Правилам вопреки (бонус)

Глава 3

Артур

Я дурею от этой женщины… От звука ее голоса, запаха кожи, и даже аромата шампуня для волос. И эта зависимость кружит голову не хуже элитного алкоголя или быстрой езды на автомобиле премиум-класса.

Я помню каждую минуту, проведенную вместе, с того момента, когда поднял глаза и увидел ее около столика в маленьком турецком кафе…ощущение нереальности происходящего, и острые, как бритва, осколки в районе сердца, будто вонзившиеся все разом…наше бурное воссоединение, и то странное чувство внутри, когда все закончилось…с глаз будто слетела пелена, и мир снова стал цветным…мгновение,с которого начался отсчет моей новой жизни. Настоящей. Потому что то время, что я жил без нее, трудно назвать жизнью. Скорее существование. Бесцельное. Бездарное. Убивающее каждой минутой. Засыпающее пеплом по самую макушку, без надежды на что-то светлое и живое. Ад. Наказание за поступок, совершенный под влиянием минутной слабости…И да, я дорого заплатил за него, почти превратившись в ходячее подобие человека. Чужая страна. Работа. Пустая квартира. Женщины, ни одна из которых не оставила следа в душе. Снова работа. И так по кругу. Я не поверил тогда. Думал, схожу с ума, пока она не дотронулась до меня.

Как непредсказуема бывает жизнь…Уже не молодая, умудренная опытом женщина, то и дело подбрасывающая людям головоломки, которые те должны решить…

Я вспоминаю лицо Альки, ее веселый смех, неторопливую походку и первую игрушку, что подарил ей – моей маленькой принцессе с карими глазами…ушастого зайца с улыбкой в поллица…Теперь заячья команда насчитывает несколько десятков особей…И уверен, что если эта малышка попросит меня притащить ей еще столько же - я не откажусь. Желание дочери – закон. Единственной дочери. Маленького солнышка, растопившего мое сердце одним взглядом. И пусть она называет папой Артема, я всегда буду рядом, и разорву любого, кто только подумает причинить плохое моей девочке. Александра. Саша. Алекса. Алька. Самая красивая, самая умная…неповторимая…лучшая из всех детей ее возраста. Моя дочь.

- О чем ты думаешь? – слышу задумчивый женский голос, и ,открыв глаза, совсем близко вижу Мышь. Она лежит, уткнувшись носом в мое плечо, и кончиками пальцев рисует круги на моей груди. Охуенная женщина.

- О жизни, - я никогда не скажу ей, каким запомнил день нашей встречи…когда дикая боль разочарования разрывала на куски…и хотелось вырвать долбанное сердце, чтобы оно перестало болеть, чтобы прекратилась эта невыносимая мука, когда каждая секунда кажется последней, и кровь будто вытекает по капле, лишь продлевая мучительное ожидание конца…

- Ты просто бесподобен, - она покусывает кожу на моей груди, и лукаво смотрит на меня из-под густых ресниц, - когда думаешь о жизни…

Я улыбаюсь, потому что невозможно игнорировать эти откровенные попытки привлечь мое внимание. Зеленоглазая искусительница…

- Наверное нам стоит встать, или даже сбегать в душ, - продолжает свое занятие женщина, прикосновения которой напоминают слабые удары током, пожирая меня глазами, и кровь снова приливает к члену, потому что этот взгляд больше распутный, чем целомудренный.

- Наверное, - улыбаюсь я ей, и желание продолжить в ванной не оставляет мою дурную голову, когда на ум приходит наш вчерашний разговор по дороге в отель: - ты обещала мне проценты…

- Тогда идем скорее, мой король, - быстро, точно этого и ждала, поднимается с кровати Мышь, и поворачивает в сторону ванной, чуть повиливая бедрами. Я догоняю ее, и отвешиваю легкий шлепок, от которого сразу краснеет кожа на ягодицах, а Алиса, оборачивась, смотрит на меня так, что начинаю сомневаться, кто из нас двоих ведет сегодня: - Артур, ты…

- Молчи, женщина, - я впиваюсь в эти сладкие губы, которые хочется терзать, вырывая стоны один за другим, без остановки и до победного конца…а потом начинать все сначала.

Она продолжает что-то говорить, пока я настраиваю воду, и ловкие женские пальчики вытворят такое, что хочется краснеть, как впервые увидевшая голого мужика невинная девица, единственным ярким впечатлением которой были зачитанные до дыр страницы бульварного романа, о большой и чистой любви его героев…

- Повернись спиной, - слышу свой хрип, и чувствую, как в горле становится сухо, как в, мать твою, пустыне…

Алиса послушно разворачивается, и я не в силах выдержать охеренный стояк, с громким с стоном резко вхожу в нее, и снова матерюсь, потому что это нереальное ощущение…она такая тесная, горячая и податливая, что в башке что-то щелкает, и мир вокруг становится иллюзией…Мы будто два оторванных от реальности и помешанных на трахе существа, у которых одновременно снесло крышу…и теперь на ее месте лишь огромная дыра…

После душа мы лежим на белом, идеально белом постельном белье, и наслаждаемся друг другом, пока вторая половина нашей семьи строит куличи из песка и изучает достопримечательности отеля.

