Препод 3

Глава 23

На портовый причал Анкарна я сходил с чувством, словно не был здесь как минимум пару лет. Жаркий влажный летний воздух непривычно лип к коже, заставив мгновенно вспотеть. После белого снега и серого камня, всё вокруг казалась чересчур ярким и красочным.

Непривычно тихие студенты сходили по трапу вслед за мной, ставя чемоданы на брусчатку и замирая, как и я, по новому оценивая привычную суету южного имперского города.

Обернувшись к ним, я, в очередной раз подумал, что эта практика дала им куда больше чем они или даже я, хотели. Особенно той девятке, что была со мной на базе некромантов. Что-то неуловимо изменилось в них, во взгляде, в поведении. Заставило резко повзрослеть.

Остальные меньше, но рассказы о пережитом от товарищей тоже давали пищу для размышлений, как и моё предложение переехать учиться в Тингланд.

То, что решаться пойти вслед за мной не все, я понимал прекрасно. Не все согласятся размеренный быт Империи променять на северные земли где маги, хоть и были в большем почёте, но и жизнь имели более суматошную. Я предполагал, что общее число согласившихся будет в пределах от пятнадцати до двадцати человек.

— Ну что, господа студенты, практика окончена, и три декады до начала учебного года у вас есть, чтобы ещё раз, окончательно всё взвесить и решить, вы со мной или нет. Даже те, кто считает, что с выбором определился, подумайте ещё раз, не торопитесь. И хорошо отдохнуть и набраться сил. Второй курс будет сложнее, но интереснее.

Я замолчал, закинул сумку с бронёй на плечо, а юноши и девушки резко засобирались, хватая поклажу и таща её к выжидательно посматривающим в нашу сторону бомбилам на двуколках.

— До свидания, профессор.

Я улыбнулся проходящим мимо меня студенткам, кивнув, а сам подошел к стоявшей чуть поодаль троице дам.

По тому, как женщины между собой общались, чувствовалось, что совместное приключение их сблизило. Такие разные, совершенно не похожие на друг-друга. Женственная но властная графиня Честер, суровая и прямолинейная магэсса Ботлер, скромная и тихая(по легенде) госпожа Русавр. Они, однако, смогли вполне себе сдружиться, видимо, потому что не претендовали на статус и социальную роль друг-друга. С учётом, что все трое, так или иначе, имели связь со мной, это было и забавно и, одновременно, немного настораживало.

— А, Вольдемар, мы как раз говорили о тебе.

Сказавшая это Злотана поправила волосы, выбившиеся из под красивой шляпки, взглянула с лёгкой улыбкой.

— И что, конкретно, обсуждали?

Мне действительно было интересно. Их сыновья однозначно планировали рвануть в Тингланд, и если в Таре с Авсаном я ещё мог ошибаться, то Маршуша жажда знаний поглотила целиком. Особенно всё, что связано с космосом и полётами. Да и Бари, как я уже успел понять, не имел привычки менять своё мнение. Если что решил, то решил и точка.

— Когда сможем тоже приехать в Тингланд.

— Хм, а причём здесь я? Да и как? У Алисы, насколько я понимаю, контракт с Легионом, а у тебя, Злотана, обязанности графини.

Тут я посмотрел на ракамакскую шпионку, как обычно, скромно опустившую взгляд вниз, добавил:

— Разве что Ясула, но торговые дела, тоже, наверное, не дадут надолго отвлечься.

— Ну почему, — ответила та, хитро блеснув глазами, — как раз наоборот, на Севере я увидела кое какие неплохие возможности, так что вполне смогу заключить выгодные торговые контракты и осесть там.

— Как и я, — добавила Алиса, — у Легиона есть присутствие отрядов боевых магов в Королевстве, в рамках союзной помощи, так что, вероятно смогу попроситься туда переводом.

— А у меня есть некоторые знакомства в Канцелярии, а при посольстве Империи в Тингланде, парочка вакантных должностей, на которых представительница дворянства Империи будет смотреться вполне уместно, — это уже Злотана томно подмигнула мне.

— Понятно, — я только покачал головой, — хитро, но, до сих пор не пойму, при чём здесь я?

— Ну как же, — деланно удивилась графиня, — мы решали, как нам всем с тобой жить.

Я мгновенно подавился воздухом, а женщины, глядя на моё вытянувшееся лицо, дружно расхохотались.

