Проект: Клон Гитлера

Только в аэропорту выяснилось, что Макс и его юная протеже полетят по самым дешёвым билетам, в то время как Боря и нанятый им громила из бывших спецназовцев намерены с комфортом путешествовать в бизнес-классе. Ещё с ними должен был лететь мужичок лет сорока, судя по его говору он был с Украины. Его Борис тоже не посчитал нужным брать в салон для избранных. Такая дискриминация, да ещё на глазах у смотрящей на него снизу вверх девочки чрезвычайно оскорбила Максима. Он тут же полез в бутылку: демонстративно поставил на пол возле стойки регистрации сумки с аппаратурой и потребовал немедленно обменять их билеты.

– Мы что тебе, чёрные рабы, чтобы смотреть из третьего класса, как вы будете весь полёт жрать икру и запивать её марочным коньяком?!

Хотя Прыгунова многие и считали простаком, на самом деле трезвый он был очень расчётливым и жёстким парнем со своими отчётливыми понятиями о справедливости. Вот и теперь, устраивая скандал всего за полчаса до вылета, Макс знал наверняка, что продюсеру их экспедиции придётся уступить перед шантажом. Как Максим и рассчитывал, на этот раз Боре пришлось уступить, тем более, что рядом были пограничники и полицейские. Боря изобразил на лице добродушное удивление:

– Ты что, обиделся? Сказал бы сразу, что для тебя это так важно, я бы себе взял третий класс, а тебя устроил в кожаное кресло в носу салона. Но, откровенно говоря, ничего стоящего там нет: коньяк в три раза дороже, чем на земле, а еда как в заводской столовке. И кстати, в случае авиакатастрофы выживают обычно те, что сидят в заднице самолёта… Но если ты так хочешь, то пожалуйста! Только доплату за билеты я вычту из твоего гонорара.

– Самоуважение того стоит – гордо взглянув на свою спутницу, согласился Макс.

*

Весь полёт Боря почти без перерыва жрал и пил. Причём с полагающимся бизнес-классу бесплатным меню он расправился очень быстро, а далее постоянно держал в напряжении стюардесс, заказывая ему всё новые и новые напитки и деликатесы.

Макс и сидящая рядом с ним девушка позволить себе такого не могли. Впрочем, о еде они думали меньше всего, так как были увлечены разговором. Молодой человек был в ударе: ему было легко и приятно живописать все тонкости великосветской жизни Москвы и видеть перед собой эти изумлённо распахнутые глаза, с напряжённым вниманием ловящие каждое его слово.

Потом, Саша рассказала о себе: она из маленького городка, что стоит на берегу Азовского моря, родители её – школьные учителя. Несколько месяцев назад она приехала поступать на журфак университета, о котором она мечтала с пятого класса. Но провалилась. Возвращаться домой побитой собакой она не хочет. Кто-то посоветовал ей попробовать найти работу в столице, чтобы получить необходимый профессиональный опыт, и на следующий год попробовать поступать снова.

В свою очередь Макс напустил вокруг своей персоны побольше тумана романтической загадочности, скупо сообщив, что всегда востребован, как профессионал и страшно устал от командировок, вроде этой.

*

Буэнос-Айрес встретил московский рейс холодной пасмурной погодой. Оказалось, что в этом климатическом поясе всё было в точности наоборот, чем в России. Январь здесь был самым жарким месяцем, а июль самым холодным и ненастным. Борис со спецназовцем быстро достали из своих рюкзаков тёплые куртки и свитера. Украинец-проводник тоже знал, что их ждёт. Зато Макс и его спутница ёжились на холодном ветру и не могли поверить, что действительно попали в Южную Америку. Оба были одеты по-летнему.

Макс отвёл в сторону босса и выразительно скосил глаза на уже посиневшее от холода юное создание.

– Послушай, девчонку надо хорошенько одеть, если мы не хотим потом лечить её от гриппа и малярии одновременно.

– Вообще-то это была твоя дурацкая идея – тащить с собой эту молодую и необученную, так что расхлёбывай сам. А я, извини не Рокфеллер, чтобы спонсировать неизвестно кого.

– Хорошо, запиши эти деньги на мой счёт.

– Это можно. Но только учти, что если и дальше будешь шиковать, то в результате ничего не заработаешь.

– А я уже решил, что эти полторы недели я в отпуске, так что деньги для меня теперь не самое главное.

