Причуды гадалки (СИ)

Глава 2

Рано утром нас разбудил окрик вошедшего рогато-хвостатого, рядом с которым был уже знакомый маг. Одна стенка сарая отъехала в сторону, явив нам пока еще пустую арену, вокруг которой уже собирались зрители. Мы наблюдали за тем, как те рассаживаются на своих местах, о чем-то переговариваясь. До нас долетали только выкрики, слов-то мы все равно не понимали.

— Вы определились с очередностью? — спросил маг, разглядывая каждого из нас.

— Я первый иду, — выступил вперед Тимофей, гордо вскинув подбородок, сжав кулаки.

— Хорошо, иди за мной, — бросил маг, после чего все трое вышли из сарая, а мы тут же прилипли к решетке, которая оказалась за отъехавшей стеной.

Через минут пятнадцать, когда мы уже извелись от ожидания, к нам снова пожаловал маг, поставив прямо на пол песочные часы. Пояснений не требовалось, мы прекрасно поняли, что это означало. И тут же со стороны трибун раздался рев. Как по команде мы обернулись в ту сторону, да так и застыли в напряжении.

Сначала на арене показался гигант, метра два ростом, в золотых наплечниках, в таких же нагрудных латах. Его длинные волосы развевал легкий ветерок. Этот воин был сильным и создавалось ощущение, что только одним своим видом он способен сломить любого. Меня передернуло, сейчас я готов был молиться всем богам, чтобы Тимофей продержался этот гребанный час.

Этот воин, задрав руки вверх, стал с видом победителя ходить по арене, что-то выкрикивая, толпа ревела ему в такт, некоторые даже подскакивали со своих мест, размахивая руками и похабно двигая бедрами.

— Тьфу, сволочи озабоченные, — сплюнул Митя, сжимая в бессильной ярости кулаки. — Давай, Тимка, держись! — подбодрил он выступившего с гордо поднятой головой юношу. Мы все скрестили пальцы.

В руках у Тимофея была дубинка. Небольшая, но с металлическим набалдашником. Лишь бы она ему хоть немного помогла, молился я. Уверен, остальные тоже сейчас в напряженном ожидании обращались ко всем богам.

И тут воин сделал резкий скачок, перевернувшись через голову, оказавшись таким образом около Тимофея, пытаясь сбить его с ног, но парень, будто предвидя каверзу, резко отпрыгнул в сторону, замахнувшись дубинкой, которая успела зацепить воина. Одна бровь последнего удивленно поползла вверх. Но он не придал этому значения, снова напролом кидаясь на нашего товарища. Тот плавно ушел из-под медвежьей хватки.

Дальнейшее напоминало театр одного актера, где воин всячески пытался сбить и уложить на лопатки Тимофея, а тот ловко уворачивался, подпрыгивал, нырял под воина, что помогало ему избежать решающего удара гладиатора. Правда этому громиле удалось несколько раз зацепить Тимофея, мы видели кровь на плече, на бедре. Но парень не сдавался. Он тоже несколько раз смог попасть дубинкой по этому выскочке, надеющемуся на легкую победу.

Несколько раз я бросал взгляд на песочные часы, оставленные магом. Силой мысли торопил время, но оно не поддавалось. Я видел, да и будто ощущал, насколько вымотан Тимофей. Старался подбадривать как мог, пусть и не доносились до него наши выкрики, слова поддержки, перекрываемые шумной толпой, которая ревела от разочарования, так как поняла, что на этот раз легкой победы не будет.

Гладиатор утроил свои набрасывания, Тимофею стало все сложнее от него ускользать. Мы все даже дыхание затаили, когда воин попытался совершить обманный маневр, хорошо, наш товарищ быстро его разгадал, и в последнюю минуту он успел отклониться, падая на песок и перекатываясь. Гладиатор тут же попытался наброситься на юношу, но тут… к великой радости Тимофея и нашей раздался гонг. Да такой оглушительный, что мы все вздрогнули, а потом заорали, как ненормальные от радости, что первый справился, что он смог.

— Хм, я и не рассчитывал на такое, — голос мага заставил нас резко обернуться, зло уставиться на него.

— А на что вы рассчитывали? — с ненавистью процедил я. — Что детдомовские вот так запросто позволят себя скрутить? А вот это видали? — я с огромным удовольствием показал фигу и отвернулся глянуть, что с Тимофеем.

