Глава четвёртая. ИЗ БЕЗДНЫ ВЗЫВАЯ

Спасите наши души!

Спешите к нам!

Услышьте нас на суше —

Наш SOS всё глуше, глуше.

И ужас режет души

напополам!

В. Высоцкий


Судьбы кораблей, как и судьбы людей, незримо, а порой и просто мистически связаны между собой. Объяснить эту непонятную взаимосвязь не может никто, а потому нам остаётся лишь выстраивать череду невероятных совпадений, не переставая гадать, кто же всё-таки раскладывает пасьянс таинственных закономерностей и странных параллелей?

ИМЕНА… КОРАБЛИ… СУДЬБЫ…

Моряки всегда верили в то, что корабли являются живыми существами, имеющими свою душу и свою судьбу. Это подтверждает вся многовековая морская история. Сколько невероятных совпадений, хитросплетений морских судеб, таинственных параллелей было за это время! Когда-то знаменитый писатель-маринист Джозеф Конрад сказал: «Корабли все хороши, но они не совсем таковы, какими их хотят видеть люди. У них свой собственный характер, они поддерживают в нас чувство самоуважения благодаря тому, что их достоинства требуют от нас большого искусства, а их пороки — выносливости и отваги».

Какую судьбу уготавливают кораблям их названия? Может ли переселиться в корабль душа человека? Какая таинственная незримая нить связывает гибнущие атомные подводные лодки?

Как и у людей, имена у кораблей значат очень много в их судьбе. Никто никогда специально этот вопрос не исследовал, а зря! Скольких катастроф, трагедий и смертей можно было бы избежать, умей мы разбираться в этом непростом вопросе.

Существует старый, ещё революционной поры, флотский анекдот. Со стапелей только что спустили новый броненосец, и начальство решило выяснить генеалогию корабля. Когда принесли формуляр его парусного предшественника, то оказалось, что он абсолютно ничем себя не проявил. На протяжении всех лет в его формуляре присутствовала лишь одна неизменная запись: «Течёт». Впрочем, иногда она заменялась и другой записью: «Сильно течёт». Самое удивительное, что и новейший броненосец, едва был спущен на воду, точно так же сразу потёк…

Эту историю старые моряки рассказывали как напоминание о том, что к именам новостроящихся кораблей надо подходить со всей серьёзностью, ибо аура их тёзок-предшественников настолько сильна, что способна влиять и на их судьбу. Как показывает история всех без исключения мировых флотов, вопрос этот далеко не праздный и заслуживает самого пристального внимания со стороны как руководителей флота, так и всех моряков. Примеров трагических последствий забвения этой нехитрой закономерности не счесть…

Печальную известность в отечественном флоте получили корабли с названием «Москва». Первая «Москва», построенная при Петре Первом, так ничем себя и не проявив, была пущена императрицей Анной Иоанновной на дрова. Вторая — 66-пушечный линкор — во время шторма в Балтийском море была вынесена на камни у Лиепаи и затонула. Судьба следующей 66-пушечной «Москвы» была тоже незавидной. Она, простояв большую часть своей недолгой жизни в гавани, тоже была в конце концов разобрана на дрова. Ещё более печальной была судьба её последовательницы — 74-пушечной «Москвы», входившей в состав эскадры адмирала Сенявина на Средиземном море в 1806–1807 годах. По приказу морского министра она была отдана в руки недавних врагов — французов, а затем весьма успешно воевала против сил русско-английской коалиции.

Шло время, и на смену парусу пришёл пар, но судьбы преемников несчастливого имени так и не стали более удачными. В конце 80-х годов XIX века в Красном море терпит страшное крушение пароход Российского добровольческого флота «Москва». В 1941 году на третий день войны на Чёрном море, у румынского порта Констанца был по ошибке атакован своей же подводной лодкой и потоплен новейший лидер эскадренных миноносцев «Москва». Все оставшиеся в живых члены экипажа попали в плен. Уже в послевоенные годы был спроектирован и заложен супертяжёлый крейсер с этим названием. Увы, в самый разгар строительства взгляды руководства страны на ведение войны на море внезапно поменялись, и корабль умер, так и не родившись. Долгие годы в состав Черноморского флота входил противолодочный крейсер «Москва». Но судьба и этой «Москвы» была далеко не счастливой. Крейсер словно магнит притягивал к себе неприятности. Чего на нём только не случалось: трагические падения вертолётов и страшные пожары с человеческими жертвами, невероятная эпидемия самоубийств и даже печально известный призрак «белого матроса»… Закономерным был и конец крейсера. Проданный на металлолом какой-то малопонятной компании, он нашёл свою бесславную гибель на одном из рифов в Индийском океане. Сейчас имя «Москва» передано ракетному крейсеру Черноморского флота, ранее носившему имя «Слава». Корабль вот уже много лет находится в ремонте. На его завершение, несмотря на все усилия, нет денег. Как сложится судьба этой «Москвы», сказать пока трудно…

Не менее трагически складывались и судьбы всех кораблей, носивших на своём борту имя «Адмирал Нахимов». Наблюдая эту зловещую закономерность, порой кажется, что затопивший свою эскадру, а затем и сам павший в бою на севастопольских бастионах адмирал будто призывает на морское дно корабли со своим именем.

Не менее несчастливыми оказались судьбы всех без исключения кораблей, носивших название «Паллада». Почему? Этого пока не знает никто, но факты говорят сами за себя.

В 1836 году на Охтинской верфи спустили на воду 52-пушечный фрегат, названный в честь древнегреческой богини Афины Паллады. В преддверии Крымской войны из-за осложнившихся отношений с Англией было решено усилить наши военно-морские силы на Дальнем Востоке. Среди судов, отправленных в тихоокеанские воды, была и «Паллада». Уже находясь в море, командир «Паллады» узнал о начале Крымской войны и о том, что в наши дальневосточные воды направилась мощная англо-французская эскадра. Достигнув берегов Дальнего Востока, «Паллада» укрылась в бухте Постовая. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьёв, опасаясь нападения неприятельской эскадры, приказал перевести все российские суда в устье Амура. Однако «Палладу» увести в Амур не удалось из-за её большой осадки, и фрегат вернулся в бухту Постовую. В январе 1856 года в связи с подходом неприятельской эскадры фрегат был затоплен в той же бухте, а команда и орудия отправлены на усиление береговой обороны. Так, не сделав ни одного выстрела по врагу, погибла первая «Паллада».

В мае 1897 года на петербургской верфи приступили к постройке «истребителя неприятельской торговли» — бронепалубного крейсера 1-го ранга «Паллада». Сразу же после постройки, как и её предшественница, «Паллада»-2 была переведена на Дальний Восток. В ночь на 27 января 1904 года, во время нападения японского флота на порт-артурскую эскадру, «Паллада» получила торпеду в левый борт, и хотя тогда крейсер удалось спасти, но повреждения были серьёзные. Семь человек при этом погибли и 39 были ранены. Корабль ждал долгий ремонт в условиях осады.

10 августа 1904 года порт-артурская эскадра предприняла попытку с боем прорваться во Владивосток. Но попытка прорыва не удалась. После боя в Жёлтом море часть кораблей ушла в нейтральные порты, а остальные повернули обратно на Порт-Артур. «Паллада» в бою серьёзных повреждений не получила, однако её командир капитан 1-го ранга В.С. Сарнавский, отказавшись от прорыва во Владивосток, присоединился к возвращающимся кораблям. В Порт-Артуре «Паллада» оставалась до самого конца осады. 24 ноября в стоявший на внутреннем рейде крейсер попали сразу четыре японских крупнокалиберных снаряда. Команда была вынуждена оставить крейсер, и на следующий день он затонул. После войны японцы подняли затонувший крейсер, перестроили в минный заградитель и назвали его «Цугару». 27 мая 1924 года «Палладу»-«Цугару», превращённую к тому времени уже в мишень, потопили японские лётчики.

Но в России после Русско-японской войны «Палладу» не забыли! Едва началось послевоенное возрождение флота, как был построен новый броненосный крейсер, названный в честь погибшего в Порт-Артуре крейсера. Новая «Паллада» вошла в состав Балтийского флота. С началом Первой мировой войны она приняла самое активное участие в боевых операциях. 11 октября 1914 года вместе с крейсерами «Авророй» и «Баяном» «Паллада» несла дозор на выходе из Финского залива. О том, что произошло дальше, лучше всего свидетельствует выписка из вахтенного журнала крейсера «Аврора»:

«…12 ч. 20 м. Увидели по пеленгу 302 градуса громадный взрыв на расстоянии около 20 миль, слева от взрыва были видны на небольшом расстоянии верхушки четырёх труб и рангоута крейсера „Баян“. Столб дыма белого цвета, верхняя часть похожа на облако пара».

Позднее стало известно, что «Паллада» стала жертвой подстерёгшей её германской подводной лодки U-26. Взрыв торпеды вызвал детонацию боезапаса, и крейсер погиб в течение какой-то минуты. Из 584 членов экипажа «Паллады» не уцелел никто… Больше в российском Военно-морском флоте кораблей с именем богини Афины Паллады на борту уже не было.

Не менее печальной была в отечественном флоте и участь всех кораблей и судов, носивших наименование «Николай». Равным им по количеству аварий и катастроф просто не было! Это более чем удивительно, ведь именно святой Николай Мирликийский является наиболее почитаемым святым и заступником российских моряков перед морской стихией. Почему же с таким завидным упорством гибнут корабли и суда с его именем на борту? Кто может объяснить эти неопровержимые факты? А факты таковы.

В 1806 году из порта Нижнекамчатск в Охотск вышел парусный транспорт «Николай». Не достигнув порта назначения, капитан «Николая» решил зайти в устье реки Уда, где и перезимовать. Но при заходе в реку судно налетело на камни, затем его волнами выбросило на берег. Команда транспорта после долгих мучений и лишений сумела кое-как добраться до обжитых мест.

В апреле 1814 года из Кронштадта в Пиллау вышла транспортная яхта «Николай». Но и ей не повезло. На подходе к Пиллау яхта попала в сильный шторм, и её выбросило на песчаную косу Нерунг. Команда срубила мачты, сделала из них плоты и, бросив избиваемый волнами остов «Николая», добралась до берега.

Чёрный список несчастливых «Николаев» пополнил черноморский транспорт «Святой Николай». В сентябре 1819 года он отправился в рейс из Таганрога в Севастополь. Капитаном транспорта был грек Калимера. Весьма заслуженный и опытный капитан-самоучка, он, однако, не имел никакой теоретической подготовки. «Святой Николай» попал в сильный шторм, и его унесло… в Стамбул. Там он перезимовал, а весной направился в Одессу, но до неё не дошёл, а оказался… у Евпатории. Там его настиг очередной шторм, стоящее на якоре судно начало бить об отмель, открылась течь. Калимера попытался выбросить судно на берег, и «Святой Николай» понесло в море. Большая часть людей всё же сумела спастись, а остальные во главе с капитаном погибли на затонувшем от пробоин судне.

В том же году на Чёрном море погиб ещё один транспорт, также именовавшийся «Николаем». Этот «Николай» разгружал грузы на рейде Керчи, когда налетел шквал. Продолжался он каких-то пять минут, но когда закончился, взору ошеломлённых горожан предстало днище перевернувшегося судна.

В августе 1827 года Охотск покинула шхуна «Николай» под началом капитана Скрыпова. Однако, выходя из порта, шхуна села на мель. Её пытались облегчить и начали разгружать, но это не помогло, и шхуна затонула.

В августе 1842 года всё тот же Охотск покинул торговый бриг, носивший имя «Николай». Увы, и ему не повезло! И этот «Николай» на выходе из порта сильным ветром прижало к песчаной косе, и он сел на мель. Через некоторое время оставленный командой разбитый бриг разобрали на дрова.

Следующим в длинном списке «неудачников» оказался эскадренный броненосец «Император Николай Первый». Броненосец являлся флагманом Третьей Тихоокеанской эскадры и принял участие в трагическом для российского флота Цусимском сражении. Когда четыре последних наших броненосца были окружены японскими кораблями, находившийся на «Николае» контр-адмирал Небогатов принял решение сдаться в плен. Так бесславно завершилась карьера этого корабля в российском флоте. Японцы переименовали «Императора Николая Первого» в «Ики». Судьба «Ики» оказалась сродни судьбе «Паллады»-«Цугару»: в 1915 году его также переделали в плавучую мишень и расстреляли на учениях.

А годом раньше в состав Черноморского флота зачислили почтово-пассажирский пароход «Святой Николай», переоборудованный в минный заградитель. В годы Первой мировой войны этот корабль ничем выдающимся не отличился. Свой век он бесславно закончил в забытой Богом Бизерте, куда был уведён белогвардейцами из Севастополя в 1920 году.

Последним в череде «Николаев» оказался строящийся на Николаевских верфях линейный корабль — дредноут «Император Николай I». Этому «Николаю» не повезло дважды. После Февральской революции он был переименован в «Демократию», после чего и вовсе прекратили достройку. В России бушевала Гражданская война, и всем было не до дредноутов. В 20-е годы последний из «Николаев» был разобран, так и не увидев моря.

Но и это ещё не всё! Оказывается, порой только одно присутствие людей с именем Николай на кораблях не способствует их удаче. По крайней мере, это касалось последнего российского императора Николая II. Из воспоминаний офицера подводного минного заградителя «Краб» Черноморского флота лейтенанта Н. Монастырёва, корабль которого в 1915 году посетил Николай II: «Мне запомнился разговор офицеров на „Крабе“ после визита царя. „Я очень рад, — заметил лейтенант К., — что император не захотел спуститься вниз и осмотреть заградитель внутри, поскольку визит царя не принёс удачи ни одному кораблю, которые он посещал“. К. был совершенно прав. С кораблями, на которых побывал царь, постоянно что-то случалось. Поэтому все в душе радовались, что на переборках „Краба“ не красовалась подпись царя „Николай“, которую он обычно оставлял на посещаемых кораблях…»

Говорят, что эта мрачная традиция началась с того дня, как Николай II посетил уходящие на войну с японцами корабли эскадры вице-адмирала Рожественского. Почти все они погибли при Цусиме. Последним кораблём, который посетил царь, был новейший линейный корабль «Императрица Мария». Спустя несколько месяцев после визита Николая II линкор внезапно взорвался, а затем и перевернулся, унеся более 200 жизней.

Удивительно не везло в российском флоте и кораблям, носящим на борту имя «Орёл». Казалось бы, что птица, внесённая в государственный герб государства, должна нести несомненную удачу, но на деле всё постоянно получалось наоборот. Как известно, первый «Орёл» (бывший вообще самым первым российским кораблём) ничем себя не проявил и был сожжён в Астрахани захватившим город Степаном Разиным. Следующий корабль, носивший имя «Северный Орёл», входил в состав эскадры адмирала Г.А. Спиридова, отправленной в Средиземное море в 1769 году. Однако он оказался единственным кораблём эскадры, который так и не дошёл до Средиземного моря. Близ берегов Англии у «Северного Орла» открылась сильная течь, он был оставлен адмиралом Спиридовым в Портсмуте, а затем там же ввиду полной непригодности к дальнейшему использованию списан на дрова. Ещё одним «Орлом» был эскадренный броненосец, построенный в самом преддверии Русско-японской войны. Не успев отойти от причала, броненосец едва не затонул в Кронштадтском канале. Тогда его спасло чудо. Однако в печально известном Цусимском сражении «Орёл» бесславно спустил свой флаг перед японскими кораблями и был пленён. Интересно, но в том же походе участвовало и госпитальное судно «Орёл», которое также было захвачено японцами.

Следующий «Орёл» плавал на Чёрном море и был затоплен белогвардейцами перед уходом из Одессы в 1919 году.

