Прирожденный грешник

Глава тринадцатая

Сэм

Эдьер снова пристально смотрит на меня.

Он держал меня взаперти с тех пор, как я вернулся в Нью-Йорк. Он знает, что я отвлекся, но выбирает момент, чтобы расспросить меня об этом.

В этом отношении он так похож на своего отца. Терпение — добродетель в семье Грейсонов. Сенатор однажды рассказал мне, как он пять дней пытал человека, прежде чем, наконец, сломал его. Медленно и упорно… Удаленный зуб здесь. Вырванное признание там.

Эдиер делал заметки.

— Прикончи его, — приказывает он, отворачиваясь от избитого и окровавленного мужчины, подвешенного за запястья к мясному крюку, граничащий между жизнью и смертью.

Я достаю пистолет и нажимаю на спусковой крючок, совершая четвертое убийство русского за столько же дней. Убиваю последнее из своего детства вместе со стукачом Савио.

Люди пытаются извлечь выгоду во время смены власти. Они как будто думают, что у нового короля в короне есть трещины от глупости. В тот момент, когда Эдьер ступил на порог Нью-Йорка, русские начали напрягать мускулы. Пара доверенных дилеров из Сантьяго закончили тем, что им перерезали горло, так что потребовалось возмездие.

После этой недели никто больше не будет подвергать сомнению авторитет Эдьера в этом городе.

Двадцать шесть погибших.

Ячейка братвы в огне.

Даже итальянцы с Канал-стрит перестали выставлять напоказ свое дерьмо, как павлины на прогулке.

Меня пугает, как легко я влился в эту новую жизнь. Это как дизайнерский костюм с пятнами крови, сшитый специально для меня.

Я нахожу Эдьера, ожидающего меня у мясного склада.

— Скажи Рису, чтобы избавился от тел. Его лицо все такое же, как у черта, без проблесков эмоций, но ты же знаешь, что говорят о таких водах… — Ты хорошо справился.

— Получу ли я наклейку с блестками и леденец на палочке?

Эдиер некоторое время смотрит на меня, прежде чем его губы начинают подергиваться. — Вот и он…. Сэм — саркастическая заноза в заднице. Я уже начал думать, что ты подвергся пересадке личности в этом твоем модном колледже.

— Бывший студент колледжа, — поправляю я, пока он кладет жвачку в рот и кладет обертку в карман. Он жует медленно. Методично. Двадцатипятилетний принц картеля с повадками школьницы.

— Ты играешь с огнем.

— Хороший денек, чтобы обжечься.

Его брови приподнимаются от моего тона. — Кажется, у джокера выросли зубы.

— Я не отдам ее Сантьяго, — предупреждаю я.

— Кто сказал, что у тебя есть выбор?

Ругаясь себе под нос, я иду к своему Bugatti. Меня не было слишком долго. У меня есть устройство слежения на ее машине. Я взломал камеры наблюдения колледжа и ее квартиры. Я знаю момент, когда она просыпается, и час, в который она засыпает, но этого все равно недостаточно.

Я чувствую тяжесть моего пистолета, прижатого к моему сердцу. Тот самый пистолет, который так сильно разрушил мое самообладание.

Я завожу двигатель, когда Эдьер стучит в окно.

— Выкинь ее из головы, а потом я хочу, чтобы ты вернулся в Нью-Йорк к пятнице, — коротко говорит он. — Она Каррера, Сэм… Мне не нужно объяснять всю ту чушь, которая связана с этим именем.

Я отрывисто киваю, в отчаянии прикусывая нижнюю губу. И навязчивые идеи не просто "покидают твою голову", Эдьер. Они глубоко впиваются шипами, пока ничто не заставит их проиграть. Они прокалывают твои легкие, так что тебе нужен их гребаный воздух, чтобы выжить.

Что-то мелькает в его темных глазах. Что-то близкое к сочувствию.

— Послушай, Элла Сантьяго прибывает сюда на следующей неделе для позднего перевода в Нью-Йоркский университет, и я хочу, чтобы ты проследил за ее защитой. Если что-нибудь случится с дочерью дьявола в мое дежурство, я окажусь на мясном крюке рядом с Савио. Ты меня слышишь?

Я отрывисто киваю еще раз.

— Иди. Делая шаг назад от машины, он засовывает руки в карманы. — И не возвращайся, пока снова не вдохнешь пары Сантьяго, а не Карреры.

Я возвращаюсь бумерангом прямиком в Нью-Брансуик, с визгом торможу возле ее квартиры, паркуюсь под углом и загораживаю два свободных места.

Я проверил трекеры по дороге сюда, мое настроение испортилось где-то на автостраде Гарден Стейт. Ее место во тьме, но я точно знаю, где она, и она знает, что будет наказана за это.

Поднимаясь по лестнице к пожарному выходу, я делаю то, что мне нужно, а затем сажусь обратно в свой Bugatti, чтобы переставить его в более незаметное место сбоку от здания.

Так же хорошо.

Минуту спустя Санти Каррера подъезжает и заходит внутрь, оставляя троих своих людей у двери.

Вскоре после этого рядом паркуется синий Ford Prius.

Я наблюдаю за разыгрывающейся сценой в мрачном молчании, зная, что не могу пошевелиться, когда ее брат и его sicarios поблизости. Вместо этого я удовлетворяю себя тем фактом, что к концу ночи добавлю пятое убийство к своему отсутствию совести.

Я начинаю забывать, кем я был до Лолы. Шутил ли я, как говорил Эдьер? Вел себя более беззаботно?

Как только она выходит из машины, я вставляю новый магазин в свой Глок. Десять минут спустя я съезжаю задом с дороги на синем Ford Prius и наблюдаю, как какой-то придурок из колледжа обмочился от страха.

Когда я возвращаюсь в ее квартиру, меня все еще знобит от безудержного насилия, окровавленных костяшек пальцев и дыры в моем сердце в форме Лолы, которую может заполнить только она.