Притворись моим парнем

Глава 18

— Привет. Думала, ты уже не приедешь, — произнесла я нервно, когда на следующий день Митя сильно опоздал, и я, не дозвонившись ему, уже отправилась пешком в сторону остановки.

Но он меня догнал.

— Привет, прости, проспал, — ответил Митя, не снимая шлема. Он просто протянул мне второй и ждал, пока я его надену.

— Я хотела поговорить, — произнесла я, замявшись.

— Мы поговорим. Вечером. Я все тебе объясню, — ответил Митя. — Сейчас мы не успеем. Ты и так из-за меня часто стала школу прогуливать. Так что лучше не опаздывать. И мне, кстати, тоже.

Я лишь согласно кивнула и надела шлем. Меня не покидало волнение. Оно уже сутки было неизменно со мной. Я до поздней ночи не могла уснуть, все гоняя в голове вереницу мыслей. Никак не могла успокоиться и забыться сном. А утром с нетерпением ждала встречи с парнем, даже выскочила из дома пораньше. Только вот все было напрасно. Все мои вопросы вновь останутся без ответов. И как я переживу еще один день?

Я быстро села на байк и прильнула к любимому парню. Сердце больно сжалось от какого-то нехорошего предчувствия. Но я постаралась прогнать его от себя. Мы несколько секунд стояли, Митя не шевелился, не заводил мотоцикл. И я уже успела подумать, что он, все же, решился все мне объяснить. Но потом я услышала знакомый рык и глубоко втянула носом воздух.

Мы выехали на основную дорогу, и все шло как обычно, чуть прищурив глаза, я рассматривала пролетающие мимо нас уже до боли знакомые фасады зданий. Но на очередном перекрестке что-то пошло не так. Я краем глаза увидела, как из-за поворота резко выскочила машина. Митя, чтобы избежать столкновения, резко вильнул вправо, но с той стороны нас подрезал какой-то торопливый внедорожник.

Все произошло в считанные секунды. Митя увернулся от удара, но потерял равновесие, мотоцикл резко стало клонить влево. И уже, что бы он ни делал, ничего не смог исправить. Мы полетели вниз. Я с ужасом смотрела на приближающийся асфальт, уже представляя, в какое мясо превратится моя нога, та, что окажется под весом байка.

Но в последний момент, бросив руль, Митя склонился и накрыл мою голую ногу своей рукой прямо во время удара. Все произошло мгновенно, но для меня наше падение проходило словно в замедленной съемке. Почему-то я отлетела от байка в одну сторону, а Митя в другую. Болело все тело, и я не могла на самом деле оценить степень повреждения. Все, чего я хотела, так это оказаться рядом с парнем и понять, что с ним все в порядке.

Подняв голову, я посмотрела по сторонам. Нашла Митю. Он лежал посреди проезжей части, и на голове его не было шлема. И как только он смог слететь? Свой я откинула в сторону, чтобы не мешал обзору.

— Митя, — прохрипела я, но он не услышал.

Не обращая внимания на боль, я поднялась, чтобы дойти до него. Но стоило мне только встать на ноги, как в глазах потемнело, и я потеряла равновесие, рухнув туда же, где и лежала.

Очнулась я уже в палате. Не сразу, конечно, поняла, что это больница. Но повертев головой, пришла к неутешительному выводу. У меня была перебинтована левая рука и нога, как раз на этот бок мы и упали. Прислушавшись к ощущениям, я поняла, что больше всего меня беспокоила боль в боку. И пока я не шевелилась, она была ноющей, но стоило мне только попробовать подняться, как в районе ребер прострелила такая резкая боль, что я не сдержала громкого стона.

В тот же момент в палату заглянула медсестра.

— Пришла в себя? — уточнила она. — Сейчас врача позову.

Она вернулась спустя пару минут с высоким худощавым мужчиной.

— Здравствуйте. У меня тут совершенно пустая карта пациента. Давайте заполним? Заодно я вас осмотрю, — сразу он перешел к делу.

