Принцип неопределенности (СИ)

Глава 17. Никита/Ульяна

Я не знаю, как бы закончился этот вечер, если бы не истерический припадок Регины. После того, что она сделала на пару с моим драгоценным тестем, у нее не было никакого права хоть в чем-то меня упрекать. Конечно, хороший муж постарался бы успокоить жену, убедить в своей верности, но мне уже не хватало сил носить эту маску. И я просто ушел, прикрыв за собой дверь.

Наверное, во многом Регина права — в моих мыслях давно поселилась другая девушка, но она не была мне ни любовницей, ни возлюбленной. Всего лишь человек, который каждый вечер искренне дарил мне тепло и утешение. А я похерил это все своей мелочной ревностью. Даже если бы той таинственной незнакомкой из чата была Милана, что бы это поменяло? Мы никогда не говорили о чувствах друг к другу. С какого хрена мне пришло в голову, что я ей нравлюсь не просто как парень, с которым можно поболтать и скоротать вечер? Хотя тяжело думать, что если бы не капризный случай, то сегодня мы могли бы встретиться. Интересно, какая она? Я не решился спросить об этом Милану, мне показалось, что она сразу обо всем догадается и не даст даже приблизиться к своей подруге. А так хотелось увидеть ее хотя бы на фото…

Я прислонился к стене и устало прикрыл глаза. Сейчас немного успокоюсь и пойду проситься на ночлег к Тимуру, идти домой не было никакого желания. Можно было взять машину и покататься по ночному городу, но перед уходом мне попалась в руки старая связка. На ней были только ключи от квартиры…и от байка. Мои глаза резко распахнулись. В груди появилось давно забытое предвкушение, словно передо мной елка с самым лучшим подарком. Папарацци давно привыкли меня видеть за рулем дорогих и статусных машин, и вряд ли кто из них помнит, что раньше я любил гонять на спортивном черном мотоцикле. Он гораздо маневреннее, неприметнее, и, не привлекая внимание, вполне может довезти меня до какого-нибудь бара. Хотя имеет ли смысл врать самому себе? Не до какого-нибудь, а до совершенно определенного. До бара “Каприз”.

Теперь, когда я принял решение, все стало гораздо проще. Ноги сами привели меня к небольшому боксу, где помимо моего байка, стоял железный конь Тимура. Правда он пользовался им гораздо чаще — такой вид транспорта отлично вписывался в образ одинокого волка. Проверив наличие прав и телефона, я сел на мотоцикл, заново привыкая к его низкой посадке. Мотор мягко заурчал, слово большой дикий кот. Все же в этом жилом комплексе были свои плюсы. Например, механики, которые регулярно осматривали любой транспорт привередливых небожителей, так что в отличном состоянии байка можно было не сомневаться.

Я надел шлем и застегнул куртку из плотной, тяжелой кожи. Погода не радовала, мелкий и противный дождь шел, не переставая, уже около двух часов. При таком обилии луж мотоцикл не самое разумное решение, но, когда меня это останавливало. С глухим ревом байк сорвался с места, плавно набирая скорость. Несмотря на желание поскорее увидеть свою королеву, здравый смысл все же не позволял мне выжать максимальную скорость. И все же даже с учетом отвратительного состояния дорог, я был на месте уже через десять минут.

Бар оказался не самым популярным и стильным местом. Вывеска покосилась, фасад здания нуждался в косметическом ремонте, но сейчас это место было для меня подобно раю. Судя по вывеске, до закрытия оставалось минут тридцать. Времени было достаточно и, не снимая шлем, я наконец вошел внутрь. Сам бар был небольшой и довольно сильно прокурен. Сизый табачный дым в сочетании с полумраком прятал убогость интерьера от случайных посетителей. Таких набралось всего пару человек за дальним столиком, не считая единственной официантки, лениво подметавшей пол. Я всматривался в ее лицо, пытаясь понять, могла ли она быть подругой Яна, как внезапно по залу пронесся искренний девичий смех, столь же звонкий, как серебряный колокольчик. Мелодичный и нежный он совсем не подходил к мрачной атмосфере полуподвального помещения. Околдованный этим звуком, я повернул голову, отыскивая взглядом его источник, а когда нашел, то замер, жадно разглядывая его владелицу. И мне не нужно было видеть бейджик с ее именем, чтобы понять, что передо мной именно Солнце.

