Предвестник

Глава 19

13 ноября 2042 г.

…Горин и Дорохов прилетели к нам на остров в семь утра деловыми, собранными и затянутыми в летние, но достаточно строгие костюмы. Оглядев меня с ног до головы, недоуменно переглянулись, но решили не высказывать свое «фи». Поэтому пожелали мне доброго утра, приняли приглашение пройти в дом, прокатились на лифте до второго этажа, вышли из кабинки, почувствовали умопомрачительный запах оладушек и одинаково сглотнули слюну. А через несколько мгновений, перешагнув через порог малой гостиной и увидев два огромных блюда с этими вкусняшками, повели себя по-разному. Алексей Алексеевич, появлявшийся у нас достаточно регулярно и не считавший себя посторонним, помахал рукой всем сидящим за столом, упал в ближайшее свободное кресло, деловито вылил на тарелку треть банки сгущенки и проартикулировал Голиковой, что будет пить черный чай. А Юрий Федорович повернулся ко мне, «удивленно» выгнул бровь и легонечко поддел:

— Денис, а как же спортивная диета?

— Так это она и есть! — отшутился я. — Мои диетологи досконально разобрались с потребностями молодого и растущего организма, поэтому кормят только тем, что жизненно необходимо.

— Классные у тебя диетологи! — хохотнул он, поздоровался с народом и последовал примеру Горина.

Попробовав оладушек, сходу рассыпался в комплиментах автору кулинарного шедевра, а потом доказал на деле, что хвалил Лерку от всей души. В смысле, забил на этикет и не щелкал клювом до тех пор, пока не опустели оба блюда. Зато потом оглядел нас повнимательнее, заметил, что большая часть одета достаточно легкомысленно, но в одном стиле, и поинтересовался, почему мы не в костюмах.

Я пожал плечами:

— На официальном взвешивании мне придется раздеваться. А после него мы свалим обратно и вернемся в Вегас только перед самой пресс-конференцией.

— По-твоему, мотаться туда-обратно достаточно безопасно?

— Ага… — кивнул я. — Мы полетим по маршруту, согласованному с командованием ВВС, так что в воздухе будет висеть звено истребителей-перехватчиков.

Министр Обороны еще раз оглядел собравшихся и сделал правильный вывод:

— Как я понимаю, в этом заходе летят не все?

— Только те, чье отсутствие на взвешивании вызовет недоумение.

— Что ж, логично… — согласился он и расслабился. До того момента, как увидел на посадочной площадке «Гнев» с «Мраком» и врубился, что среди восьми человек, собравшихся в полет, нет ни одного профессионального пилота! Выяснять причины почему-то не стал, но подобрался.

Я усмехнулся и пригласил его с Гориным в свой «Астон», а Таня, Лера и оба тренера без лишних слов загрузились в Анькин. Берестов, выгонявший «конверты» из ангара, провел все предполетные тесты, так что я мазнул взглядом по надписи «Ready», горевшей на приборной панели, организовал конференцсвязь, отправил полковнику Штайнмайеру заранее набранную смску, пристегнулся, мигнул габаритными огнями и плавно оторвал машину от земли.

Разгонялся с набором высоты и относительно спокойно, но Дорохова все равно впечатлил:

— Да уж, дури в этих конвертопланах немерено!

— Иначе их рекламировал бы кто-нибудь другой… — философски заметил Алексей Алексеевич и обратился ко мне: — Так, Денис, харэ строить из себя честную девочку — топи в обычном режиме.

Вот мы с Росянкой и втопили. Сразу после того, как на восемнадцати тысячах футов автоматика самостоятельно перешла на стандартное давление QNE. Благо дури в «Астонах» действительно хватало, в рекомендованном эшелоне не было ни одного воздушного судна, а четырьмя километрами выше резвилась «группа поддержки». В результате четыреста девяносто километров по оговоренному маршруту преодолели всего за тридцать девять минут, скинули скорость над окраинами Вегаса, зашли на крышу «нашего» отеля и опустились на посадочные опоры в самом центре арендованной площадки.

