Предумышленное убийство

Глава 10

В своей сознательной жизни я раза три или четыре с честью выходил из сложнейших ситуаций. Но одно дело — когда готовишься заранее, взвешиваешь все «за» и «против», и другое — если приходится мгновенно принимать решение, не имея ни секунды на раздумья. В таких случаях обнаруживаешь в себе какие-то скрытые резервы, которым я не берусь дать научно обоснованное определение. Возможно, это удача, а может, судьба! Но скорее всего, это просто-напросто положительная реакция живого организма на внешнее раздражение, называемая рефлексом. Условным, безусловным, но рефлексом...

Бихринман вдруг надумал обойти меня справа. Я позволил ему этот финт, сделав вид, будто не понимаю, чего он добивается. Слегка взяв влево, я пустил его на неширокую полоску справа от себя и, скосив глаза, увидел, что он приготовился выворачивать руль, потому как убрал винтовку и принялся перехватывать ладонями рулевое колесо.

«Собираешься, поддав в правый бок, столкнуть меня с обрыва?» — подумал я и, нажав до упора на акселератор, понесся по белой разделительной полосе. У Эда Бихринмана с реакцией, судя по всему, было неважно. Он, разумеется, бросился меня догонять, но припозднился и, когда поравнялся со мной, оказался слева, упустив из виду, должно быть, что я тоже умею толкаться.

Я конечно же не растерялся и, пожертвовав «самочувствием» заднего левого крыла, с силой врезал Бихринману по передней правой дверце. Короткая колесная база джипа позволила мне, вильнув резко вправо, поддать ему под зад бампером. Джип содрогнулся, встал поперек дороги, но я, быстро вывернув руль, разогнался, стукнул неуклюжую машину Бихринмана по правому крылу, пулей проскочил метров двадцать вперед, не оглядываясь, и остановился на ручном тормозе в паре метров от обрыва.

Кинув взгляд в зеркало заднего обзора, я покачал головой... Что ж, судьба спускает дураку только до поры до времени. Затем следует предупреждение. Тому, кто не внемлет, она наносит удар!..

Я выбрался из джипа, подошел к краю обрыва, заглянул вниз. Машина врага выполняла смертельное сальто. Когда раздался оглушительный звук взрыва, я решил, что поминки по Майку удались, а потом сел в джип, развернулся и поехал назад.

Проезжая мимо ранчо Барагрея, я остановился у бензоколонки и, назвавшись вымышленным именем, сообщил по телефону-автомату патрульной службе о дорожно-транспортном происшествии у Дьявольского склона. В город я возвращался другой дорогой. Эта предосторожность оказалась вынужденной и отняла у меня лишних пару часов, но зато теперь я точно знал, где искать убийцу Айелло и три миллиона баксов из его сейфа.

Все предельно просто! Эд Бихринман не тащился за мной хвостом из города до ранчо Барагрея, но, как оказалось, прекрасно знал, по какой дороге я буду возвращаться. Стало быть, тот, кто ему сообщил эту информацию, непременно пожелает убедиться, что все произошло именно так, как было запланировано. Я раздумывал, то ли мне поднажать, то ли не очень торопиться. Но неожиданно многострадальный джип проявил характер — на полпути лопнула шина. С заменой я провозился ровно полчаса. Короче говоря, только в начале шестого я свернул на знаменитый Стрип. Проезжая мимо «Красной мельницы», я вспомнил Майка Фаррелла. Несчастный Майк! Не ведал он о том, что мне стало известно совсем недавно.

Было ровно шесть, когда я свернул со Стрипа вправо и медленно покатил по спокойной, тихой улице, поглядывая на номера домов. В одноэтажном доме с двумя верандами по бокам светился экран телевизора. Пролетел самолет, и изображение замелькало, замельтешило. Пожилая женщина в широком окне с раздернутыми шторами наклонилась к самому экрану, стараясь понять, о чем хотя бы говорят...

Дом, номер которого я, по счастью, запомнил, оказался соседним. Выключив мотор, я набросал в уме план действий. Достав из бардачка «беретту», сунул в задний карман. На лужайке перед домом стояла садовая мебель из кованого железа, окрашенного в белый цвет. Неслышно ступая по плитам дорожки, я поднялся по ступенькам крыльца и толкнул парадную дверь. Она оказалась запертой изнутри. В замке виднелась бородка ключа. Я позвонил. В доме раздался мелодичный звон. Однако даже спустя несколько минут дверь мне так никто и не открыл.

