Проект «Переселение»

Пролог

Отряд шел в непроглядном тумане. Тринадцатый пост не вышел на перекличку в назначенное время, поэтому по тревоге было поднято дежурное подразделение. Десять человек, вооруженных автоматами и пулеметами шли по раскисшей лесной тропинке. Густой туман, подсвеченный с небес голубым солнцем, совершенно не походил на серую земную мглу. Люди шли гуськом, стараясь производить как можно меньше шума. Вечный неудачник Костя запнулся о корень, торчащий поперек дороги, и рефлекторно, чтобы удержаться, схватился за ствол молодого деревца. Затем резко отдернул руку и запричитал, доставая промоченную в солярке ветошь.

— Когда же мы отсюда выберемся, когда закончится эта ссылка? — Костя протер покрасневшую ладонь тряпкой. Обычная солярка хорошо помогала от многих здешних неприятностей.

Командир поднял руку и цыкнул на причитающего солдата. Костя заткнулся. Все обратились в слух. Туман был такой, что на расстоянии трех метров ничего не было видно. Мохнатые ветви деревьев висели в густом молоке тумана, словно в невесомости. Через полминуты отряд продолжил движение. Никто не разговаривал, только оружие и амуниция тихонько постукивали друг о друга. Настроение отряда было препаршивое. Надежд на мирную жизнь в «чужом» мире не осталось никаких. Первоначальные легкие победы переросли в жестокое сопротивление со стороны «местных». Контролируемый периметр сокращался, народу категорически не хватало на его оборону. Но самое печальное, боеприпасов оставалось все меньше. А взять их было неоткуда. Оказавшись невесть каким образом на чужой планете, люди сильно зависели от технологий оставшихся там, на Земле. Уже был недалек тот момент, когда закончится последний снаряд, вылетит из ствола последняя пуля. Тогда придется вспоминать, как воевали наши далекие предки копьями, мечами и луками. Из рессор обездвиженных машин можно сделать мечи и наконечники для копий. Сталь потоньше, перевести на наконечники для стрел. Этим нужно заниматься уже сейчас, пока не создался вакуум, во время которого народ будет безоружен и уязвим.

Командир отряда, лейтенант Кравцов поднял руку для привлечения внимания. Отряд остановился. Командир знаками показал, чтобы отряд построился в линию.

— Не теряйте друг друга из виду.

Отряд привычно рассеялся, но каждый боковым зрением контролировал соседа. Лес сменился открытым пространством, туман поредел, но все равно был непрогляден. Миновали первую линию предупреждения из проволоки с консервными банками. Затем вторую, из проволоки-путанки. Деревянный домик блок-поста появился из тумана внезапно. Построенный из бревен, с небольшими окнами-бойницами и вышкой смотрящего на крыше. В здешнем влажном климате домик быстро почернел и стал похож на столетнюю избушку. Из бойницы торчал стволом в небо ручной пулемет. Никто не окрикнул отряд при приближении.

Отряд, страхуя друг друга обошел «избушку». Ни живых, ни мертвых часовых так и не повстречалось. Зато на земле имелись следы «местных» в большом множестве.

— Опять утащили! — Скулящим голосом произнес Костя. — Как эта Настя исчезла, так началось.

— Костя, хорош ныть, без тебя тошно! — Одернул лейтенант своего солдата. — Совпадение это. Настя была нормальной девчонкой, чего ей на нас нападать.

— Чего не помните, как она всех нас уговаривала сложить оружие и ждать, что произойдет. Она же нам говорила, что нам конец в любом случае, только если мы будем сопротивляться, мы только его продлим.

— Не так она говорила. — Перебила Костю Светлана, примкнувшая к военным за хорошие достижения в военной службе. — Она говорила, что мы оказались здесь, чтобы очистить планету от «местных». Что это кому-то нужно, а если мы не будем идти на поводу у тех, кто нас сюда прислал, то нас могут отправить обратно.

— Откуда она могла это знать? Она же одна из нас, с какой стати с ней делились информацией. Брехня все это. Просто не выдержала девчонка и тронулась слегка. — Здоровяк Виктор всегда имел простое объяснение любым вещам.

— Все, хватит! Черепков, Андронов проверьте караулку. Все остальные держите периметр. Стреляйте на любой звук без предупреждения. — Раздал поручения лейтенант Кравцов.

Помещение внутри казалось почти не тронутым. Следов сопротивления или борьбы не было видно. Недопитый чай и россыпь местных сладких ягод лежали на столе и как будто ждали возвращения людей. Из пулемета не стреляли. На полу не было ни одной стреляной гильзы.

Рядовой Андронов поднялся на крышу, по узкой лестнице. На крыше находилось узенькое помещение, в котором можно было только стоять. На каждой из четырех стен имелось небольшое оконце. В него обычно смотрел часовой. Ничего подозрительного, кроме отсутствия самого часового на крыше не обнаружилось. Андронов увидел повисшую на краю тряпку.

— Товарищ лейтенант, вон с той стороны на крыше висит какая-то тряпка, и больше ничего. Никаких гильз на полу нет. Они как будто сами сдались.

Кравцов достал рацию.

— Штаб! Слышите меня? У нас та же картина, что и на других блок-постах. Все исчезли, причем без следов сопротивления. На земле полно следов «скорпиона» и самих «енотов». Однозначно, что караул похитили. Только не пойму зачем. Проще было убить и оставить на месте.