Линда, дожидавшаяся нашего прилета рядом со стеклянной башенкой лифта, радостно заулыбалась, но осталась на месте. И правильно — бегать туда-сюда на двенадцатисантиметровых шпильках было и не удобно, и не солидно. Зато как только мы выгрузились из конвертопланов и подошли к ней, весело поздоровалась с Гориным, Дороховым, Алферовым и Батыровым, перецеловала меня и девчонок, коротко описала обстановку и… тихонько хихикнула:

— Только Дик все никак не oklemayetsya — смотрит на экран интерфейса программы подсчета проданных PPV чуть ли не раз в минуту, таращится на постоянно увеличивающуюся цифру и не верит собственным глазам!

— Ты вчера была точно в таком же состоянии! — ехидно напомнила Таня, втолкнув ее в лифт.

— Ага… — вздохнула американка. — Ведь перед аукционом я надеялась продать эти пятьдесят билетов миллионов за сорок пять. А в самых смелых мечтах raskativala gubu на шестьдесят-шестьдесят пять…

Услышав порядок цифр, Юрий Федорович аж поперхнулся. А Алексей Алексеевич, который помнил итоги прошлого аукциона, предвкушающе заулыбался:

— И на сколько в итоге потянул весь пакет?

— На сто двадцать четыре двести!

— Охренеть!!! — ошалело выдохнул маршал, торопливо извинился перед дамами и задумчиво уставился на меня.

Для того, чтобы понять, о чем он думает, эмпатии не требовалось, и я без труда ответил на оба незаданных вопроса:

— На продаже билетов я не зарабатываю ни цента. А радуюсь за Линду, которая получит кусочек этого пирога. И… да, выступать в тяжелом весе можно лет до сорока, но я добился всего, чего хотел, и сегодня завершу свою карьеру…

…В помещение, в котором ровно в девять утра должно было начаться официальное взвешивание, мы вошли самыми последними. Пара десятков журналистов, допущенных на это мероприятие, обнаружились за живым забором из дюжих секьюрити, так что об их существовании я сразу же забыл. И с интересом оглядел своих будущих противников.

Первым на глаза попался Раймонд Каинаму, тридцатишестилетний француз полинезийского происхождения и действующий чемпион WBC в тяжелом весе. Как боец он был очень и очень хорош — из пятидесяти одного боя, проведенного на профессиональном ринге, Аристо выиграл нокаутом тридцать пять, еще девять забрал решением судей, пять проиграл и два свел к ничьей. Зато характером напоминал незабвенного Садио Нганну — все время подготовки к боям нарабатывал популярность хейтом будущих противников, на стердаунах устраивал скандалы, а на ринге не чурался грязи. Вот и меня встретил задранным носом, презрительной усмешкой и взглядом свысока.

В отличие от него, Наронг Банми, чемпион «Kard Cheuk» в тяжелом весе с куда более впечатляющим рекордом — тридцать четыре нокаута, пять побед решением, одно поражение и девять ничьих — приветливо улыбнулся и изобразил уважительный поклон. Что для него, соблюдающего кодекс чести бойца Муай-Тай, было вполне нормально. Точно так же на мое появление отреагировал и второй уроженец Таиланда, Сомсак Нгуен, чемпион WMC в полутяжелом весе. Да, он был существенно легче остальных участников турнира, так как во Всемирном Совете Муай-Тай чемпионский пояс в весовой категории свыше девяноста пяти килограммов не разыгрывался в связи с отсутствием настолько тяжелых бойцов. Но называть Летающего Локтя мальчиком для битья у меня не повернулся бы язык: он был очень быстрым, очень жестким и очень техничным. Поэтому закончил нокаутом тридцать восемь из пятидесяти шести проведенных боев, еще девять забрал решением, проиграл всего два и семь свел к ничье.

Само собой, я ответил им точно таким же поклоном, а затем наткнулся взглядом на соотечественника, Валентина Комарова, выступающего в промоушене «PFL». Он, базовый самбист, победивший приемами в двадцати шести из тридцати семи выигранных боев и имеющий в активе еще шесть поединков, выигранных техническим нокаутом, заслужил прозвище Овод за то, что во время треш-токов целенаправленно бил будущих противников по самым болезненным местам. Точно в таком же ключе жалил и всех участников этого турнира, за исключением меня — обо мне он говорил с подчеркнутым уважением, за что многочисленные хейтеры радостно называли его трусом.

