Про это

Глава 3

– Отлично, все свободны! Спасибо, студия!

Ничего более приятного Линн в своей жизни не слышала. Первый день ее работы в «Ночных совах» подходил к концу, и внутреннее напряжение уже начало сказываться. И хотя ее роль состояла всего из трех строк, в одном дубле Линн ухитрилась запнуться, так что пришлось переснимать все сначала.

Но вот теперь все кончилось, и кончилось вроде бы вполне благополучно – потолок не обрушился, ее не уволили. Собственно, когда актеры покинули съемочную площадку, Дон даже поздравил Линн с успехом.

– Ну, вы все-таки остались живы! – усмехнулся он. – Линн, вы все сделали как надо. Я был уверен, что вы меня не подведете.

– Вы очень добры ко мне.

Дон бросил на нее серьезный взгляд:

– Запомните, Линн: я не такой уж и добрый. Я никогда никого не утешаю. Просто в следующий раз работайте так же хорошо, как сегодня, ладно?

Когда она подошла к бару, Блейк был поглощен беседой с кем-то из актеров, и Линн пришлось заговорить с Джонатаном.

– Ну, как вы себя чувствуете? – спросил тот. – Теперь легче?

– Еще бы! Честно говоря, я никогда еще так не боялась. А когда посреди той сцены я вдруг все забыла, мне захотелось умереть.

– Это случается со всеми, по крайней мере однажды, – заверил он ее. – Важно на этом не зациклиться. Если вы привыкнете к рутине, то с вами все будет в порядке.

– Вы не знаете, когда покажут сцену, которую сегодня снимали?

– В следующую пятницу. Если только нас не перенесут из-за футбольного матча – так уже случалось.

В баре Линн не стала задерживаться. Чувствуя себя совершенно измотанной, она хотела побыстрее попасть домой, чтобы поработать над ролью и пораньше лечь спать.

На следующее утро Линн ожидала вновь увидеть Блейка, но в тот день он так и не появился. Из-за того что его нет рядом, Линн разнервничалась еще больше. В первый день на съемках он дружески поглядывал на нее, а теперь она осталась совсем одна.

Хотя нет, не совсем. Занятый в той же сцене Джонатан всячески старался ей помочь. По сценарию их герои должны были встретиться в баре и немного пофлиртовать, хотя у Эндрю уже имелась давняя подружка по имени Пенни. Игравшая Пенни Сандра Вудс появлялась прямо посреди этой сцены.

– Линн, вы не можете чуть побольше расстегнуть блузку? – после первого дубля спросил режиссер. – Я хочу, чтобы вы выглядели соблазнительнее. Наклонитесь над баром, продемонстрируйте декольте. Да, так будет лучше!

Линн в первый раз попросили вести себя сексуальнее, и это ее очень смутило. Но она понимала, что так нужно, чтобы сцена выглядела более правдоподобно.

– Не волнуйся, – сказал Джонатан, когда Линн нерешительно расстегнула еще одну пуговицу. – Я все это уже видел!

Засмеявшись, Линн сразу почувствовала себя свободнее и, опершись на стойку бара, выставила грудь вперед. По правде говоря, собственное чересчур откровенное поведение все еще казалось ей странным. В реальной жизни она никогда ничего подобного не делала, но ведь, напомнила себе Линн, в этом и состоит актерская игра. «Может, когда-нибудь я и стану настоящей актрисой», – с усмешкой подумала она, приготовляясь к новому дублю.

– Когда Хьюго сказал мне, что нанял прекрасную барменшу, я подумал, ты носишь разбитые очки, – с ухмылкой произнес Джонатан-Эндрю, не отводя глаз от ее груди.

Линн готова была застонать. Но тут он взглянул ей в глаза, и Линн почувствовала, что пульс ее и в самом деле участился.

– Теперь я думаю, что ты с легкостью разбиваешь сердца, Кэрол, – заплетающимся языком продолжал он – по сценарию предполагалось, что Эндрю уже выпил шесть пинт пива. – Ты и правда разбиваешь сердца, милашка? Или только яйца разбиваешь? Если ты…

– А, вот ты где, Эндрю! Сюрприз!