— Все ясно лейтенант. Должен признать что блок-посты совершенно неэффективны. Дождитесь, когда к вам приедет БМП, и возвращайтесь назад.

Лейтенант понимал, что отправить сюда тяжелую машину было крайней мерой. Солярки оставалось — кот наплакал. Берегли каждую каплю, чтобы иметь хоть какой-то запас на крайний случай. Видимо не осталось у мудрых голов в штабе других вариантов. Лейтенант почувствовал, как в груди заныло чувство обреченности. Молодая жена и недавно рожденный сын Павлик, которых он любил больше всего на свете, находились в смертельной опасности. Кравцов чертыхнулся и ударил рукой по косяку дверного проема «избушки».

— Как надоела мне эта непонятная война! — Не сдержался он. — Андронов, про какую тряпку ты говорил?

Из караулки выбежал Андронов, придерживая автомат, висевший на плече.

— Вон, с той стороны, тряпка оранжевая вроде.

Командир обошел «избушку». На самом краю, зацепившись за неровности деревянной крыши висел кусок грязно-оранжевой тряпки. Зная коварство местной природы принимать вид самых мирных вещей, лейтенант не стал прикасаться к тряпке руками. Он поддел ее стволом автомата и сбросил вниз. Несколько человек сгрудились возле него, пытаясь определить природу «тряпки». Вещь действительно оказалась не тем, за что себя выдавала. Тряпка по виду больше напоминала перепонки, пронизанные мелкими сосудиками. В некоторых местах перепонок имелись мышечные волокна. Следовательно у тряпки вполне животное происхождение. Кравцов попытался развернуть перепонки. В углублении одной из них оказалась жидкость, которая мгновенно начала испаряться. Над «тряпкой» поднялся пар. Лейтенант нечаянно вдохнул из облака пара и почувствовал как его сознание рухнуло куда-то вниз и закружилось в облаке диких фантасмагорий. Резкий запах нашатыря привел его чувство.

— Кажется мне понятно, как «еноты» смогли погубить наши караулы. — Заключила Светлана, запаковывая назад бутылочку с нашатырем.

— Долго я был в отключке? — Спросил Кравцов.

— Минут пять, не больше. Вам немного досталось, а если представить, что эта жидкость затекла в помещение и там испарилась, то могло на несколько часов хватить или вообще до летального исхода.

— Надо в штаб доложить! — Лейтенант попытался встать, но почувствовал, что ноги еще не слушаются его в полной мере.

Ему подали рацию в руки.

— Штаб! Штаб!

— Да, Штаб слушает.

— Мы разгадали причину исчезновений солдат с блок постов. «Еноты» используют шары с быстроиспаряющейся жидкостью, видимо эфир какой-то. Я сам сейчас немного вдохнул и тут же отключился. Мне кажется, что всем надо экипироваться противогазами.

— Хорошие новости лейтенант. Остается только одна загадка, зачем мы им нужны живыми?

— Может они просто берут нас в плен? — Поделился соображениями с штабом Кравцов.

— После того, что мы здесь натворили, я думаю у нас нет никаких шансов ждать от местных снисхождения.

— А может послушаться, что говорила Настя и сложить оружие?

— Не говори ерунды. У тебя хватит сил сложить оружие и ждать, когда придут и убьют твою семью?

Кравцов знал, что не хватит. Он будет до последнего вздоха пытаться защитить свою семью.

Из тумана послышался рев приближающейся БМП.

Глава 1

Утро тридцать первого декабря Настя встретила в поезде по дороге домой. Девушка училась на четвертом курсе медицинской академии. Она торопилась домой, к родителям, которых видела очень редко по причине большой удаленности областного центра от дома. Родители ее жили в военном городке, в пяти километрах от железнодорожной станции. Отец ее был отставным военным, который дослуживал до пенсии в мотострелковой дивизии, дислоцировавшейся в этом городке. Там же было много ее друзей детства, с которыми не терпелось встретиться.

Снег искрился на еловых ветвях в утреннем солнце. Время от времени за окном мелькали избушки второстепенных разъездов. Настя приметила знакомые ориентиры и начала высматривать свою железнодорожную станцию. На душе было светло и радостно от предстоящих встреч с родителями и друзьями.

Поезд сбавил ход и за окном потянулись бетонные заборы различных предприятий. Настя сняла с полки свой багаж и направилась к выходу. Поезд остановился. Проводница открыла дверь и в тамбур ворвался морозный воздух. Настя с удовольствием вдохнула его, уловив в его запахе ностальгические нотки.

Отец стоял на привычном месте, на углу станционного здания. Настя помахала ему рукой, отец заметил и торопливо пошел в сторону дочери. Густой пар вылетал от их дыхания. Брови и ресницы у отца побелели и он стал похож на Деда Мороза.

— Вот и Дед Мороз меня встречает! — Настя бросила сумки на перрон и бросилась отцу на шею.

Отец крепко обнял дочь, по которой уже успел порядком соскучиться.

— Еще не дед, конечно, но думаю успеется.

— Да я про брови твои, в инее.

Отец опустил Настю, взял ее сумки в руки и они направились к машине.

— Тяжелые сумки, учебники что ли с собой захватила? — Поинтересовался отец.

