Признание повесы

Глава 2

Стук закрывшейся двери проник сквозь сонный туман в голове Роберта и отложился в сознании. Но он точно знал, что сейчас очень рано, и поэтому со стоном натянул одеяло на голову. Однако странная способность слышать посторонние звуки и шаги, крадущиеся мимо его комнаты, и скрип ступенек его не оставляла.

Роберт мысленно заткнул уши, устроился поудобнее и попытался снова завернуться в ускользающую паутину сна.

И тут же вспомнил, где находится: не в Джеррард-Парке, а в «Гербе Копленгфорда». Эта отрезвляющая мысль заставила его моментально проснуться. Он вспомнил, кто еще остановился в гостинице, и открыл глаза. Отбросив одеяло, он свесил ноги с кровати и сел. Уставившись на закрытую дверь, он выругался.

Значит, это Лидия кралась мимо его комнаты и спускалась по лестнице.

– Проклятие!

Вскочив, он бросился к двери, приоткрыл ее и велел принести воды для бритья. Скорее всего Лидия завтракает, но он знал, точно знал, что, проглотив последний кусочек, она немедленно отправится в Аптон-Грейндж, чтобы попробовать проникнуть в дом.

Раздался тихий стук: это прибыл Билт с горячей водой и вычищенными сапогами и лосинами. Роберт освободил хозяина гостиницы от ноши и, как только Билт ушел, спешно стал бриться, умываться и одеваться. Короткий взгляд в окно помог выяснить, что небо по-прежнему свинцовое, но ливень по крайней мере прекратился.

Черед десять минут Роберт сбежал вниз по лестнице и остановился. Из распивочной доносились мужские голоса и звон вилок, но дверь в гостиную была закрыта.

Неизвестно откуда появился Билт с тяжелым подносом. Роберт остановил его:

– Кто еще гостит у вас?

– Только два торговца, милорд, застряли в непогоду, хотя успели добраться сюда еще до бури. Угодно вам подождать? Мы немедленно приготовим завтрак.

Роберт замялся, не зная, что делать. Он не знал, под каким именем путешествует Лидия и привезла ли она с собой кучера или горничную.

– Я позавтракаю в гостиной, – решил он наконец. – Леди не будет возражать.

Повернувшись, он устремился к двери гостиной, но Билт смущенно кашлянул.

– Ну… поскольку леди уже ушла, думаю, особого вреда не будет.

Роберт остановился.

– Когда она ушла?

– Э-э-э… – протянул Билт, – она позавтракала в своей комнате и ушла… с полчаса назад или вроде того.

– Пешком?!

Билт нервно дернулся, но все же кивнул:

– Леди направилась к дороге и свернула направо, к Бакуорту.

Продолжая сыпать негромкими проклятиями, Роберт зашагал к выходу.

– Милорд… ваш завтрак…

– Вернусь через полчаса, – прорычал он. – Тогда и подадите завтрак. В чертову гостиную!

Выбравшись на улицу, он приостановился и оценил состояние дороги, после чего спустился с крыльца и, обходя самые большие лужи, побрел к опушке леса.

Оказавшись на мокрой траве, то есть на более твердой почве, он свернул налево и зашагал в направлении, противоположном тому, куда ушла Лидия. Она отправилась вовсе не в Бакуорт. Просто вчера случайно обнаружила заброшенную подъездную аллею, ведущую от Аптон-Грейндж и соединявшуюся с проселочной дорогой. Роберт знал об аллее, потому что во время своей разгульной юности часто ею пользовался, когда выезжал из Джеррард-Парка, чтобы навестить своего приятеля, известного всему Лондону распутника Стивена Барема.

Теперь Барем стал лордом Алконбери, но в отличие от Роберта не думал исправляться.

По времени Лидия уже должна была приблизиться к дому Барема. Следовало как можно скорее перехватить ее. Поэтому Роберт выбрал короткую дорогу, которой Барем и его приятели ездили в гостиницу.

Добравшись до тропы, он пустился в путь. Густые кроны деревьев, нависавшие над дорогой, не дали окончательно ее размыть. Однако ноги все же скользили по влажной глине. Всеми силами удерживая равновесие, Роберт старался не думать о том, что будет, если люди Барема обнаружат Лидию и притащат к хозяину. И хуже того, если на Лидию наткнется кто-нибудь из гостей Барема.

