Прекрасная пара

Глава 5

Квартира Лиэма оказалась небольшой, аккуратной, похожей на офис или на танцевальную студию. Прежде чем сделать заказ, он поинтересовался ее предпочтениями.

— Я люблю все, кроме вареных креветок.

Сделав заказ, Лиэм открыл холодильник:

— Еда прибудет через полчаса. Как насчет белого вина?

— Спасибо, не откажусь.

С вином в бокалах они перешли в гостиную. Обстановка была подчеркнуто мужской — ни подушек, ни безделушек: кожаный диван, небольшой книжный шкаф, домашний кинотеатр последней модели. Полли подумала, что Лиэм тоже въехал сюда недавно и не успел распаковать вещи.

— Когда вы здесь поселились?

— Около года назад. — Вероятно, он догадался, о чем она думает. — Не люблю возиться с уборкой и стирать пыль, поэтому все лишнее засунул подальше.

— Я ожидала увидеть полки с призами. Вы столько раз побеждали на соревнованиях.

Лиэм пожал плечами:

— Бьянка забрала почти все. То, что осталось, я не распаковывал.

На каминной полке не было не только трофеев, но и фотографий. Полли предположила, что отношения с родными у Лиэма не очень близкие.

Она присела на диван, не зная, о чем говорить. Вся ситуация напоминала первое свидание, когда двое присматриваются друг к другу. Еще десять дней назад она представляла сегодняшний вечер иначе: со смехом и танцами, в окружении любимых людей, а вместо этого оказалась в компании малознакомого человека с надломленной, как и у нее, судьбой.

В ответ на ее мысли Лиэм вдруг сказал:

— Извините, я несколько отвык от светского общения.

— Не берите в голову. — Она широко улыбнулась.

— Я заметил, что вы стараетесь видеть жизнь в розовом цвете. И улыбаться в любых обстоятельствах.

— Не вижу в этом ничего плохого.

Она не собиралась рассказывать о сеансах психотерапии в пятнадцать лет, когда впервые услышала песенку из фильма Чарли Чаплина. Простые слова помогли вернуть гармонию в ее жизнь: «Улыбайтесь, и жизнь станет лучше».

Сигнал домофона известил о прибытии ужина. Полли первой попробовала горячие пельмени на пару.

— Вкусно? — спросил Лиэм.

— Попробуйте.

Не задумываясь, она протянула ему маленький кусочек на вилке. Щеки вспыхнули, когда она увидела его изумленный взгляд. Что она делает? Ведет себя как на свидании с очень близким человеком. Нехорошо.

— Извините, — пробормотала она, быстро отдергивая вилку.

Лиэм не мог припомнить, когда последний раз ужинал в такой интимной обстановке. Ему очень хотелось удержать ее руку, поднести ко рту и съесть предложенное угощение. Более того, он живо представил, как сам кормит ее из рук свежей клубникой. За завтраком. В постели. Слизывая сок с нежных губ.

О господи. Надо взять себя в руки. И впустить обратно в комнату воздух, который кто-то из нее выкачал.

— Спасибо вам, — сказала Полли. — За то, что спасли меня сегодня от одиночества и помешали чувствовать себя еще большей идиоткой.

— Вы не идиотка. Большинство женщин на вашем месте уже давно бы орали или жаловались.

— Я никогда не ору, — сказала Полли. В детстве она видела слишком много ссор и слышала слишком много крика. — Вопли ничего не меняют.

— «Полные звука и ярости, не значащие ничего», — процитировал Лиэм строки из «Короля Лира».

Полли округлила глаза:

— Не ожидала, что вы книжный червь.

— Не все танцоры тщеславные пустышки.

— И это говорит человек, который проводит почти все время в комнате с зеркальными стенами.

На мгновение Полли показалось, что она зашла слишком далеко. А потом Лиэм засмеялся. Она впервые услышала его смех — низкий, музыкальный, впервые осознала, каким обаятельным он мог быть, когда не замыкался в себе. Жаль, что после развода он решил поставить крест на личной жизни…

Ее телефон звякнул, просигналив о новом сообщении.