Казалось бы, после всего этого можно было успокоиться и забыть о несчастливых «Орлах». Но нет! В 1960-х годах был разработан проект новейшего газотурбинного большого противолодочного корабля (БПК) для советского ВМФ. Первый из таких кораблей решили назвать «Орёл». Уже была торжественно уложена в киль закладная доска с именем «Орёл», когда на Николаевский завод прибыл тогдашний Главнокомандующий ВМФ СССР С.Г. Горшков. Узнав об «Орле», Горшков сразу вспомнил о несчастливой традиции этого имени и приказал немедленно изменить название БПК. Отныне корабль именовался «Отважный». Увы, это не спасло его от столь же печальной участи, как и всех его предшественников. В 1974 году при выполнении учебного плавания у Севастополя на БПК «Отважный» взорвалась ракета, и корабль, несмотря на усилия всего флота, затонул.

В период создания авианосного флота СССР был разработан проект самого большого и совершенного авианосца, который по своим параметрам должен был затмить мощь американских авианосных группировок в Мировом океане. Проект был назван «Орёл». Остальное ясно. Этот корабль так никогда и не был построен…

В настоящее время в составе российского ВМФ имеется атомный противолодочный ракетный крейсер «Орёл», однотипный печально известному «Курску». Судьба последнего из «Орлов» тоже не слишком счастливая. Корабль, не выслужив ещё и половины своего срока, практически не выходит в море. Нет денег на дорогостоящий ремонт. Единственно, чем пока «прославился» последний из «Орлов», это то, что именно на нём водолазы готовились к предстоящей операции по работе на затонувшем «Курске»…

Однако несчастные «Паллады», «Николаи» и «Орлы» скорее исключение, чем закономерность, ибо в русском флоте со стародавних времён именам (счастливым и несчастливым) придавали весьма большое значение. Названия кораблей, погибших от несчастных случаев или опозоривших себя в сражениях, более никому никогда уже не присваивались. Так было со сгоревшим прямо в гавани линейным кораблём «Фершампенуаз», перевернувшимся от ветра линкором «Лефорт», сдавшимися в плен неприятелю кораблём «Владислав» и фрегатом «Рафаил». Зато имена отличившихся кораблей передавались из поколения в поколение, неся неизменную удачу. Так было с именами героически дравшихся с врагом «Азова», «Меркурия», «Варяга» и многих других. Однако бывали и исключения. Последствия одного из них мы ощущаем до сего дня.

В 80-х годах XIX века в состав Балтийского флота России вошла целая эскадра кораблей с «нечестивыми» именами. То был монитор «Русалка», миноноски «Баба-Яга», «Леший», «Водяной» и другие. Чем руководствовалось начальство, давая такие опасные имена новейшим кораблям, — неизвестно. Первыми эту опасность почувствовали представители церкви, которые отказались освящать спуск этих кораблей на воду. А потом началось! Что ни год, «нечестивые» корабли преследовали аварии и гибель людей. Намаявшись с ними, начальство в конце концов лишило их плохих имён и присвоило номера. С этого времени номерные миноноски как по мановению волшебной палочки перестали доставлять неприятности. Они достойно прослужили русскому флоту ещё немало лет. Совершенно иная, страшная судьба ждала монитор «Русалка» — корабль чрезвычайно невезучий и словно заранее обречённый провидением на смерть. Во время первой своей аварии на камнях в финских шхерах «Русалка» уцелела каким-то чудом. Увы, второго чуда ей не было дано. В 1896 году, совершая обычное плавание по Финскому заливу, монитор бесследно исчез со всей командой. Спустя несколько дней волны выбросили на берег тело лишь одного матроса. До сего дня историки теряются в догадках относительно причин гибели «Русалки», до сего дня тайна её гибели не раскрыта. Но на этом зловещая роль «Русалки» не закончилась.

Спустя несколько лет после гибели монитора с несчастливым названием в таллинском парке Кадриорг на берегу моря был установлен памятник погибшим на «Русалке» морякам. Бронзовый ангел с крестом в руке смотрел в морскую даль. У основания памятника скульптор Адамсон изобразил корабельный компас. И если приглядеться к нему, то оказывалось, что ангел смотрит в направлении норд-вест 23 градуса. Более подробно о тайне «Русалки» мы ещё поговорим ниже.

Минуло ещё несколько лет, и грянула Цусима. Когда командующему российской эскадрой вице-адмиралу Рожественскому стало ясно, что его флагманскому броненосцу «Князь Суворов» грозит погибель, он поднял на его фалах свой последний сигнал: «Эскадре курс норд-вест 23-й градус на Владивосток». Выполняя приказ и идя указанным курсом, российская эскадра была окончательно разбита японцами. До Владивостока не дошёл почти никто… Так что это было? Случайное совпадение или проклятие бесследно сгинувшей «Русалки», уведшей по своему гибельному курсу на морское дно весь цвет российского Тихоокеанского флота?

Чтобы уберечь корабли от всяческих напастей, на российском флоте (как и на ряде других) нашли выход — давать кораблям имена святых. Однако в этом было и некоторое неудобство. Например, с брандвахтенного судна запрашивали выходящие из порта корабли:

— Кто идёт?

На этот вопрос капитаны отвечали:

— Идёт «Святой Пантелеймон» со «Святым Иануарием»!

— А кто за вами следом?

— За нами идёт «Зачатие Святой Анны»!

Впрочем, как показала жизнь, и святые не всегда гарантировали счастливую судьбу, и среди них были, в свою очередь, счастливые и несчастливые.

Существует такой исторический анекдот. Британский военно-морской атташе доложил в Лондон, что русские закладывают в Николаеве сразу 15 броненосцев. В Англии поднялась паника: Россия бросает нам вызов! Надо срочно увеличивать кораблестроительную программу и менять внешнюю политику; Но когда разобрались, то тревога оказалась ложной. Военно-морской агент просто не разобрался в традициях наименования российских кораблей. На самом деле в Николаеве заложили только два броненосца, но именовались они «Три Святителя» и «Двенадцать Апостолов»…

Во французском флоте долгое время существовала традиция называть подводные лодки «Эвридика» — в честь одной из героинь древнегреческих мифов. Большие начальники почему-то забывали, что судьба мифической Эвридики была ужасна. Она так и не смогла выйти из царства мёртвых за своим женихом Орфеем и осталась в нём навсегда. Все четыре подводные лодки ВМС Франции, носившие это имя, погибли, последняя из них — в 1970 году неподалёку от Тулона. Причём тайна гибели ни одной из них до сих пор не раскрыта…

В 1940 году Гитлер приказал срочно переименовать линкор «Дойчланд» («Германия») в нейтральный «Лютцов», чтобы возможное уничтожение или повреждение этого корабля не имело большого политического и общественного резонанса. Фюрер оказался прав. На протяжении всей войны «Лютцову» отчаянно не везло, корабль садился на скалы, в него то и дело попадали торпеды, а в самом конце войны был разбомблён, а потом затонул от взрыва собственного боезапаса.

В Англии в своё время много писали о несчастной судьбе знаменитого адмирала XVIII века Худа, погибшего в самом начале морского сражения, которое его эскадра всё же выиграла. В 1940 году линейный крейсер, носящий его имя, участвовал в погоне за не менее знаменитым немецким суперлинкором «Бисмарк». Первым же залпом с «Бисмарка» бедняга «Худ» был взорван. Однако уничтожение линейного крейсера не спасло немецкий линкор от гибели. В ходе длительной погони, в которой участвовала почти половина военно-морского флота Англии, «Бисмарк» был потоплен неподалёку от испанских берегов.

В итальянском флоте печальная участь постигла корабли, носившие имя адмирала Андреа Дориа, одного из самых прославленных флотоводцев Италии. Число погибших парусников с именем адмирала достигает десяти. В годы Первой мировой войны неудачи преследовали линейный корабль-дредноут «Андреа Дориа», а в 1956 году весь мир потрясла катастрофа океанского лайнера с этим именем, которую сравнивали даже с трагедией «Титаника». Во время круизного рейса по Средиземному морю лайнер столкнулся со шведским сухогрузом «Стокгольм» и затонул.

Что касается США, то там «печатью смерти» отмечено имя «Индианаполис». В 1945 году тяжёлый крейсер с этим названием доставил компоненты атомных бомб на базу ВВС США на острове Тиниан, входящем в Марианский архипелаг. Позднее будет установлено, что почти все имевшие отношение к атомным бомбардировкам Хиросимы и Нагасаки люди трагически закончат свою жизнь. Огромное зло не прощается. Будут сходить с ума лётчики, сбрасывавшие бомбы, кончать самоубийством учёные. Однако явственней всего справедливость восторжествовала в случае с «Индианаполисом». Возвращаясь после доставки атомных компонентов в базу, крейсер был атакован японской подводной лодкой и затонул. Часть экипажа погибла сразу, часть, оказавшись в воде, стала добычей акул. Спаслись немногие. Чудом уцелевших моряков подобрали на седьмой день после катастрофы. Это было 6 августа 1945 года, в день бомбардировки Хиросимы. Говорят даже, что самолёт B-29 («Энола Гей»), нёсший на борту смертоносную бомбу, пролетел как раз над местом гибели крейсера. Командир «Индианаполиса» капитан Чарлз Батлер Маквей остался жив, но был уволен с флота, затем восстановлен, даже получил адмиральское звание и в конце концов покончил жизнь самоубийством. Несмотря на то, что США потеряли за время Второй мировой войны немало других кораблей, именно крейсер «Индианаполис» стал синонимом ужасной смерти в пучине океана. Поэтому с 1945 года по нынешний день это название не было присвоено ни одному из кораблей ВМС США.

Но одними «обречёнными» именами странности с названиями кораблей не ограничиваются. Страшным предзнаменованием у моряков всего мира считается давать имена кораблям в честь живых людей. Это считается плохой приметой не только для корабля, но и для того, чьё имя получил корабль. Весьма отрицательно относятся моряки и к изменениям в названии кораблей. Так, печальной была судьба советско-российского авианосца «Рига», чьё имя ещё на стапеле было изменено. Корабль, так и не отойдя от заводской стенки, был пущен под автоген. Рекорд по переименованиям поставил ныне здравствующий единственный отечественный авианосец «Адмирал Кузнецов». За свою ещё сравнительно недолгую жизнь он умудрился называться: «Тбилиси», «Маршал Брежнев» и, наконец, «Адмирал Кузнецов». Дай бог, чтобы судьба этого прекрасного корабля стала счастливым исключением из правил.

А вот как трагически сложилась судьба подводной лодки М-63, которую по какой-то причине в 1939 году переименовали в М-60. За свою недолгую жизнь подводная лодка успела побывать на Балтийском и Чёрном морях и в Тихом океане, и везде её преследовали неудачи. В августе 1941 года, выйдя в море из Владивостока, она навсегда исчезла. Есть предположение, что она погибла на нашем же минном заграждении. Но это всего лишь предположение…

Во всём мире известна несчастливость числа «13», которое не без оснований прозвали «чёртовой дюжиной». Отдали страшную дань «чёртовой дюжины» и морякам. В ВМС США с целью уменьшения аварийности давным-давно уже официально отказались от этого тактического номера для кораблей. В нашем флоте произошло практически то же самое, но, естественно, потихоньку, не привлекая к этой проблеме особого внимания. Первым боевым кораблём в советском флоте, носившим на своём борту «чёртову дюжину», была подводная лодка АГ-13, плававшая на Балтике в 30-х годах XX века. «Тринадцатую», естественно, преследовали одни неудачи и несчастья. Вопросом происходящего на АГ-13 в конце концов занялось НКВД, и вскоре по рекомендации компетентных органов лодке изменили тактический номер. После этого положение дел на субмарине сразу же изменилось в лучшую сторону, и более она уже не доставляла забот ни начальникам, ни чекистам…

В английском флоте на цифре «13» обожглись в 1917 году. Именно тогда 29 января вышла в море для испытательного погружения подводная лодка K-13. Лодка погрузилась и больше не всплыла. Вместе с ней погибла и половина команды. Впоследствии, правда, подводную лодку подняли и даже ввели в строй, но уже, естественно, под другим номером.

На турецком флоте с «чёртовой дюжиной» также столкнулись в годы Первой мировой войны. После того как 13 июня у Дарданелл английская подводная лодка атаковала и уничтожила турецкий линейный корабль «Мессудие», командование турецкого флота до самого конца войны отменяло все выходы в море своих кораблей по 13-м числам.

А вот ещё более удивительный пример, связанный с «чёртовой дюжиной». В июне 1940 года польская подводная лодка «Вилк» («Волк») по ошибке таранила и уничтожила союзную голландскую подводную лодку O-13 со всей командой. А в мае того же года польскую подводную лодку «Ястреб», которая была укомплектована экипажем бывшего «Вилка» (к тому времени уже погибшего), по ошибке атаковали и уничтожили корабли охранения английского конвоя PQ-13.

Но в каждом правиле есть свои счастливые исключения. К началу Великой Отечественной войны на Балтике в составе советского флота числилось ровно 13 наиболее современных подводных лодок типа «С». Из всех 13 к концу войны уцелела лишь одна… С-13! Та самая, которой командовал прославленный подводный ас Александр Маринеско.

Ничто не ново под солнцем, а потому нелишне будет вспомнить, с каким вниманием относились к выбору имён для своих кораблей моряки прошлых времён. Корабли Васко да Гамы, открывшие путь в Индию, имели имена «Сан-Габриэл» («Святой Габриэль») и «Сан-Рафаэл» («Святой Рафаэль»). У монаха-мореплавателя Гарсия Лойси имелись под началом «Санта-Мария де ла Виктори» («Победоносная святая Мария») и «Санта-ла-Луна» («Святой месяц»). Христофор Колумб поднял свой флаг на всемирно знаменитой «Санта-Марии». Впрочем, «Санта-Марии», как известно, не повезло, и она погибла, зато вернулась с победным известием ничем не примечательная «Нинья», что означает просто «Крошка». Фернан Магеллан тоже пытался оградить себя от океанских напастей не менее великими именами: «Сан-Антонио» («Святой Антоний»), «Тринидат» («Троица»), «Сант-Яго» («Святой Иаков»), «Консепсион» («Зачатие») и «Виктория» («Победа»). Спустя три года именно «Виктория» принесла весть о покорении Мирового океана. И как не вспомнить здесь не менее знаменитую «Виктори» вице-адмирала Нельсона, с чьей помощью была добыта столь важная для Англии Трафальгарская победа.

Жизнь и судьба зачастую играют людьми и кораблями по каким-то своим, пока не подвластным нашему пониманию законам, но, как знать, может быть придёт день, и человечество сумеет познать неведомое, а познав, справится и с несчастливыми именами.

ТЕНИ СТАРЫХ АДМИРАЛОВ

Как известно, названия кораблей, как и имена людей, никогда не бывают случайными. Как назовёшь корабль, так он и поплывёт, — гласит старинная морская примета. Особая категория кораблей — те, что названы именами людей и в особенности старых флотоводцев и полководцев. Воспринимая такие корабли как часть самих себя, духи заслуженных адмиралов переселяются на них, чтобы помогать, упреждать, командовать, поступая зачастую в полном соответствии со своими прошлыми привычками и основываясь на немалом опыте.

Наиболее известный и, можно считать, почти классический случай относится ещё к событиям Русско-японской войны и в некотором приближении описан А.С. Новиковым-Прибоем. Тогда в составе русской эскадры, шедшей с Балтики к дальневосточным берегам, находился броненосец береговой обороны «Адмирал Ушаков». По воспоминаниям участников тех событий, в кают-компании броненосца висел большой портрет адмирала, и на корабле существовала весьма необычная традиция: при принятии ответственных решений брать «добро» у портрета. При этом было замечено, что лицо Ушакова в разных ситуациях как бы меняло своё выражение. По выражению лица адмирала и определялось его отношение к испрашиваемому совету. Говорили, что в портрет вселилась душа покойного адмирала, которая и помогает в управлении кораблём.