Я кивнула. И сообщила всю информацию, которая его интересовала. После этого следовал опрос о моем самочувствии и осмотр.

— Я подозреваю перелом ребра, — сообщил он. — Точнее смогу сказать, когда сделаем рентген. Мне нужны контакты родителей, раз вы девушка несовершеннолетняя.

— А что с Митей? — выпалила я, когда врач уже собирался уйти.

— Что?

— Что с парнем, с которым я ехала? — переспросила и затаила дыхание в ожидании ответа.

— Он в реанимации. У него повреждения посерьезней, — ответил доктор, погружая мой мир в тьму. — Но, не переживайте, его жизнь вне опасности. Все будет хорошо, — быстро добавил он, глядя на мое изменившееся выражение лица.

Я выдохнула, услышав это.

— А мне можно к нему? — спросила я.

— Как только переведем в обычную палату. Но вам сейчас в любом случае нельзя вставать. Мы еще выясняем, нет ли сотрясения мозга, — ответил мужчина и, все же, оставил меня одну.

Стоило палате погрузиться в тишину, как мои мысли понеслись вприпрыжку, доставляя мне очередные неудобства. Голова, все же, гудела.

Не знаю, сколько прошло времени, но в палату вошли родители. У мамы были заплаканные глаза, а папа сильно хмурился.

— Девочка моя! Как такое могло произойти? Тебя сбил мотоцикл? — налетела мама на меня с вопросами.

— Нет, мам. Я ехала на мотоцикле, — ответила я, надеясь, что меня за это не добьют.

— Как? Почему? — не понимая, переспрашивала мама.

— Мам, я ехала с парнем, он меня в школу подвозит, — призналась я.

— С каким еще парнем? И кто тебе разрешал садиться на мотоцикл? Тем более, с каким-то сосунком? — воскликнул папа.

— Это не какой-то парень. Я с ним встречаюсь, — выпалила я, даже не подумав о последствиях.

И зря. Никто меня по головке за это не погладил.

Сперва я выслушала пламенную речь от мамы, что сейчас не время думать о мальчиках, а очень важно налегать на учебу. Потом она заявила, что приличный мальчик не будет рассекать на мотоцикле. И еще целую лекцию об опасности езды на мотоциклах. Но этим все не завершилось. После этого папа учинил настоящий допрос. Я сто раз пожалела, что рассказала о Мите. Но с другой стороны, что я могла им ответить еще? Придумывать легенду о том, как я попала в аварию?

Я даже была готова расцеловать медсестру, которая вошла и сообщила о том, что время посещений закончилось. Мама, правда, не сдавалась и просила, чтобы ей позволили остаться со мной. Но я убедила ее, что в этом нет никакой необходимости.

После ухода родителей я почти сразу уснула. Меня утомили разговоры с ними. И думать ни о чем не хотелось. Лишь о том, как бы поскорее увидеть Митю.

Вот только мне этого сделать никак не удалось. На следующее утро мама рано приехала, проводила меня на рентген и после этого потребовала, чтобы меня выписали. Врач согласился, но настоял на недельном постельном режиме. Перелома на ребрах не обнаружилось, зато на двух из них были трещины. И именно из-за них меня заставили валяться в кровати целую неделю.

Перед выпиской я еще раз просилась к Мите, но мне сказали, что к нему не пускают. На этом и разошлись.

Дома я сгорала от тоски и нетерпения. Митя был не доступен. Сколько я ни пыталась ему звонить и писать, все улетало в пустоту. Лежа дома, я ничего другого сделать и не могла. Единственное, на что я могла отвлечься от тягостных мыслей, так это на учебу и болтовню с друзьями. Майка с Максом очень за меня переживали, даже приехать порывались, но я их от этого отговорила. С Ритой мы становились все ближе, а за мое домашнее заточение стали общаться еще больше. Она даже домой ко мне после уроков приходила. Приносила домашку и фрукты. Маме она очень понравилась. Это было так удивительно, ведь моих старых друзей она на дух не переносила.

