Практическая работа для похищенной

Глава двенадцатая. Морг

Морг был холодным, полутемным и совершенно обычным. Точно такой же как в академии. Только холодильных камер для тел больше.

А так, я словно в академию вернулась. Те же гладкие, каменные стены, ровный пол, несколько столов и стол в углу, на котором были разложены и прикрыты темной тканью инструменты. И дверь, ведущая в небольшую комнатку, где хранились документы и вещи умерших.

— А некромант где? — кутаясь в плащ, я без особого интереса рассматривала помещение.

— Сейчас будет, — отозвался Берн, скрываясь в той самой комнатке с документами, чтобы через мгновение вернуться с каким‑то листком, — его Анхел проведет. Мы пока подготовим тело.

— Ну и в какой камере отдыхает наш несчастный?

— Сейчас посмотрим, — подойдя ближе, Берн сверился с записями и решительно взялся за ручку третьей снизу камеры, потянул на себя. Носилки легко выехали, открывая глазам прикрытое тканью тело. Откинув край с лица, Берн внимательно глянул на него, кивнул и велел, протягивая бумагу мне, — отнеси и положи на стол, а я пока его подготовлю.

То и дело оглядываясь на нашего несчастного подопытного, я поспешила выполнить поручение.

Кабинет представлял собой небольшое помещение, освещаемое единственной, горящей на столе, лампой. Окружающее пространство терялось в густой темноте. Зато стол очень хорошо освещался, позволяя рассмотреть все, что на нем лежало.

Избавившись от своей ноши, я уже собиралась вернуться, когда взгляд зацепился за лежащий рядом с бумагами предмет.

Прозрачный камень с клубящимся внутри туманом, был удивительно похож на тот, что меня так заинтересовал в салоне мастера Ниворха. Склонившись над ним, пригляделась внимательнее, убеждаясь, что так оно и есть, подобный амулет я уже видела. Аккуратно, не понятно чего опасаясь, подцепив шнурок двумя пальцами я поспешила покинуть кабинет.

За время моего отсутствия количество живых в морге увеличилось. Анхел привел таки некроманта, оказавшегося высоким, тощим и каким‑то нескладным парнем с темными, как и у большинства некромантов, волосами и бледной кожей, удивительного, голубоватого оттенка. Нагаш был похож на тот контингент, с которым обычно работал.

Не теряя времени на приветствие, я потребовала ответа:

— Откуда здесь это?

Камень на потертом, кожаном шнурке, мерно раскачивался в воздухе, а туман внутри отчего‑то казался живым и очень недовольным.

— Принадлежал нашему убитому, — ответил мне Анхел, — его собираются завтра вскрыть, а вещи переводят в хранилище.

— А у других такие были?

— Не знаю. Теперь вся информация по убитым идет сразу к командору. В самом управлении никто больше не обладает полной информацией по этому делу. Я об амулете знаю только потому, что помогал некроманту с описью, — внимательнее присмотревшись к предмету в моих руках, стражник спросил, — он тебе знаком, я правильно понимаю?

— Можно и так сказать. Я такой же видела у одной девушки. Очень уж необычный амулет, он меня заинтересовал. Меня обещали сводить к мастеру, сделавшему его. Только мне уже как‑то не хочется идти, — ответила, рассматривая свою удивительную находку и понимая, что насколько бы мне это не нравилось, но узнать кто их делает нужно. Не бывает таких совпадений.

— Если она состоит в культе, это может быть опасно, — отозвался Берн, аккуратно поправляя ткань, укрывающую покойника до талии.

— Полнолуние еще не скоро, не станут же они меня раньше времени похищать, — мрачно заметила я, еще раз качнув камень. Туман в нем сжался в тугую спираль.

— К тому же, это может оказаться всего лишь совпадением, — подал голос молчавший до этого некромант, — это просто амулет. Довольно необычный, но никаких других функций, кроме защитной, он не несет.

Поймав мой удивленный взгляд, некромант представился:

— Нагаш, — и сразу же пояснил, — я вижу магические плетения.