До меня донеслось хихиканье товарищей, но я не стал смотреть на физиономию мага, потому что заметил, что нашего товарища волокут под руки два дюжих воина. Сначала душа в пятки ушла, когда я заметил это, а потом понял, что его несут к нам, в сарай. Что же с ним такое? Так обессилел или что-то серьезное? К тому же кровь на его теле не давала покоя.

— Давайте, следующий на выход, — скомандовал маг, когда арена опустела. — Следующей поднялась Аля. Тряхнув головой, она вложила в свой взгляд всю свою ненависть и презрение, глянув на мага, после чего с гордо поднятой головой покинула нас, только кивнув на прощание.

— Неужели у вас и девушки такие… — с уважением поинтересовался маг, наблюдая вместе с нами за ареной, где вскоре должна была появиться Аля.

— Да. Им порой достается даже больше, чем нам, парням, приходится изучать средство самообороны, если не хочешь прослыть подстилкой и всеобщей давалкой, — заметил один из парней, с которым мы еще не успели толком познакомиться, он как-то особняком держался от всех.

Но тут с трибун раздался вой и свист. Мы застыли, наблюдая, как Аля вышла на середину арены, поигрывая дубинкой. Вдруг песок около ее ног вспучился, и оттуда, словно черт из табакерки, выпрыгнул воин. Не тот, который был в первый раз, другой. Глянув, кто его соперник, гладиатор расхохотался и попытался было грубо схватить Алю, напав на нее напрямую, без всяких ухищрений. Но девушка оказалась ловкой и прыткой.

Уже через несколько минут оскал воина сменился на рык, когда девушка, извернувшись, запрыгнула к воину на спину, рубанула у основании шеи ребром ладони, держа дубинку подмышками, а потом, резко выхватив эту же дубинку, со всей дури стала бить по голове гладиатора. Тот вертелся волчком, хватая ее за ноги, чтобы стащить с себя. Кровь застила ему глаза, он упал на арену, в надежде придавить Алю своим телом, но не тут-то было, она вовремя спрыгнула, наподдав напоследок еще раз по голове соперника. Дальше ей стало легче уворачиваться, так как тому мешала кровь из разбитой головы.

Только один раз мы едва не лишились чувств, когда воин едва не поймал девушку, при этом исполосовав ее металлическими шипами, которые вдруг оказались на его руках. Но когда Аля стала заваливаться на песок, прозвучал сигнал гонга. Вот тут-то она и осела, так как сознание, видимо, ее покинуло.

Толпа ревела, но уже совсем по другой причине. Они не могли понять, как такое возможно, это нам любезно поведал маг. Никогда еще не было такого, чтобы второй человек подряд продержался час на арене против воинов, более того, чтобы мог хотя бы зацепить их, не говоря о том, чтоб ранить. А тут еще и девушка в придачу. Вот толпа и неистовствовала.

К нашим раненым товарищам вызвали лекаря. Он оказался еще и магом, так как мы наблюдали, как он лечил Алю и Тимофея. Из его ладони лился свет, от которого все порезы и раны сразу затягивались, не оставляя ни единого следа. Это было изумительное зрелище. На несколько минут мы даже позабыли о том, что наш очередной товарищ сейчас отстаивает свое место на арене. И только очередной взрыв толпы, которая готова была разнести ограждение, вернул нас к наблюдению. А на арене творилось невообразимое.

Воин, расставив ноги, просто стоял и смотрел на нашего товарища, который в такой же позе стоял напротив, наблюдая за противником. Хм… а противником ли? Судя по взглядам обоих парней, назревало что-то необычное. Понять бы только что. Так они стояли, не двигаясь, минут десять, пока к ним не выскочил какой-то мужичок, не стал размахивать руками и орать, брызжа слюной. Но воин что-то рыкнул ему в ответ, тот сначала широко вытаращенными глазами осмотрел двоих соперников, потом, подняв руки вверх в таком жесте, будто сдается, тут же умчался прочь.

— Что происходит? — не понял я. Как-то эта ситуация мне совершенно не нравилась. Не люблю, когда чего-то не понимаю. — Почему они просто стоят и ничего не делают? Это новый вид борьбы?