– Ну-ну, эн-н-т-тузазиаст – с сарказмом издевательски прожевал Боря.

Для маскировки истинной цели их прилёта, скорей всего, по наущению своего консультанта-спецназовца, Боря объявил чиновнику миграционного управления МВД Аргентины, что они являются съёмочной группой российского национального географического телеканала. А их цель – съёмка редкого вида гигантского кондора в его естественных местах обитания на склонах Анд.

На задворках международного аэропорта русских клиентов ожидал допотопный двухмоторный «Дуглас» эпохи Второй мировой войны. Но в отличие от многих заботливо отреставрированных раритетных самолётов, этот выглядел на свои годы: родная зелёная краска во многих местах облупилась, из правого мотора на бетонные плиты капала какая-то жидкость. Но сонного вида механик абсолютно равнодушно прохаживался мимо образовавшейся у него под ногами лужи. Не лучше были и пилоты. Это была чрезвычайно живописная парочка истинных латиноамериканцев. Будучи, судя по всему мужем и женой, они бесконечно выясняли отношения, громко крича друг на друга и при этом очень активно жестикулируя. Командиром воздушного судна была женщина лет сорока в ладно обтягивающем её красивое тело лётном комбинезоне. Когда она сверху вниз орала на своего плешивого коротышке-муженька, то казалась страшенной мигерой. Но стоило ей обратиться к подошедшим клиентам, как её внешность чудесным образом преобразилось: тонкие черты обрели спокойную гармонию, глаза мягко засветились приветливостью, а белоснежная улыбка просто слепила на фоне смуглой нежной кожи её лица. На безукоризненном английском лётчица поприветствовала пассажиров:

– Рада вас поздравить от лица нашей авиакомпании с прибытием в Аргентину! Машина заправлена и готова к взлёту.

Максим хотел было высказать ей свои опасения насчёт протекающего мотора, но передумал. Он принадлежал к тому типу молодых авантюристов, которые привыкли полагать, что серьёзные неприятности подстерегают кого угодно, только не их. Возможно, и даже скорей всего, что эта старая летающая лоханка и расшибётся, но только произойдёт это когда-нибудь в будущем, но только не сейчас и не с ним.

– Очень рад нашей встрече! – галантно ответил Прыгунов за всю их компанию, и потянулся поцеловать даме руку. Но тут между ним и сексапильной авиаторшей возник второй пилот с горящими ревностью бешеными глазами. Максим мгновенно перестал улыбаться лётчице.

– Грацияс, амиго! – употребил он единственно известное ему испанское выражение, адресуя его ревнивому мужу, чтобы как-то снизить градус ненависти в его глазах.

Перед посадкой в самолёт спецназовец провёл со всей группой короткий инструктаж, как им надлежит вести себя в этой стране:

– Местная валюта во многом обесценена в результате жёсткой её привязки к доллару, поэтому тот, у кого с собой есть «зелень», вскоре почувствует себя миллионерами. Однако, советую помнить, что скромность не только украшает человека, но и помогает не быть ограбленным. Отсюда совет: рассуйте по карманам то, чем будете расплачиваться за сувениры и прочую мелочёвку, а остальное спрячьте понадёжней. Воду пейте только бутылированную. В джунглях никаких шортов, рукава и штаны должны защищать кожу от паразитов и гадов. В этих местах человек – лакомая дичь для всего прыгающего, ползающего и бегающего. Каждому я выдам препараты от местных болезней. Не забывайте их пить, если не хотите подцепить малярию или жёлтую лихорадку. И максимально осторожно с местной кухней, вашему желудку нужно время на адаптацию. Всё, теперь на посадку.

Внутри самолёт был оборудован по-спартански: вместо кресел две скамьи вдоль бортов, свободное пространство между ними предназначалось для багажа. Кроме того, здесь жутко воняло керосином. Макс подумал, что, похоже, им предстоит непростое испытание. Окончательно же он в этом убедился, едва самолёт, надрывно завывая моторами, нехотя оторвался от полосы. При этом «Дуглас» дрожал и раскачивался, как больной пенсионер, которого по-садистки выгнали на утреннюю пробежку. Над горами самолёт попал в сильную болтанку и пассажирам досталось по полной программе…

На маленьком горном аэродромчике, представляющем собой просто площадку скошенной травы, прилетевших никто не встречал. Самолёт тут же улетел, помахав на прощание крыльями, и московские гости остались одни посреди незнакомой безлюдной природы. Мобильная связь здесь не действовала. Злой как чёрт, Боря мрачно сыпал заочными угрозами в адрес местных туроператоров, которые обещали ему, что с транспортом проблем не возникнет. В это время украинец трупом лежал на траве, на лице его было написано блаженство от ощущения себя снова на земле.