14 мая 1905 года, в первый день Цусимского сражения, «Ушаков» получил серьёзные повреждения, отстал от эскадры и прорывался во Владивосток уже в одиночку. Утром 15 мая он был перехвачен двумя японскими броненосными крейсерами. На предложение сдаться в плен командир корабля капитан 1-го ранга Владимир Миклухо-Маклай ответил отказом и принял неравный бой, исход которого, увы, был предрешён. На протяжении полутора часов почти беззащитный корабль расстреливали со всех сторон. Когда все возможности для сопротивления были исчерпаны, командир отдал приказ открыть кингстоны, а команде спасаться вплавь. При этом одного из офицеров он послал в последний раз в кают-компанию глянуть, как оценивает Ушаков поведение экипажа в бою. Вбежавший в кают-компанию офицер увидел, что Ушаков улыбается с портрета… Это значило, что он полностью одобрил доблестное поведение командира и экипажа. Не посрамив чести адмирала Ушакова и традиций русского флота, броненосец погиб, не спустив перед врагом Андреевского флага.

В тот же день два других броненосца, носившие имена адмиралов, без всякого сопротивления сдались японцам. То были броненосцы береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин» и «Адмирал Сенявин».

Генерал-адмирал Фёдор Матвеевич Апраксин был в своё время свояком Петра I и по его приказу руководил российским флотом. По утверждению современников, был Апраксин боязлив, осторожен и в деле морском не слишком сведущ. В полном соответствии с характером генерал-адмирала вёл себя и корабль его имени. Ещё до Цусимы, находясь на Балтике, он умудрился так крепко сесть на камни, что его спасали в течение полугода всем флотом. Да и в Цусимском сражении он проявил присущую своему патрону робость и осторожность.

Что касается другого патрона — адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина, то общеизвестно, что в 1807 году он в силу сложившейся политической ситуации передал в руки англичан всю свою эскадру. Так что сдача в плен японцам «Адмирала Сенявина» тоже была вполне в духе его духовного отца.

Почти всегда несчастливыми были корабли, носившие имена адмиралов Нахимова, Корнилова и Истомина, павших смертью храбрых на севастопольских бастионах в самом расцвете своего таланта. Эти корабли тонули, горели, сталкивались, их совсем ещё новыми пускали под автоген… Вот и не верь после этого в судьбу именных кораблей!

А корабли, названные в честь великого Суворова? Броненосец «Князь Суворов» героически сражался до последнего снаряда и погиб в Цусимском сражении, не спустив своего флага. В 50–80-е годы XX века в состав Тихоокеанского флота входил крейсер «Александр Суворов». Корабль приговорили к списанию на металлолом и продали одной из корейских фирм. И когда погнали на буксире на позорную казнь, «Суворов» оторвался и затонул в океане. Дух великого полководца не покинул свой подопечный корабль, предпочтя смерть в море бесчестию на берегу.

…В 1990 году новейший большой противолодочный корабль «Адмирал Трибуц» совершал переход с Балтики на Тихий океан. Всё шло без происшествий, пока однажды ночью сама собой не начала бить корабельная рында. Удары раздавались непрерывно, словно кто-то отчаянно сигнализировал о несчастье. Когда выскочившие на палубу офицеры и матросы (а среди офицеров был и старший лейтенант Игорь Марченко, ныне капитан 2-го ранга, рассказавший об этом случае) подбежали к рынде, то взору их предстала удивительная картина: язык колокола раскачивался сам собой (при полном отсутствии качки!) и методически с силой лупил в рынду. И только тогда, когда прибежавшие в недоумении сгрудились подле колокола, удары прекратились. Некто невидимый, будто удовлетворившись сделанным, успокоился. Все на корабле были в полном недоумении от происшедшего, не находя ему объяснений. Пошли разговоры о некоем предупреждении, но о каком конкретно, естественно, не мог сказать никто. А буквально через несколько дней на «Трибуце» произошёл сильный пожар, в результате которого выгорел целый отсек и корабль на долгие месяцы был отправлен на судоремонтный завод, Вот тогда-то все снова вспомнили о тревожных сигналах рынды. Но кто был тот неизвестный, что так неистово бил в рынду? И тогда все вспомнили об адмирале Трибуце. Уж у него-то должно было быть особое чутьё на несчастье. В годы Великой Отечественной войны Владимир Филиппович Трибуц командовал Балтийским флотом. В августе 1941-го под его командованием флот прорывался из Таллина в Кронштадт, потеряв за двое суток более 70 кораблей и судов. Больше не терял за всю 300-летнюю историю флота ни один другой российский адмирал. А потому, скорее всего, именно дух Трибуца почувствовал приближающуюся опасность для своего корабля и попытался предупредить о ней экипаж. Увы, люди так и не смогли понять его предупреждения…

Не менее любопытный случай произошёл на большом противолодочном корабле (БПК) Тихоокеанского флота «Василий Чапаев». Корабль возвращался из учебного полигона в базу и уже подходил к причалу, когда ручки телеграфа сами собой передвинулись на «самый полный вперёд». В посту энергетики и живучести немедленно выполнили команду, и корабль на полном ходу рванулся прямо на причальную стенку. Ситуацию спас вахтенный офицер, который, бросившись к телеграфу, перевёл рукоятки на «самый полный назад». В результате корабль отделался лишь небольшой вмятиной форштевня. Самопроизвольное передвижение рукояток телеграфа видели около 10 человек, находившихся в то время в ходовой рубке. По команде о случившемся не докладывали, да и кто бы поверил в такое? Позднее корабельные офицеры пришли к выводу, что, скорее всего, на ручку телеграфа подналёг сам легендарный начдив, неугомонный и азартный дух которого конечно же должен был обитать на корабле его имени. Наверное, старому коннику показалось, что БПК слишком медленно продвигается вперёд, и он решил «дать ему шпоры». Что же касается корабля, то до последнего дня своей службы в составе флота «Василий Чапаев» считался одним из наиболее быстрых кораблей, а его командиры — самыми дерзкими и лихими. И как не вспомнить о духе легендарного начдива, без которого здесь тоже явно не обошлось!

Не оставляли свои подопечные корабли и другие адмиралы. Так, на БПК «Адмирал Юмашев» Северного флота традиционно были проблемы с пьянством. Пагубной привычке были подвержены офицеры, мичманы и матросы, которые при этом всегда славились отличной морской выучкой. Через какое-то время вспомнили об адмирале Иване Степановиче Юмашеве, который был опытнейшим моряком, однако страдал пристрастием к алкоголю, за что и был снят с должности военно-морского министра в 1950 году.

Другой БПК Северного флота, «Адмирал Макаров», отличался блестящей выучкой личного состава в борьбе за живучесть. Как здесь не вспомнить самого вице-адмирала Степана Осиповича Макарова, создавшего целую науку по организации спасения кораблей! А БПК «Маршал Тимошенко» и «Маршал Ворошилов» в полном соответствии с талантами их «отцов» так никогда и не смогли занять передовые места на флоте по уровню боевого мастерства, в отличие от «Маршала Василевского», который в течение нескольких лет собрал все мыслимые и немыслимые призы. Что касается ракетного крейсера Черноморского флота «Адмирал Головко», то он оказался таким же везучим, как и адмирал Арсений Григорьевич Головко, бывший в годы Великой Отечественной войны самым молодым командующим флотом. Крейсеру уже почти 40 лет, но он по-прежнему в строю.

Такая же долгая и славная судьба у крейсера «Михаил Кутузов», превращённого ныне в филиал Военно-морского музея. Славная история у крейсеров «Александр Невский», «Адмирал Ушаков», «Дзержинский», «Киров». Ныне боевую мощь российского флота по праву олицетворяют тяжёлый авианосный крейсер «Адмирал Кузнецов» и тяжёлый атомный ракетный крейсер «Пётр Великий».

Что касается Петра I, то во все времена корабли, носившие его имя, имели долгую и счастливую судьбу. Парусный линейный корабль XVIII века «Пётр Первый и Второй» стал первым в истории кораблём-музеем. Броненосец «Пётр Великий», построенный в 70-е годы XIX века, долгое время считался сильнейшим кораблём в мире и прослужил более 50 лет.

Вполне благополучно складывается судьба двух современных больших противолодочных кораблей Северного флота «Адмирал Харламов» и «Адмирал Чабаненко». Впрочем, что касается второго, то его «крёстного отца» на конечном этапе карьеры постигла серьёзная неприятность: он был снят с должности командующего флотом. Дай бог, чтобы корабль, названный его именем, минула печальная участь.

Неудачной была судьба трёх гигантских десантных кораблей, названных в честь трёх адмиралов-политработников: «Иван Рогов», «Александр Николаев» и «Митрофан Москаленко». Первые два, так и не совершив ровным счётом ничего заслуживающего воспоминания, порезаны на металлолом, а третий уже не первый год стоит у причала в Североморске в ожидании той же участи. Столь же бесцветной была и судьба порезанного «на иголки» БПК «Адмирал Кулаков», названного в честь ещё одного бывшего флотского политработника, запятнавшего себя расправой над наркомом ВМФ Н.Г. Кузнецовым и квартирными махинациями.

Было бы ошибкой считать, что невероятные повторения судеб происходят только на российском флоте. Недалеко ушли и другие флоты. В XVIII веке на английском флоте служил прославленный адмирал Худ. В конце Первой мировой войны именем героя-адмирала был назван новейший линейный крейсер. В межвоенный период он считался образцом корабельной красоты. Но вот началась Вторая мировая война. В 1940 году немцы вывели на океанские торговые пути свой новейший и крупнейший линкор «Бисмарк». На перехват огромного линкора устремилась добрая половина всего британского флота во главе с «Худом». Однако, едва «Худ» настиг неприятельский линкор, тот произвёл залп по британскому линейному крейсеру, и «Худ» взлетел на воздух со всем полуторатысячным экипажем. Это было просто невероятно, чтобы первым же залпом потопить столь большой корабль, но так было! Впрочем, это был единственный успех немцев в том бою. Британское адмиралтейство организовало беспрецедентную по количеству кораблей погоню за «Бисмарком» и в конце концов добило израненный линкор. Тогда-то все вспомнили старого адмирала Худа, чью судьбу в точности повторил корабль его имени. Как и старый адмирал, крейсер долго и честно служил своей стране, пока не был уничтожен первым же залпом в только что начавшемся сражении, победа в котором всё-таки досталась англичанам.

Не уступали всем прочим и немецкие «адмиралы». Особенно примечательна судьба двух германских так называемых «карманных линкоров»: «Адмирала Шпее» и «Адмирала Шеера». Первый из них был назван в честь германского командующего Тихоокеанской эскадрой в годы Первой мировой войны. Поначалу адмиралу Максимилиану фон Шпее сопутствовал успех, он даже разгромил английскую эскадру. Однако у Фолклендских островов он нарвался на засаду британских линейных крейсеров, был разгромлен со всеми своими кораблями и погиб в бою. И что же? «Карманный линкор» «Адмирал Шпее» в точности повторил судьбу своего патрона! Отправленный в рейдерство в Атлантику, «Адмирал Шпее» поначалу добился определённых успехов, уничтожив несколько британских торговых судов, однако вскоре был настигнут сильной английской эскадрой и после неравного боя был вынужден укрыться в устье Ла-Платы, где и самозатопился. Командир корабля покончил жизнь самоубийством. И снова удивительное совпадение: трагедии самого адмирала Шпее и корабля его имени были словно написаны по одному и тому же сценарию, вплоть до места гибели, которым для обоих стала Южная Атлантика.

Совершенно иной была судьба адмирала Рейнхарда Шеера и, соответственно, корабля, названного его именем. Сам адмирал Шеер вошёл в мировую историю как командующий германским военно-морским флотом в ходе знаменитого Ютландского сражения во время Первой мировой войны. Тогда Шееру удалось несколько раз обмануть англичан, ускользнув буквально из-под носа от их линейных сил, и привести без больших потерь свой флот в родные базы. Именно тогда за Шеером утвердилась репутация счастливчика. Счастливчиком оказался и «карманный линкор» его имени. В каких только передрягах не довелось побывать «Адмиралу Шееру» и в годы Второй мировой войны! Он громил английские караваны в Атлантике и в Индийском океане, невредимым прорывался под носом у врага через Ла-Манш, осуществлял дерзкие рейдерские операции на Крайнем Севере вплоть до Диксона, его ловил весь британский флот, но так и не смог поймать. На немецком флоте его так и звали «Счастливчик Шеер», а экипаж линкора был уверен, что их корабль заговорённый, так как с ними дух удачливого адмирала Шеера. На завершающем этапе войны «Шеер» со стороны моря артиллерийским огнём осуществлял прикрытие эвакуации и отступавшие из Прибалтики немецкие войска. На него охотилась вся авиация нашего Балтийского флота, его стерегли наши подводные лодки, но он всякий раз безнаказанно уходил ото всех. Лишь только тогда, когда на Балтике у немцев уже не осталось военно-морских баз и «Адмиралу Шееру» некуда было деваться, команда сама затопила свой корабль в Гдыне.

Кто не помнит страшную, трагическую ночь 1986 года в Цемесской бухте у Новороссийска?! Тогда, протараненный сухогрузом «Пётр Васёв», в течение нескольких минут затонул пассажирский пароход «Адмирал Нахимов», унеся на дно несколько сот жизней. Взбудораженная страшным известием, замерла в ужасе вся страна. Люди целыми днями следили за репортажами с берегов Новороссийска, сопереживая происшедшему. Но мелькнула ли в те чёрные дни хотя бы у одного из миллионов сидящих у телевизоров мысль, что, быть может, случившаяся трагедия была лишь одним из многих звеньев в долгой цепи невероятных трагедий, происходивших и происходящих с кораблями и судами, носящими название «Адмирал Нахимов»?..

Итак, 1848 год. Во время страшного штормового ветра, известного у моряков под именем «бора», в Цемесской бухте обледенел и затонул парусный тендер Черноморского флота «Струя». Экипаж, борясь за спасение корабля до конца, погиб вместе с тендером. Позднее их всех и найдут на нём, обвязанных страховочными концами и с топорами, которыми они рубили лёд, в окоченелых руках…

Вскоре после случившегося тогдашний командующий Черноморским флотом адмирал Лазарев отдал распоряжение о подъёме «Струи» со дна бухты. Проведение этой весьма непростой операции было поручено капитану 1-го ранга Павлу Нахимову, командовавшему в ту пору линейным кораблём «Силлистрия». С поручением, данным ему, Нахимов справился блестяще, и спустя несколько месяцев тендер вновь вошёл в боевой строй. Однако, быть может, именно тогда неумолимый рок свёл воедино все три компонента не одной будущей трагедии: гибель людей и корабля, Цемесскую бухту и имя Нахимова.