— Посмотрите, возможно, что-то срочное.

— Флисс, моя лучшая подруга, беспокоится обо мне, — сказала Полли, быстро набрав ответ, — и парни из «Калейдоскопа». Они больше чем друзья.

— Так вот почему у вас столько новых сообщений, когда вы включаете телефон после репетиций.

— Простите, если вас это раздражает.

— Что вы! Хорошо, когда вы кому-то небезразличны.

Его тон насторожил ее.

— Ваши друзья помогали вам после аварии?

— Да и нет, — поморщился он. — Многие избегали встречи, потому что боялись расстроить. Ведь они могли танцевать, а я — нет. Глупость. Профессиональные разговоры всегда интересны. Даже если бы я не вернулся к танцам, попробовал бы себя в хореографии.

— Вы собирались заняться этим после конкурса?

Лиэм кивнул:

— Я мечтаю ставить хореографию в мюзиклах на Бродвее. Ведь большая часть постановок для профессионалов в нынешних «Танцах со звездами» сделана мной.

— Значит, победа в конкурсе нужна, чтобы вас заметили продюсеры.

— Достаточно выйти в финал. А какие планы у вас?

— Тоже надеюсь привлечь к себе внимание. Возможно, мне снова предложат работу на детском канале. У меня достаточно большой опыт — я знаю, что нравится детям. Не хочу хвастаться, но я могу сама придумать шоу.

— Так вы предпочитаете работать с детьми, а не на сцене или в кино?

— С детьми интереснее. Они ведут себя естественно, спонтанно, от ведущего требуется быстрая реакция.

— Так вы работали в прямом эфире? Простите, я не видел вашу программу.

Полли засмеялась:

— Вы не относитесь к нашей целевой аудитории от девяти до четырнадцати лет.

— И у меня нет детей.

— Две трети программы идет живьем, остальное в записи. Чарли представляет новые клипы, Майк — фильмы, Дэнни учит ребят в студии хип-хопу и брейку. Моя рубрика называлась «Полли Анна принимает вызов». Началось с того, что я загадывала детям загадки, но однажды мальчик в ответ задал вопрос мне. С этого все началось. Чего только мне не приходилось делать: съесть пончик, не облизнув губы, жонглировать сырыми яйцами…

Лиэм поднял брови:

— Сколько вы разбили?

— Хватило бы на несколько омлетов. Я тренировалась с резиновыми муляжами, пока более или менее не освоила.

— Похоже, жизнь научила вас добиваться результатов.

— Иногда я сдавалась: так и не научилась кататься на роликах, не говоря уже о коньках.

— Принял к сведению, — задумался Лиэм. — Знаете, мы включим жонглирование в танец. Тема цирка отлично подойдет для джайва.

— Я в ваших руках. — Полли сразу поняла двусмысленность своей фразы. Она быстро взглянула на часы и удивилась, как уже поздно. — Пожалуй, мне пора домой.

— Я отвезу вас.

— Нет-нет, доеду на метро. Уверена, вам есть чем заняться.

— Надо посмотреть кое-какие документы, — признал он. — Но на улице льет как из ведра, под такой дождь я вас не отпущу. Вызову такси. Если вы будете чихать во время танца в субботу, это не понравится ни вам, ни судьям.

— Уговорили. Спасибо.

Лиэм набрал номер диспетчера таксопарка.

— Обещали приехать через пятнадцать минут. Давайте назначим завтрашнюю репетицию на вторую половину дня, если вас это устроит. Мне нужно время, чтобы придумать танец под другую песню.

— Мне очень неловко, — сказала Полли, решив проявить мужество. — Думаю, можно оставить прежнюю. Я справлюсь.

— Давайте не будем подвергать вас пыткам. Кроме того, как я уже говорил, поставить новый танец для меня — удовольствие. Как вам нравится «За морем»?

Он напел несколько тактов старой песни Боба Дарина. Полли узнала мелодию, под которую они уже репетировали.

— Отлично.

Раздался сигнал домофона.

— Такси за вами.