Хоть практически весь бар был погружен в полумрак, освещение над стойкой было довольно приличным. Яркие лампы подсвечивали полки с алкогольной продукцией на любой вкус, и она стояла в лучах этого света и сиял. Сама по себе, начиная с медово-золотистых волос, собранных в густой хвост, и заканчивая персиковой кожей, которая, я уверен, была на ощупь нежной и бархатистой. Ее полные розовые губы изгибались в мягкой улыбке, которую она щедро дарила какому-то неряшливому старику у барной стойки. И в больших карих глазах не было ни следа брезгливости или отвращения. Мне даже сложно представить истерику, которую закатила бы Регина, если бы такой оборванец попытался всего лишь подойти к ней, а она искренне ему улыбается. Когда я ехал сюда, то был готов практически ко всему, но все равно ее теплая светлая красота поразила меня прямо в сердце. Да, у моей жены была идеальная внешность, но это скорее было совершенство бездушной и холодной мраморной статуи, которое терялось на фоне живой и настоящей Ульяны.

Внезапно она встревоженно вскинула голову и начала внимательно рассматривать помещение бара. Я тут же вжался в стену, стараясь слиться со стеной. Сегодня мне стоит поступить правильно, а это значит, что нам не стоит встречаться. Такая девушка заслуживает самого лучшего и заботливого парня, а что ей может дать увязший в проблемах женатик? Ульяна рассеянно кивнула своему собеседнику, постепенно расслабляясь. Почему-то я ощутил себя извращенцем, подглядывавшим из темноты за хорошенькой девушкой, и от этого на душе стало противно. Медленно отступая назад, я с тоской посмотрел на подсвеченную лампами красавицу. Мне пора назад, в свою грязь, которая никоим образом не должна коснуться моего Солнца. Хотя, если честно, совсем не моего…

* * *

Ощущение, что на меня кто-то пристально смотрит, прошло довольно быстро. Дядя Вова продолжал хвастаться своим внуком, и я с интересом слушала его. На самом деле, он не такой плохой, как может показаться на первый взгляд. Все дело в том, что полгода назад умерла его любимая супруга, и боль потери серьезно подкосила его. Может теперь, с появлением внука, он снова придет в себя. Ян всегда считала меня слишком доброй, но маска стервы никогда мне не удавалась.

Спустя сорок минут именно мой мягкий характер не позволил навязаться попутчицей к Юльке, моей сегодняшней напарнице. За ней приехал муж, но они жили совсем в другой части города, и мне пришлось сослаться на то, что давно вызвала такси. Только когда парочка уже скрылась, открыв приложение и увидев абсолютное отсутствие свободных машин в этом районе, я пожалела о своем решении. Проще было отдать им за поездку эти деньги, чтобы успокоить совесть и помочь молодой семье. Тоскливо вздохнув, я поежилась под пронзительным ветром. Придется потерпеть, зато потом горячий душ и постель.

— Тебя подвезти? — Из темноты вынырнула высокая мужская фигура в мотоциклетном шлеме. Незнакомец подошел ко мне поближе и встал прямо под фонарем.

В голове сразу пронеслись все предупреждения Ани и жуткие рассказы Милы о таких вот добряках, которые помогают помощь в беде, а потом бедных девушек находят расчлененными. Если вообще находят. Я инстинктивно вжалась в стену, стараясь держаться от него подальше и проклиная свою доброту.

— Спасибо, но я подожду такси. Машина скоро будет. — Мой голос слегка дрожал, но сдаться без боя было не в моих правилах. Если что, можно будет огреть его рюкзаком и бежать, благо на ногах сегодня удобная обувь.

— Не ври, пожалуйста. В этом районе нет свободных водителей. Ты боишься меня? Не стоит, у меня и в мыслях нет тебя обидеть. Вообще-то мы даже знакомы. В некотором роде. — Он мнется, словно не находит подходящих слов, чтобы успокоить меня. Если он и маньяк, то очень странный. — Я… Я Рыцарь, из чата.

И, резко выдохнув, снимает с себя шлем. На том чертовом фото лица было практически не видно, но эта ямочка на подбородке врезалась мне в память. Мелкие капли дождя на его темных волосах вспыхивали в свете фонаря, как бриллианты, дымчато-серые глаза напряженно смотрели на меня, пытаясь уловить малейшую реакцию. Я удивленно выдохнула, мгновенно узнавая парня. И, если честно, его узнал бы любой дурак. Потому что за его спиной был большой стенд с яркой афишей, оповещавшей о концерте группы “Опиум” в новом составе — Тимур Орлов, Ян Полонский и Никита Михеев. Тот самый Никита, который сейчас стоял передо мной. Мой Рыцарь, в которого я успела влюбиться, и который никогда не будет моим.