Вот и тут он изобразил счастливую улыбку, растолкал членов своей команды, подошел ко мне и вцепился в руку:

— Привет, Чума! Вроде, соотечественники, базовые самбисты и деремся в Штатах, а познакомились только сейчас!

— Привет, Овод! — в его же стиле ответил я. Хотя чувствовал его эмофон и знал, что он нисколько не рад меня видеть: — Так я же существенно младше и не застал тебя в любителях. Да и в профессионалах я всего ничего. А все время между боями провожу в спортзале…

— …или воюешь!

— Или воюю… — согласился я. — В общем, как говорится в известной поговорке, лучше поздно, чем никогда.

В этот момент на помосте появился Ричард Логан, и нам с Валентином стало не до досужей болтовни — он ушел к своим, а я остался со своими.

Следующие несколько минут не происходило ровным счетом ничего — владелец «Овердрайва» толкнул небольшую речь, в которой поблагодарил участников турнира за своевременное появление на мероприятии, описал кое-какие тонкости предстоящей процедуры, напомнил, что после нее каждому из нас надо будет заглянуть к допинг-офицерам, и заявил, что вызывать к весам будет не по «боевым заслугам», а по жребию. Что, в общем-то, было вполне логично. Ведь кроме вышеупомянутого Аристо, в помещении обреталось еще три известных скандалиста — хорват Велимир Палич из «Беллатор», Артур Гаспарян из WBO и Антонио Хосе Бланка из WBA.

Честно говоря, я был уверен, что крутить барабан будет поручено Линде. Ан нет, на помост вышла смутно знакомая девица в платье с декольте на десять персон и подолом, еле прикрывающим трусы, помахала залу рукой и под оглушительный рев тех, кто ее узнал, ломанулась к столику с барабаном.

Я тоже похлопал. Чтобы не выбиваться из толпы. А потом шепотом поинтересовался у Доулан, кого это к нам принесло.

— Дэнни, я понимаю, что баб у тебя navalom, но не знать в лицо Сэнди Уолкотт стыдно!

— А чем она знаменита?

— Певица, актриса, модель; обладательница двенадцати статуэток «Грэмми», двух «Оскаров» за лучшую женскую роль; лицо компа-…

— На мой взгляд, вы у меня в разы интереснее! — почувствовав, что она завелась, тихонько выдохнул я и ласково провел подушечками пальцев по спине американки. Ей стало не до критики, но я убрал руку. Из вредности. И выдал еще один тезис: —…но если очень надо, то я, так и быть, умру от стыда. Эдак в субботу или в воскресенье. Ибо завтра у меня турнир.

Пока мы с ней перешептывались, мисс Уолкотт успела раскрутить и остановить барабан, вытащить из него никелированный шар, достать записку и вызвать к весам Сомсака Нгуена.

Таец, никуда не торопясь, поднялся на помост, разделся до плавок и встал на платформу. Электронное табло высветило девяносто четыре и три десятых килограмма, но Ричард продублировал эту цифру голосом. В том числе и для того, чтобы заглушить презрительные смешки сразу нескольких тяжей.

Летающий Локоть привычно изобразил позу «Двойной бицепс», дал возможность журналистам сделать по паре-тройке снимков и вернулся к своей одежде.

Следующим на весы взобрался уроженец Армении, выступающий за Канаду и показал сто восемь килограммов шестьсот граммов. Что интересно, позировал он не для акул пера, а для певицы, модели и актрисы в одном лице, но ее не впечатлил. Зато на Антонио Бланко Сэнди смотрела, как голодная кошка на новорожденного мышонка. Не обошла вниманием и других — мило улыбнулась полинезийцу, заинтересованно оглядела с ног до головы меня и с хорошим юмором ответила на немудреную шутку Овода. А после завершения мероприятия спустилась в зал и начала торговать лицом. В смысле, подходила к каждой команде, обменивалась парой-тройкой фраз с бойцом, его тренерами и близкими, позировала для селфи и так далее.

Никакого желания знакомиться с этой особой у меня не было — находясь на помосте, я несколько секунд чувствовал ее эмофон и, мягко выражаясь, не восхитился. Но моим было интересно, так что я прислонился к стене, скрестил руки на груди и приготовился к долгому ожиданию. Как оказалось, зря — Велимир Палич, с которым эта особа пообщалась в самом начале своего анабазиса, решил совместить приятное с полезным, то есть, понаезжать на меня не в Сети, а лицом к лицу, и продемонстрировать свое бесстрашие мисс Уолкотт.