— Ну что ты, пап. У меня от них уже аллергия. Подарочки набрала всем. Подшабашила немного перед праздником Снегурочкой, мне столько подарков люди надавали, от всей души. Я раздала много, но много и осталось. Вот, вам с мамкой везу.

— Сессию то сдашь потом, Снегурочка?

— Не боись, пап. Конечно, сдам. У меня в зачетке одни «отлично» стоят, за прошлые сессии. Моя зачетка теперь сама за меня сдает.

За углом станции стояла отцовская машина. Из выхлопной шел пар. Мороз был не меньше тридцати градусов и отец совсем не хотел, чтобы Настя садилась в холодную машину. Он даже постелил на ее сиденье бараний подклад от своей старой зимней куртки.

— Как там мама? — Спросила Настя устраиваясь на сиденье.

— Мама там вся в делах. Ей столько всего надо нарезать, намешать и пережарить. К нам сегодня придут гости, и она очень ждет тебя. Мне и коту уже с утра досталось, что мы только лежим и ничего не делаем.

— Узнаю маму. Когда она работает, все остальные для нее лодыри и тунеядцы.

— Во-во.

Мать встретила их на пороге квартиры в старом халате и с кастрюлькой в руках. Обе женщины прослезились увидев друг друга. Пообнимавшись и расспросив о насущных делах, Настя принялась разбирать подарки. Отцу она отдала две бутылки дорогого алкоголя, которым он обрадовался как ребенок.

— Вот, будет чем похвастаться перед гостями. А то Сергей Михалыч привык передо мной вискарем махать, мол другого и не пьет вовсе. Буржуй.

Настя улыбнулась тому, что угодила отцу. Она достала еще несколько коробок дорогих конфет, новогодние сувениры и в самом конце вынула из сумки пакет.

— Это тебе мам, платье. Можешь одеть его на праздник.

Мать аж зарделась.

— Ой, Насть зачем деньги тратила. Тебе самой они нужнее были бы. Мы тут с отцом обойдемся. У него и пенсия есть и зарплата, и я тоже неплохую зарплату получаю.

— Да, ладно мам. Я хорошо заработала на праздниках. Меня на такие елки приглашали, где я за один вечер зарабатывала столько, сколько вы за месяц. Побольше бы таких Новых Годов.

— Вон как сейчас в больших городах, мать. Кто работает, тот и ест. А твои одноклассники, Насть, некоторые, слоняются тут по дворищам. Где подработают и пропьют, а где и займут да пропьют.

— Ну ладно, пап, ты за них не расстраивайся. Это их выбор.

Настя с мамой удалились в спальню мерить обновку. Отец вышел на улицу, чтобы затопить баню. За активными приготовлениями незаметно приближался вечер. По телевизору уже шли новогодние комедии, перемежающиеся развлекательными передачами. Настя чувствовала, как ее отпускает от городской суеты. Она почти час просидела в бане при стоградусной жаре. Если тибетские ламы открывают чакры посредством медитаций, то в обычной русской бане это достигается высокой температурой. Когда стало уже невтерпеж, Настя вышла в прохладный предбанник и уселась на старый диван. От тела поднимался пар. На душе было легко и благостно, словно у грешника искупившего все грехи.

По возвращении зазвонил телефон. Звонила Леся, одноклассница.

— Привет, Наська! С Наступающим! Сегодня у меня собираемся. Ленка придет с Тимохой, Сашка, Витек, Сергей должен быть, но пока мнется.

— Спасибо, и тебя тоже. Обязательно приду, только провожу Старый с родителями и буду у вас.

— С родителями, это святое. В общем, как сможешь, так и приходи, мы тебя ждем.

— Хорошо, а что брать с собой, закуску какую-нибудь надо?

— Как хочешь, я с сестрой наготовила салатов и мясо, если можешь удивить чем-нибудь, приноси.

— Тогда принесу, подсмотрела рецепт на одном корпоративе.

— Ну все, давай, ждем.

— Окей, давай.

К девяти часам пришли гости. Две семьи, мужская часть которых были однополчанами и друзьями отца Насти. Сергей Михалыч с женой были неплохо одеты для пенсионеров. Глава этого семейства после увольнения в запас, открыл контору по ремонту и обслуживанию компьютеров. Постепенно дело переросло в компьютерный магазинчик, а дальше пошли телевизоры, холодильники и прочая бытовая техника. Дело может и не приносило большой доход. Все-таки народу в военном городке жило немного, но Сергей Михалыч всячески старался подчеркнуть статус успешного человека. У них с женой имелся джип, не первой свежести. Люда, жена его не вылазила из салонов красоты, дети всегда щеголяли новыми телефонами. Правда после первых рюмок, вся эта мишура исчезала из его образа и он становился прежним полковником. Грубым и простым мужиком.

Иван Федорович с женой больше походили на родителей Насти. Иван Федорович подрабатывал кочегаром в школе, а его супруге до пенсии было еще далеко и она успешно работала врачом в госпитале.

Не успели женщины оформить стол, как мужчины уже начали дегустировать Настины подарки. Сергей Михалыч чувствуя какой-то подвох, вертел бутылку со всех сторон, пытаясь найти следы контрафакта.

— Ё-моё, настоящий вискарь что ли? Я себе такой позволить не могу, разве что чайными ложками пить, когда заболею.

— Да, Серег, я теперь только такой пью. Решил для печени сделать подарок, что я ее дешевой водкой травлю, пусть отведает дорогого яда.

