Глава 2

Некоторое время спустя, все еще взволнованная, Изольда вошла в дом через заднюю дверь и направилась в теплую кухню, где суетилась раскрасневшаяся их домашняя хозяйка миссис О'Брайен, а пес Мерфи мешался у нее под ногами. Изольда выставила его за дверь и вернулась.

— Что случилось?

Пожилая женщина убрала волосы с лица.

— Час назад ваш отец сказал, что шейх и его поверенные будут обедать здесь. Обед на пять персон. С тех пор как дети пошли в колледж, я столько не готовила.

Детьми в семье называли Пэдди-младшего и близнецов Нессу и Оуэна. Изольда опять начала злиться: теперь вот еще и обед! Они и так едва сводят концы с концами.

Впрочем, какой у них выбор? Либо шейх, либо банк. Оба варианта неприятны, но шейх, по крайней мере, оставляет отца управляющим и предлагает хорошее вознаграждение. У нее появилось чувство вины. Она понимала, что вела себя отвратительно. Но сейчас она не хотела разбираться в причинах своего иррационального поведения.

В отчаянии Изольда надела передник и начала помогать миссис О'Брайен, которая благодарно улыбнулась ей.

Спустя некоторое время Изольда вошла в столовую, неся поднос с супом. В комнате воцарилось молчание. Девушка изо всех сил старалась ни с кем не встречаться взглядом. Ее сердце заныло, когда она заметила, что отец позволил шейху занять место во главе стола. Когда был жив дед, их бизнес процветал. Знаменитые заводчики съезжались со всего мира и платили огромные деньги только за то, чтобы жеребцы племенного завода О'Салливанов покрыли их кобыл. Теперь она отчетливо осознала, как плохи их дела.

Дрожащими руками девушка поставила тарелки с супом сначала перед поверенными, потом подошла к отцу и только после этого — к шейху. Она уже хотела уйти, но услышала, как кашлянул ее отец.

— Изольда, дорогая, ты не хочешь присоединиться к нам?

Она остановилась на секунду, но затем раздался тот глубокий голос:

— С каких это пор работник конюшни и по совместительству прислуга садится за один стол с новым хозяином? Мистер О'Салливан, думаю, ваша дочь не годится для нашего общества.

Изольда повернулась к шейху. Поднос все еще был у нее в руках, и она с трудом удержалась от того, чтобы не швырнуть его шейху в голову. Вместо этого она мило улыбнулась и мысленно извинилась перед отцом.

— Не могу не согласиться с вами, шейх. Я знаю свое место. И мне еще нужно подготовить скакуна к завтрашнему отъезду. — Ее ирландский акцент на этот раз был особенно заметен.

Она сделала реверанс, а когда выходила из комнаты, то услышала приглушенное хихиканье в той стороне, где сидели поверенные.

Изольда решила, будет лучше, если миссис О'Брайен сама заберет посуду и подаст главное блюдо. Однако та была занята приготовлением ирландского кофе, и девушке все же пришлось пойти самой.

Когда она вошла в комнату, молчание было особенно напряженным. Она кожей чувствовала на себе один особенно пристальный взгляд. Изольда заметила, что лицо ее отца слегка покраснело. Это заставило ее встревожиться. Однако, к своему облегчению, она увидела, что он пьет воду.

Собрав тарелки, Изольда отправилась к двери, но обнаружила, что она закрылась. На секунду девушка задумалась, что делать, но вдруг ощутила позади себя чье-то присутствие. Мучительно чувственный запах чего-то незнакомого щекотал ее ноздри, мышцы ее живота снова напряглись, однако на этот раз по совсем другой причине. С удивлением она увидела, как смуглая мускулистая рука открывает ей дверь.

