то древнее, таинственное, напоминающее о тех временах, когда рождались мифы и жили герои, подобные Карио или Виде.

Константин усмехнулся и завел мотор.

— Мне еще ни разу не доводилось встретить дельфина, который не был бы принцем или королем, или королевой, или пашой. Они щедры по отношению к себе на титулы. Но Аранакс пользуется у них определенным влиянием. К тому же он честен.

— И что он от этой акции получит? — улыбнулась она.

На лице Константина появилось хорошо знакомое Айе лукавое выражение.

— Вы наверное удивитесь, узнав, что дельфины имеют счета в банке? — поделился он секретом.

— Если подумать, то ничего странного в этом нет, — заметила она. — А откуда вы это знаете?

Его глаза блеснули отраженным светом прожектора.

— Я бывал здесь и раньше. Изучал социальную организацию дельфинов. У них есть нечто, что с большой натяжкой можно назвать правительством, много так называемой знати и совсем нет простых граждан. Тогда я сделал вывод, что нам есть чему у них поучиться.

— Вы и теперь так считаете?

— Теперь считаю, что это нечто оригинальное, близкое к идеалу. Чтобы достичь его людям, нам нужно переселиться в море.

Константин вспрыгнул на нос, отвязал канат и вернулся в кокпит. Катера плавно отошли друг от друга, развернулись и легли на обратный курс. Айя уселась рядом с митрополитом за козырьком и свернулась в комочек, чтобы быстрее согреться.

— Жаль, что я вам ничем не смогла помочь, — произнесла она после продолжительного молчания.

— Все в порядке, не огорчайтесь, — успокоил он. — У вас свежее восприятие, это иногда помогало прежде… А кроме того, вам требовался отпуск.

«Ничего себе отпуск», — подумала она.

Впрочем, для Константина это, наверное, действительно был отпуск.

— Спасибо, — произнесла она вслух. — Все, что я могу придумать, это взять под контроль распределительную станцию или коммутатор. Должны же быть какие-то переключатели, регулирующие подачу плазмы. Скорее всего, они электрические. Если отключить электроэнергию…

Константин кивнул, и на его лице появилась лукавая улыбка, будто размышления Айи подкрепляли его собственные мысли.

— Да, мы это проверим, — произнес он.

Вся группа вернулась в отель «Вулкан». Айя дрожала от холода, Константин ради маскировки опять напялил свой нелепый парик. Сория уже ждала их, в красном шелковом платье, сверкавшем алмазными блестками.

«Красное как раз соответствует той ярости, с которой она набрасывается на Константина», — подумала Айя.

— Парк будет на обеде? — спросила Сория дрожащим голосом. — Ты договорился с ним?

Константин стащил с головы парик и передал его в чьи-то руки.

— Действительно, как странно, — начал он что-то мямлить.

— Я же сказала тебе, чтобы ты не доверялся ему! — сердито прикрикнула Сория.

— Я и не доверяюсь, — спокойно произнес Константин. — Я его просто использую.

— Он предал всех, кого только мог! — выкрикнула она, взмахнув руками.

Ее длинные ногти при этом сверкнули наподобие ножей.

— А, значит он вполне предсказуем, — заметил Константин.

Судя по выражению лица Сории, она все больше распалялась.

Охранники тактично покинули помещение, полагая, что здесь их помощь шефу не потребуется. Айя сделала вывод, что сейчас самое лучшее — это предоставить Бобо и Момо самим разобраться в своих отношениях. И она бочком, стараясь не попасть в эпицентр урагана, вышла из комнаты.

Потом она долго лежала в горячей ванне, впитывая аромат маслянистого бальзама. Но желанного состояния покоя все не наступало.

За дверью гремели возбужденные голоса, свидетельствовавшие о переполнявшей собеседников ярости. Айе вспомнилось, как в детстве монотонность ее жизни вдруг нарушали крики разошедшихся соседей. Тонкие стены муниципальной квартиры не могли заглушить выплеснувшуюся ревность, или отчаяние, или озлобленность. Впрочем, там ей доводилось слышать разные звуки — от бурных ссор до интимных междометий. Нередко эти противоположные звуки следовали друг за другом или же вперемежку.

