Приезд [= Возвращение домой] - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Гарольд Пинтер (Действие первое) #2

Действие первое

Вечер. ЛЕННИ сидит на диване с газетой и карандашом в руках. На нем темный костюм. Он изредка делает пометки.

Из кухни входит МАКС. Подходит к буфету, выдвигает верхний ящик, роется в нем, задвигает.

На нем старый вязаный жилет и кепка. Он опирается на палку. Идет к авансцене, ищет что-то в комнате.

МАКС. Куда ты дел ножницы?

Пауза.

Тебе говорят, я ищу ножницы. Куда ты их дел?

Пауза.

Ты что, не слышишь? Мне нужно кое-что вырезать из газеты.

ЛЕННИ. Я ее читаю.

МАКС. Да не из этой. Эту я даже не видел. Я ищу воскресную. Только что была на кухне.

Пауза.

Ты слышишь, что я говорю? Я с тобой разговариваю! Где ножницы?

ЛЕННИ (поднимая голову, спокойно). Может ты, наконец, заткнешься, безмозглая задница?

МАКС грозит ему палкой.

МАКС. Не смей так со мной говорить. Последний раз предупреждаю.

Садится в больше кресло.

Там объявление, в газете, про фланелевые фуфайки. Распродажа. Флотские излишки. Надо посмотреть.

Пауза.

Закурить, что ли. Дай закурить.

Пауза.

Я попросил сигарету.

Пауза.

Вон у меня какой хлам.

Достает из кармана сломанную сигарету.

Старею я, черт возьми.

Закуривает.

Может, ты думаешь, я был размазня? Двоих таких, как ты, мог сделать. Да я до сих пор крепкий. Спроси у своего дяди Сэма, какой я был. И при этом у меня доброе сердце. Такое доброе…

Пауза.

Я водился тогда с одним парнем, Мак-Грегором. Я его звал Мак. Помнишь Мака? А?

Пауза.

Ух, вот кого ненавидели во всем Вест-Энде. Нас двоих. Знаешь, сколько у меня шрамов? Помню, входим, все встают, расступаются, дают пройти. Слышно, как часы тикают. Здоровый он был, я тебе скажу, этот Мак. Футов шесть, если не больше. У них вся семья была — Мак Грегоры, они из Абердина, но его одного звали просто Мак.

Пауза.

Он очень любил твою мать, Мак. Просто обожал. Всегда находил для нее ласковое слово.

Пауза.

Да и не такая уж дурная была женщина. Правда, меня всегда рвать тянуло от ее мерзкой рожи, но в общем бывают и похуже паскуды. Все же как ни крути, я на нее полжизни ухлопал.

ЛЕННИ. Заткнись ты, идиот, не даешь читать.

МАКС. Слушай, когда-нибудь я тебе хребет перешибу, будешь так со мной разговаривать! Понял? Так отвечать родителю!

ЛЕННИ. Ну, я смотрю, ты с ума сходишь потихоньку.

Пауза.

Как думаешь, поставить на Ветерка?

МАКС. Где?

ЛЕННИ. В Сэндон-Парке.

МАКС. Без шансов.

ЛЕННИ. Как бы не так.

МАКС. Говорю, без шансов.

ЛЕННИ. Он всех обойдет

Делает пометку в газете.

МАКС. Он мне толкует о лошадях.

Пауза.

Да я на скачках жизнь провел. Не так уж много чего я люблю. Ипподром? Я его знаю как свои пять пальцев. Да меня там каждая собака узнавала. Там один воздух чего стоит.

Пауза.

Он мне толкует о лошадях. Да ты лошадей только по газетам знаешь. Ты к ней подойти не умеешь, к лошади. А я их, между прочим, по гривам гладил, успокаивал перед скачками. Без меня там не могли обойтись. Макс, просят, у нас тут лошадь распсиховалась, на тебя вся надежда. Я их, правда… Я их чувствовал, животных. Мне бы тренером работать. Ведь мне сколько раз предлагали место у герцога… забыл имя… словом, у одного герцога. Но я был связан семьей, я был нужен дома.

Пауза.

Бывало, сидишь, смотришь, как они мчатся. Эх, вот время было. А что я там целыми днями штаны просиживал, так я и деньги заколачивал. А знаешь, как? Я хорошую лошадь за версту чую. У меня нюх. И не только на жеребцов, на кобыл тоже. Кобыла, она капризнее жеребца, не такая надежная. Ты знал? Да ничего ты не знал. А я, между прочим, хорошую кобылу с ходу отличу, способ один знаю. Я ей смотрю в глаза… Понимаешь, беру ее за уши и смотрю прямо в глаза, это вроде гипноза, и на самом дне ее глаз могу прочесть, чего она стоит. Это такой дар. У меня был дар.

Пауза.

А он мне толкует о лошадях.

ЛЕННИ. Па, может сменишь пластинку?

Пауза.

Я все хочу тебя спросить… Вот этот обед, что мы съели, он как-нибудь называется?

Пауза.

Почему бы тебе не купить собаку? Ты же собачий повар. Серьезно. Ты, наверно, думаешь, что готовишь для своры собак.

МАКС. Не нравится, уматывай.

ЛЕННИ. Я и так ухожу. Хочу нормально пообедать.

МАКС. Ну и уматывай. Чего же ты ждешь?

ЛЕННИ смотрит на него.

ЛЕННИ. Как ты сказал?

МАКС. Я сказал, давай вали, вот как я сказал.

ЛЕННИ. Ты сейчас первый вылетишь, папа, будешь так разговаривать.

МАКС. Кто, я? Ах ты, сволочь!

МАКС хватается за палку.

ЛЕННИ. Папочка, папочка, не убивай меня! Оставь калекой! Это не я, это другие мальчишки. Я вел себя хорошо. Не надо меня дубасить, папа.

