Предатель. Мы (не) твои

Глава 5

Моргает и отпускает ручку, затем делает шаг назад, отворачивается и стремительно уходит вглубь ресторана, растворяясь в его недрах.

– Ах, – из меня вырывается сдавленный вздох, я не заметила, что все это время стояла, задержав дыхание.

Опускаю глаза, и на сухой асфальт падает несколько крупных соленых капель, мгновенно затемняя в местах соприкосновения светло–серую поверхность.

Я оказалась недостойна даже короткого разговора, не говоря уже о честности. Демид только что растоптал меня, как засохшую грязь на своем ботинке, на ручную очистку которой не хочется тратить время, ведь можно взять и стереть налипшее о твердую поверхность.

– Девушка, вы машину заказывали?

Из оцепенения меня вырывает водитель такси, остановившийся прямо возле меня.

– Кхе–кхе, – прочищаю горло и одним быстрым движением вытираю глаза, – все верно, я. Поехали.

Решительно открываю дверь автомобиля и забираюсь внутрь. Еще немного и я окажусь дома.

Ох, дом… Мы его делили напополам с Волчанским, и теперь я понятия не имею, что будет дальше. Меня лишили права голоса даже в этом организационном вопросе, касающимся двоих, поставили на одну линию с мебелью, надоела – купили новую. А старую необязательно оповещать. Пусть пока постоит на своем месте, чуть позже можно будет отнести в подвал или на свалку, как руки дойдут.

– Приехали, – негромко оповещает водитель, заметив, что я сижу, смотрю в окно, но словно ничего не вижу перед собой.

– Хорошо, спасибо, – отмираю и берусь за ручку.

Обратный путь оказался дороже на двадцать процентов, агрегаторы такси, не стесняясь, накручивают суммы на поздний вечер, им все равно, что с прошлой моей поездки прошло максимум сорок минут. Но я совсем не жалею потраченных средств, пусть их у меня немного, и больше некому меня страховать, но это стоило того. Я должна была убедиться в том, что о меня вытерли ноги, да еще так мастерски.

Я теперь, наверное, никогда не смогу довериться мужчине, только не после такого. Пусть такие, как Демид, – не все мужчины поголовно, но наверняка на свете еще достаточно парней, способных год или около того притворяться любящими, а по окончании срока утилизировать девушку, молча оставив одну и выбрав себе более выгодную новую партию.

Захожу в квартиру и смотрю на помещение свежими глазами. Квартира не принадлежит Демиду и уж тем более не принадлежит мне. Демид ее снимал. Я вообще в этом большом городе практически никто, примерно как надоедливая мелкая мошка. Все что–то трепыхаюсь, двигаюсь, пытаясь найти свое место в экосистеме, но приходит большой человек и убивает меня одним легким движением руки.

Завтра с утра придется звонить хозяйке квартиры, мне не потянуть аренду, даже если я перестану есть и ограничусь имеющимся набором одежды и обуви. Или не торопиться до конца месяца, едва ли я сегодня могу здраво решать, как жить дальше.

Кстати, по поводу одежды и обуви…

Захожу в комнату, гордо именуемую спальней, и понимаю, что спать одной на просторной кровати будет странно. Главное, не потонуть в тоске и жалости к себе, если мой мозг решит подкидывать мне воспоминания о тех временах, когда мы с Демидом были по–настоящему вместе. Открываю большой платяной шкаф и вглядываюсь в висящую справа одежду, прищуриваясь, как будто вижу ее в первый раз.

Стоп. А где еще часть одежды? Была ведь еще в прошлые выходные! Или я ошиблась? Не мог же кто–то забрать вещи, пока я была на работе? Или мог?

– Какая же я дура, – тихо произношу, прикасаясь к голубой рубашке Демида, – он оставил квартире только то, что считал домашним, и свои спортивные костюмы.

В общей массе рядом с моей одеждой создается такое впечатление, что человек не исчез, что вернется, как минимум, забрать остатки своего гардероба, но на самом деле все не так. На самом деле мне оставили, по сути, ненужные тряпки.

– Зачем же кольцо и сообщения? Зачем? – вопрошаю шкаф.

«У нас в институте у некоторых ребят были жестокие розыгрыши, тебе повезло, что мои одногруппники не успели заметить тебя. Больше всего на свете им нравилось разводить красивых неместных девушек, верящих в любовь. И поверь, просто развести на близость было самым безобидным», – всплывают у меня в голове слова Демида о его бытности студентом… Глава 6

Ноги подкашиваются, я едва успеваю сесть на кровать. Волчанский играл со мной в любовь и независимого от папочки парня, а когда понял, что раньше жизнь была лучше, не смог просто уйти, не устроив розыгрыш, пообещав жениться?

Даже сейчас, после посещения ресторана не верится в такое. Он не мог! Только не ради розыгрыша!

Иначе, какой на самом деле сволочью является Демид? И как я не разглядела этого раньше? Почему не замечала? Не настолько я слепа в своей любви к нему, не настолько. Нет, я не такая.