Ей пришлось сделать шаг назад и оказаться ближе к шейху, чтобы он смог это сделать. На секунду ей пришлось прижаться спиной к его груди и животу — словно к стальной стене. Она чуть не уронила все тарелки. Но шейх мягко помог ей выйти, закрыл за ними дверь и теперь стоял перед ней. Изольде пришлось собрать все свое мужество, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Мне не нравится, когда переигрывают, мисс О'Салливан. Еще раз выкинете что-то подобное — и ни вас, ни вашего отца здесь не будет. Мне начинает казаться, что я поступаю слишком благородно, оставляя здесь вашего отца, потому как он вряд ли справится с управлением, — говорил шейх очень тихо, а затем продолжал сердито: — Не представляю, откуда в вас такая враждебность. Это не я разорил вашу ферму, и мы никогда раньше не встречались. После обеда нам предстоит серьезный разговор. Надеюсь, вы подумаете о моих словах.

Тарелки задрожали в руках Изольды.

— Разговор? Что вы имеете в виду?

— Поговорив десять минут с вашим отцом, я понял, что он разбирается в делах не больше, чем ваша домохозяйка. Оказывается, я недооценил вас, мисс О'Салливан. Через час мы с вами встретимся в кабинете вашего отца, и вы мне все объясните. — Сказав это, он направился в комнату и захлопнул за собой дверь.

Изольда поспешила на кухню, опустила посуду в видавшую виды раковину, надела свои старые ботинки и выбежала на улицу.

Оказавшись во дворе и вдохнув свежего воздуха, девушка приложила руки к горящим щекам. Что происходит? Шейх абсолютно прав. Не его вина, что они оказались в таком положении. Проблемы накапливались в течение многих лет. Он просто покупатель. И им повезло, что он купил их собственность. Иначе банк просто пустил бы все с молотка.

Что-то еще не дает ей покоя. Изольда знала лучше многих, как все изменилось. Их соседи продавали имущество один за другим. Они с отцом оказались удачливее. Благодаря Поцелую Дьявола они держались на плаву достаточно долго — им даже удалось отправить детей в колледж в Дублине.

Изольда направилась к конюшне. Почувствовав ее приближение, Поцелуй Дьявола приветственно заржал. Девушка грустно улыбнулась, подошла к стойлу и дотронулась до лошадиного носа.

— Сегодня наш последний день, Поцелуй. Завтра ты уедешь.

Комок подступил к горлу. Изольда вспомнила, как она старалась наладить дела, и едва не расплакалась. Но одна отличная лошадь ничего не может изменить. Таких, как Поцелуй Дьявола, нужна по крайней мере дюжина. Сколько она себя помнила, все всегда зависело только от нее. Она привыкла быть сильной. Поэтому и сейчас удержалась от слез.

Ее мысли вернулись к шейху. Что с ней происходит? С того самого момента, как она нашла его фотографии в Интернете, она почувствовала угрозу. Чисто физиологическая реакция. Никакого логического обоснования у этого чувства не было.

Сегодня это чувство подтвердилось. С тех пор как она увидела его в жизни, что-то глубоко скрытое и неподконтрольное всколыхнулось в ней.

Она потеряла мать, когда ей было всего двенадцать. И некому было помочь ей развить в себе женственность. Она росла как мальчишка. Одна-единственная попытка стать женственной закончилась так унизительно, что она поклялась себе: никто и никогда не заставит ее почувствовать себя настолько уязвимой еще раз.

Почему она вспомнила об этом сейчас? Красивое лицо шейха стояло у нее перед глазами, мышцы живота снова напряглись. Ей не хотелось признавать, что совершенно посторонний человек вдруг раскрыл в ней что-то потаенное и вызвал неприятные воспоминания. Невозможно было представить, чтобы такой человек всерьез воспринимал кого-то вроде нее. Она видела фотографии его женщин в Интернете, таких красивых, ухоженных. Совсем не похожих на нее.

Изольда повернулась и медленно пошла к дому. Она должна извиниться перед шейхом.

В маленькой комнате, расположенной рядом с кухней, она сняла ботинки, надела кроссовки и отправилась к кабинету отца. Возле двери она остановилась на секунду, перевела дыхание, легонько постучала и вошла.

Шейх смотрел в окно.

— Я должна попросить у вас прощения, — с трудом выговорила Изольда.

Он не шелохнулся. Кажется, ей придется непросто.

— Сожалею, если вы подумали, что я…

— Грубая? Наглая? Что вы ведете себя как неуправляемый подросток? — В его голосе слышался неподдельный гнев.

Изольда сжала кулаки.