Айю почему-то всегда охватывало смущение за соседей, которых она встречала каждый день, с которыми здоровалась на лестнице и которые так непосредственно выставляли напоказ свою интимную жизнь.

Вот теперь Бобо и Момо. Константин и Сория. О Сории Айя ничего не знала, за исключением того, что она из богатой и знатной семьи Карвели. Но как долго она живет с Константином и как часто они ссорятся? Может быть, только когда планируют нечто грандиозное, вроде войны? При мысли об этом Айя усмехнулась и стала тереть шею.

Хлопнула дверь, и вслед за тем наступила тишина.

Айя вылила в ванну из высокого фарфорового кувшина нечто мыльно-душистое и погрузилась в воду с головой, оставив над поверхностью липа коленки. Ей вспомнилось, как в детстве она любила смотреть сквозь тонкий слой воды на потрескавшийся потолок. Здесь потолок выложен голубыми и белыми плитками. Их мозаичный рисунок образовал абстрактный сюжет, от рассматривания которого у Айи быстро закружилась голова.

Выбравшись из ванны, она сразу же закуталась в чудесный ворсистый халат с названием отеля на груди и принялась расчесывать волосы. Ее ничто не отвлекало, поскольку соседняя комната пребывала, судя по всему, в состоянии шока.

Айя стала внимательно рассматривать себя в зеркале. Что нового появилось в ее глазах? Оставили ли след соленый вкус моря, взгляд дельфина со странной улыбкой, радуга от брызг в свете прожектора? Заметно ли для постороннего, что она уже не та?

В дверь тихонько постучали. Она открыла. На пороге стоял Константин. Чувствовалось, он оделся по случаю предстоящего обеда. На нем черные брюки с галунами, безукоризненно белая рубашка, подтяжки, шелковые носки. На лице — смущенная улыбка, а в глазах — лукавые искорки. Вот и пойми его.

— Полагаю, вы слышали?..

— Не хотела, но…

— Сория уехала.

— Она вернется?

— Это уж ей решать.

Айя отошла от двери, давая возможность Константину пройти в комнату.

— Мы делаем дело, где нет инструкций и руководств, — произнес Константин. — Возможно, я никогда не узнаю, имеют ли какой-либо смысл мои контакты с Парком. Но отсутствие Сории плохо скажется на нашем деле, в этом нет сомнений.

Айя посмотрела на него:

— Речь идет о Каракии? Вы собираетесь свергнуть здесь правительство. Вот для чего вам нужны дельфины.

Улыбка на его лице померкла, лукавые искорки в глазах погасли. Айя оказалась теперь в фокусе его внимания, и он обрушил на нее всю свою энергию.

«А что произойдет, если он вдруг решит, что я не должна знать то, что знаю?» — с тревогой мысленно спросила себя Айя.

— Полагаю, что ваши выводы достаточно логичны, — произнес он.

— Если бы речь шла об учебном занятии, вы не стали бы вести переговоры с дельфинами, — сказала Айя. — По этим кабелям плазма поступает в Воздушный Дворец, не так ли?

Он молча кивнул, не сводя с нее пристального взгляда. Она замолкла. Его взгляд потеплел.

— Вы поможете мне? — спросил он. — Не думаю, что выдержу, если еще одна необычная женщина покинет меня сегодня.

У нее пересохло во рту.

— Конечно, я помогу…

Они стояли друг перед другом. Долго. Наверное, целую минуту. Ворсистый халат щекотал спину. Зеркальные стены отражали их фигуры. Внезапно Константин сделал шаг вперед. Это движение оказалось столь быстрым для человека его комплекции, что Айя едва успела поднять руку. Только что он стоял там, у столика и вот уже здесь. Какой же он все-таки сильный, большой… Нет, могучий. И вся эта сила и мощь в ее объятиях, и ей нужно что-то делать.

Айя обхватила его, прижалась к широкой, закрытой кружевами рубашки груди и подняла лицо навстречу его губам… Нельзя допустить, чтобы Константин считал, что все это целиком его идея.