Его хитрость была шита белыми нитками, поэтому ему наперерез рванули секьюрити и перехватили буквально метрах в четырех от меня. Сотрясать воздух это не помешало, и хорват выдал заранее заготовленную речь:

— Представляю, каким шоком для тебя стало мое участие в этом турнире: узнав о том, что я собрался перейти в «Овердрайв», ты быстренько объявил об уходе из Большого Спорта, как следует расслабился и… обломался!

— А утверждение о переходе в «Овердрайв» можно считать обещанием? — спросил я. — А то в тридцать девятом ты несколько месяцев рассказывал фанатам, как заберешь пояс у Нганну, но драться так и не решился. Потом с пеной у рта доказывал Кавати Эйдзи, что вырубишь его на второй секунде, но ушел в нокаут на двенадцатой, полгода отходил от последствий и… вернулся в Беллатор. Хотя по контракту был обязан провести в нашем промоушене еще один бой.

— Со скоростью все так же хреново… — прокомментировала Анька. — Два последних боя Харон выиграл только за счет преимущества в весе.

— Рот закрой!!! — взбеленился он и попер на нее танком. Но четыре здоровяка по полтора центнера в каждом первым же рывком отодвинули его метра на три, а затем рядом с нами нарисовался Ричард Логан и холодно посмотрел на хорвата:

— Мистер Палич, будьте любезны вспомнить пункт четыре-девять-два из контракта, который вы подписали — в вашем экземпляре он был намеренно выделен красным маркером…

Не знаю, что там был за пункт, но Велимир мгновенно увял. В смысле, не внешне, а в эмоциях. А так «нехотя» перестал давить на живое заграждение, обжег меня и Ростовцеву многообещающим взглядом, презрительно хмыкнул и отправился к двери, за которой, вроде как, нас должны были ждать допинг-офицеры.

— Там оговариваются условия разрыва контракта и штрафы от десяти миллионов долларов и выше… — для всей нашей компании сообщила Линда сразу после того, как возле нас стало посвободнее. — А у него таких денег нет — этот транжира тратит больше, чем зарабатывает.

Не успела она договорить последнее предложение, как рядом с нами нарисовалась спортсменка, комсомолка и так далее. В смысле, мисс Уолкотт. Первым делом ослепила нас белозубой улыбкой, затем заявила, что безумно рада со всеми нами познакомиться, и заворковала:

— Честно говоря, до недавнего времени я не интересовалась смешанными единоборствами и, как оказалось, зря: тут каждый мужчина — настоящий, кипят не надуманные, а истинные страсти, и бои отнюдь не постановочные!

— И что вас сподобило изобразить аватару Госпожи Удачи? — вежливо спросил я как лидер команды, по умолчанию обязанный вступить в беседу первым.

— О-о-о, как красиво вы выразились!!! — восхитилась она и захлопала наращенными ресницами. Что удивительно, продемонстрированный восторг был настоящим — Сэнди действительно считала эту фразу нереально красивой!

Я мысленно хмыкнул, прислушался к эмоциям девчонок, и понял, что не одинок — они тоже офигели. А актриса, певица и модель сообразила, что не ответила на мой вопрос, и заторопилась исправиться:

— Если честно, то мне позвонил агент и сообщил, что владелец самого известного промоушена ММА устраивает фантастическое шоу, и ему нужна харизматичная, красивая и известная личность, чтобы добавить мероприятию перчика. Вот я и полезла в интернет, чтобы узнать, что такое ММА. А там наткнулась на описание этого турнира, посмотрела записи полутора десятков боев и потеряла голову от запредельной жестокости и буйства страстей! Я была готова на все, что угодно, лишь бы пройтись по октагону, залитому кровью, с табличкой-анонсом следующего раунда, увидеть животную ярость в глазах противников, вынужденных прервать бой из-за вмешательства рефери, и оказаться в фокусе внимания тысяч зрителей, неистово жаждущих продолжения, но… оказалось, что мне предложили тупо крутить барабан!

— И вы, конечно же, возмутились? — съязвил я, охренев от вспышек похоти, которые сопровождали эти откровения.