Шейх отошел от окна, сел за письменный стол и скрестил руки на своей потрясающей груди. Краем глаза Изольда видела, как джинсы обтягивают его сильные бедра, на какую-то секунду голова у нее закружилась и она забыла, что он только что сказал. Но она смогла взять себя в руки.

— Извините меня, я вела себя недопустимо.

— Именно. — В его голосе звучало удивление. Он с интересом посмотрел на нее. — Я понимаю, ситуация непростая для вас, поэтому принимаю ваши извинения.

Его взгляд скользнул по ее телу. Изольда почувствовала, как снова покрылась потом. Почему, когда он смотрит на нее так, ей кажется, что он раздевает ее?

— В конце концов, вам же, наверное, не больше восемнадцати, да? — растягивая слова, произнес шейх.

Голова у нее снова закружилась.

— Я не ребенок. Мне двадцать три.

Надим вздрогнул, когда услышал, сколько ей лет. Саре тоже было двадцать три, когда она… Не надо вспоминать. Сейчас перед ним совсем другая девушка, совсем не похожая на его умершую жену. Чтобы прогнать воспоминания, он заговорил строже:

— Хотя вам и двадцать три, вы очень инфантильная и просто не можете смириться с мыслью, что вы здесь больше не хозяйка.

— Если бы вы потрудились осмотреть то, что покупаете, то знали бы — здесь давно нет хозяйки в том смысле, который вы вкладываете в это слово, — вспыхнула Изольда. — Здесь все вкалывают день и ночь. Миссис О'Брайен не платили уже несколько месяцев. По-видимому, чтобы пережить эти времена, недостаточно просто много работать.

— И недостаточно одной хорошей лошади, — вставил Надим.

— И недостаточно одной хорошей лошади, — устало повторила Изольда.

Надим почувствовал, что задел ее за живое. Он внимательно посмотрел на нее. Она слишком худая. А ее лицо, когда она не злится, слишком бледное. Под глазами круги. Что-то шевельнулось в его груди — захотелось защитить ее.

— Ваш отец все еще пьет?

Поворот был таким неожиданным, что лицо Изольды снова вспыхнуло.

— Он не прикасался к бутылке уже семь лет. И не прикоснется.

— Ну, этого никто не может гарантировать. — Надим горько усмехнулся. — Я видел, как внимательно вы вглядывались, что он пьет. Это и привело вас к упадку, не так ли?

Откуда он знает все ее потаенные мысли и страхи? Хотя… ведь об этом знают все.

— Проблемы у нас начались тринадцать лет назад, — неохотно отвечала Изольда. — Тогда смертельно заболел дедушка… Когда он умер, клиенты занервничали и стали отдавать скакунов другим наездникам. — Изольде было тяжело говорить. — Мы вышли из моды, а вокруг полно процветающих конкурентов, с огромными ресурсами. А потом умерла мама. И вот тогда отец…

Она не могла продолжать, странно, что она вообще рассказала этому человеку так много о себе. Но ей было совершенно ясно — если этот человек захочет что-нибудь узнать, он все равно это узнает.

— И что же случилось потом? — Шейх нахмурился. — Кого отец поставил управлять здесь?

Изольда покачала головой. Ей было так стыдно сейчас. Она впервые рассказывала историю своей жизни, историю о том, как она не справилась…

— Никого. Мы все вместе. Я… — Она собралась с силами. — Я помогала, пока отец не выздоровел… А после того как бросила школу, работаю здесь постоянно.

— А ваши братья и сестры? — По его лицу было трудно понять, что он чувствует.

— У меня сестра и два брата. Они в колледже в Дублине. Помогают, когда могут.

Надим был потрясен. В тринадцать лет она управляла племенным заводом и ходила в школу? Если то, что она говорит, правда, то получается, это девочка в одиночку справлялась со всеми делами? Он понимал — она не расскажет всего, потому что защищает отца. Надим не на шутку разозлился на старика. Но девушка…

— А Поцелуй Дьявола? Вы тренировали его?

— Вместе с отцом. — Изольда покраснела.

Надим чувствовал, что подходит к самому главному.

