Приключения Шринкмэна

Глава 18

— Оххххххх! — вырвался из моей груди испуганный возглас.

Мои руки ударили по воздуху.

Я заскользил вниз по ноге женщины.

Она поставила на подножку вторую ногу. Послышалось громкое «КЛАНГ!» — это она пробила жетон.

Я шмякнулся на ее белую кроссовку и отчаянно уцепился за шнурки.

Я просунул под них обе руки и крепко держался, пока она — БАМ! БАМ! БАМ! — поднималась по ступенькам в автобус.

Костяшки на моих пальцах побелели от напряжения. Тем временем она прошла вниз по проходу и заняла место у задней двери.

— ДА!!! — радостно вскричал я. Мне хотелось вскинуть над головой кулаки. Но я до смерти боялся свалиться с кроссовки.

Автобус с ревом отъехал от тротуара. Я посмотрел вперед. Мне было видно только пространство под сиденьями, простиравшееся на мили вперед, словно я не ехал в автобусе, а плыл на океанском лайнере.

— О-о-о-ой! — вскрикнул я, когда женщине вдруг вздумалось скрестить ноги.

Я увидел, как ее правая нога нависла над левой.

Не желая быть раздавленным, я отпустил шнурки и сиганул с ее ноги на пол автобуса. Откатился под сиденье. И остаток пути проехал, держась за металлическую ножку сиденья.

Когда спустя много часов я подошел к застекленным дверям приемной доктора Хэйворда, то чуть не разрыдался. От счастья, от облегчения, от того, что был жестоко измотан.

Прыжок с автобусной подножки навсегда останется одним из самых пугающих испытаний, выпавших на мою жизнь. Не считая, конечно, игры в перетягивание каната между двумя собаками, сражения с кузнечиком и падения в самую гущу колонии муравьев.

Да и пересечение самой оживленной улицы в городе тоже далеко не пикник. Я бежал вприпрыжку, постоянно озираясь, точно перепуганный бельчонок.

И вот теперь я стоял перед приемной доктора Хэйворда. Впереди меня ждало новое испытание — необходимо было как-то пройти через эти двери.

Мне пришлось долго ждать, пока из приемной не вышел человек нормального роста. Тогда я пулей влетел внутрь, прежде чем двери успели захлопнуться.

Я вошел в комнату ожидания, поднял глаза на кресла и кушетки. Пусто. Никто не ждал приема.

Где же мама и папа?

Высоко-высоко надо мной тихонько бурлила вода в аквариуме. В животе у меня тоже забурлило. Я вдруг почувствовал тошноту.

Неужели родители меня не ждут? Где они вообще?

Послышался кашель. Я увидел Карлу, ассистентку доктора Хэйворда, сидящую за регистраторской стойкой высотой с небоскреб.

Я забежал под кофейный столик и оттуда бросился к стойке, зовя Карлу. Но она разговаривала по телефону:

— Сожалею, но доктор неделю будет отсутствовать в городе…

Меня она, конечно, не слышала.

Я лихорадочно огляделся. Как мне привлечь ее внимание? Как мне заставить ее меня заметить?

Мой взгляд упал на черный зонтик, стоящий в углу. Если я смогу забраться на ручку зонтика, то окажусь на достаточной высоте, чтобы Карла могла меня увидеть.

Я подошел к зонтику. Он вздымался надо мной, точно громадное дерево. Нелегко будет по нему взобраться. Но я был так близок… так близок к тому, чтобы получить лечение… Я не мог сдаться сейчас.

Обеими руками ухватившись за черную ткань, я полез наверх. Руки мои были влажные, а ткань, как назло, очень гладкая и скользкая.

Я лез медленно, обхватывая ногами проступающие под тканью длинные спицы. Руки норовили соскользнуть, и сам я все время соскальзывал.

На половине пути я потерял хватку и начал падать. Но я успел обхватить зонтик ногами. И держался… держался… Затем медленно, тяжело дыша, обливаясь потом, я снова полез наверх.

Когда я добрался до металлического стержня, мне пришлось остановиться и передохнуть. Затем я протянул руку и потер пальцами блестящую деревянную ручку. Проверяя.

Она тоже была страшно скользкая. Но я знал, что если заберусь на нее, то Карла обязательно сможет меня заметить. Ну, или по-крайней мере услышать.

Оттолкнувшись ногами от стержня, я принялся карабкаться к толстой коричневой ручке.

Почти добрался… почти добрался…

И вот уже я стоял на ней, усталый и запыхавшийся… но я все же добрался! Теперь я стоял достаточно высоко, чтобы кто-нибудь мог заметить меня.

Я это сделал! Я это сделал!

Грудь моя судорожно вздымалась, сердце колотилось. Я повернулся к стойке. И начал звать Карлу.

И только потом заметил, что она ушла.