Я спустился с крыльца, обошел дом справа и, шагая по дорожке из гравия, подошел к гаражу на две машины. Заглянув в окошко, я увидел лишь спортивный автомобиль марки «ягуар». Я подошел к окну, где горел свет. Заглянув внутрь, понял, что это кухня. Сквозь распахнутую дверь просматривалась просторная гостиная, на полу которой лежал роскошный ковер. По нему, покачиваясь, босиком, шагала рыжеволосая женщина в махровом халате ярко-зеленого цвета, пояс от которого тащился за ней, словно плеть плюща.

Подойдя к парадной двери, она запахнула полы, перетянула талию поясом, провела ладонью по взлохмаченным волосам покачнулась, отперла дверь и вышла на крыльцо.

— Добрый вечер, — сказал я, вывернувшись из-за угла. — Это я звонил.

— Добрый вечер, — ответила женщина, кинув на меня равнодушный полупьяный взгляд. — Заходите.

Не спросив, кто я и зачем пожаловал, женщина повернулась и пошла в гостиную. Я прикрыл за собой дверь и зашагал за ней следом. Она опустилась в кресло перед журнальным столиком, на котором стояла бутылка виски, опорожненная наполовину, большая бутылка диетической пепси-колы и пустой бокал.

— Я пью, — сказала женщина, налила в бокал виски, пепси и отхлебнула большой глоток. — А вы чем занимаетесь?

— А я ищу вашего мужа. Это дом Фреда Броли?

— И мой тоже, между прочим, — сказала женщина нараспев. — Я Сильвия Броли. Если хотите составить мне компанию, обслужите себя сами. Я вам полностью доверяю. В баре, — она кивнула на буфетную стойку, — есть все, что пожелаете.

Я поблагодарил миссис Броли, сказал, что весьма опрометчиво с ее стороны оказывать доверие незнакомому человеку, и задал вопрос, ради которого здесь оказался:

— Скажите, где я могу найти вашего мужа? Он мне очень нужен.

Сильвия Броли пожала плечами и, тряхнув копной огненно-рыжих волос, ответила с явной иронией:

— Вы потрясающий мужчина! Если женщина пьет в одиночестве, это означает только одно: ее мужу наплевать на нее, а ей — на него. Вам это понятно?

— Понятно. Но все-таки где он может быть?

— А черт его знает! Ему позвонили. Он сказал, что экстренный вызов. Взял мою машину и умчался. Свою он доломал, надо понимать. Думаю, экстренный вызов затянется до утра.

Сильвия Броли отхлебнула из бокала, подумала, добавила виски и сделала еще пару глотков.

— Это давно было? — спросил я.

— Что давно? — протянула она.

— Экстренный вызов...

— Бабенка это, а не вызов... Вот что! Не знаете, кто она?

— Понятия не имею.

— И я тоже! Давайте выпьем за все хорошее...

— Давайте! Но прежде, если позволите, я наведаюсь в ванную. Руки надо помыть. Можно?

— Только осторожно! — засмеялась она и закашлялась.

В ванной я открыл дверцу шкафчика домашней аптечки и без труда нашел снотворное. Положив три капсулы в кармашек рубашки, я вымыл руки и вернулся.

— Я бы выпил пива, если не возражаете, — сказал я и улыбнулся Сильвии, которая лет десять назад была, вне всякого сомнения, настоящей красавицей.

— Придется тащиться на кухню, — ответила она. — Вы тут без меня не скучайте! — Она мне подмигнула и вышла.

Скучать мне было некогда. Растворив снотворное в бокале, я добавил в него чуточку виски и огляделся.

Мебели в гостиной было предостаточно, однако едва ли ему удалось спрятать все здесь. Три миллиона рассовать по углам комнаты затруднительно. Скорее всего, он спрятал деньги в кабинете либо в спальне.

— Скажите, пожалуйста, вас, случайно, не Марчелло зовут? — спросила Сильвия, возникшая на пороге гостиной с картонной упаковкой пива.

Она еле держалась на ногах, поэтому я бросился к ней на помощь, опасаясь, как бы она не упала.

— С чего вы взяли, что меня зовут Марчелло? — засмеялся я и направил ее к креслу.

— Вы похожи на итальянца. Да нет, вы просто вылитый мафиози!

— О господи! — замахал я руками. — Можно подумать, будто вы с мафией дружбу водите.