— Ну ладно, аристократы, давайте уже попробуем, пока не нагрелось, или бабы не начали ворчать. — Не удержался Иван Федорович.

Мужики, как по команде, влили в себя коричневую жидкость и сморщившись, потянулись к нарезанным ломтикам соленых огурцов.

— Самогонка блин, но с каким-то благородным послевкусием. — Оценил качество продукта Настин отец.

Они еще дважды успели опрокинуть в себя рюмки, прежде чем женщины занесли все блюда. Началось гулянье. Мужики быстро дошли до кондиции, и переключились на обсуждение только их волнующих проблем. Настя посмотрела на часы, пора было собираться в гости. Она тихонько встала из-за стола, что даже никто и не заметил. Достала из холодильника обещанный салат, бутылку дорогого вина и выпорхнула на улицу.

Еще на лестнице стало понятно, в какой квартире идет веселье. Громкая музыка доносилась из той квартиры, в которую пригласили девушку. Дверь, наверно специально, была не заперта. Потому что звонок все равно никто не услышал бы.

Леся выскочила из кухни и увидела подругу.

— Привееет! — Она перехватила блюдо с салатом и бутылку из рук и чмокнула Настю в щеку. — Как добралась?

— Нормально. Историй всяких в поезде наслушалась.

— Ну все, проходи. Одну тебя ждем. — Та-дам! А вот и Настя! — Леся завела подругу в зал.

За столом уже все собрались. Лена с мужем Тимофеем, одноклассники Сашка и Виктор. Сергей так и не пришел. Возможно и по той причине, что пришла Настя. В старших классах у них случился роман, закончившийся как-то бестолково, отчего у обоих остался осадок.

— С Наступающим вас! — поздравила всех Настя.

— И тебя тоже! Какая ты стала красавица! — Виктор подскочил и взял Настю за руку, чтобы отвести ее на то место, которое ей определили.

Бутылка вина и водки стояли наполовину порожними. Друзьям не хватило терпения дождаться подругу. Виктор схватил бутылку водки и наполнил бокал для вина наполовину.

— Штрафную! За опоздание! — Он передал бокал в руки Насте. Все остальные поддержали его.

Настя вдохнула пары алкоголя поднимающиеся от бокала. Ее передернуло, но чтобы не расстраивать разгоряченную компанию, сделала глоток и запила соком. Друзья оценили жест девушки, посчитав выпитую дозу достаточной чтобы влиться в их компанию, и принялись расспрашивать о ее житье-бытье в городе.

Алкоголь вызвал приятную расслабленность и желание общаться. Друзья Насти наперебой рассказывали последние новости военного городка. За полгода, что девушки не было дома, случилось множество историй. Настя тоже хотела вставить кое-что из своих приключений, но люди о которых она хотела рассказать были неизвестны друзьям, поэтому не всем было интересно. К тому же некоторым могло показаться, что она задается, рассказывая о людях с которыми водит дружбу в городе. Настя предпочла слушать остальных и вместе со всеми удивляться их приключениям.

Незаметно время подобралось к полуночи. На экране телевизора появился президент и начал свою традиционную поздравительную речь. Компания зашевелилась, пытаясь успеть записать на заранее приготовленных листочках бумаги свои сокровенные желания на следующий год. Настя взяла в руки карандаш и замерла над листком. Она поняла, что не готова. Никакого сокровенного желания у нее не было. То чего она хотела, она знала, что сможет достигнуть без помощи суеверных традиций. То чего не сможет, она и не хотела загадывать. В итоге она написала — «Чтобы мама и папа всегда были здоровы». Забили куранты, все бросились сжигать листочки и ссыпать пепел в фужеры с шампанским.

«С Новым Годом, дорогие друзья!!» — Сказал президент и вся компания, уже нетрезвыми голосами подхватила новогодний призыв. Фужеры стукнулись, простившись с последними секундами прошлого года. Начался отсчет нового года. Друзья напивались все сильнее. В какой-то момент Виктор почувствовав смелость принялся приставать к Насте. Девушка никогда не испытывала к нему чувств, к тому же в городе у нее остался парень с которым у них вроде все начиналось по серьезному. Настя осадила нахала, на что Виктор совершенно не обиделся, переключившись на Лесю.

Сквозь легкую алкогольную эйфорию Настя почувствовала одиночество. Между ней и друзьями уже не было прежних отношений. В ее жизни появились совсем другие интересы, которые были совершенно непонятны ее друзьям. Ей были неинтересны их разговоры, им были неинтересны ее. Настя захотела уйти домой, но вежливость не позволила ей сделать это так скоро.

— Настя, ты чего приуныла? — Леся налила два бокала вина и присела к подруге.

— Нет, что ты, мне весело, просто задумалась. — Соврала Настя.

— Сейчас веселиться надо, завтра будешь думать! — Леся протянула бокал вина и отхлебнула из своего.

Настя приняла бокал и сделала небольшой глоток.

На улице забабахали петарды и фейерверки. Тимофей принес коробку с фейрверком.

— Пошлите на улицу, у нас салют на двадцать четыре залпа!