Пересекая поляну, Роберт взглянул на небо: тучи сгустились прямо над головой. Но поскольку час был смехотворно ранний, особенно для него и круга его приятелей из гостей Барема, вряд ли кто проснулся, ведь еще не было и семи утра.

Крепко сжав губы, Роберт нырнул в лес: оставалось преодолеть последнюю полосу деревьев перед окружавшими дом газонами. Добравшись до опушки, он замедлил шаг. Чуть дальше раскинулся Аптон-Грейндж – приземистая серая каменная глыба, почти без каких-либо отличительных черт, выросшая в центре открытого пространства. Судя по состоянию газонов, кошелек Барема сильно поистощился.

За окнами Роберт различил кое-какое движение – и на первом, и на втором этажах, особенно в спальнях, как гостевых, так и хозяйской.

Ничуть не удивленный, он мысленно фыркнул, подбоченился и огляделся, чувствуя, как колотится сердце. И не только от быстрой ходьбы. Оставалось молиться, чтобы у Лидии не хватило ума подойти к дому.

Нигде не найдя ее, Роберт задумался, но решил обойти дом, держась под деревьями, чтобы его не увидели из окон. Первым делом он направился к заброшенной подъездной аллее. И немедленно заметил Лидию.

Облегчение, охватившее его, было неимоверным. Стиснув зубы, Роберт осторожно зашел ей за спину.

Лидия стояла за первой линией деревьев, надежно укутанная в синюю ротонду и держа в руках свернутый зонтик. Судя по выражению лица, она была крайне раздражена. Когда чья-то рука сжала ее локоть, она, еще не успев обернуться, поняла, кто это: только прикосновение Роберта имело силу уже через мгновение лишить ее способности мыслить здраво.

Его лицо было замкнутым, абсолютно каменным. Серые глаза недобро блестели.

– Уходим, – прошипел он и потащил ее за собой в лес, подальше от дома.

– Нет! – бросила она, упираясь изо всех сил.

Но следующий рывок едва не оторвал ее от земли, напомнив, как силен Роберт. Лидия ничуть не сомневалась, что он сделал это нарочно. Она зловеще прищурилась, но устоять на месте не смогла.

– Роберт! Я предупреждала тебя…

– Сейчас ничего нельзя сделать, – перебил он, даже не глядя на нее. – И нечего стоять и ждать, пока тебя заметят!

Лидия в отчаянии оглянулась на дом, быстро исчезавший за зарослями деревьев, и неохотно последовала за Робертом. Он слегка разжал пальцы, и хотя не отпустил ее, все же замедлил шаг.

– Я думала, они еще не проснулись, – недоуменно объяснила Лидия, – надеялась проникнуть в дом незамеченной, пока все спят. Кто бы мог подумать, что они встанут в такую рань?

Роберт заскрипел зубами, но нашел в себе силы объяснить:

– Для них это не рано. Просто они еще не ложились. По крайней мере не разбрелись по постелям.

Лидия озадаченно вскинула брови, но тут до нее дошло.

– Вот как, – обронила она, глядя прямо перед собой.

– Именно, – кивнул Роберт. – Представляешь, что случилось бы, попади ты им в лапы? – Для него мысль о возможных последствиях была невыносима.

Лидия шмыгнула носом, который тут же задрала к небу.

– Я прекрасно знаю, что развлечения Барема обычно описывают как мало чем отличающиеся от оргий.

– Мало чем отличающиеся…

Потрясенный тон Роберта сделал бы честь самому Кину.[2] Снова сжав локоть Лидии, он вывел ее на дорогу, ведущую к гостинице.

– К твоему сведению, – процедил Роберт, – нет такой вещи, как «мало чем отличающиеся от оргий». Либо это оргия, либо нет. Когда речь идет об оргиях, тут уже не до тонкостей. И можешь расспросить тех, кто хорошо знает Барема: его развлечения – это определенно оргии.

Лидия искоса взглянула на Роберта, но тут же отвернулась.

– Пытаешься испугать меня?

– Надеюсь, мне это удалось.

– Я все равно обыщу Аптон-Грейндж и найду письмо Таб. И не воображай, что передумаю!

Они молча пошли по тропинке, и их молчание, казалось, вихрилось планами, надеждами, эмоциями. Лидия не понимала, почему атмосфера между ними с каждой минутой становится все более напряженной.

Ночью она видела Роберта во сне. Впервые за все эти годы он пришел к ней, в мир теней, хотя где-то в глубине души она хранила воспоминания о встречах с ним как нечто драгоценное. Впрочем, это вряд ли можно считать удивительным: она мечтала о нем десять лет! Только он больше не был двадцатидвухлетним юношей, укравшим ее сердце всего одним невинным поцелуем в саду. Прошлой ночью он был таким, как сейчас. И поцелуй никак нельзя было назвать невинным.

Усилием воли Лидия выбросила из головы вчерашний сон. Иначе она непременно покраснеет, а он, неестественно наблюдательный во всем, что касалось ее, скорее всего угадает причину. И тогда ее унижению не будет границ: уж скорее она пожелает оказаться участницей безумной оргии.

Кстати, об оргии…

Лидия повернула голову.

– А когда самое подходящее время для обыска сегодня? Медлить мне нельзя.

Суровое лицо Роберта словно было высечено из камня. Они свернули на дорожку, ведущую к гостинице.

– Позже, – коротко ответил он. – Обычно первая половина дня – самая спокойная. Гости разбредутся по спальням, слуги успеют прибрать после ночного кутежа и тоже отправятся отдыхать до очередной вечерней суматохи.

Лидия кивнула. Его рассуждения, пожалуй, имели смысл!

– Хорошо. Я вернусь позже и…

– Не вернешься.

Роберт остановился. Они оказались напротив гостиницы. Между ними и нижней ступенькой крыльца лежала грязная река дороги.

– Пойду я, – сказал он. – Я знаю дом. И знаю, где Барем хранит подобные документы.

Лидия, как всегда бесстрашно, смотрела на него. Спокойно, собранно изучала, как могла только она, и при этом, казалось, заглядывала в душу.

Наконец она вздохнула, словно готовясь произнести речь.

– Спасибо, конечно. Но это моя миссия. Я знаю, что попытки проникнуть в дом Барема связаны с определенным риском, и хочу сделать это сама. Найду письмо Таб и благополучно скроюсь. Или хотя бы попробую. Как ты сказал, я благоразумная старшая сестра. Мудра, осторожна, не то что эксцентричная младшая сестрица. Но на этот раз моя очередь ходить по краю пропасти. Надеюсь, ты способен это понять?

Роберт смотрел в ясные голубые глаза Лидии и жалел, что не может сказать, будто ничего не понимает. Он понимал.

Неожиданно нагнувшись, он подхватил ее на руки.

Лидия вскрикнула, но тут же притихла, и пока Роберт нес ее по раскисшей дороге, внимательно изучала его лицо. Он же старательно избегал ее взгляда.

Добравшись до гостиницы, Роберт поставил Лидию на крыльцо. Она поспешно скинула патены, открыла дверь и вошла в гостиницу. Роберт шагнул за ней.

Остановившись у порога, она подняла глаза:

– Что это означает?

Прошло несколько секунд, прежде чем он сумел выдавить:

– Это означает, что я сам поведу тебя в Грейндж. Я знаю, как проникнуть туда.

– Правда? – просияла Лидия.

– Да, – кивнул он. – Мы можем обсудить это в гостиной. Я еще не завтракал и очень голоден. Мой мозг работает гораздо лучше, когда его питают.

«Лорд Алконбери будет рад присутствию лорда Джеррарда на лишенных всяких условностей празднествах в Аптон-Грейндж между двадцать третьим и двадцать седьмым февраля».

Лидия смотрела на приглашение, которое Роберт вытащил из кармана и протянул ей.

– Вечеринка началась вчера и продлится еще три дня.

Лидия удивленно уставилась на Роберта, с аппетитом поедавшего яичницу с колбасками, ветчиной и беконом и запивавшего все это кофе.

– Что значит «без всяких условностей»?

Роберт прожевал и проглотил, прежде чем ответить:

– Именно то и значит.

Лидия молча подняла брови.

– Если предпочитаешь остаться, я вполне справлюсь сам, – объявил Роберт, отодвигая пустую тарелку.

– Н-нет… как я сказала, мне хочется сделать что-то необычное, и потом, неизвестно, как все сложится. Это может быть… весьма познавательно.

Кажется, он зарычал… впрочем, может, она и ослышалась. Игнорируя странный звук, Лидия вновь перечитала написанный от руки текст карточки, задумчиво постучала уголком по столу и нахмурилась:

– Тут ничего не говорится о сопровождении. Неужели они не посчитают странным то обстоятельство, что ты явился вместе с дамой?