Ни людям, ни кораблям не суждено знать своей судьбы… Со дня поднятия «Струи» прошло ровно шесть лет, когда вице-адмирал Нахимов, ставший к тому времени национальным героем за одержанную им блестящую победу над турками при Синопе, вынужден был своими руками уничтожать столь дорогие его сердцу корабли Черноморского флота. К этому времени англо-французские войска осадили Севастополь, и, чтобы не допустить прорыва огромного вражеского флота в севастопольские бухты, было решено перегородить вход на внутренний рейд затопленными кораблями. Ещё никому из российских флотоводцев до Нахимова не приходилось исполнять столь тягостное и страшное поручение — топить собственный флот. Ещё один росчерк будущих морских трагедий, связанных с именем Нахимова? Как знать, не явилось ли затопление адмиралом своих же кораблей своеобразным детонатором последующих многочисленных несчастий? Впрочем, возможно, всё это — лишь цепь совершенно случайных совпадений, даже самых невероятных. И всё же… Всё же…

28 июня 1855 года адмирал Павел Степанович Нахимов был смертельно ранен штуцерной пулей в голову на Малаховом кургане. Через день, так и не придя в сознание, он ушёл из жизни. Очевидцы отмечают единодушно, что Нахимов, весь смысл жизни которого был в кораблях, не мог и не хотел пережить гибели Черноморского флота и падения Севастополя. Приговор себе он вынес сам и под стволы вражеских ружей встал вполне осознанно и неслучайно…

Именно так поступали во все времена настоящие капитаны, уходя в морскую бездну вместе со своим гибнущим кораблём. Именно так поступил и великий адмирал. И может именно тогда печать горести и смерти навсегда слилась воедино с его именем…

Жертвенный подвиг Нахимова Россия помнила всегда. Адмирал был любим и почитаем, как никакой иной из отечественных флотоводцев, а потому вот уже более полутора столетий назывались и называются его именем корабли и суда отечественного флота. Как же сложились их судьбы? Как отразился на них горестный рок судьбы самого адмирала?

Вскоре после смерти Нахимова его именем был назван большой грузовой пароход Российского общества пароходства и торговли (РОПИТ). В 1897 году во время сильного шторма у берегов Турции первый «Нахимов» погиб вместе со всем экипажем. Знаменательно, что в этот свой последний поход пароход отправился именно из Цемесской бухты — той, где некогда будущий адмирал сам поднимал погибшее судно. Так провидение прочертило свой первый гибельный росчерк. Так был открыт длинный и страшный мартиролог погибших «Нахимовых»…

В 80-х годах XIX века со стапелей сошёл броненосный крейсер с именем Нахимова на борту. Сильнейший по своему времени корабль был особо любим русскими моряками. Даже сейчас, глядя на старые фотографии, поражаешься грозной красоте крейсера. «Нахимов» много плавал по всем морям и океанам, совершил несколько кругосветных походов на Дальний Восток. С началом же Русско-японской войны уже изрядно устаревший к тому времени крейсер был включён в состав идущей на Дальний Восток эскадры вице-адмирала Рожественского. А затем было кровавое горнило Цусимы. Весь день корабль вёл бой с японскими броненосцами и крейсерами. В пробоины хлестала вода. Падали убитые. Но корабль упрямо продолжал свой путь. Затем начались атаки вражеских миноносцев. Несколько атак было отбито. Но ближе к вечеру одна из торпед всё же поразила старый крейсер. Корабль стал погружаться носом. Из воспоминаний командира крейсера капитана 1-го ранга А.А. Родионова:

«Видя, что крейсер всё более погружается, я убедился что положение „Нахимова“ безнадёжно, и решил спасти хотя бы часть команды, а потому начал держаться ближе к показавшемуся берегу… Вскоре на горизонте возник японский крейсер. При его появлении я приказал открыть кингстоны… Я твёрдо решил не покидать „Нахимов“, пока хотя бы малая часть его палубы находится на поверхности… Крейсер быстро пошёл ко дну носом вперёд, повалившись на правый борт (10 ч. 15 мин. утра 15 мая 1905 г.). Напором воды меня выбросило на поверхность…»

Ко дну «Адмирал Нахимов» пошёл под развевающимся Андреевским стягом — так, как подобало кораблю, носившему имя прославленного флотоводца.

Итак, снова гибель, и снова команда сама открыла кингстоны. Иногда мне кажется, что корабли затопленной на севастопольском рейде нахимовской эскадры зовут к себе суда, носящие имя адмирала на своём борту, к себе в пучину — туда, где стылая вода бьёт в прогнившие и проржавелые остовы, куда никогда не проникает солнечный луч, а время остановилось навсегда.

Есть и ещё одна особенность, связанная с гибелью кораблей и судов, носящих имя «Нахимов». Во многих случаях их судьбы, как и обстоятельства гибели, окружены многочисленными загадками и домыслами. Иногда за всевозможными слухами в реальности ничего нет, иногда же порой проступают столь страшные и зловещие тайны, что…

Вновь о геройски погибшем при Цусиме «Адмирале Нахимове» заговорили в 1980 году — через 75 лет после его гибели.

Японское радио и телевидение стали назойливо муссировать тему необходимости подъёма крейсера, якобы в своё время спустившего флаг и пошедшего ко дну будто бы с золотыми и платиновыми слитками на борту…

Аргументами в пользу подъёма «Нахимова» послужили большие расходы Токио на финансирование антииранских операций в Персидском заливе. За счёт золота «Нахимова» японцы хотели решить свои финансовые проблемы. С подачи некой фирмы «Ниппон марин девелопмент» в обоснование проекта были заложены сразу три лжи. Первая — о якобы сдавшемся в плен и спустившем флаг крейсере. Вторая — о наличии на борту «Нахимова» несметных золотых сокровищ. Третья — о якобы правомочности Японии на такую судоподъёмную операцию.

Сразу же разразился международный скандал. Советская сторона заявила, что «Нахимов» является братской могилой, а потому неприкосновенен. Под давлением фактов японцы признали и то, что крейсер погиб, не спустив своего флага, а потому не может являться собственностью Японии. Что же касается сокровищ на его борту, то их там никогда не было. Да и не могло быть: ведь указанное количество драгоценного металла составляло по тем временам около трети золотого запаса России! Кому же могло прийти в голову везти его во Владивосток на боевом корабле, когда исправно действовала железная дорога? Да ещё на устаревшем крейсере? А вскоре стала понятна причина «сенсации». «Ниппон марин девелопмент» просто очень нужна была громкая реклама и… крупные денежные кредиты банков для ведения дел.

Так имя второго «Адмирала Нахимова» спустя много лет облетело весь мир.

19 октября 1913 года в Николаеве был заложен лёгкий крейсер, которому ещё до закладки было присвоено имя «Адмирал Нахимов». В связи с начавшейся Первой мировой войной, а затем революцией и войной Гражданской «Нахимов» строился с перерывами без малого 14 лет. Не раз за это время над кораблём висел дамоклов меч. То его хотели разобрать на металлолом, то продать за паровозы и продовольствие, а то и переделать в нефтеналивной танкер. И всё же в 1927 году крейсер вошёл в строй. Правда, название его стало иным. Теперь он назывался «Червона Украина». Однако, как это и полагается при закладке, в киль будущего судна была вложена в своё время серебряная пластина с первоначальным именем. Новая «Червона Украина» несла в себе не только сердце старого «Адмирала Нахимова», но и его судьбу.

Во время Великой Отечественной крейсер сражался на Чёрном море, участвовал в обороне Одессы и Севастополя. 12 ноября, находясь в бухте осаждённого Севастополя, «Червона Украина» поддерживала огнём наши войска. Внезапно корабль был атакован большой группой немецких бомбардировщиков. В него попали две бомбы, затем ещё две. Несмотря на самоотверженные действия личного состава, крейсер начал медленно тонуть. В 3 часа 30 минут утра крен достиг 25°, и гибель корабля стала неотвратимой. Последовала команда: «Личному составу оставить корабль!» Последним, как и положено, крейсер покинул его командир — капитан 2-го ранга И.А. Заруба. Крейсер лёг на дно в каких-то сотнях метров от затопленной нахимовской эскадры. А снятые орудия корабля были установлены на Малаховом кургане, где некогда пал и сам адмирал.

Что это было? Ещё одно стечение обстоятельств или всё тот же перст судьбы, связанный с именем Нахимова? Ведь случайно или нет, но «Червона Украина» (бывший «Адмирал Нахимов») стала единственным советским крейсером, погибшим от ударов врага в годы Великой Отечественной войны!

Однако самая большая загадка связана с крейсером Черноморского флота, на чьём борту золотой славянской вязью было начертано: «Адмирал Нахимов», вошедшим в строй в середине 1950-х. На нём, самом первом из советских крейсеров, была смонтирована ракетная установка. Общеизвестно, что карьера этого красавца-крейсера была недолгой. Корабль попал под печальной памяти хрущёвское сокращение и уже в 1961 году был пущен на слом.

Но существует версия, что перед самым списанием корабль принял участие в сверхсекретных испытаниях. По крайней мере, «Адмирал Нахимов» является единственным кораблём, чья документация изъята из Центрального военного архива, а все существовавшие некогда снимки корабля тщательно и последовательно изымались особым отделом Черноморского флота.

У ряда современных историков флота есть веские доводы в пользу того, что 4 декабря 1960 года крейсер участвовал в испытании глубинной ядерной бомбы, взрыв которой был произведён под днищем «Адмирала Нахимова». Затем же, чтобы не волновать общественность, крейсер вывели в море как мишень и расстреляли ракетами. Сейчас вокруг истории со сверхсекретным взрывом под «Адмиралом Нахимовым» идёт много споров. Но факт остаётся фактом: жизнь и этого корабля с именем адмирала на борту была недолгой и далеко не самой счастливой.

После расстрелянного своими же ракетными кораблями крейсера несчастливую эстафету приняло научно-исследовательское судно «Адмирал Нахимов» Академии наук СССР. В 1973 году судно находилось в Новороссийской (Цемесской) бухте, когда внезапно налетевшая «бора» вызвала резкое оледенение корпуса судна. Оно затонуло прямо у портового мола. При этом погибла часть экипажа. Повторилась давняя история с тендером «Струя». Снова воедино выстроились три слагаемых происшедшего: гибель судна, Новороссийская бухта и адмирал Нахимов. Увы, это зловещее сочетание повторится ещё раз, но масштабы трагедии будут совсем иными.

В 1970-е годы в состав советского ВМФ вошёл ещё один «Адмирал Нахимов», большой противолодочный корабль. Служба его протекала на Северном флоте. По отзывам многочисленных членов экипажа, БПК «Адмирал Нахимов» был весьма несчастливым кораблём. Его буквально преследовали неудачи. То снимали с должности командиров, то выходила из строя техника, то гибли люди…

Самая большая неприятность произошла с кораблём в 1985 году: во время отработки учебно-боевых задач в Баренцевом море «Адмирал Нахимов» в густом тумане столкнулся с подводной лодкой. Только по счастливой случайности субмарина осталась на плаву. Сам же «Нахимов» с большой пробоиной сумел дотянуть до базы, где встал на длительный ремонт.

Жизнь большого противолодочного корабля не была слишком долгой. Ещё вполне современным и боеспособным он был в одночасье списан на металлолом в самом начале «реформирования» российского флота.

В последнюю ночь августа 1986 года на протараненном пассажирском лайнере «Адмирал Нахимов» погибли 423 человека. Тела многих ещё покоятся в лежащем на дне судне.

Пароход «Адмирал Нахимов» был забран в качестве трофея у побеждённой Германии. У немцев он назывался «Берлин». Прежде чем попасть к нам, пароход дважды тонул, проведя на морском дне не один год. Однако оба его предыдущих затопления меркнут перед трагедией у Новороссийска. И опять невероятная цепь всё тех же составляющих происшедшего: имя адмирала, гибель судна и Новороссийская (Цемесская) бухта…

Относительно гибели «Адмирала Нахимова» существует немало версий, порой невероятных. Вот лишь некоторые из них.

Контрабандный сюжет: якобы с таранившего «Нахимов» «Васёва» хотели передать контрабанду… «Пьяный» сюжет о пьянстве капитана «Васёва» Ткаченко… Версия о неком супероружии, испытания которого якобы проводились той ночью. Поэтому на радиолокационном экране «Васёва» внезапно появился некий корабль-призрак… Гибель «Нахимова» была местью врагов нашей страны за сбитый в 1983 году «Боинг-747», который был уничтожен тоже 31 августа. Космогоническая гипотеза, согласно которой пароход стал жертвой неких гравитационных и электромагнитных аномалий…

Удивительно иное. В феврале 1992 года недалеко от берегов Болгарии был обнаружен херсонский теплоход «Таврия-7», который плавал вверх килем. Судно перевернулось во время шторма. Случай по сегодняшним временам весьма редкий. При этом часть экипажа погибла. Но всё дело в том, что после гибели лайнера «Адмирал Нахимов» его позывные были переданы именно «Таврии-7»…

Почему же несчастья преследуют «адмиралов»? Может быть, нарушены какие-нибудь религиозные каноны, налагающие запрет на такую практику? Вот мнение известного религиозного деятеля отца Бориса (Старка), изложенное в книге Давида Чапкиса «Гибель „Адмирала Нахимова“»: «По мнению отца Бориса, никаких религиозных запретов в этом смысле не существует, ибо адмирал Нахимов погиб в бою, защищая Отечество. Запрещено другое: присваивать судам имена людей, добровольно ушедших из жизни. Отец Борис добавил, что вопрос о случайности или закономерности такого рода событий остаётся в целом открытым и требует специального изучения».

И снова вопрос: была ли смерть прославленного адмирала неизбежной случайностью, которыми столь щедро изобилует любая война, или же он сам подставил себя неприятельскому огню? Никто, кроме самого Павла Степановича, об этом не знает…

Сегодня в строю российского ВМФ находится тяжёлый атомный ракетный крейсер «Адмирал Нахимов», входящий в состав Северного флота. Первоначально этот корабль именовался «Калининым», но новые власти назвали его «Нахимовым». Чем отмечен путь этого корабля? За недолгое время своего существования последний «Нахимов» перенёс две серьёзные аварии ракетных установок. После же своего переименования в «Нахимова» он практически ни разу не отошёл от пирса. Так и стоит по сей день у причальной стойки с заглушенным ядерным реактором…

Тайна адмирала Нахимова и кораблей, названных его именем, существует уже более полутора столетий. До сих пор она не разгадана, и кто знает, будет ли когда-нибудь разгадана…

Ясно одно: души канувших в Лету флотоводцев и полководцев не оставляют без внимания корабли, названные в их честь, передавая им свои привычки, характер, свои достоинства, недостатки, а зачастую и свою судьбу. И как знать, научись мы учитывать все эти немаловажные факторы, может история нашего флота выглядела бы в целом куда более благополучно.

ПРОКЛЯТЫЙ МЕСЯЦ АПРЕЛЬ

Среди самых загадочных и трагических судеб в истории отечественного флота — судьба одного из первых наших подводных атомоходов К-8.

Атомная торпедная подводная лодка К-8 принадлежала к первому поколению советских подводных лодок с ядерным реактором. Разработка проекта этих субмарин начиналась под патронажем недоброй памяти Лаврентия Берии, а всего атомоходов этого проекта, имевшего индекс 627А, было выстроено ровно 13! Американцы дали лодкам проекта 627А своё наименование — «Новембер» («Ноябрь»), а в обиходе за большую шумность подлодки прозвали «ревущими коровами». Может бериевское зло, может, именно чёртова дюжина спущенных на воду лодок здесь виной, но одна из них была явно лишней на этом свете. Одной из 13 суждена была страшная смерть… Все 10 лет существования К-8 отмечены непрерывной чередой несчастий. Именно этому атомоходу принадлежит сомнительная честь в далёком 1960-м открыть счёт авариям на ядерных реакторах. Тогда огромные дозы облучения получил практически весь экипаж, многие остались навсегда инвалидами, иные вовсе ушли из жизни в течение нескольких лет. Едва атомную субмарину начал осваивать новый экипаж — ещё две аварии на реакторе, и опять с тяжёлыми последствиями. А во время одного из выходов в море лодка и вовсе чуть было не торпедировала сама себя (к этому необычному случаю мы ещё вернёмся). Но и это ещё не всё! В 1969 году на ней снова едва не происходит трагедия. Во время одного из учебных выходов в море при погружении атомоход получил столь большой дифферент, что только чудо и мастерство командира спасли экипаж от гибели. Ну а если ко всему этому прибавить, что большую часть своей недолгой жизни К-8 вообще простояла в заводах, ремонте бесконечных поломок и ликвидации последствий аварий, то станет очевидным: из 13 «ноябрей» именно она с самого начала была отмечена роком, и время трагической развязки неумолимо приближалось.