— Я?! Вот уж нет! — Сильвия отпила из бокала. — Я просто подумала, раз вам понадобился мой муж, значит, вы хотите его убить.

— С какой стати?

— А Фред мне говорил, что он про мафию столько всего знает, что они теперь его обязательно убьют. То есть он сказал, что если они не сделают так, как ему нужно, тогда он кое-что сообщит куда надо. Например, в какую-нибудь газету. И уж тогда всем им придет конец. И кое-каким политиканам тоже...

Сильвия засмеялась. Я смотрел на нее во все глаза и думал о том, что месть обманутой женщины — вещь опасная. Болтливой пьяной дурехой я бы ее не назвал. Жена Фреда Броли не была лишена ума.

Отключилась она внезапно. Сначала она замолчала, потом закрыла глаза и побледнела. Я взял ее руку, нащупал пульс, подложил под голову подушку и приступил к обыску.

Солнце опускалось за линию горизонта, посылая прощальные лучи заката вершинам гор, когда я вышел из кухни во двор и поспешил в гараж, ключ от которого я нашел в сумочке Сильвии.

Всего десять минут потребовалось мне, чтобы понять: в гараже, как и в доме, пусто. В том смысле, что деньги следует искать в другом месте.

«Где?» — задал я себе вопрос.

В офисе? Не исключено...

Скорее всего...

Сильвия обмолвилась, что он уехал на ее машине. Значит... Вот именно!

Я нисколько не сомневался в том, что у нее «кадиллак». Розовый «кадиллак», разумеется...

Уходя из ее дома через кухню, я просто захлопнул кухонную дверь. Для пущей убедительности подергал за ручку, хотя слышал, как клацнул замок.

На город уже опустились синие сумерки, когда я в своем, верном джипе мчался в клинику доктора Фреда Броли. По дороге я остановился у телефона-автомата и позвонил Нэнси Лансфорд.

— Это я! — Я был краток.

— Поняла! — ответила толстуха.

— Дай ей трубку!

— Что, как ты? — спросила Джоанна.

— Я на верном пути, но, как острили у нас в армии, не говори «гоп», пока не опрокинешь...

— Да ну тебя! — засмеялась Джоанна.

— Хорошо, пока! — хмыкнул я и повесил трубку.

Свой джип я припарковал за три дома до клиники Фреда Броли. Не хотелось светиться, если кто-либо из семьи дона Мадонны вел наблюдение за подъездом с табличкой «Фред Броли. Доктор медицины».

Подходя к парадным дверям со стороны аптеки, я увидел на парковке для персонала огромный розовый «кадиллак» — четырехдверную модель седан. Выброс адреналина мгновенно отозвался в моем организме — я напрягся в ожидании опасности.

Я уже направился было к служебному входу в клинику, но остановился, увидев на водительском сиденье «кадиллака» человека. «Кто это?» — удивился я, нащупывая «беретту». Интересное кино! Фред Броли собственной персоной... Я подошел ближе и остолбенел. Ничего себе! Забрался в «кадиллак» и дрыхнет...

Но он не спал, он был мертв. Кто-то выстрелил ему в голову сзади. Пуля небольшого калибра застряла внутри черепной коробки — выходного отверстия видно не было. Я испытал такое разочарование, что, ей-богу, затрудняюсь выразить это словами. Кому судьба подставляла подножку на финише, тот меня поймет!

Неужели я безнадежно опоздал? Но ведь его застрелили всего-то минут десять назад! Труп еще теплый...

Нет, рано еще хоронить удачу!

Еще не все потеряно...

Взяв с заднего сиденья небольшой плоский чемодан, я открыл его, посмотрел, что внутри. Рубашки, носовые платки, носки... Броли отправился в путешествие налегке.

Та-а-ак!

А где же три миллиона? В кабинете?

Задрав голову, я обвел взглядом окна верхнего этажа и задержал дыхание. В одном из них мелькнул свет карманного фонарика. В висках застучало, сердце пару раз бухнуло в ребра. Я вошел в помещение на цыпочках. Не дыша, поднялся на второй этаж, остановился, прислушался. В кабинете Броли, в конце коридора, кто-то работал портативной электродрелью с алмазным сверлом. Ошибиться я не мог. Вот он выключил дрель, положил на стул... Я отчетливо представил этот стул, что возле сейфа справа. Открыл дверь сейфа, выругался негромко, но с характерным присвистом, типичным для людей, у которых ярко выраженный дефект гортани.

