Ещё из уроков, которые Берлико слушал вместе с детьми, ему было известно, что реки впадают в моря, а следовательно, рано или поздно он туда попадёт. Размышляя так, он не заметил, как над горами появилась чёрная туча, но почувствовал, что усиливается ветер. Туча же тем временем росла и росла, захватывая, словно дракон, всё новые участки голубого неба. Ветер своей невидимой рукой терзал деревья, пригибая их верхушками к самой воде.
Очень быстро стемнело, и туча разразилась дождём. Сначала капли были тяжёлыми и крупными, так что Берлико даже чувствовал боль от их ударов, а потом превратились в ливень. Дождь мог смыть нарисованные глаза, и в душе Берлико нарастала тревога… Лучше бы его перемололи в муку и превратили в хлеб!
А погода между тем становилась всё хуже. За раскатами грома, свистом ветра и грохотом дождя всё отчётливее слышался странный рёв, который нарастал и постепенно приближался, словно армия барабанщиков.
Неожиданно огромная волна с адским грохотом подняла реку из русла. Кусты и деревья выворачивало с корнями. Ничто не могло устоять на пути потока. Берлико, растерзанный, наполовину ослепший и полумёртвый от страха, оказался во власти стихии.
Не было больше ни времени, ни расстояний: Берлико ничего не понимал и просто мчался вперёд, оглохший и ослепший, в ловушке из веток и стволов.
Гроза не утихала, и вода всё прибывала. Теперь Берлико уже не смог бы вернуться на мельницу к Маринетте, да и девочка, какой бы милой ни была, уже наверняка забыла о нём. А Берлико постепенно приходил в себя, поскольку плыл по реке, словно пирог на подносе. И это было почти приятно, если бы не темнота вокруг.
Берлико уже почти поверил, что попал в подземную реку и плывёт сейчас по ней, но в то же время ему не давала покоя мысль, что виной всему ливень, который мог смыть его глаза.
Вдруг до Берлико донеслись детские голоса.
- Смотрите, вон там… на доске!
- Ой, правда! Какая забавная игрушка!
- Ещё и на плоту!
- Давайте достанем!
- Нет, опасно: утонуть можно.
- Ну тогда пусть себе плывёт! Течение было настолько быстрым, что весёлые крики быстро стихли.
Берлико же сделал для себя два открытия: плывёт он на обломке доски - видимо, забросило волной, - и глаза его полностью смыты, поскольку ничего он больше не видел.
Неожиданно его швырнуло обо что-то твёрдое, едва не выбив из него весь дух, а спустя некоторое время послышался грубый голос:
- Слепая ободранная деревянная кукла, к тому же голая. Ну ничего: моя жена снова тебя оденет. Должно быть, ты был когда-то дорогой игрушкой. Вот ребятишки обрадуются! Только как бы не передрались.
По характерным звукам Берлико понял, что он в лодке, которая теперь причалила к берегу. Новый хозяин сунул куклу за пазуху и понёс домой, где, бросив в ящик верстака, пообещал:
- Позже я тобой займусь.
Так Берлико оказался у столяра. А в глубине дома тем временем поднялся адский шум: это ссорились и дрались дети. Оплеуха! Ещё оплеуха! Раздались крики, потом плач. Детей отправили спать, и они со слезами поднимались по деревянной лестнице, мать, не переставая ругаться, подталкивала их в спину.