— Увидимся завтра, — заторопилась Полли. — Спасибо за сегодняшний вечер.

На прощание Лиэм собирался по-братски пожать ей руку, но вместо этого наклонился и поцеловал в щеку. Нерешительно, немного неуклюже. Но, коснувшись нежной кожи, уловив свежий, цветочный аромат духов, не смог сразу отстраниться. Более того, с трудом удержался от соблазна скользнуть губами к уголку рта — и дальше.

Парни из «Калейдоскопа» каждый день целовали Полли в щеки. Однако в поцелуе Лиэма не было ничего братского. Кожа до сих пор горела в том месте, которого коснулись его губы. Полли не знала, что думать Похоже, он был замечательным парнем не только перед камерами, но и в жизни, во всяком случае, до предательства Бьянки. А после заковал себя в броню, спрятав под ней мягкость и доброту. И никто не мог подобраться достаточно близко, чтобы снова ранить.

По дороге домой она убедила себя, что ее реакция на поцелуй неадекватна. Лиэм вложил в него не больше, чем Дэнни, Майк или Чарли, остальное она придумала. Потому что переволновалась из-за свадьбы-которой-не-было.

Ее маленькая квартира показалась девушке ужасно холодной и пустой.

«Полли Анна Адамс, не смей плакать, — приказала она себе. — И думать о том, что Гарри делает этой ночью».

Когда в воскресенье после полудня Полли явилась в студию Лиэма, он встретил ее с непроницаемым лицом. Слегка прищурился, заметив тени у нее под глазами, но ни о чем не спросил, сразу перешел к уроку.

Полли с радостью приняла его деловой тон. Ее немного пугала перспектива объясняться насчет того поцелуя, который она никак не могла перестать анализировать. Вдруг Лиэм занимался тем же самым?

Придуманный им новый танец был легким, ритмичным, веселым. Он разбил его на фрагменты, облегчая ей задачу, считал такты и подсказывал движения.

— Не могу поверить, что вы так быстро сочинили новый номер!

Лиэм отмахнулся от комплимента, но блеск синих глаз говорил о том, что похвала ему приятна.

Полли показалось, что занятие пролетело слишком быстро. Под конец Лиэм сказал:

— Думаю, завтра вам надо наведаться в костюмерную студии и выбрать платье для субботнего выступления. Хорошо было бы провести несколько репетиций в костюме, чтобы привыкнуть к нему.

Полли прикусила губу. Придется соврать костюмерам, что она суеверна и страдает от страха сцены, если надевает платье с коротким рукавом. Однако долго морочить голову Лиэму не получится, а рассказывать правду Полли пока не хотела.

— Пойдете со мной? — спросила она в замешательстве.

— Завтра у меня занятия с кордебалетом. Я мог бы вырваться на несколько минут, если вам хочется знать мое мнение. Но Рода работает на шоу уже шесть лет, ее опыту можно доверять.

— Она сама выберет мне платье?

— Скорее предложит несколько вариантов. Мы танцуем фокстрот, она знает, что подходит для этого танца. Цвет не имеет значения. Я буду в черном костюме и белой рубашке, вы вольны выбрать любой. Но не такой яркий, как в «Калейдоскопе», пожалуйста.

Полли засмеялась:

— Тактичное замечание. Приняла к сведению. Еще какие рекомендации?

— Подол платья должен быть выше щиколоток, чтобы не зацепиться каблуком, а каблук выберите такой же, как у вас сейчас. Туфли из костюмерной принесите сюда — будете репетировать в них, чтобы привыкнуть.

В понедельник репетиция прошла успешно, но к тому времени, когда Полли добралась до костюмерной, ее уверенность испарилась. К счастью, один из предложенных Родой нарядов оказался с длинными рукавами — зеленое платье с летящим силуэтом. К Нему прилагались серебристые туфли. Глядя на себя в зеркало, Полли думала, что никто из «Калейдоскопа» ее не узнает. Она не была уверена, что сама себя узнает. Но это ей и требовалось, разве не так?

— Какое платье выбрали? — поинтересовался Лиэм на следующее утро.

— Зеленое.

