Принц по ГОСТу

Глава третья Грызуны гранита науки

Что??? Я прокашлялась так, словно конец первого семестра удивительным образом совпадет с моими похоронами. Это что получается? Почему я не слышу рыдания паспортистки? С каких пор я Анастасия фон Ититьтвоюмать? Я сейчас срочно выйду замуж за автора идеи, силой заставив его взять фамилию супруги!

– О, достопочтенные короли и королевы, мы представляем вам потомственного ректора! Ее отец был ректором, ее мать была ректором, ее дед был ректором, ее бабушка была ректором! Все ее родственники – ректора! – не унимался преподавательский состав, который после моей новой фамилии не мешало бы подсократить и проредить!

– Мы пригласили нашего достопочтенного ректора из другого мира, тщательно проверив все ее рекомендации! Более подходящей кандидатуры мы и представить себе не могли! – торжественно и очень радостно объявил голос. – Еще бы! В ее руках весь тяжелый учебный процесс!

Если спросят про обезображенный труп на рабочем месте, знайте, он был зверски забит учебным процессом! Раздались вялые одиночные хлопки и подозрительный шепот. Темные пятна о чем-то перешептывались, но их шепот сливался в гул, и мне ничего не удавалось разобрать. Я нервничала, пытаясь осторожно отступить назад, но мне в спину уперлось что-то острое, заставив пересмотреть план побега.

– …почетный ректор Мухосранского политеха. Я лично был в Мухосранском политехе, в котором преподавала наша достопочтенный ректор. О ней высокого мнения не только преподаватели, но и студенты! Они плакали, провожая ее в Волчегонскую Академию Гопоты, куда она ушла поднимать дисциплину и успеваемость! Там о ней тоже очень высокого мнения! Ее профессионализм, ее чуткость сделали свое дело, и мы решили, что это – именно тот ректор, которого заслужили ваши многоуважаемые наследники!

Мутные пятна вряд ли когда-то учились в столь элитных заведениях, поэтому стоически молчали. Мне очень чесалось снять очки! Прямо зудело! И как только я собралась осторожно приспустить их и почесать нос, послышалось: «Предоставляем ей слово!» Слово? Какое слово? Единственное слово, которое напрашивалось, нельзя озвучивать при детях!

– Кхе!!! – вырвалось у меня, когда в зале воцарилась тревожная тишина. – Добрый день! Я рада вас приветствовать! Вот и начался учебный год, прозвенел первый звонок, опали первые листочки, и уже пора за парту… Лето пролетело незаметно… Эм…

Дальше я еще не придумала, поскольку речь для меня была неожиданностью.

– Поверьте, ваши дети в надежных руках, – тут же сориентировалась я, сжала кулак и потрясла им. – Через мои руки прошли сотни… эм… детей… Мы ударим по успеваемости со страшной силой!

– Она будет их бить!!! – внезапно заорал чей-то истеричный голос, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. – Она будет избивать нашу кровиночку! Избивать и мучить! Плеткой! За непослушание! Арл, Арл, ты слышал? Будут бить нашего сыночка! Нельзя его сюда отдавать!

– Тише, Мадлен, тише, – послышался негромкий мужской голос. Я осторожно приспустила очки и увидела тощую женщину под полтинник в роскошном алом платье с огромным, вышитым золотом воротником, зажимающую рот кружевным носовым платочком. Корона чуть не упала с замысловатой прически, а рядом утешал ее, пытаясь до нее допрыгнуть, маленький, пузатенький, прыткий, как мячик, мужик с седыми бакенбардами и короной.

– Она будет избивать нашего малыша-а-а! – истерила мадам. Руки у нее тряслись, а служанки суетились вокруг, обмахивая госпожу веерами. – Палкой избивать наследного принца! Милый! Иди к мамочке! Мамочка тебя в обиду не даст!

Огромный двухметровый светловолосый принц с могучей фигурой древнегреческого героя и суровым лицом бывалого викинга поправил корону и подошел к матери, которая бросилась ему на грудь.

