Прелюдия Шопена

Он верил доктору и окружающим, которые все говорили; что он скоро поправится; он не знал, что дни его сочтены. Его молодое чахоточное лицо с большими умными глазами почти всегда казалось весёлым, и только при душивших приступах кашля он морщился страдальчески.

Давно уже ему доктора запретили работать больше часа в день. Он скучал без любимого дела, порою становилось ему невыносимо тяжело, что он не может писать, что руки устают, плохо повинуются. Тогда сестра писала под его диктовку. Его утешали тем, что когда он поправится, тогда всё наверстает, запишет всё то, что теперь накопится в голове, в сердце, и повторяли при этом, что, ведь, «Писатель больше всего работает тогда, когда ничего не делает».

Сестра старалась развлекать его музыкой; это было самое лучшее средство поднять бодрость его духа. Ждали приезда его друга, знаменитого скрипача и надеялись; что этот друг внесёт много радости в последние дни жизни больного.

Однажды больной услышал, как приехавший его друг, скрипач, думая, что он спит, спросил шёпотом у доктора: