Преображения еврея

... Отгремели погромы чумного XIV века, в следующем XV-м пропахали моря корабли с испанскими изгнанниками, отплескала португальская купель насильственного крещения - а с XVI в. стихают преследования евреев в Западной Европе. 200 лет еврейские общины живут здесь спокойнее прежнего и, боясь потерять ненадёжное своё благополучие, любых перемен остерегаясь, хранят в незыблемости устоявшийся образ жизни и мысли. К XVIII в. они приходят застывшими посреди стремительно развивающегося европейского христианского мира, пережившего эпохи Возрождения, Реформации, религиозных войн, Просвещения...

Но не вовсе неподвижно еврейство. Его энергия и предприимчивость, как их ни загоняй внутрь, прорывались то купеческой или финансовой активностью, то совсем уж неожиданным для робких евреев появлением с XVI в. в немецких землях еврейских бандитов.

Бунтари, не покорные ни нормам традиционной еврейской робости, ни давящему христианскому окружению - может быть, их было не так уж много, но в немецкой разбойничьей среде они были не просто заметны, они задавали тон. В 1520 г. в предисловии к книге о немецком бандитизме вождь Реформации Мартин Лютер, отмечая разбой среди еврейских «дьявольских козней», писал: «Воровской язык происходит от евреев, поскольку в нём много еврейских слов, как это заметят все те, кто знает иврит». Леон Поляков приводит сообщение тогдашней полиции: еврейские бандиты являются хорошими мужьями и отцами семейств, отличаются исключительной набожностью и никогда не воруют по субботам... Из их блатного жаргона, представляющего собой причудливую переделку иврита, многочисленные слова перешли в немецкую обычную речь. «Еврейские обычаи и религия привлекали многих немецких молодых людей дурного нрава. Заключённые христиане в одной из тюрем Берлина потребовали разрешения присутствовать на еврейских богослужениях. Самый знаменитый главарь банды 17 века Домиан Гессель, бывший семинарист, находясь на эшафоте, попросил, чтобы при казни присутствовал раввин» [3, 327-8]. Вероятно, еврейские разбойники были достаточно удалыми, чтобы их обычаи смогли привлечь немецких коллег.

Среди пиратов того времени тоже нашлись евреи. Словно бы оживилась полуторатысячелетняя давность: в I в. в Средиземном море разбойничала флотилия Иосифа бен Иоэля: семь лет его люди грабили торговые суда, убивали купцов и моряков. Лишь после долгого преследования римляне в 73 г. покончили с пиратами.

Морской разбой евреев объявился снова только в XVI в. После изгнания из Испании и Португалии бывшие тамошние моряки-евреи Яков Куриэль и Моисей Коэн стали мстить этим странам, захватывая их корабли. Флотилия Коэна потом пиратствовала у берегов Африки и Южной Америки, он основал даже на одном из островов Карибского моря еврейскую республику, где жили по законам Торы; в 1637 г. её прикончил флот голландской Вест-Индской компании.

Ещё два пирата из испанских марранов Антонио де Каррахаль и Симон де Касарес вернулись в иудаизм и сформировали в Латинской Америке объединённую армию из таких же евреев, местных индейцев и английских протестантов - все враги свирепствовавших здесь испанских завоевателей. В 1655 г. Каррахаль и Касарес предложили Кромвелю с их помощью отнять у испанцев Чили, а когда Кромвель не решился, они самостоятельно пошли на войну помельче: ограбили остров Ямайку и, уходя, оставили там шпионов, которые передавали Англии сведения, подготовившие завоевание через год Ямайки английскими войсками, чьей главной ударной силой были испанские евреи и индейцы. Евреи и потом пиратствовали и шпионили в Южной Америке. Шифрованные донесения их агентуры показывают сегодня в национальном музее Чили; основа шифра - буквы иврита.

Спустя примерно 150 лет евреи-пираты, братья Жан и Пьер Лафитты, американцы, дети испанских марранов, казнённых инквизицией за приверженность к иудаизму, создали целых два пиратских государства. Братья Лафитты поражали размахом грабежей, орудуя по всему Мексиканскому заливу, команда их 20 кораблей насчитывала больше тысячи человек. Грабя и убивая, братья не забывали вкладывать деньги в еврейскую общину Нового Орлеана, включая постройку синагоги.

Лихость потомков испанских евреев не объясняется ли правом их отцов и дедов пользоваться оружием?