— Ох, Вольдемар, видел бы ты себя, такая паника на лице, такой ужас в глазах. Не бойся, мы просто пошутили.

Ну да, конечно. Пошутили они. Как пить дать, именно это и обсуждали. Вот как им объяснить, что ну нету у меня времени на семейную жизнь, да ещё и с тремя сразу. Как в известной песне, на вопрос, что лучше три жены или одна, ответ был, — лучше ни одной.

Перед воротами Академии я остановился в нерешительности. После знакомства со сферой некромантов, не было уверенности, что система оповещения спокойно воспримет моё появления в стенах замка. Нет, по идее, как я себя не проверял, дара к некромантии у меня не появилось, только память некромантов. Даже зная, как проводятся те или иные некромагические ритуалы, воспроизвести я их не мог. Но воздействие на моё тело несомненно было, пусть и оборванное в самом начале. И вот тут всё упиралось в чувствительность и широту настроек сканирования системы. Надежду внушало, что на мою мантию, как-то впитавшую прорву некромантской энергии, сигнализация реагировать и не думала. Похоже, на такой тип сигнала она была не настроена. Оставалось проверить это сейчас, но было как-то слегка тревожно.

— Вольдемар, голубчик, вернулись!

Я обернулся, увидел магистра Калистратиса, радостно распахнувшего объятья, в красной, как у дед мороза, мантии.

— Рихад.

Я приобнял мага, затем, вздохнув, с некоторой долей ностальгии, ответил:

— Вернулся.

— И что так невесело? Пойдёмте, за приезд по бокальчику опрокинем.

Я опомниться не успел, как Калистратис потащил меня за собой в ворота. Ничего не завизжало, призрачные великаны не объявились и сжавшееся, было, нутро, расслабилось. За угрозу замок меня не посчитал. Что ж, уже неплохо.

Каникулы были в самом разгаре, поэтому внутри стен Академии было тихо и пусто.

Когда я подумал, что придётся покинуть это место, то, внезапно, испытал чувство острого сожаления. Это было удивительно, но, похоже, за неполный год проведённый здесь, я успел сжиться с этим местом, с городом, да и с Империей. В какой-то мере, они успели стать для меня родными. Это было похоже на импринтинг и поделать с этим было ничего нельзя.

Мои упаднические настроения от старого мага не укрылись и, заведя меня к себе, он достал откуда-то пару бутылок красного вина, пару бокалов и готовую тарелку с нарезанной закусью. Виноград, сыр, тонкие ломтики буженины. Всё свежее, будто нарезанное только сейчас. Похоже, магистр где-то имел магическую стазис-камеру, где, как в холодильнике, вне времени и пространства, хранил продукты. Разлив вино по бокалам, откинулся в кресле, поправив мантию, пригубил и, окинув проницательным взором, коротко произнёс:

— Ну рассказывай.

Усевшись в кресло напротив, я чуть покружил вино в бокале, глядя на рубинового цвета жидкость, затем, залпом осушив, ладонью провёл по губам, стирая пару капель вина, грустно улыбнулся:

— Да что рассказывать. В общем, пора мне собирать вещи.

— Что такое? — брови мага сначала дёрнулись вверх, а затем сошлись к переносице, — неужели Сильвия тебя решила…

— Нет, нет, — замахал я руками, — она тут не причём, наоборот. Я сам решил, чтобы её не подставлять.

— Ах да, — выпив свой бокал, Калистратис задумчиво покивал головой, — слышал я, что на тебя анонимка в Совет магов приходила. И даже примерно догадываюсь от кого. Но ты не переживай, эту проблему мы решим. Проведём беседу, объясним, что так делать не надо. Человек поддался слабости, позавидовал коллеге, такое бывает. Не зачем из-за этого уходить. Тем более перспективы. Работа по грантам, да и у студентов твоих разработки. Тем более адъюнкт у тебя появился, всё полегче станет.

— Адъюнкт, точно, — я прикрыл глаза, с лёгким стыдом вспоминая выпускницу, которую сам выбрал и про которую благополучно забыл, во всей этой кутерьме.

— Она, кстати, уже здесь. Вернулась с отдыха, сказала, что хочет побыстрее включиться в работу. Я ей тут всё показал, провёл по лабораториям, познакомил с темами по грантам. Ты прости, что без твоего ведома, но больно у девочки взгляд горел.

