Приключения Василисы, или Как Царевна-лягушка за счастьем ходила

Глава 5

– Ань, мне кажется, Славий от нас сбежал. – Девушка обвела недоуменным взором луг, пытаясь отыскать воеводу, но он как сквозь землю провалился.

Та, которой был задан вопрос, уже с довольным видом распласталась на траве и обновляла загар, используя вместо солярия ласковое солнце.

– Брось, Лисска. Никуда он не денется. Ему же за тебя ответ перед царевичем держать. Прогуляется по лесу и вернется. Может, дичь какую добудет, а то есть охо-о-ота. – Девушка с подвыванием зевнула, едва успев прикрыть рот ладошкой, и закрыла глаза с явным намерением поспать.

Лиссе вспомнился виртуальный жареный медведь, и она тяжело вздохнула. Есть действительно хотелось, и даже очень. Но все равно странно. Куда может уйти раненый человек?

– Ань, а если ему плохо станет? Ты бы видела, во что эти твари превратили его спину. На ней живого места нет.

– Лисс, тебе делать нечего, кроме как стенать? – Аня приподняла голову, чтобы глянуть на подругу. – Вернется Славий, никуда не денется. Что до его ранений, так если сразу не свалился, то и дальше с ним ничего не будет. У него дар воина, иначе не взяли бы в царскую дружину. И если он в свои годы сумел дослужиться до воеводы, то какие-то небольшие порезы для него залечить на два чиха. Может, он этим сейчас и занимается. Регенерация, знаешь ли, не очень приятная штука, как по ощущениям, так и по виду. Лучше ложись, позагораем, а то бледная как поганка, выйдем из лесу – весь народ распугаешь. Подумают, мертвячка.

Лисса улыбнулась. Аню понесло. Сколько лет молчать о принадлежности к другому миру, а тут, можно сказать, сам бог велел просвещать неразумную. Что ж, будем слушать, все равно другой доступной информации пока нет, так что надо использовать редкие откровения подружки.

Но на этом откровения закончились – девушка попросту уснула. Лисса подумала-подумала и решила последовать ее примеру. Все равно до возвращения Славия заняться нечем. Она стянула с себя изрядно потрепанную воеводину рубаху и разложила нехитрую одежду сушиться, а потом и сама растянулась рядом с подругой.

Аня неправа насчет бледности, после ежегодных добровольно-принудительных работ на благо колхозов спина у нее как раз и загорала в точности по очертаниям купальника. Так что Лисса легла лицом к солнцу, закрыв глаза рукой, чтобы не слепило.

– Ань…

– У-у-у, – взвыла подруга.

– Не мычи. Вдруг Славий вернется, а мы тут нудизм устроили?

– И не увидит для себя ничего нового, – огрызнулась Анька и тут же жалобно заканючила: – Имей совесть, дай поспать.

Лисса еще не забыла, что такое совесть и где ее хранят, а потому вытащила старушку из закромов души, стряхнула с нее пыль и заставила трудиться, то бишь замолчала и тоже решила вздремнуть. Не тут-то было. То жук пролетит над самым ухом, прогоняя сон, то кузнечик щекочет лапками голый живот, то цепочка муравьев прокладывает себе путь прямиком через ее ногу. А еще трава колючая и солнце слишком жаркое. В общем, Лисса поерзала, поотгоняла вредных насекомых и решила, что романтика живой природы не для нее. Но едва привстала, как тут же снова рухнула в высокую траву, начисто забыв про давешние неудобства.

Из леса, примерно в ста шагах от подруг, вышли местные жители. Судя по всему, они пришли сюда, чтобы накосить травы.

Вжик – и над разморенным солнцем лугом поплыл ни с чем не сравнимый аромат свежести.

Приплыли. И как теперь одеться, если из травы носа не высунешь? Остается только ползком пробираться к лесу в другую сторону, пока не заметили.

– Пс… – Лисса ткнула подругу пальцем в бок.

– Митяй, – голос одного из мужиков разнесся над лугом, – давай не отставай, а то в самую жару один работать будешь.

– Анька, да проснись же, пора делать ноги.

– Ничего, батя, я догоню, смотрите сами не умайтесь раньше срока, а то еще неизвестно, кто в жару работать будет.

Над лугом пронесся дружный мужицкий хохот:

– Хавроний, видно, мало ты драл Митьку, вон как грубит отцу.

– Не, мы с ним еще дома поспорили…

– Аня! – Лисса затрясла подругу, но та, разомлев на солнце, категорически отказывалась просыпаться, а мужики, рассуждая о том, сколько накосят сена и управятся ли за день, подходили все ближе.

Лисса ударилась в панику. Что делать-то? Что делать? Мамочка. А косы свистят уже совсем рядом, и от запаха травы голова кружится, так и хочется пожевать. Вот бы стать коровой или кобылой, сразу бы вопрос конспирации и пропитания отпал.

Правду говорят: бойся своих желаний. Не успела она проглотить набежавшую слюну, как над головой что-то громыхнуло, и Лисса обнаружила себя стоящей на четырех конечностях, покрытых бурой шерстью и заканчивающихся копытами.

– Му-у-у?

Не успевшая до конца проснуться Анька, услышав истошный коровий вопль над самым ухом, вскочила от испуга и с вытаращенными глазами понеслась по лугу, бешено мыча и хлестая себя хвостом по рябому боку.

Мужики, увидав такое чудо, побросали косы и со спринтерской скоростью рванули к лесу, а потом забрались на самые высокие ветки и засели там не хуже тетеревов.

– Анька, стой, это ведь я! – кричала вслед подруге Василиса, мчась за ней в попытке обогнать и остановить. Но у нее выходило только мычание, причем такое, что каждый, кто его слышал, сразу понимал: у коровы бешенство.