Председатель 2

Глава 13

— Добрый день, товарищ Емельянов, — вежливо поприветствовал Антоненко нового секретаря Ульяновского райкома, когда вошёл к нему кабинет.

— Здравствуйте, Василий Дмитриевич, — ответил ему тот оторвавшись от бумаг, — проходите, садитесь.

Когда Антоненко пристроил свою задницу в шикарных югославских брюках в видавшее виды кресло обитое дерматином, секретарь райкома продолжил:

— С чем пожаловали на этот раз? — Емельянов не был дураком и видел, что этот чиновник из Минсельхоза постоянно ошивается в Ульяновском районе, а его интересы практически всегда связаны с Новым Путем. Так что его не удивили слова Антоненко:

— Меня беспокоит Новый Путь, — прямо заявил он, — мы возлагаем на этот колхоз большие надежды, как-никак, в нём базируются сразу два больших проекта на стыке самой передовой советской науки и сельского хозяйства. Партия и правительство ждут от этих проектов максимальную отдачу, и мы не можем пустить их на самотёк, или, что еще хуже, поручить их тем, кто не соответствует ожиданиям и может не оправдать доверие.

— Что вы имеете в виду, товарищ Антоненко?

— Меня беспокоит моральный облик председателя колхоза Новый Путь, Филатова Александра Александровича. Вам же уже поступил сигнал по линии комсомола о его аморальном поведении?

Емельянов удивлённо приподнял бровь.

— Василий Дмитриевич, о чем вы? Какое аморальное поведение? Две глупые девочки подрались невесть из-за чего, а секретарь тамошней комсомольской организации раздула из мухи слона. По большому счёту ей не стоило собирать комсомольское собрание и тем более сообщать об этом. Мы с товарищем Степановой, председателем районного комитета ВЛКСМ думаем вызвать Аллу Юрьевну Денисову в Ульяново и провести с ней профилактическую беседу.

— Вы меня удивляете, товарищ Емельянов, — покачал головой Антоненко, услышав слова секретаря райкома, — вы сейчас проявляете политическую близорукость, и эта ваша позиция отдает фаворитизмом. Я, наоборот, считаю, что товарищ Денисова поступила совершенно правильно, и на её сигнал партия и комсомол должны отреагировать. Дыма без огня не бывает, и если секретарь комсомольской организации проявила инициативу то будет неправильно просто от неё отмахнуться. Если упустить ситуацию сейчас, то дальше может стать поздно.

На лице Емельянова читалось одно лишь недоумение.

— Товарищ Антоненко, вы меня извините, но на что реагировать? Какой дым? Какой огонь? Вы о чём?

— Василий Петрович, ну сами подумайте, две комсомолки не будут друг друга за волосы таскать просто так. Причина этому — Филатов, который оказывает знаки внимания, а то и чего похуже, обеим. И вообще, присмотритесь к Филатову как следует. Мы с вами люди опытные, хорошо понимаем жизнь. Кто по собственной воле сменит место в Москве, да не абы где, а в министерстве, на колхозную глушь? Тем более в таком возрасте, когда кровь кипит. А теперь еще и этот сигнал.

— Вы хотите сказать что это не первый случай аморального поведения Филатова? — немного напрягся секретарь райкома, — но в его личном деле ничего подобного нет, да и не показался он мне бабником.

В ответ на это Антоненко только развёл руками и сказал:

— Не всё можно доверить бумагам, особенно если замешаны высокопоставленные и ответственные товарищи и члены их семей, например, жёны.

— Даже так? — изумился Емельянов, — кто бы мог подумать.

— Увы, товарищ секретарь, увы.

— Что ж, это многое меняет. Но всё равно, даже если Филатов и был в чём-то подобном замешан ранее, сейчас нет никаких причин обвинять его в аморальном поведении. Но вы правы, оставлять без внимания этот сигнал никак нельзя, Думаю, что правильно будет направить в Новый Путь совместную комиссию Партии и ВЛКСМ, она со всем разберется.

— Более чем верное решение, товарищ Емельянов, только на мой взгляд, будет гораздо лучше если комиссия прибудет туда не из Ульяновского райкома, а из Калуги. Так ни у кого не останется сомнений в её объективности.

Емельянов согласился с предложением Антоненко, и тот довольный вышел из кабинета. Когда дверь за московским гостем захлопнулась Василий Петрович подождал пару минут и позвонил.

— Илья Прохорович, ты? — уточнил он у собеседника, когда на другой стороне взяли трубку, — хорошо что тебя застал… что-то не нравится мне вся эта суета вокруг вашего председателя. У меня только что был Антоненко из Москвы… Да, опять. Будь другом, заскочи ко мне сегодня. Разговор есть.

