Принц Саламандр 3 (СИ)

Глава 23 Это ли Конец?

Аксель стоял, пошатываясь и едва держась на ногах. Он опирался на Волю Вселенной, иначе давно бы рухнул на землю.

Когда с него спал защитный кокон, Син и Дари ахнули от ужаса. У Акселя на груди зияла страшная сквозная рана, чуть ниже сердца. Это был след от последней атаки Азазеля, которую Аксель принял на себя, чтобы спасти их.

От раны разрасталось черное пятно, напоминающее провал в пустоту. Оно медленно поглощало плоть вокруг, стирая Акселя из реальности, как и грозился Азазель.

— Отец, нет! — в отчаянии закричал Син, подбегая к Акселю. — Что мне делать? Как тебе помочь⁈

Аксель лишь покачал головой и слабо улыбнулся:

— Уже… ничем не помочь. Слишком поздно. Сингулярит не остановить.

Дари разразилась слезами, а Син вцепился в волосы, не веря в происходящее.

— Нет! Это не может быть правдой! Ты не можешь так просто исчезнуть! Только не опять, я же… Я же только тебя нашел! А как же твое чертово бессмертие⁈ А?

Аксель положил ладонь на грудь Сина.

— О нет! Мы не в глупой киношке! Не смей этого говорить! — разгорячился юноша.

— Но это правда. В твоем сердце я буду бессмертен. В твоих воспоминаниях тоже. И не только в твоих.

В это время подбежали остальные — Мэй, Тай, Лея, Потемкин. Увидев состояние Акселя, Мэй бросилась к нему и крепко обняла. Из ее глаз медленно полились слезы.

Аксель грустно посмотрел на неё и ласково погладил по голове.

— Всё хорошо, милая. Не печалься.

— Да какое, к черту, всё хорошо⁈ — вскипел Син. — Ты умираешь на наших глазах! Этого не должно было случиться!

— Син, успокойся, — тихо сказал Аксель. — Ты будешь хорошим правителем. И достойным хранителем Реликвии. Я верю в тебя.

— Да плевать я хотел на власть и артефакты! — кричал Син сквозь слёзы. — Я не хочу, чтобы ты уходил! Пожалуйста, не бросай нас. Не бросай меня!

Чёрное пятно от раны медленно расползалось по его телу. Аксель едва стоял на ногах, Воля Вселенной из последних сил сдерживала действие Сингулярита.

— Мне осталось совсем немного, — тихо сказал Аксель.

Воля Вселенной сдерживала действие клинка из Сингулярита, но все равно черная бездна растягивалась по телу Акселя.

— Клинок не сможет защищать меня вечно. Поэтому я отдам вам части Воли Вселенной.

Он крепко взял великую реликвию Императора Мира обеими руками и с усилием разделил ее.

Яркое свечение заполонило всю Равнину Судьбы, а когда оно успокоилось, на земле лежало девять Реликвий.

— Я хочу, чтобы все они вернулись к прежним владельцам. Свободные пусть в столице под надежной охраной. А это, — Аксель с тяжестью кинул в сторону Сина небольшую сферу. — Сердце Вселенной. Оно должно быть у тебя.

Теперь ничто не удерживало действие Сингулярита. Чёрная дыра на груди Акселя стала расползаться ещё быстрее, поглощая плоть и кости.

— Нет, стой! Отец! — Син бросился к нему, пытаясь что-то сделать, но было уже поздно.

Последним усилием воли Аксель притянул к себе Сина и крепко обнял его. Голос его был едва слышен:

— Прости, что не был хорошим отцом. Я горжусь тобой, Син. И люблю тебя. Прощай.

Син уткнулся ему в плечо, рыдая. Аксель ласково погладил его по голове. Он улыбался, несмотря ни на что.

— Всё будет хорошо. Вы… справитесь.

Его тело уже почти полностью растворилось в чёрном провале. Аксель обвёл друзей последним взглядом и тихо прошептал:

— Спасибо… за всё.

И с этими словами исчез в пустоте, оставив после себя лишь девять реликвий и красную кожаную куртку.

Син стоял на коленях, вцепившись в нее.

Потемкин тяжело выдохнул.

— Он был лучшим воином, которого я знал. И лучшим правителем. Син, я хочу, чтобы ты знал, что бы не случилось, ты не один. И мы на твоей стороне.

Дари подошла к Сину и молча обняла его. Он уткнулся ей в плечо, стараясь сдержать слёзы.

— Он пожертвовал собой ради нас… ради меня, — выдавил Син. — А я даже не успел нормально поговорить с ним. Я столько лет его искал, ради того, чтобы он снова исчез?