— Да нет, всё нормально, — покачав головой, вновь досадуя на себя, я подставил бокал, давая магистру его наполнить, — просто, то, что я планирую делать, оно, как бы сказать, вряд ли будет одобрено Советом магов. Нет, ты не подумай, ничего запретного. Просто я хочу расширить для своих студентов границы получаемых знаний. Не сделать их заложниками своего дара.

Брови мага снова взлетели вверх. Он задумался, машинально дёрнув себя за бороду. Наконец негромко произнёс:

— Я знал, что рано или поздно, к этому придёт. И тебе и твоим студентам тесно в рамках учебной программы Академии. Но если небольшие отступления ещё можно скрыть…

— То подобная самодеятельность уже незамеченной не останется, — угрюмо закончил я, — придут старпёры-ретрограды и зарубят на корню любую инициативу.

— Верно, но дело не в старпёрах, как ты решил, — хохотнул Калистратис, — они, знаешь ли, тоже под законом ходят. Соглашение об ограничении использования магических знаний подписано между Орнийской Империей и Советом магов, ещё семьсот лет назад.

— Соглашение? А почему я о нём не знаю?

— Потому, мой друг, — погрустнел старый маг, — что знать о нём не положено магам не имеющим звания магистра. Что, впрочем, не освобождает от ответственности.

— А Сильвия знает?

— Ректор-то? Конечно знает, должность обязывает.

— И что будет, если выяснят, что я его, это соглашение, нарушил?

— Тобой займётся имперская инквизиция. Чья функция, как раз, и заключается в контроле магов и соблюдении ими законов Империи.

— Теперь понимаешь, что мне придётся уехать, — я взглянул на магистра, — иначе или я сопьюсь, под гнётом рамок и ограничений, или меня повяжет инквизиция.

— Может, не всё так плохо? — ещё раз попытался зайти с другой стороны Калистратис, — всё-таки, ты и так прилично расширил рамки курса. Может останешься в них?

— Не могу, — покачал я головой, — познание это процесс, и остановить его я не в силах. Да и не хочу, будем честны.

— И куда планируешь податься? В Итонию?

— Почему в Итонию? — удивился я.

— Ну как, у них, в общем-то, полная свобода, в плане изучения магии. Итонийская Академия готова предоставить любой объём знаний своим студентам.

— О как, — почесал макушку я, — а в чём подвох?

Калистратис тут же улыбнулся в бороду:

— Там за знания, во-первых, надо платить, а во-вторых, полная свобода в плане магических дуэлей между студентами, да и в целом, поединки между учащимися проводят даже преподаватели по своим предметам. В Итонии считается, что маг должен быть сильным, а слабакам в магии не место. До звания магистра, сам понимаешь, доживают не многие. Впрочем, те, кто доживают, очень и очень неприятный противник.

— Приходилось сталкиваться? — прозорливо поинтересовался я.

— Приходилось, — кивнул тот, показал пальцем на стену кабинета за моей спиной.

Обернувшись, я увидел деревянный щит с приделанным к нему металлическим шлемом.

— Вот, можешь ознакомиться, — итонийский магистр собственной персоной. Боевой мастер, правая рука триумвира. У них, если ты не знал, магический триумвират, но это официально не афишируют. Считается, что это территория свободная от центральной власти, где только твоя личная сила определяет твоё положение в обществе. Ерунда, конечно, но всяких чересчур свободолюбивых магов манит как фонарь мотыльков. Зачастую, с тем же результатом. Хорошее место, чтобы избавляться от чересчур неудобных одарённых.

Поднявшись с кресла, я подошел, приподнял забрало, задумчиво причмокнул губами.

— Это, я так понимаю, он сам?

Из под забрала на меня смотрели стеклянные глаза иссохшейся, мумифицированной человеческой головы.

— Верно. Поганец, таскал не снимая, полный латный доспех. Я его часа три из этой консервной банки выковырять пытался. Но там какая-то хитрая магия на неснимаемость заложена. Ощущение, что он даже спал в ней. Так вместе со шлемом пришлось и пилить. Как он дёргался, конечно. Сталь упрочнённая магией тяжело поддавалась, полтора часа ему шею перепиливал. И даже тогда снять шлем не вышло. В итоге плюнул, так и оставил.

— Занятно. А некроманты в Итонии тоже есть?