— Узнала. — Это было не утверждение. Он просто озвучил данный факт и легкомысленно пожал плечами. Но в его тоскливом взгляде не было ни следа беззаботности. Мне почему-то показалось, что мы подумали в эту секунду об одном и том же. Хотя, конечно, это не так.

— Узнала. А как ты нашел меня? Ян? — В голове так и не могло уложиться, что последние недели я регулярно флиртовала с одним из самых сексуальных парней отечественного шоу-бизнеса.

— Милана. И наше пари. Как оказалось, заключая его мы говорили об одном и том же человеке. Забавно правда? — Никита горько усмехнулся и на секунду прикрыл глаза, успокаиваясь. — Я сначала подумал, что это Мила общалась со мной в чате, пока не услышал от нее историю об общей подруге детства Ульяне. Которую они называют Солнце. Знаешь, а тебе подходит. Раз мы выяснили, что я не маньяк, ты позволишь себя подвезти?

— Думаю, что с учетом того, кто твоя жена, ты точно не потащишь меня в кусты, чтобы изнасиловать. — Мой слова были намеренно грубыми и резкими. Я хотела причинить ему ту же боль, которую испытывала сейчас, когда поняла, что человек, в которого я влюбилась снова оказался женат. Он дернулся, как от удара, и беспомощно сжал кулаки, но промолчал.

Уже по мотоциклетному шлему я догадалась, что он приехал сюда не на машине. И совсем не удивилась при виде черного спортивного байка, который стоял на парковке за углом. А вот когда Никита молча протянул мне единственный шлем я потеряла дар речи. С учетом плохой погоды он с легкостью отдал мне практически основное средство защиты, прекрасно понимая, что в случае аварии он пострадает сильнее. Я назвала ему свой адрес, и он согласно кивнул головой, показывая, что знает где это. Перед тем как сесть на мотоцикл Ник расстегнул плотную куртку. На мой вопросительный взгляд он кратко ответил:

— Кожа мокрая. Твои руки буду скользить.

С этим было трудно поспорить, но от мысли, что мне придется касаться его через тонкий трикотаж водолазки, меня бросило в жар. Я завороженно смотрела на то, как он грациозно оседлал байк и приглашающе кивнул головой. Мне не удалось забраться на железного коня с такой же легкостью, но Никита терпеливо дожидался, пока я не смогу устроиться поудобнее. Мои руки робко обняли его за талию. От этого прикосновения он вздрогнул и инстинктивно напрягся под моими пальцами.

— Крепче. Поверь, я не сломаюсь. — Он посмотрел на меня через плечо. Его глаза потемнели от сдерживаемого возбуждения, которое было отражением и моих чувств. Капля дождя упала с мокрой челки на щеку и соскользнула ниже на губы. Мне остро захотелось слизать ее. Слизать каждую каплю с его идеального лица, а потом и тела. Словно прочитав мои мысли, Никита негромко выругался, а затем положив свои горячие ладони на мои руки, вынудил прижаться к себе теснее. Через легкую ткань я пальцами чувствовала рельеф его пресса и жалела, что не могу забраться под водолазку и прикоснуться к обнаженной коже.

Ник отвернулся, заводя мотор. Его сердце настолько оглушительно билось в груди, что ощущалось даже через слои одежды. Или это было мое? По крайней мере, мой пульс точно зашкаливал на критической отметке всю короткую дорогу до моего дома, хоть мне и хотелось, чтобы мы вечно ехали вдвоем сквозь дождь, давая мне возможность надышаться им на всю оставшуюся жизнь.

***

Мы приехали слишком быстро несмотря на то, что я ехал в объезд, самой дальней дорогой. Я спиной ощутил, как Ульяна тяжело вздохнула, прежде чем оторваться от меня и неуклюже соскочить с мотоцикла. Она сняла шлем и пыталась пригладить взъерошенные волосы, а в моих мечтах Солнце растрепанная сонно улыбалась мне на разворошенной постели. Возбуждение не отпускало меня с того момента, как я увидел ее в темном баре, и вряд ли мне удастся быстро успокоиться.

— Вот, это мой подъезд. — Она невесело улыбнулась, махнув рукой в сторону. — спасибо, что подвез. С такси действительно были проблемы.

Я прекрасно понимал, что должен ее отпустить. Попрощаться и уехать, пряча все мечты о ней в самый дальний уголок души. Но расстаться с ней так быстро было выше моих сил.

— Мне очень жаль. — Я слез с байка и медленно подошел к ней, любуясь нежным лицом.