Молчат. МАКС сидит нахохлившись. ЛЕННИ читает газету.

С улицы входит СЭМ. На нем шоферская униформа. Он вешает фуражку на крюк в прихожей и входит в комнату. Идет к стулу и садится. Вздыхает.

Здорово, дядя Сэм.

СЭМ. Здорово.

ЛЕННИ. Ну, как ты, дядя?

СЭМ. Ничего. Устал немного.

ЛЕННИ. Устал? Еще бы. А куда сегодня ездил?

СЭМ. В аэропорт.

ЛЕННИ. Ух, ты, в такую даль. Неужели до Эм-четыре доехал?

СЭМ. Ага, занесло.

ЛЕННИ. Ц-ц-ц. Так ты просто обязан был устать.

СЭМ. На то я и таксист.

ЛЕННИ. Вот именно. Я об этом и говорю. На то ты и таксист.

СЭМ. Чертова работка.

Пауза.

МАКС. Между прочим, я тоже в комнате.

СЭМ смотрит на него.

Я говорю, я тоже тут. Я тут тоже сижу.

СЭМ. Я вижу.

Пауза.

СЭМ. Сегодня возил янки… в аэропорт.

ЛЕННИ. Неужто янки?

СЭМ. Да, весь день ухлопал. Подобрал его у Савоя в полпервого, повез обедать в Капрайс. Потом опять в Итон-Сквер, у него там какой-то друг, и только часов в пять покатили назад в аэропорт.

ЛЕННИ. Самолетом, значит, полетел?

СЭМ. Ага. Посмотри, чего подарил. Коробку сигар.

Достает из кармана коробку сигар.

МАКС. Ого. Дай посмотреть.

СЭМ показывает Максу сигары. МАКС вынимает одну, откусывает, нюхает.

Ничего сигарка.

СЭМ. Хочешь попробовать?

МАКС и СЭМ закуривают.

Знаешь, что он мне сказал? Вы, говорит, лучший водитель, какого я видел. Из всех самый лучший.

МАКС. В каком это смысле?

СЭМ. А?

МАКС. Ну, в каком смысле лучший?

ЛЕННИ. В смысле вождения, папа, вообще, умения себя вести, я бы так сказал.

МАКС. Он принял тебя за хорошего водителя, Сэм? Молодец, сигары у него первый класс.

СЭМ. Да, он так сказал, самый лучший. Все так говорят, ты сам знаешь. Никого не хотят, только меня и спрашивают. Я и в фирме лучший водитель.

ЛЕННИ. Я уверен, что другие таксисты тебе завидуют, а, дядя?

СЭМ. Конечно. Очень завидуют.

МАКС. Почему это?

Пауза.

СЭМ. Я же тебе объяснил.

МАКС. Нет, давай все-таки разберемся, Сэм. Почему другие таксисты тебе завидуют?

СЭМ. Почему? Во-первых, я лучший водитель, во-вторых… умею себя вести.

Пауза.

Я не действую клиентам на нервы. Все эти воротилы, боссы, они не любят, когда таксист болтает без умолку, не дает им дух перевести. В конце концов, если человек вышел из Национального Банка, он имеет право расслабиться. А с другой стороны, им особенно нравится, что я… умею поддержать разговор.

Пауза.

Вот сегодня, например, я вез одного, рассказывал ему про Вторую мировую войну, как я на ней воевал. Не про первую, конечно. Для той, говорю, я был слишком молод. Но на второй я воевал.

Пауза.

А он, оказывается, тоже вторую прошел.

ЛЕННИ встает, подходит к зеркалу, поправляет галстук.

ЛЕННИ. Конечно, он был полковником американских ВВС.

СЭМ. Да.

ЛЕННИ. Он был капитаном авианосца. А теперь он центральная фигура в мировой космонавтике.

СЭМ. Да.

ЛЕННИ. Ну, конечно, я таких людей знаю.

ЛЕННИ выходит направо.

СЭМ. И потом, у меня же опыт. В девятнадцать лет я уже работал на мусоровозе. Потом дальнобойщиком. А потом еще десять лет таксистом и пять — личным шофером.

МАКС. Я удивляюсь, почему ты до сих пор не женился. С такими способностями.

Пауза.

Никак в толк не возьму. Одаренный парень.

СЭМ. Еще не поздно.

МАКС. Ты думаешь?

Пауза.

СЭМ. Ты бы, наверно, удивился.

МАКС. Чему? Как ты прыгаешь на клиенток?

СЭМ. Неправда.

МАКС. А на стоянке за банком? Даром времени не теряешь?

СЭМ. Это неправда.

МАКС. На заднем сиденье? Кстати, вам спинка не мешает?

СЭМ. Я никогда не делаю ничего такого в машине.

МАКС. Ты выше всего этого, а?

СЭМ. Представь себе.

МАКС. Ты никогда не бросаешься на пассажирок?

СЭМ. Конечно, не то что другие.

МАКС. Что это за другие? Какие другие? Ты, дистрофик!

СЭМ. Я не пачкаю машину, она не моя, хозяйская… Как другие.

МАКС. Какие другие? Какие другие?

Пауза.

Какие другие?

Пауза.

СЭМ. Другие.

Пауза.

МАКС. Когда найдешь девушку, Сэм, познакомь нас с ней. Сыграем свадебку по первое число, я тебе обещаю. Пусть даже здесь живет, мы только рады будем. Будем с ней в парке гулять. По очереди.

СЭМ. Нет, я ее сюда не приведу.

МАКС. Ну, Сэм, как хочешь. Во всяком случае мы твою невесту всегда примем. А то можешь снять комнату в Дорчестере. Ты уж сам решай.

СЭМ. У меня нет невесты.

СЭМ встает, идет к буфету, берет яблоко, откусывает.

Проголодался немного.

Выглядывает в окно.