– Мамочка никому тебя в обиду не даст! – всхлипывала королева, пока губы страдальца дрожали.

– Мамочка, – послышался голос красавца. – Прекрати! Я стану настоящим королем! Таким, как мой отец! Я пойду по стопам моего достопочтенного отца!

– Эм… – растерялась я, прикидывая, сколько малышу и у малыша… отцов, потому что господин Мендель, глядя на родителей, подозрительно прищурился в сторону светловолосого телохранителя, как две капли воды похожего на «венценосную лапушку». – Никто никого бить не будет! Я сделаю из них настоящих мужчин!

– Совратительница! – взвизгнула маленькая старенькая толстушка с огромной короной, к которой наклонился высокий худющий старик, задыхаясь от негодования. – Мужчин из них делать будет! Он же ничего не понимает! Наивное дитя! Затащит на себя, разденет… Скажет «давай поиграем»! Знаю я вас! А потом бастардов десяток приведет! Еще бы! Наследный принц! Это тебе не какой-нибудь крестьянин!

– Я не это имела в виду! – занервничала я, поглядывая на первую седину красивого сорокалетнего принца. В таком возрасте уже не понимать, а принимать нужно лекарства для поддержания авторитета и иммунитета… Опытный мачо заправил выбившуюся рубашку в кальсоны, гордо вскинув голову. Я представила, как предлагаю ему посмотреть котенка и протягиваю конфетку, оглядываясь, как заправский маньяк, а он потом, наматывая сопли на кулак, стыдливо показывает на плюшевом медвежонке дрожащим пальцем, в каких местах его трогала похотливая тетя-ректорша.

– Я имела в виду, что мы, если что… эм… Если видим старание со стороны… эм… ребенка… поможем ему… Натянем оценки! – терялась я, пытаясь успокоить нарастающую панику. – Мы будем стимулировать членов нашей Академии для того, чтобы показать результат!

– Это кто тут кого натягивать собрался! – вспылила еще одна королева, которую обмахивали веерами красавицы-фрейлины. – Как чувствовало мое материнское сердце! Эдевар! Да они же еще дети! Им еще рано думать о таком!

Один принц тряхнул золотыми локонами и рассмеялся, как бы намекая, что он немного в теме, а второй, брюнет с длинными темными волосами, нахмурился, мрачно посмотрел на брата и ссутулился, однобоко улыбаясь.

– Мы приложим все старания… – По моему виску стекал холодный пот, а колени предательски прогибались. Очки съехали на нос, а в зале царила настоящая паника. – Приложим… старания… эм… чтобы они получили достойное образование. Им придется грызть гранит нау…

– Грызть? – задохнулись венценосные родители. – Их заставят грызть гранит! Вы себе это представляете? Нет, нет, нет!

«Грызуны» гранита науки занервничали, поглядывая в сторону родственной истерии.

– Да успокойтесь вы! Это – образное выражение! – взывала я к публике, понимая, что столь проникновенной речи, проникающей в трепетные родительские сердца, не толкал ни один директор! Надо закругляться. – Короче! Поздравляю вас с новым учебным годом!

Руки дрожали, макияж стекал вместе с испариной, парик съехал набок. «Совратит ребенка! Нельзя доверять ей нашего сына! Слышишь, Ирнанд!», «Целый год! Целый год! Да он здесь погибнет! Арл, Арл, давай заберем его отсюда!» – причитали матери, ломая себе руки.

– Пусть новый наш учебный год… – икала я, лихорадочно пытаясь что-то изобразить в качестве финала своего выступления, – вам много счастья принесет! Гирлянды и хлопушки, под елочкой – игрушки… Ой! Поздравляю вас с новым годом! Мы сделаем все возможное, чтобы воспитать из них достойных королей! Именно переворот в системе образования – путь к короне! Да! Мы устроим переворот…

Я даже подняла дрожащую руку вверх, потрясая кулаком, мол, мы тут не просто так зарплату получаем! Я-то уж точно!