— Жаль, что подвез?

— Нет. Жаль, что мы не встретились с тобой раньше, когда все было гораздо проще.

— Сейчас тоже все просто. Ты женат, а я никогда больше не буду иметь отношения с несвободным мужчиной.

— Ты мне очень дорога. Я никогда бы не унизил тебя подобным предложением. — Каждое ее слово ранит меня, но даже эта боль не отрезвляет. — Даже не буду просить тебя ждать, потому что знаю, что не разведусь, а мучить тебя безнадежными мечтами не хочу.

— Я понимаю. От таких, как Регина, не уходят. В нее влюбляются даже девочки, что уж говорить про мужской пол.

— Дело никогда не было в любви. Не думай, что слащавая картинка в социальных сетях имеет хоть какое-то отношение к реальности. Это шоу-бизнес, фабрика иллюзий. — Мне впервые было сложно подобрать слова. Ульяна пыталась делать вид, что ей все равно, но дрожащие губы выдавали ее с головой. Возможно, она побежит с моей историей к журналистам, но все равно я не хотел, чтобы она думала, что у меня есть какие-то чувства к жене. — Меня связывает контракт. Разорвать его практически невозможно. Так что я обычный дурачок, угодивший в типичную ловушку.

— То есть ты не влюблен в нее? — Она широко распахнула карие глаза и нервно стиснула пальцы.

— Нет. Знаешь мне даже кажется, что я даже умудрился влюбиться в другую. — Я осторожно погладил ее по щеке. Все мои предположения оказались точными — ее кожа на ощупь была словно нежнейший бархат.

— Но наши чувства не помогут. — Ульяна печально вздохнула и закусила губу. — Нам стоит воздержаться о общения, чтобы не усугубить ситуацию. Не думаю, что когда-нибудь теперь вернусь в чат, это будет слишком больно. Видеться мы практически не будем. Ян мой друг, но не думаю, что нам обязательно видеться всем вместе, словно мы большая дружная семья.

Я понимал, что она говорит разумные вещи, но мысль, что мы больше никогда не увидимся разрывала меня. Ее хуже было предположение, что однажды она придет к Полонскому с новым парнем, а Ян умудрится об этом упомянуть. Или не дай Бог увижу это сам в одну из случайных мимолетных встреч. Больше всего я хочу, чтобы она была счастлива, даже если рядом с ней буду точно не я, но представлять это чертовски больно.

— Ты права. Будет лучше, если мы будем друг от друга подальше. По крайней мере, нам нужно будет постараться. — Я криво усмехнулся, уже заранее думая, как буду оправдывать перед Тимуром свое нежелание знакомиться с друзьями Яна. — Хочу предупредить, что мы живем на одной лестничной клетке, так что возможно случайно пересекаться мы будем.

— Я постараюсь не приезжать к ним домой, мы все равно предпочитали собираться у меня или в кафе. — Она замолчала, не отводя от меня взгляда. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понимать, что сейчас последует предложение разойтись. Мы обговорили все условия нашего дальнейшего взаимодействия и больше нет причин стоять так близко друг к другу, что я могу пересчитать каждую ее ресничку. — Мне надо идти, но… Пусть будет хоть что-то…

Ульяна резко подается ко мне, приподнимается на цыпочках и прижимается своими губами к моим. Я меньше всего ожидал от нее поцелуя, но кто я такой, чтобы отказываться от подарка судьбы. На вкус она была как сладкий сочный персик, такая же летняя и вкусная. Не теряя ни секунды, начинаю с жаром ей отвечать. И становится плевать и на неутихающий противный дождь, и на время, неумолимо приближающее наше расставание. О чем вообще можно думать, когда Ульяна так неистово льнет ко мне, позволяя моему языку хозяйничать в своем медовом ротике. Ее пальцы путались в моих мокрых волосах, ноготки слегка царапали кожу головы, но это была самая сладкая боль в мире. Она с трудом оторвалась от меня, жадно глотая воздух опухшими губами.

— Я…тебя… — Солнце резко замолчала и посмотрела на меня. В ее глазах была такая мука, что у меня опускались руки от бессилия. Она отшатнулась и, отчаянно замотав головой, попятилась в направлении подъезда.

Мне хотелось ее остановить, хотелось пообещать, что все будет хорошо, а потом бросить к ее ногам весь мир. Но мы оба знали, что так будет лучше. Ради нас самих мы должны были поступить правильно. Поэтому я стоял и смотрел, как самая замечательная девушка в моей жизни убегает от меня, не имея никакого права ее останавливать.