— Так может мы уже займемся делом? Про амулет потом поговорим. Можно будет у самого покойника о нем узнать. Вам так не кажется? — осведомился Берн, обходя стол, — верни амулет на место и начнем.

Спорить я не стала, послушно выполнив требование.

И ритуал начался. Нагаш быстрыми, четкими движениями кругом нанес на грудь нашего несчастного странные некроманстские символы. Смешал в чаше травы, полил все это густой, вязкой гадостью и поджог. Черный огонь вспыхнул на добрых полметра вверх, тут же опал, едва заметно выглядывая из‑за края чаши.

Поставив ее у головы покойного, Нагаш монотонно и неразборчиво забормотал слова заклинания.

Бормотал минут десять. По помещению поплыл затхлый запах колдовства. Берн, пристроившийся рядом со мной, затаив дыхание, ждал. Анхел, оставшийся стоять по ту сторону стола, тоже был напряжен и насторожен. А я хотела чихнуть, и нос зачесался, и важность ситуации оценить не получалось, потому что даже в плаще было холодно.

Некромант закончил заклинание, глубоко вдохнул и замер. В помещении воцарилась тишина. А труп, которому по всем правилам следовало бы подняться, наплевал на правила и лежал дальше. Даже не думая шевелиться. Закрепленные под потолком мощные магические светильники, хорошо освещали тело, позволяя во всех деталях разглядеть его угнетающую мертвость.

Анхел кашлянул и предложил:

— Может еще раз попробуем?

Нагаш кивнул, не желая принимать поражение и затянул свое монотонное заклинание по новой.

— А что там с амулетом? — склонившись ко мне, шепотом спросил Берн, которому, видимо, тоже было скучно стоять и слушать унылое бормотание.

— Не так давно я ходила к портному, работающая у него девушка, которая меня обмеряла была обладательницей точно такого амулета.

— Ну, они могли просто заказать амулет у одного и того же мастера, — рассудительно заметил рыжий.

Черный огонь в чаше трепетал, то вспыхивая, то вновь опадая, в такт словам. Нагаш на одной ноте читал свое заклинание, из‑под лобья глядя на несговорчивый труп. В помещении все отчетливее пахло сырой землей.

— Могли, конечно, — спорить я не стала, версия была очень логичной, — но что если это не так? Если с этим амулетом что‑то нечисто?

— Откуда такие мысли? Нагаш же сказал, что кроме защитного плетения на нем ничего нет?

— Если он не видит, это еще не значит, что так оно и есть. Существуют умельцы, способные скрыть плетения от видящих, — упрямо стояла на своем я.

— Хорошо, — Берна моя подозрительность забавляла, — и в какой лавке работает эта подозрительная девушка?

— В салоне мастера Ниворха.

Рыжий присвистнул и подозрительно уставился на меня:

— Иза, я все хотел спросить, а за какие невероятные таланты лорд Шаардан тебя так оберегает, что жить к себе устроил, решетки на окнах поставил, да еще и одежду тебе заказывает в самом дорогом салоне нашего города.

— Во — первых, решетки на окнах не для моей безопасности, я, кажется, уже говорила, во — вторых, не за какие особенные заслуги он меня не оберегает, скорее довести хочет. И в — третьих, с чего ты взял, что это он мне платья заказал? Может я сама?

— Не обижайся, конечно, но ты не похожа на девушку, которая стала бы покупать наряды у Ниворха.

— Обижаться не буду, — согласилась я, — но платья, правда не идея Шаардана.

— Твоя? — с сомнением спросил он.

— Морэма! — громче, чем следовало, ответила я и заработала осуждающий взгляд Анхела.

— Ммм, то есть, лорд Витарр для тебя просто Морэм, — заключил этот со всех сторон нелогичный субъект, — теперь все понятно.

— Не знаю, что тебе там понятно, — огрызнулась я, потому что мне лично было понятно только одно — он себе неизвестно что выдумал и от этого было очень неприятно, — но можешь смело передумывать, потому что ты ошибся.

— В таком случае, может объяснишь?

— А ты Анхела спроси, он знает. Или лучше сразу Элару, — я начинала злиться, хотя сама не могла понять почему.