Простыни — прекрасный мягкий перкаль, слегка пахнущий лавандой.

В любви он такой же страстный и энергичный, как и во всем остальном. Поначалу Айя робела и стеснялась, ей не хотелось, чтобы ее костлявое тело стало объектом наблюдения этих грозных всевидящих глаз. Но лотом она пришла к выводу, что единственный способ справиться с противостоящей ей силой — это быть под стать ей неукротимо дерзкой и ненасытно жадной…

Айя открыла глаза и посмотрела на него взглядом, который поощрял к новому приступу. И Константин охотно повиновался.

Сначала Константин обуздывал себя, словно опасался, что может повредить ее хрупкое тело. Такая заботливость доставляла ей удовольствие, но ее желание нарастало, требовало большего, требовало тяжести его тела, силы его рук. И она прижалась к нему, вдыхая его запах, касаясь языком его кожи, ощущая этот волнующий солоноватый привкус…

Она настроила свое сенсорное восприятие так, как будто поглощала плазму, которую источал каждый сантиметр его плоти, каждый импульс его эмоций.

Айя облизывала его грудь и сделала открытие, что от нее исходит запах моря.

— Не хочу, чтобы Парк видел тебя, — произнес Константин. — Геймард не продал бы тебя, хотя мог бы сообщить кому-то из тех, кто на это способен. А Парк продаст сам. И тебя, и меня, и весь мир, если только представится такая возможность.

Он невесело усмехнулся.

Константин стоял у зеркала и поправлял кружева рубашки. Ему только что сообщили, что Парк уже явился. Айя сидела на кровати, натянув одеяло до подбородка. В комнате было все же довольно прохладно.

— Но если на него нельзя положиться, то зачем ты вообще ведешь с ним какие-то дела? — недоуменно спросила она.

— Потому что он верховный жрец секты далавитов, — ответил Константин. — Вот почему он такой продажный. Честному человеку они эту роль не доверили бы. К тому же он контролирует единственную независимую в Каракии вещательную станцию.

Константин застегнул рубашку и посмотрел на Айю через плечо.

— Должен же кто-то сообщить народу Каракии о том, что у него появилось новое правительство, верно? — продолжал он.

Константин пересек комнату и сел рядом с Айей. Его ладонь мягко коснулась ее щеки. Он поправил браслет на ее руке.

— Ты не хочешь немного посмотреть на местные достопримечательности? — спросил он. — Пока мы с Парком будем совещаться, ты сможешь незаметно выскользнуть отсюда. Я дам тебе шофера и денег.

В ее воображении мгновенно возникли всевозможные соблазны: клубы, шоу, магазины, украшения, заваленный покупками лимузин, выполняющий все ее желания шофер… Что еще? Ах да, мопс на поводке, украшенном бриллиантами. Почему бы и нет — для полноты картины?

А Телла считала, что Айя уже находилась на содержании. Айя подтянула одеяло повыше и покачала головой.

— Нет, я лучше подожду тебя здесь.

— Совещание может затянуться на несколько часов. А ты вчера и без того всю вторую смену просидела в комнате.

— Я подожду. С террасы чудесный вид на вулканы…

Он наклонился к ней и коснулся своими губами ее губ.

— Прекрасная Айя, надеюсь, что смогу вознаградить тебя за ожидание.

— Ценю твою лесть.

— Лесть? Вовсе нет!

— Я костлявая. Ты можешь сосчитать все мои ребра.

Константин фыркнул от смеха:

— Там, где надо, у тебя все есть. И запомни, ты была самой прекрасной, когда летала. Пожалуйста, не забывай этого.

Она не сразу нашла, что ответить.

Когда дверь за ним закрылась, Айя завернулась в халат и вышла на террасу. Она надеялась снова увидеть парящего в небе авианца. Но в этот раз над вулканом никто не появился.

В течение следующих двадцати четырех часов Айя открывала для себя ранее неизвестные ей функции кровати. Например, оказалось, что на ней можно вполне успешно планировать свержение какого-нибудь правительства. Об этой необычной функции Айя узнала благодаря Константину. Он обстоятельно знакомил ее со всеми деталями правительственного переворота. Начал с того, как лучше склонить на свою сторону старших офицеров, и закончил перечислением возможных способов дезинформации противника.