При появлении ревнивой подружки Линн повернулась к парочке спиной и принялась обслуживать другого клиента. Предполагалось, что она хладнокровно подслушивает их ссору. Это было нелегко, но когда сцена кончилась, Джонатан ее поздравил.

– Я думаю, ты будешь довольна, когда увидишь себя на телеэкране, – улыбнулся он.

Этого момента Линн ждала и с радостью, и со страхом.

До конца недели ей больше нечего было делать, и резкий переход от лихорадочной активности к полной праздности немного выбил Линн из колеи. Странным казалось и то, что от Блейка не было никаких известий. Линн ждала хотя бы телефонного звонка, но так ничего и не дождалась, а когда набралась смелости позвонить сама, то услышала автоответчик. Может быть, теперь, когда она участвует в съемках, он решил с ней расстаться? Возможно, она теперь ему неинтересна, но ведь должен он был хотя бы посмотреть, как она справляется. Ну и ладно, все равно она его не любит. Секс с ним был очень хорош, он пробудил в ней некоторые прочно забытые желания, но терять сон из-за Блейка Линн не намерена.

Тем не менее дни казались очень долгими, а вечера еще длиннее. Линн пришлось оставить работу в «Красном льве», потому что в дни съемок у нее на это не оставалось сил. Хозяйке, Джеки, она все же сказала, что, если потребуется, готова время от времени помогать. И когда та попросила ее обслужить в среду холостяцкую вечеринку, Линн была даже рада возможности убить время.

– Ну, и как тебе там работается? – спросила Джеки, когда Линн пришла.

– Это гораздо труднее работы в баре! – скривилась Линн.

– И когда же мы увидим тебя по «ящику»?

– Завтра вечером. Честно говоря, я этого боюсь. Я даже маме ничего не сказала, не говоря уже о моем бывшем. Ну, рано или поздно они все равно все узнают.

– Лучше пусть узнают рано, дорогая, пока ты не появилась на обложке «Соуплайнз».

Бар уже начал наполняться веселыми молодыми людьми. Линн давно привыкла к такого рода мероприятиям, но, когда появилась стриптизерша, атмосфера стала такой шумной, что Линн начала нервничать. Сегодня их дежурило за стойкой только трое плюс, как всегда, полупьяная Джеки, но, к счастью, двое других барменов были надежными ребятами.

Когда симпатичная блондинка принялась снимать с себя одежду, веселящиеся бурно захлопали и затопали ногами. Подстрекаемый своими приятелями парень по имени Джерри тут же начал проявлять к стриптизерше повышенный интерес, и атмосфера стала накаляться. Хотя девушка продолжала улыбаться и крутить бедрами, улыбка ее теперь казалась несколько вымученной.

– Джеки, дело принимает скверный оборот, – предупредила Линн, но хозяйка заведения и ухом не повела.

Внезапно Джерри со своими приятелями толкнули девицу на стол. Она вскрикнула, но бармены были так заняты обслуживанием клиентов, что ничего не услышали. Со своего места Линн могла отчетливо видеть, как двое гуляк стаскивают со стриптизерши трусы, а Джерри расстегивает ширинку. Не теряя ни секунды, Линн выскочила из-за стойки и громко крикнула:

– Джим! Боб! Ради Бога, помогите бедной девушке! Она этого не заслужила.

Стоявшие у стола мужчины злобно уставились на нее. И тут раздался знакомый голос хозяйки:

– Ребята, а вы знаете, кто это? Это же знаменитость! Она играет в «Ночных совах». Представьте себе, играет барменшу! Сегодня она здесь просто так, развлекается, а завтра вы ее увидите по телику!

Хотя Джеки и произвела на публику желаемый эффект, отвлекая внимание гуляк от несчастной девицы, Линн испугалась. Стриптизерша, воспользовавшись моментом, ускользнула со сцены, и теперь Линн осталась лицом к лицу с толпой. Чувствуя, как колотится сердце, она постаралась остаться внешне спокойной.

– Это правда? – вытаращив мутные глаза, допытывался Джерри.

– У меня там совсем маленькая роль, – бесстрастно ответила Линн. – Барменши, как сказала Джеки.

Она было попятилась к бару, но тут один из отвратительных приятелей Джерри схватил ее за руку:

– Тогда поцелуй его, милая. Он ведь завтра женится. Пусть твой поцелуй будет для него свадебным подарком.

– Да! – крикнул другой. – Как, Джерри? Поцелуй телезвезды! Шарон с ума сойдет, если узнает.

Решив, что отказываться не стоит, Линн тут же оказалась в объятиях Джерри. Поцеловав ее своими слюнявыми губами, он попытался запустить руки ей под блузку. Сверкнула фотовспышка – кто-то снимал происходящее.

– Ладно, ребята, а теперь хватит!

С огромным облегчением Линн увидела, как из-за стойки бара выходят сначала Джим, затем Боб. Бармены проводили ее в безопасное место, в то время как Джерри с приятелями, обнаружив, что их предыдущая жертва исчезла, взвыли от ярости.

– Пожалуй, тебе лучше сейчас уйти, Линн, – посоветовал Боб.

Не теряя ни секунды, она бросилась к машине и только там наконец поняла, насколько потрясена случившимся. Несколько минут Линн сидела с включенным мотором, не в силах ехать домой. Сохрани ее Господь от такой славы!

Утром Линн позвонила своей матери в Бирмингем. Отец оставил их, когда Линн исполнилось четырнадцать лет, и хотя с тех пор они не поддерживали с матерью особо близких отношений, Линн все же решила, что должна сообщить ей о своем успехе.

Эйлин Оукс молча выслушала дочь.

– О, я уверена, что твой отец гордился бы тобой, – наконец холодно сказала она. – Такие вещи ему нравились.

Линн была оскорблена. Она не ждала особых поздравлений, но и столь холодного приема не ожидала. Линн так и не простила матери разрыва с отцом. Позже Линн несколько раз пыталась разыскать Саймона Оукса, но ее усилия не увенчались успехом. Сейчас поддержка со стороны отца была ей нужна больше, чем когда-либо. Если каким-то чудом он увидит ее по телевизору и даст о себе знать, Линн будет вне себя от радости.

Сначала, однако, нужно самой все увидеть. Когда подошло время, Линн налила бокал вина и включила телевизор. Поднося к губам бокал, Линн обнаружила, что рука ее дрожит. Трудно вспомнить, когда она последний раз так нервничала.

Сцена в баре вызвала у Линн настоящий шок. Неужели это действительно она вытирает бокалы, ожидая, когда Эндрю сделает заказ? Девушка на экране выглядит так… сексуально! При свете софитов волосы кажутся светлыми, в глубоком декольте хорошо угадывается линия груди. А услышав свои первые слова, Линн была приятно поражена звучанием собственной речи. По правде говоря, в жизни Линн говорила немного не так, на съемках она, скорее бессознательно, немного изменила тембр голоса, и вышло неплохо: героине это очень подошло.

С облегчением вздохнув, Линн принялась следить за действием фильма. Она с удовольствием отметила, как быстро подхватывает ее реплики Джонатан. Он, конечно, молодец. Другой, возможно, постарался бы ее затереть, но Джонатан был, наоборот, очень внимателен, и Линн почувствовала прилив благодарности. К тому времени когда она увидела свое имя в заключительных титрах, Линн уже жалела, что не пригласила на просмотр кого-нибудь из подруг – чтобы они могли разделить ее триумф.

Тут зазвонил телефон, и все ее страхи снова вернулись. Кто-то ее видел, но кто? Мать, во всяком случае, вряд ли стала бы. звонить.

Это звонил Ник. Как ни странно, Линн была очень рада вновь услышать его голос.

– Линн! Я только что включил телевизор и не мог поверить своим глазам! Но когда увидел твое имя в титрах, то понял, что это действительно ты. Фантастика! Как ты ухитрилась получить роль? Ты была великолепна!

Такого энтузиазма в его голосе Линн не слышала уже много лет, и она вдруг почувствовала настоящую гордость за то, что сделала. Приятно, когда тебя ценят, особенно человек, которого ты когда-то любила.