— Анхел отказался мне говорить, сказал, что это твоя жизнь и если я хочу знать, то должен спрашивать у тебя.

А я поняла одну простую вещь, я обожаю жениха Элары. Он такой умница и, в отличие от своей ненаглядной невесты, не такой уж и болтун.

— Иза, так ты ответишь?

— Я тебя знаю всего пару дней, как ты думаешь, стану я с тобой откровенничать?

Берн закатил глаза, вздохнул очень выразительно, но согласился:

— Хорошо, вернемся к этому разговору позже. Когда ты узнаешь меня получше.

Вот…любопытный. И взял же с чего‑то, что мне интересно будет его поближе узнать.

Вздохнула я намного выразительнее Берна, и вновь уделила все свое внимание Нагашу, который принялся читать свое заклинание в третий раз.

Мне казалось, что прошла вечность, хотя часы над дверью упорно утверждали, будто прошло чуть больше сорока минут, когда я спросила:

— Разве он должен так лежать? Почему не поднимается?

Глубоко несчастный некромант как заведенный читал свое заклинание, безнадежно глядя на труп.

— Не знаю, — раздосадованно отозвался Берн, — так не должно быть. Нагаш раньше уже работал с телами и всегда успешно.

— Этот очень упрямый попался, — понятливо кивнула я.

— Или убит был некромантом, — рыжий помрачнел, — интересно, командор рассматривает подобный вариант…

— Какой вариант?

— Если их убил некромант, он мог сразу порвать связь души с телом. Никаких сорока дней, тело сразу же становится бесполезным.

— То есть, его уже совсем поднять нельзя? Совсем — совсем?

— Иза, а чему вас в академии учили? — фыркнул он, отрывая взгляд от нашего несчастного некроманта, упорно пытавшегося что‑то сделать, — поднять его можно, но без памяти, интеллекта и хоть какого‑то самоосознания себя как личности. Если тебе нужен преданный, но слегка попахивающий слуга, который способен лишь выполнять приказы, причём простые и четкие, то поднять его не составит труда.

— А синяки? На сердце же синяки были, даже я понимаю, что некроманты на такое не способны.

— И это знаешь, — удивился мой собеседник, странно глядя на меня.

— Если ты меня сейчас подозревать начнешь, имей в виду, я обижусь, — предупредила его насупившись. Только подозреваемой я ещё и не была.

— С синяками ничего не ясно, — все же ответил он, впечатленный моим недовольным видом, — если бы я не знал, что призраки бесплотны, решил бы искать убийцу среди них.

— Бесчинствующий полтергейст, — пробормотала себе под нос, следя за тем, как Нагаш бессильно опускает руки. Неподвижное тело все так же лежало на своем месте.

— Это никогда не кончится, — пробормотала себе под нос, глядя на вспыхивающее пламя. Нос замерз основательно и ему очень не хватало теплого лорда об которого можно было бы погреться.

Голос Берн вновь подал где‑то через час, когда неудачливый, но упрямый некромант уже в который раз бормотал свое заклинание. Не помогли даже смена ингредиентов и начертанные по новой символы.

— Послушай, а ведь я главного не спросил, когда ты на встречу с этим подозрительным артефактором отправишься?

— Не знаю, — расфокусированный взгляд блуждал по дальней стене и было мне совсем лениво, и спать хотелось, и погреться тоже, — одну меня не отпустят, а если я скажу, куда планирую сходить, то совсем не отпустят, уже никуда и никогда. Но Лирана обещала, что придумает как нам попасть к мастеру. Говорила, что все устроит, если та согласится на встречу.

— Лирана — девушка из салона?

— Она самая.

— Иза, можно тебя попросить. Когда она за тобой придет, расскажи Эларе. Она нас предупредит. Одной тебе лучше не ходить, если амулеты действительно связаны с культом.

— Хорошо, — взгляд на рыжего я все же подняла, — мне и самой не очень хочется туда одной идти. Только…как вы меня отыщите?

— Это оставь нам, — ответил он, самодовольно улыбаясь, — ты главное Элару предупреди.