Я еле дождалась момента, когда с меня снимут запрет на передвижения. И, естественно, в первый же день вместо школы я хотела рвануть к Мите в больницу, но папа лично доставил меня в школу и не уехал, пока я не вошла внутрь. Меня это, конечно, не остановило, просто в больницу я помчалась после школы.

— Митя! — стоило лишь войти в палату, я тут же громко вскрикнула и бросилась к парню.

Все лицо его было в синяках и ссадинах. На него просто больно было смотреть. Из глаз хлынули слезы, стоило мне только подойти к нему.

— Это все из-за меня, — прошептала я, протягивая к нему руки, но не решаясь дотронуться.

— Ты как? — поинтересовался он моим состоянием вместо того, чтобы жаловаться.

— Я отлично. Ты ведь меня собой закрыл, — шмыгая носом и всхлипывая, ответила я. — Меня к тебе не пускали, но я каждую минуту только о тебе думала. Не знаю, как я вынесла эту неделю.

— Да брось меня хоронить. Я в норме. Через пару дней выпишут, — ответил он, как мне показалось, недовольно.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила я, даже не зная, о чем вообще с ним говорить.

Мне казалось, что он был отстранен. Не тянулся ко мне. Одним своим холодным взглядом меня отталкивал.

— У меня все есть, — ответил он. — Можешь кое-что для меня сделать?

— Что? — сдавленно спросила я, по его тону понимая, что ничем хорошим его просьба не пахнет.

— Не приходи сюда больше, — попросил он, заставляя меня сжаться от боли, словно от удара.

— Почему? — прошептала я, уже встав на ноги и начиная пятиться к двери.

Я не верила, что все это всерьез, что он на самом деле попросил меня не приходить.

— Не хочу, чтобы ты меня таким видела, — тихо сказал он, но меня эти слова не убедили.

— Прости, что побеспокоила, — стирая с лица продолжающие литься слезы, произнесла я, прежде чем выскочить из палаты.

Мне в тот момент казалось, что жизнь закончилась. Все в один момент потеряло цвет. Я как будто в серый мир нырнула, унылый и безразличный к моей душевной боли.

Я не помню, как вышла из больницы, только на стоянке за руку меня поймал папа.

— Что ты тут делала? К этому выродку приходила? Он же тебя чуть не угробил! — рычал на меня отец.

Но меня его слова не трогали. Совсем. Хотелось только сказать, что он не прав, но сил на это не было. Да и мои слова его ни в чем не смогли бы убедить.

— Я запрещаю тебе с ним общаться, — приказал папа, когда я села в машину и тихо плакала на заднем сидении.

— Почему? Чем он тебе не нравится? Ты ведь даже не знаешь его, — спросила я, но сил доказывать, что Митя лучший из всех, кого я знала в этом городе, не было.

— А ты знаешь, кто он? Чем занимается? — вопросом на вопрос ответил папа.

— А что? У тебя есть какие-то сведения? — возмущенно фыркнула я.

— Когда ты была еще в больнице, я наведывался к твоему байкеру. Вот только не я один хотел к нему попасть. Я видел, какие люди к нему приходили. И слышал, о чем они разговаривали. Ален, это настоящие бандиты. Пообещай, что больше не будешь с ним общаться, — вывалил на меня отец.

— Я не поеду никуда, — возмущенно заявила я.

— Если откажешься, нам придется отправить тебя к бабушке, — добавил папа сквозь сжатые зубы.

Папа больше не поднимал эту тему. Наверное, решил, что я согласилась. На самом деле я сидела дома. Ходила только в школу и музыкалку. Ничего не хотелось: ни гулять, ни веселиться. И все, вроде, успокоились. Но спустя четыре дня я его снова увидела.

Выходя из школы, я чуть не споткнулась, потому что заметила стоявшего у забора Митю. Он явно пришел ко мне и просто ждал, когда я выйду.

— Что ты тут делаешь? — спросила я, нахмурив брови. Но при этом сердце мое пело от счастья.