Никогда у меня не будет такой невесты, как у тебя. Как Джесси. Таких женщин больше нет.

Пауза.

Помню, я провожал ее пару раз. Бывало, катал ее на машине. Прелестная женщина.

Пауза.

Конечно, она ведь была твоей женой… Но все равно, это были самые лучшие вечера в моей жизни. Я так любил катать ее.

МАКС (тихо, закрыв глаза). Господи.

СЭМ. Мы останавливались у какой-нибудь забегаловки, я заказывал для нее кофе… С ней было так легко.

Молчат. С улицы входит ДЖО. Снимает куртку, бросает ее на стул. Останавливается.

Молчание.

ДЖО. Есть охота.

СЭМ. Мне тоже.

МАКС. Я вам что, мать родная? А? Припрутся, когда им захочется, как скоты… Поищите себе другую мать.

В комнату входит ЛЕННИ. Останавливается.

ДЖО. Сегодня работал в зале.

СЭМ. Конечно, мальчик вкалывает весь день, а потом еще вечером тренируется.

МАКС. Чего ты от меня хочешь, сволочь? Сам целый день отсиживает задницу в аэропорту, жрет пирожные, а я должен на кухню лететь, только он в дверь позвонил. Мужику шестьдесят три года, а он не умеет готовить.

СЭМ. Я умею готовить.

МАКС. Ну, так иди и готовь.

Пауза.

ЛЕННИ. Что ты, папа, мальчики в восторге от твоей кухни, папа. У нас просто слюнки текут. Для тебя же нет секретов в кулинарии.

МАКС. Да что ты все папа да папа. Что ты все папкаешь каждую минуту!

ЛЕННИ. Но ведь я твой сын. Помнишь, как ты укутывал меня одеяльцем по ночам? Он ведь и тебя укутывал, правда, Джо?

Пауза.

Он любил укутывать своих сыновей.

ЛЕННИ поворачивается и идет к двери.

МАКС. Ленни.

ЛЕННИ (оборачиваясь). Что?

МАКС. Смотри, сынок, как бы я тебя сегодня ночью не укутал. Смотри.

Смотрят друг на друга.

ЛЕННИ открывает дверь и выходит на улицу.

Тишина.

ДЖО. Я сегодня тренировался с Бобби Доддом.

Пауза.

Потом у груши поработал.

Пауза.

У меня сейчас ничего форма.

МАКС. Бокс — занятие джентльменов.

Пауза.

Я тебе скажу, в чем твой недостаток. Что тебе нужно, так это научиться защищаться… и научиться нападать. Это единственное, что тебе недостает как боксеру. Ты не знаешь, как защищаться, и не умеешь атаковать.

Пауза.

Как овладеешь этими двумя искусствами, так сразу пробьешься наверх.

ДЖО. Мне тут кое-что пришло в голову… насчет всего этого.

ДЖО ищет свою куртку, берет ее, выходит их комнаты и поднимается вверх по лестнице.

МАКС. Ну, Сэм… а ты чего сидишь? Чего же ты не идешь наверх? Иди. Оставь меня в покое.

СЭМ. Я еще не все сказал о Джесси, Макс. Я хочу договорить. И я скажу. Когда я катал ее по городу, я ведь для тебя о ней заботился. Я развлекал ее вместо тебя, потому что ты был занят. Возил ее по Вест-Энду.

Пауза.

Ты ведь не доверял ее никому из братьев. Даже Маку не доверял. А мне доверял. Ты уже забыл об этом.

Пауза.

Теперь он умер, этот Мак. Не так давно. Ведь он умер?

Пауза.

Подох, паскуда, дерьмо вонючее. Коротконогий ублюдок. Между прочим, твой дружок.

Пауза.

МАКС. Ох, Сэм…

СЭМ. Что?

МАКС. И чего я тебя здесь держу? Трухлявый ты гриб.

СЭМ. Я?

МАКС. Ты, балбес.

СЭМ. Да?

МАКС. Как только ты перестанешь окупать себя, то есть когда ты состаришься и не сможешь себя окупать, знаешь, что я с тобой сделаю? Дам тебе ногой под зад.

СЭМ. Вот как?

МАКС. Будь уверен. Приносишь деньги, живи себе на здоровье. А как только тебя уволят — попутного ветра.

СЭМ. Этот дом не только твой, но и мой. Ты это знаешь. Этот дом принадлежал нашей матери.

МАКС. Ну-у, пошел-поехал. Ту-ту-ту.

СЭМ. И нашему отцу.

МАКС. Послушайте, что он несет! Опять выкобенивается. Скоро он мне всю плешь проест.

Пауза.

Наш отец! Я его помню. Будь спокоен. Не дури сам себя. Он приходил и наклонялся надо мной. Мой старик. Он наклонялся и вынимал меня из кроватки. Я был тогда вот такой, не больше. Качал меня, давал мне соску. Подтирал. Улыбался мне. По попке хлопал. Сажал меня себе на плечо, то на одно, то на другое. Подбрасывал меня в воздух. Ловил. Я-то помню своего отца.

Свет полностью гаснет.

Зажигается.

Ночь.

На пороге комнаты стоят ТЕДДИ и РУТ.

Они хорошо одеты. Светлые летние костюмы, светлые плащи. Рядом стоят два чемодана.

Они оглядывают комнату. ТЕДДИ играет ключом, улыбается.

ТЕДДИ. Подошел ключик.

Пауза.

Они не меняли замок.

Пауза.

РУТ. Никого нет.

ТЕДДИ (глядя наверх). Они все спят.

Пауза.

РУТ. Можно я сяду?

ТЕДДИ. Конечно.

РУТ. Устала.

Пауза.

ТЕДДИ. Вот и посиди.

Она не двигается.

Это стул моего отца.

РУТ. Вот этот?