— Он знал, что ты его любишь, — тихо сказала Дари. — И он всегда будет с тобой, в твоем сердце.

Син кивнул, сжимая Сердце Вселенной в руке. Теперь это было его наследие. И он должен был стать достойным хранителем.

Друзья постояли ещё какое-то время в молчании, оплакивая павшего героя. А затем медленно, опираясь друг на друга, направились прочь из Равнины Судьбы. Им предстояло многое восстановить Иридию.

Прошло два года после победы над Альянсом. За это время Иридия полностью восстановилась благодаря неустанным усилиям своего народа.

При помощи армии Ревенантов, ныне перешедшей на сторону Иридии под командованием Дари, был отстроен новый императорский дворец в столице Диамант. Он возвышался над городом, отражая лучи солнца ослепительно белым мрамором.

По всей стране восстанавливались разрушенные города, возрождались поселения. Иридия переживала настоящий расцвет.

Син, получивший в наследство от отца Акселя артефакт Сердце Вселенной и титул Императора, мудро правил государством. Хоть он и остался взбалмошным, но при этом проявлял достойную ответственность и заботу о подданных.

Вскоре после этого случилось кое-что необычное.

— Ты… Ты уверен? — тихо проговорила Дари.

— На все сто сорок пять целых, восемь десятых процента, на которые способен мой организм! — усмехнулся Син.

— Но я же… Неживая.

— Ты живее любого, кого я встречал в своей жизни, чепуху не городи.

— Тогда я согласна. — робко ответила она, а Син надел кольцо ей на палец.

— Ам… может мне принять более взрослый облик? Я могу, все же мне явно больше, чем я выгляжу.

— Нет-нет! Не стоит. Меня все более чем устраивает — Син как-то коварно похихикивал.

Через год после войны Син и Дари поженились. Пышная церемония прошла во дворце при большом стечении народа. Император и его невеста сияли от счастья.

Вслед за ними внезапно соединились узами брака и Потемкин с Леей. Между ними во время войны вспыхнули чувства, о которых они и не подозревали. Старший брат Леи, Тай, искренне благословил их союз.

Иридия превратилась в мощную сверхдержаву, объединившую под своей властью земли расширившейся Империи и поверженного Альянса.

Правители Альянса клятвенно подчинились Иридии и стали мэрами своих главных городов, ежемесячно направляя императору отчеты. Теперь весь континенты находился под контролем Иридии.

На месте разрушенной Небулы вырос новый город — Аксельград. Он славился своими мастерскими, где создавали великолепные механизмы и изделия. В центре города возвышалась статуя Акселя, в память о герое, отдавшем жизнь ради мира.

Однажды император Син пришел к этой статуе, чтобы побыть наедине с воспоминаниями.

— Привет, батя, — тихо сказал он, глядя в каменное лицо. — Знаю, я редко навещаю тебя. Править империей оказалось куда сложнее, чем я думал. Порой хочется послать все к чертям и устроить гонки на амобилерах по дворцу. Но я стараюсь быть достойным твоего доверия.

Он немного помолчал.

— Хотя гонки я все же устроил, каюсь. Ну а как устоять, ты б видел эти хоромища.

Внезапно его лицо стало серьезным, он положил руку на постамент статуи.

— Мы совсем мало пробыли вместе. Безусловно, это твоя вина, тут даже не думай, что я тебе это простил! Но… С тобой было классно. Прости, что ненавидел тебя все это время. А еще я запомнил твои последние слова. И буду хранить их в сердце всю жизнь. Я горжусь тем, что был твоим сыном.

Син долго стоял у подножия статуи, погрузившись в воспоминания. А затем не спеша направился обратно во дворец — руководить могущественной Империей, которую Аксель отвоевал ценой своей жизни.

Была глубокая ночь. В кабинете императора горела лишь одинокая лампа, освещая заваленный бумагами стол. Син устало сидел в кресле, вчитываясь в очередной отчет.

Он уже успел смириться со всей этой работой и принимал ее как должное, к тому же, он действительно был не один, у него было множество помощников и людей, кто искренне был на его стороне.

Прошло уже три года с тех пор, как не стало Акселя. Ответственность лежала на его плечах тяжким грузом уже три долгих года. И как ни странно, он достойно с этим справлялся.

Внезапно дверь приоткрылась и в кабинет проскользнула Мэй. Она по-прежнему оставалась красивой и элегантной, хотя во взгляде читалась грусть. Девушка так и не смогла оправиться от потери Акселя, своей первой любви. Но она нашла в себе силы стать правой рукой императора и возглавить клан Молниеносного Змея, однако так и не встретила никого, и, судя по всему, уже не встретит, потому что сама того не желает.