Я кивнула, а рыжий успокоился и вновь замолчал. Через минуту в морге вновь воцарилась тишина. Нагаш закончил свой ритуал, а труп так и не поднялся. Ругнувшись, некромант затянул заклинание по новой со зверским выражением лица глядя на свою упрямую жертву.

Навязчивый запах сырой земли уже давно не ощущался. В морге все отчетливее пахло безнадежностью.

— Иза, прекрати дергаться, — прошипел стоявший рядом со мной Берн, когда я окончательно замерзнув, стала притопывать на месте, растирая окоченевшие руки.

— Я замерзла, устала, мне все это надоело и бубнежь его постоянный раздражает, — огрызнулась в ответ, потирая озябшие руки.

Некромант, который уже охрипшим, срывающимся голосом в сотый раз повторял слова вызова, посмотрел на меня раздраженно, но прерывать ритуал, чтобы возмутиться, не стал. И я продолжила:

— И вообще, мне уже возвращаться пора. Скоро рассвет и если я не успею вернуться обратно, то завтра вы уже меня поднимать будете.

— Зачем? — Анхел, все так же стоял по ту сторону стола и внимательно следил за телом, еще надеясь, что вот, он сейчас шевельнется. А он не шевелился. Очень упрямый нам попался труп.

— Чтобы извиниться за то, что вы, остолопы самоуверенные, меня на верную смерть обрекли от рук озверевшего лорда.

— Не думаю, что… — Анхел все же оторвал свой взгляд от тела и запнулся, круглыми глазами глядя мне за спину. Лицо его вытянулось. Берн, проследив за взглядом товарища обернулся и тихо выругался, отступая от меня.

А мне оборачиваться не хотелось. Вот совсем. Потому что страшно было очень.

— Только не говори, что он стоит за моей спиной, — попросила я тихо, имея в виду озверевшего лорда. И вроде имени не назвала, но сообразительный стражник меня понял и так.

— Не Шаардан, — хрипло ответил он, безнадежно добавив, — все намного хуже.

Я зажмурилась, когда позади меня раздался насмешливый голос стихийника:

— Лично для вас, это намного лучше. Хотя бы потому, что убивать вас я не буду, — подойдя ко мне, приобнял за плечи и проникновенно пообещал, — и Вэлард ничего об этом не узнает, если вы посвятите меня в курс дела вашего совершенно противозаконного мероприятия.

Берн, на которого встреча с Шаарданом произвела неизгладимое впечатление, что‑то полузадушено булькнул, но мужественно молчал. Анхел тоже молчал, а бедный Нагаш кажется и вовсе дышать перестал.

Оценив нашу впечатленную компанию, Морэм фыркнул, остановил взгляд на мне:

— Значит, придется тебе мне все рассказать, — и, отступив чуть в сторону, приглашающе махнул рукой в сторону двери, — прошу.

Из морга я выходила с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать, радуясь возможности наконец‑то вернуться в тепло. Уже на лестнице было значительно теплее и я наслаждалась этим, медленно поднимаясь по ступеням.

— А вы уберитесь здесь и чтобы через полчаса об этом цирке ничего не напоминало, — строго велели позади, а через пару секунд Морэм нагнал меня, пристраиваясь сзади. Лестница была недостаточно широкой, чтобы по ней могли подниматься два человека.

— А как ты нас нашел? — вопрос задала только у выхода из управления. Закрытого, что было вполне логично. Ночь же.

— Слышал как ты из комнаты выбираешься, решил посмотреть, куда направилась, раз уж не в спальню к Вэларду. И представь мое удивление, когда увидел на крыльце того самого стражника из‑за которого мне пришлось домой на своих двоих возвращаться. Сначала хотел выйти и сломать ему что‑нибудь за все хорошее. А потом вы про некроманта и морг заговорили, и я успокоился немного. Ну какой нормальный человек станет устраивать свидание в морге? Решил даже тебя подождать, — замолчав ненадолго, он с сожалением продолжил, — в твоей комнате. Чтобы первым узнать подробности вашей ночной прогулки. И вот представь, жду я тебя в твоем неудобном кресле. А тебя все нет и нет. Утро уже скоро, а тебя нет. И Вэлард скоро проснется, да к тебе заглянет, чтобы убедиться, что ты на месте, а тебя нет…

— Подожди, но лорд Шаардан ко мне никогда не заходил.