Он поднял бровь:

— Вы не суеверны?

Полли закатила глаза:

— А вы что, верите в приметы?

— Нет. — Но его голос звучал не слишком уверенно.

— Глупости, что зеленый и желтый — несчастливые цвета. В «Калейдоскопе понедельника» я часто снималась в платье цвета лайма и, как видите, до сих пор жива.

— Вы снова выбрали цвет лайма?

Полли не удержалась, чтобы не поддразнить его:

— Вы же сказали, что вам все равно!

— И это так. Хорошо, завтра приходите на репетицию в юбке. Где туфли?

— Забыла, — призналась Полли. — Принесу на следующее занятие.

— Они подходят по цвету?

— Серебряный подходит практически ко всему. А платье увидите в субботу.

В четверг и пятницу они бесконечно отрабатывали танец, прервавшись только на съемку короткого видео для программы «Шаг за шагом». К концу репетиций Полли больше слышать не могла «За морем» и поклялась навсегда забыть мелодию после субботнего выступления.

— Постарайтесь расслабиться перед шоу — почитайте хорошую книгу или посмотрите фильм.

— Странно, что вы не посоветовали пробежку.

— Если бы речь шла обо мне, я бы пробежался — как всегда перед соревнованиями.

— Занятия, как обычно, утром?

— Нет, потому что перед съемкой будет прогон в костюмах. Не хочу вас слишком утомлять. Встретимся на студии.

В субботу Полли пришла на генеральную репетицию и переоделась в сценическое платье. Она знала, что Лиэм будет во фраке, но, увидев это воочию, обомлела: он был невероятно красив. Пришлось даже отругать себя за пробежавшие по телу мурашки.

Когда Лиэм увидел ее впервые, Полли а-ля Одри Хепберн была необыкновенно хороша, но сегодня — сногсшибательна. Даже волнение было ей к лицу. Она напоминала Спящую красавицу в момент, когда принц разбудил ее поцелуем. Лиэм с ужасом понял, что видит в роли принца себя…

Но это не входило в контракт и не было нужно ни ему, ни ей. Он не решался заговорить с ней из опасения, что ляпнет что-то не то, как только откроет рот. Любое неосторожное слово могло толкнуть их за опасную черту.

Лиэму удалось кое-как собраться к тому моменту, как Полли присоединилась к нему. Шутливый тон — вот ключ. Он будет дразнить ее, играть своего парня, и, возможно, это поможет ему отвлечься от мечты о чем-то гораздо большем…

— Вот уж действительно цвет лайма, — сказал он с усмешкой.

И тут же сам все испортил, не справившись с желанием провести пальцем по длинному рукаву ее платья.

Полли замерла. Лиэм коснулся только ткани платья, а по руке побежали электрические разряды возбуждения. Пустяки, наверное, просто воображение разгулялось. Почему она не может относиться к нему спокойно, если точно знает, что никому из них не нужны отношения без будущего?

— Морская волна, — сказал он.

— Мне показалось, этот цвет подойдет к нашей песне. — Полли ничего не сказала о длинных рукавах, определивших выбор.

— Пожалуй.

Ей показалось, что и Лиэм чего-то недоговаривает.

Репетиция прошла гладко, но, когда первая пара вышла на паркет, нервы у Полли начали сдавать. Лиэм переплел ее пальцы со своими и слегка сжал. Стыдно признаться, но она мечтала о том, чтобы он взял ее за руку!

— Помните, что сегодня номинации на отсев нет, — сказал он. — Только замечания от членов жюри.

— Вы работали с кем-то из них раньше?

— Да, с Тики. Она хореограф и всегда критикует очень жестко. Думаю, ее специально пригласили на роль злодейки. Робби — сериальный актер, победитель прошлогоднего шоу. Он помнит, что значит быть участником, поэтому будет всех хвалить и утешать. Скотт — танцовщик, он может дать полезный совет.

— Поняла, — сказала Полли.

— Что бы сегодня ни случилось, это не считается. Можете шлепнуться на пол, ничего страшного.