Непонятное выражение промелькнуло в глазах Роберта: смесь настороженности, подозрительности и обреченности. Словом, все сразу.

Он встретился с ней взглядом. Помялся. Она вскинула брови еще выше.

– Посчитают. Если со мной будет дама, – сухо сообщил он. – Но куртизанка… вполне допустима.

Лидия на секунду потеряла дар речи.

– Мне придется выдавать себя за куртизанку?!

Ее миссия с каждой минутой приобретала все более интересные особенности. Таб буквально позеленеет от зависти!

Губы Роберта, и без того сжатые, превратились в тонкую бесцветную линию.

– Как я уже сказал, тебе ни к чему…

– Но что мне теперь делать? – Она подалась вперед, сверля его восторженным взглядом. – Я совершенно не похожа на куртизанку. И никто меня за таковую не примет! Полагаю, мне необходим другой костюм! И нужно каким-то образом изменить внешность. Но как этого добиться? Представления не имею.

На этот раз в глазах Роберта промелькнуло нечто такое, отчего Лидия посчитала себя ужасно смелой. Словно она дразнила тигра! Но пока их разделял стол, она чувствовала себя в полной безопасности и была уверена, что Роберт ни за что не догадается, как он на нее действует. Потому что стоило ему коснуться ее – и она теряла голову. Когда он подхватил ее на руки, мысли мгновенно разлетелись, как испуганные птички. К счастью, он ни о чем не спросил, пока нес ее через дорогу. Общение с ним в весьма нетрадиционном и мало приемлемом стиле будоражило душу, словно она смело флиртовала на куда более опасном, чем обычный, уровне. Словно действительно рисковала будущим и репутацией.

Лидия сама не понимала толком, почему поддается соблазну постоянно задевать его самолюбие, но, судя по выражению его лица, он не вполне уверен, делает она это намеренно или нет. И что бы там ни говорили сплетники, какова бы ни была репутация Роберта, она твердо знала: он никогда не переступит границ, никогда не отомстит за издевки, шокировав или напугав ее. Только не он. С ней Роберт всегда останется идеальным джентльменом.

Но это не означает, что она не мечтала о том, чтобы стать для него отнюдь не идеальной леди.

Лидия потихоньку вздохнула и снова взглянула на карточку. Конечно, она не способна ни на что из ряда вон выходящее, поскольку всем была известна ее репутация разумной, прекрасно воспитанной девушки.

– Первым делом необходимо отыскать тебе платье, – объявил Роберт. – И… и что-то нужно сделать с твоими волосами.

– Ч-что?! – ошеломленно выпалила Лидия.

– Лорд Джеррард! Добрый день, милорд! Добро пожаловать в Аптон-Грейндж. Давненько не имели удовольствия видеть вас!

– Добрый день, Графтон. – Роберт одарил чарующей улыбкой дворецкого Барема и скучающе протянул: – Пожалуй, вы правы. Есть определенное удовольствие в том, чтобы возвращаться туда, где ты испытал немало удовольствий. К сожалению, в дороге у моего экипажа сломалась ось. Не вынесла этой мерзкой грязи.

С этими словами Роберт бросил мимолетный взгляд на Лидию, повисшую у него на руке. «Девица» была закутана в плащ, так что из воротника едва виднелся кончик носа, и весьма правдоподобно изображала избалованную вниманием мужчин особу. К тому же она подняла и закрепила булавками капюшон, почти целиком скрывавший ее лицо от любопытных.

– Ми… леди и мне пришлось обойтись какой-то телегой, на наше счастье проезжавшей мимо. Вы, кажется, успели ее увидеть! – Роберт небрежно махнул рукой в сторону подъездной аллеи. – Надеюсь, здешнее гостеприимство позволит мне стереть из памяти пережитые испытания.

– Разумеется, милорд. Конечно.

Графтон, высокий, представительный мужчина с широкой грудью и крайне ограниченным воображением и преувеличенным сознанием собственной значимости, сделал знак лакеям.

– Надеюсь, обошлось без неприятностей? Никто не ранен?

– Мой кучер ударился головой, но ему уже лучше. Наши вещи привезут позже… если только меня не вызовут назад, разбираться со случившимся. Тем не менее после стольких лет мне наконец удалось найти время и посетить один из великолепных праздников Стивена! Да и миледи, наслышавшись поразительных историй об этих собраниях, жаждала развлечений. И вот мы здесь.

