Привет. Я - вампир

III

Я твердо решила удалить загадочного Носферату из списка контактов и всю дорогу домой думала об этом. Но каково было мое удивление, когда я запустила аську и увидела сообщение Носферату, оправленное мне в оффлайн:

— Извини, был занят. Надеюсь, мы продолжим нашу беседу следующей ночью?

— Ага! Продолжим, если ты захочешь, — прорычала я и со злостью вышла из аськи с твердым намерением если не удалить этот контакт, то, по крайней мере, не общаться с Носферату.

Вечер только начинался, но я уже с тоской думала о том, что мне предстоит бессонная ночь. Сегодня был тот редкий вечер, когда работы на дом не было, а чем мне еще заняться, даже не представляла — телевизора у меня не было, книги все перечитаны, да и от самих любовных романов тошнит. Часы показывали без четверти десять, но сна не было, ни в одном глазу. Завтра — суббота, и перспектива свободных выходных меня угнетала. Хотя раньше было все не так. Были дни, наполненные счастьем, любовью и заливистым детским смехом, и мне казалось, что этому блаженству не будет конца. Но как я ошибалась — пьяный водитель отнял мое счастье, погубив моих родных и себя самого. Жуткая авария, отнявшая всю мою семью, статьи в газетах, фото, сочувствующие глаза и горькое чувство вины. Я даже сменила город, порвала с прежней жизнью, но от боли не убежать и не спрятаться.

Одиночество — вот мой удел. Пока не затянуться раны и не станет легче… Быть одной — легко и тяжело одновременно. Легко — можно всегда молчать, тяжело — некому сказать ни слова, когда боль становиться особенно невыносимой. Я закрыла глаза и опустила лицо на скрещенные на столе руки. Перед глазами стояла ужасная картина — Юра лежит в луже крови на дороге, а на обочине — обнявшиеся близнецы, бледные и беспомощные. Они еще дышали, но скорая помощь так и не довезла детей. Мои дети умерли у меня на руках… Боже, как же тяжело… Пронзительно звенит тишина и маленькая квартирка пугает холодом, словно здесь живет мертвец, а не человек. Боль ласково накатывает, опустошая душу… Иногда не хочется жить…

Я резко выпрямилась, распахнула глаза и потянулась мышкой к иконке запуска аськи. Как тебе не стыдно, Ленка, вон, сколько пережила, а ведешь себя как маленькая. Человек же извинился, а ты решила, молча его игнорировать. Интересно, а он действительно был занят или все врет? Хоть что-то отвлекло меня от мучительных раздумий. Я всерьез озадачилась и мучительно ожидала запуска программы. Мой старенький компьютер работал медленно и годился лишь для набора текстов. Наконец аська загрузилась и показала, что в сети несколько контактов моих сотрудников. Самого Носферату в сети не было, зато зеленой ромашечкой висела моя лучшая подруга Ирина. Она два года назад уехала в Израиль на заработки, затем удачно вышла замуж и осталась там на ПМЖ. Ирка уже увидела меня в сети и моментально напечатала сообщение:

— Привет, Ленчик!

— Привет, Ирусь! — я тут же напечатала ответ, полный фальшивого энтузиазма.

Ира знала о моей трагедии, очень сочувствовала, даже прилетала на похороны, и старалась поддержать меня, хоть общались мы с ней редко.

— Как работа? — начался стандартный обмен любезностями.

Я не винила подругу — так бывает, у каждого своя жизнь…

— Нормально, сейчас работаю в журнале «Лазуритовая леди», — отрапортовала я.

— Вот и отлично! У меня с Давидом тоже все отлично! Я сейчас в декретном отпуске! Уже второго ребенка ждем! — безудержная радость подруги чувствовалось на расстоянии.

Я в очередной раз чувствовала себя дрянью, которая завидует чужому счастью. В уголке правого глаза беспомощно повисла одинокая слеза — единственное свидетельство моего горя. Я редко плачу, но сейчас мне обидно и горько. Кто решает, кому жить, а кому — нет?

— Поздравляю! — печатаю я безжизненные слова и отправляю сообщение.

— Спасибо, Ленуся, уверенна, ты еще найдешь свое счастье, — эти слова кажутся мне дежурными и вызывают раздражение.

Я торопливо смахиваю слезинку с ресниц, в ушах звенит счастливый смех моих сыновей. В этот момент в сеть входит Носферату. Я затаилась, но Ире ответ все же настрочила:

— Поживем — увидим.

— Вот увидишь, все наладиться, — Ирка словно почувствовала мое состояние и теперь в открытую утешала меня.

— Привет, — прислал Носферату.

Я промолчала, так как закрыла лицо руками, пытаясь унять слезы, рвущиеся истеричными рыданиями наружу. Услышав, что пришло еще одно сообщение, я посмотрела на экран через щелочку между пальцами, решив, что это написала Ирка.