— Ты не знала, что он заходил. Согласись, это не одно и то же. Спишь ты очень крепко. Так вот, Вэлард скоро должен был нагрянуть и я даже думать не хотел, что он со мной сделает, когда в твоей комнате застанет. Это он уже потом увидел бы, что тебя в ней нет, но сначала что‑нибудь со мной сделал. Вот и решил я, тебя вернуть, пока все живы и даже целы.

— И ты ничего не расскажешь лорду Шаардану?

— Иза, мой тебе совет, прекращай его лордом Шаарданом звать. Вэлард он. И нет, ничего не расскажу, если ты, беда моя безголовая, мне расскажешь за каким таким упырем неупокоенным отправилась посреди ночи в морг в компании того, с кем Вэлард строжайше запретил тебе общаться.

— Хотели тело поднять.

— Иии?

— И не подняли. Да ты и сам видел.

— Зубы мне не заговаривай. Зачем вам это понадобилась.

— Так тело‑то того самого, не вовремя почившего от интересной остановки сердца.

— А разве их не всех на органы разобрали, — удивился Морэм. Вот прямо как я когда‑то.

— Не всех. Один остался. Последний.

— Ммм, но, насколько я знаю, некроманты управления уже пытались поднять их. Каждого пытались. Не вышло.

— Было дело, — согласилась я, — но Нагаш отчего‑то считал, что он сможет.

— Самоуверенный щенок, — беззлобно отозвался о некроманте Морэм, протягивая мне руку, — ну что ж, пускай они все убирают, а тебе пора в кроватку.

— Дверь закрыта, — заметила я, для наглядности даже за ручку подергала, подтверждая свои слова.

— Кому нужны двери? — насмешливо спросил он, хватая меня за руку, — дверь мне не помеха.

И я упала. Просто упала в темноту. Ощущение было именно такое. Крик застрял в горле, где уже поселилось сердце, перекрывая доступ кислороду, а руки сцепились на стихийнике, думаю, успевшем пожалеть, что так опрометчиво решил переместиться с неподготовленной мной. В комнату мы в буквальном смысле слова вывалились, растянувшись на ковре.

Вцепившись в Морэма руками и даже зубами, я лежала поверх поверженного и глубоко несчастного страдальца, который тихо стонал подо мной и просил слезть, жалуясь на острые коленки. Что именно ему в моих коленках не понравилось, я так и не поняла, но послушно сползла и даже руки расцепила с первого раза, чтобы уже с пола просипеть:

— В…в следующий раз предупреждай.

— А не будет следующего раза, — простонали в ответ, — я больше к тебе и близко не подойду.

И я бы даже спросила, отчего такое категоричное заявление, но дверь в комнату открылась, врезалась в стену и, кажется, слегка треснула. Звук, по крайней мере, был очень похожий. А на пороге, еще сонный, но уже воинственный застыл Шаардан, разглядывая представшую его взору картину.

— Вэлард, ты что здесь делаешь? Тебя же еще с полчаса здесь быть недолжно, — вставать Морэм не спешил, там и лежал на полу, только голову приподнял, глядя на своего друга.

— Шум услышал, — ответил тот хмуро, разглядывая нас, — почему вы на полу?

— Потому что кое‑кто перемещается с живыми людьми, не удосуживаясь предупредить этих самых людей, — наябедничала я.

— Где вы были? — и вроде бы вопрос был адресован нам обоим, но смотрели только на меня. Отчего такая несправедливость?

Не зная что ответить, я посмотрела на Морэма и наткнулась на его вопросительный взгляд. Сделав страшные глаза, очень выразительно покосилась на Шаардана, после чего быстро кинула на стихийника. Отрицательно покачав головой, тот повторил мой маневр, требуя активных действий от меня. К взаимопониманию мы не пришли.

— Я все вижу, — лорд был ну совсем не добрый. Может потому что не выспался? Разбудился так не вовремя.