– Дворцовый переворот? – ужаснулся лысый король, которому подобострастно утирали пот со лба. – Подговаривать моего сына на переворот? Казнить ее! Немедленно!

– Но, сир, Академия не под нашей юрисдикцией! – оправдывался слуга, пригибаясь от тумаков, но тут же пропуская болезненный пинок королевским сапогом.

– Хорошо, мы сделаем все возможное, чтобы воспитать из них просто людей! – У меня дрожали колени, а сердце билось, как загнанная в угол мышь.

– Простолюдинов?!! – взбеленился бородатый толстяк, чуть не уронив корону на пол. Слуга поддержал ее на лысеющей голове, пока его величество багровел от возмущения и размахивал руками, как ветряная мельница.

– Вам нельзя нервничать! У вас обострится… – шептали слуги, пригибаясь, пока их государь бушевал и топал ногами.

– Да если бы не проклятие, которое падет на голову тем, кто не отдаст принца учиться, ноги бы моего сына не было бы в этой Академии! – выкрикнул какой-то бородач. В зале стоял такой гул, такие крики, что хотелось провалиться сквозь землю.

– А я же говорил, – послышался знакомый, преисполненный яда голос за спиной.

– Нужно было начинать с «достопочтенные короли и королевы, да пребудут с вами долгие лета правления, да воцарится благоденствие на землях ваших, да не оскудеет казна…» Про королевское достоинство и образование… – ворчал хриплый голос.

– Дети – наше будущее! – прокричала я, чувствуя, как по спине потек холодный пот. – Я двумя руками возьмусь за их королевские достоинства… Точнее… Одной рукой за образование, другой – за достоинство! Мы…

Я подняла руки для убедительности, вспоминая своего ректора. Чья-то королева-мать упала в обморок, срочно требуя нюхательные соли с лавандой.

Ржущие, как кони, принцы внезапно побледнели так, словно я потрясаю оторванными достоинствами предыдущего выпуска.

– Короче! Мы рады принять их в члены нашей Академии! Вы меня неправильно поняли! Я не собираюсь с ними спать! Успокойтесь! Я прошу вас! – сдалась я, понимая, что это – провал.

– Да, лучше бы мы того немого, который заблудился в лесу, взяли! Я, наверное, пойду, а то что-то скучно! Мне еще настойку паслена пить, – послышался ленивый голос позади меня.

– Согласна, – хрипло и как-то обреченно вздохнула позади меня мадемуазель Шарман. – Я здесь на полставки, потому что одной ногой в могиле. Девственность я давно потеряла, честь и совесть – тоже. Так что терять мне уже нечего…

– Да, кандидатура была в самый раз, – усмехнулся голос позади меня. По залу растекался запах лаванды.

– Да не эти! Дура набитая! Другие! – визжала королева в синем платье, в очередной раз падая в обморок.

– А что? Эльвинг овдовел? Или это его сын? Не могу понять! – послышался кокетливый скрип. Со своих позиций, судя по кряхтению, выдвигалась куртизанка-партизанка. – Помнится, любил, когда в простыне дырочка. Сам проковыряет, потом накинет на тебя, дескать, через простыню изменой не считается…

Белокурый «дырочка в простыне» стоял со скучающим видом рядом, закатывая зеленые глаза, поглядывая на своего разбушевавшегося папашу.

– Подавайте карету! – топал ногой толстый бородатый король, свирепо сопя. – Быстро подать карету! Ни минуты мы здесь оставаться не намерены! Ни минуты!

Рассерженная делегация двигалась в сторону роскошных дверей. Какую-то королеву несли на руках, а она приоткрывала глаз, чтобы раздать указания, а потом снова сникала, пока служанки бежали за ней, обмахивая ее веерами и тыкая ей под нос какой-то мешочек.