ТЕДДИ (улыбаясь). Да, этот. Пойти посмотреть, на месте ли моя комната.

РУТ. А ты думаешь, она улетела?

ТЕДДИ. Нет, я хотел сказать, на месте ли моя кровать.

РУТ. Может, там кто-нибудь спит.

ТЕДДИ. Нет, у них у всех свои кровати.

Пауза.

РУТ. Может, разбудишь кого-нибудь? Скажешь, что ты приехал?

ТЕДДИ. Сейчас не стоит. Слишком поздно.

Пауза.

Так я поднимусь, ладно?

Идет в прихожую, смотрит наверх, возвращается.

Что же ты не садишься?

Пауза.

Я только схожу… взгляну.

Он крадучись подниманется по лестнице.

РУТ стоит, потом медленно идет через комнату.

ТЕДДИ возвращается.

Все по-прежнему. Моя комната. Пустая. И кровать на месте. Что ты делаешь?

Она смотрит на него.

Простыней нет. Только одеяла. Простыни я найду. А эти храпят… Да. Наверно, все дома. Такой храп наверху. Не замерзла?

РУТ. Нет.

ТЕДДИ. А то выпьем что-нибудь. Погорячее?

РУТ. Нет, я не хочу.

ТЕДДИ расхаживает.

Ну, как тебе эта комната? Большая, правда? Весь дом очень большой. Вообще, хорошая комната, правда? Раньше здесь была стена, вот здесь… дверь вот тут. Мы все это снесли… сто лет назад… чтобы места было больше. А остального ничего не трогали. Мама тогда умерла.

РУТ садится.

Устала?

РУТ. Немножко.

ТЕДДИ. Можем пойти спать, если хочешь. Незачем их будить. Лучше поспим. А утром всех увидим… утром увидим отца…

Пауза.

РУТ. Ты хочешь здесь остаться?

ТЕДДИ. Как остаться?

Пауза.

Мы приехали, чтобы остаться. Нам просто придется остаться… на несколько дней.

РУТ. Я подумала… дети… они там скучают.

ТЕДДИ. Не глупи.

РУТ. Они могут заскучать.

ТЕДДИ. Послушай, мы же вернемся через несколько дней.

Расхаживает по комнате.

Ничего не изменилось. Все по-старому.

Пауза.

Ну и удивится он утром, да? Старик. Я думаю, он тебе очень понравится. Честное слово. Он у нас… ну, он старый, конечно. Пожилой.

Пауза.

Я здесь родился. Можешь себе представить?

РУТ. Я знаю.

Пауза.

ТЕДДИ. Почему ты не идешь спать? Я сейчас найду простыни… А сам еще здесь побуду. Что-то сон не идет, странно. Ты устала?

РУТ. Нет.

ТЕДДИ. Иди ложись. Я провожу тебя.

РУТ. Не надо, я не хочу.

ТЕДДИ. Ты там наверху отлично устроишься и без меня. Там уютно. А я скоро приду. Найти очень просто. Первая дверь. А ванная в следующей комнате. Ты… тебе нужно отдохнуть.

Пауза.

А я тут… похожу немного, ладно?

РУТ. Ну, конечно.

ТЕДДИ. Ну так что… проводить тебя?

РУТ. Да не надо, мне и здесь хорошо.

ТЕДДИ. Ну что ж, я тебя не заставляю. Я же не заставляю тебя. Если хочешь, оставайся здесь. Я могу чай поставить или еще что-нибудь. Только давай не будем шуметь. Не хочется их будить.

РУТ. Я и не шумлю.

ТЕДДИ. Конечно, это я так.

Идет к ней.

(Мягко.) Видишь, как все хорошо. Я рядом, то есть… я с тобой. Так что не надо волноваться. Ты не волнуешься?

РУТ. Нет.

ТЕДДИ. Вот и хорошо.

Пауза.

Они добрые люди. Очень добрые. Это моя семья. Они тебя не съедят.

Пауза.

Ну, может, теперь пойдем? Все-таки нам нужно пораньше встать, увидеть папу. Смешно будет, если он застанет нас в постели. (Усмехается.) Надо встать часов в шесть, спуститься, поздороваться.

Пауза.

РУТ. Пожалуй, я пойду подышу немного.

ТЕДДИ. Подышишь?

Пауза.

Зачем?

РУТ (вставая). Просто пройдусь.

ТЕДДИ. Так поздно? Но мы… мы ведь только приехали. Только спать собрались.

РУТ. Мне нужно подышать.

ТЕДДИ. Но я иду спать.

РУТ. Хорошо.

ТЕДДИ. Нет, ну мне-то что делать?

Пауза.

Я ведь не собираюсь дышать. И что это тебе вдруг вздумалось дышать?

РУТ. Так.

ТЕДДИ. Но уже поздно.

РУТ. А я недалеко. Скоро вернусь.

Пауза.

ТЕДДИ. Я тебя подожду.

РУТ. Зачем?

ТЕДДИ. Я не хочу ложиться без тебя.

РУТ. Я возьму ключи?

Он дает ей ключи.

Шел бы ты спать.

Он берет ее за плечи и целует.

Они обмениваются коротким взглядом. Она улыбается.

Я недолго.

РУТ выходит на улицу. ТЕДДИ идет к окну, следит за ней, потом, полуобернувшись, кусает кулак.

В комнату слева входит ЛЕННИ. На нем пижама и халат. Он смотрит на Тедди. ТЕДДИ оборачивается и замечает его.

Тишина.

ТЕДДИ. Здорово, Ленни.

ЛЕННИ. Здорово, Тедди.

Пауза.

ТЕДДИ. А я и не заметил, как ты спустился.

ЛЕННИ. А я и не спускался.

Пауза.

Я теперь сплю внизу. У меня там что-то вроде кабинета со спальней.

ТЕДДИ. А-а. Так я… разбудил тебя?