— Каракия страдает от плохих правителей уже несколько сотен лет, — подчеркнул он. — Это началось еще в эпоху олигархов, которые сосредоточили все свои усилия на постижении искусства летать. Своих целей они достигли. Ты, наверное, видела парящих авианцев, так это — они. Кстати, Воздушный Дворец — творение их рук. Олигархов сменили керематы. С помощью далавитов они свергли правительство и стояли у власти в течение трех поколений. А сейчас власть в руках кучки бездарей. Если отрубить эти руки, то власть станет добычей первого, кто ее поднимет.

— И ты собираешься стать этим первым?

— Нет. Я, наверное, не очень много потеряю в твоих глазах, если скажу, что не намерен заявлять о своих правах на власть.

Он лежал на спине, и Айя устроилась рядом, используя вместо подушки его плечо.

Константин продолжил изложение плана свержения местного правительства, и Айя, к своему изумлению, узнала, что во главе заговора стоял другой человек.

— Первый шаг в этом направлении сделал полковник Друмбет, — сообщил Константин. — Он связался со мной через членов моей семьи. Так пытались сделать многие. Если бы ты знала, сколько мне пришлось выслушать полубредовых планов, связанных с заговорами, переворотами, восстаниями, похищениями и войнами! И за каждым стояло насилие. Словом, я уже собирался отклонить и этот план, но… Тут появилась ты. Юная женщина, хозяйка неисчерпаемого источника плазмы, потребовавшая за него миллион далдеров.

Он лукаво улыбнулся:

— Я воспринял твой приход как знамение. И, по-видимому, не ошибся.

Константин вдруг поцеловал ее в нос.

— А кто этот полковник Друмбет? — спросила она.

Константин усмехнулся.

— Он поклонник движения «За Новый Город». По крайней мере, так мне его представили. Ему требуется моя помощь, чтобы овладеть метрополисом. Думаю, что встреча с ним будет интересной.

— Так вы еще не виделись?

— Это слишком опасно. Он возглавляет военную контрразведку и поэтому ограничен в передвижениях. Но при этом есть и важное достоинство. Если кто-то из военных начальников заподозрит неладное, то кому он об этом доложит? Правильно, доложит Друмбету.

Константин приподнял голову и посмотрел на Айю.

— Мы ждем его здесь, — произнес он. — Придет, когда сможет.

Айя улыбнулась. Ей стало тепло и уютно. Она перевернулась и надавила своим острым подбородком на грудь Константина. Он плутовато улыбнулся.

— А что нам делать, пока его нет? — недоуменно произнес он. — У меня есть кое-какие соображения на этот счет. Конечно, если ты не возражаешь…

Обняв Айю за плечи, он привлек ее к себе.

Друмбет пришел поздно и один. Он оказался невысоким, с военной выправкой и седыми волосами. Глаза постоянно прищурены, но выражение лица оставалось бесстрастным при всех ситуациях.

С согласия Константина Айя наблюдала за гостем из своей комнаты через щелочку.

От Константина Айя знала о настроениях, царивших в различных слоях военных. Так, младший офицерский состав был настроен поддержать переворот или, по крайней мере, не противодействовать ему. Его позиция определялась тем, что всех возмущала продажность начальства. И если грядущие перемены давали возможность продвинуться по служебной лестнице, то они приветствовались.

В этой ситуации генералы, независимо от того, на чью сторону они станут, выбывали из игры, поскольку их приказы никто не станет выполнять.

Флот пока что пребывал в состоянии неопределенности. Но он располагал крайне ограниченными возможностями противодействия заговорщикам, поскольку водные пути здесь легко контролировались. Для этого было достаточно занять ближайшие к ним здания.

Наиболее многочисленной силой являлась полиция. Но ее подразделения размещались по всему метрополису и имели слабое вооружение. Что же касалось политической полиции, которая имела право по малейшему подозрению арестовывать любого гражданина, то она не представляла собой значительной военной силы. Большую опасность она представляла до переворота, так как могла раскрыть его подготовку. С началом же вооруженного восстания ее можно было не принимать в расчет.