— Не, всё кроме некромантов. Впрочем, в итонийской академии, вроде бы, даже, есть факультет некромантии, только поступившие на него студенты скоропостижно помирают. Насколько я слышал, ни один дольше полугода не проучился. Есть мнение, что это из-за весьма редкого и почётного, в узких кругах, титула, — «Победитель некромантов». Там любят титулы за различные достижения давать и чем оно более редкое, тем титул ценнее. А некроманты, как ты понимаешь, сам по себе редкий товар. А уж титул за него вообще.

— А обязательно его убить, для победы и титула? — полюбопытствовал я.

— Не обязательно, — улыбнулся Калистратис, — но ведь тогда кто-то ещё сможет этого некроманта победить и от этого титул станет менее ценен.

Вернувшись в кресло, я помотал головой:

— Нет, в Итонию я не поеду. Меня там и не ждёт никто. Я в Тингланд собираюсь. У меня там кое какие связи уже налажены, поэтому на базе одной из их школ мне разрешили продолжить эксперимент по обучению.

— Тингланд? — задумался старый маг, — а знаешь, это неплохой вариант. В том плане, что подозревать тебя в тёмных делишках будет сложно. Тингландцы тёмную магию сами шибко не любят, вдосталь от неё натерпелись, так что официальный с ними договор, многим заткнёт рты.

— А что, многие будут подозревать?

— Ну, завистники и недоброжелатели есть у всех. Не выгоды ради, так из вредности анонимок настрочат.

— Ладно, будем надеяться, что если и будут, то не так много.

Я допил бокал и решительно поднялся.

— Магистр, прошу простить, но мне надо увидеться с адъюнктом.

— Конечно, — Калистратис кивнул, продолжая сидеть в кресле с вином, пожелал на прощанье, — и удачи, Вольдемар. Как обоснуешься на новом месте, пиши. Обязательно постараюсь навестить.

Транспортатор привёл меня в пещеру. Сойдя с круга на пол, я задумчиво осмотрел ярко освещённое пространство, которое резко контрастировало с обычным полумраком. Лабораторные столы были в рабочем состоянии, и, судя по задействованному оборудованию, там шли какие-то алхимические реакции. Клетка с сторожевой пшеницей была расширена, а экземпляр в ней металлический каркас вокруг себя превратил в некое подобие рещётчатого доспеха, который важно носил на себе, гуляя по клетке и размеренно клацая челюстью.

— Профессор!

Услышав радостное восклицание позади, я обернулся.

— Ланика? Кхым… Это ты?

Удивление моё, когда я увидел помощницу, было вполне объяснимо. Куда делась та заучка в больших очках и с хвостиком? Передо мной стояла красивая девушка, в весьма элегантной мантии, улыбавшаяся мне с лёгким румянцем на щеках. Впрочем, макияжа на ней всё ещё не было, либо он был настолько лёгким, что воспринимался вполне естественным.

— Я, профессор. Простите, не знала, что вы появитесь, — она смутилась, — иначе я бы, конечно, в таком виде никогда перед вами не появилась.

— Кхым, кхым, — я снова прокашлялся, — ничего страшного в вашем виде нет, просто не ожидал, да, что вы так сильно изменитесь за лето.

— Спасибо, профессор, — та зарделась, — в моей семье привыкли вести себя скромно, но став дипломированным магом, я позволила себе чуть отступить от правил.

Я быстро вспомнил историю с неудавшимся переворотом её предка. Видимо, с тех пор, опальные родственники правящей династии старались не привлекать к себе лишнего внимания, дожидаясь, когда в массовом сознании фамилия перестанет ассоциироваться с мятежом. Неплохая тактика. Ещё сотня другая лет и можно будет даже подумать о частичной реабилитации.

— И это хорошо. Но что вы делаете здесь?

— О, профессор, я тут ознакомилась с вашим журналом экспериментов и решила проверить кое-какие свои возникшие теории.

Сильф торопливо прошла мимо меня, подхватила толстый талмуд, в который мы записывали все результаты экспериментов, быстро пролистнула и показала мне. Склонившись над записями, я, под её короткие комментарии, принялся внимательно изучать написанное.

— Вот здесь я применила другую последовательность реакций и смотрите…

— Вижу, вижу.

— И вот тоже…

— Ага, тоже вижу.

— А это, помните опытное поле, у трёх высевов получились очень любопытные результаты, вот, я всё записала, и мы с старцем Мефодием отобрали несколько перспективных образцов на дальнейшую селекцию в рамках гранта от Легиона.