Я подошел к кабинету, заглянул в полуоткрытую дверь и увидел его. Он стоял ко мне спиной.

Я сказал:

— Ни с места, Пит!

Данжело резко повернулся. Я успел увидеть прищур глаз, оскал зубов, растянутые в ухмылке губы и взмах руки, сжимающей пистолет с глушителем.

— Хорошо смеется тот, кто стреляет первым! — гаркнул я, когда послал из «беретты» пулю прямо ему в левую руку, в то место, где кончается рукав тенниски.

Но и он был не тот человек, чтобы упустить возможность спустить взведенный курок. Пуля из его пистолета угодила в стену у меня за спиной. Я упал на пол и стал целиться ему в ноги. Убивать его я не хотел — мне он нужен был живой.

Данжело сделал то, чего я от него не ожидал. Схватив стул, он запустил им в раму окна и выпрыгнул в образовавшееся отверстие. Я хотел было броситься за ним, но передумал. Если он искал деньги, стало быть, их у него нет. А иначе зачем ему дырявить дрелью сейф Фреда Броли?

Ну-ка, что там? На этот раз удача мне улыбнулась. Пит Данжело вырезал замок, но сейф выпотрошить я ему помешал. Распахнув дверь, я посветил фонариком, который подобрал на полу. Когда Пит работал дрелью, он держал фонарик-авторучку в зубах. Это я успел увидеть. Утром в сейфе не было автоматического пистолета «вальтер» 9-го калибра. Это я знаю точно! Естественно, я забрал его с собой.

Минут пять у меня ушло на тщательное обследование сейфа. Я не обнаружил ни второго дна, ни двойных стенок, ни, разумеется, денег. Я осмотрел все, выдвинул все ящики — миллионов в кабинете не было. Не нашел я их и в других комнатах. Ни денег, ни фактов, которые, по словам Сильвии Броли, должны были перекрыть мафии кислород. Но где-то, черт возьми, деньги должны быть! Где? Броли припрятал их так искусно, что даже у Пита Данжело случился облом...

Я спустился вниз. Когда шагал к «кадиллаку», думал о том, что такую прорву деньжищ искать в каких-то шкафчиках и закоулках — пустая трата времени. Джоанна четко определила объем, сказала, что в багажник большой машины содержимое сейфа Айелло точно поместится...

Ну не кретин ли я? Идиот форменный!..

Вытащив ключ из замка зажигания розового «кадиллака», я кинулся к багажнику, открыл его и перевел дыхание.

Все было на месте...

Подогнав к «кадиллаку» джип, я сбегал в здание клиники, открыл кабинет старшей медсестры и забрал из бельевого шкафа все простыни, которых в любой больнице полным-полно. Я вязал узлы с деньгами, будто это было грязное белье и я подрядился отвезти его в прачечную. Загрузив деньги, я побросал сверху семь железных ящиков с разными там компроматами. Заперев багажник «кадиллака», я повсюду вытер отпечатки пальцев, бросил ключ на сиденье возле мертвого хозяина и уже собирался уезжать, когда услышал идиотский звук: «У-а-ха-ха-ха-у-а-ха-ха!» Сюда мчалась полицейская машина.

«Пит Данжело, должно быть, вызвал!» — мелькнула догадка. Успею удрать или нет? Я надавил на акселератор и рванул с места как раз в тот момент, когда из-за угла вывернулась полицейская машина с мигалками. Распахнулась дверца, из машины выскочил Джо Каттер со своим «магнумом-357» и послал мне вдогонку пару пуль.

— Ну, держись, гад! — рявкнул я во все горло и, резко вывернув руль, понесся прямо на него.

Он не ожидал от меня такой удали. А я выхватил «вальтер», принадлежавший Броли, и разрядил в Каттера всю обойму. Он упал бездыханный. Посадить мертвого Каттера за руль полицейской машины было делом пяти минут. В его правую руку я вложил тяжелый «магнум-357».

Что ж, от каждого — по способностям, каждому — по заслугам!

Я вернулся к розовому «кадиллаку», вложил «вальтер» в правую руку мертвого Фреда Броли. Пока эксперты после серии экспертиз с парафином придут к выводу, что полицейского изрешетил не доктор Броли, а кто-то другой, пройдет много времени. Но зато многие обрадуются, обнаружив «вальтер», из которого был застрелен Айелло. Ну а с Питом Данжело пусть разберется сам босс! Я слабо представлял, как все получится, но был уверен, что справедливость восторжествует.