Предначертанное. Книга 1 (СИ)

Глава 15

Дмитрий

С самого детства я заметил, что моя жизнь подобна качелям, плавные взлеты, прекрасное чувство полета, а следом резкое падение, и опять взлет.

Мое первое воспоминание солнечное, счастливое, беззаботное. Мне три года, и я целую Аниту. Она звонко смеется, вытирает пухлую румяную щечку, и целует в ответ…в губы.

С тех пор каждое мое воспоминание, так или иначе, связано с Ани. Моя жизнь полностью связана с девушкой, которая покорила сердце маленького трехлетнего мальчика, и с тех пор держит его в своих нежных, маленьких ладошках. Уже сотню лет.

С ней связано все самое лучшее, и самое плохое в моей жизни. Осознание себя как зависимой личности пришло в двадцать лет, когда я понял, что не могу прожить несколько часов без мыслей о ней. Это болезнь. Сильная, сумасшедшая, сжигающая. И я не хочу лечиться. Меня все устраивает.

Пока нам не исполнилось по пятьдесят лет, Анита была моим ангелом. Я каждый день приходил к ней. Она встречала меня нежной улыбкой, смущенными взглядами, нежными прикосновениями. Мы были едины. Познавали себя и мир вокруг вместе. Совершали ошибки, добивались успехов, и всегда разделяли это на двоих. Чудесные времена, о которых теперь вспоминаю с болью.

Когда нам исполнилось по пятьдесят лет, мы поступили в университеты. Я на военное дело, а Анита обучалась владению бытовой магии, и ее применению. Именно с того периода между нами все изменилось.

Родители Ани очень строги в вопросах воспитания людей. Именно человеческая раса подвергается жесткому контролю, и ограничениям. Мои родители не согласны с такой политикой, но переубедить никто не решается. Чужая семья, как храм, нельзя со своими правилами.

Постоянные ограничения, лишения права выбора сделали свое черное дело. В университете Анита увидела совершенно другую жизнь. Свободную, легкую, головокружительную, ту которой она была лишена.

Именно с того времени Ани загорелась идеей изменить свою жизнь. Нагнать все упущенное, и отречься от всего навязанного родственниками, будь то плохое или хорошее. К сожалению, под категорию «навязанного» попал и я.

Ани стала меня избегать. Не оставалась наедине, всегда ссылалась на занятость, а на семейных вечерах садилась на противоположный край стола. Стала держаться вдалеке на прогулках, которые так любили устраивать наши мамы, и на которых раньше нас было не отлепить друг от друга.

С тех пор моя жизнь превратилась в одну сплошную боль. Изначально я искал встреч, пытался поговорить, убедить, что для меня она не просто миссия. Сказать, что я так сильно ее люблю, что жжет в груди, и нет другого смысла в моей жизни, каждый вздох ради нее. Но все было четно. Ани не слушала и не слышала меня. Отмахивалась, и начинала спорить, кричать, ругаться. Каждый раз я видел ее боль, и не мог помочь с ней справиться. Она не принимала моей поддержи, отталкивала, разрывая сердце на ошметки, и поджигая душу.

Я пытался пять лет. Пять лет пытки, и ежедневных терзаний. Не находил себе места, не спал и плохо ел. Разрабатывал планы, как вернуть себе Аниту, и ничего не мог придумать.

А потом пришла тетя Эффа, и попросила дать ей время. Сделать вид, что я сдался. Оттолкнуться в ответ. Ни настаивать, ни искать встреч, и пытаться завести разговор. Аните надо было переболеть, и единственное, по словам богини, что могло мне вернуть ее, это полное игнорирование с моей стороны.

Я продержался год. Год, который помню с трудом. Изнуряющие тренировки, дополнительные факультеты в академии, отказ от приезда домой. Жил словно во сне. Жутком, кошмарном, холодном сне. Без нее. Единственные, кто смог удержать меня на плаву, это моя семья, которая не бросила, и друзья, что понимающе подставляли плечо, когда я падал от изнеможения.

Помню каждую секунду первой встречи после этой долгой разлуки. Я тайком пробрался на территорию дома ее семьи, и подглядывал, словно преступник за своей нареченной. За той, что уготована была мне судьбой в пару, но не принимала этого. Не хотела верить и всеми силами противостояла.

Когда она появилась на крыльце, мое дыхание перехватило. За год она стала еще прекраснее, и желаннее. Шикарные темные волосы стали еще длиннее, талия тоньше, кожа словно светилась на солнце, а губы манили их поцеловать своим ярким оттенком. Анита расцветала, а я забывал, как дышать когда видел ее.

Прячась в кустах, как маньяк ловил ее каждое движение, взмах ресниц, тонкий, словно колокольчик голосок, и смех, который задевал все струны моей души. Пальцы покалывало от желания прикоснуться к ней, но я не мог. Возвращаться в жизнь Аниты я решил постепенно.

Так и прошли наши почти пятьдесят лет. Я постепенно возвращался в ее жизнь, но она выстроила настолько крепкую стену между нами, что сломать мне ее не удалось. В редкие мгновения она трескалась, истончалась, и тогда Ани подпускала меня ближе, но как друга, по которому ужасно скучает, но в жизнь свою вернуть из-за принципов не может.