Спезназовец уже оклемался и был погружён в изучение карт района «боевых действий». И только Саша с Максимом с дружелюбным любопытством глазели на заросшие пышной тропической растительностью окрестные горы. В отличие от Буэнос-Айреса погода здесь была гораздо более гостеприимной – ярко светило солнце и в глазах рябило от сочности окружающих красок. Для европейца здесь всего было чересчур много: запахов, сочных цветов, которыми были раскрашены растения и животные, причудливых и разнообразных по тональности трелей, доносящихся из-под кроны близлежащего леса.

– Давай запишем с тобой стенд-ап4 на фоне этого рая – предложил девушке Макс. Сейчас я распакую видеокамеру, достану микрофон, а ты пока подготовь короткий вступительный текст.

– Да, но о чём я буду говорить, ведь мы ещё ничего не отсняли. И вообще я пока не слишком понимаю, какова цель нашей командировки.

– Я собираюсь делать из тебя телезвезду – без обиняков объявил Макс. – Ты когда-нибудь слышала версию, будто бы Гитлер и его ближайшие соратники не погибли под обломками Рейхсканцелярии, а сбежали в Южную Америку?

Саша неуверенно ответила:

– Что-то такое слышала… Но по-моему, это чистый бред. Есть же заключение специальной комиссии. Тело Гитлера, Евы Браун и ещё нескольких десятков главных наци и членов их семей были сожжены во дворе Рейхсканцелярии или кремированы после казни в соответствии с решением Нюрнбергского трибунала.

– Ого! У тебя в школе по истории какая была оценка?

– У меня отец школьный историк. И потом я всегда больше любила читать, чем убивать время во дворе или на дискотеках.

– Молодец, умненькая девочка, далеко пойдёшь.

– Вы это серьёзно говорите или просто издеваетесь надо мной?

– Конечно, серьёзно. Извини, если я тебя обидел. Просто мне казалось, что мы друзья, а между друзьями допустима лёгкая фамильярность. А то уж слишком занудно получается: всё «вы», да «вы». Может перейдём наконец на «ты»?

Её трогательная готовность ни на миллиметр не отступать в защите чувства собственного достоинства вызывала уважение. Макс убедился, что не ошибся с выбором партнёра для этого дела.

– Хоть ты в это и не веришь, но наш Борюсик твёрдо уверен, что впереди нас ждёт сенсация мирового уровня. Впрочем, пока он будет перебирать покупателей на бесценные кассеты, которые я ему отсниму, мы успеем выдать в мировой эфир твой спецрепортаж из гробницы, набитой мумиями фашистких вождей. Вот, смотри – Макс украдкой продемонстрировал ей пару специально припасённых им кассет, о существовании которых Боря даже не догадывался. Именно на эти исходники Прыгунов собирался снимать самые вкусные кадры, чтобы потом употребить их по собственному усмотрению.

Обещанный транспорт появился только через два с половиной часа от назначенного времени. При чём это был не японский джип и даже не «Лендровер», а доисторический ГАЗ-69 советского производства, сошедший с конвейера не позже 1970 года. На его капоте ещё чётко читалось гордое название модели на родной кириллице «Труженик».

– Да что это за сраная страна, где условия контракта ни черта не стоят! – возмущался по дороге Боря. После разборок с ним водитель «газона» сидел на своём месте пришибленной мышью и беспрекословно выполнял указания иностранного дона. Они проехали сто тридцать километров по грунтовой дороге до небольшого посёлка. Боря со спецназовцем собрались отобедать в местном ресторанчике. При этом босс пригласил с собой Сашу. Девушка стала отказываться, вопросительно поглядывая на Максима.

– Раз приглашают, иди – посоветовал ей молодой человек. – Там где питается Борюсик – еда качественная. А тебе лучше не рисковать, иначе не сможешь ехать дальше.