Шумная компания нетрезвых молодых людей громко собралась и высыпала на улицу. По всей улице, насколько хватало глаз и освещенности, точно такие же нетрезвые люди запускали фейерверки и громко радовались каждому выстрелу. Маленькие детишки, раз в год терпящие до полуночи, шумно носились в ярких всполохах салютов. Тимофей поставил свою коробочку и присыпал с боков снегом. Пыхнуло пламя зажигалки и весело разбрызгивая искры загорелся запальный шнур. В небо взметнулись огненные хвосты, распустившиеся разноцветными шарами.

Внезапно все изменилось. Все вокруг. Земля словно качнулась под ногами. Послышался звон разбитого стекла, потухли фонари и свет в домах. Стало светло, почти как днем. Все кто находился на улице замолкли и стали смотреть в небо. Последние шары салюта опали тухнущими искрами и глазам наблюдавших предстало совершенно неестественного цвета небо и маленький голубой диск светила над горизонтом.

Глава 2

Несколько минут стояла полная тишина. Все затихли и молча пытались осознать произошедшее. У Насти не было никаких вариантов. Алкоголь в крови мешал сконцентрироваться на необычном природном явлении, но не мешал почувствовать тревогу закрадывающуюся холодными щупальцами в душу.

— Я пойду родителей проверю. — Сказала она Лесе и торопливо направилась в сторону дома, бросая настороженный взгляд на необычное небо.

Вокруг стояли толпы народа, которые закинув головы смотрели вверх. Необычная тишина казалось неестественной. Мгновение назад все вокруг шумело и радовалось празднику, а теперь вдруг замолкло и стало тихо, как на кладбище.

— Где-то что-то жахнуло. Похоже, как было во время падения Тунгусского метеорита. А может это ядерный взрыв? — Со всех сторон до девушки доносились гипотезы необычного явления. Настя не могла ни подтвердить их ни опровергнуть. Собственных знаний в области небесных явлений или применения ядерного оружия было недостаточно, чтобы приходить к какому-то мнению. Девушка решила довериться интуиции, которая посылала сигналы опасности. Как всегда самое безопасное место было возле родителей.

Во дворе стояла та же компания, что пришла к родителям на праздник. Мужики нетрезвыми голосами выдвигали самые смелые гипотезы.

— Ну Солнцем этот диск никак не может быть. Не могли же мы за мгновение крутануться на пол оборота. — Оппонировал отец Насти своему товарищу

— А что это тогда по твоему? — Спросил Сергей Михалыч не опуская головы.

— Скорее всего, это какое-то орбитальное зеркало. Помните проекты в которых собирались начать эксплуатацию районов вечной мерзлоты, обогревая их такими зеркалами, может все-таки взялись.

— А чего тогда все электричество вырубилось? — Не унимался товарищ отца.

— Да хрен его знает, может побочный эффект, о котором не предполагали. Чувствуете, что теплее становится.

— И воздух запах как-то странно. На озон не похоже. Вот спасибо решили устроить людям праздник. — Посокрушался Иван Федорович.

Отец Насти заметил появление дочери и оставив своих товарищей подошел к ней.

— Чего Наська думаешь случилось-то?

— Не знаю, пап. Я же больше по внутренним органам человека специалист. Это вы у нас военные больше разбираетесь во всяких опасностях. Я немного напугалась, когда все произошло и поспешила домой, потому что у вас мне спокойнее всего. Чего там мама делает?

— Да им бабам все одно. Вышли на крыльцо глянули в небо, сказали что скоро все пройдет и вернулись дальше кости перебирать всем подряд. Их ничто не оторвет от этого занятия.

— Ну пап, снисходительнее надо быть к женским слабостям.

— Да я и так стараюсь.

— Ну что мужики, нам тоже надо немного снисходительнее быть к своим слабостям. Пойдемте дальше дегустировать виски. Через часок выйдем и посмотрим в какую сторону изменилось это явление. — Предложил Иван Федорович и его поддержали.

Когда все заходили домой Настя заметила, что над дверным косяком до самого потолка появилась трещина. Обои лопнули обнажив потрескавшуюся штукатурку.

— Пап, ты это видел? — Спросила отца Настя.

— Ого, нет не видел. — Отец подставил табуретку, чтобы ближе рассмотреть трещину. — Надо же. Я почувствовал что было сотрясение, но подумал, что с пьяна мерещиться.

— Я слышала как в многоэтажках стекла осыпались. — Поделилась наблюдениями дочь.

— Значит не зеркало это было, а взрыв какой-то. — Выдвинул новую теорию Сергей Михалыч.

— Но ведь ударной волны не было?

— Сейсмические колебания могут происходить за тысячи километров от взрыва, при падении большого метеорита, если он хорошо приложиться к поверхности земли, так называемый «эффект колокола». А помните еще по всей России несколько ночей были «белые ночи» после падения Тунгусского метеорита. Прямо как сейчас. — Иван Федорович явил знания, которые от него не ждали.

— А что это за хрень светит тогда на небе? — Спросил Сергей Михалыч.

— Оптический эффект. Тепловая линза или еще что-нибудь.

— Ладно, сборище эрудитов, пойдемте выпьем. В штаб дивизии уже наверно довели о ситуации. Если солдаты забегают, значит ситуация серьезная, если нет, то и нам не стоит портить себе праздник.

Предложение Настиного отца было встречено только положительными откликами и мужики отправились дальше праздновать Новый Год. Настя присоединилась к женщинам, которые сидели на кухне и вполголоса рассказывали друг другу истории, которые обычно рассказывают женщины. Кто чем болеет, у кого из знакомых кто умер и насколько сильно он мучился перед смертью. Казалось, что случившееся событие совершенно не тронуло женщин. Мать Насти завидев дочь перевела разговор на тему дочери.