Подводники не любили несчастливую «восьмёрку». Одни видели причину всех её бед в некачественной постройке, другие в узком кругу поговаривали и о потусторонних силах. Вспоминали, что при спуске лодки на воду не разбилась традиционная бутылка шампанского, а это явный знак будущей беды. Впрочем, на советском атомном флоте была ещё одна несчастливая субмарина — ракетный атомоход К-19, прозванный моряками «Хиросимой» за две страшные аварии с большим количеством жертв. И если К-19 заслуженно получила своё прозвище, то К-8 не менее заслуженно можно было бы именовать «Нагасаки»…

Служить на К-8 шли с явной неохотой, уходили же — с радостью. Недобрая слава, бесконечные аварии и ремонты оптимизма не прибавляли. Тогда, в 60-х, о предчувствиях предпочитали вслух не говорить, но шлейф несчастий у «восьмёрки» был столь очевиден, что её, попросту говоря, боялись лишний раз выпускать в море. В 1966 году встал вопрос о первом кругосветном плавании отряда атомных лодок. Плавание с Северного флота на Камчатку приурочивалось к XXIII съезду КПСС и должно было продемонстрировать всему миру возросшую мощь советского флота. Но когда кто-то из офицеров-операторов, исходя из чисто тактических соображений, включил в состав отряда К-8, то суеверные адмиралы немедленно вычеркнули из списка несчастливый атомоход — рисковать было слишком опасно. Как известно, тот легендарный поход завершился успешно, а не участвовавшая в нём К-8 выиграла у судьбы ещё несколько лет жизни.

Но, как оказалось, у советского атомохода был американский двойник по несчастливой судьбе. При этом, как часто и бывает у двойников, каким-то необъяснимым образом судьбы двух отмеченных роком атомоходов постоянно пересекались, будто кто-то тщательно планировал, а затем и претворял в жизнь жуткую драматургию их судеб. Череда невероятных совпадений незримо, но прочно связала воедино две субмарины с самого момента их рождения.

Военно-морской флаг над К-8 взвился 31 декабря 1959 года, а всего несколькими днями раньше на противоположном берегу Атлантики звёздно-полосатое полотнище было поднято и на американской атомной торпедной лодке «Скорпион». Как и в случае с К-8, бутылка шампанского не разбилась при спуске на воду «Скорпиона». Прошло ещё несколько лет, и вот однажды, выйдя в полигон для отработки курсовой задачи, К-8 обнаружила, что рядом с ней на глубине маневрирует неизвестная атомная подводная лодка. Какое-то время обе лодки находились в пределах взаимного прослушивания гидроакустическими станциями. Затем неизвестная субмарина ушла. Когда же после возвращения в базу командир К-8 доложил об имевшем место гидроакустическом контакте, то ему сообщили, что, по данным агентурной разведки, «неизвестная подводная лодка» была атомной торпедной подводной лодкой ВМС США «Скорпион». Так судьбы двух атомоходов двух противостоящих государств, пересекаясь на боевых курсах, прочертили ещё один общий таинственный след. Последующее развитие событий не заставило себя ждать.

В 1965 году К-8 выполняла стрельбу боевой торпедой, обозначая начало флотских учений. Но, вместо того чтобы взорвать возвышавшуюся над водой скалу, торпеда неожиданно навелась на саму стрелявшую подводную лодку и, развернувшись, на бешеной скорости помчалась прямо на неё. Скорее всего, на торпеде по какой-то неизвестной причине отказал гироскоп. Случай редчайший! От неминуемой гибели К-8 тогда спасла лишь быстрота действий её командира капитана 2-го ранга Андросова да выучка экипажа. И на этот раз «восьмёрке» чудом удалось обмануть свою судьбу.

Увы, это не удалось сделать её заокеанскому двойнику «Скорпиону»… Спустя три года после происшествия с К-8 «Скорпион» ушёл на своё первое боевое патрулирование в Средиземное море. И хотя за время самого патрулирования на борту атомохода никаких особых происшествий не произошло, на душе американских подводников было тяжело. Дело в том, что именно в это время невдалеке от них, у побережья Тулона, внезапно со всем экипажем исчезла французская дизельная подводная лодка «Сибилла», унеся навечно в морскую пучину тайну своей гибели. Исчезновение «Сибиллы» стало страшным прологом к судьбе «Скорпиона». Трагедия с американским атомоходом произошла во время его возвращения в родную базу. На обратном пути «Скорпион» внезапно пропал. Береговые акустические станции зафиксировали лишь страшный подводный взрыв. Напрасными были многочисленные вызовы исчезнувшей атомной подводной лодки по радио. К месту предполагаемой катастрофы устремились спасательные суда и самолёты, но всё было тщетно: ни лодки, ни кого-либо из членов её экипажа найти не удалось.

Прошло немало времени, пока на дне Атлантики обнаружили искорёженные останки «Скорпиона», ставшего братской подводной могилой для полутора сотен человек. В версиях недостатка не было. От самых прозаических до самых фантастических, таких как атака НЛО и пиратское нападение советской подводной лодки… Но тайна гибели «Скорпиона» так и осталась тайной.

Прошло ровно четверть века, пока Пентагон не решился раскрыть правду о гибели одного из своих первых атомоходов. В официальном сообщении чёрным по белому значилось, что вопреки всем предыдущим рекламным заявлениям «Скорпион» был очень неудачной субмариной. Подводную лодку буквально преследовали неприятности. Долго решало американское командование вопрос: стоит ли вообще пускать «несчастливца» в такой дальний поход, как Средиземноморский? Отметим и ещё одну немаловажную деталь (в своё время мы к ней вернёмся): опасаясь за «Скорпиона» как ни за какую другую подводную лодку, в последний поход его готовили с особой тщательностью. Увы, всё это оказалось бесполезным. Ход событий переломить было невозможно. Но отчего же всё-таки погиб обречённый «Скорпион»? Американский атомоход убила его же собственная боевая торпеда! Так же, как и в случае с К-8, на ней отказал гироскоп, и, развернувшись на 180°, торпеда погналась за подводной лодкой, а настигнув, разнесла её в клочья. Всё до невероятности совпало с происшедшим на К-8, кроме одного: советский атомоход всё же сумел уклониться, хотя находящиеся тогда в шестом отсеке подводники даже инстинктивно пригнули головы от шума пронёсшейся рядом торпеды. Всё решили какие-то сантиметры…

В 1969 году К-8 наконец выходит из очередного длительного ремонта. Подводную лодку начинают готовить к первому за 10 лет её жизни дальнему походу. Невезучесть невезучестью, но ведь надо кому-то и в море ходить! Да и экипаж подводной лодки, уставший от ремонтов и причалов, также рвался в поход. Надо ли говорить, что К-8 готовили к выходу в море столь добросовестно, что это впоследствии было даже отмечено в акте государственной комиссии. Одних индивидуальных дыхательных аппаратов навалили на неё чуть не вдвое больше нормы. Казалось, предусмотрено было всё. Старшим на борту отправился один из опытнейших подводников заместитель дивизии атомоходов капитан 1-го ранга Каширский. Вьюжной февральской ночью 1970 года К-8 вышла в свой первый и последний поход.

Первая неприятность с лодкой произошла вскоре после выхода из базы. По неизвестной причине частично оторвался лист обшивки лёгкого корпуса. Непрерывно ударяясь об основной корпус, он полностью демаскировал лодку от вероятного противника. Согласно всем инструкциям, командир должен был доложить о случившемся в Москву и возвращаться обратно. Но командование субмарины решило ремонтировать лодку прямо в море. Да и как могли они поступить иначе, ведь это был шанс доказать, что их лодка и экипаж ничем не хуже других, «везучих». С большим трудом и риском, при штормовой погоде, неисправность всё же была устранена. Так уже во второй раз экипаж К-8 доказал, что мужество и мастерство могут иногда перебороть злодейку-судьбу. Позднее кто-то скажет, что если бы тогда атомоход повернул в базу, то никакой трагедии бы не произошло. Как знать, может быть, всё случилось бы именно так, но история сослагательного наклонения не признаёт.

Итак, спустя два года после гибели своего двойника по несчастьям, К-8 отправилась… в Средиземное море. Причём, как и в случае со «Скорпионом», это был её первый поход туда. А далее события начинают развиваться, как в зеркальном отражении двухлетней давности. Едва советская подводная лодка прорывается через Гибралтар, как у Тулона таинственно гибнет французская дизельная подводная лодка «Эридис». Совпадений (да и совпадений ли?) чрезвычайно много. Во-первых, «Эридис» относилась к тому же проекту французских субмарин, что и погибшая два года назад «Сибилла». Во-вторых, обе лодки погибли практически в одном и том же месте. В-третьих, тайна их гибели не раскрыта и по сию пору. Наконец, в-четвёртых, их гибели предшествовал приход в Средиземное море обречённых атомоходов. Что это было: роковая случайность или предостережение свыше, а может, где-то в ином мире шла неведомая нам борьба каких-то неведомых нам сил и две дизельные лодки были принесены в жертву во имя спасения своих более крупных собратьев? Увы, если дело обстояло именно так, то эти жертвы приняты так и не были…

Как и «Скорпион», К-8 успешно выполнила свою задачу в Средиземном море. И вот наконец дана команда начать движение домой. Однако 1 апреля на подводную лодку поступает приказание изменить курс и следовать в один из центральных районов Атлантики для участия в широкомасштабных манёврах «Океан». И развернувшись, К-8 направилась в тот же самый район, где трагически погиб «Скорпион». Покойник-двойник словно звал её к себе…

Из бесед с оставшимися в живых членами экипажа К-8 известно, что в день аварии подводники, собравшись в первом отсеке, смотрели фильм с весьма симптоматичным названием «Путь во мраке». И снова: просто совпадение или какая-то дьявольская закономерность?

Беда случилась 8 апреля 1970 года в 23 часа 30 минут. На подводной лодке внезапно вспыхнул сильный пожар, причём сразу в двух отсеках: в третьем (центральном) и седьмом. Случай сам по себе невероятный и труднообъяснимый. Впоследствии члены государственной комиссии, пытаясь объяснить это происшествие, назовут три более или менее возможные причины такого фантастического пожара. Но точного ответа на вопрос, что же произошло на К-8, не дал по сей день никто.

Борьба с пожаром была долгой и упорной. Теряя товарищей, подводники отходили под напором пламени и дыма из отсека в отсек. В этой борьбе дрогнувших не было, каждый сражался до конца, жертвуя порой своей жизнью во имя спасения товарища. Но «форс-мажорные» обстоятельства были на этот раз сильнее людей. Продержавшись ещё трое суток на плаву, К-8 потеряла продольную остойчивость и затонула, унеся с собой жизни 52 членов экипажа из 120. Это произошло в каких-то 200 милях от места гибели «Скорпиона».

Так гибельные параллели судеб двух атомных субмарин, советской и американской, соединили их мёртвые тела на многокилометровой глубине Атлантического океана. А зловещий рок, словно насытившись совершённым злодеянием, затаился на много лет, чтобы вновь явить людям весь ужас своего отработанного сценария, продолжить хитросплетения таинственной связи времён и событий.

Прошло ровно 19 лет, и 7 апреля 1989 года неподалёку от острова Медвежий потерпела аварию и затонула новейшая советская глубоководная подводная лодка «Комсомолец» (К-278). И тогда многие вздрогнули: уж очень много было в только что происшедшей трагедии невероятных совпадений с канувшей в пучину К-8…

Начнём с того, что трагедия «Комсомольца» произошла день в день с трагедией К-8, на которой пожар начался 8 апреля и которая затонула 12 апреля. Но это только начало! Обе атомные торпедные лодки потерпели аварии, возвращаясь с боевой службы, причём для обоих экипажей этот поход был первым. На обоих атомоходах пожар начался в кормовых седьмых отсеках (на К-8 дополнительно ещё и в третьем), на обоих атомоходах, борясь за живучесть, люди постепенно отходили в основные отсеки, пока, в конце концов, не были вынуждены подняться на верхнюю палубу. В обоих случаях причиной гибели стала потеря продольной остойчивости вследствие затопления кормовых отсеков из-за попадания в них забортной воды через отверстия выгоревших от сильного пожара сальников. Но и это не все совпадения.

В обоих случаях погибли командиры атомоходов: капитан 2-го ранга Всеволод Бессонов на К-8 и капитан 1-го ранга Евгений Ванин на «Комсомольце», до конца остававшиеся на борту своих кораблей. В обоих случаях на борту атомных субмарин находились старшие начальники, причём оба в одинаковой должности — заместители командиров дивизий. Оба остались живы и были переведены в один и тот же город — Ленинград (Санкт-Петербург). Однако невероятные совпадения между К-8 и «Комсомольцем» на этом не заканчиваются!

Дело в том, что на обоих атомоходах были люди с одинаковыми или очень схожими по звучанию фамилиями: в обоих случаях одни спаслись, зато другие погибли. Так, спаслись служивший на К-8 старшина 1-й статьи Колойда и служивший на «Комсомольце» капитан 1-го ранга Коляда; погибли служивший на К-8 старший лейтенант Шостаковский и служивший на «Комсомольце» лейтенант Шостак…

Фамилия Шостак вообще отмечена на отечественном флоте особой печатью трагичности. Знаменитый её обладатель, ушаковский капитан, герой штурмов Измаила и Корфу Иван Шостак погиб, выйдя в Чёрное море из Севастополя на линейном корабле «Толгская Богородица» во время сильного шторма. Кстати, это был единственный линейный корабль в истории российского флота, погибший в шторм на Чёрном море. Фамилию Шостаковский носил и заместитель командира печально известного трофейного линейного корабля «Новороссийск», погибшего по неизвестной до сих пор причине в 1955 году прямо в Севастопольской бухте. Выпускниками Севастопольского высшего военно-морского инженерного училища были и погибшие на К-8 и «Комсомольце» старший лейтенант Шостаковский и лейтенант Шостак. Что это? Опять совпадение или что-то иное?

Ещё одно. Оказывается, был на невероятно несчастливой подводной лодке К-8 человек с невероятно счастливой судьбой. Человек, чей жизненный заряд смог перебороть уготованную для большинства членов экипажа участь. Этим человеком был старшина торпедистов мичман Станислав Неживой. Мичман Неживой оказался единственным, кто остался в живых из всего состава своей минно-торпедной боевой части. Но и это не всё! До своего похода на К-8 мичман Неживой служил на не менее печально известной К-19 (так называемая «Хиросима») и остался жив, попав на ней в страшную атомную аварию…

А теперь попробуем рассмотреть схожесть судеб К-8 и «Комсомольца» по-иному. Посмотрим, что дадут нам цифры. Тактический номер «Комсомольца» — К-278, то есть вторая К-8. Если же сложить двойку и восьмёрку, умножить на среднюю цифру, то получится 70 — год гибели К-8. Если же сложить первые две и перенести их сумму за восьмёрку, то получим 89 — год гибели «Комсомольца»…

А вот что думает по поводу столь невероятных совпадений при гибели двух советских атомных лодок один из подводных асов отечественного флота, бывший Главнокомандующий ВМФ СССР адмирал флота В.Н. Чернавин:

«…Многое до странности повторилось в тех трагедиях — почти один к одному. Командиры обоих кораблей (как и их старшие начальники, находившиеся на борту) однозначно исключали возможность потери плавучести. Потеря плавучести явилась полной неожиданностью для обоих экипажей. Первоначальной причиной обеих катастроф стал пожар, но отнюдь не из-за повреждения (типа пробоины) корпуса. Личный состав загодя, тщательно не готовился к тому, чтобы при необходимости покинуть корабль. Даже уцелевшие индивидуальные средства спасения не были использованы полностью, хотя объективности ради надо сказать, что и возможности вынести их на заливаемую водой верхнюю палубу почти не было.