Из моего горла вырываются рыдания, ложусь на кровать и сворачиваюсь калачиком. А подсознание все подсовывает и подсовывает мне картинки нашего с Волчанским совместного времяпровождения. И ни на одной из них, ни в одной ситуации он не показал себя подонком!

Но сегодняшний вечер говорит об обратном. Я жила с двуличной сволочью, не подозревая об этом. Либо эта сволочь – простой трус, который по какой–то личной причине решил свинтить обратно к папочке, но мне не сказал.

И в этом он конкретный подонок. Даже если командировка реально была, и кольцо мне дарил еще хороший Демид, никто не отменял средства связи. Он не на другом конце земли был, а мой телефон всегда доступен. Не нужно позволять искать себе оправдания Волчанскому, он взрослый парень, старше меня на два года, а не слепой новорожденный щенок.

Мысли в голове причудливо смешиваются, и я не замечаю, как засыпаю прямо так, в нарядном платье. Во сне я бегу по темному лесу, вокруг никого, но постоянно слышится чей–то злобный смех.

Просыпаюсь от резкой трели дверного звонка и понимаю, что смех был похож на звук дверного звонка. Хочется послать всех и вся и не реагировать, но пришедший крайне настойчив. Приходится подняться на ноги.

– Иду я, иду, – кричу недовольно.

– Оу, Маргарита, ужасно выглядишь, – вместо приветствия говорит Руслан, на что я только зло морщусь. – Впрочем, это не мое дело. Твой бывший парень с чего–то решил, что я его посыльный, – Руслан заходит в квартиру, не спрашивая меня. – Я ему вчера высказал все, ты не думай. Даже для меня сделать предложение одной и не сказать о женитьбе на другой – последнее дело. Но на ростках моей совести Волчанскому удалось заставить меня снова прийти к тебе, на этот раз с конвертом. Понятия не имею, что в нем, этот жук его еще и запечатал! Как будто друг будет читать чужую корреспонденцию, – Руслан недовольно качает головой и пристально смотрит на меня.

– Что? – не выдерживаю. – Не видел девушек с потекшей тушью? Или приглашение на чай ожидаешь? Я гостей не ждала, угощать не собираюсь.

– Успокойся, болезная, – снисходительно произносит Руслан, а я вспоминаю, почему он мне раньше не нравился, – сам тебя угостить могу, подать руку помощи бедным, так сказать. Из меня вытащили обещание заставить тебя прочитать послание сразу же.

– Зачем? – выгибаю бровь. – Я, может, не хочу при тебе читать. Ты мне противен, как и твой друг.

– Понимаю и поддерживаю, красавица, поверь, все взаимно, но ничем помочь не могу, не после того, как я увидел, в каком ты состоянии. Теперь вдвойне чувствую ответственность за твою тщедушную тушку. А если ты прочитаешь, и тебе станет дурно, а скорую некому вызвать, что тогда? Нет, уж, я не буду брать на себя вину за подобное. Поэтому читай при мне! – восклицает Руслан и сует мне в руки конверт.

Смотрю на него растерянно, бумага дорогая, крафтовая, зачем–то подношу к носу и нюхаю.

– По–твоему Демид ее одеколоном брызнул? Или на запах пытаешься определить содержимое?

– Да, умник, пытаюсь, – огрызаюсь. – Твое дело маленькое, ты сегодня почтальон, примеряешь на себя роль простого служащего. Поздравляю с почином!

– Предпочитаю сравнивать себя с курьером, – отбривает Руслан. – И ты завязывай дерзить, а то ведь и я тебя сравнить могу, содержанка.

– Что? Какая я тебе содержанка?! – громко возмущаюсь. Не выплеснутые в лицо Демида эмоции снова находят выход в гневе на его друга. – Я с первого курса подрабатываю! Твой дружок меня не содержал! Но разве ты знаешь значение этого слова, «работать». Ты–то у нас прожигатель жизни.

– Завидуй молча, – усмехается Руслан, его мои оскорбления не задевают, он доволен тем, кто он есть. – Не всем везет с родителями, крошка, ничего не поделаешь, такова судьба. Давай читай, я не собираюсь провести с тобой весь день. У прожигателей жизни не бывает выходных, в отличие от вас, официально трудоустроенных.

– Козел, – произношу, но уже без прежней злости, запал прошел.

– Коза, – спокойно парирует Руслан. – Мы оба знаем, что не я виноват в твоем нынешнем состоянии.

– Не ты, – соглашаюсь, снова смотря на конверт в руках.

Аргх, какого черта?

Резко разворачиваюсь и иду на балкон.

– Ты куда? – Руслан следует за мной по пятам. – Не запрешься тут от меня, помнишь, я не собираюсь брать ответственность, если тебе станет нехорошо.

– Ой, да не бери, никто не просит, – отмахиваюсь от друга Волчанского.

Открываю конверт и вынимаю оттуда лист, сложенный вдвое. Но стоит моим глазам увидеть первую строчку, как…