— С Морэмом вы мне разрешили покидать дом, — не вдаваясь в подробности выпалила я. Потому что лучшая защита — нападение. А Шаардан еще сонный и начать защищаться первым как‑то не успел. Очень необдуманно с его стороны.

— Ночью и без моего ведома? — смерив меня еще одним тяжелым взглядом, он очень серьезно заметил, — не припомню такого.

— Хорошо, мы больше не будем, — честно пообещала я, косясь на стихийника. Тот на помощь не спешил, вполне довольный сложившейся ситуацией.

— Иза…

— Правда не будем. Мне, если честно не понравилось совсем, — призналась я. И ведь не соврала даже. Ночью в морге приятного мало. Да что там, совсем ничего приятного нет, — и холодно очень. Наверное, скоро снег выпадет.

— Где вы были? — вопрос предполагал четкий и развернутый ответ.

А я себя на допросе почувствовала. И это жутко раздражало. Потому что правду говорить было совсем нельзя, а соврать что‑нибудь правдоподобное не получалось. Не знала я, что ему наврать. И Морэм не спешил на помощь, отчего‑то решив, что обещание ничего Шаардану не рассказывать, освобождает его от необходимости меня сейчас спасать. А спасать было надо. Потому что лорду надоело топтаться на пороге и он шагнул в комнату, подходя ко мне.

— Вэлард, ты бы к ней не приближался, у нее ужасно острые коленки, — подал голос Морэм, но заработав злой взгляд от несогласной с такой характеристикой меня, замолчал, тихо постанывая поднялся с пола, и аккуратно, не делая резких движений, прокрался к выходу. Шаардан гипнотизировал взглядом меня и на этого предателя внимания не обращал. Дверь тихо закрылась за счастливым стихийником.

И осталась я одна в комнате с очень любопытным Шаарданом, который точно не собирался отправляться вслед за своим другом. Даже присел рядом со мной, чтобы я уж точно поняла, что разговору быть.

— Я жду, — заметил он.

— Умертвие нам нужно было. Вот, — ответила неохотно, прикрыв глаза и умолчав о том, что его мне надо не было, что его другим надо было, меня просто за компанию прихватили, а Морэм вообще об этом сам только недавно узнал. Как‑то совсем не хотелось, чтобы на меня опять кричали.

— Он тебя на кладбище водил? — пораженно выдохнул Шаардан, не дождавшись ответа, ухватил меня за руки, дергая вверх, — Иза?

— Почему сразу на кладбище? — пробормотала я, свесив голову назад. Глаз так и не открыла, что прибавляло храбрости, — не дергайте меня, пожалуйста. Я спать хочу. Положите где взяли и дверь за собой с той стороны закройте.

— Где вы были? — просьбе моей он не внял и продолжил дергать, перехватывая удобнее и поднимая с пола. А я ведь просила, чтобы на место положил. Вот что ему стоило послушаться?

И только когда меня аккуратно сгрузили на кровать, было решено простить Шаардану его самоуправство. В комнате было тепло, я быстро отогревалась. Пока меня ворочали, вытягивая из‑под безвольного тела плащ и стаскивали курточку с сапогами, я окончательно согрелась и хотела только спать.

— Спа — ааа — асибо, — не сдержавшись зевнула, повернулась на бок и облегченно вздохнула вытягиваясь в полный рост. Хорошо — ооо.

Шаардан намека не понял, ему хотелось общения. Конечно, сам‑то ночью спал, пока я в морге косточки промораживала. И ведь даже не пожалуешься на вселенскую несправедливость. Во — первых, сама виновата. Во — вторых, лорд не оценит. Только наорет и какую‑нибудь гадость сделает. Запрет опять, например. А этот общительный субъект присел рядом со мной, отчего кровать прогнулась, а я скатилась поближе к нему, опять оказавшись на спине.

— Иза, не спать! — меня легонько подергали за руку, — куда тебя водил Морэм?

— А какая разница? Там было холодно и не интересно, — освободив свою конечность из цепких пальцев, я тут же засунула ее под себя, чтобы больше никто хватать не вздумал и попросила, — дайте поспать, а?