– Хозяин будет в восторге, милорд! У нас уже готова спальня. Не пожелаете подняться?

– Спасибо. Пожалуй, так мы и сделаем.

Роберт позволил себе плотоядно оглядеть Лидию.

– Беда в том, что, хотя отсутствие багажа не создаст мне неудобств, миледи надела дорожный костюм и у нее нет подходящего платья на вечер. Насколько я понимаю, у Стивена имеется специальный гардероб на такие случаи.

– Совершенно верно, милорд. Вы все найдете в Зеленой комнате, – сказал Графтон и низко поклонился. – Уверен, что хозяин будет рад, если ваша спутница выберет себе подходящий туалет.

– Еще раз спасибо.

Роберт небрежным жестом отпустил дворецкого и, взяв под руку Лидию, последовал за лакеем.

– И передайте привет хозяину, когда он проснется.

– Обязательно, милорд, будьте уверены. – Остановившись у подножия лестницы, Графтон крикнул вслед: – Уверен, что вы припомните наш распорядок: завтрак будет подан в столовой с четырех дня, обед – в десять вечера.

– И после этого начнется сам праздник, – сдержанно улыбнулся Роберт.

Он действительно помнил распорядок, установленный в доме Барема, но надеялся благополучно доставить в гостиницу Лидию вместе с письмом Таб уже к четырем часам.

– Благодарю. Если что-то понадобится, мы позвоним.

Лакей услужливо провел их через галерею и по коридору в большую спальню, окна которой выходили на лес. Едва за ним закрылась дверь, как Лидия откинула капюшон, осторожно стянув его с головы. Оказалось, что по указаниям Роберта горничная уложила ее волосы узлом, выпустив несколько вьющихся прядок, кокетливо обрамлявших лицо.

– Ну? Как видишь, все не так уж сложно!

– Это, – процедил он, – было самой легкой частью. Но то, что последует дальше, вряд ли придется тебе по вкусу.

Лидия, развязывая тесемки плаща, настороженно воззрилась на него:

– А что дальше? Выбор платья?

Роберт кивнул.

– Подожди здесь. Я пойду принесу несколько подходящих туалетов, и ты сможешь выбрать лучший, – объявил он, шагнув к двери.

– Нет, я тоже хочу пойти, – заупрямилась Лидия. – Я выберу платье прямо в гардеробной: так будет быстрее.

– Нет, – отрезал Роберт и, сжав ручку двери, оглянулся. Весь план – чистое безумие, и все же он здесь. И делает все, что хочет Лидия. Устраивает для нее приключение. Но если учесть, что все предметы, которые Стивен готов ссудить гостям для их забав, тоже находятся в Зеленой комнате, он не готов исполнить ее каприз и зайти так далеко.

– Останешься здесь. Чем меньше людей увидят твое лицо, тем лучше.

Не дожидаясь возражений, Роберт вышел и плотно закрыл за собой дверь.

Пока что они в полной безопасности. Барем и его гости крепко спят и начнут шевелиться не раньше трех. У них с Лидией имеется больше двух часов на то, чтобы найти письмо Таб и тихо удалиться. Но сначала ей нужно подобрать маскарадный костюм.

Зеленую комнату Роберт нашел довольно быстро, а вот с платьем для Лидии возникли затруднения. Все наряды, висевшие в огромном гардеробе, никак нельзя было назвать приличными. С большим трудом Роберту удалось выбрать три более-менее сносных платья. Перекинув их через руку, он вернулся в спальню.

Лидия стояла у окна. Заслышав шаги, она обернулась.

– Вот… самая скромная одежда, которую я только мог найти, – вздохнул Роберт, положив платья на кровать.

– Очень мило, – кивнула Лидия.

Она подняла изящный наряд из светло-вишневого шелка, словно похищенный из гарема восточного шейха, с воланами и оборками из газа и тюля. Однако слои прозрачной ткани доходили едва ли до середины бедра, а вырез открывал грудь едва ли не целиком. В таком наряде она будет все равно что голая.

– Пожалуй… это не подойдет, – выдавила Лидия, чувствуя, как краснеют щеки. Неужели Роберт не подумал о том, как она будет выглядеть в этих платьях?

Второе платье было из светло-зеленого атласа. Лидия не сразу поняла, что оно сшито на манер римской тоги. Оно свисало с одного плеча, и драпировка полностью закрывала грудь. Зато спина была открыта, причем гораздо ниже талии.