На всякий случай Полли не стала рассказывать ему свой ночной кошмар: во сне она упала во время танца, и жюри приняло беспрецедентное решение изменить правила и сразу же исключить ее из конкурса.

Напряжение нарастало по мере того, как пары выходили из Зеленой комнаты в бальный зал. Порядок выступлений определил жребий. Полли хотелось, чтобы им с Лиэмом достался первый номер. Так она отмучается как можно быстрее. Однако им предстояло танцевать последними.

Наконец Милли, ведущая шоу, объявила:

— Фокстрот под песню «За морем» исполняют Полли Анна Адамс и Лиэм Флинн.

Полли подташнивало. Она привыкла к приступу паники перед выходом на камеру в «Калейдоскопе понедельника» и даже ожидала его, полагая, что это помогает сосредоточиться и отработать номер на пределе возможностей. Но ее нынешнее состояние не шло ни в какое сравнение с прежним опытом. Она едва переставляла ноги.

Публика встретила их аплодисментами.

— Расслабьтесь, — прошептал Лиэм. — Представьте, что мы репетируем в студии, а в ладоши хлопает Аманда.

Раздались первые аккорды «За морем». Господи, спаси. Полли забыла все движения, которым учил ее Лиэм, не соображала, где правая, где левая нога, куда девать руки.

Но вот Лиэм повел, и Полли полетела над паркетом, чувствуя себя одновременно легким потоком воздуха и мешком с картошкой. Она злилась на себя за то, что подводит Лиэма, вложившего в ее обучение столько труда, выставляет его в глупом и невыгодном свете. Все без исключения бродвейские продюсеры, наверное, уже вычеркивают его имя из своих списков.

Танец продолжался ровно три минуты — самые долгие в жизни Полли Анны Адамс.

Наконец он закончился. Она одарила зрителей самой ослепительной улыбкой, в которую сама не верила. К ее ужасу, Лиэм отступил назад, чтобы все аплодисменты достались ей. И сам хлопал. К чему, если она безнадежна?

Лиэм обнял ее за плечи и повел к судьям. Тики покачала головой и поджала губы:

— Полли Анна, вы неправильно держали руки и недостаточно прямо — спину. А ваши движения были слишком резкими.

Публика неодобрительно зашумела, объятие Лиэма стало чуть крепче.

— Композиция слишком проста, — продолжала Тики, небрежно махнув рукой. — Может, вы просто не способны на большее.

— Разрешите мне сказать несколько слов, — попросил Лиэм прежде, чем они перешли дальше. — Полли никогда раньше не танцевала и две недели репетировала, не жалея сил. Мне кажется, она достойна похвалы. А если что-то не так с хореографией, то это моя, а не ее вина.

Зрители оглушительно аплодировали. Тики не ответила, а Милли поспешила проводить их к следующему судье.

— Полли-Полли, — улыбнулся ей Робби, — мы с тобой знаем, что такое работа в прямом эфире, но «Танцы со звездами» — другая история. За тобой следят миллионы зрителей. Это страшно. Но ты улыбалась в течение всего танца. Молодец, девочка. Уверен, в следующем туре ты будешь блистать.

— Скотт, — объявила Молли.

— Хорошее начало. Дальше вам предстоит оттачивать мастерство. Следите за осанкой и не беспокойтесь так сильно, куда ставить ногу. Впрочем, это приходит с опытом. У вас должно получиться. Молодец.

— Я предупреждал, — сказал Лиэм по пути в Зеленую комнату. — Тики платят за язвительность, от Робби требуется гуманизм, а Скотт оценивает серьезно. Хвалит, но в то же время указывает, над чем следует поработать.

Судьи начали объявлять результаты. Полли со стыдом услышала, что их пара заняла последнее место. Лидировала в этом туре Лина, эстрадная певица, на втором месте, ко всеобщему удивлению, оказался Брайан — ведущий программы о садах и огородах. Разрыв в баллах между первыми местами и последним был огромным.

— Простите, Лиэм. Я вас подвела.