— Сначала ты мне все расскажешь. За каким… — он осекся, глубоко вздохнул и поправился, — зачем тебе понадобилось умертвие?

— Просто надо было умертвие. Желательно разговорчивое. Ну, или как получится. А оно не получилось. Вот совсем. Упрямый труп не захотел с нами общаться. Зараза.

— Вы его поднять пытались? — пораженно спросил он, — Морэм же не некромант! Иза?!

— Вот вы себе сейчас всякого напридумываете, разозлитесь, а потом я виновата буду, — приоткрыв один глаз, оценила растрепанного и уже злого Шаардана по достоинству и еще раз зевнула.

— Прекрати испытывать мое терпение и отвечай на вопрос.

— Я же у вас не спрашиваю, куда вы каждый день ездите…

— Спрашиваешь, — не согласился он со мной.

— Хорошо, спрашиваю, — спорить с ним бессмысленно, особенно когда он прав, — но вы же мне не всегда отвечаете. Порой вообще игнорируете.

— Иза, куда он тебя водил?

Прости меня мамочка, пожалуйста, твоя дочь, кажется, законченная дура. Потому что да, я сказала правду, надеясь, что этого ему хватит и он отстанет:

— В морг, — и совсем не важно, что Морэм меня туда не водил, что он меня оттуда забирал. Наводящих вопросов лорд больше не задавал. Он сидел на кровати тихонько и глядел прямо на меня. Это я хорошо рассмотрела, когда глаза открыла, влекомая любопытством. Уж очень тихо в комнате было. Открыла и тут же опять зажмурилась, нарвавшись на тяжелый взгляд. Гляделки у Шаардана опять начали светиться. А ведь светло уже почти. Даже я хорошо все различаю в предрассветных сумерках.

— Зря я тебе про тела рассказал, — наконец‑то подал голос сообразительный лорд. Спокойно и как‑то даже безнадежно, что совсем не вязалось с горящим взглядом. Потому глаз я не открывала, предпочитая слушать, а не смотреть, — и как тебя после такого не запирать?

Вопрос, скорее всего, был риторическим и отвечать я не стала, хотя насторожилась.

— Иза?

Или не риторическим. Но отвечать я все равно не планировала. Дышала ровно и очень убедительно делала вид, что уснула. Не будет же он меня спящую ругать?

— Иза?

Сплю я. Так и хотелось сказать это вслух, а то лорд недогадливый какой‑то в некоторых вопросах. И уже даже саму себя почти убедила, что сплю, когда горячее дыхание коснулось шеи.

Я дернулась и открыла глаза, поинтересовавшись у сиятельного плеча:

— А зачем вы меня нюхаете?

— Уже не спишь? — усмехнулся он, по шее вниз пробежались щекотные мурашки, — хотел убедиться, что ты правда была в морге.

— И?

— От тебя мертвечиной пахнет, — недовольно поведали мне, не спеша, впрочем, отстраняться, — где вы некроманта нашли?

Я лежала и тихонько умилялась его сообразительности.

— Он сам нашелся, — честность наше все, — а теперь можно я уже спать буду?

— Спи, конечно, — согласился Шаардан, прижался носом, к моей несчастной шее, и быстро поцеловал. Даже запах его не смутил.

— Да что вы делаете? — я не визжала, я шипела, безуспешно пытаясь откатиться в сторону. Вражеская конечность, прижавшая меня к кровати, сделать этого не давала, — пустите меня сейчас же!

— Ты же спать хотела. Передумала?

— Вы мне мешаете.

— А ты мне врешь, — хмуро заметил он. И это возмутило меня даже больше. Я же правду сказала!

— Некромант сам нашелся!

— Имя? — потребовал он, отстраняясь.

— Не скажу!

— А теперь ты меня злишь, — ровным голосом выдал он, окончательно меня взбесив. Да даже собственные родители мне больше свободы давали и не мучили вопросами на которые я не хотела отвечать.

— Ну чего вы привязались к этому некроманту? У него же все равно ничего не вышло. Труп не поднялся. Мы вернулись. Морэм уже наверное спит давно, — с завистью вздохнула я. Ведь точно спит уже. Счастливчик.