Внезапно в зале стало темно. Зловещая темнота заставила королевский хор умолкнуть и обернуться. Огромная люстра покачнулась, свечи на ней погасли в один миг, словно какой-то вампир-именинник набрал воздуха в грудь и задул их в честь своего двухсотлетнего юбилея. В подтверждение моей догадки по залу пополз такой могильный сквознячок, от которого я зябко поежилась. Дверь захлопнулась прямо перед носом родительского комитета. Короли, королевы, принцы и слуги попятились, тревожно оглядываясь по сторонам.

– Что это? – занервничали они.

Раздался чей-то басок:

– Мама, забери меня отсюда! Мне страшно!

– Охрана! Покушение! – рявкнул кто-то, пока вокруг семей сгруппировались рыцари, обнажив мечи. – Переворот! Ловушка!

В зале воцарилась тишина… Черные тени отделялись от статуи, принимая зловещие очертания, словно протягивая руки к гостям. Гобелены затрепетали, словно паруса, а в воздух поднялись вазы, цветы, книги… У меня пересохло в горле и похолодело. Я попятилась поближе к педсоставу. Никогда еще мне так не хотелось влиться в наш дружный коллектив, стать его неотъемлемой трясущейся частью… Если бы такое случилось на моей первой линейке, то я бы обмочила гольфики и обсморкала бантики! Может, это – часть культурно-развлекательной программы? Не знаю, как другие, но я склонна к бескультурно-орательной программе в надежде, что меня кто-нибудь вытащит отсюда!

– Ректор! Где ректор? – наперебой орали коронованные родители, пока охрана размахивала мечами, пытаясь сбить вазы и цветы. – Какой ужас! Что это значит! Как вы допустили такое безобразие! А ну быстро зажгите свечи! Разберитесь!

Я согласна побыть местным Терминатором и молча разобраться на запчасти! А еще лучше – слиться в ртутную лужу и просочиться куда-нибудь подальше!

– Прекратите это немедленно! – приказывал мне кто-то из родителей, пока охрана тыкала мечом в темноту. – Безобразие!

Сейчас-сейчас, стринги подтяну и полечу спасать мир, выставив вперед кулак. Мне очень хотелось быть каким-нибудь суперменом, чтобы со словами «Я скоро вернусь!» раствориться в высоких слоях атмосферы. Просто лететь и не оглядываться, пока на земле все пожимают плечами: «Она улетела, но обещала вернуться!» А как известно, обещанного три года ждут! За три года все уляжется, пятно на репутации высохнет и все будет хорошо!

– Не поддается! – пытались выломать дверь охранники, пока принцы боязливо жались к своим родителям. Преподаватели стояли молча, глядя на то, как раскачивается люстра и откуда-то веет могильным сквознячком, шевеля гобелены.

– Э-э-э… – набралась смелости я, сделав шаг вперед и поднимая с пола свой отбитый коваными сапогами родительской паранойи авторитет. – Кхе! Всем сохранять спокойствие! Все нормально! Ничего страшного не происходит! Просто сквознячок! Замок старый, а что вы хотите! Еще бы! На ремонт никто не скидывался!

– Мерзавка! – завопила толстенькая королева, размахивая руками. – Казнить ее! Немедленно! Выполнять приказ!

– Ай!!! – взвизгнул женский голос, вызывая новую волну паники. Внезапно в воздух стали подниматься короны, заставив меня удивиться еще сильнее.

– Держите! – орал кто-то басом. – Моя корона! Олухи! Хватайте ее!

Какой-то слуга попытался подпрыгнуть, но был тут же отброшен в сторону.

– Мама! Папа! – кричали принцы, хватаясь за головы и пригибаясь к полу.

Я отчаянно пыталась придать голосу уверенность, гордо вскинув голову. Сквозняк – не сквозняк, мне хорошо. Я в шапочке! Парик грел не хуже ушанки, но и он поднимался вверх! Я попыталась удержать его на голове, паникуя не хуже, чем гости.