- Мне так хорошо с тобой, - выдыхает моя идеальная Мышь, - не могу описать словами…

В ее взгляде такое обожание, приправленное нежностью и с каплей усталости, которое обычно бывает после хорошего секса, что я просто киваю, не удержавшись от нескольких слов, в последний момент влетевших в голову на скорости разогнавшегося локомотива: - может откроешь кредит под проценты?

- Что ты сказал?- Мышь бессильно роняет голову обратно на подушку, и со смехом всхлипывает: - ты неисправим, просто неисправим…хорошо, но для тебя будут особые условия…

- Интересно, какие, - подначиваю я эту бесстыдную женщину, чтобы услышать продолжение, и Алиса уже открывает рот, чтобы договорить, как на экране телефона, валяющегося на кровати, появляется сообщение от Артема: «мы возвращаемся».

- Мы можем продолжить потом, - Мышь поглаживает мой подбородок, проводя пальцами по многодневной щетине, - ты восхитительно колючий сегодня…

- Одевайся, женщина, или нас застанут в неприличных позах, - я легко шлепаю ладошкой по ее волшебной заднице, и Алиса распахивает глаза шире: - Артур!

Мы быстро натягиваем одежду, включаем телевизор, и ждем. Пока Мышь роется в косметичке, я стою у окна. За спиной раздается негромкое шипение, и обернувшись, вижу, как Алиса вываливает на кровать все содержимое бледно-голубой сумки-косметички, в которой можно спрятать бегемота, и начинает перебирать яркие флаконы. А через минуту, набрав несколько штук, уносится в ванную. Я посмеиваюсь, вспоминая, как рыдала наша большая принцесса за пару дней до отъезда, когда в транспортной компании перепутали заказы, и в коробке оказалась пара ботинок вместо ожидаемой косметики. И как быстро эти придурки исправили сделанное, когда я перезвонил в их офис, и подробно описал, что именно сделаю, если до отъезда моя женщина не получит заказанное.

Женщины – такие женщины…Я возвращаюсь мыслями в настоящее время, и провожаю глазами закрывающуюся дверь ванной комнаты.

А когда поворачиваюсь обратно, вижу знакомые силуэты на дороге. Артем. И наша принцесса. Сегодня на ней нежно-салатовое платье, подчеркивающее еще по-детски пухлую фигурку, с оттопыренным кармашком, в котором наверняка сидит очередной ушастый заяц. Сердце знакомо екает, потом сжимается, и начинает ныть. Дочка смеется, хватает Артема за руки, и делает несколько прыжков на месте. Потом поднимает руки вверх, и показывает на небо. Темка тоже задирает голову, что-то говорит…Алька заливается смехом, и пританцовывая, бежит дальше по дороге. Они отлично смотрятся вместе. И отлично ладят, будто пока меня не было, этот обаятельный ловелас научился читать мысли окружающих его женщин. Пусть даже маленьких.

И та ноющая, почти незаметная боль, что добавляет дегтя в мою жизнь, снова разгорается из искры в почти пламя. Я не могу простить. Сам себе. И от бессилия хочется выть, крушить все вокруг. И разбить в кровь свои собственные руки…ведь я сам, сам сбежал. Как глупый мальчишка, блядь. Недоделанный придурок. Когда я думаю, что именно пропустил, хочется бодать башкой зеркало, чтобы разбив его на тысячи осколков, продолжать процесс, пока отражение не превратится в кровавое месиво…

И время не повернуть вспять…Женщина, которая убежала несколько минут назад в ванную, носила мою дочь под сердцем, плакала по ночам, и после рождения Альки не спала сутками…Гормональный всплеск, эмоциональная нестабильность, и куча других причин…Мы не обсуждали эту тему, но когда чуть не подрались с Артемом, впервые схлестнувшись за несколько недель, весь вечер и ночь провели в компании бутылки. Вот тогда я услышал историю в деталях, и каждое слово резало сильнее предыдущего. По живому. С кровавыми потеками и дикой болью. Сам. Своими, мать твою, руками…

Через несколько дней мы возвращаемся домой, и я вспоминаю нашу первую совместную поездку. Тогда, девять месяцев назад. Сейчас все иначе. И несмотря на то, что маленькая мышка зовет папой Артема, я не теряю надежды. Возможно, когда-нибудь, пусть даже через несколько лет, моя маленькая почти копия назовет меня отцом.

На следующее утро после перелета Алису снова тошнит. Она быстро уносится в ванную, щелкает задвижкой, и пока я стучу в дверь, угрожая снять ее нахрен, если она не откроет, слышу характерные булькающие звуки. В ответ раздается решительный голос этой несносной женщины, утверждающий, что все хорошо. И если я не перестану вопить, как оглашенный, то может быть она выйдет через пару минут. Эта долбанная пара минут кажется мне, блядь, вечностью. И бессильно сжимая кулаки, я просто считаю секунды, проговаривая их про себя. Наконец Мышь выходит из ванной, бледная, с мокрым лицом, и растрепавшимся пучком волос на затылке, вытирает лицо желтым пушистым полотенцем, и поднимает на меня свои охуенные зеленые омуты.