— А если этотслучайно найденный некромант из культа? Ты об этом не подумала? — рука лежавшая на животе напряглась и меня сильнее вдавили в кровать, — ты хотя бы представляешь насколько это опасно?!

— Но ведь все живы, — очень кстати вспомнив, как однажды на мою жалобу, что Шаардан жуть жуткую порой наводит, Морэм посоветовал быть с ним понежнее, тогда, мол, и лорд добрее станет. Вспомнила, в общем, я о том его совете, и погладила его по руке. Сама не верила, что толк выйдет, но рука под пальцами дрогнула и расслабилась, — а я вам все равно ничего не расскажу. Не могу потому что.

— Хорошо, — лорд скрипнул зубами и выдвинул свое требование, — я не буду настаивать, просто пообещай, что ты больше не покинешь дом не предупредив меня.

Недоверчиво посмотрев на него, я кивнула и тут же услышала требовательное:

— Вслух.

Попыталась сесть, но мне не позволили, потому пришлось обещать лежа:

— Я не покину дом, не предупредив об этом вас.

Шаардан кивнул и пригрозил:

— Еще одна глупость с твоей стороны и я тебя запру. Поняла?

Насупившись я лежала, все еще придавленная к кровати его рукой и тихо злилась.

— Я не слышу.

— Я все поняла, — буркнула негромко, желая только одного: чтобы он ушел.

Не очень удовлетворенный ответом, он все же еще раз кивнул, наградил меня почти издевательским поцелуем в лоб и мрачным пожеланием крепких снов. После чего все же оставил одну.

И мне бы стоило уснуть. Но не получалось. Я крутилась, терла многострадальный лоб и чувствовала себя странно. Стыдно было, за то, что пришлось соврать, и злость разбирала от того, что все так получилось.

Промучившись до завтрака, но так и не сумев заснуть хоть ненадолго, вниз спускалась уставшая, измотанная и злая. И очень удивилась, когда в столовой, за столом меня ждал такой же помятый и несчастный Морэм. Подперев щеку рукой, он без всякого интереса следил за мной и голос подал, только когда я села:

— Тебя тоже Вэлард замучил?

— Не — еее — ет, — сцедив зевок в кулак, я призналась, — сама себя замучила.

— А ко мне, представь, нагрянул. Я только успел прилечь, как он ворвался и начал требовать объяснения. Зачем я тебя в морг водил, где некроманта нашел и почему его в известность не поставил, — с чувством начал жаловаться стихийник, потом замолчал на минутку и обвиняюще уставился на меня, — вот зачем ты ему про морг рассказала?!

— Я не специально, оно само как‑то вырвалось.

— Вырвалось у нее, а почему страдать пришлось мне?

В столовую тихо дребезжа колесиками, вкатили тележку заставленную нашим завтраком, пришлось ненадолго прерваться.

— Морэм, а ты ему что‑нибудь рассказал? — вопрос осмелилась задать только когда мы вновь остались одни.

— Нет, конечно, — возмутился он, — я же обещал, что ничего не расскажу. Да и зачем мне это надо? Я тебя сейчас ему сдам, а страдать потом все будем.

— Очень…благородно с твоей стороны, — фыркнула я, но развивать тему не стала.

— Ты даже не представляешь насколько. С трудом удалось его убедить, что ничего страшного не случилось. Поверь, это была действительно непростая задача.

— И он убедился?

— Пришлось сказать, что это была твоя идея и ты не хочешь ничего рассказывать, потому что тебе стыдно, — заметив как меня перекосило, он пожал плечами, — это единственное, что пришло мне в голову.

В столовую вошел Шаардан, который, кажется, решил самостоятельно перевоспитаться и начал со своевременного приема пищи, что очень приятно меня удивило. Вот только продолжать нашу очень информативную беседу стало совершенно невозможно.

Лорд прошел к своему месту, сел, разгладил салфетку на коленях и только после этого оглядел наши несчастные лица и пустые тарелки, с намеком произнес:

— Приятного аппетита.

К блюду со свежими булочками мы с Морэмом потянулись одновременно. Никуда ведь не денешься, когда «приятного аппетита».