— Моя Настя и сессию хорошо сдает и подрабатывать успевает. Платье мне подарила, которое стоит почти всю мою зарплату.

— Вот молодец какая, Настя. Многие одноклассники твои не стали никуда поступать, ходят дурью маются целыми днями, а ты прям молодец.

Настя приняла комплименты без особого восторга, потому что знала цену женским комплиментам. Стоило ей только отвернуться, как материны подруги перемоют и ей косточки.

Тем временем на улице происходили изменения. Воздух становился теплее с каждой минутой. С крыш начала капать вода. Промерзшие сугробы еще держали холод, но воздух уже явственнее становился выше ноля градусов.

За большим бетонным забором, где находилась воинская часть мотострелковой дивизии в окнах казарм и штаба горел свет. Военные перешли на аварийное питание от генераторов. На территории части царило оживление. БМП и БТРы покидали гаражи и подъезжали к центральным воротам. Полная потеря связи вызвала панику среди военного руководства. Ни один аварийный канал не работал. Это могло означать какую-то глобальную природную катастрофу планетарного масштаба, либо тщательно спланированную акцию противника, сумевшего «ослепить» войска мгновенным ударом.

Бронированные машины одна задругой покинули часть и разъехались во все стороны. Они покинули городок и прямо по снежной целине направились к горизонту. От вибраций многотонных машин на столах и в шкафах запрыгала посуда.

Отец Насти с товарищами как по команде бросились к окнам. Солдаты и офицеры верхом на броне ехали по дороге. Машин было много и это навевало тревогу у наблюдавших за этим процессом.

— Неужели это война? — Сергей Михалыч сказал это обреченно, на подобный поворот событий он совершенно не рассчитывал.

— Да подожди ты паниковать, армию и на всякие природные катастрофы отправляют. — Возразил Иван Федорович.

— Ты автоматы и пулеметы видел в их руках. На катастрофу с оружием не отправляют.

Возразить было нечем. Настя слушала весь разговор мужчин и от их предположений, для которых имелись совершенно веские основания, на душе стало уныло и холодно. Она представила, что ее Лешку, молодого человека с которым у них начались серьезные отношения заберут на фронт. А если враг настолько силен, что смог отключить их от связи и электричества, то войну можно и проиграть.

Девушка тряхнула головой, словно попыталась выбросить из головы неприятные мысли. Она зачерпнула полную ложку «оливье», затолкала ее себе в рот и запила полным бокалом белого сухого вина.

— Спокойно, дяденьки, без паники. У всего есть свое объяснение. Никакой войны и вселенской катастрофы не случилось. Садитесь за стол, ешьте, пейте и не накручивайте себя.

— Молодец, Настя! — Похвалил девушку Иван Федорович. — Раскудахтались как куры на нашесте. Какая война, кто на нас нападет? Ну случились какие-то перебои. Пусть исправляют. От нас ничего не зависит, так что и напрягаться лишнего не надо. Давайте зовите наших дам из кухни, а то без них скучно.

— Мама, идите к нам, а то у мужчин уже третья мировая без вас начинается.

Женщины вывалились нетвердой походкой из кухни.

— Вот это да! Да вы там время зря не теряли. — Удивился Настин отец. — Пора и нам мужики дойти до такой кондиции.

За столом восстановилась атмосфера радости и веселья. Настя сидела за столом, сколько хватало сил. Наконец усталость и алкоголь сморили ее и девушка отправилась спать. Проснулась она от громкого голоса передаваемого через мегафон.

— Всем мужчинам военного городка в два часа собраться в помещении клуба воинской части!

Сообщение повторялось и повторялось. Оно отдалилось, переехав на другие улицы. Настя услышала как в кухне запричитала мать и отец шепотом принялся ее успокаивать. Девушка откинула одеяло и выглянула в окно. Она не смогла поверить своим глазам. Еще несколько часов назад огромные сугробы просели и кое-где на дорожках уже проступала земля.

— Какие новости? — Настя зашла на кухню. Отец и мать были вдвоем, друзья уже разошлись.

— На улице плюс двадцать и температура поднимается. Военные пока молчат, но приказывают мужикам собраться, там и доведут, что случилось.

— Походу оптимистичный сценарий не прокатывает, что-то все-таки случилось. — Произнесла Настя с сожалением. — Одно хорошо, что я дома и мы не будем волноваться друг о друге.

— Слава богу, дочка, что так получилось. Мы бы с отцом не выдержали если бы не знали, что с тобой. — Мать встала и обняла Настю.

— Если так температура будет подниматься, то скоро начнется такой разлив, что мало не покажется. Почва промерзла, ничего впитаться не успеет и вся вода с полей потечет в наш городок.

— Да хорошо бы отделаться только потопом. На крыше пятиэтажек переждем. Мне кажется опасным то что вообще такое случилось. Какова причина такого резкого потепления? И почему светит это голубое солнце? — Задала вопросы Настя.

— Будем надеяться. Что у военных есть ответы, для чего они и собирают нас в клубе.

— А почему мужиков только? Вдруг вас посадят всех на поезда и ту-ту на фронт? — Запаниковала мать.