— Нет, — вдруг улыбнулся маг, хлопнув от радости в ладоши. — Они не станут драться, выждут время, так как приблизиться друг к другу означает поражение, а потом только смогут соединиться.

— Что за чушь вы несете? — начал звереть я. — Зачем им соединяться? С какой радости? И почему нет драки? Засчитают нам этот раунд или что там у вас?

— Не кипятись, — осадил меня мужчина. — Все будет засчитано. Только этот товарищ к вам больше не вернется, он нашел свою судьбу, — туманно пояснил маг, а я сжал кулаки. — Они пара, а против этого не попрешь, как любят говорить в твоем мире, — наконец, пояснил собеседник.

— Пара? И что? То есть… — я начал запинаться, терять никого не хотелось, у меня все еще была надежда вернуться домой. — А как они это узнали? На лбу написано, что ли?

— Нет, на лбу ничего не написано, — хохотнул маг. — Но свою пару, если встречаешь, узнаешь сразу. Хотя бы по тому, насколько все кругом становится ярким и сияющим, как тебя тянет к тому, кого ты видишь, хочется оберегать, защищать от всего мира. Хочется парить над землей, не размыкая объятий.

— Да вы романтик, батенька, — на этот раз усмехнулся я. — Вот только я поражаюсь, циник, маг и человеконенавистник, но в то же время такой романтик. Как же это все в вас вмещается? Не поделитесь секретом-то?

— Это ни к чему, — тут же посуровел маг, отворачиваясь и делая кому-то знак рукой. В ту же секунду раздался удар гонга, и воин, быстро оказавшись около нашего товарища, подхватил его на руки, чтобы в следующую секунду исчезнуть с арены. К нам они так и не вернулись. Уверен, у всех билась мысль, что мог бы и зайти попрощаться.

Раненые очнулись. Аля, продрав глаза, спросила, как продвигаются дела. Мы ей рассказали, что Витек нашел себе пару, он не дрался. А сейчас на арену пошла наша топ модель. Вот за нее я волновался, она казалась мне самым слабым звеном. Но Аля взяла меня за руку, усмехнулась и успокоила:

— Ты за Викусю не переживай, она справится, ей даже больше, чем мне, пришлось отвоевывать свое место под солнцем. Так что, уверена, у нее выйдет даже лучше, чем у меня.

И ведь действительно вышло. Она едва не довела до нервного срыва воина, когда легко танцуя, доводя до бешенства своего соперника, ловко то перепрыгивала его, то откатывалась, дразня своими немыслимыми позами и маневрами. Тот уже готов был наброситься и изнасиловать девушку, но она, найдя в себе силы смеяться ему прямо в лицо, продолжала ловко уворачиваться.

Эта схватка была настолько красивой, что мы даже за временем не смотрели. А от удара гонга вздрогнули, немного пожалев, что все закончилось. Викуся отсалютовала воину двумя пальцами, послала тому воздушный поцелуй и направилась к нам. Теперь можно перевести дух. Нас осталось трое. Я больше всего переживал за Митьку, который вдруг притих и замолчал. За все время он ни слова не проронил.

— Мить, что это с тобой? — подойдя к другу, положил руку ему на плечо. — Уж не боишься ли ты часом? Я тебя таким впервые вижу, брат, за все пятнадцать лет. Где тот смелый юноша, которого я знал? Где вертлявый и не лезущий в карман за словом проныра, который из любой грязи выберется благоухающий розами? А ну-ка, соберись, подтянись, скоро твой выход.

— Эх! Дрон, понимаешь, я просто… как бы тебе это объяснить? — задумался друг. Я ждал, не подгонял. — Я тоже ведь любви хочу, чтобы вот так, как этот тип сказал, увидеть и застыть. Ведь ты ж знаешь, за все двадцать семь лет ни разу и ни в кого… Все были приходяще-уходящими, а я хочу…

— Мить, а другого времени подумать об этом ты не выбрал? — рыкнул я. — Ты понимаешь, что сейчас нельзя расслабляться? Ты что творишь? Любви захотелось? Так она и будет, только не в том контексте, который ты подразумеваешь, отлюбят тебя прямо на арене всем скопом, а потом… Всю оставшуюся жизнь «любить» будут. Ты этого хочешь? Хватит ныть, давай, скоро твоя очередь, — перешел я на гневный окрик.