Они проговорили почти час. В конце беседы Ник сказал:

– Я думаю, нам нужно встретиться, чтобы поговорить о разводе.

Оба давно считали, что другого выхода нет. В свое время Ник бросил ее ради своей сослуживицы по имени Дженни, и Линн тогда очень горевала. Но с тех пор утекло много воды, и ее обида заметно угасла. Сегодня все, что хотелось Линн, – это окончательно расставить точки над i, оставив неудачное замужество позади".

Она согласилась, что Ник приедет на следующий день. Перед его появлением Линн несколько раз переоделась и с особой тщательностью нанесла макияж.

Она долго раздумывала, использовать ли его любимые духи «Дюну», и в конце концов решила ими надушиться. Теплый фруктовый аромат, как ни странно, прибавил Линн уверенности в себе, которой ей так недоставало: ведь неизвестно, что будет, когда она после годичного перерыва увидит мужа.

И действительно, при виде Ника Линн испытала настоящий шок. Было ясно, что изменилась не только она. Ник отрастил бороду, лицо его похудело и стало более привлекательным. Несколько безвольный подбородок теперь не был виден, серо-голубые глаза смотрели более мужественно.

– Привет, Линн! Прекрасно выглядишь! – начал Ник.

– И ты тоже, – улыбнулась Линн.

Оба старались быть вежливыми, но чувствовали себя неловко. Как показалось Линн, в поведении Ника чувствовалось стыдливое сожаление о том, что произошло, смешанное с восхищением ее успехом. «Ну что ж, – думала она, провожая его в гостиную, – если он считал, что я навсегда впаду в депрессию, то он серьезно ошибался!»

Вместо своего любимого кресла Ник уселся на софу и с любопытством огляделся по сторонам.

– Я вижу, ты купила новые занавески.

– Да, но ведь мы здесь не для того, чтобы говорить о мебели, не так ли? – огрызнулась Линн. Ее внезапно оскорбила мысль о том, что новый облик Ника предназначался не для нее, а для Дженни. То, что из-за этого он стал гораздо привлекательнее, раздражало вдвойне.

Упершись локтями в колени, Ник наклонился вперед, глаза его смотрели умоляюще.

– Послушай, Лини, мне сейчас не легче, чем тебе. У меня к тебе по-прежнему сложные чувства. Когда я вчера увидел тебя по телевизору… Ну да ладно, это ни к чему. Все дело в том, что мы прожили вместе пять лет, и за это время у нас были прекрасные моменты.

– Да, были, – с сожалением сказала Линн. Теперь, когда ее боль ослабла, было легче это признать. – Послушай, может быть, ты хочешь кофе или еще чего-нибудь?

– Это было бы неплохо.

Он проводил ее на кухню, и там Линн чуть не разрыдалась. Присутствие Ника на кухне пронзительно напомнило ей о прежнем домашнем уюте. Стараясь справиться с собой, она поспешила наполнить чайник.

– Новый холодильник? – заметил Ник.

– Да. Старый сломался.

– Так быстро? Это же был свадебный подарок моего дедушки.

Ну, приходил мастер и сказал, что дешевле купить новый, чем починить. – Тут до нее дошло, что у них получается какой-то весьма нелепый разговор. – Послушай, – бросила Линн, – ты мне вот что скажи – нужно ли продавать этот дом? Ник пожал плечами:

– Зависит от обстоятельств. У тебя хватит денег, чтобы выкупить мою долю? – Она мрачно покачала головой. – Я так и думал. Ну, наверно, его придется все-таки продать, но мне это не к спеху.

– А у тебя разве нет планов купить новый дом, чтобы жить вместе с Дженни? – Линн было трудно даже выговорить это имя.

– Нет, – глядя на свои туфли, промямлил он.

– Ладно. Тогда мне хотелось бы прожить здесь как можно дольше. Все равно на рынке сейчас ситуация не та. Я сомневаюсь, что мы получим больше восьмидесяти тысяч.