— Мужиков собирают, потому что бабы половину не поймут, а остальное переврут, так что ни до какой правды не докопаешься. А на фронт когда забирают, то говорят, чтобы вещи с собой брали и мыльно-рыльные, а здесь просто хотят довести информацию. Все, баста, никаких упаднических разговоров. Пойду снег покидаю, пока не затопило. — Отец накинул куртку, затем немного подумав снял и пошел на улицу в одной рубашке. — Удивительно кидать снег без верхней одежды.

Мужики стали загодя собираться в клубе. Всем не терпелось узнать, что за катастрофа случилась. В фойе каждый на свой лад выдвигал свои теории. Условно они разделялись на две ветки: война и природная катастрофа. У каждой сформировались свои приверженцы, которые представляли оппонентам свои доводы.

Настин отец стоял вместе со своими товарищами с которыми совсем недавно расстался.

— Хороший вискарь Настя привезла и пьется мягко и голова не болит. Моя Люба после вина и шампанского стонет под одеялом. Хотел похмелить ее, но она в меня тапком бросила. Странный народ бабы, ну похмелись и полегчает. Нет же будет до вечера стонать, мерить давление и пить таблетки.

— Да уж, моя тоже лежит. Грелку под ноги, на голову мокрое полотенце и ждет когда к ней придет здоровье.

Дверь в зал клуба распахнул рядовой.

— Проходите! Начинайте занимать дальние места.

В зале приглушенно горел свет. За столом, на сцене, сидел командующий дивизией полковник Петренко. Рядом с ним заместитель по воспитательной работе подполковник Шмаль, и еще несколько замов. Лица военных были не проницаемы, но командующий нервно теребил карандаш. Товарищи обратили внимание друг друга на этот момент и пришли к выводу, что военные все-таки нервничают.

Зал уже не вмещал всех желающих и народ стал вставать в проходы и садиться на подоконники. Когда людской поток прекратился, солдаты закрыли дверь. Полковник Петренко встал, громко скрипнув отъехавшим стулом. Не беря в руки микрофон, зычным голосом, привыкшим отдавать приказания командующий начал свою речь.

— Друзья! Жители нашего городка, у меня для вас есть важная информация, к которой нужно отнестись со всей серьезностью. Как вы все уже заметили, у нас наблюдается глобальное изменение климата и полная изоляция от внешнего мира. Я имею ввиду к нам не идет электричество и не приходят никакие радиосигналы. Абсолютно. Ни спутники, ни радио и телевидение. Ничего. Мы предприняли разведку, чтобы определить масштабы катастрофы, и вот что мы узнали. Еще раз прошу внимательно прислушаться к тому, что я скажу.

В зале воцарилась полная тишина, только поскрипывали старые сиденья. Все замерли в ожидании.

— Похоже, что сейчас мы находимся не на Земле. Я имею ввиду нашу старушку планету. Вот, что нам удалось заснять на видеокамеру в шести километрах от нашего городка.

В зале потух свет и заработал видеопроектор. На экране появилось заснеженное поле. Оператор сидел верхом на БТРе и раскачивал картинку вместе с дорожными ухабами. Вдали виднелись туманные пейзажи. Поверх тумана высились вдалеке невысокие красные холмы. На следующей картинке эти пейзажи были показаны вблизи. БТР заглушил двигатель и до людей донеслись необычные звуки леса. Крики, уханья, всхлипыванья. Оператор комментировал происходящее. На предложение зайти в лес ему сразу был дан запрет.

Лес был скрыт в пелене тумана и только его опушка была на виду. Незнакомые деревья молчаливо наблюдали за военными. Вдруг в кадре дрогнула ветка и какая-то птица сорвалась с нее и теряя очертания исчезла в тумане. Вскоре она показалась над лесом, и набирая ходу полетела в сторону холмов.

— По машинам! — Скомандовал невидимый голос и оператор снова забрался на броню.

Заревели моторы и колонна снова двинулась вперед, вдоль опушки незнакомого леса. Картинка не менялась на протяжении большей части дороги. Только полоса оттаивающей земли становилась все шире и шире. Индикатор батареи начал моргать и вскоре камера отключилась.

— Мы со всех сторон окружены этим лесом. Абсолютно по всему периметру одна и та же картина. На север до леса порядка семи километров по прямой, на юг — пять. На запад и восток тоже километров по пять. Станцию не захватило, только небольшой кусок рельс, словно срезанный ножом остался. Деревня Ольховка наполовину исчезла. Народ ее в шоке. Мы приказали им собирать пожитки и при первой опасности направляться в наш городок. Вот такая у нас информация.

— А почему вы решили, что это нас куда-то закинуло, а не их к нам. — Выкрикнул кто-то с места.

— Посмотрите на небо. Оно не наше. Этот голубое солнце явно не наше Солнце. Как это произошло я не имею никаких представлений. Может быть здесь скажется эффект какого-нибудь маятника. Как кинуло сюда, так и обратно кинет. Мне это неизвестно. Пока мы имеем неведомую природу вокруг, и как военный я хочу чтобы люди чувствовали себя в безопасности. Самое очевидное для меня, это создать периметр безопасности. Мы должны показать, что у нас имеется реальная сила и не стоит нам угрожать.

— А если здесь только неразумные животные, они могут не понять такие намеки. — Снова выкрикнули с места.