Полли подумала, что провалу мог способствовать невезучий цвет ее платья. Если на следующей неделе история повторится, конкурс для них закончится. Вряд ли она будет танцевать лучше — сегодня она показала все, на что способна.

— Перестаньте переживать, Полли.

— Мы не понравились Тики.

— Ей никто не нравится. — Лиэм развел руками. — Она находит, к чему придраться, даже когда сама ставит десять баллов.

— Мы на нижней строчке таблицы.

— Прекрасно. Нам остается двигаться только вверх.

Эту фразу должна была бы сказать Полли, но ее оптимизм, подточенный Гарри и Грейс, рассыпался в прах. Она попробовала сымитировать его посредством широкой улыбки:

— Ладно, увидимся завтра на тренировке.

— Не так быстро. — Лиэм удержал ее за руку. — Будете переживать одна в пустой квартире?

— Конечно нет.

Он прищурил глаза:

— Последний раз я видел эту улыбку на вашем лице в прошлую субботу.

Полли вздрогнула от негодования. Это каким же надо быть вредным, чтобы напомнить об этом?

— Пойдемте выпьем по бокалу вина. — Лиэм смягчился. — Отпразднуем выступление.

— Мы последние! Где тут повод для праздника?

— Мы всего лишь на линии старта, — поправил он. — Есть к чему стремиться. Переодевайтесь. Жду через десять минут.

Полли ничего не оставалось, как пойти за ним в маленький клуб, где играла джазовая группа. Живая музыка и два бокала белого вина, которые Лиэм в нее практически влил, немного успокоили и расслабили девушку. Вдруг музыканты заиграли «За морем».

— Наша песня. — Лиэм тронул ее за рукав. — Потанцуем?

Что он хотел сказать, приглашая ее на танец, который она только что провалила?

Полли выразительно посмотрела на свои черные брюки и черную рубашку с длинными рукавами. Элегантная женщина не вышла бы в таком виде на улицу, не говоря уж про танцпол.

— Не имеет значения. Никто не смотрит.

И правда — ни камер, ни зрителей. Полли встала, и Лиэм повел ее в танце по небольшому залу. Он улыбался, но не насмешливо, а светло и искренне, как будто ее компания доставляла ему радость. К ней вдруг вернулось ощущение полета. Она не боялась сбиться или перепутать шаги, танцевала не для судей и публики, а для удовольствия. Рядом с ними кружились другие пары, но Полли не замечала никого, кроме Лиэма. Она замирала от его близости, от того, что при повороте его нога скользила между ее ног, от жара его тела. Когда после финального пируэта он подхватил ее и прижал к себе, сердце дрогнуло. Как этот темпераментный и сексуальный танец отличался от конкурсного!

Всплеск адреналина в крови был вызван не стрессом, как раньше, а чем-то совсем другим. Полли взглянула на Лиэма и увидела ту же растерянность в его глазах.

Что теперь? Готов ли он к тому, что может последовать дальше? Что, если он поцелует ее? Хочет ли она этого?

Но оркестр заиграл следующую мелодию, тоже знакомую, и Лиэм снова вывел ее в круг. Полли напевала слова, хотя песня была о романтической любви и танцах в лунном свете. В конце он снова поднял ее и прижал к себе. Она скользнула вниз вдоль его тела. Колени подкосились, и, если бы он не удержал ее, Полли рухнула бы на пол. Их взгляды встретились. Она приоткрыла губы, как будто приглашая к поцелую. Похоже, рассудок отказал ей окончательно.

— Я должна сделать глоток вина, — пробормотала она.

— Лучше воды — против обезвоживания, — хрипло заметил Лиэм.

По выражению лица Полли поняла: только что он был готов поцеловать ее.

Когда Лиэм вернулся от стойки бара с двумя стаканами воды, она притворно зевнула:

— Вчера всю ночь не могла заснуть. Пожалуй, пора домой, чтобы завтра на репетиции быть в форме.

Что испытал Лиэм при этих словах — облегчение или разочарование, осталось загадкой. Он вызвал такси и дождался, когда она уедет. При иных обстоятельствах все могло сложиться иначе, но в данной ситуации разумнее было отступить.