Пристройка

Синди смотрела, как он идет по цементной дорожке, ведущей на задний двор, и останавливается перед бригадиром в деловом костюме. Полицейский говорил несколько мгновений, затем жестом указал в сторону переднего двора, где она стояла. Мужчина из строительной компании посмотрел на нее, и она поспешила в дом с колотящимся сердцем. Она не хотела, чтобы ее видели, но, уже закрывая за собой входную дверь, поняла, что это был иррациональный порыв. Очевидно, что это она вызвала полицию, и даже если полицейский не скажет бригадиру, кто подал жалобу — что он, конечно, должен был сделать, — тот все равно узнает, потому что полицейский будет повторять то же самое, что она сказала всего пятнадцать минут назад.

Так почему же она так боялась? Почему она не вышла туда и не включилась в процесс, не выдвинула свою версию, пока полицейский был рядом, чтобы поддержать ее?

Она не знала, но не могла этого сделать. С опаской она выглянула из-за штор.

Двое мужчин смеялись вместе, веселое товарищество совместимых парней, разделивших шутку, и она вдруг убедилась, что они смеются над ней, что они оба от души посмеиваются за ее счет, за счет испуганной нервной женщины, которая вызвала полицию, чтобы решить несуществующую проблему. Работы не прекращались, никто не пытался собрать вещи и уехать, не было никакого признания того, что "Wilton Construction " делает что-то не так.

В ней вспыхнул гнев, и она отдернула шторы, открыла раздвижную стеклянную дверь и ворвалась наружу.

— Я хочу, чтобы вы убрались отсюда! — закричала она на бригадира. Она жестом обвела всех рабочих, многие из которых теперь смотрели на нее. — Убирайтесь с моей территории! Сейчас же!

Полицейский шагнул вперед.

— Успокойтесь...

— Успокоиться? Успокоиться?!

— Эти люди выполняют только ту работу, на которую их наняли. — Он говорил четко, как будто с особенным семилетним ребенком. — Я ничего не могу с этим поделать. Все, что они делают, совершенно законно. Здесь не было нарушено никаких законов.

— Мы все это не разрешали! — кричала она. — Эта компания вторгается на нашу территорию, уничтожает наш ландшафт, разрушает наш дом, а вы говорите, что ничего не можете с этим поделать?

— Все разрешения и допуски, похоже, в порядке. Вы можете подать гражданский иск против компании, но уголовного дела нет...

— Я хочу поговорить с другим полицейским, — потребовала она, сложив руки на груди. — Пришлите сюда кого-нибудь еще.

— Мэм...

— Не надо "мэм", ты, жалкое подобие человека. Просто позвони в свой участок и вызови сюда кого-нибудь, кто знает, как делать свою работу. Живо!

Выражение лица полицейского ожесточилось.

— Мы закончили. Мне очень жаль, но полиция ничем не может вам помочь. Подразумевалось что ей может помочь только специалист по психическому здоровью.

Чужак-прораб улыбнулся.

— Не волнуйтесь, миссис Уайтинг. К концу недели мы от вас отстанем. Мои люди очень хотят получить эту премию.

***

Джим позвонил тем же вечером.

— Привет, дорогая. Как дела?

Синди захотелось плакать.

— Это был кошмар! Весь день у нас на заднем дворе гремели строители, возводившие пристройку к дому, и я не могла заставить их остановиться.

— Успокойся дорогая, успокойся. Расскажи мне, что случилось.

— Только что! После твоего ухода сегодня утром я услышала шум снаружи, выглянула и увидела строителей на нашем заднем дворике. Они привозили пиломатериалы, инструменты и строительный инвентарь, и у них была бетономешалка, и там были балки, которые раздавили мои розы, и... и они не уходили! Я сказала им уйти, но они не ушли! Они просто продолжали строить!

— В этом нет никакого смысла.

— Именно это я и пыталась тебе сказать!

— Постой, постой! Ты уверена, что они...

— Я уверена, что они что? — закричала она. — Я уверена, что они пристраивают комнату к нашему дому? Именно к нашему дому! Это ты хотел уточнить? Наш двор завален строительными материалами! Они начали сносить заднюю стену гостиной! Нашей гостиной!

На другом конце линии была тишина.

— Ты слышал хоть одно мое слово?

— Да.

— И?

— Слушай, я разберусь с этим, когда вернусь домой, — произнес Джим сухим тоном.

— Они закончат к тому времени, как ты вернешься домой!

— Успокойся. Ты знаешь, как это бывает. Ремонт невозможно закончить, только приостановить.

Она глубоко вздохнула, стараясь не закричать в трубку телефона. Он явно не понимал, что здесь происходит. Похоже, он думал, что речь идет о каком-то незначительном неудобстве вроде протекающего крана, а не о крупном строительном проекте, который съедает их дворик и навсегда меняет их дом.

— Кто-то заплатил строительной компании тысячи долларов, чтобы пристроить к нашему дому дополнительную комнату, — сказала она, медленно произнося каждое слово. — Я сказала бригадиру, что произошла какая-то ошибка, что они ошиблись адресом, но наш адрес был указан в заказе на работы, и он знал мое полное имя. Он отказался уходить, и я вызвала полицию, но приехавший полицейский сказал, что они ничего не могут сделать, строительная компания не делает ничего незаконного.

— Понятно, — сказал он.

— А ты? Понимаешь ли ты, что здесь сегодня происходило, и через что я прошла этим ужасным утром?