Сам Максим получил убогий сухпаёк в виде пачки галет, банки шпрот и поллитровой бутылки минеральной воды. Это была его суточная норма. При этом Борис обманул его, хотя обещал выдать деньги в местной валюте на командировочные расходы. Якобы, он забыл разменять валюту в аэропорту.

– Подожди пару дней, пока я найду, где разменять доллары по хорошему курсу – туманно пообещал босс.

Это тоже было ложью, ибо проводник их экспедиции отправился на обед в закусочную при заправочной станции, где за небольшую сумму в песо можно было славно набить себе живот. Просто Борюсик продолжал мстить ему, либо смирял его гонор, ожидая, что Макс, словно дикий волк, пожив впроголодь, начнёт преданно лизать хозяйские руки, слизывая с пальцев сладкие куски.

К машине Макс вернулся последним. На него никто не обратил внимания, так как все слушали перепуганного проводника. Тот торопливо рассказывал, как на заправочной станции его увидела женщина из посёлка, где он побывал. И она его явно узнала.

… – Теперь нам треба срочно делать ноги, а то нам всех пошинкуют в мелкую капусту! – дрожащим голосом заключил он свой рассказ.

– Что делать то будем? – озадаченно почёсывая затылок, обратился к своему консультанту по безопасности Боря. – Может, и вправду, валить отсюда надо, пока нас в решето не уделали. Судя по всему, ребята здесь обитают серьёзные.

– А зачем тогда вообще так далеко выдвигались? – пробасил спецназовец, пожимая широкими плечами. – Нормальная ситуация, можно работать, но только по всем правилам тактики и стратегии. Значит, так, я беру проводника, и мы с ним на машине подскакиваем на место, всё как следует смотрим и на мягких лапах отходим в исходную точку. Потом подбиваем бабки и принимаем окончательное решение.

– Я никуда не поеду. Мне моя штопана шкура ещё треба – твёрдо заявил украинец, демонстративно садясь на землю.

Но стоило к нему приблизиться двухметровому спецназовцу, как отказник покорно поднялся и уныло поплёлся к машине.

Перед отъездом спецназовец обещал, что весь разведывательный рейд займёт не более трёх часов. Однако оставшиеся в посёлке люди прождали вдвое больше, прежде чем поняли, что с уехавшими случилась беда. Между тем приближалась ночь, и у всех на душе стало совсем тревожно.

– В посёлке оставаться опасно, я видел, как местные смотрят на нас – сказал Макс.

– Да, ты прав. После исчезновения машины мне кажется, что все тут заодно – согласился с ним Борис.

Было решено идти пешком в обратном направлении – до полицейского кордона, через который они сегодня проезжали. До него было километров пятнадцать, не больше.

– Оттуда свяжемся с ближайшим российским дипломатическим представительством. Свои обязательно выручат, не бросят на произвол судьбы.

Они отошли совсем недалеко от посёлка, когда на крутом повороте их догнал автомобиль. За рулём машины сидела пожилая дама. На первый взгляд ей было лет шестьдесят, но возраст не надругался над её некогда прекрасной внешностью. Если бы не состарившаяся на южном солнце кожа, то даже 32-летний Максим не посмел бы назвать незнакомку старухой. Было видно, что дама не только обладает счастливой генетикой, но и тщательно заботится о своей внешности и здоровье.

– Вы говорите по-русски? – была первая фраза, с которой она обратилась к Максиму и его спутникам. Она произнесла её с сильным иностранным акцентом, как человек давно не практиковавшийся в родной речи.

– Да, мы русские – ответил за всех Прыгунов. – А в чём дело?

– Не задавайте лишних вопросов, садитесь в мою машину, пока ещё не поздно! – это было сказано в большом волнении.

– Но в чём дело? – повторил вопрос теперь уже Боря. – Мы никуда не поедим, пока вы не объясните нам, что происходит.

– Несколько часов назад в пятидесяти километрах отсюда убили ваших товарищей!

Пресекая дальнейшие расспросы, женщина повелительно вскинула вверх руку.

– Только не спрашивайте меня, как это случилось, я сама точно не знаю. Но тут все работают на колонию, и ваших товарищей, как я понимаю, просто заманили в одну из лесных ловушек. Вокруг «Ковчега» их сотни. За каждого убитого или пойманного у ограды «Ковчега» чужака местным индейцам или фермерам-креолам колонисты платят щедрые призовые. Теперь обязательно начнут искать других чужаков, найдут вас и убьют. Вы этого хотите?