ЛЕННИ. Нет. Я как раз сегодня полуночничаю. Знаешь, как бывает. Не спится. Просыпаюсь все время.

Пауза.

ТЕДДИ. Ну, как ты тут?

ЛЕННИ. Ничего, только бессоница донимает. Вот как сегодня.

ТЕДДИ. Плохие сны?

ЛЕННИ. Нет. Не то чтобы сны. Не похоже на сны. Но оно не дает мне спать. Какое-то тиканье.

ТЕДДИ. Тиканье?

ЛЕННИ. Да.

ТЕДДИ. Как это?

ЛЕННИ. Не знаю.

Пауза.

ТЕДДИ. А у тебя есть часы в комнате?

ЛЕННИ. Да.

ТЕДДИ. Так может, это часы?

ЛЕННИ. Точно, наверно, они.

Пауза.

Ну, если это часы, тогда все в порядке. Засуну их куда-нибудь поглубже.

Пауза.

ТЕДДИ. А я вот… приехал на несколько дней.

ЛЕННИ. Да? А-а.

Пауза.

ТЕДДИ. Как старик?

ЛЕННИ. Цветет и пахнет.

Пауза.

ТЕДДИ. Я живу неплохо.

ЛЕННИ. Да?

Пауза.

Здесь переночуешь?

ТЕДДИ. Да.

ЛЕННИ. Можешь спать в своей комнате.

ТЕДДИ. Да, я уже там был.

ЛЕННИ. Можешь там спать…

ЛЕННИ зевает.

Эх-хе-хе.

ТЕДДИ. Я как раз собирался подняться.

ЛЕННИ. Да?

ТЕДДИ. Да, сосну немного.

ЛЕННИ. Я тоже попробую заснуть.

ТЕДДИ берет чемоданы.

Помочь тебе?

ТЕДДИ. Не надо, они не тяжелые.

ТЕДДИ выходит в прихожую с чемоданами.

ЛЕННИ выключает свет в комнате.

Свет в прихожей горит.

ЛЕННИ идет в прихожую.

ЛЕННИ. Тебе ничего не нужно?

ТЕДДИ. Ммм?

ЛЕННИ. Я говорю, тебе ничего не нужно? Стакан воды или еще чего?

ТЕДДИ. Простыней не найдется?

ЛЕННИ. Они в шкафу у тебя в комнате.

ТЕДДИ. Спасибо.

ЛЕННИ. Мои приятели иногда живут у тебя, когда приезжают в Лондон.

ЛЕННИ выключает свет в прихожей и включает на лестнице. ТЕДДИ начинает спускаться по ступенькам.

ТЕДДИ. Ну, завтра увидимся.

ЛЕННИ. Ага, привет.

ТЕДДИ поднимается наверх.

ЛЕННИ выходит налево.

Тишина.

Свет на лестнице гаснет.

Комната и прихожая освещены слабым светом с улицы.

ЛЕННИ возвращается, подходит к окну и выглядывает.

Отходит от окна и зажигает лампу.

Он держит маленькие часы.

Садится, ставит их перед собой, закуривает.

Входит РУТ.

Она стоит тихо. ЛЕННИ поворачивает голову, улыбается. РУТ медленно входит в комнату.

ЛЕННИ. Добрый вечер.

РУТ. Утро, я бы сказала.

ЛЕННИ. Вы правы.

Пауза.

Меня зовут Ленни. А вас?

РУТ. Рут.

Она садится, кутаясь в плащ.

ЛЕННИ. Холодно?

РУТ. Нет.

ЛЕННИ. Чудесное лето, правда? Удивительное.

Пауза.

Хотите освежиться? Я принесу аперитив.

РУТ. Не надо, спасибо.

ЛЕННИ. Ну, это даже к лучшему. У нас как раз во всем доме — ни глотка выпить. Конечно, когда ждешь гостей или какой-нибудь праздник…

Пауза.

Вы, наверно, имеете какое-то отношение к моему брату. Вы тоже из-за границы?

РУТ. Я его жена.

ЛЕННИ. Послушайте, может вы мне посоветуете? Не знаю, что делать с этими часами. Меня все время будит тиканье. Беда в том, что я не уверен, часы ли это. Вы же понимаете, ночью что угодно может тикать, правда ведь? Всякие вещи, которых днем даже не замечаешь. А ночью какая-нибудь из них обязательно начинает тикать. Днем они сидят как мыши. Так что… не знаю, на какую и подумать… Подумаешь на часы, а это вовсе и не они. Ничего не стоит ошибиться.

Идет к буфету, наливает стакан из кувшина, протягивает стакан Рут.

Вот, это вам подойдет.

РУТ. Что это?

ЛЕННИ. Вода.

Она берет стакан, делает глоток, ставит стакан на столик возле стула.

ЛЕННИ смотрит на нее.

Забавно. Я в пижаме, а вы при полном параде.

Идет к буфету и наливает другой стакан воды.

Я тоже выпью, вы не против? Да, забавно увидеть старшего брата после стольких лет. Это встряхнет папашу. Он лопнет от радости, как увидит своего первенца. Я сам и то удивился, когда увидел Тедди. Старина Тед. Я думал, он в Америке.

РУТ. Мы путешествуем по Европе.

ЛЕННИ. Как, вдвоем?

РУТ. Да.

ЛЕННИ. Вы что же, живете с ним, что ли?

РУТ. Мы женаты.

ЛЕННИ. Значит, по Европе. Много повидали?

РУТ. Вот недавно из Италии.

ЛЕННИ. О, так вы сперва заехали в Италию. А потом он повез вас сюда, повидать семью. Отец будет очень рад познакомиться с вами, я уверен.

РУТ. Очень приятно.

ЛЕННИ. Что вы говорите?

РУТ. Мне очень приятно.

Пауза.

ЛЕННИ. Где же вы побывали в Италии?