В этом есть что-то нереальное, подумала Линн – обсуждать ситуацию на рынке недвижимости в то время, как ни один из них, кажется, вообще не желает разводиться. Можно было бы подождать, но только вот зачем? Все так ужасно запутано!

Вернувшись в гостиную, они стали пить кофе и обсуждать общих знакомых, делая вид. что серьезный разговор отложен лишь ненадолго. Несколько успокоившись, Линн вскоре уже смеялась над шутками Ника. Он как раз рассказывал о свадьбе общих друзей, на которой был шафером.

– Неужели жених действительно так сказал о матери Дианы? Да не может быть! – хохотала Линн.

– В это никто не мог поверить. А самое ужасное, что это истинная правда!

Отсмеявшись, Линн заметила, что Ник пристально на нее смотрит.

– Боже, как приятно снова слышать твой смех, Линн! – встав, пробормотал он. – Кажется, будто время…

– То время ушло, – напомнила ему Линн. – Ох, Ник, почему так получилось? Ты можешь это сказать? Я не могу.

– Мы были молоды и надеялись на лучшее, – просто сказал он. – Я хотел, чтобы ты стала образцовой женой и матерью, а ты… Не знаю. Чего ты хотела от меня, Линн?

– Я просто хотела, чтобы ты был счастлив, – честно, Ник. Я готова была тебя во всем поддержать, но ждала от тебя того же самого. Когда ты отговорил меня от поступления в колледж, я была в отчаянии, и с тех пор все покатилось под гору.

– Ну, теперь ты снова на коне, Линн. Знаешь, может, я и не имею права это говорить, но я очень горжусь тобой. Я всегда знал, что ты не такая, как все.

Он взял ее руку, лежавшую на ручке кресла, и нежно поцеловал пальцы – один за другим, так, как всегда это делал. Линн почувствовала, как память о прежней страсти заполняет ее сознание, нашептывая грешные мысли, навевая новые желания.

– Линн! Она подняла голову, и Ник нагнулся, чтобы поцеловать ее в губы. Жесткое прикосновение бороды сначала показалось ей неприятным, но через секунду оно ей уже нравилось, поскольку лишний раз напоминало о том, что перед ней, несомненно, мужчина. Уступая нежному давлению, Линн приоткрыла рот и позволила Нику просунуть туда язык.

Он не спешил, невольно напоминая о том наслаждении, которое они испытали, когда первый раз были вместе. Линн поняла, что он по-прежнему помнит все потайные местечки, прикосновения к которым ее возбуждали, – на изгибе локтя, за ухом, в нижней части ступни. Когда руки Ника принялись ласкать ее шею, Линн почувствовала, что между ног у нее стало влажно.

Они все еще женаты, сказала себе Линн, и если он хочет ее, то она ему отдастся – пусть Ник увидит, чего лишился. Она знала, что ее новый сексуальный облик возбуждает его, – что ж, тем лучше.

Тем временем рука Ника проникла ей под свитер, его большой палец принялся описывать круги вокруг одного из сосков. Сосок сразу напрягся, натягивая покрывающую его тонкую нейлоновую ткань.

– О Боже, Ник! – прошептала Линн. – Что мы делаем?

– А что ты хотела бы сделать? – искаженным от страсти голосом спросил он.

– Ты знаешь, чего я хочу, – слабо выдохнула она.

Ник поднял ее на руки и уложил на ковер, затем подсунул под Линн пару подушек и, не желая терять времени, стянул вниз лифчик и со стоном прильнул губами к обнаженному соску.

Линн желала его, желала дойти с ним до конца, чтобы снять то раздражение, которое накопилось в ней после свиданий с Блейком. Рука Линн потянулась к ширинке Ника, она даже наполовину расстегнула «молнию», но тут сообразила, что делает, и остановилась. Искушение, однако, было слишком сильным. Никогда раньше у нее не возникало столь грубого, почти животного, желания, и Линн вновь подчинилась зову природы. Пока Ник стаскивал с нее свитер и расстегивал лифчик, Линн вытащила наружу его пенис.