Маг смотрел на нас как-то странно: вроде и с сочувствием, но в то же время твердо, будто ожидая, подействуют мои словесные пинки на друга или нет. Захотелось и ему врезать по самодовольной роже, чтоб не расслаблялся, а еще за то, что из-за него, по сути, мы все здесь и находимся. Плату ему, видите ли, подавай.

А в это время на арене происходило нечто невообразимое. Когда мы услышали хохот толпы, тут же в недоумении прилипли к решетке и… едва не осели на пол от дикого ржача. Наш товарищ… танцевал стриптиз.

— Да что он вытворяет, мать его раз этак?! — выкрикнул я. — Цирк уехал, клоун остался, едрить колотить.

А юноша и правда решил развлечься на полную катушку. Он издевательски вилял бедрами, показывал непристойные жесты воину, потом внаглую удирал от него, размахивал дубинкой, словно не драться собрался, а используя ее, как шест для своего стриптиза. При этом еще и умудрялся избавляться от какой-нибудь детали одежды. Выглядело все настолько комично, особенно глядя на выражение лица воина, что никто не мог удержать улыбки.

— Да уж, Кир устроил представление, недаром всегда был лучшим в своем деле, — усмехнулся Тимофей, наблюдая за парнем. — Вот почему его представления всегда собирали кучу народа всегда: и весело, и позитивно, и эротично.

— О! Кажется, наш воин поплыл, гляньте, как глаза-то в кучку свел, бедолага. А ходит как-то боком, — расхохоталась Аля. — Ха, со стоячим членом особо и не подерешься, особенно, когда хочется не убивать, а трахать.

Когда прозвучал гонг, мы заметили, что толпа аплодировала, даже встав со своих мест. Воин уже сам упал на колени, да так и стоял, наблюдая, как Кир, плавно виляя бедрами, словно продолжая свой танец, покидает арену. Я обеспокоенно посмотрел на Митю. Тот уже стоял наготове, собранный, со сжатыми кулаками и сверкающим взглядом. Посмотрев мне в глаза, он твердо произнес:

— Не кипишуй, Дрон, я справлюсь. Где наша не пропадала? В каких только мы переделках не бывали? А это так, пшик. Смотри, развлекуха начинается, — подмигнув мне, друг вышел.

С замиранием сердца я прилип к решетке, чтобы не упустить ничего из того, что будет происходить на этой гребанной арене. Впрочем, не я один, все наши товарищи наблюдали за дракой, которой, по сути, и не было. Митька тоже устроил представление, скорее выматывая воина, загоняя его, чем обороняясь и нападая. Как он потом хвастался, даже не получил ни одной царапины. Еще бы, этот вертлявый ужик способен уморить любого, кто имел несчастье влезть с ним в драку.

А потом пришла моя очередь. Когда я выходил, мне казалось, что кровь кипела и бурлила, наполняя каждую клеточку неведомой силой. Уже в дверях, маг дернул меня за локоть, очень странно оглядел с головы до ног, нахмурился, что-то буркнул на незнакомом языке, приложив вдруг ладонь к моему солнечному сплетению, я почувствовал в том месте жар, потому поспешил отшатнуться, а сам мужчина, сначала вытаращив пораженно глаза, потом отшатнувшись, вдруг расхохотался каким-то счастливым смехом, мне даже захотелось покрутить у виска, тем самым показывая, что он наверняка тронулся.

— Иди. Тебя ожидает большой сюрприз, — усмехнулся маг, подталкивая меня в спину и довольно улыбаясь.

Я на это только пожал плечами. Сюрприз у нас тут каждый час, так что его слова меня не удивили. Я прислушался к себе. Страха не было, напротив, сейчас тело налилось в ожидании и предвкушении, как это всегда бывало перед очередной стрелкой и дракой, на которые всегда подбивал Митька, чтобы показать, кто тут главный. Вспомнив все наши драки, я улыбнулся. По дороге мне повстречался Митька, который шел назад в сарай. Глянув на меня, он вдруг застыл на миг, а потом выдохнул:

— Круто, Дрон, уделай его нафиг, — и пошел дальше.

Думать, к чему относились его слова, времени не осталось, я оказался на арене, где вдруг повисла тишина…