Разные люди служили на тех двух лодках, различна была конструкция кораблей. Общее одно — роковая судьба, неизбывное горе матерей, отцов, жён, осиротевших детей… А ещё — удивительный героизм и стойкость моряков, ставших примером для всех нас, ныне живущих…»

И ещё одно возможное, или, скорее, почти невозможное объяснение гибели К-8, «Скорпиона» и «Комсомольца»: теория взрывов планетного роста, разработанная старшим научным сотрудником Института физики Земли Академии наук Российской Федерации Е.В. Барковским. Суть её в общих чертах в следующем: все массивные тела обладают врождённым свойством тяготения друг к другу. Но посредством чего осуществляется тяготение? Есть мнение, что это особые частицы или поля, именуемые гравитонами. Имея размеры в 1015 раз меньше электронов, они обладают колоссальной проникающей способностью и могут проскочить сквозь атомную структуру любого материального объекта. Однако какая-то часть гравитонов всё же сталкивается с ядрами атомов и электронами. Причём число таких встреч на единицу объёма будет тем больше, чем больше будет удельная плотность вещества. Так, по расчётам Барковского, количество гравитонов (или вакуум-частиц, как их ещё называют) в одном кубическом сантиметре пространства достигает 1048 штук, и эффект от столкновения получится весьма ощутимым. Естественно, что в центре Земли, и особенно в её ядре, где количество вакуум-частиц в единице объёма значительно больше, эти частицы образуют сгустки вакуума куда более плотного, чем на поверхности Земли. Естественно, каждая очередная вакуум-частица при встрече со столь плотным вакуумом, скорее всего, не отскочит от него, а увязнет в нём. То же самое произойдёт и с большинством других устремившихся к центру Земли частиц. Ядро планеты сыграет в этом случае роль непроницаемого щита, в который, словно стрелы, воткнутся летящие вакуум-частицы. При этом получится, что результирующая потока частиц к центру Земли будет превышать поток их от центра: ведь часть так и застрянет в ядре. Разница между этими векторами и является гравитационной составляющей «мистического» тяготения. Постепенно вакуум-частицы накапливаются и преобразуются в материю пород. В результате планета как бы растёт изнутри. Ежесекундно её масса увеличивается на 100 тонн, а площадь — на 0,7 квадратного километра. Расползание ведёт к появлению трещин и разломов, при этом давление вблизи разломов резко уменьшается и плотность вакуума внутри них становится избыточной. Этот избыток выбрасывается в виде определённого количества вакуум-частиц, которые в большинстве своём устремляются по свободному каналу разлома к поверхности Земли. А наверху происходит неизбежное столкновение со встречным потоком вакуум-частиц, результатом чего становится мощный гравитационный взрыв, то есть землетрясение.

Ну а при чём здесь трагедии с подводными лодками? Но Барковский объясняет их именно результатом таких вот небольших гравитационных взрывов, которые пока практически не фиксируются приборами, но которые теоретически существуют. Именно следствием этих мини-взрывов учёный и считает внезапные выходы из строя энергонасыщенных узлов, механизмов и приборов, рассчитанных на работу в условиях земного тяготения. Как не вспомнить здесь внезапный выход из строя гироскопа на торпедах К-8 и «Скорпиона» — прибора, в основе которого и лежит как раз принцип закона всемирного тяготения; одновременный пожар в двух отсеках на К-8 и пожар в наиболее энергетически сложном седьмом отсеке «Комсомольца»! Принимая версию Барковского, можно объяснить и тот факт, что К-8 и «Комсомолец», французские субмарины «Сибилла» и «Эридис» погибли практически в одном и том же месте, то есть в местах подводных разломов земной коры…

И ещё одна цепь необъяснимых совпадений. Дело в том, что катастрофы «Скорпиона» и К-8 произошли в одном и том же месяце — апреле: К-8 — 12 апреля 1970 года, а «Скорпиона» — 27 апреля 1968 года. Но и это не всё! Именно в апреле (10-го) 1963 года при послеремонтном глубоководном погружении затонула американская атомная торпедная подводная лодка «Трешер». При этом погибли 129 человек. В апреле же погиб и советский подводный атомоход «Комсомолец». Продолжая перечень атомных катастроф апреля, следует отметить и самую трагическую и масштабную из них — Чернобыльскую, происшедшую, как все мы хорошо помним, 26 апреля 1986 года. Случайность это или всё же некая неотвратимая страшная закономерность, не подвластная пока нашему разуму?

Конечно, говоря о «несчастливом апреле», можно объяснять его невероятный феномен тем, что именно в этом месяце происходят наиболее быстрые изменения температурного режима на разных широтах, солёности водных океанических масс, что неустойчива гидрология, изменяются плотность и электропроводность морской воды. Но ведь подобным образом мы можем охарактеризовать практически любой из всех 12 месяцев! Так почему же львиная доля подводных атомных катастроф приходится именно на апрель? Снова простое совпадение?

Небезынтересно, что апрельским феноменом сейчас весьма заинтересовались научные круги. Серия публикаций о «несчастном апреле» прошла в США. Однако никакого внятного объяснения по этому вопросу никто пока не дал.

Разумеется, читатель может резонно заметить, что последняя и самая страшная трагедия атомного подводного флота, трагедия «Курска», произошла не в апреле, а в августе. Однако не будем торопиться! Для начала отметим тот факт, что трагедия «Курска» произошла 12 августа, и вспомним, что трагедия К-8 пришлась именно на это апостольское число. Кроме того, в 2000 году завершилась целая эпоха в жизни человечества, охватывающая всё его бытие со времени рождения Христа, и человечество из эры Рыб вступило в эру Водолея. Уже сегодня специалисты в самых различных научных отраслях утверждают, что это будет иметь самое непосредственное влияние на многие стороны существования человечества. И как знать, не повернулось ли колесо атомных несчастий в наступившей эпохе с апреля на август?

АТОМНЫЙ ПОДВОДНЫЙ КРЕЙСЕР «КУРСК» — ПОСЛЕДНЯЯ ТАЙНА XX ВЕКА

Любое происходящее в мире событие, а тем более событие трагическое, всегда сопровождается какими-то почти невероятными предзнаменованиями. К сожалению, их сокровенный смысл люди начинают понимать, как правило, только тогда, когда трагедия уже случилась. Увы, но мы в своём подавляющем большинстве ещё не научились разгадывать сверхсложные ребусы, которые составляет нам судьба, а потому не в силах понять и тех подсказок, которые она нам зачастую даёт.

Все мы ещё находимся под впечатлением трагедии в Баренцевом море. Гибель атомохода «Курск» и всех 118 членов его экипажа отозвалась болью в сердце каждого. И это не случайно, ибо произошла трагедия национального масштаба. Но и в этом случае не обошлось без предзнаменований и предчувствий. Что же касается некоторых членов экипажа, то в отношении них высшие силы буквально не могли до самого последнего момента определить, кому и какую судьбу даровать.

А начать надо с самого корабля. Первоначально судьба «Курска» складывалась вполне счастливо, может быть даже слишком счастливо. Корабль оказался почти единственным, который удалось достроить в середине 90-х годов, когда под автоген шли почти самые современные корабли. Именно «Курску» довелось, после многолетнего отсутствия нашего флота на Средиземном море, первому ворваться на его просторы и посеять настоящую панику в 6-м флоте США. Именно «Курск» должен был осенью 2000 года вернуться туда же в составе мощной эскадры и поставить тем самым победную точку в истории российского флота XX века. Но последнего, увы, не произошло…

Сейчас очевидцы вспоминают, что многие, очень многие считали этот корабль счастливым и завидовали тем, кто служил на нём. Да и сами члены экипажа по праву считали себя избранниками судьбы. Вспомним, однако, что ещё римляне боялись называть себя счастливыми, говоря, что боги счастливцев не любят. Кадры видеохроники сохранили момент крещения корабля. Непонятно почему, но вопреки всем традициям бутылка шампанского о борт новопостроенного подводного крейсера была разбита не избранной экипажем «крёстной матерью» корабля (эту роль в соответствии с неписаными морскими законами должна исполнять только женщина), а самим его первым командиром. Почему так произошло, почему был столь необдуманно нарушен устоявшийся веками обряд корабельного крещения, сказать теперь трудно, однако так было. Возможно, с этого, в общем-то внешне достаточно невинного происшествия и началась цепь событий, приведших к трагедии 12 августа 2000 года.

В казарме экипажа «Курска» на самом видном месте был помещён стенд «Координаты скорби», посвящённый погибшему атомоходу «Комсомолец». В умывальнике команды находилось большое зеркало, и буквально за несколько дней до последнего выхода «Курска» в море оно треснуло. Тогда многие подумали, что это не к добру. Был в дивизии атомоходов, куда входил «Курск», и свой талисман — всеобщий любимец пёс по кличке Бриг. Каждую уходящую в море и возвращающуюся с моря лодку Бриг провожал и встречал на причале. «Курск» был первой лодкой, которую Бриг не проводил: буквально за несколько дней до последнего выхода «Курска» он был растерзан сворой бродячих собак, когда пытался отстоять свою территорию. Подводники похоронили собаку на берегу бухты и пошли в море…

«Курск» очень много плавал, и тот, последний выход в августе был самым заурядным. Однако почему-то именно перед этим последним выходом в море целый ряд недобрых предчувствий обрушился на членов экипажа и членов их семей. Многие видели провидческие сны, кто-то стучал ночью в окна, вокруг происходили какие-то необъяснимые вещи.

Вдова старшего лейтенанта С. Ерахтина Наташа вспоминает, что её муж, уже выйдя за дверь, внезапно вернулся и долго молча смотрел на неё.

«Почему ты смотришь и молчишь?» — спросила Наташа. «Просто хочу тебя запомнить!» — ответил он. И уходя, впервые забрал с собой фотографии дочери, сказав, что теперь они будут всегда с ним.

В семье капитан-лейтенанта Д. Репникова первой беду почувствовала находившаяся за тысячи километров от места трагедии дочь Даша. Именно 12 августа, в день гибели отца, с ней произошла, казалось бы, беспричинная страшная истерика, и взрослые долго не могли понять, что к чему.

Старший мичман В. Козодёров, уже одеваясь на службу, показал своей супруге на старый шрам на ноге и сказал: «По этому шраму ты всегда сможешь меня опознать!»

Кок корабля старший мичман А. Беляев, по воспоминанию его жены, буквально за день до последнего выхода «Курска» вдруг ни с того ни с сего сказал: «Ты бы знала, как мне не хочется погибать в море!» Тогда супруга не отнеслась серьёзно к его словам, страшный смысл их дошёл до неё только несколько дней спустя…

Капитан-лейтенант Дмитрий Колесников, тот самый, что, находясь в девятом отсеке, сумел написать записку, внёсшую столько ясности в развитие катастрофы, уходя в свой последний поход, почему-то оставил дома нательный крест, который всегда был на нём.

Начальник штаба дивизии капитан 1-го ранга Владимир Багрянцев вообще до последнего не знал, на какой из двух выходящих в море лодок он пойдёт. Судьба никак не могла решить, кому какую участь определить. Всё решилось в самый последний момент. Владимир Багрянцев являлся автором весьма популярного на Северном флоте застольного тоста, в котором самым невероятным образом предугадал собственную смерть. Последнее четверостишие этого тоста звучит так:


Ну а если случится такое —

По отсекам пройдёт ураган,

Навсегда экипаж успокоя…

И за них поднимаю стакан!


Он написал о пожаре, не о затоплении, а именно — «по отсекам пройдёт ураган»… Ведь гибель лодки была именно такой: страшной силы взрыв, ломая межотсечные переборки, прошёл огненным ураганом, уничтожая на своём пути всё живое. Совпадение или озарение?

К слову, капитан 1-го ранга Багрянцев был очень верующим человеком и мечтал, чтобы в его гарнизоне Видяево поставили церковь. Церковь поставили, а поводом послужила гибель Владимира Багрянцева и его товарищей…

Собственную смерть провидчески описал в стихотворении и старший лейтенант Сергей Тылик:


Я уходил тогда надолго, а ты осталась на причале.

Но море синее и чайки навек с тобой нас повенчали.

Всем нам в жизни тяжело: ты на берегу, я — в море

И осталось поделить меж девчонок горе.

Сколько их, любимых, не дождались до конца,

И домой им присылали горького гонца —

Лист бумаги чёрно-белой со значками в поле.

И отныне поселилось в нашем доме горе.

Я ведь был таким красивым, молодым и сильным.

А пришёл домой в гробу.

Пахнуло холодом могильным,

И осталась ты вдовой в свои-то двадцать лет.

Лишь мерцает тусклым светом траурный портрет…


А вот ещё одно поразительно провидческое стихотворение командира электромеханической боевой части «Курска» Юрия Саблина, написанное им в далёком 1989 году, в бытность молодым лейтенантом:


А Родина венок тебе сплела

Из неживых пластмассовых цветов.

По совести судить вновь не смогла,

Всю правду рассказать, не приукрасив слов.

И эта боль живёт в людских сердцах,

Как много было сказано здесь слов,

И сгорбленная мать, как прежде, вся в слезах,

Несёт тебе опять букет живых цветов.

Но верю я, что время придёт,

И будет ясно, кто был виноват.

Ну а пока мы вновь за шагом шаг

Идём по лестнице крутой, ведущей в ад…


На одной из своих последних фотографий матрос Роман Мартынов сфотографировался у стенда с изречением М. Горького: «Пускай ты умер, но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером…»

Мама мичмана Якова Самоварова Анна Адамовна написала мне в письме: «С 13 на 14 июля я видела страшный вещий сон. Будто подходит ко мне высокая старуха, вся в чёрном, и говорит „Идёт гроза, и придёт она с моря! Гроза страшная, такой грозы ещё не было. Ждите и готовьтесь!“ Затем спрашивает: „А где ваш Яша?“ Я испугалась и отвечаю: „Яша далеко и при всём желании вам его не найти!“ Уходя, старуха погрозила мне пальцем и вновь повторила: „Ждите и готовьтесь!“ Что самое удивительное — на самом деле на следующий день была страшная гроза с ливнем. Я тогда ещё подумала, что она именно об этой грозе меня предупредила, оказалось, что ошиблась… Второй сон, ещё более кошмарный, был у меня в ночь с 11 на 12 августа. Какая-то тёмная, почти чёрная бездна, и я, набрав полные лёгкие воздуха, несколько раз кричала так, что жилы вздулись на шее. Оказалось, что кричу по-настоящему. Проснулась и прибежала старшая дочь. Разбудила меня. Потом я долго не могла заснуть. Сейчас много думаю об этих снах, особенно о втором. Наверное, это был мне какой-то знак. Но что я могла уже изменить?»

Не менее удивителен рассказ мамы мичмана Михаила Бочкова Елены Гариевны: «Сейчас вспоминаю, что незадолго до Мишиной гибели было очень много каких-то предзнаменований и нехороших совпадений. Летом 2000 года у нас неожиданно от сердечного приступа прямо на улице умер сосед. Я рядом проходила, сразу его узнала, бросилась звонить в „скорую“, говорю, что человеку плохо, может, уже даже умер, а сама вместо номера его квартиры № 14 машинально назвала свою — № 3. Словно беду накликала. Ругала себя потом за это, но что уже поделаешь. Сороковины смерти соседа пришлись как раз на 12 августа 2000 года… Что это был за день, вам говорить не нужно. Когда же Мишу привезли хоронить в Севастополь, то гроб с телом установили на БТР с номером 2112. Я как глянула на номер, так и вздрогнула. Ведь Миша родился именно 21 февраля, а погиб скорее всего именно 12-го! Когда вручали мне Мишин орден Мужества, я специально посмотрела номер. Сложила три первые цифры, и снова получается 21.12. Всё время какое-то роковое совпадение!»

