Приключения Буратино. Сборник

3.

За неделю до Нового 1983-го года в кабинет Антона Сергеевича на втором этаже коттеджа зашла жена с томиком модного поэта в руках и красными глазами. Он читал кандидатскую своего подопечного в кресле под торшером.

– Вот послушай, что пишет Андрюша Вознесенский, «Старый Новый год», – объявила она торжественно.

Он отложил рукопись, и она прочла стихотворение срывающимся в слезы голосом.

– Я закопал шампанское под снегопад в саду… – повторил он после паузы. – Надо будет тоже так сделать. Хорошее стихотворение, светлое, а ты рыдаешь.

Поманил ее к себе и усадил на колени.

– Что с тобой?

Она прижалась к нему.

– Не надо шампанское, не надо в саду… Я в Ленинград хочу, Тоша, как в стихотворении, с первого по тринадцатое.

Растроганный он согласился, хоть и не сразу. И в эту ночь был обласкан так, как давно уже не случалось…

– И надоели твои очкарики на Новый Год, – заявила она с детской интонацией, когда он переводил дух после приступа страсти. – Вечно с двух бокалов шампанского налижутся и запрещенных поэтов дурными голосами декламируют. А потом Высоцкого запускают на магнитоле и до утра слюни пускают.

Он вздохнул.

– Ну да, ребята бывают нудноваты… Но вы-то с девочками, по-моему, неплохо время проводите?

– Знал бы ты, чего мне стоит изображать интерес и веселье. У них и разговоры-то все про одно и тоже: чей раньше защитится и квартиру вместо аспирантской общаги получит. Или про турпоходы свои зарядят: кто на какую горку лазил да по какой речке сплавлялся… О музыке или о книгах как училки школьные рассуждают – в свете социалистического реализма. Как вспомню, так вздрогну… – и она действительно вздрогнула, прямо передернуло ее всю.

– Дорогая, но ты же должна понимать, что значит для ребят приглашение к начальнику на Новый год. Как это важно для благоприятного эмоционального климата в коллективе, – предложение про климат он произнес, ернически растягивая слова, и в конце хотел нажать пальцем на кончик ее носа. Она ловко отстранилась и довольно чувствительно ударила зарвавшегося «начальника» по руке.

– А уборка на следующий день? Это же кошмар, а не праздник! За что мне это?! – почти закричала она. Но внезапно успокоилась и прижалась щекой к его щеке. – В конце концов, Антон Сергеевич, имейте совесть. Три последних Новых Года с твоими… Можно хоть этот с моими встретить?

Неожиданно для себя он снова дал слабину и согласился. Его лицо и шея были тут же усыпаны мелкими благодарными поцелуями. Он засмеялся от щекотки и от волны уютного, теплого счастья.

С того самого момента, как получил лабораторию, Антон ни разу не был в отпуске. Когда запускал «Буратино» почти четыре месяца работал вообще без выходных. Он бы так продолжал и дальше, если бы не жена. Он понимал, что она хочет ему добра и опасается за его здоровье. Но это идиотское: «сгореть на работе»… Может быть, для какого-нибудь сердечника предпенсионного возраста существует такая опасность, но не для него же, тридцатилетнего, полного сил! Потом уже, когда сделано все возможное, можно отдохнуть, заняться собой. Жизнь и так коротка, а золотой период – когда мозг на пике формы, и здоровье позволяет использовать его на полную катушку – и того меньше.

И вообще, не для себя же он все это делает, не для славы… О какой славе может идти речь, если он работает в «почтовом ящике»8? Его достижения, несмотря на их перспективность и значимость для человечества, известны только его ближайшим соратникам и руководству. Наверное, только самые высокие чины в правительстве и силовых структурах в курсе того, чем занимается его лаборатория. Имя его никто не знает даже в узких научных кругах, а в секретных отчетах он фигурирует под оперативным псевдонимом «Папа Карло». Но это с лихвой компенсировалось ощущением сопричастности к решению одной из самых сложных задач, стоящих сейчас перед человечеством: создание искусственного интеллекта. Это не менее важно, чем полеты в космос.