— Мы вчера так и не договорили. Ты права надо представиться. Меня зовут Денис, друзья зовут меня Дэн, — на экране настойчиво мигало сообщение от Носферату.

Я, молча, вытерла глаза, пытаясь унять внутреннюю дрожь. Ответ Дэну-Носферату я так и не набрала. Зато открыла окошко с перепиской Ируськи и некоторое время смотрела на ее улыбающееся личико на аватарке.

— Спасибо, Ируська, за поддержку. Мне уже лучше, я вроде как начинаю жить, — быстро набрала я и отправила.

— Ау! Ты здесь? — это уже Дэн.

Дэн — дурацкое подростковое прозвище! Я криво ухмыльнулась — настроение было паскудным и захотелось все выплеснуть на постороннего человека. Правда, я была не уверенна в другом — психика мальчика может не выдержать такой истерички, как я.

— Привет. Я была немного занята, — бодро застучала я клавишам и тут же отправила сообщение.

— Чем, если не секрет? — последовал аккуратный вопрос.

Стиснув зубы, я продолжала упорно печатать правду. Что тут скажешь — идиотка.

— Я плакала.

— Из-за чего?

Вот настырный!

— Зачем тебе? — изумилась я.

— Наверное, ты плачешь не просто так. Есть же какая-то причина?

— Ах, если ты об этом, то будь спокоен — я не истеричка, — заверила я, хотя дрожащие руки и губы говорили обратное.

С силой нажав кнопку «Enter», я перешла к окошку подруги.

— Пока, Ленусик! Удачи тебе! — прочла я радостное сообщение подруги

Ирка уже вышла из сети. Я мысленно пожелала ей удачи и закрыла окошко с перепиской.

— Я уверен, что не истеричка. У тебя что-то случилось? — настойчиво вопрошал Носферату.

— Случилось, — нервное напряжение давало себе знать дрожью внутри живота, скрутило внутренности, и я до боли закусила губу.

Теперь, мне уже не хотелось делиться своим личным с человеком, который не удосужился заполнить информацию о себе и даже поставить аватарку.

— Что? — Дэн был настойчив,

Это настораживало и пугало одновременно. Захотелось тут же удалить его контакт.

Носферату словно почувствовал мое смятение и тут же прислал следующее:

— Я не лезу к тебе в душу, просто иногда хочется выговориться…Я могу дать тебе такой шанс….

— Ты меня не знаешь, и я тебя, — заметила я.

— Верно, но иногда тяжесть одиночества невыносима, — загадочно ответил Дэн.

Я удивилась — как подросток, который, по моему мнению, со мной общается, так тонко почувствовать меня?

— Что ты знаешь об одиночестве? Мы ведь выяснили, что ты подросток, — осторожно спросила я.

Мое сообщение ушло, и Носферату долго не отвечал, словно мучительно обдумывал ответ. Прежде чем он ответил, я успела накапать себе валерьянки и залпом ее выпить.

— Кстати, я уже давно не подросток. Поверь, я много знаю об одиночестве, — мне пришел внезапный ответ, когда я совсем потеряла надежду на то, что Дэн мне вообще ответит.

— Ой, только не надо мне втирать вчерашнюю вампирскую чушь! — отмахнулась я.

— Не буду. Сегодня мы будем говорить о тебе. Как тебя зовут? — напечатал Дэн.

— А что по нику не понятно? — изумилась я.

В аське я была Леночка, а других прозвищ я не признавала.

— Итак, Елена, что с тобой стряслось, что ты чувствуешь себя такой одинокой?

— У меня погиб муж и дети. В автокатастрофе, — впервые я писала правду.

Я обреченно смотрела в окошко, где черным по белому написано то, что вгоняло меня в депрессию последнее время. Зато теперь мне по-настоящему удалось взглянуть в глаза страху, боли и отчаянию.

— Мне очень жаль. Сочувствую, — ответ Дэна был лишен эмоций.

Хотя, как буквы в электронном мессенджере могут передать эмоции. Не видно глаз собеседника и выражение его лица. Руки задрожали, по щекам побежали слезы. Ярость буквально захлестнула меня. Как он мог вот так вот ответить! Холодно, безразлично, словно я рассказывала о погоде за окном.

— Нет. Тебе ни капельки не жаль, а в буквах я не вижу сочувствия. Писать о личном абсолютно чужому человеку — дурость, — я со слезами на глазах напечатала ответ и отправила сообщение Дэну.

Не дожидаясь от него ответа, я быстро вышла из аськи. Успокоительное начало привычное действие и теперь меня охватило равнодушное оцепенение. На автомате мне удалось раздеться и завалиться спать.