Меня много раз спрашивали, почему я не пишу мемуары. Не писал, потому что события были слишком свежи в памяти, а я, признаюсь, человек довольно эмоциональный. Нужно было выдохнуть, спокойно поразмышлять над тем, что происходило со мной и страной в последние тридцать лет. Это не тот случай, когда стоило писать по горячим следам – слишком спрессованным и нервным было время, в котором переплелись надежда и боль, удачи и поражения, верность и предательство. Сейчас, наверное, пора. С одной стороны, еще нет склероза и все хорошо помнишь, с другой – можешь писать о недавнем прошлом без лишних эмоций. И внучка подрастает. Хочется, чтобы она узнала о том, что я сделал и чего не сумел, от меня самого.
Так сложилось, что в моей биографии было много тяжких страниц, перелистывать которые радости мало. Октябрь 93-го, война в Чечне, захват заложников в Будённовске… Не я один, почти все участники тех событий не любят о них вспоминать. В результате под видом свидетельств появилось много разнообразного вранья. Не хочу, чтобы нашу недавнюю историю изучали по этой макулатуре. И это стало еще одним аргументом, который заставил меня сесть за воспоминания.
Труднее всего было писать об участниках событий. Все время ловил себя на желании о чем-то умолчать, что-то сгладить – зачем, думаю, обижать людей. Но как только начинал обходить острые углы – вылезала фальшь. Не стал этого делать. Надеюсь, имею на это право, хотя бы потому, что и себя старался не жалеть.
Когда работал над рукописью, понял: многие события оцениваю сейчас иначе, чем 20 или 30 лет назад. Поэтому решил написать к некоторым главам что-то вроде постскриптума. Выбирал только те эпизоды, которые ставили меня перед альтернативой. Столько лет прошло, а мысленно я все еще возвращаюсь к ним. Так ли поступил? Или следовало поступить иначе? Так или иначе? Если бы я сказал, что нашел окончательные ответы на все вопросы, – соврал бы.
Надеюсь, что объяснил, почему я все-таки взялся за мемуары.