- Что ты ела вчера вечером? – слышу свой голос, как чужой, - вспоминай.

- Не помню точно, мне кажется, ничего такого, от чего…, - она застывает на месте, не договорив фразу до конца, и опускаясь на пол, тихо шепчет: - Не может быть, черт…как же я не подумала…Боже, пожалуйста…Потом несется к ящику с лекарствами, лихорадочно вываливает все на стол и начинает искать: - Где же они, были же…Артем!

Темка появляется через пару минут, и с таким же недоумением на лице, как и я, наблюдает за мечущейся Алисой, быстро перебирающей чуть подрагивающими пальцами содержимое ящика: - Что случилось?

- Тесты, тут должны быть тесты, - они смотрят друг на друга, будто разговаривая без слов, и я чувствую себя лишним, потому что не понимаю языка взглядов.

- Я убрал их на другую полку, - Артем всматривается в лицо Мыши, точно на нем написана причина, которая не видна лишь одному из нас троих, и этот субъект – именно я, и быстро выходит обратно, пока Алиса собирает содержимое коробки обратно, просто сгребая все в кучу.

- Вот, - возвращается Темка с несколькими коробочками в руках, и Мышь снова уносится в ванную, развивая скорость удирающего от стаи волков зайца. И я отлично знаю, что принес Артем. Картинка вдруг складывается, как детский пазл, самый маленький, из двух-трех деталей. Тошнота, сонливость, тесты на беременность. Блядь, блядь, блядь! Тесты на беременность!! Неужели так бывает? Происходящее кажется сном, и если бы не вопли из гостиной, где наша маленькая принцесса смотрит мультики, я бы решил, что допился до чертиков. Эта мысль не дает спокойно вдохнуть, ускоряя пульс до максимально возможной отметки, и останавливая меня на самой грани, после которой сердце просто разорвется на множество кусков. Я настолько ошарашен возможностью, пусть даже микроскопической, стать отцом, что мысли разлетаются во все стороны, как, блядь, тараканы при внезапно включенном свете в полвторого ночи. Они только вошли во вкус, настроились на отличный вечер, а тут я…

Потом мы стоим в коридоре, пока Алька возит вокруг карету с куклой в красивом платье. Колеса кареты поскрипывают, потому маленькая Мышка таскается с этой каретой уже вторую неделю, и даже несколько нолей на ценнике не спасают кусок пластмассы от неуемных детских ручонок.

Мысль о возможной беременности долбит мозг, выбивая из него последние частички серого вещества, или чем там думают нормальные люди? Беременна. Моя Мышь беременна. Беременна? Интересно, если сделать тест ДНК, что он покажет? И кто из нас биологический отец будущего ребенка? Твою мать, о чем я думаю? – приходит вдруг мне в голову. Ожидание срывает крышу, и так не слишком устойчивую сейчас. Я вспоминаю картинку на коробке, слова Тимура, несколько месяцев назад ставшего отцом третьего ребенка, и долго обсуждавшего со мной качество тестов на беременность, после двух бутылок виски, выжранных на радостях в одно лицо…насколько я знаю, там нужно просто помочиться на пластмасску, так что же эта женщина столько времени делает в ванной? Я уже готов вынести нахрен эту долбанную дверь, как она открывается, и на пороге показывается Алиса. Ее глаза блестят, и по моей спине бегут чертовы мурашки…потому что на мокром лице Мыши улыбка, и она вся будто светится изнутри, как новогодняя елка. Где-то во мне громко вопит собственник, потряхивая кулаками , и отстаивая свои права на эту женщину и того ребенка, которого она возможно, носит.

- Две полоски на всех, - шепчет Алиса, и смотрит по очереди на меня и Артема, - я беременна…

Внутри меня будто взрывается граната, задевая осколками и выбивая напрочь остатки логики и здравого смысла. Вместо них остаются только эти два слова, сказанных на одном дыхании.

- Мышь, ты уверена? – слышу свой ошалелый голос, и в голове совершенно пусто, на удивление пусто. Ощущение, что кто-то вырубил электричество, и теперь серые клетки в моей черепной коробке остались без источника энергии, поэтому все, что получается – тупо таращится на женщину напротив, надеясь, что все происходящее не просто сон, или дурацкая шутка…

Темка хлопает меня по плечу, и это срабатывает. Оцепенение проходит, и я сжимаю свою большую девочку в объятиях так сильно, что Мышь пищит, и требует осторожности и внимательности, ибо теперь является слишком ценным экспонатом… И я вспоминаю дебильную улыбку на лице брата, когда тот узнал об очередной беременности своей жены. Абсолютно уверен, моя сейчас ничуть не хуже…беременна…Блядь, похоже через девять месяцев я стану отцом во второй раз!