– Думаю… что нет… это тоже не подойдет.

Отложив атласное платье, она потянулась за последним: оно было воздушным, из белого шелка и темно-синего кружева. Лидия взмолилась, чтобы произошло чудо. Она не могла отделаться от мысли, что Роберт намеренно выбрал платья, которые она не сможет надеть и вынуждена будет оставаться в комнате до тех пор, пока он не найдет письмо.

Однако последнее платье вселило некоторую надежду. Приложив его к себе, Лидия повернулась к зеркалу.

– Это задумано как платье молочницы?

Роберт встал за ее спиной.

– Скорее уж это в стиле рококо.

– Ты прав, – вздохнула Лидия.

Платье было сшито по моде прошлого века: широкие верхние юбки с длинной присборенной нижней. Неглубокий вырез сзади отделан темно-синим кружевом, а на спине – кокетливая синяя шнуровка. Корсаж и юбка – оторочены кружевом. А сверху надевается очень красивое прозрачное верхнее платье.

Неприличным можно было назвать лишь вырез спереди, широкий и низкий, он едва-едва прикрывал грудь. Однако в этом вырезе топорщилось синее кружево, и Лидия рассудила, что оно прикроет все, что необходимо прикрыть.

– Вот это, – решила она, не желая, чтобы Роберт лишил ее столь увлекательного приключения, тем более что она наслаждалась каждым мгновением и трепетала от сознания, что творит нечто незаконное, предвкушая грядущую опасность.

Подняв глаза, Лидия взглянула на Роберта. Он все еще изучал ее отражение. Их глаза встретились в зеркале. Он коротко кивнул, отвернулся и посмотрел на каминные часы.

– Поскорее одевайся. Чем скорее ты будешь готова, тем скорее мы сможем начать поиски.

И тем скорее он сумеет положить конец этой пытке. Роберт до сих пор не верил, что отважился согласиться на такую эскападу и даже составил определенный план. У него уже ныло все тело, а дальше будет только хуже.

Продолжая прижимать к груди платье, Лидия огляделась, но, конечно, не нашла в комнате никакой ширмы.

Роберт процедил:

– Я отвернусь к окну. Тебе нужна помощь с этой шнуровкой. Скажешь, когда будешь готова.

Лидия, явно горевшая радостным энтузиазмом и наслаждавшаяся каждым моментом, дождалась, пока он подойдет к окну, и повернулась к кровати.

До Роберта донеслись шорох шелка и негромкое пение. Он определял, что делает сейчас Лидия, по тихим знакомым звукам, но упорно смотрел в окно, хотя не видел ничего, кроме деревьев и неухоженного газона. Однако перед глазами стояла она в нескромном платье. Он долго крепился и наконец заметил:

– Под это платье нельзя надеть сорочку.

Воцарившаяся тишина была более чем красноречива. Даже шорохи смолкли. Но потом Лидия негромко фыркнула, после чего Роберт услышал тихий шелест и попытался не задумываться над тем, что он означает. Только бы не дать воображению разыграться…

– Я готова.

Роберт повернулся.

Лидия стояла перед зеркалом в пене юбок из синего кружева, придерживая на груди расшнурованный корсаж.

Роберт сосредоточился на ее спине: это куда безопаснее, чем смотреть на грудь. Он поймал концы шнуровки и стал продевать через петли, затягивая как можно туже.

Подобную услугу он не раз оказывал бесчисленным дамам и поэтому действовал не задумываясь, старательно выбрасывая из головы непристойные мысли и образы. И это ему удавалось до тех пор, пока Лидия не вильнула бедрами.

– Я и не думала, что оно будет таким узким.

Он посмотрел в зеркало и уставился на соблазнительные белоснежные холмики груди, оттененные синим кружевом. Мысленно выругавшись, он опустил глаза на шнуровку. За десять лет Лидия стала чудо как хороша.

– Стой смирно, – проворчал Роберт. – Я затягиваю как нужно!

Жмурясь от обольстительного зрелища, он завязал шнуровку крепким двойным узлом. Таким, который будет не под силу развязать даже ему.

Лидия охнула, но тут же поняла, что Роберт все сделал правильно. Широко раскрыв удивленные глаза, она заглянула себе за спину, стараясь понять, что творится сзади.

– Что…

Полуобернувшись, она наконец увидела всю непристойность своего костюма: шнуровка доходила только до середины спины.