Встав на колени так, чтобы груди дразняще свешивались прямо над лицом Ника, она задрала вверх рубашку и принялась работать ртом. Ник застонал член его еще больше увеличился в размерах. Поймав губами ее сосок, Ник принялся тянуть его, словно тот был из резины, заставляя Линн дрожать от новых, необычных, ощущений. Желание стало просто нестерпимым, ждать дольше было уже нельзя.

Торопливо сбросив с себя всю одежду, Линн оседлала Ника. Когда твердый член вошел в нее, она протяжно вздохнула, чувствуя, как волны наслаждения расходятся по ее телу. Почему они перестали заниматься любовью, думала Линн, глядя на лежащего под ней мужа, когда это так замечательно?

И она начала раскачиваться медленными волнообразными движениями. Одна рука Ника, до сих пор лежавшая на груди, опустилась вниз и принялась мягко поглаживать ее клитор там, где когда-то показала ему Линн. Уже через несколько секунд оргазм стал набирать силу, фокусируя в одной точке все ее ощущения, в то время как Линн скакала все быстрее и быстрее, словно желая забрать Ника с собой.

И в этом она преуспела. Когда ее тело стала сотрясать дрожь, Линн ощутила горячие пульсации, исходящие от пениса Ника. Вместе они оседлали волны желания и понеслись на них все выше и выше, достигнув наконец вершины, с которой начался плавный спуск вниз. Сладкая дрожь постепенно сошла на нет, оставив после себя состояние приятной истомы.

Линн долго лежала без движения, уткнувшись лицом в мягкий ковер. Рука Ника обнимала ее, их сердца бились в унисон. Когда Линн пришла в себя, ее вдруг охватила глубокая печаль, и она заплакала.

– Не надо! – обнимая и целуя ее, сказал Ник. – Пожалуйста, не надо, Линн!

Но она не могла сдержаться. То, что сейчас произошло между ними, было так прекрасно, и в то же время все это одно притворство. Он любит не ее, а Дженни.

При мысли о другой женщине старые обиды вспыхнули в ней с новой силой. Встав на колени, Линн холодно взглянула на Ника. Заставив себя не смотреть на это невероятно красивое лицо с застывшей на нем ошеломленной улыбкой, она поднялась на ноги.

– Мне нужно принять ванну, – с деланным безразличием бросила она. – Если хочешь, сделай себе кофе. Поговорим позже.

Линн знала, что причиняет ему боль, но не могла сдержаться. Это ее маленькая месть. В свое время он нанес ей смертельную рану, теперь пусть сам помучается. Вскочив на ноги, она заперла за собой дверь и открыла воду.

Лежа в подкрашенной ароматизированными солями воде, она немного успокоилась… и почувствовала себя виноватой. Конечно, нельзя так обращаться с Ником, но знать, что теперь, после того, как они с такой страстью отдавались друг другу, придется с ним расстаться, придется снова его потерять, – это было выше ее сил. Она вела себя как раненое животное, которое, в свою очередь, стремится ранить обидчика. Линн хотела показать Нику, чего он лишается, но вместо этого лишь еще раз напомнила себе, что осталась одна. Он воспользовался ее уязвимостью, удовлетворил свой каприз и теперь возвращается туда, откуда пришел, в то время как она…

Звонок в дверь прервал ее размышления, и Линн услышала до боли знакомые слова Ника: «Не беспокойся, я открою».

Она посмотрела на часы. Половина шестого. Странное время для визитов. Впрочем, может, какая-нибудь из подруг видела ее в программе и теперь вот по дороге из магазина заскочила поздравить. Как ни вслушивалась Линн, она смогла только уловить голос Ника и какого-то другого мужчины, но слов было не разобрать. Охваченная любопытством, Линн вылезла из воды и, завернувшись в полотенце, подошла к двери ванной, но в этот момент входная дверь захлопнулась.

– Кто это был? – крикнула она.

У подножия лестницы появился Ник, держа в руках огромный букет, перевязанный розовой лентой.

– Кто-то, назвавшийся Блейком. Он оставил тебе это.

Но Линн не смотрела на цветы. Изо всех сил стараясь удержаться от злорадной усмешки, она уставилась на мрачное лицо Ника.