Емельянов счёл доводы Антоненко вполне убедительными, всё возможно. Но вот интуиция подсказывала, что всё не так просто, ну не производил Филатов впечатления бабника, совсем.

Так что товарищ секретарь райкома хоть и согласился с московским гостем, но решил вести свою игру, а именно предупредить товарища Мясова, а через него и Филатова. Кто знает, какие на самом деле мотивы у этого Антоненко, и была ли вообще эта история с чужой женой или это просто поклёп на молодого и перспективного руководителя.

К тому же Емельянову не был чужд и карьеризм и в Филатове он видел отличную возможность сменить убогий кабинет в убогом Ульянове на что-то более перспективное. И то с какой скоростью Филатов навёл порядок в практически безнадёжном колхозе давало хорошие шансы на это. А ради такой цели можно и на многое глаза закрыть.

«Даже если и так, то что с того? Да пусть он там всех комсомолок с доярками и колхозницами перетрахает, лишь бы работал как мне нужно».

На следующее утро, Денисова как будто специально меня избегала. А может быть так оно и было. Но увильнуть от разговора я ей не дал. Услышав осторожные шаги в коридоре перед моим кабинетом, я тут же открыл дверь и застал комсорга на пути к их с бухгалтером рабочему месту.

— Алла Юрьевна, зайдите ко мне, — не терпящим возражений голосом, сказал я, и пропустил её внутрь.

Она молча послушалась и, насупившись, встала в центре кабинета.

— Товарищ, Денисова, вы можете объяснить мне, что вчера произошло?

— Конечно могу, — гордо вскинула носик Аллочка, — вчера две колхозницы проявили себя как особы, недостойные звания комсомолок и вообще советских девушек. Я сочла необходимым провести комсомольское собрание в воспитательных целях. Или вы считаете, что женская драка за внимание мужчины — это достойное поведение? — перешла она в атаку.

Я покачал головой.

— Да уж, Алла Юрьевна, получается, что вы у нас плохой комсорг.

Аллочка вспыхнула.

— Почему вы так говорите, товарищ председатель?

— А потому что, исходя из этой ситуации, у нас в колхозе очень плохо налажена работа с молодёжью.

— Разве не наоборот? Я поступила в соответствии со своим долгом и совестью. Девушкам не стоило вести себя так распущенно!

Я вздохнул.

— Алла Юрьевна, извините за выражение, но не суйте свой нос в чужой колхоз. Вы путаете частное с общественным. У вас не было никаких оснований подозревать ни Веру, ни Полину в аморальном поведении. И вы своим пасквилем бросили тень на всю молодёжь нашего колхоза, которая у нас, к слову, просто отличная. Представьте, что подумают в районе о ваших друзьях и коллегах после этой писульки? И что подумают о вас, как о руководителе нашей комсомольской организации?

Похоже, девушка не ожидала такой отповеди, её взгляд изменился, и она явно уже не была столь уверена в собственной правоте.

— Но драка… это ведь не правильно и недостойно членов комсомола, — спустя примерно полминуты размышлений попыталась возразить она.

Теперь я попытался достучаться до её эмоций. Какой бы дурочкой Алла порой не была, но она наш комсорг и настраивать её против себя не самая хорошая идея. Я надеялся, что сумею донести до неё, что она и впрямь раздула из мухи слона, изрядно попортив нервы всем вольным и невольным участникам события. Поэтому я продолжал терпеливо объяснять, перейдя на почти отеческий тон:

— Конечно, коммунистическая партия играет для нас руководящую и направляющую роль, но сейчас вы дуете на воду. Вера и Полина — девушки молодые, горячие. У них есть чувства. И вам, как комсоргу нужно думать не только о политике, но и о чувствах людей, за которых вы ответственны. А вы сейчас ославили их не только на весь наш колхоз, но и на район, а может и на область. Подумайте об этом и поставьте себя на их место. Драка, это безусловно неправильно. Но иногда нужно действовать тоньше, а не рубить сразу с плеча. Тем более, не вполне разобравшись в ситуации.

Алла молчала, переваривая мои слова, но в ответ сумела выдавить из себя только:

— Я поняла вас, товарищ председатель.

Я кивнул.

— Можете идти. Что сделано, то сделано. Но впредь не забывайте то, о чём мы сейчас говорили.

Аллочка попрощалась и понуро покинула мой кабинет. Что ж, надеюсь, она и впрямь поняла.

Следующие несколько дней прошли в такой же суматохе, что и предыдущий. Мы продолжали работать в теплице, а также давно назрела необходимость отстройки новых жилищ. Постоянно навязывать гостей жителям деревни не вариант. У них и так уже ютились те несколько работников с НИИ защиты растений, которые остались работать у нас. Да и Марии Лукиной так и приходилось жить с Ларисой Ивановной.