Мисс Уолкотт пребывала в мечтах, поэтому на интонацию внимания не обратила, а нервно облизала пересохшие губы и несколько раз утвердительно кивнула:

— Конечно! И добилась желаемого. Так что на трех последних поединках заменю октагон-герлз…

…Домой рванули налегке, оставив в отеле Горина, Дорохова и обоих тренеров. Хотели забрать с собой и Линду, но она, чуть не плача, отказалась, заявив, что уже назначила две деловые встречи и не сможет их перенести. В итоге Таня с Лерой сыграли в «Камень, ножницы, бумагу», определились, кто с кем летит, и всю дорогу хором смешили нас с Аней последними перлами фанатов боевых искусств. Само собой, не забыли и о мисс Уолкотт. Голикова заявила, что к полуфинальному бою подготовит мне пояс целомудрия, чтобы эта особа при всем желании не смогла дорваться до «самого святого» даже в том случае, если меня нокаутируют. А Рыжова «застрадала» из-за того, что певичка наверняка нацепит какой-нибудь суперсексуальный купальник и предложила заменить предбоевой массаж сексуальным марафоном. Дабы у меня пропало всякое желание смотреть на посторонних баб. В общем, перелет я толком и не заметил, так как постоянно ржал.

С одиннадцати утра до восьми вечера мы жили обычной жизнью — потренировались, но без привычного фанатизма, часик постреляли в тире, поплескались в открытом бассейне с остатками команды и в закрытом с Людой, посмотрели неплохую комедию и так далее. Потом приняли душ, оделись, навели «неземную красоту», загрузились в «конверты» в том же составе, но в других парах, и снова полетели в Вегас.

На этот раз на крыше отеля нас встретила целая толпа «своих» — десяток высокопоставленных соотечественников под предводительством Министра Обороны и Директора ФСБ, Грегор Грейси с супругой, которую мы, кстати, видели первый раз, и человек тридцать американцев. То есть, Форды, Эллисоны, Кавендиши и так далее. Что интересно, в это число вошли даже Джеральд Миллер и партнеры батюшки нашей Линды.

Естественно, на то, чтобы поздороваться и обменяться хотя бы парой фраз с каждым «фанатом» или «фанаткой», потребовалось довольно много времени, так что к служебному входу в конференц-зал мы чуть не опоздали. А потом зависли. Минут на пятнадцать. Из-за того, что выходить к публике надо было по очереди, а во время официального взвешивания «аватара госпожи Удачи» вытащила шар с моим именем только седьмым. Впрочем, я нисколько не расстроился. Ведь это сократило время бессмысленного пребывания в фокусе внимания толпы.

На сцену, на которой обнаружились девять полукруглых столиков и четыре десятка кресел, надо было выходить после Аристо, его менеджера, старшего тренера и весьма фигуристой девицы лет восемнадцати, в эмофоне которой ощущалась самая настоящая паника.

— Взял пример с тебя, нашел телку посимпатичнее, но выдрессировать не успел… — сокрушенно вздохнула Лерка, проводив эту процессию взглядом. — Черт, так и подмывает выйти из-за кулис в зал и задать ей какой-нибудь каверзный вопросик!

— А зачем выходить? — удивилась Татьяна. — Достаточно скинуть смску Лиззи, и она найдет море желающих поглумиться.

— Не будьте злюками, эта девочка не виновата, что Каинаму козел! — заявила Ростовцева, заглянула в здоровенное зеркало, висящее перед нами, сочла, что выглядит более чем достойно, и подошла поближе ко мне. Вовремя — не прошло и минуты, как в колонках акустической системы прозвучало мое имя, публика радостно взвыла, и я качнулся вперед.

Встретили нас, пожалуй, лучше всех. Поэтому перед тем, как сесть в свое кресло, я прижал правый кулак к груди, благодарно склонил голову и… был вынужден жестом попросить счастливых фанатов поумерить восторги. Дабы дать возможность выйти на сцену последнему участнику турнира. Меня послушались и замолкли. Потом довольно тепло поприветствовали Наронга Банми и превратились в слух, чтобы послушать вступительную речь владельца «Овердрайва».