— Да, дорогая. И, как я уже сказал, я позабочусь об этом. Не волнуйся. Я позвоню в строительную компанию и все улажу.

Слава Богу.

— Мне... мне было страшно, — призналась Синди, и на ее глаза навернулись слезы. — Никто меня не слушал. Я ничего не могла сделать. Они смеялись мне в лицо!

— Я позабочусь об этом, — сказал он успокаивающе. — Не волнуйся. Я все исправлю.

Они проговорили еще десять минут, не касаясь ее кошмарного опыта, придерживаясь обычных тем их междугородних разговоров — его дня и того, как проходит его поездка, — а затем попрощались. Но как только она положила трубку, Синди одолели сомнения. Я позабочусь об этом, сказал он. Но как он собирался позаботиться об этом? Он даже не спросил название строительной компании. Или имя прораба.

Может быть, он уже знал эту информацию?

Может быть, это он их нанял?

В ее голове промелькнуло множество сценариев: у него есть любовница, и именно ее он на самом деле навещал, когда уезжал в свои так называемые "деловые поездки". Он собирался привезти ее обратно и поселить в новой комнате. Или любовница залетела, и он собирался использовать новую комнату для их будущего ребенка. Он разведется с Синди и женится на новой красотке с длинными ногами и силиконом. Или...

Зазвонил телефон.

Она подскочила, вынырнув из своей задумчивости.

Это был Джим.

— Дорогая, это опять я. Совсем забыл спросить название строительной компании.

Он не нанимал их! Облегчение, которое она испытала, было почти непреодолимым, и она с благодарностью назвала ему название и номер телефона компании. Хотя она не знала имени бригадира, она знала имя Джона П. Уилтона, президента компании, и сказала ему и это. Сообщив, что этот мужчина фирменный негодяй.

— Я позвоню завтра утром и все улажу — пообещал он.

Они снова сказали друг другу "люблю" и попрощались, и снова Синди почувствовала трепет после того, как положила трубку. Она была рада, что Джим собирается позвонить в строительную компанию, но он все еще не выглядел настолько обеспокоенным, насколько должен был. Он поступал правильно, но из чувства долга, а не возмущения. Он должен быть расстроен так же, как и она. В конце концов, кто-то ломает целую стену в их доме, чтобы пристроить новую комнату, которая им не нужна.

Может быть, она недостаточно хорошо объяснила. А может быть, он просто подумал, что она слишком остро реагирует, как в тот раз, когда она заставила его вернуться домой из поездки в Нью-Йорк, потому что ей показалось, что кто-то вломился в их дом, а потом выяснилось, что с полки упала неправильно сбалансированная книга и опрокинула вазу с цветами. Но как он мог неправильно понять, что бригада строителей пристраивает к их дому дополнительную комнату? И как Джим мог подумать, что эта ситуация может быть чем-то иным, чем она была на самом деле? Она очень четко описала случившееся. Возможно, Джим и не самый сообразительный парень в мире, но с ее слов он должен представить масштабы бедствия.

Она хотела перезвонить ему, но поняла, что он забыл сообщить ей название отеля, в котором остановился, а она в суматохе забыла спросить.

Следующие два часа она ждала у телефона, надеясь, что он позвонит снова, но телефон не звонил, и, наконец, обессиленная, она легла спать, даже не потрудившись принять душ или раздеться, просто скинув тапочки и плюхнувшись на одеяло.

***

Ее разбудил звук стучащих молотков.

К тому времени, как она встала с постели, весь дом содрогался от тяжелой техники, атакующей последние остатки задней стены гостиной. Вчера она сняла со стен все фотографии и гравюры в рамках, переставила диван и журнальный столик в центр комнаты и даже натянула прозрачный пластиковый брезент, который ей предоставила компания "Wilton Construction", хотя она отказалась пускать в дом рабочих и настояла на том, чтобы самой накрыть пол и мебель. Но она все равно была потрясена огромной дырой в доме, которая встретила ее после того, как она оделась и вышла из спальни.

— Привет! — окликнул ее бригадир с заднего двора, и помахал рукой. — Хороший день!

Двое других строителей кивнули ей в знак приветствия.

Синди судорожно огляделась вокруг. Теперь ей негде было спрятаться. Ее дом был открыт для посторонних глаз, ее жизнь была открыта, и не было места, куда бы она могла зайти внутри дома, чтобы они не могли ее увидеть. Рабочие имели полный обзор гостиной и кухни, лишь частично загораживая семейную комнату, и они могли видеть весь коридор, что означало, что, хотя они не могли видеть, что именно она делает, они знали, в какой комнате она находится: спальне, гостевой комнате, ванной.

Она чувствовала себя ужасно уязвимой и понимала, что не сможет жить так всю следующую неделю или сколько там времени им понадобится, чтобы закончить проклятое строительство.

Сколько времени им понадобится?

Она поняла, что уже смирилась с мыслью о том, что пристройка будет построена, уже купилась на предположения "Wilton Construction", что, хотя она все еще намеревалась бороться до конца, не сдаваться без борьбы, в ее сознании она уже согласилась с неизбежным.

Она проигнорировала открытое пространство, где была стена, прошла на кухню и вышла на улицу через боковую дверь. Она встретила бригадира у террасы. Он был без пиджака, но все еще в белой рубашке и галстуке, и когда она подошла, он обсуждал чертежи с мускулистым блондином за столом для пикника.