Наибольшую угрозу делу таила в себе гвардия метрополиса. Она представляла собой бригаду наемников, абсолютно преданную своим хозяевам керематам, к тому же прекрасно вооруженную. Офицерами в ней служили члены клана керематов. Гвардия располагалась близ Воздушного Дворца и по численности липа немного уступала армейским частям. Среди гвардейцев многие прекрасно владели магией и имели неограниченный доступ к плазме.

Предстоящую операцию Константин и Друмбет обсуждали, попивая чай и управляясь с зажаренным молодым цыпленком.

Когда разговор зашел о гвардии, голоса заговорщиков стали заметно громче. Оба понимали, что справиться с гвардией очень непросто, а игнорировать ее нельзя. Вести против нее открытые боевые действия? Но в густонаселенном городе это грозило обеим сторонам большими потерями. Потери среди гражданского населения при этом в расчет вообще не принимались.

Константин пришел к выводу, что бой с гвардией неизбежен. Но Друмбет надеялся, что вопрос можно будет решить без большого кровопролития.

— В любом случае нужно сделать так, чтобы гвардия осталась в казармах, — твердил Константин.

Друмбет, судя по всему, сомневался в том, что это удастся.

Затем разногласия возникли при обсуждении вопроса об участии дельфинов. Полковник видел в них своих союзников. Константин в принципе не возражал, но не хотел вооружать их.

Затем Константин напомнил о необходимости блокировать все дороги, которые вели к Воздушному Дворцу.

— Психологическое воздействие этого факта значительно превосходит его военную эффективность, — подчеркнул Константин. — Здесь наши будут стоять за баррикадами, а их людям придется атаковать, не зная сил обороняющихся. Для успеха им потребуется решительность, смелость, уверенность в себе и… удача. Думаю, что им не хватает воли.

Друмбет кивнул в знак согласия.

— Я обеспокоен тем, что не обладаю вашим боевым опытом, — сказал он. — Ведь мы не воевали последние пятьсот лет.

— Ваш противник имеет тот же недостаток, — успокоил его Константин. — Не забывайте, что у вас есть еще Геймард и его бригада из Тимократии.

Айя заметила, что в лице Друмбета при этих словах что-то изменилось, но он не подал виду.

Беседа продолжалась не менее двух часов, но ее итог внушал оптимизм. По основным пунктам план все же удалось согласовать. Константин пожал руку полковника, и гость ушел. Константин торопливо прошел в комнату Айи.

— Собирайся! — бросил он на ходу. — Нам нужно немедленно возвращаться в Джасперию.

Немного погодя аэрокар взлетел с крыши «Вулкана» и стремительно понесся над многолюдным городом.

«Сколько здесь людей со своими заботами, бедами и надеждами? — подумала Айя. — Наверное, миллионы».

Держась за руку Константина, Айя смотрела вниз, и мир представлялся ей сплошным серо-коричневым пятном бетона и кирпича с редкими вкраплениями стекла. Под аэрокаром плыли темные облака с танцующими зигзагами молний, они протянулись на сотни радиев.

Девушка повернулась к Константину и заметила, что он с любопытством наблюдал за ней.

— Спасибо за то, что показал мне мир! — поблагодарила она и поцеловала его.

Поцелуй затянулся. Девушку манил и пьянил запах митрополита. Впрочем, может быть, дома она очнется от этого волшебного дурмана и вернется к холодной реальности Джасперии?

Время от времени раскаты грома заглушали гул моторов. Выглянув в иллюминатор, Айя увидела, что гроза осталась позади, но отдельные вспышки молнии расцвечивали небо неоновыми сполохами.

Аэрокар начал спускаться, и его прожектора прорезали во тьме тучи яркие туннели света. Внезапно облака расступились. Внизу была уже Джасперия.

Площадка, на которую они опустились, еще хранила запахи недавнего дождя.

У стоявшего невдалеке лимузина маячила приметная фигура Мартинуса. Сев вместе с Константином в машину, Айя обнаружила, как всегда, на заднем сиденье вино и фрукты. Она опустила стекло, чтобы подышать свежим воздухом. Прохожие почти не встречались. При виде появившегося на горизонте Лоэно-Тауэрса у Айи заныло сердце.