Я знал, что Анита не захочет видеть меня на своем дне рождения. Приглашение на шумную вечеринку ее сестер пришло за месяц до события на всю семью. Я знал, что Ани не любит такие сборища. Она всегда говорила, что чувствует себя лишней, а эти вечеринки лишь подчеркивают ее ненужность. Меня ужасно все это злило. Я не понимал, для чего так сильно выделять одну дочь. Они тройняшки, так же как и я со своими братьями, но нас никогда не разделяли. Все общее, внимание родителей, всегда поделенное на три, что бы никто не чувствовал себя ущемленным. В семье Лунных же было все наоборот, и я никак не мог понять мотивы тети Лии в отношении Аниты, а потом и остальных девочек, что родились людьми. Парней она старалась выделять меньше.

Анита бы не пошла на это мероприятие, или просто появилась в самом начале, и потом просто ушла к себе, или на наше место, где можно было собраться с мыслями. Мысль о том, что в свой день рождения Ани грустит, сводила с ума, но я ничего не мог с этим поделать, с тех пор как она оттолкнула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Но в этом году все было иначе. Тетя Эффа в день рождения Аниты сообщала, что отцы решили сделать ей особенный подарок, и увезли на остров, что бы провести там несколько дней. Я не мог не воспользоваться этой ситуацией. Несколько дней рядом с моей парой, проведенные на необитаемом острове. О таком я и мечтать не мог.

Взяв подарок, и побросав несколько вещей в сумку, я попросил богиню перекинуть меня на остров, но без возможности возвращения. Тетя Эффа подмигнула мне заговорщицки, и сказала, что на несколько дней притворится глухой к просьбам и молитвам одной юной человечки.

Переходя порталом, понимал, что Ани мне не обрадуется. Не может все пройти легко. У моей пары очень интересный характер, без которого она не была бы собой. Но не ожидал, что все выльется в скандал. Пусть небольшой и негромкий, но скандал, который снова разорвал мое израненное сердце.

Анита сбежала. Она всегда так делает, когда понимает, что эмоции льются через край. Кто-то кидается драться, кто-то впадает в истерику, а Анита убегает. В такие моменты ей лучше не мешать, дать остыть, успокоиться, не преследовать, что я и сделал.

Отдых на острове принес для меня счастье, на которое я даже не мог надеяться. Анита с трудом, но пошла на сближение. Я чувствовал возвращение тепла между нами, боялся лишний раз вздохнуть, лишь бы не вспугнуть. Все шло не так гладко, как хотелось бы, но маленькими шагами продвигалось вперед. Впервые за пятьдесят лет в мои эмоции вернулось счастье.

Анита моя истинная пара, я всегда это чувствовал, знал. Очень удивился, когда понял, что Ани не чувствует того же. Было странно. Почему один из пары чувствует острее? А когда подрос, понял, почему мужчины чувствует это притяжение сильнее. Так задумано природой. Анита как женщина, которой придется принять несколько мужей, не должна испытывать настолько сильную привязанность к партнеру. Иначе была бы беда. Ревность, чувство вины, депрессия. Природой все было предусмотрено. Для нас же женщина была единственной, поэтому тяга к ней, и любовь были сильнее желания жить. Ради ее спокойствия, безопасности, счастья и обеспеченности готовы были смириться с присутствием еще нескольких мужчин. Принимали остальных как братьев, становились частью единого целого, что живет и движется только ради любимой женщины.

Вообще этот остров изменил нашу судьбу. На второй день пребывания там, нас занесло в древнюю пещеру, которая оказалась ритуальным местом для скрепления человеческих уз. Когда Анита попросила поцеловать ее, мне показалось что это галлюцинация. Моя мечта, болезнь, и причина сотен бессонных ночей не могла сбыться так легко. Но когда Анита потянулась сама…. Я понял, что что-то не так. Ее взгляд был затуманен, и поддернут пеленой страсти. Ани бы никогда так себя не повела.

Я хотел изначально увернуться, вытащить ее из этой странной пещеры, но прикосновение ее теплых, маленьких ладошек к моей коже запустили тысячи маленьких молний. Еле сдержал стон удовольствия. А когда ее сладкие, манящие губы соприкоснулись с моими, мой мозг затуманился.

Я помню каждое мгновение, каждую секунду. Каждое прикосновение и движение, стоны, мольбы, слова. Все это я запечатал в своей памяти. Наш первый раз. Первый раз Аниты. Блаженство.

Я боготворил ее. Для меня не было в мире больше богинь, только она одна. Она распоряжалась моей жизнью. Решала когда мне дышать, когда воспарять духом, а когда умирать. Смотрел на нее, и не мог налюбоваться. Гибкое тело, белоснежная бархатистая кожа, розовые соски, припухшие от поцелуев губы. Она была идеальна во всем.

Наше сумасшествие длилось несколько часов, пока тела совсем не выдохлись. Только тогда магия древней пещеры отпустила наш разум, дав понять и осознать, что же произошло.