— Мэй? Что ты здесь делаешь в такой час? — удивился Син. — Тебе бы отдыхать.

— Прости, что потревожила тебя, Син. Но я нашла кое-что, что может тебя заинтересовать, — тихо сказала она, подходя ближе.

Мэй положила на стол перед Сином потрепанную книгу в кожаном переплете. Она выглядела очень древней — страницы пожелтели, корешок растрескался, в целом даже нельзя было прочитать то, что было на обложке.

— Ей лет триста? Что это? — спросил Син, проводя пальцем по потертому переплету.

Я обнаружила эту книгу в развалинах подземного города, — пояснила Мэй. — Похоже, это один из немногих уцелевших документов времен Императора Мира.

— Таких книг полно в библиотеке, зачем мне еще одна? — пожал плечами Син.

— Нет, эта особенная, — возразила Мэй. — Как известно, Император приказал уничтожить все документы о себе после объединения мира. Чтобы стереть следы прошлого. Все сохранившиеся тексты написаны позднее, уже после его исчезновения.

— И что толку от этой книги? Там все равно выдумки, — буркнул Син.

— В том-то и дело, что нет! — воскликнула Мэй. — Эту книгу по какой-то причине не уничтожили. Может кто-то сумел сохранить ее, может просто упустили из вида. Но она единственная в своем роде. И в ней есть кое-что, что может тебя крайне заинтересовать.

Син вздохнул, но решил удовлетворить любопытство Мэй. Он взял книгу и осторожно раскрыл на первой странице. Старинные буквы складывались в слова на давно забытом наречии.

— Я ничего не понимаю, — признался он. — Это какой-то древний язык?

— Этот язык использовали в этом регионе задолго до того, как Император Мира создал свою империю. После его ухода очень мало людей осталось, которые могли это прочитать. И тебе очень повезло, что Молниеносный Змей один из древних родов, который чтит своих предков! Дай мне перевести, — попросила Мэй. — Посмотри, вот здесь упоминается имя твоего отца!

Син недоверчиво нахмурился и вгляделся в текст. Действительно, среди закорючек проступали знакомые буквы, складываясь в «Аксель». Это заинтриговало его.

— Ладно, я слушаю, — кивнул он Мэй.

Девушка принялась переводить древний текст. По мере того, как она озвучивала содержание, глаза Сина расширялись от удивления.

— Но… как это вообще возможно⁈ — воскликнул Син.

— Это не все, смотри сюда. Это правда магический образ, но тем не менее.

Мэй пролистала страницы, где было потертое изображение, которое практически невозможно было разобрать. Там стояла группа людей.

— Видишь. Это изображение сделано в тот момент, когда были достроен один из храмов Императора. Именно там хранилось десятое испытание Императора Мира, которое проходил Аксель, а вот теперь взгляни сюда!

Син внимательно посмотрел на человека в дальнем углу. Его было очень плохо видно, но это лицо он разобрал бы даже на самом потертом снимке.

— ЭТО ОН! Но как такое может быть⁈

— У меня нет ответа, Син. Может это кто-то очень похожий?

— Кто-то очень похожий на него, с таким же именем был правой рукой Императора Мира? Да ты должно быть шутишь!

— Похоже, что я смеюсь?

Син встал и начал расхаживать из стороны в сторону.

— Может быть он сначала из нашего мира переместился туда, а потом в это время?

— Нет, это тело и внешность принадлежат сыну Азариона. Первым местом было это время… Ну конечно! А что если…

— Нет! Я понял о чем ты подумала, не говори это вслух.

— Почему?

— Потому что ты дашь мне надежду.

— Син, Аксель выжил после удара Сингуляритом. Он не исчез! Его закинуло в прошлое!

— Нет! — стукнул по столу Аксель. — Если он в прошлом, то когда? Когда был Император мира? Семь? Восемь веков назад? Да хоть десять! Где теперь найти его могилу? Он же не мог прожить до нашего времени!

— Я не знаю, Син.

— Лучше бы ты ничего не приносила. Я смирился с тем, что его нет. И тебе бы тоже стоило.

— Я не могу! — в этот раз Мэй встала, повышая голос. — Каждый чертов раз, засыпая, я вижу, как он умирает разъедаемый сингулярностью. Я потратила два года на поиски этой книги! И нет, я не смирюсь!

Внезапно раздался стук в дверь. Мэй и Син одновременно развернулись.

Кто мог зайти в кабинет Императора в столь поздний час, если все, кому это дозволено уже находились внутри?