– Сейчас мы все выясним, – успокаивала я, чувствуя, как дрожат под мантией коленки и срывается голос в тот момент, когда опасливо поглядывала в темноту. – Главное – сохраняйте спокойствие! Без паники! Это – моя Академия, и я не потерплю такого безобразия! Кто бы это ни был…

– Ыыыы! – простонал кто-то, показывая на стену. На черной стене проступали буквы…

«Твоя, говоришь? Это и есть вся твоя благодарность?» – прочитала я, поглядывая по сторонам.

«Отлично! Просто превосходно! Принцы – остаются. Посторонние выметаются! Немедленно!» – появилась новая надпись, а дверь внезапно подалась, выплевывая на улицу груду телохранителей, которые уже таранили ее какой-то статуей. В зал хлынул дневной свет, раздался грохот, словно что-то разбилось…

Я тут же почувствовала себя очень посторонним человеком, эдаким «мимокрокодилом», которому не терпелось покинуть помещение вместе с первой волной эвакуации!

Короли, королевы и их свиты образовали давку в дверях. Что-то упало, прозвенело, послышался крик: «Поднимите мою корону!» Пока вновь напяленные короны не пролезали в дверь, я пыталась присоединиться к «провожающим». Дверь перед моим носом захлопнулась, чуть не защемив меня.

– Это что еще за шутки? – простонала я, дергая огромные ручки. – Выпустите меня отсюда!

«Добро пожаловать в Академию Прекрасных Принцев!» – гласила зловещая надпись на стене. А потом кто-то подумал и дописал: «Ректор!» А потом еще разочек подумал и исправил: «Ректорша!»

– Прекрати немедленно! Приказываю! – закричала я, и… надписи исчезли.

Свечи стали загораться одна за другой, темнота отступала, а я увидела на полу свой растоптанный парик, какой-то мешочек, чей-то платок и группу перепуганных принцев, забившихся в угол.

– Нда… – негромко заметила мадемуазель Шарман, тяжело вздыхая. – Ой, чувствую, недолго ей осталось! Не понравилась! Зря она так… Ой, зря…

– Рас… располагайтесь. Чувствуйте себя… эм… как дома, – ободряюще выдавила из себя я, поглядывая на обычную стену, украшенную многочисленными портретами. Я прищурилась и прочитала: «Еленвин Ниас. Ректор Академии Прекрасных Принцев», «Канвас Годенвальд. Ректор Академии» Пробежав глазами портреты, уходящие под самый потолок, посмотрев на дрогнувшее пламя свечи, я съежилась, а на пол шлепнулась подушка, исполняющая обязанности лишнего веса.

– А где наши слуги? – возмутились принцы, оглядываясь по сторонам. Лица у них были крайне недовольные. Они постепенно приходили в себя.

– Мне нужны лучшие покои, что есть в Академии! – топнул ногой сорокалетний принц, гордо вскидывая голову. – Самые лучшие! Я – наследный принц Эсвеля! Единственный сын…

– Лучшие покои – мои! – перебил его викинг, глядя на него сверху вниз. – Мои родители обещали мне…

– Я требую, чтобы мне предоставили весь штат слуг! – возмутился кто-то с галерки, пытаясь перекричать любителей комфорта.

– Мне нужна горничная, чтобы следила за моей постелью и прибиралась в моих покоях! Мне нужен дворецкий, который будет следить за моими покоями! Мне нужен личный повар! – гнул пальцы светловолосый ангел лет двадцати трех, одетый с иголочки в белоснежный костюм. – Если мне сейчас же не предоставят всех слуг, я с места не сдвинусь!

– Да! – согласились остальные «грызуны», грозно сопя в мою сторону, но при этом сбившись в кучку, как сурикаты. – Где наши слуги?

Время шло, я стояла и тоже ждала слуг. Если сейчас кто-то прибежит, то у меня уже заготовлены имена! Где эти отважные Чип и Дейл? Почему они не спешат на помощь?

– Эм, – поинтересовалась я у преподавательского состава, который смотрел на меня задумчивыми взглядами, а потом переводил взгляды на стену почета. – А почему слуги еще не здесь? Я так понимаю, что принцам они полагаются?

