Притчи.ру. Лучшие современные притчи

Непобедимый Олам

Если вы посмотрите на звёзды, то вряд ли там найдёте созвездие Олама. Его не взяли на небо, хотя когда-то об этом воине не слышал разве что только глухой. Никого сильнее Олама не было на всём свете, и огромные армии сдавались на волю победителя, если только узнавали, что среди противников находится непобедимый Олам. Слава Олама превышала даже подвиги великого Геракла, и герои древности меркли перед непобедимым Оламом. В любом сражении он всегда был впереди, и его искусство владения мечом было столь велико, что даже сражайся он один против пятисот воинов, выходил он из битвы без малейшей царапины. И умер он непобеждённым. Вопреки смерти, даже мёртвый, он продолжал стоять на ногах. Таким был великий и непобедимый Олам.

И всё же боги не вознесли Олама на небеса. Быть может, они знали что-то, о чём не ведали мы, простые смертные…

Сколько Олам себя помнил – он всегда боялся боли. Стоило ему даже просто представить себе боль, как его бросало в судороги, а глаза слепли от страха.

Когда он был совсем ребёнком, нога его угодила под плуг, но искусный целитель сумел сшить все разрезанные мышцы и правильно уложил кости, так что физических последствий не осталось почти никаких, разве что одна нога была чуть короче другой. Но Олам очень хорошо запомнил боль, когда целитель чистил от грязи рану, сшивал его мышцы и жилы, спиливал осколки кости. С тех пор он и стал бояться боли. Именно поэтому Олам стал лучшим воином. Его страх перед болью был столь велик, что усерднее и отчаяннее ученика не знал ни один мастер фехтования. Олам обучался у лучших и очень быстро превосходил своих мастеров, пока его мастерство не достигло таких пределов, что никто не мог не то что одолеть его в бою, а даже приблизиться на расстояние удара. Страх боли сделал Олама столь чутким и ловким, что он успевал даже увернуться от летящей стрелы, а многие лучники говорили, что Олам чувствовал даже наведённую на него стрелу, и считали, что Олам просто заговорён от смерти.

Много всяких вымыслов и догадок ходило среди людей об Оламе. Кто-то считал его богом, спустившимся на землю развлечения ради, другие уверяли, будто Олам пьёт эликсир бессмертия, который заживляет его раны, стоит им только появиться на его теле, третьи рассказывали, что у Олама во лбу есть третий глаз, который позволяет ему предвидеть будущее и избегать собственной смерти. Много чего говорили. Сходились лишь в одном, что Олам скрывает какую-то тайну, которая делает его непобедимым. Тайна была, но даже узнай её люди, они бы всё равно не поверили столь простому объяснению. Впрочем, люди всегда ищут вмешательства иных недоступных обычному человеку сил, чтобы хоть как-то оправдать собственные слабости.

Но как бы то ни было, Олам был непобедим, хоть и трясся по ночам от страха. Годы шли, Олам из обычного воина сделался великим военальником, а царёк мелкого княжества, на которого служил Олам, стал императором, покорив все земли, до которых только дотянулась его жажда власти. Врагов у империи не осталось, а если даже и были недовольные, то благоразумно предпочитали молчать. Оламу всё реже приходилось извлекать из ножен своё оружие, да и то лишь затем, чтобы показать несколько уроков фехтования бесконечным отпрыскам императора. Страхи стали понемногу отпускать Олама, и он наконец заинтересовался окружающим его миром. Он вкусил мёда поэзии и сам научился слагать великолепные стихи, заслужив уважение великих поэтов империи. Он женился на самой прекрасной девушке, и она родила ему дочерей и сыновей. Он беседовал с великими учёными и рассуждал о смыслах с великими философами, и те и другие находили его интересным и образованным собеседником. «Сколько интересного было скрыто от меня за пеленой страха», – всё чаще думал Олам.

Однажды, когда Олам с императорскими сыновьями охотились на лесного зверя и птицу, на охотников напали разбойники (Олам никогда не брал с собой охрану, а сыновьям императора нечего было бояться с таким охранителем, как непобедимый Олам). Видимо, любители лёгкой наживы не признали непобедимого воина, потому что иначе ничем нельзя объяснить их самоубийственный поступок. Или же богатые каменья на одежде охотников ослепили им глаза. Никто не ожидал нападения.

Задумавшемуся Оламу один из нападавших разбил плечо дубиной. Из-под разорванной ткани выступил осколок кости. Олам удивлённо посмотрел на разбитое плечо, а другая его рука в мгновение ока извлекла из ножен оружие. «Совсем не больно», – удивился Олам и одним молниеносным ударом сразил ранившего его разбойника. Императорские отпрыски лишь молча глазели, даже не подумав взяться за оружие и помочь Оламу. Они видели сочащееся кровью плечо имперского военачальника и висящую плетью безжизненную руку и никак не могли понять происходящего.

Тем временем Олам расправился с ещё двумя нападавшими, но потом его грудь пронзила кривая стрела. Олам вонзил меч в горло подобравшемуся разбойнику, отпустил оружие, переломил торчащее древко стрелы и вновь взялся за меч, извлекая его из горла мертвеца, который ещё даже не успел упасть. «Не больно», – удивлялся Олам, а в спину ему вонзился крюк и вырвал кусок плоти. Олам покачнулся, но устоял на ногах. Меч его всё также был скор, и нападавшие гибли один за другим. Ещё одна стрела вонзилась в живот Олама. «Совсем не больно», – удивлялся Олам, продолжая битву. Разбойников осталось лишь трое, да позади них опять натягивал лук лучник. Олам позволил стреле вылететь, вонзиться в него и лишь потом с силой бросил свой меч. Клинок со свистом вонзился в живое и на мгновение поднял тело над землёй. А спустя миг уже мёртвое тело упало наземь. Выхватив кинжал, в три удара Олам закончил бой. И лишь потом позволил себе осознать, что сердце его уже не бьётся, пронзённое последней стрелой. «Нечего было бояться. Жаль, я узнал об этом слишком поздно…» – подумал Олам и умер, непобедимый, всё ещё оставаясь на ногах.