— Ты и с Мефодием познакомилась? Молодец. А что насчёт гранта магистрата, на урожайность зерновых?

— А, здесь тоже пара образцов есть, они, конечно, не такие интересные, но, с другой стороны, и ноги крестьянам никто не откусит.

Тут я почувствовал какое-то движение краем глаза, дёрнулся, отрываясь от журнала и, внезапно, увидел пшеницу-беглянку, которая проворно отскочила метра на три назад, пугливо задрожав.

— Осторожно! — схватила меня за рукав Ланика, — не спугните Валеру.

— Валеру?!

— Ну, — девушка смутилась, — я его так назвала. Он хороший и дрессировке поддаётся. Я его почти приручила.

— Это как?

— Ну, я тут внимательно почитала, что Равиль делал, порядок скрещивания и какие результаты он успел зафиксировать. И эта особь показала способности к восприятию и общению. Мне удалось определить диапазон её восприятия звука и создать заклинание модулирующее мой голос в нужном тембре.

Она быстренько нарисовала на своём горле паутину заклинания, а затем что-то еле слышно пропищала. Я поднял бровь, наблюдая за тем как девушка общается с растением на ультразвуке.

Валера, как его назвала Сильф, немного успокоился и по чуть-чуть, перебирая корнями, стал приближаться. Но стоило мне чуть наклониться, пытаясь рассмотреть поближе, как он сорвался с места и умчался вдаль.

Девушка вздохнула расстроенно, но затем приободрилась и произнесла:

— На самом деле прогресс хороший. Но работы предстоит много.

Мне нравился её энтузиазм, нравился деловой подход и вовлечённость. Но как она воспримет известие о моём переезде и согласится ли поехать следом? Формально, адъюнктом она была при Академии, не моим личным. И сорваться в Тингланд, для неё было единственным вариантом, только если уволиться тут. Не испугается ли такого? К тому же, всё, что касалось грантов, тоже было собственностью Академии, не моей, и должно было остаться тут. Насколько я понимал, дальше заниматься этим делом должен был Калистратис. Магистр и так живо интересовался нашими работами, поэтому лучшей кандидатуры, после моего ухода, было не найти. И вот тут существовал шанс впихнуть Ланику ему помощником, как раз в разрезе работы с грантами. Так-то, для девушки, это, наверное, было лучшим вариантом.

— Ланика, — я замолк подбирая слова.

— Да, профессор?

— В общем, тут такое дело, — я вновь приостановился, но затем, решив не прятаться за словами, сказал как есть, — обстоятельства вынуждают меня покинуть Академию. Надолго, может навсегда. Собственно, как и Империю.

— Что-то случилось? — встревожилась та.

— Можно и так сказать, — я чуть кривовато улыбнулся, — но мне предложили продолжить преподавание в Тингланде, на базе их школ магии. Поэтому, я сейчас буду передавать дела. К новому учебному году мне нужно уже быть там.

— А я? — Сильф напряглась, пытливо вглядываясь в мои глаза, — что будет со мной?

— Есть два пути. Проще всего остаться в Академии, я походатайствую, чтобы тебя закрепили за магистром Калистратисом, скорее всего он дальше будет работать по грантам.

— А второй?

— А второй, поехать со мной в Тингланд. Адъюнкт мне по прежнему нужен. Часть студентов также поедет со мной, поэтому большая часть их исследований будет продолжена там.

Девушка опустила голову, обдумывая мои слова, машинально вцепилась пальцами в край стола, у которого мы стояли. Выбор был сложным. Я, по сути, предлагал ей разменять какую-никакую стабильность, на полную неизвестность. Но, она должна была понимать, что здесь, выше помощника она не поднимется никогда. Будь воля Сильвии её бы даже на эту должность не взяли. А в Тингланде её могла ждать более впечатляющая карьера. Вот только Тингланд мог совершенно не отвечать желаниям семьи Сильф.

— Профессор, — подняв взгляд на меня, она нервно прикусила губу, — а что посоветуете вы?

— Всё зависит от того, что для тебя важнее. Твои собственные желания и стремления или чьи-то ещё. Я знаю о твоей семье. Но хочу спросить, то бремя, которое она несёт, ты планируешь разделять с ней и дальше, или хочешь от него освободиться и идти вперёд без оглядок и опасений?

— Я? — девушка закрыла глаза, прислушиваясь к себе.

Я видел, как тень сомнения то набегает на её лицо, то уходит, разглаживая тонкие морщинки.