– Какие слуги? – усмехнулась мадемуазель Шарман, махнув рукой. Пока преподаватели расходились, принцы тоже разошлись не на шутку.

– А что мне делать? – спросила я растерявшись.

– Вы – ректор. Это ваши проблемы. Наша забота – преподавать… – послышалось из коридора.

Я осталась одна наедине с принцами, которые продолжали высокомерно смотреть на меня, требуя от меня пятизвездочный отель, шведский стол, блек-джек и девиц легкого поведения в ассортименте.

– Считаю до трех! – не выдержал красивый брюнет, нехорошо улыбаясь. – Раз!

Он прищурился и посмотрел на меня. Я подарила ему улыбку джокера, глядя на свой поплывший марафет.

– Два! – Принц гордо вскинул голову и поднял брови. – Учти, ректорша, я несколько раз не повторяю!

Да, потолок здесь просто отличный! Так детально прорисовали небо… И архитектура здесь ничего так… Да…

– Я сейчас скажу! – предупредили меня, пока все молча с насмешкой ждали, что я впрягусь маленькой лошадкой в их багаж и потащу его в комнаты, превращаясь в полноценную «насильницу». – Хочешь, чтобы тебя казнили, ректорша? Хорошо! Три!

Тадам! В воздухе запахло сомнением. Автор «сомнения» не признавался.

– Нет, это что получается? – перешептывались принцы, глядя на меня так, словно я предложила им отличную картонку под открытым небом. – Да мы с места не сдвинемся!

– Оставайтесь здесь. Чур по углам не гадить, – устало вздохнула я, ужасаясь в очередной раз своему отражению, которое мелькнуло в большом зеркале. Нет, я все равно здесь задерживаться не собираюсь! Еще чего не хватало! Пусть делают что хотят!

Уверенным шагом я двинулась по коридору, выискивая нужную дверь. Через десять минут я ее нашла! Умывшись из тазика, я бросила на стол медальон, пытаясь стянуть с себя ректорскую хламиду, которая зацепилась за волосы, мечтая решить мою проблему с секущимися кончиками очень кардинально.

– Черт возьми! – кряхтела я, пытаясь сложить свои полномочия или на худой конец свернуть их комом. – Да чтоб я… еще раз! Да ни минуты я здесь оставаться не собираюсь! Достали!

В пылу сражения с одеждой я услышала хлопанье крыльев. На пол упала ваза с цветами, стоящая на столе, я мигом натянула хламиду обратно, глядя, как огромный ворон, ловко поддел клювом цепочку и устремился к окну.

– Тварь! – орала я, пытаясь догнать его и закрыть окно раньше, чем он вылетит. – Верни обратно! Я кому сказала! Петух недощипанный!

Я высунулась по пояс, глядя, как силуэт птицы растворяется в мрачном тумане. Вокруг замка был черный лес, густой и какой-то зловещий. Он простирался на многие километры, упираясь в горный хребет. Среди верхушек деревьев торчала Пизанская башня, подозрительно накренившись, а чуть дальше виднелись какие-то руины. Все это было окутано мглой, производя впечатление добротного ужастика. Ни единого листочка, ни единого цветочка или приличного кустика на горизонте я так и не заметила. Я высунулась еще сильней, глядя на черные, поросшие плющом замшелые стены замка, который явно арендовали у какого-то темного властелина, исправно внося ежемесячную арендную оплату девственницами. Рядом с моим лицом пролетел кирпич, заставив меня резко податься назад. Окно закрылось, снова заставив меня отшатнуться, а где-то вдалеке послышалось злорадное: «Кар-р-р!»

В дверь постучались, я сглотнула и открыла ее. На пороге стояли крайне перепуганные принцы.

– А можно, мы будем спать с вами? А? – внезапно произнес один, показывая пальцем в сторону коридора. Да, так меня еще не соблазняли!