— Почему вы — думаете, что не перетренировали его, что он не достиг своего пика слишком рано?

— Как?! — возмутилась Изольда. — Вы считаете, он достиг своего пика?! Неужели вы не поняли сегодня, что все его победы впереди?

Ее уверенность потрясла Надима.

— Вы очень уверены в себе.

— Это потому, что я знаю лошадей и знаю Поцелуя Дьявола. У него превосходная родословная. Его отец — Ястребиный Глаз, а мать — Мечта Шейлы, чья родословная ведет к Королеве Таре. Он будет особенным.

— Больше чем особенным. Он будет чемпионом мира.

Изольда кивнула, потрясенная тем, что шейх согласился с ней. Она думала, он не доверяет ей как тренеру. Про себя она знала — хотя ей предстоит еще многому научиться, она унаследовала от деда способность доверять своему внутреннему чутью. Она была уверена в Поцелуе Дьявола.

Шейх жестом предложил Изольде сесть. Когда она села, он достал бумаги.

— Документы подписаны, Изольда. Теперь все принадлежит мне. — Его темные глаза пронзили девушку насквозь. — Даже вы.

У Изольды пересохло во рту. Он назвал ее по имени — его голос был таким глубоким, а акцент сексуальным, что ее имя показалось ей прекрасно чужестранным и чувственным. А то, что она теперь тоже принадлежит ему… Конечно, ведь она часть всего здесь, как эта земля, как камни этого дома, она даже появилась на свет здесь, наверху, в спальне родителей.

— И что теперь? — удалось ей произнести.

Надим смотрел на женщину напротив него. Все, что он знал сейчас, — это то, что он хочет, чтобы она оставалась рядом. Тому было миллион причин — он даже не хотел анализировать их сейчас. Он сразу это решил.

— Здесь будет моя европейская база. Нужно все перестроить. Как вы, наверное, знаете, я купил соседние земли. Кроме того, я нанял нового управляющего, который займется тренировочными полями и заводом…

Изольда вздрогнула. Волна гнева снова поднялась в ней. Она слишком расслабилась из-за его мужской харизмы, а он…

— Я думала, вы позволите отцу остаться. Если вы считаете, что можете позволить себе вот так…

Он вскочил, оперся обеими руками о письменный стол и навис над девушкой:

— Хватит! Прекратите сейчас же!

Сердце чуть не выскочило у нее из груди. И в то же время Изольда снова ощутила, как опасно ей находиться так близко от него — она чувствовала себя беспомощной.

Он сел, провел рукой по волосам. Чувствовалось, что он едва сдерживается.

— Вы просто невыносимы. Никто не смеет так разговаривать со мной. Запомните — никто. Если вы сейчас находитесь здесь и я разговариваю с вами, это только потому, что понимаю, как много вы сделали. Это единственная причина. Если бы не это, я никогда бы не стал даже разговаривать с вами, не говоря уже о том, чтобы терпеть ваши выходки. Как я и обещал, ваш отец остается, но только в качестве консультанта. Я никогда не позволю управлять человеку, который уже доказал свою несостоятельность. Кроме того, хоть вы его и защищаете так самоотверженно, я совсем не уверен, что он поборол свою пагубную страсть.

Изольда побледнела. Она боялась встретиться с шейхом взглядом. Ей казалось, он сумеет разглядеть в ее глазах, что она и сама не уверена в этом.

— Новый управляющий начинает работу завтра. Надеюсь, вы введете его в курс дела. Хорошо, что вам удалось сохранить оборудование. Потом нужно будет закупать жеребцов, однолеток, производителей — все как полагается.

Изольда кивнула, с трудом скрывая радость: ведь здесь снова будут выращивать лошадей.

— Я все покажу ему. У нас ведь есть время, правда? Осенние продажи однолеток начнутся только через несколько недель.

Надим посмотрел на нее, и Изольда почувствовала молчаливое напряжение между ними.

— У него достаточно времени, это правда. И у вашего отца тоже. Однако у вас всего лишь одно утро, чтобы ввести управляющего в курс дела, потому что завтра вечером вы едете в Мерказад. Будете сопровождать Поцелуя Дьявола.

Загрузка...