— Я хочу идти вперёд, — наконец, решительно произнесла она.

— Тогда собирайся, и не забудь образцы, они нам понадобятся на новом месте.

— Я устал, я ухожу, — заявил я с порога, заходя в ректорский кабинет.

Сидевшая за столом Сильвия посмотрела на расположившуюся у стены Рагырду, затем снова на меня.

— В смысле, переезжаю в Тингланд. Меня очень просили усовершенствовать их систему магического образования, обещали золотые горы, сто наложниц и половину королевского дворца, — пояснил я.

— Не врёшь? — нахмурилась ректор.

— Вру, — кивнул я, — наложниц не обещали. У них с этим строго. Моногамия, все дела.

Тут мой взгляд упал на початую бутылку вина в руках понтийки.

— Всё пьёте, — укорил я проректоршу.

— Кто пьёт?! — оскорбилась та, — что тут пить?

— Действительно, — я покачал головой, присел за приставной столик, и, отбросив шутливый тон, серьёзно произнёс, — но уезжаю на самом деле. Не в последнюю очередь, чтобы не подставить вас.

— Как будто ты нас не подставлял до этого, — хмыкнула женщина.

— Не подставить ещё сильнее, — поправился я.

После такого заявления Сильвия как-то встревожилась, вновь начав переглядываться с зеленокожей подругой.

— Говори, что у тебя опять стряслось.

— Хочу учить студентов без оглядки на соглашение об ограничении использования магических знаний, — честно ответил я.

— Опять Рихад разболтал… — Сильвия попыталась придавить меня тяжёлым взглядом, не смогла и, пару раз пристукнув кулаком по столу, буркнула, — а к чёрту всё. Можешь катиться на все четыре стороны. В конце-концов, я к тебе в няньки не нанималась, ты взрослый мужик, своя голова на плечах. Справишься и без нашей помощи.

Слышать такое было несколько удивительно и я переспросил:

— Не понял, ты что, переживаешь за меня? Я же у тебя всё время как заноза в заднице был. Ты же радоваться, что я сваливаю, должна?

— Дурак ты, Вольдемар, — покачала та головой, — но объяснять бесполезно, всё-равно не поймёшь. В общем, уговаривать остаться я тебя не буду. Решил, значит решил. Только дела и группу передашь другому преподавателю и свободен.

— Эм… тут такое дело, часть группы тоже поедет со мной…

Вопреки ожиданию, Сильвия не стала тут же грязно ругаться, а только потёрла виски и, стараясь оставаться спокойной, добавила:

— Что ж, это было ожидаемо.

— И адъюнкт. Ланика тоже едет в Тингланд.

— А вот это даже приятно, — вновь покосилась та на продолжающую невозмутимо хлебать вино из бутылки понтийку, — по ней и так неудобные вопросы задавать начали. Что-то ещё?

— Да вроде всё? — я пожал плечами, немало удивлённый такому спокойствию ректорши.

— Тогда можешь собираться.

Выйдя в приёмную, я почувствовал за спиной колыхание воздуха, обернулся на вышедшую следом Рагырду.

— На, — сунула понтийка мне в руки бутылку, — выпей.

Хлебнув, я кивнул, вернул пузырь обратно.

— Ты не обижайся на неё, — проректорша кивнула в сторону захлопнувшейся за нами двери, — она действительно за тебя переживала. Помнишь про шевеления нездоровые, в конце года?

Я кивнул.

— Так вот, если мы правильно всё отследили, то на тебя тут информацию собирали как минимум три разные организации, имперской, из которых, была только одна. А ещё, в городе появилось две не связанные друг с другом команды наёмников, заточенные на работу по одарённым. Так что мы готовились чуть-ли не на осадное положение переходить. И тут ты заявляешь внезапно, что уезжаешь.

— Так это, получается, хорошо же, — удивился я, — ей же меньше головняка. Я уеду и все эти команды с организациями, тут же от Академии отстанут.

— Ничего те не понимаешь, Вольдемар, ничего… — вздохнула Рагырда, — от Академии отстанут, а вот от тебя нет. Куда бы ты не уехал, они найдут везде. Но только нас там, чтобы помочь и защитить, уже не будет.

Об этом я не подумал. Впрочем, в Тингланде у меня было к кому обратиться за помощью, поэтому я только улыбнулся и ответил женщине:

— Не переживайте, всё будет хорошо.