Приказ Императрицы

Глава 59

Уж как пал туман на сине море,

А злодейка-тоска в ретиво сердце;

Не сходить туману с синя моря,

Уж не выдти кручине из сердца вон.

Не звезда блестит далече в чистом поле,

Курится огонечек малешенек:

У огонечка разостлан шелковый ковер,

На коврике лежит удал добрый молодец,

Прижимает белым платом рану смертную,

Унимает молодецкую кровь горячую.

Подле молодца стоит тут его добрый конь,

И он бьет своим копытом в мать сыру землю,

Будто слово хочет вымолвить хозяину:

"Ты вставай, вставай, удалой добрый молодец!

Ты садися на меня, на своего слугу,

Отвезу я добра молодца в свою сторону,

К отцу, к матери родимой, роду-племени,

К милым детушкам, к молодой жене".*

Попивая шампанское в отдельном кабинете дворца, Иван и Василий сидели на креслах друг против друга. Они смотрели в одну точку перед собой, тоскливо пели песню, ни о чём ином пока не желая вести бесед. В памяти была лишь последняя игра с Императрицей и страх в душе...

-Вставайте! Вас проводят в темницы, а не к молодой жене, - уже некоторое время стоял у дверей офицер и наблюдал за ними с сожалением в глазах.

Он видел уставших, выбравших не тот путь, о котором мечтали, молодых людей. Сняв верхние камзолы, друзья оставили и их, и недопитые бокалы шампанского на столе и вышли за офицером. Предчувствие, что допрос будет применяться не только капитану, не покидало...

-Только теперь я ощутил счастие, что свободен от какой-либо любови, - молвил Василий.

-Я подумал о том же, - усмехнулся Иван. - Случись чего, не успел Настеньке и слова сказать, объяснить.

-За вас объяснят, - открыли дверь двое офицеров, стоящих у входа в темницы.

Когда Иван и Василий вошли в одну из камер, куда их привели, то предчувствие худого будто подтвердилось. Дверь за ними закрылась и щёлкнул замок...

-И вы теперь здесь? - спокойно вопросил сидевший в углу человек.

-Кап? - узнал его голос Иван, но сделать и шаг не осмелился.

Капитан сидел, укутавшись в плащ, надвинув на лицо треуголку. Сырость и холод камеры заставили каждого вздрогнуть, а падающий от решётчатого маленького окошка под потолком свет немного помогал разглядеть лица друг друга...

-Вас уже допросили? - сел напротив капитана Иван и оглянулся на оставшегося стоять у дверей Василия.

-Вижу, судьба свела вас вновь, друзья, - улыбнулся капитан.

-Увы, судьба, - подтвердил Иван. - Хотелось бы праздновать победу над собой, что уроки жизни получены, но, видать, ошиблись.

-Вы здесь ни при чём, - вздохнул капитан, уставившись смотреть перед собой. - Подставили меня, мне отвечать.

-Что случилось? - хотел уже знать всю истину Иван, и рассказ не заставил себя ждать:

-Допрос был... И без начала пыток, без предупреждений я сам всё рассказал... Недалеко до Кронштадта оставалось нашему кораблю, однако встретили сопротивление. Многих наших захватили в плен. Они до сих пор там. Я сдался, надеясь, что обещания отпустить наших будут выполнены, но нет, - выдохнул капитан, сделав паузу. - Их пыток мне хватило на всю жизнь... Всунули мне между одежд разные бумаги да выбросили за борт в лодке. Я и не помнил, как попал на русский корабль. Там снова расспрашивали. Ночью пробрался к нам известный ученик Калиостро. Не спрашивайте, как он попал туда... Этот подлец достал у меня бумаги, письма подставные, будто я свою команду в тайне ото всех умышленно вёл к шведам, дабы выступить против России. Требовал отдать ожерелье, а главное,... образ Святого Николая... Среди подложенных мне писем были и несколько поддельных... Написанные моим почерком. Как только взглянул я на почерк, понял, что лишь один человек мог это сделать... Мой помощник, мой верный друг, которому я доверял, как себе... Предатель, - усмехнулся капитан, вспоминая произошедшее и как родилось презрение к сему другу. - В сговоре он был с этим учеником Калиостро... Ради наживы направили тогда наш корабль захватить богатства и, самое главное, то самое ожерелье, что я отдал тебе.

-Его уже нет, - сразу выдал Иван.

-Понимаю, - кивнул капитан. - Только искать они то ожерелье будут, пока не найдут... Было в нём что-то, что не даст покоя.

-Пусть ищут, - засмеялся Иван.

-И к тебе придут, и к Насте твоей... Ко всем, кого знаешь, с кем хоть словом обмолвишься, - говорил капитан, глядя в глаза, и воцарилось молчание...

* - отрывок из песни «Уж как пал туман на сине море...», неизвестный автор, 1722 г.