Кстати, речь Логану писал профи — с первой и до последней фразы монолога он держал зал в нешуточном напряжении, а чертовски эффектным финалом заставил народ взорваться аплодисментами. Появление и выступление мисс Уолкотт, которой предстояло выбирать тех, кто будет задавать вопросы, тоже вызвало неслабый фурор. В общем, к моменту начала основной части мероприятия публика успела как следует разогреться и встретила предложение Сэнди дать первое слово какой-нибудь леди согласным ревом.

Все журналистки, присутствующие в зале, одновременно вскинули руки, но певица, актриса и модель выбрала самую молоденькую, как вскоре выяснилось, оказавшуюся корреспондентом спортивной программы Duna Media. Счастливица радостно взвизгнула, но очень быстро взяла в руки, встала, представилась, разгладила юбку-карандаш, облегающую стройные ножки, и обратилась ко мне:

— Мистер Чубарофф, видео, в котором вы пообещали драться со своими противниками по тем правилам, к которым они привыкли, взбудоражило весь мир и поставило остальных бойцов смешанных единоборств в неловкое положение. Ведь вы наверняка готовились к поединкам по правилам бокса и Муай-Тай не один месяц, а им предстояло решить, поддерживать этот почин или нет, за считанные дни до турнира! На мой взгляд, это было… жестковато. А как считаете вы?

— Спасибо за толковый вопрос! — улыбнулся я. — Отвечать на такие одно удовольствие. Поэтому начну издалека. С определенной натяжкой можно сказать, что я начал готовиться к поединкам по таким правилам еще в далеком детстве, когда начал заниматься и борьбой, и боксом. Да и в любителях довольно долго выступал и там, и там. Но после перехода в профессионалы сосредоточился на работе по правилам смешанных единоборств, так как в тот момент мне не хватало скорости, силы, опыта и веса. Сейчас ситуация иная: я добился всего, чего хотел, ухожу из Большого Спорта, имею полное право потешить свое любопытство, попробовав подраться с самыми известными бойцами планеты так, как привычно им, и ничего не потеряю, «перешив» свою технику под новые условия. В отличие от меня, Харону и Оводу коренные изменения в имеющейся технике противопоказаны, ведь после этого на возвращение в привычную колею уйдет не один месяц, а они продолжат выступать. Вот я и дотянул с этим объявлением до последнего, чтобы им не пришлось выбирать.

— Красивое объяснение! — выкрикнул какой-то модный крендель из шестого ряда. — Однако на самом деле вы очередной раз решили заработать дешевую популярность на ерунде!

— Представьтесь, пожалуйста! — попросил я.

Он величественно задрал подбородок, некоторое время сосредоточенно думал, пойти мне навстречу или нет, а выполнил просьбу так, как будто сделал великое одолжение.

Прощать столь хамский наезд я не собирался, поэтому «ударил» в полную силу:

— Мистер Гутьеррес, я правильно понимаю, что вы только что назвали триста с лишним миллионов моих подписчиков и фанатов придурками?

Мужчина оказался далеко не дураком, поэтому мгновенно побледнел и нервно сглотнул:

— С чего вы это взяли?

— Как с чего? Если я, по-вашему, обычно зарабатываю популярность дешевыми способами, то люди, которые на нее ведутся — придурки!

— Мистер Чубарофф, разрешите добавить пару слов? — перекрикивая поднявшийся ропот, спросил Нгуен.

Я согласно кивнул и жестом попросил озверевших фанатов дать ему высказаться. Заткнулись все. Довольно быстро. И таец обратился к «оратору» на очень хорошем английском:

— Дешевая популярность — это популярность, зарабатываемая без риска для здоровья, жизни или кошелька, а Чума рискует и тем, и другим, и третьим в каждом отдельно взятом бою. Вывод напрашивается сам собой: он — прирожденный воин, уважающий и себя, и противников, и фанатов, а вы всего лишь болтун, готовый на любую подлость ради рваного доллара! Кстати, на мои пресс-конференции можете не приезжать: я не отвечу ни на один ваш вопрос!

Зал взорвался аплодисментами, а испанца выгнуло дугой из-за удара в почку!

— До конца мероприятия он не досидит! — авторитетно заявила Росянка. А Горин, сидевший по другую сторону от меня, добавил:

— Да и потом ему будет грустно. Ведь в его окружении наверняка найдутся фанаты Дениса. А они — ребята конкретные и предпочитают не говорить, а действовать.