К тому же мы сейчас ждали новых специалистов. Как для теплицы, так и тех, кто заменит Елина и сотоварищей.

Понятное дело, что самым очевидным решением стало построить пару бараков. Благо, это недолго и недорого. И свою задачу худо-бедно, но выполнит.

Но, как говорится, нет ничего более постоянного, чем временное, и мне очень не хотелось, чтобы в нашем случае эта поговорка тоже сработала. Так что одновременно с этим я планировал заложить проект строительства нормального трёхэтажного многоквартирного дома и сейчас активно вёл переговоры со строительным трестом по всем этим вопросам.

Стройку бараков мы начали почти сразу как только решились, и я принимал в ней самое активное участие. Вот, например сегодня, даже в Калугу ехать пришлось, чтобы быстрее привезти замену неожиданно сломавшимся инструментам.

А по пути из Калуги мы то и дело обсуждали наболевшую тему. Андрей заметно приуныл после ссоры с любимой. И, честно говоря, я ему и впрямь сочувствовал. Парень уж точно не заслужил такого отношения. Девушки, прямо скажем, неприятно удивили. Что Вера взбеленилась ни с того ни с сего, что Алла. Магнитные бури что ли какие, или пятна на солнце?

— Больно мне, товарищ председатель, больно. Из головы не выходят её слова, вот как можно было такое ляпнуть? Особенно после всего, что я неё сделал! — вновь возмутился Андрей.

— Видимо слишком хорошим был, иногда нужно быть твёрже. Сомневаюсь я, что она рискнула бы на тебе пар спустить, если бы понимала, что ты не станешь это терпеть.

Как мне припоминалось, Андрей действительно старался выполнить каждый каприз семьи Аллочки, как и её самой. К хорошему люди быстро привыкают и перестают ценить. Как говорится, бывает что стоит сделать людям добро, как тебе тут же садятся на голову. Это с Андреем и произошло. А амурные дела ситуацию только усугубили.

— Вот и я так думаю! Когда схватил её за руку, она тут же в лице поменялась, явно не ожидала, — он грустно выдохнул, — Интересно, как она там?

— Соскучился уже? — усмехнулся я, — Дело конечно твоё, но я бы выждал немного. Пусть побудет наедине с мыслями, лишним не будет. Поймёт, что была неправа, и сама вернётся. Не стоит бежать к ней сломя голову. В данной ситуации советую проявить твёрдость. Если мысли покоя не дают, то займи себя чем-нибудь. Сделай то, на что всегда времени не хватало! А там сам не опомнишься, как дни пролетят.

Наверное, в глубине души Андрей понимал, что это было бы верным решением, ведь он действительно ни в чём не виноват, но непреодолимое чувство тоски засело где-то внутри.

Мы плавно свернули на мост.

— Лучше давай о теплицах поговорим, ты представляешь какой прорыв это вызовет? — я постарался сменить неприятную тему.

— Мне уже не терпится увидеть результат наших трудов! Один мужик мне рассказал… это что за нахрен?! Куда этот козёл так ломится? — Андрей уставился в зеркало заднего вида.

Я обернулся и увидел грузовик, который ехал за нами на довольно приличной скорости. Ещё немного и перегонит нас.

— Нарушает, — взглянув на спидометр сделал я вывод.

— Конечно нарушает! ГАИ на него нет! — буркнул водитель, — но меня больше волнует, где его номера?

Я обернулся ещё раз. И правда. А вот ответить уже не успел.

Ещё мгновение и грузовик пошёл на обгон, после чего, громко скрежеща, резко сдал влево и притормозил, врезавшись задом прямо в нас, буквально выталкивая с полосы. Твою ж мать!

Раздался громкий крик Андрея, его попытки справиться с управлением не увенчались успехом. Машину словно щепку понесло в сторону.

Я видел расширившиеся от страха глаза моего водителя, когда он понял, что мы сейчас врежемся в ограждение моста. Да я и сам, наверняка, выглядел не лучше. В голове мелькали одни маты и осознание, что траекторию движения уже не изменить. Оставалось надеяться, что мы сможем хотя бы вовремя затормозить…

Но нет. Нас протащило прямо до бордюра, в который мы врезались с такой силой, что козлик его попросту снёс и полетел вниз, прямо в реку.

Всё произошло мгновенно. Я и опомниться не успел, как вода хлынула в автомобиль.

Такое со мной даже в прошлой жизни не приключалось! Благо окна закрыты. Машина упала прямо на бок с водительской стороны. Я взглянул на Андрея, но тот уже отключился. Дерьмо! Ладно. Надо сосредоточиться!

Я прекрасно знал, что пока салон не наполнится водой хотя бы наполовину, открыть дверь не получится. Сначала нужно выждать момент, когда давление в салоне и снаружи выровняется. Не теряя времени, я расстегнул ремень безопасности и проделал тоже самое с Андреем, чтобы потом ничего уже не мешало.