Много было и необычных природных явлений. Так, в день, когда родственники погибших отправились в море на госпитальном судне «Свирь» для возложения цветов, вода в бухте внезапно сделалась необыкновенного сверкающе-бирюзового цвета, которого не помнили даже местные старожилы. В день, когда жёнам и матерям в видяевском Доме офицеров выдавали свидетельства о смерти мужей и сыновей, небо над Видяевом внезапно буквально за несколько минут стало необыкновенного золотого цвета, да ещё и с двойной радугой. Это было настолько необычно, что люди, останавливаясь, подолгу смотрели в небо, словно пытались найти в нём утешение.

Нечто совершенно необычайное произошло с «Курском» в… Голливуде! 24 марта 2001 года по Российскому телевидению был показан американский боевик «Операция отряда „Дельта-2“: Тревога» режиссёра Й. Вейна. Суть его такова: за неподчинение приказу во время спецоперации в Ираке бойцы некоего суперэлитного подразделения «Дельта» предстают перед военным трибуналом. Строптивцев, скорее всего, ожидала тюрьма, но тут поступает сообщение, что террористы захватили в океане американский лайнер вместе с русской атомной подводной лодкой, ракеты которой они конечно же наводят на американские города. Трибунал немедленно закрывается, а подсудимые устремляются в который уже раз спасать Америку. Задачу свою они, естественно, блестяще выполняют: Америка спасена, лайнер освобождён, а захваченная злодеями лодка уничтожена. Сюжет, в общем-то, совершенно заурядный, если бы не одно маленькое «но». Дело в том, что русский подводный атомоход в фильме называется «Курск»! И это при том, что выпущен фильм на экраны был в 1997 году.

Вполне возможно, что «Курском» лодка была названа потому, что на то время именно эта подводная лодка являлась новейшей в Российском ВМФ, а следовательно, именно ей уделялось наибольшее внимание в американской прессе. И всё же совпадение более чем поразительное!

Необычные совпадения произошли и с датами. Так, операция по обследованию «Курска» и подъёму погибших членов экипажа началась 20 октября, в день, который всеми российскими моряками особо почитаем: именно 20 октября 1696 года Боярская дума издала свой знаменитый указ, начинавшийся словами: «Морским судам быть…» Этот день принято считать датой рождения российского флота.

Первые четыре погибших подводника были подняты на поверхность на 75-й день с момента катастрофы. Именно в этот день в Грузии гибнет российский самолёт Ил-18, на борту которого находились 75 пассажиров. Совпадения, совпадения…

Люди ещё слишком плохо знают окружающий их мир, а потому многое из того, что происходит вокруг и несёт в себе некую знаковую информацию, просто не в силах расшифровать.

Знакомясь с биографиями членов экипажа «Курска», поражаешься, насколько была судьба милостива к одним и жестока к другим. Боцман лодки старший мичман А. Мизяк был отпущен командиром на несколько дней, чтобы встретить возвращавшуюся из летнего отпуска семью. Вместо него пошёл в море его товарищ с другого корабля.

Мичмана В. Корнилова спасла, сама того не подозревая, мать. Незадолго до гибели «Курска» она попала в автокатастрофу и в тяжёлом состоянии была доставлена в реанимацию. По телеграмме Корнилов был ощущён. Так мать второй раз подарила жизнь своему сыну, Сегодня она, наверное, одна из самых счастливых матерей на свете.

Капитан 2-го ранга Н. Казогуб опоздал из отпуска к отходу лодки всего лишь на два дня, скорее даже не опоздал, а «Курску» на два дня перенесли время выхода. Это Н. Казогуба и спасло.

Несколько человек остались живы только благодаря своим болезням, так как лежали в госпитале.

Последний, кому в самый последний момент была дарована жизнь, оказался химик лодки мичман В. Несен. Дело в том, что помимо основной своей специальности он исполнял обязанности внештатного финансиста. Когда «Курск» уже готовился к отходу, командир корабля капитан 1-го ранга Геннадий Лячин вызвал мичмана наверх и приказал как можно скорее оставить корабль — он должен был получить в финансовой части зарплату и по приходе «Курска» в базу раздать её экипажу. Мичман едва успел сбежать на причал, когда уже убирали трап. Зарплату он раздавал уже вдовам…

Капитан 3-го ранга Мурат Байгарин в июле поступил учиться в академию. В Видяево вернулся, чтобы оформить документы и забрать семью. В море его просто попросили пойти — подстраховать молодого командира боевой части, да и выход был всего-то на три дня…

Помощник флагманского механика дивизии капитан 2-го ранга Василий Исаенко вообще не должен был идти в тот раз в море. Помфлагмеху надо было делать большой отчёт, на берегу же его всё время отвлекали всевозможными вводными, и тогда он решил выйти в море, чтобы там, уже не отвлекаясь, закончить всю накопившуюся бумажную работу. Прихватив компьютер, В. Исаенко прибыл на «Курск» перед самым отходом…

Отец капитан-лейтенанта Алексея Шевчука, офицер запаса, командовал одним из видяевских буксиров. Именно он 10 августа помогал выходить в последний поход «Курску». Если бы только мог он знать, что практически толкает сына навстречу его гибели!

Отец капитан-лейтенанта Бориса Гелетина капитан 1-го ранга Владимир Гелетин, как офицер штаба Северного флота, лично планировал, разрабатывал учения и руководил ими. В ходе этих учений погиб его сын. Мог ли отец представить себе, что в очерченном им на карте учебном полигоне буквально через несколько дней найдёт смерть его Борис?

НЕСЧАСТЛИВЫЕ СЧАСТЛИВЦЫ

Даже сейчас, в начале третьего тысячелетия, как и в прошлые времена, корабли всё так же делятся на везучие и невезучие. И никакие технические достижения, никакие новейшие усовершенствования и сверхсовременные технологии не в силах изменить извечный ход вещей. Рок всё так же играет судьбами кораблей и людей…

В отечественном флоте последних лет наиболее несчастливой и загадочной долгое время считалась атомная подводная лодка К-324 проекта 671РТМ. Интересно, что скоростные и малошумные противолодочные атомоходы проекта 671РТМ любящие высокопарные наименования американцы прозвали «чёрными принцами», намекая этим не только на трудность поиска 671-х («чёрные дыры»), но и на их боевую мощь (если не короли океанов, то уж точно принцы!).

Построенная в Комсомольске-на-Амуре в 1982 году К-324 на протяжении всей своей дальнейшей жизни доставляла столько неприятностей, что ещё с завода получила наименование «призрак 7-го заказа». Уже при спуске этого атомохода на воду все обратили внимание на то, что традиционная бутылка шампанского разбилась только с четвёртого раза. Уже на государственных испытаниях лодка дважды чудом избежала гибели. Для строителей она стала настоящим проклятием, так как помимо неприятностей с самой лодкой во время строительства на ней было небывало много случаев травматизма среди рабочих.

В истории освоения атомных подводных лодок, наверное, не было такой поломки, которая бы не случилась на К-324. Каждый её выход в море непременно завершался очередной аварией, и это при том, что перед выходом все механизмы неизменно были в полном порядке, а экипаж во главе с капитаном 2-го ранга В. Терёхиным считался лучшим из лучших. Чего только не происходило на К-324! Там взрывались аккумуляторные ямы и самопроизвольно падала аварийная защита реакторов, под водой её таранили американские подводные лодки (апл ВМС США «Стёрджен»), а задние крышки торпедных аппаратов, самопроизвольно закрываясь, отрезали морякам ноги. Прикомандированные к её экипажу офицеры и матросы с других лодок, выйдя на К-324 один раз в море, ни за что не соглашались идти второй раз.

Вначале К-324 входила в состав Тихоокеанского флота. Затем она была переведена Северным путём, во время которого несколько раз была на волосок от гибели, на Северный флот. Там К-324 вошла в состав 33-й дивизии атомных подводных лодок. Север своенравному «призраку» вообще пришёлся не по нраву. Вскоре он наглядно дал всем это понять. Аварии посыпались как из рога изобилия. Какое-то время подводники грешили на качество работ строителей субмарины. Но даже самые придирчивые комиссии не могли обнаружить каких-то конкретных дефектов. Постепенно все пришли к неутешительному выводу, что над К-324 висит какой-то страшный рок. Говорить вслух об этом в то время было нельзя, но в своём кругу говорили на эту тему много. Когда же лодка получила задание на несение боевой службы в Саргассовом море, то экипаж уходил в поход, прощаясь с родными навсегда. Эту боевую службу подводники «призрака 7-го заказа» запомнили навсегда. Однажды субмарина стала неожиданно стремительно тонуть, хотя все горизонтальные рули были переложены в положение «на всплытие». Командиру каким-то чудом удалось выхватить её из запредельной глубины, продув цистерны главного балласта. Затем были и другие поломки. Лодку готовы были уже отозвать в базу, а командира отдать под суд за невыполнение боевой задачи, когда К-324 наконец первый и единственный раз улыбнулась удача! Вначале атомоход намотал на винт какой-то толстый трос. Лишившись хода, подводная лодка всплыла. Это был уже скандал на весь мир! Но когда разобрались, то оказалось, что К-324 намотала на свой винт сверхсекретный кабель американской подводной системы обнаружения наших атомоходов. С этим нежданным трофеем «призрак» и прибыл на буксире на Кубу. Трофей оказался столь ценным, что командира сразу же простили, но держать «призрак» в океане всё же больше не решились и отозвали в базу.

Следующий выход в море в 1987 году опять едва не обернулся трагедией. На этот раз был затоплен 7-й отсек, а 5-й отсек выгорел в результате пожара. Уже на подходе к базе возник ещё один пожар, на этот раз непосредственно в выгородке ядерного реактора. Каким-то чудом не случилось самого худшего, и наполовину выгоревший и полузатонувший атомоход кое-как доплёлся до своей базы. Командир соединения, который имел неосторожность выйти на «призраке» в море, вернулся в базу совершенно седым. Сходя на берег, он заявил, что больше на этой «проклятой посудине» его ноги не будет!

В 1996 году последовала очередная серьёзная авария — в подводном положении самопроизвольно произошла разгерметизация торпедного аппарата и затопило носовой отсек. Все, кто мог, под любым предлогом переводились с проклятой субмарины куда угодно, набрать экипаж для К-324 стало большой проблемой. Последовал очередной ремонт. Затем было ещё два выхода в море, оба закончились ещё большими авариями. Дважды лодка и её экипаж были на волоске от гибели. Терпение командования было исчерпано, да и на бесконечные ремонты «призрака» у флота уже не было ни денег, ни желания. К-324 поставили к пирсу, и больше до своего списания она в море не выходила. Однако и у стенки она снова едва не затонула. Только тогда, когда «призрак 7-го заказа» был списан «на иголки», командование Северного флота смогло вздохнуть спокойно и удовлетвориться хотя бы тем, что многолетняя борьба с «призраком» не привела к большим человеческим жертвам и завершилась относительно спокойно.

К-324, к сожалению, не была единственной в своём роде. К «счастливым несчастливцам» отечественного Военно-морского флота можно отнести и крейсерскую дизельную подводную лодку Б-156. Эта лодка самым невероятным образом притягивала к себе несчастья. Началась нескончаемая череда происшествий на Б-156 уже во время её первого перехода в 1962 году после постройки из Ленинграда в Таллин, во время которого она умудрилась потерять якорь.

В самом Таллине произошло и вовсе невероятное происшествие. Во время стоянки у пирса на Б-156 производили зарядку аккумуляторных батарей дизелем. Операция заурядная, но не для Б-156. Внезапно для всех шинно-пневматическая муфта сама собой соединилась с линией гребного вала и подводная лодка неожиданно для экипажа и командира дала ход. Из восьми швартовых концов, на которых лодка была ошвартована, лопнули семь. Удерживаемая всего лишь одним швартовым, Б-156 въехала носом в причал. Хуже было бы, если бы лопнул и последний швартовый конец, тогда самостоятельно давшая ход субмарина неминуемо раздавила бы стоявшие напротив подводные лодки-«малютки». Все разбирательства, почему внезапно сама собой подключилась шинно-пневматическая муфта, так ни к чему и не привели.

После произведённого ремонта Б-156 в составе отряда кораблей вышла из Таллина на Северный флот. Однако во время прохода проливом Скагеррак в тумане была протаранена финским теплоходом «Фин Клипер». При этом удар пришёлся на нос. Торпедные аппараты, в которых находилось шесть полностью изготовленных к стрельбе боевых торпед, оказались свёрнутыми на 11°, а сам нос вообще съехал набок. То, что ни одна из торпед не взорвалась, можно считать чудом. От взрыва же всех шести торпед ни от лодки, ни от таранившего её теплохода не осталось бы ничего. Повреждения были так велики, что субмарину вернули на Балтику, где она ремонтировалась ещё год. За это время на лодке сменили командира. Таким образом, начальство думало изменить положение вещей на несчастливой субмарине, но это не помогло.

Едва Б-156 попала на Северный флот, во время первых же учений она снова едва не погибла. На этот раз при всплытии в полигоне боевой подготовки Б-156 была протаранена своим же эсминцем «Московский комсомолец». И снова невезучей лодке невероятно повезло. Будь ход эсминца хоть на 1,5 узла меньше, он раздавил бы лодку, как орех. Учитывая, что под килем субмарины было в тот момент более 250 метров воды, с неё вряд ли бы кто-нибудь спасся. Участник этого происшествия капитан 1-го ранга в отставке В. Поляков вспоминал, что при ударе киля эсминца о рубку Б-156 она накренилась почти на 47°. И снова каким-то чудом не сорвались с фундаментов дизеля и со стеллажей боевые торпеды. Однако повреждения были очень серьёзными: были снесены перископы и антенны, а сама рубка свисала на бок уродливым искорёженным наростом. Разумеется, снова последовал долгий ремонт, после которого начальники отправили Б-156 на боевую службу в Средиземное море. Разумеется, ничего хорошего из этого не вышло. В Средиземном море на Б-156 внезапно вышла из строя матка основного гирокомпаса, указывающего истинное направление на север. Её пытались заменить тремя запасными, но все они поразительным образом не желали показывать истинное направление. Подобного случая в истории отечественного флота больше не было! Кое-как на вспомогательном гирокомпасе Б-156 ушла в отдалённый район, где ей было приказано ждать попутный танкер с запасом маток гирокомпаса. Но так как истинного места на лодке не знали, поиски танкера растянулись ещё на две недели. После этого начальство велело злосчастной Б-156 возвращаться домой.

Однако и возвращение Б-156 не было безоблачным. На лодке не оказалось позывных на новый месяц, а нанесённый на рубку бортовой номер стёрся в морях, обнажив старый, который уже нигде не числился. На подходе к базе Б-156 была обнаружена нашим дозорным кораблём, при этом на позывные она не отвечала. На запрос с дозорного корабля указать свой бортовой с Б-156 просемафорили новый, а с корабля видели совсем другой. В довершение всего с лодки семафорили, что она идёт в Кольский залив, в то время как курс Б-156 вёл к базе атомных подводных лодок в Гремихе. По флоту была объявлена боевая тревога — прорыв неопознанной субмарины к нашим базам. В воздух подняли авиацию, вышли корабли, полетели доклады в Москву. Когда разобрались, в чём дело, о «прорыве» Б-156 знали уже все, вплоть до министра обороны. Когда Б-156 всё же завели в базу, оказалось, что и новые матки гирокомпасов на ней вышли из строя. Невязка Б-156 составляла более 200 морских миль. То, что с такой невязкой лодка всё же добрела до дома, можно считать ещё одним чудом. После этого высокое начальство решило уже более не искушать судьбу, и совсем ещё новую Б-156 вывели в резерв, где она и закончила свой недолгий, но тернистый путь.