В этот момент мисс Уолкотт решила взять власть в свои руки и обратилась к собравшимся с просьбой:

— А теперь я хочу дать слово человеку, который жаждет задать вопрос другому бойцу. Есть желающие?

Само собой, желающих оказалось предостаточно, и она, оглядев лес рук, выбрала седовласого мужчину с бородой-эспаньолкой и в стильном льняном костюме. Тот встал, учтиво поклонился, представился и обратился к чемпиону WBA:

— Мистер Бланко, правила промоушена «Овердрайв», по которым вам предстоит драться на этом турнире, заточены под универсальную технику, а научиться защищаться от проходов в ноги всего за два месяца практически невозможно. Скажите, пожалуйста, за счет чего вы надеетесь победить?

Вопрос был задан предельно корректно, в тоне пожилого щеголя не ощущалось ни пренебрежения, ни издевки, но Антонио гневно раздул ноздри, обвел зал налитыми кровью глазами и с хрустом сжал правый кулак:

— От прохода в ноги великолепно помогает футворк и апперкоты. А они у меня отработаны на славу!

Седовласого это утверждение не удовлетворило. Большую часть зала — тоже, но Сэнди почему-то решила, что чемпион дал исчерпывающий ответ, и подняла следующую акулу пера женского пола.

Эта дамочка, усиленно косящая под мужика и стрижкой, и формой одежды, прокуренным голосом обратилась к Гаспаряну, фамильярно назвав его по имени:

— Артур, я понимаю, что за выход в октагон вам предложили очень хорошие деньги, но ваши противники — отнюдь не мальчики для битья! У них куда более разносторонняя техника, чем у вас, имеется серьезнейший опыт работы против представителей самых разных стилей единоборств, а вы наверняка не умеете даже страховаться при падениях, значит, рискуете поломаться во время любого броска. Ну, и ради чего уродоваться?

Увы, во время этого монолога журналистка смотрела на армянина с нескрываемым сочувствием, и он, выйдя из себя, изобразил вентилятор:

— Причем тут деньги⁈ Мне бросили вызов! А я, кавказец, не прячусь от противников и не умею отступать!

— То есть, основным мотивом, побудившим вас выступить на этом турнире, является гордость? — не без труда переорав вопли фанатов «кавказца из солнечной Канады», уточнила она.

Он резко развернул обе руки ладонями наружу так, как будто танцевал лезгинку:

— Конечно!

— Не верится. Но так и напишу…

…Следующий час прошел относительно спокойно. Нет, острых или не очень тактичных вопросов задавалось предостаточно, но особо буйные участники турнира ни на миг не забывали о штрафах «за плохое поведение» и старательно сдерживались. Зато публика заводилась все сильнее и сильнее. Ведь все пять «штатных скандалистов» выплескивали эмоции в тонких издевках, завуалированных оскорблениях и обещаниях типа «вобью в канвас», «сломаю орбитальную кость», «выверну наизнанку» и дале из бесконечного списка классических «бойцовских» угроз.

Первый «взрыв», который обошелся Антонио Хосе Бланко в десять миллионов долларов, спровоцировал корреспондент японского спортивного издания «Деири Супотсу», зачитавший один из постов Овода и попросивший объяснить причину, заставившую упомянуть матушку боксера в столь неприглядном контексте. Судя по скорости, с которой к Комарову стартанул чемпион WBA, этого оскорбления он не видел. Или упоминание о нем переполнило чашу терпения. Но добежать до кресла моего соотечественника ему не дали — четверка здоровяков, по моим ощущениям, способных остановить даже быка, рванула наперерез и в лучших традициях регби или американского футбола опрокинула бойца навзничь.

Еще минут через двадцать за живое задели хорвата, напомнив о трех месяцах, проведенных им за решеткой, и поинтересовавшись настоящим отчеством сына, родившегося через семь месяцев после выхода Палича на свободу.

Нет, в зал он прыгать не стал — оторвал подлокотник кресла, размахнулся и с огромнейшим трудом заставил себя уронить полированную деревяшку на пол. Но на оратора посмотрел таким безумным взглядом, что не передать словами. Мисс Уолкотт, не среагировавшая на первую внештатную ситуацию, в этот раз включилась в работу с пол-оборота и выбрала «домашнюю заготовку», вне всякого сомнения, подготовленную не ею. В смысле, для того, чтобы дать Велимиру время успокоиться, постаралась сместить фокус внимания публики на меня:

— Мистер Чубарофф, с самого начала этой пресс-конференции меня гнетет один вопрос: скажите, вы уже решили, чем займетесь после ухода из смешанных единоборств?