РУТ. В Венеции.

ЛЕННИ. Неужто в старой доброй Венеции? Здорово. Знаете, у меня всегда было чувство, что если бы я воевал на последней войне и нас бы послали в Италию — я бы, наверно, попал в Венецию. Меня не покидает это чувство. Жаль, что я был слишком молод тогда. Совсем мальчик. А то бы я точно прошвырнулся по Венеции. Я почти уверен, что туда отправили бы мой батальон. Можно я возьму вас за руку?

РУТ. Зачем?

ЛЕННИ. Только дотронусь.

Встает и идет к ней.

Только коснусь и все.

РУТ. Да зачем?

Он смотрит на нее.

ЛЕННИ. Я вам объясню.

Легкая пауза.

Как-то вечером, не так давно, вечером, стою я как-то у доков, один, под аркой, смотрю, как в порту краны работают, вокруг реи, канаты всякие, и тут подходит ко мне дама, известного рода, и делает мне известное предложение. А она уже несколько дней за мной ходила. Потом куда-то пропала. Настигла она меня и сделала это самое предложение. Ну, предложение нормальное, ничего особенного, можно было бы пойти навстречу. То есть обычно я в таких случаях иду навстречу. Но дело-то в том, что эта дама буквально рассыпалась от сифона. Так что пришлось ее предложение отвергнуть. А дама-то не отстает, такие штуки начала откалывать, что это уже ни в какие ворота не лезло, словом, врезал я ей разок. А в голове вертится: может, кончить ее вовсе, то есть убить ее, стерву, в общем-то убить несложно. Шофер, который ее на меня навел, сидел в забегаловке за углом, так что мы были с ней одни там под аркой. Пароходы гудят, кругом ни души, на Западном фронте без перемен, она жмется у стенки, то есть держится за нее, так я ей съездил. Шофера я не боялся. Он и слова бы не сказал. Это был старый друг нашей семьи. Ну… в конце концов… а, думаю, чего возиться… сами знаете, труп прятать и всякое такое, только себя расстраивать. Так что дал я ей еще разок по носу и пару раз ботинком и удалился.

РУТ. А как вы узнали, что она больна?

ЛЕННИ. Как узнал?

Пауза.

Догадался.

Молчание.

Вы с моим братом молодожены?

РУТ. Мы женаты шесть лет.

ЛЕННИ. Да, Тедди мой любимый брат. Честное слово. Господи, как мы им гордимся здесь, вы не поверите. Доктор философии и вообще… производит впечатление. Все-таки он очень восприимчивый, вы заметили? Наш Тед. Ужасно восприимчивый. Хотел бы я быть таким восприимчивым.

РУТ. Да?

ЛЕННИ. Да. Да, очень хотел бы. То есть я не говорю, что я невосприимчив. Наоборот. Но я мог бы быть еще восприимчивей.

РУТ. Да что вы?

ЛЕННИ. Да, еще хоть чуть-чуть..

Пауза.

Я вообще-то очень восприимчив, например, к погоде, но почему-то теряю это качество, когда от меня начинают требовать невозможного. Вот в последний раз, на Рождество, решил я поработать на уборке снега в муниципалитете, у нас, знаете, была такая снежная зима тут, в Европе. Не то чтобы так уж приперло, нет, деньги были, — просто мне захотелось, захотелось и все тут. Что меня соблазняло, так это глоток морозного воздуха по утрам. И я не ошибся. Каждое утро я надевал теплые боты и выходил на перекресток, где-нибудь в полшестого, ждал грузовик, и он развозил нас. Мороз был ужасный. Ну, грузовик подходил, я в него прыгал, фары горят, едем. Приезжаем, работаем, смолим, опять едем, вязнем в снегу, такой уж был декабрь, а на дворе ни зги. Ну, как-то утром пью я свой чай в соседнем кафе, лопату поставил рядом со стулом, и подходит ко мне пожилая дама и просит помочь ей перетащить чугунный каток для белья. Зять ей, говорит, приволок, да не в ту комнату, а она, значит, хочет его в другую комнату. Это он ей в подарок притащил, белье отжимать. Притащил не в ту комнату, оставил там, а там для него самое дурацкое место. Ну, я поплелся ей помогать. Она жила около дороги, одна. Но вся загвоздка оказалась в том, что я его даже с места не смог сдвинуть, этот каток. Он весил эдак с полтонны. Как он его туда дотащил, я в толк не мог взять. Ну, уперся я в него спиной, рискуя грыжей, а она стоит, знаки подает, а сама пальцем о пелец не ударит, не то чтобы подать мне… руку помощи. Прошло минут пять, я и говорю ей, засуньте этот каток себе в задницу, все равно он уже устарел, а себе купите центрифугу. Я ей от души помочь хотел, да и настроение было хорошее после работы, ну, хлопнул я ее по пузу и укатил на автобусе. Простите, вам пепельница не мешает?

РУТ. Нет, нисколько.

ЛЕННИ. Вам стакан некуда поставить. Он чуть не упал. Или пепельница может свалиться. Я беспокоюсь насчет ковра. То есть не я, а отец беспокоится. Он просто помешан на чистоте и порядке. Не выносит грязи. Я вижу, вы не курите, так я уберу пепельницу.

Убирает пепельницу.

А теперь позвольте ваш стакан.

РУТ. Я не допила.

ЛЕННИ. А по-моему, хватит с вас.

РУТ. Не хватит.

ЛЕННИ. Вполне достаточно.

РУТ. Недостаточно, Леонард.

Пауза.

ЛЕННИ. Не называйте меня так, прошу вас.

РУТ. Почему?

ЛЕННИ. Так называла меня моя мать.

Пауза.

Дайте-ка стакан.

РУТ. Нет.

Пауза.

ЛЕННИ. Тогда я сам возьму.