В ВМС США аналогом наших К-324 и Б-156 стала многоцелевая атомная лодка класса «Стёрджен» с поэтичным названием «Гитарро» в честь гитарного ската, любящего плавать у самого дна и закапываться в ил. Бортовой номер «Гитарро» был 665, что ещё при спуске на воду вызвал не слишком весёлые чувства у экипажа: уж больно близок он был к зловещему и пугающему «числу зверя». Поэтому первым прозвищем поэтичного «Гитарро» было «On the edge of fucking up», что переводится примерно как «совсем на грани». Однако офицеры и матросы называли свою субмарину ещё более демократично и просто — «fucking». Своё наименование «Гитарро» оправдала очень скоро. Через несколько дней после спуска на воду она затонула у достроечного заводского пирса. Атомоход быстро подняли, но команде пришлось после этого вычерпывать тонны грязи и ила из отсеков «Гитарро»; атомоход получил ещё одно не слишком лестное «народное» наименование — «Mud Puppy», что в переводе значит «грязесос».

17 мая 1984 года, покинув военно-морскую базу в Сан-Диего, «Гитарро» испытывала в полигоне крылатую ракету «Тамагавк», стреляя из подводного положения. Внезапно она всплыла. Из «Гитарро» валил такой густой дым, что его было видно за десятки миль. Наплевав на всякую секретность, субмарина кричала в эфир: «Всем кораблям! Пожар в аккумуляторном отсеке! Сломанная стрела!» Последняя фраза «сломанная стрела» означала, что на лодке авария с ядерным оружием. Несчастную «Гитарро» спасал весь Атлантический американский флот. Боясь детонации боезапаса, субмарина вынуждена была отстрелять все свои 12 совершенно секретных торпед. От гибели несчастливую лодку спасла лишь близость базы, куда её успели прибуксировать, прежде чем она начала тонуть. Затем был долгий и дорогостоящий ремонт, но едва «Гитарро» вышла в море, как на ней последовала новая авария, и какая! Вследствие разгерметизации ядерного реактора «Гитарро» сбросила радиоактивную воду первого контура в океан, вызвав настоящую экологическую катастрофу на многие сотни миль вокруг. Затем снова была буксировка в базу и очередной ремонт.

Наконец настал день, когда «Гитарро» была опять готова к выходу на боевое патрулирование. В тот день на лодку прибыли сразу две комиссии: акустики и ядерщики. Обе комиссии одновременно начали работать, а работая, каждая в своих целях и независимо друг от друга, дифферентуя, вывешивали атомоход. В результате этого несчастный грязесос «Гитарро» так накренился, что зачерпнул воду в свой носовой люк, и так как лодка была полностью разгерметизированна, то через несколько минут она снова (второй раз!!!) утонула прямо в своей базе. Когда к «Гитарро» прибежал взмыленный заместитель министра ВМС США Джеймс Д. Литтл, то вместо новейшей субмарины ценой в 50 млн. долларов он увидел лишь лопающиеся пузыри на поверхности реки Напа. Вскоре «Гитарро» снова извлекли на свет божий, но больше в строй уже не вводили. Грязесос «Гитарро» отправили на слом, здраво рассудив, что лучше не иметь в составе флота новейшей субмарины вообще, чем иметь такую.

Спущенная на воду в декабре 1959 года, американская атомная субмарина «Скорпион» являлась гордостью подводного флота США. В феврале 1967 года, после восьми лет эксплуатации, «Скорпион» прошёл плановый ремонт на норфолкской верфи и в марте 1968 года был направлен в Средиземное море. На обратном пути в Норфолк «Скорпион» пропал. Находясь в 250 милях от Азорских островов, «Скорпион» передал стандартные сигналы о том, что на борту всё в порядке. Оказалось, что это был последний контакт с субмариной. В последующие дни все попытки наладить радиосвязь с подлодкой провалились. Вначале решили, что всё дело в каких-то технических неполадках, никто не верил, что произошло несчастье, но время шло, а «Скорпион» молчал. Ничего не дала и поисково-спасательная операция. В конце июня поисковую операцию прекратили. После официального объявления о потере корабля среди американских газетчиков забродили слухи о находящихся в руках ВМФ магнитных плёнках, на которых записаны радиоразговоры со «Скорпионом»; из них якобы явствует, что незадолго до своего исчезновения субмарина преследовала некую необычную цель, двигавшуюся со скоростью, превышающей возможности любого корабля земного производства. Флот отказался комментировать эти слухи и в то же самое время поддерживал толки о возможном участии СССР в трагедии. Когда в августе 1969 года с поискового судна «Мизар» сфотографировали и идентифицировали смятый остов «Скорпиона», лежавший на шельфе на глубине в 10 тысяч футов, в 400 милях к западу от Азорских островов, ВМФ отказался комментировать и это или даже сообщить, было ли ему ранее известно о месте гибели корабля.

Волнение прессы усилилось, когда на суде, последовавшем за расследованием, некоторые материалы оказались засекречены и никогда не раскрывались, что ясно указывало на нежелательность для Пентагона участия общественности в этом деле. В конце судебных слушаний никакого решения так и не было вынесено, хотя сам ВМФ вполне удовлетворился заключением, что гибель корабля последовала в результате трагического сочетания человеческих оплошностей и механической неисправности. Все предположения о вмешательстве инопланетян в эту трагедию и рассуждения о необычном объекте, который упоминался в последнем донесении с подлодки, аккуратно подавлялись.

Будь последнее плавание «Скорпиона» единственным в реестре странностей 1968 года, оно всё равно осталось бы достаточно примечательным для истории. Но в действительности американская субмарина была лишь третьей по счёту из пропавших при почти одинаковых обстоятельствах — две другие исчезли с интервалом в двое суток в начале того же года.

Утром 26 января израильская субмарина «Дакар» с экипажем в 65 моряков связалась с портом приписки и своим пунктом назначения — Хайфой, сообщая, что движется по расписанию и прибудет в срок. Судно только недавно пережило успешный ремонт и переоснащение в английском доне Портсмута и теперь возвращалось в Израиль через Средиземное море. Как оказалось, «Дакар» никогда не вернётся; это оптимистическое сообщение стало его последней вестью. Поиски при участии 30 кораблей и дюжины самолётов от пяти стран ничего не дали, а морской суд Израиля не смог вынести заключения по причинам гибели судна. Однако ровно в полночь 26 января на рыболовецком судне с греческой части Кипра, промышлявшем в 40 милях к северо-востоку от последнего местоположения «Дакара», видели некий большой светящийся овальный предмет, беззвучно проскользивший под носом с правого борта. Совершенно точно, что это не была обычная подводная лодка или некое огромное морское животное, и рыбаки, узнав о судьбе израильской подлодки, пришли к убеждению, что увиденное ими как-то связано с её пропажей.

Исчезновение «Дакара» со всей командой было лишь первой частью двойной трагедии, что кажется совершенной бессмыслицей, если не принимать во внимание версию об участии инопланетян. Почти в то же самое время в Средиземном море, в 1000 милях к западу, исчезла во время боевых учений французская подводная лодка «Минерва».

Подводная лодка находилась на глубине всего в 40 футов, когда 27 января радировала на французский самолёт, круживший над местом учений, что она собирается погрузиться и выяснить, что за странный объект, объявившийся на радарах, судя по всему, преследует субмарину вот уже несколько минут. На глубине в 190 футов субмарина вдруг замолчала. Вместе с экипажем в 59 человек она была признана потерянной, предположительно — затонувшей на месте, где глубина достигала 8000 футов. О странном объекте было сказано и того меньше.

Пропажа двух подводных лодок без видимых причин в течение 48 часов — такое совпадение лежит за пределами допустимого. Должна быть связь между этими двумя несчастьями и исчезновением американского «Скорпиона». И эта мысль крепко засела в головах многих моряков.

СПАСИТЕ НАШИ ДУШИ!

Спасите наши души! Именно так расшифровывается моряками всего мира аббревиатура известного сигнала SOS, который лихорадочно выстукивают радисты терпящих бедствие кораблей. Успеет прийти помощь — они будут спасены; опоздает — их ждёт смерть в пучине. И сразу вопрос: почему сигнал SOS моряками всех без исключения государств расшифровывается именно как «Save our souls», то есть «Спасите наши души»? Только ли потому, что совпадают первые буквы этого словосочетания, или же за всем этим скрыта некая тайна? Ведь почему погибающие моряки взывают к спасению именно своих душ, но не жизней, когда, казалось бы, именно спасение жизней должно было бы волновать их прежде всего?

…В январе 1961 года в штормовом Баренцевом море пропала без вести советская ракетная дизельная подводная лодка С-80. Непрекращающиеся поиски её велись без малого восемь лет, пока наконец не увенчались успехом. Подняв субмарину, спасатели привели её в одну из пустынных бухт Кольского полуострова. В разгерметизированные отсеки спустились водолазы. Их взору предстала страшная картина: повсюду сидели и лежали погибшие подводники. Выглядели же они так, будто только что заснули… Отсутствие кислорода предотвратило разложение. Когда же тела погибших были извлечены из подводной лодки и врачи приступили к вскрытию тел, настала очередь ужаснуться им… Из-под скальпелей неожиданно для всех брызнула кровь, а щёки мертвецов на свежем ветру стали розоветь. Значит, долгие девять лет в жилах погибших текла кровь, несмотря на то, что души давно покинули их тела.

Ну а что стало с душами погибших подводников? Быть может, они покинули лежащую на 200-метровой глубине лодку и вознеслись в мир иной? Ведь души — субстанции астральные. Но так ли это на самом деле? Ведь ни природой, ни Создателем никогда не было предусмотрено отделение души в столь невероятных условиях, и вполне может быть, что души погибших подводников так и не смогли покинуть герметичные отсеки и преодолеть давление огромного столба воды. А если это так, то, значит, в течение долгих лет души подводников, не имея возможности покинуть тесноту спёртых отсеков, метались там в поисках выхода из страшной западни? Так ли это, не может сегодня сказать никто, однако можно привести целый ряд косвенных фактов в поддержку этой, казалось бы, невероятной версии. Общеизвестно, что существует даже специальный термин для душ, которые по каким-либо причинам не могут далеко уйти от своей мёртвой физической оболочки. На Руси их издревле зовут кратко и страшно — мытари.

Итак, если принять высказанную выше версию, то можно считать, что мытарям с лодки С-80 всё же улыбнулась удача. Души погибших на боевых постах подводников дождались своего освобождения из подводного плена и обрели долгожданную свободу. Но ведь удачный исход поиска С-80 — это столь большая редкость, скорее исключение из правил. А если так, то, значит, до сих пор тысячи моряцких душ так и остаются в боевых рубках, кубриках и отсеках своих затонувших кораблей без всякой надежды на то, что кто-то когда-то вызволит их оттуда. И тогда совсем по-иному, видимо, выглядит и дно Мирового океана, где в бесчисленных страшных склепах из века в век бьются обезумевшие и стонущие души погибших моряков…

А значит, нам, живущим на земле, надо пересматривать в целом своё отношение к морской стихии и прежде всего к морякам, тем, кто, покидая берег, рискует не только своими жизнями (как, например, бегущий в атаку солдат), но и своими душами, то есть своим духовным бессмертием.

Вспомним и тот почти мистический ужас, который испытывают водолазы-профессионалы, доставая тела погибших с затонувших кораблей. Почему? Ведь они и физически, и психологически готовы к тому, что ждёт их там, на глубине. Может, ужас этот оттого, что в подводных склепах водолазы встречаются не только с мёртвыми, а ещё и с душами, которые они не могут видеть, но присутствие которых и рождает чувство подсознательного страха даже у этих мужественных людей.

Кто из нас хотя бы раз не слышал известную песню Владимира Высоцкого о подводниках? Но задумывался хоть кто-нибудь над страшным смыслом её слов:


Спасите наши души!

Спешите к нам!

Услышьте нас на суше —

Наш SOS всё глуше, глуше.

И ужас режет души

напополам!


Как знать, может, поэт интуитивно понял всю жуткую суть трагедии, происходящей с людьми на глубине? Думается, не лишним будет вспомнить здесь и зловещую поговорку древних греков: «Люди делятся на живых, мёртвых и тех, кто плавает в море». Значит, древние уже тогда выделяли моряков в какую-то третью, особую категорию, отличную от живых и от мёртвых! Что хотели они этим сказать, какой тайный смысл вкладывали в эти слова? А как не вспомнить и знаменитое пушкинское: «О море! Древний душегубец…» Литературоведы считают, что данная фраза — всего лишь красивая метафора. Но так ли это? Может быть, перед нами вовсе не метафора, а открытие, ниспосланное гению русской литературы свыше… Может Александр Сергеевич Пушкин на каком-то неведомом нам уровне нащупал страшную правду океана и пытался донести нам своё открытие в этой странной, на первый взгляд, фразе?

И почему даже в застольных разговорах моряки никогда не говорят о смерти, зато всегда говорят о морской душе? Да и само понятие «морская душа» давно уже стало наиболее ёмким и полным обозначением моряка вообще. В британском флоте есть старинный тост, который всегда пьют стоя. Звучит он так: «За души погибших моряков, да вознесутся они!» Не правда ли, лучше не скажешь и не пожелаешь! А знаменитый морской тост «За тех, кто в море» везде пьют по-разному: одни, поднимая его, чокаются непременно (значит, живы!), другие, наоборот, этой процедуры избегают (значит, не живы?). Никто точно не знает, когда появился этот древний тост и за каких моряков провозглашался он изначально — за тех ли, кто в этот момент держит курс в океане, или же за тех, чьи души на дне этого океана уже давно и безрезультатно взывают о помощи?

Если верно второе предположение, тогда и этот знаменитый тост моряков приобретает совершенно иное значение. Поднимая бокалы, моряки всего мира как бы подают своеобразный знак душам своих товарищей, что помнят о тех, кто навсегда остался между жизнью и смертью в стылой пучине, и по-прежнему считают их членами своего великого братства. И опускаемые в дни траурных панихид на воду венки — это тоже скорбные знаки памяти не только загубленным океаном жизням, но и пленённым стихией душам моряков…

Кто может ответить на вопрос, почему моряки считают, что души погибших моряков вселяются в морских чаек. Когда-то за убийство чаек даже казнили! На британском морском жаргоне чайки так и называют «ancient mariners» — «древние моряки». А морской фольклор донёс до нашего времени старинную легенду, рассказывающую о моряке, убившем без всякой причины альбатроса и вынужденном за это всю свою жизнь носить на шее труп птицы. А само выражение: «An albatross round someone's neck» («альбатрос на чьей-то шее») — как вечное напоминание о самом страшном грехе… Но почему морская молва именно в чаек вселяла души моряков? Может потому, что чайки в представлении моряков являются главной связующей нитью между морем и небом? Им не страшна пугающая глубина. Качаясь на волнах, чайки ждут души, которым посчастливится всплыть к ним, а затем, взмахнув крыльями, взмывают высоко в небо, сопровождая их. А может причиной тому особый крик чаек, словно нескончаемый скорбный плач по томящимся в глубинах душам? Океан надёжно хранит свои мрачные тайны, но, кто знает, может быть когда-нибудь человечество всё же сумеет раскрыть самую жуткую из них. Раскрыть для того, чтобы преклонить головы перед великим подвигом самопожертвования мореплавателей всех времён и народов, которые упрямо и дерзко выводили навстречу штормам и ураганам свои корабли.

Загрузка...