Вода стремительно наполняла салон. Я старался дышать глубоко, понимая, что впереди меня ждёт самое трудное — не только выплыть самому, но и спасти парня.

Всё, я готов. У меня получится!

После этой мысли я ухватился за ручку и принялся открывать окно, от чего машина почти моментально наполнилась водой.

Последний вздох сделан. У меня чуть меньше минуты времени.

Я аккуратно выплыл первым, а уже после ухватился за тело Андрея, вытягивая его из салона и надёжно фиксируя его тело на себе. Теперь главное без паники!

Вот только из-за дикой спешки я практически потерялся в пространстве. Необходимо срочно как-то сориентироваться.

Я взглянул на выплывающие из носа пузыри. Нужно плыть в их направлении, не ошибусь. Сделав резкий толчок, я устремился наверх. Тело охватило странное чувство. Я словно не чувствовал рук, приходилось даже смотреть действительно ли я продолжаю удерживать тело водителя или же давно отпустил.

Рывок и ещё один. Когда мне показалось, что силы отступают, мне наконец-то удалось всплыть на поверхность. При виде берега я вновь почувствовал прилив сил. Ещё немного и мы спасены. Ещё немного…

Я старался грести как можно быстрее, ведь кто знает в каком состоянии Андрей. Нам ещё повезло, что вода не холодная. Сведи судорога мне ногу, я бы не смог вытащить его тело, да и сам бы остался на дне…

Вытащив тело парня на берег, я тут же оказал первую медицинскую помощь. Благо парень сильный, долго стараться не пришлось, уже через пару минут он пришёл в себя и принялся откашливать воду.

Мы находились на пляже, возле того самого моста. Как такое могло произойти? Где виновник? Скотина просто взял и уехал!

Правда, самое главное сейчас, что мы выжили.

— Мужики, вы как? — раздался басом голос позади.

— Вроде живы… — из последних сил ответил я.

— Сюда, сюда! Пассажиры выжили! — он жестом руки подозвал двух приятелей, — Мы видели, как авария произошла. Уже и сами вплавь пуститься хотели! Благо вы в порядке. Вас ведь только двое было?

Я грустно взглянул на водную гладь и кивнул. Пропал мой козлик, как и товары, что были куплены в Калуге. Мысли прервала резкая боль, от чего я ненароком скорчился.

— Так, мужики, хватаем их и в машину! — приказал басистый голос, — Нужно срочно отвезти их в больницу!

Дальше всё как в тумане. В ушах зазвенело, а тело охватила ноющая боль. Мне казалось, что я и шага сделать не смогу. Головой понимал, что всё дело в адреналине. Гормон выделяется в стрессовых ситуациях, заглушая боль. Вот только действие этого самого адреналина довольно кратковременное.

Мужики погрузили меня в автомобиль, и через несколько минут мы двинулись.

— Где Андрей? — я в панике обратился к водителю.

— В другой машине его везут, не волнуйся. Здесь же не хватит места для вас двоих, — поспешил успокоить меня мужчина, — Если бы сидя вас можно было везти — одно дело, так кто знает, сломали поди чего, лучше лежите.

В его словах была доля правды. Удар пришёлся прямо в водительскую сторону, мне оставалось только гадать о состоянии Андрея.

— А тот грузовик? Куда он делся? — из последних сил удерживая сознание, спросил я, но ответа уже не услышал. Сознание, которое держалось на одном адреналине, покинуло меня и дальше наступила чернота.

— Повезло вам, Филатов, ой как повезло. В рубашке видать родились, — подытожил врач, — Если бы и вы сознание потеряли, как часто бывает при такой травме головы, то спасать было бы некого.

Диагноз оказался не из приятных. Перелом трех ребер и левой руки, бонусом закрытая черепно-мозговая травма. Как же без этого…

Моему водителю повезло куда меньше. Помимо всего прочего у парня случился разрыв желчного пузыря. Пока одни врачи занимались мною, другие оперировали Андрея.

Уже через несколько часов я неподвижно лежал в палате. Из-за туго забинтованной груди дышать приходилось медленно и через боль. Загипсованная рука тоже не прибавляла комфорта.

— Как там второй? — обратился я к пробегающей мимо медсестре.

— Ваш товарищ в порядке! Только что закончили операцию. Лежите, отдыхайте! — прямо на ходу пробормотала женщина, словно скороговорку.

Я облегчённо выдохнул. Главное живой! Как камень с души упал. А потом я сам того не заметил, как мои глаза закрылись, и я заснул.

Понятия не имею сколько времени проспал, но когда проснулся, то увидел Аллочку возле кровати Андрея и парторга, разговаривающего с врачом.