— Между прочим, я еще не видел, где ты живешь, — произнес Константин. — Мне можно зайти к тебе?

— Конечно, — сдержанно ответила она.

В присутствии Мартинуса и охранника Айя старалась держаться по отношению к митрополиту корректно. Правда, ей стоило большого труда не поддаться соблазну коснуться его руки или положить голову на его плечо. Поэтому квартира показалась ей вполне подходящим местом для того, чтобы попрощаться.

— В этот час нас не заметят, — произнес Константин фразу, адресованную Мартинусу. — Я скоро вернусь.

«Эльтон» подкатил к дому Айи, и охранник, как всегда, выскочил из машины, не дождавшись ее полной остановки. Константин галантно нес ее сумочку. Никто их не видел. Они прошли мимо дремлющих в горшках хризантем, миновали двери холла. В кабине лифта они еще успели обняться.

— У меня для тебя подарок, — произнес Константин, протягивая ей плоскую коробочку.

Айя не утерпела и открыла. Она увидела ожерелье из кости и в паре к нему сережки. Центральная подвеска была изготовлена в форме Триграма. Сюрприз настолько очаровал и потряс девушку, что она оказалась в состоянии лишь пробормотать банальные слова благодарности. Дверь лифта открылась, они вышли, и Константин защелкнул бесценное украшение на ее шее. Потом поцеловал ее чуть ниже уха.

Когда они шли по коридору, Константин с любопытством оглядывался по сторонам.

«Наверное, он в Лоэно не бывал, — подумала Айя. — Не говоря уже о таком районе, как Олд-Шорингс». Митрополиту чужд этот образ жизни, как и Айе чужд «Вулкан».

— Постарайся не обращать внимания на груду белья на кровати, — предупредила Айя, поворачивая ключ в двери.

Войдя в комнату и включив свет, Айя поняла, что совершила катастрофическую, непоправимую ошибку. Но слишком поздно.

С кровати на нее, часто моргая глазами, недоуменно взирал Гил.

— Привет! — произнес он.

— А я тебя не ждала, — ответила она на приветствие тоном, который казался ей вполне нормальным, но которого, конечно же, быть не должно.

Гил поднялся на локте и отбросил с лица прядь волос.

— Я звонил и оставил тебе сообщение примерно неделю назад, — попытался объяснить он свое появление. — Еще я звонил тебе на службу, и там мне сказали, что ты отпросилась на несколько дней. Твоя сестра тоже ничего о тебе сказать не могла.

Айя сообразила, что теперь о случившемся знала вся семья.

— И еще твой брат Стопи хотел поговорить с тобой, — продолжал Гил. — Я и не знал, что его уже выпустили из тюрьмы.

Постепенно Гил привык к свету, и тут он заметил Константина. Судя по выражению его лица, он не мог понять, что делал здесь этот высокий темнолицый мужчина, молча стоявший у двери с женской сумкой в руке.

Айя провела рукой по шее и ощутила пальцами ожерелье. Она вспомнила, какой гордостью был преисполнен Гил, когда смог позволить себе купить в подарок Айе браслет с вставкой из кости. Где же теперь тот браслет? Ах да, его же украл Фредо.

Только тут ей пришло в голову, что, пожалуй, кое-что следовало бы объяснить.

— Гил, это митрополит Константин, — представила она. — Константин, это Гил.

Набрав в легкие побольше воздуха, она умоляюще посмотрела на митрополита.

— Я вам рассказывала о нем.

Константин опустил сумку на пол и с присущей ему уверенностью вошел в комнату.

— Здравствуйте! — прогремел он. — Да, госпожа Айя много рассказывала мне о вас. И очень хвалила.

Гил еще не совсем пришел в себя и не знал, как следует принимать слова Константина, этого видного и противоречивого деятеля, который вторгся в его квартиру так внезапно и в столь непривычное время.

И Гил промолчал. Пока. Айя не сомневалась, что немного погодя он задаст свои вопросы.