РУТ. Если ты возьмешь стакан… я возьму тебя.

Пауза.

ЛЕННИ. А может, стакан отдадите, а отдаваться не будуте?

РУТ. А может, мне просто отдаться?

Пауза.

ЛЕННИ. Вы шутите.

Пауза.

Вы же любите другого человека. Вы с ним даже в интимной связи, без ведома семьи. И вот вы приезжаете, и сразу начинаете портить людям жизнь.

Она берет стакан и протягивает ему.

РУТ. Глотни-ка. Глотни из моего стакана.

Он не двигается.

Садись мне на колени. Пей.

РУТ похлопывает себя по колену. Пауза.

Она встает и идет к нему, держа стакан.

Закрой глаза, открой рот.

ЛЕННИ. Убери стакан.

РУТ. Ляг на пол, я буду лить тебе прямо в горло.

ЛЕННИ. Это что же? Предложение?

Она смеется, допивает стакан.

РУТ. Ох, как пить хотелось.

Она улыбается ему, ставит стакан, идет в прихожую и поднимается по лестнице.

Он идет за ней, кричит наверх.

ЛЕННИ. Так что это было, предложение?

Тишина.

Он возвращается в комнату, идет к стакану, пьет.

Наверху хлопает дверь.

Зажигается свет на лестнице.

Спускается МАКС. Он в пижаме и в кепке. Входит в комнату.

МАКС. Что здесь происходит? Ты пьян?

Смотрит на Ленни.

Ты чего тут разорался? Очумел, что ли?

ЛЕННИ наливает еще стакан воды.

Бегает тут ночью и орет благим матом. Ты что, лунатиком заделался?

ЛЕННИ. Я размышлял вслух.

МАКС. Джо здесь? Ты на Джо орал?

ЛЕННИ. Ты плохо слышишь, папа. Повторяю тебе: я размышлял вслух.

МАКС. Ничего себе размышлял… я даже проснулся.

ЛЕННИ. Слушай… вали-ка ты отсюда.

МАКС. Вали? Будит меня среди ночи, я думаю, в доме бандиты, у сына уже нож в животе, спускаюсь, а он мне: вали.

ЛЕННИ садится.

От тут с кем-то разговаривал. С кем ему здесь разговаривать? Все спят. Он с кем-то тут беседовал. А мне не говорит. Дескать, он думал вслух. Кого ты здесь прячешь?

ЛЕННИ. Я ходил во сне. Уматывай отсюда, слышишь?

МАКС. Я жду объяснений, ты! Я тебя спрашиваю, кого ты здесь прячешь?

Пауза.

ЛЕННИ. Знаешь, что я тебе скажу, папа, если уж тебе пришла охота… поболтать… я задам тебе вопрос. Я вот все хочу тебя спросить… Тогда, ночью… ну, ты понимаешь… ночью, когда ты сделал меня… эта ночь с мамой… как оно было? А? Я был еще только блеском в твоих глазах. Так как оно было? Опиши обстановку. Видишь ли, папа, меня обстановка интересует. Мне, вот например, интересно, думал ли ты в это время обо мне или до меня тебе дела не было?

Пауза.

Ты ведь понимаешь, я из чистой любознательности спрашиваю. Мне просто любопытно… Да и всем в моем возрасте это интересно, разве нет? Тут есть о чем подумать, и одному, и с приятелями, об истинных событиях той ночи, ночи, когда о нас и не думали два человека, занимаясь этим делом. Я, конечно, опоздал задать тебе этот вопрос, но, раз уж мы проводим время вместе, я решил тебе его преподнести.

Пауза.

МАКС. Когда-нибудь ты захлебнешься в собственной крови.

ЛЕННИ. А если ты предпочитаешь ответить письменно, то у меня нет возражений.

МАКС встает.

Мне надо было спросить это у мамочки. И почему же я не спросил у мамочки? А теперь вот поздно. Она уже отошла в мир иной.

МАКС плюет в его сторону.

ЛЕННИ смотрит на ковер.

Смотри, что ты наделал. Завтра утром придется все вылизывать.

МАКС отворачивается, идет к лестнице, поднимается.

ЛЕННИ сидит неподвижно.

Свет гаснет.

Зажигается.

Утро.

ДЖО перед зеркалом. Делает разминку. Перестает. Причесывается. Боксирует с тенью, энергично. Следит за собой в зеркале.

Слева входит МАКС.

МАКС и ДЖО одеты. МАКС наблюдает за Джо. Тишина. ДЖО перестает боксировать, берет и садится. Пауза.

МАКС. Ненавижу эту комнату.

Пауза.

Кухню люблю. Там хорошо. Там уютно.

Пауза.

Но я туда шагу ступить не могу. Знаешь, почему? А как я туда войду, если он там тарелками гремит, тряпками машет, не дает покоя?

ДЖО. А ты чай сюда принеси.

МАКС. Не буду я его сюда нести. Я эту комнату ненавижу. Могу я выпить чаю, где хочу?

Идет в прихожую и заглядывает в кухню.

Что он там только делает?

Возвращается.

Сколько времени?

ДЖО. Полседьмого.

МАКС. Полседьмого.

Пауза.

Схожу-ка я сегодня на футбол. Хочешь со мной?

Пауза.

Слышишь, чего говорю?

ДЖО. Мне тренироваться надо. У меня шесть раундов с Блэки.

МАКС. Но ты же успеешь. Успеем посмотреть до пяти. Сегодня начало сезона.

ДЖО. Не, не пойду.

МАКС. Почему это?

Пауза. МАКС идет в прихожую.

СЭМ! Пойди-ка сюда!

Возвращается в комнату.

Входит СЭМ. У него в руках тряпка.

СЭМ. Что?

МАКС. Что ты там делаешь?

СЭМ. Мою посуду.

МАКС. А еще что?

СЭМ. За вами убираю.