– О Господи! – воскликнула Лидия.

«Вот и я того же мнения…» – подумал Роберт. До него наконец дошла вся степень сотворенной им глупости, и теперь, когда смотреть на Лидию было невыносимо, оставалось только стиснуть зубы и терпеть. И стараться не пялиться на нее слишком уж откровенно. Потому что у него уже слюнки текут…

Когда он, изобретая этот план, позволил Лидии участвовать в рискованном предприятии, он вовсе не подозревал и не предвидел чего-то подобного. Платье оказалось эротической мечтой любого распутника, тем более в сочетании с такой кокетливой прической. А с этими волнистыми прядками, ниспадавшими до самых плеч, Лидия выглядела женщиной, просто молившей затащить ее в постель.

– Ну вот, – пробормотан Роберт, – все в порядке.

Еще бы не в порядке!

Собравшись с духом, он сжал ее локоть.

– Идем. Нужно найти письмо и поскорее избавиться от этого чертова платья.

Она бросила на него странный, почти затравленный взгляд, но позволила повести себя к выходу. Роберт открыл дверь и выглянул.

Все было спокойно. Ни гостей, ни суетящихся слуг. Взяв Лидию за руку, он вышел за порог и захлопнул дверь.

– Сюда.

Она пошла за ним, отставая на пару шагов. Они пересекли галерею и узким коридором вышли в другое крыло.

Лидия огляделась, отмечая ряд закрытых дверей. За каждой спали люди, общаться с которыми она не имела ни малейшего желания. Поэтому и старалась идти на цыпочках. При этом неприятные ощущения, которые она старалась игнорировать, еще усилились: она никогда не надевала платья, тем более такого, без всякого нижнего белья.

С каждым шагом тонкая сборчатая нижняя юбка, прижатая несколькими верхними из тонкого шелка и кружев, ласкала ее обнаженную плоть. Кроме платья, на ней остались только чулки и подвязки. И поэтому она чувствовала себя голой, непристойно открытой мужским взглядам.

Желая приключений, Лидия не представляла, что придется пойти на такое, но жаловаться она не собиралась. Впервые за эти годы она чувствовала себя по-настоящему живой. Впервые за все эти годы понимала, что толкало Табиту на дерзкие, необдуманные поступки.

Добравшись до конца крыла, Роберт стал спускаться по лестнице для слуг.

– Куда мы? – прошептала Лидия, подавшись к нему.

– В библиотеку. Барем держит все долговые расписки в ящиках письменного стола.

А она удивлялась, почему Роберт так уверенно ведет ее по дому Барема, словно знает каждый укромный уголок.

– Ты хорошо знаком с ним?

Они оказались на первом этаже. Роберт остановился перед дверью и посмотрел на Лидию:

– Был знаком.

Он открыл дверь, и они вошли в библиотеку. Закрыв дверь, Роберт кивнул в сторону письменного стола:

– А вот и он.

– Какой огромный! – ахнула Лидия.

– До Стивена он принадлежал его деду и отцу.

Роберт подошел к массивному, украшенному резьбой письменному столу, возвышавшемуся подобно толстому дубовому пню перед тремя окнами-эркерами. Лидия пошла за ним.

При каждом окне было широкое сиденье-подоконник, заваленное пышными подушками в красных бархатных наволочках. Окна выходили на ту же сторону, что и их спальня. Обойдя стол, Лидия увидела в обеих широких тумбах множество ящичков. Пространство между тумбами было совсем узким.

Лидия потрясенно насчитала четыре ряда. В каждом было по пять ящиков.

– Двадцать! – простонала она.

Роберт скорчил гримасу.

– Будем надеяться, что он держит долговые расписки не во всех сразу, – буркнул он, выдвигая первый.

Просмотрел содержимое, после чего выдвинул второй, третий…

И злобно выругался.

Надежды его не оправдались. Похоже, что лорд Алконбери хранил все долговые расписки, которые когда-либо получал. Сейчас его милости было тридцать пять. Последние пятнадцать лет он был завзятым игроком.

Глаза Лидии округлились.

– На то, чтобы обыскать все ящики, уйдет целая вечность!

Роберт мрачно глянул на часы.

– У нас всего полтора часа.

Он подтолкнул кресло к Лидии.

– Твоя сторона эта. Я возьму другую.

Если повезет, они найдут письмо Таб прежде, чем Барем или кто-то еще наткнется на них.