И, если разобраться, а зачем вообще людям космос? Любому здравомыслящему человеку, знакомому с теорией вероятностей, ясно, что братьев по разуму мы там не отыщем. Летать со скоростью хотя бы в одну сотую скорости света сможем еще очень нескоро. Достижимые в обозримом будущем планеты непригодны для колонизации из-за проблем с радиацией. Человечество еще очень и очень долго обречено существовать в своей колыбели.

Вот тут-то и вырисовывается проблема поважнее, чем освоение космоса… Все дело в том, что за все время существования цивилизации, люди так и не поняли, что они тут делают, в этой своей колыбели. К чему в конечном итоге стремиться, не разобрались. Все определения смысла жизни сводятся к софизмам или парадоксам.

Поэтому была у Антона Сергеевича своя собственная рабочая теория смысла человеческой жизни.

Звучала эта теория примерно так. Человеческая цивилизация развивается по спирали, и если на одной стороне витка «темные времена» – сумрак религиозного мракобесия, эксплуатация и спекуляция, то на другой – «золотой век» – рассвет гуманизма, науки и искусства. Так вот задачей каждого, кому довелось родиться в темные времена, является приближение очередного витка «золотого века». Тот же, кому повезло родиться в период ренессанса, должен всемерно способствовать тому, чтобы растянуть эру процветания и благоденствия на весь виток временной спирали. И когда это наконец произойдет, человек вместо того, чтобы придумывать себе бога, сам станет богом и научится жить вечно.

Он прекрасно осознавал, что эта его теория тоже несовершенно и полна софизмами и парадоксами – но за неимением лучшего она позволяла ему не ощущать себя животным, существующим между принятием пищи и сном.

Антон считал, что ему повезло родиться на светлом витке временной спирали, и он непосредственно участвует в процессе окончательного одержания победы добра над злом. Для этого и заложил в «Буратино» дополнительную функцию, которой не требовали партия и правительство…

Раз человеческое сознание не имеет достаточно ресурсов, чтобы объяснить и оправдать самое себя, логично, что помочь ему в этом может только нечто более мощное и продвинутое – искусственный разум. Возможно, только с его помощью человечество наконец обретет внятное определение цели и, как следствие, осознанное, коллективное счастье. «Буратино» или его последующие итерации сумеют ответить на вечный вопрос и указать путь, раз мы сами не можем. Придумал же человек бинокль, подзорную трубу, телескоп, чтобы разглядеть то, что природой его глаза не предусмотрено. Также и ИИ поможет постичь то, что невооруженный разум не в состоянии.

Новый Год выпал на пятницу. Накануне жена предложила лететь прямо с утра, чтобы успеть поучаствовать в наряжании елки, но он лишь посмотрел на нее дико, и был отпущен на работу тридцать первого с жестким условием быть дома не позже шести, чтобы успеть спокойно собраться и ехать в аэропорт. В итоге такси с разъяренной супругой подлетело к проходной института почти в девять. Перед тем, как выскочить из института в рабочем халате под расстегнутой дубленкой и с шапкой набекрень, Антон распорядился никому в его отсутствие с «Буратино» под страхом смертной казни не разговаривать. Производить техобслуживание, мониторить показатели и систематизировать данные.

Всю дорогу до аэропорта жена дулась, а он делал вид, что ему стыдно, хотя был уверен, что ничего плохого не сделал… Он заискивал и лебезил, но она отвечала односложно; ей явно было интереснее смотреть в окно, чем на его виноватое лицо.

– Молись, чтобы мы успели до двенадцати, – процедила она сквозь зубы, когда автомобиль остановился, и Антон, обежав вокруг него, открыл дверь и подал ей руку.

В самолете жена немного оттаяла. Он уверял, что они непременно успеют, и взял для нее у стюардессы шампанское. В дверь ее родителей они позвонили прямо перед боем курантов.