Я утвердительно кивнул:

— В принципе, да. Но в данный момент у меня нет твердой уверенности в том, что мои потенциальные партнеры согласятся на все озвученные условия. Кроме того, до конца этого года я планирую усиленно отдыхать от многолетнего спортивного марафона. Поэтому ответ на этот вопрос я выложу на свою официальную страничку где-то в середине января.

— У-у-у, как долго ждать! — застрадала она, скосила взгляд на хорвата и продолжила отвлекать от него внимание не такой уж и легкой провокацией: — А я ждать не люблю. И ради того, чтобы узнать эту тайну, готова напроситься к вам в гости. На чудо-остров, на который вы, согласно утверждениям хорошо информированных лиц, улетите сразу после пресс-конференции!

Зал слитно охнул и затих. Весь, включая Ричарда Логана и Велимира Палича: актриса, певица, модель, звезда первой величины и секс-символ Всей Вселенной напрашивалась в гости к самому обычному бойцу! Так что мой сокрушенный вздох услышала даже те, кто смотрел это шоу из-за кулис:

— После пресс-конференции я действительно улечу к себе на остров и, в принципе, могу захватить вас с собой. Но там на защиту моих тайн встанут мои верные помощницы…

— …такие, как я! — мило улыбнулась Ростовцева, почувствовавшая, что я не представляю, как отказаться от такого «счастья» и не вызвать скандал.

Мисс Уолкотт ответила ей такой же милой улыбкой:

— Вы, безусловно, очень красивы, но не вызываете опасения.

Публика забилась в смеховой истерике! Актриса недоуменно оглядела зал, затем оглянулась на Логана, усиленно пытающегося задавить рвущийся наружу смех, и потребовала объяснений. Говорить он был не в состоянии, так что потыкал пальцем в рабочий планшет и взглядом попросил Сэнди посмотреть на большой экран, на который вывел фрагмент записи последних секунд боя Аньки и Аннет Хофтейзер.

Девушка развернулась спиной к залу, замолкшему в предвкушении продолжения начавшегося шоу, и прикипела взглядом к картинке, стоящей на паузе. А потом Ричард включил воспроизведение, и «экранная» Росянка, повернутая к нам левым боком, сорвалась в атаку — показала фронт-кик передней ногой, пробила Хеллфайр квадрицепс левой ноги, всадила кулак в живот, тут же разогнула несчастную женщину апперкотом в подбородок и отправила в нокаут ударом ноги.

Мисс Уолкотт потеряла дар речи, а владелец «Овердрайва» деловито поставил запись на паузу и негромко заговорил. Благо народ изнемогал от желания посмеяться и ждал его реплики в полной тишине:

— До этого боя девушка, отправленная в нокаут, была чемпионкой моего промоушена с рекордом в двадцать две победы, два поражения и одну ничью, а мисс Ростовцева ни разу не выходила на канвас. Но вот так, со стороны, она действительно не вызывает опасений… как королевская кобра, греющаяся на солнце!

Умения выкручиваться из непростых ситуаций у мисс Уолкотт было не занимать — дав возможность публике нахохотаться, она чрезвычайно красиво захлопала ресницами и заранее ужаснулась:

— И какое количество королевских кобр можно встретить на чудо-острове Всадника Апокалипсиса?

— Много… — вздохнул Логан. — И все ревнивые-ревнивые. Зато к моим тайнам можно подойти по абсолютно безопасной тропинке… но о том, где она начинается, я расскажу тебе чуть позже и тет-а-тет!

— Определенно, ты меня заинтриговал! — мурлыкнула она, оперлась на его предплечье и… повернулась в нашу сторону: — Мисс Ростовцева, а если я пообещаю не лезть ни в какие тайны, вы позволите мне хотя бы одним глазком посмотреть хотя бы на самые простенькие чудеса?

Я мысленно выругался, а Анька пожала плечами:

— Смотрите хоть двумя. Главное, не лишайте надежды на счастье миллионы влюбленных в вас мужчин…