Притчи от Ошо (Книга 1)

Сам себе враг

Одна из самых значительных притч Иисуса была полностью утеряна. О ней есть лишь упоминание в Евангелии от Луки. Но вся притча отсутствует во всех санкционированных церковью Евангелиях, и даже в пятом Евангелии от Фомы. Некоторые спрятанные источники, некоторые тайные общества постоянно медитировали над этой притчей. Я хотел бы рассказать вам ее. Притча настолько значительна, что, может быть благодаря своей значительности, она и не была включена в официальные Евангелия. Притча эта кажется опасной. Выводы из нее потрясающе важны и значительны.

Эта притча о том, как кто-то тайно сеет сорняки на пшеничном поле, пока хозяин и слуги спят. Слуги бросились скорее вырывать их, но хозяин сказал, что во время уборки урожая можно более эффективно отделить зерна от плевел.

Слуги посовещались и сказали друг другу: «Было бы лучше вытащить сорняки прямо сейчас, чем ждать, но мы должны подчиняться хозяину, даже если он неправ. Тем временем, давайте поищем, что за враг творит это зло нашему хозяину, который так добр к каждому и не заслужил такого наказания».

Они потихоньку навели справки и поискали по всей окрестности, но не нашли никого; они не смогли найти никакого врага.

Один из слуг пришел приватно к главному слуге ночью и сказал: «Сэр, простите меня, но я больше не могу скрывать мою тайну. Я знаю врага, который посеял плевелы, я видел его».

В ответ на это главный слуга удивился и наполнился гневом. Но перед тем, как наказать его, он спросил у слуги, почему тот не пришел гораздо раньше.

«Я не осмеливался, — заплакал слуга. — Я со страхом осмелился прийти и рассказать вам это даже сейчас. Я бодрствовал в ту ночь, когда были посеяны плевелы, я видел человека, который сделал это. Он прошел мимо меня, вроде как наяву, но все же спящий. Он, похоже, не узнал меня, но я узнал его».

«И кто же это был? — спросил главный слуга в великом волнении. — Скажи мне, чтобы он мог быть наказан».

Слуга повесил голову. Наконец слабым голосом он ответил: «Это был сам хозяин».

И они оба согласились ничего не говорить об этом ни единому человеку.

Враг не снаружи. Если бы он был снаружи, не было бы так трудно избавиться от него. Вы могли бы спастись бегством. Но вы не можете убежать от этого врага, потому что он внутри.

Любимый, друг, он тоже не снаружи. В противном случае вы могли бы легко отыскать его, и раз он найден одним человеком, другим не трудно было бы последовать этому поиску. Именно так и происходит в науке: истина снаружи.

Научная истина лежит снаружи. Один человек открывает, и открытие становится частью человеческого знания. Тогда все и каждый знают о нем. Эйнштейн мог двенадцать лет работать, чтобы дойти до истины теории относительности, но коль скоро он познал ее, она стала общим наследием. Даже школьники могут изучать ее. Ее можно выучить в течение минут и часов. Она всегда есть.

Истина науки лежит снаружи, но истина религии находится внутри. Иисус, быть может, открыл ее, но его открытие останется персональным. Оно не может быть передано никому другому. Будда, быть может, открыл ее, но его открытие исчезает с исчезновением Будды. Каждый ищущий должен снова и снова индивидуально находить эту истину.

Религиозная истина персональна. Религиозная истина не может быть заимствована; она должна быть отыскана. Каждый ищущий должен сам заработать ее. Вы не можете встать на чьи-то плечи, вы не можете наследовать истину. Она должна быть заработана.

Оба внутри: и животное, и бог. Это порождает проблему. Иногда вы отождествлены с божественным в вас. И тогда все течет прекрасно. Тогда вы чувствуете повсюду вокруг тепло. Тогда вы чувствуете покой, глубокое спокойствие. Тогда вы чувствуете восторг. Все кажется вам благословенным. Все вместе соответствует единому целому, все согласуется между собой. Глубокое удовлетворение окружает вас, нисходит на вас. Вы дома.

Всякий раз, когда вы отождествлены с божественным, вы чувствуете себя счастливыми. Всякий раз, когда вы отождествлены с лукавым, вы становитесь несчастными; вы становитесь жалкими. Все ваше горе и все ваше счастье — всего лишь отождествление: или с божественной частью, или с дьявольской частью. Обе части внутри вас. Религиозный человек должен пройти за пределы обеих этих частей. Это не только означает, что он должен устранить свое отождествление с дьяволом. Это должно быть сделано, но он должен также устранить свое отождествление и с богом. В самом этом отождествлении и заключена проблема.

С лукавым вы будете несчастны. Это миф об аде: о том, кто так глубоко погрузился в отождествление себя с тьмой, с дьяволом, что вся его жизнь стала адом, — долгой цепью страданий, которым не видно конца.

Вы должны устранить свое отождествление с темной стороной, но и все хотят сделать это. Настоящая проблема возникает тогда, когда учителя, подобные Иисусу и Будде, говорят об устранении отождествления и с добрым, поскольку глубоко внутри само отождествление, а не предмет его, является проблемой. Тогда исчезает и счастье, как исчезает и несчастье.

Все, что остается — качество «х», — есть блаженство. Это ни страдание, ни счастье. Это качество совершенно отличается и от того и от другого. Оно неопределимо. Оно неуловимо. Вам не удастся ухватить его. Чем больше вы пытаетесь, тем больше оно убегает от вас. Но вы можете жить им. Этим качеством «х» можно жить.

Отождествление должно уйти. Не отождествляйте себя ни с чем. Оставайтесь наблюдателями, оставайтесь свидетелями. Что бы ни случалось с вами, случается само, вы не вовлечены в это. Запомните это. Постоянно помните себя.

Пришла печаль. Она случилась вам; это не вы. В тот момент, когда вы вспомните об этом, внезапно вы увидите расстояние, возникающее между вами и этой печалью. Она не влияет больше на вас. Когда вы теряете осознанность, печаль влияет на вас; когда вы обретаете осознанность, возникает расстояние. Чем выше к своей вершине поднимается осознанность, тем расстояние становится больше и больше. Наступает момент, когда вы настолько далеко от своей печали, что как будто ее и не было.

То же самое должно быть сделано и со счастьем. Это будет трудно, потому что человек хочет держаться за счастье. Но если вы хотите держаться за счастье, то тем самым вы сеете семена несчастья.

Вот таково потрясающее значение этой притчи. Сам хозяин — в своем сне, в своей неосознанности пришел на поле, хлебное поле, и посеял семена сорняков. В своем глубоком сне… Он был, должно быть, сомнамбулой; человеком, который ходит во сне и что-то делает. Утром же он спрашивает: «Кто сделал это?»

Вы что-то сами для себя сделали. Утром, проснувшись, вы спрашиваете: «Кто сделал это?» — и начинаете искать врага. А враг внутри, враг — ваша неосознанность.