Принцесса для мажора

Глава 20

— А ты помнишь тот домик на дереве, который я для тебя построил? — расслабленно интересуется Артур, сделав глоток градусного напитка из своего бокала.

Мне был предложен обыкновенный яблочный сок сразу же по приезде в квартиру Хасанова-младшего. Артур, не раздумывая, привёз меня именно сюда.

— Да, помню, — лучезарная улыбка возникает на моих губах. В очередной раз за этот вечер в компании мужчины.

В какой-то момент я даже забывают о том, что видела несколько часов назад. Не вспоминаю ни об Эмиле, ни о той девушке, ни даже о родителях.

Мне хорошо и легко здесь и сейчас. С Хасановы-младшим. С соком. Под разговоры. С широкой улыбкой на своём лице. Со слегка нагловатым видом хозяина квартиры.

Когда Артур не ведёт себя как говнюк, именно такие ощущения и чувства он вызывает во мне. Я даже начинаю вспоминать, за что именно полюбила его тогда.

— Помнишь, мы даже вывеску сделали «Замок принцессы Карины»? — напоминаю ему. — А ещё я тогда…

— Да-да! Ты всегда была заучкой, что всегда напоминала мне. Поправляла меня… Исправляла ошибки в словах.

— Мне хотелось быть хоть в чём-то лучше тебя, — пожимаю плечами и пригубляю свой сок.

Молча и с какой-то грустью внутри наблюдаю за мужчиной. За тем, как он расслабленно сидит в кресле с бокалом в руке. Уверенный взгляд. Мужские, слегка грубоватые черты лица, показывающие, как он повзрослел. Посуровел. Заматерел.

Стал хозяином собственной жизни.

Способным подчинить и чужие.

Явно опаснее брата, но Эмиль об этом даже не догадывается. Даже я не догадывалась, пока он не показал себя настоящего. Сейчас.

— Карина, почему ты тогда сбежала? — неожиданно прерывает тишину Артур, отвлекая меня от изучения его персоны. — Пару лет назад, и пришла ко мне? Наши семьи уже тогда враждовали, но ты пришла именно ко мне. Помню, что родители тебя обидели и ты сбежала, но почему в качестве спасителя выбрала меня?

— Потому что… — опускаю глаза, с болью в груди вспоминая события того времени. — Я скучала по тебе. Любила, и ты прекрасно об этом знал. Разве нет? — задаю вопрос, решительно взглянув на него. С вызовом, я бы сказала.

— Это была обычная привязанность, Карина, — вздыхает, но отчего-то отворачивается к окну, сделав очередной глоток. — Ты была ребёнком, и никакой любви в то время не могло быть. Только детская симпатия, которая быстро проходит.

— Но ведь ты… тоже говорил, что любишь меня, — напоминаю ему, с трудом произнося эти слова. — Говорил, что женишься на мне. Я верила…

— Обманывал, — чеканит грубо. — Хотел, чтобы ты домой вернулась. Чтобы с тобой ничего не случилось.

— Ты меня обманывал, — настаиваю, но тон сохраняю лёгкий. Не обвиняю. Скорее констатирую факт.

— Не хотел, чтобы ты беспризорником стала, — возвращает свой взгляд мне, и я тону в нём, когда он после этого дарит мне улыбку одним уголком губ. — Тебе бы не пошло. Слишком маленькая, хрупкая и наивная для этого. Да и ты бы замёрзла в своей лёгкой курточке, в которой сбежала посреди зимы.

— Я и так замёрзла, — вздыхаю, сглатывая слова, которые никогда не произнесу по причине той боли, что они вызывают во мне. — Пока ждала тебе из школы. Заболела немного.

— Вот видишь? Я был прав и не зря отправил тебя домой тогда. Считай, спас тебе жизнь, — радостно произносит, но за этой радостью скрыто что-то ещё.

***

«— Где ты шлялась? — кричит мама, тряся моё хрупкое тельце за плечи. — Дрянь! Где ты была?! — даёт звонкую пощёчину, злясь на меня. — Тебя не было в школе! Где ты была?! — ещё одна пощёчина гораздо чувствительнее предыдущей. И парочки до неё.

— Я… Я гуляла! — кричу сквозь слёзы, прикрываясь руками. — Мама! Отпусти! Пожалуйста!

— С этим? К нему бегала? К Артуру? Хасанову?? Я убью его! — брызжет слюной папа. Гневно размахивает кулаками, норовя ударить меня.

— Я люблю его! Люблю! Он заберёт меня от вас! Жениться! Он меня тоже любит! А вы плохие! Только он хороший! Я рожу ему ребёнка! Много детей и он будет меня ещё больше любить! — кричу на эмоциях и от обиды.

И всё будет именно так! Потому что Артур сказал, что так и будет, когда я вырасту.

— Он тебя трогал? — рычит папа, и я отвожу взгляд, вспоминая, как нежно он поцеловал меня в щеку и уголок губ. Обещал, что при следующей встрече поцелует меня как взрослый. И я навсегда буду его. — Ты же с ним не спала?!

Сглатываю, но молчу. Потому что не хочу делиться с ними этим приятным МОИМ моментом!

— Убью! — вопит отец и идёт к сейфу, где хранится его пистолет.

— Нет! — понимаю, что он не шутит. Он убьёт Артура. — Ничего не было! Не трогал! — оправдываюсь, но он уже не остановится. — Ай, ай! Больно! — кричу единственное, что приходит в голову и хватаюсь за низ живота, который и правда слегка поднывает и больно в туалет ходить.