МАКС. В ведерко все складываешь?

СЭМ. Представь себе.

МАКС. Ну, и что ты этим хочешь сказать?

СЭМ. Да ничего.

МАКС. А-а, ничего. А может, ты не хочешь готовить мне завтрак, а? Я смотрю, ты все носишься по кухне, сковородками гремишь, ведрами гремишь, чайником гремишь… недоволен, значит? Не нравится тебе? Понятно. Слушай, Сэм. Вот что я тебе скажу. От чистого сердца.

Подходит к нему вплотную.

Не хочу, чтобы ты был на меня в обиде. Я хочу понять. Нет, честно, разве я тебя хоть раз обидел? Ни разу. Когда отец умер, он сказал мне: «Макс, береги братьев.» Вот что он мне сказал.

СЭМ. Как же он мог это сказать, когда он умер?

МАКС. Что?

СЭМ. Как он мог говорить, когда он умер?

МАКС. Перед тем, как умер, Сэм. Перед тем. Это были его последние слова. Крик отлетающей души, Сэмми. Мгновенье спустя… его не стало. Ты думаешь, я шучу? Неужто ты думаешь, что я ослушаюсь того, что сказал мне отец на смертном одре? Ты слышишь, Джо? Для него нет ничего святого. Он способен плюнуть на папину могилу. Разве это сын? Это бессердечная скотина. Ему ничего не нужно, кроме кроссвордов! Мы хотели сделать из него мясника, а он даже полы вымыть не умеет. А взяли Мак-Грегора, так на него через неделю можно было лавку оставлять. Знаете, за что я уважал отца? Он был не только человек что надо, но и первоклассный мясник. И чтобы выразить свое уважение, я пошел по его стопам. Он сам учил меня разделывать тушу. Я продолжил его дело. Я родил трех здоровых мужиков. И никто мне не помогал. А ты что сделал?

Пауза.

А ты что сделал? Баба ты!

СЭМ. А может, ты хочешь сам домыть посуду? Вот тряпка.

МАКС. Так что ты уж не обижайся на меня, Сэм. В конце концов, мы ведь братья.

СЭМ. Так не хочешь? А то вот тряпка. Пожалуйста.

По лестнице спускаются ТЕДДИ и РУТ. Они проходят в через прихожую и останавливаются, войдя в комнату. Остальные поворачиваются. ДЖО встает.

ТЕДДИ и РУТ в халатах.

ТЕДДИ улыбается.

ТЕДДИ. Привет… папа… Мы проспали.

Пауза.

А что на завтрак?

Молчание.

ТЕДДИ издает смешок.

Х-хэ. Мы проспали.

МАКС поворачивается к Сэму.

МАКС. Ты знал, что он здесь?

СЭМ. Нет.

МАКС поворачивается к Джо.

МАКС. А ты знал, что он здесь?

Пауза.

Я спрашиваю, ты знал, что он здесь?

ДЖО. Нет.

МАКС. А кто же тогда знал?

Пауза.

Кто знал?

Пауза.

Я не знал.

ТЕДДИ. Я хотел спуститься, папа. Я хотел… быть здесь, когда ты выйдешь.

Пауза.

Ну, как ты тут?

Пауза.

Я… я вот… Познакомься с…

МАКС. Ты давно в доме?

ТЕДДИ. Всю ночь.

МАКС. Всю ночь? Ты что издеваешься? Да как ты вошел?

ТЕДДИ. У меня остались ключи.

МАКС присвистывает и смеется.

МАКС. Это кто?

ТЕДДИ. Я как раз хотел тебе представить.

МАКС. Кто разрешил тебе приводить сюда проституток?

ТЕДДИ. Послушай, не глупи…

МАКС. Вы пробыли здесь всю ночь?

ТЕДДИ. Да, мы приехали из Венеции…

МАКС. Всю ночь в нашем доме валялась вонючая подстилка. Всю ночь в нашем доме ошивался ходячий сифилис.

ТЕДДИ. Замолчи! Что ты говоришь?

МАКС. Да здесь шесть лет не было ни одной сучки! Он приезжает, ни слова не говоря, тащит с улицы всякую шваль, поганит дом!

ТЕДДИ. Она моя жена! Мы женаты!

Пауза.

МАКС. В стенах моего дома не было еще ни одной шлюхи. С тех пор, как умерла ваша мать. Вы уж мне поверьте. (К Джо.) Разве ты таскал сюда шлюх? Разве Ленни таскал сюда шлюх? Он, видишь ли, из Америки! К нам из Америки приехал ассенизаторный обоз. К нам приехал сортир на колесах. (К Тедди.) Убери от меня эту заразу. Убери ее от меня.

ТЕДДИ. Она моя жена.

МАКС (к Джо). Выкинь их отсюда.

Пауза.

Доктор философии. Сэм, хочешь познакомиться с доктором философии? (К Джо.) Я сказал, выкинь их отсюда.

Пауза.

Что такое? Ты оглох?

ДЖО. Старый ты. (К Тедди.) Он старый.

В комнату входит ЛЕННИ. Он в халате.

Останавливается.

Все в нерешительности.

МАКС поворачивается к Джо и бьет его изо всех сил в живот. ДЖО, согнувшись и шатаясь, идет по сцене. Макс теряет равновесие, его колени подгибаются, он стискивает палку.

СЭМ делает шаг, чтобы помочь ему.

МАКС бьет Сэма палкой по голове, СЭМ садится, обхватив голову руками.

ДЖО, держась за живот, сползает к ногам Рут. Она смотрит на него.

Молчание.

МАКС идет к Рут. Жест палкой.

МАКС. Мисс.

РУТ делает шаг навстречу ему.

РУТ. Да?

Он смотрит на нее.

МАКС. Вы мать?

РУТ. Да.

МАКС. Сколько у вас детей?