Мы консуммировали брак. Анита моя жена. Это известие поразило меня таким невообразимым водопадом эмоций, что стало тяжело дышать, смотреть, слушать. Я словно оглушенный стоял и не мог поверить в свое счастье.

Анита все равно стала бы моей женой. Через десять лет, после полного вступления в силу, зов истинной пары открыл бы ей глаза, и тогда она не смогла бы ему противиться. Но я рад, что не потеряю эти десять лет рядом с ней. Пятидесяти было достаточно.

Мне все равно было на мнение родственников и существ, что окружали нас. Судьба вручила нам самый ценный подарок, и я буду всегда ей за это благодарен.

В ночь после консуммации я не спал. Смотрел на свою жену, гладил ее кожу, вдыхал запах волос и не верил своему счастью. Было похоже на прекрасный сон, который мне снился очень часто, только теперь это была реальность. И я сделаю все, что бы Ани не жалела ни об одном дне в связи со мной. Я сделаю ее счастливой.

На семейном собрании изначально все пошло не так. Родители были тут лишними однозначно. Мы бы смогла сами с Анитой договориться, как исполнить ее мечту путешествий по миру, при этом, не отставая в учебе. Но родители довели до того, что Ани изъявила свое желание поступать в военную академию. Не в ту, где учусь я, где учат стратегии, а в ту, где готовят воинов. Мое сердце чуть не остановилось, когда я представил свою жену, маленькую, нежную, хрупкую посреди огромных мужчин. Ни за что этого не случиться!

Я был готов драться с собственными отцами, спорить с матерью, отстаивать Анитину мечту всеми возможными способами. И только я готов был кинуться на защиту своей семьи, как появилась богиня, и забрала у меня ее.

Конечно, в ходе последних событий и слов, мы все были немного потеряны. Но я точно знал, что сделаю и перетерплю все, ради исполнения мечты моей малышки. Поэтому на вопрос богини ответил утвердительно.

Когда же Эффа задала вопрос моей жене, хочет ли она отправиться в путешествие, перестал дышать, а сердце замерло. Очень хотелось, что бы она отказалась, поверила в меня, и мои силы. Что бы почувствовала, что я сделаю все ради нее. Но она не почувствовала, и не доверилась. Слишком большая пропасть между нами. Анита согласилась, и они сразу же растворились с Эффой в воздухе.

Я не мог оторвать взгляда от места, где только что была моя жена десятки минут. Стоял, и старался не закричать от боли. Мне словно вскрыли грудную клетку, сломали ребра, выдрали сердце, а потом прикрыли куском кожи и бросили. Казалось, что я умираю.

— Милый, — на плечо легла теплая ладошка матери. — Присядь.

— Я не хочу, — прохрипел, и сделал вдох. Легкие жгло, пред глазами плыло, но все это были мелочи, по сравнению с болью в груди.

— Присядь сын, ты слишком бледный, — сказал отец.

Ко мне пододвинули стул, и надавили на плечи. Сопротивляться не было сил, так же 4как и дышать. Зачем мне дышать, если рядом нет ее? Для чего жить?

— Дима, она будет в твоих руках на выходных, — услышал голос отца. — Мне кажется, что это лучшее решение вашего вопроса.

— Я чувствую ее, но очень слабо, — прошептал, прислушиваясь к себе. — Могу сказать только, что жива. Даже не могу почувствовать ее настроение, или состояние здоровья. Вдруг с ней что-то случится? Мир не безопасен. Она же совсем его не знает. Только слышала от своих однокурсников. Мне срочно надо ее найти!

— Эффа присматривает за ней, — сказала мама. — У тебя учеба!

— Какая учеба, когда моя пара, моя жена где-то там, одна! — Закричал я. — Вы, что все с ума восходили? Вспомните себя! Что бы ты отец сделал в моей ситуации? Пошел бы, как ни в чем, ни бывало учиться?

— Ну, во-первых, я не допустил бы такой ситуации, — сказал отец. — А во-вторых, это для вас послужит хорошим уроком. Ты примешь ситуацию, что Анита никогда не будет принадлежать только тебе. А она наконец-то разберется в себе, и примет свою судьбу.

— Нет, отец, ты меня не понял, — покачал я головой и горько усмехнулся. — Представь, что маму забрали от тебя. Далеко. Нет способа открыть портал, и забрать ее. Тебе лишь сказали о сутках в неделю, что ты сможешь с ней проводить. Как бы ты себя повел?

Отец замолчал на некоторое время, нахмурился. Мама гладила меня по плечам в попытке успокоить. А меня трясло. Челюсти сжались с такой силой, что скрежетали зубы. Я был зол! Нет. Я был в ярости! Никто не смеет отбирать у меня мое! Никто не смеет идти против судьбы! Будь это хоть трижды богиня мира!

— Я бы боролся сын за свое счастье, — сказал отец после нескольких минут молчания. — Нашел бы жену, и больше никогда не расставался.

— Тогда я отправляюсь в путь, — сказал. — Открой портал домой, мне нужно собрать вещи.

— Я сообщу в академию о твоем отпуске, — кивнул отец, остановил маму, которая хотела что-то сказать, покачав головой, и открыл портал.