У меня такое раньше было. Просто простудилась. Пару дней поболит, а потом проходит. И правда замёрзла, когда Артура у школы ждала. Но ничего!

Пройдёт!

— Что случилось? — в комнату входит Тимур, нахмурено взглянув на родителей. — Карина? — окликает меня, заметив мою скрюченную фигурку.

— Мне больно! Папа! — хватаю родителя за руку. — Мне больно! Больно! — притворяюсь дальше, лишь бы он не убил Артура.

Не люблю им врать. И вообще обманывать, но сейчас обстоятельства требуют.

— Чёрт! — чертыхается отец, недовольно и недоверчиво взглянув на меня. — Моника? — спрашивает совета у своей жены и моей мамы.

— Я не знаю!

— Не хватало ещё, чтобы она подохла, — не довольствуется отец. — Поехали в больницу! Точно болит? — поднимает моё лицо за подбородок. — Не врёшь? Смотри, узнаю, выпорю!

— Да что вы спорите! Не видите, что ей больно? — кричит на них Тимур. — В больницу её надо! — подхватывает меня и несёт к машине, игнорируя крики родителей.

— Тимур, — шепчу его имя.

— Молчи! Я знаю, что не больно, — шепчет в ответ. — Иначе убьют! Засранка! Напугала меня! Весь город обыскал! Волновался за тебя, а ты…

Верю! Каждому его слову верю!

Довольно быстро брат отвозит меня в больницу и меня госпитализируют по требованию мамы и папы, хотя врач в приёмном отделении говорит, что надобности нет.

Я думала, что меня обследуют, вылечат, скажут, что ничего серьёзного нет и не было.

Сделают парочку уколов, чтобы подлечить простуду и уменьшить боль при мочеиспускании. Но на следующий день в этой клинике мне становиться по-настоящему плохо.

Вначале начинается дичайшая боль, а затем… кровотечение и температура. Гинеколог настаивает на срочной операции, на которую родители, недолго думая, соглашаются. В ходе операции мне удаляют матку.

Родители успокаивают, говорят, что всё хорошо. Я не умерла. Они со мной и не бросят меня. А ребёнка можно и из детского дома взять. И мужа я встречу, который поймёт мою проблему.

Только они не понимают, как это больно чувствовать себя пустышкой...»

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍***

— А сейчас? Не замёрзла? — заботливо интересуется Артур, взглянув на открытое окно.

— Нет, всё хорошо, — выдавливаю улыбку. — Мне нормально.

— Карина, ты ведь не выйдешь за него теперь? — спрашивает он меня, поджав губы в ожидании моего ответа. — Или простишь?

— Не прощу, — опускаю взгляд на свои кулачки.

Отставив свой бокал, Артур заключает мои маленькие кулачки в свои огромные ладони. Мои руки тонут в его и исчезают. Так плавно и идеально, что на миг я замираю.

— Не прощай… — шепчет, заглядывая мне в глаза.

— Мне казалось, что я люблю его… — признаюсь ему в сокровенном. — А когда увидела, то почувствовала лишь разочарование. Я не любила его… Мне не больно. Скорее обидно и неприятно, что он обманывал меня.

— Понимаю, принцесса, — лёгкая улыбка касается его губ. — Я тебе всё время об этом говорил.

— Я тебе не верила, потому что ты… потому что не понимала тебя и твоего поведения.

— Я сам порой себя не понимаю, — хмыкает и, взяв мои кулачки покрепче, тянет на себя, заставляя встать. — Пойдём.

— Куда? — спрашиваю, но подчиняюсь, продолжив куда-то идти с ним.

— Я дам тебе вещи и отправлю в душ, — рассказывает и я киваю. — Будешь в спальне спать, а я на диване лягу, поэтому не бойся.

— Я боюсь другого…

— Чего?

— Тебя и твоего переменчивого настроения. Боюсь того, что сбрыкнёшь и вновь станешь придурком. Я не знаю, чего от тебя ожидать в следующий момент, Артур. Почему ты сейчас такой милый и… добрый? Почему так ласков ко мне сейчас?

— Моё поведение связано с твоим. Всё очень просто, принцесса, — ухмыляется, отпуская мои руки, чтобы пройти к шкафу. — Когда ты делаешь то, что не нравится мне — я быкую. Но когда ты улыбаешься, общаешься со мной открыто, не совершаешь ошибок — я такой, каким нравлюсь тебе.

— И что изменилось сейчас? — кидаю ему в спину, наблюдая, как он вытаскивает из своего шкафа футболку и спортивные шорты, которые придётся конкретно затянуть, чтобы не упали.

— Ты больше не принадлежишь моему брату… — отвечает, протягивая стопку вещей. — Узнала его настоящего, а значит, открыла глаза на происходящее.

— А что дальше, Артур? — откладываю стопку и подхожу к нему. — Как мне избавиться от Эмиля окончательно? Он не оставит меня, а свадьбу самой мне отменить не дадут. Кто я по сравнению с Эмилем? Что мне делать? — прошу у него совета, готовая разреветься от безысходности.

Эмиль не отстанет, и его измена не станет причиной для расторжения помолвки.

В данный момент я полностью согласна с Артуром. Хасанову-старшему что-то от меня нужно.

— Стать моей, принцесса… — выдыхает прямо в губы Артур, а после целует.

Его руки ложатся мне на талию, в момент прижав к себе и оторвав от земли. Инстинктивно, по непонятным в моей голове соображениям, обхватываю бёдра Артура своими ногами, сцепив их в замок за его спиной.

Своими действиями даю понять Хасанову, что не против и сама хочу его любви. Утонуть в нём. Раствориться. Отдаться ему полностью.