— Установим периметр и тогда посмотрим кто здесь живет. — Командующий отпил воду из стакана. — Если у вас есть свои мнения можете их высказать, если нет, то Владимир Николаевич составит списки всех гражданских и распределит их на свои работы. — Командующий показал рукой на своего заместителя по воспитательной работе.

Новость настолько ошеломила всех, что никто не успел придумать своего рецепта на проблему. Народ молча вставал и записывался на строительство объектов вдоль чужого леса.

— Бред полный! — Упав в кресло рядом с товарищами произнес Сергей Михалыч. — Пока сам не увижу буду считать что меня водят за нос.

— А может мы не на другой планете, а все еще на Земле, только в другом времени? В далеком прошлом или будущем? — Предположил Иван Федорович.

— Точно не в будущем. Солнце будет только краснеть со старостью, но насколько я помню оно никогда и не было голубым. — Отец Насти вспомнил передачу, которую совсем недавно смотрел по телевизору. — Ничего, скоро мы своими глазами увидим куда мы попали. Вас куда приписали?

— Меня в сектор Ж. Это возле вокзала где-то. — Сказал Иван Федорович.

— Везет тебе, туда ведет асфальт, а меня в К, совсем в другую сторону. Скоро туда ни на одном транспорте не проедешь, придется пешком тащиться. — Пожаловался Сергей Михалыч. — Справку что ли взять в медпункте, что я болею.

— Нет уж, мы же не барышни, для собственной безопасности делаем. У меня сектор Б. Мне вообще дальше всех туда тащиться. Как думаете нам оружие дадут? — Спросил Настин отец

— Да хрен знает. Что-то без автомата страшновато гулять будет вдоль этих джунглей.

— Не говори. Вообще в голове не укладывается, что все происходящее вокруг — правда. Праздновали же хорошо, все как всегда и тут на тебе…откуда ни возьмись.

Последний человек был записан на работы и слово взял подполковник Шмаль.

— Мужики! Через два часа всем явиться на плац с инструментом. Берите лопаты, ломы, если нет лома, можно топор, чтобы мерзлую землю было чем долбить. Техники на весь периметр не хватит, так что вся надежда на ручной труд. Возьмите еды и воды на один день. А мы пока разконсервируем наши полевые кухни.

— А оружие дадут? — Выкрикнул Сергей Михалыч.

— Пока, нет. Оружие будет только у солдат, а там посмотрим. Если в нем будет необходимость, то непременно раздадим. Пока что все. Если произойдут какие-то изменения, то мы вас известим посредством агитмашины.

— А там, ну, возле леса есть кто-нибудь из ваших солдат?

— Конечно, все имеющиеся БМП и БТРы мы отправили на охрану границы. Если потребуется, то мы и танки отправим. Пока нас информируют что на границе ничего не происходит.

Народ стал подниматься и двинулся на выход. Движение происходило в полном молчании. Каждый внутри себя пытался осмыслить ситуацию.

Настя с матерью с нетерпением ждали возвращения отца и когда он появился набросились на него с расспросами.

— Что там, Вадим? Война или катастрофа? — Спросила жена.

— Ни то и не другое. Нас забросило на другую планету, так считают военные.

— Чего? — Не поверила своим ушам Настя. — Ты нас разыгрываешь, пап. Скажи честно, нам же интересно.

— Говорю вам то, что сказали нам в клубе. Наш военный городок, словно кусок торта вырезали и бросили на чужую планету. На расстоянии пяти километров начинается совсем другой пейзаж. Я видео смотрел. Лес, весь в тумане, полный живности. А над туманом горки такие возвышаются, как из красной глины. И такая ситуация со всех сторон. Кусок железной дороги отрезан словно лезвием. От Ольховки осталась только половина деревни.

— Вадим, я все равно не верю. Такого не может быть. Какая планета, какие леса в тумане? У вас там психоз массовый что ли? — Мать Насти была прагматичной до мозга костей.

— Через два часа нам нужно явиться в часть с инструментом, будем возводить колючку на границе. Вот тогда я увижу собственными глазами психоз это или нет. А пока приготовь мне еды на сутки.

— Пап, неужели это правда? Я тоже хочу посмотреть на этот лес, хоть одним глазком.

— Вот, мать, молодое поколение более доверчивое и любознательное. Тебе пока инопланетянин на голову не сядет, ты будешь считать его выдумкой. Однако эта прагматичность не мешает тебе верить во всякие религиозные байки.

— Это совсем другое, тысячи людей видели и Иисуса и ангелов в небе.

— А я кино смотрел на большом экране. И там, возле Чернушки, где я обычно рыбу ловлю, раскинулись джунгли, которых там отродясь не было. И выйди глянь на небо, там Солнца нет, там светит голубой карлик, если ты конечно понимаешь что это такое?

— Может я и не понимаю в ваших карликах, но все равно мы не могли улететь на другую планету вот так, мгновенно. Есть другое объяснение этому факту, и может быть в Библии об этом написано.

— Пап, не стоит спорить с мамой, ее так просто не переубедить. Давай я тебе пирожков нажарю. Холодильник все равно разморозился, жалко будет если фарш пропадет. — Предложила Настя.

— Насть, я думаю, что газа нет.

— Ой, я забыла. Давай я тебе на дровах испеку, наделай в мангале углей, а сковородку на него поставлю.

— Успеешь, за два часа?

— А то!

— Тогда погнали! А ты Фома неверующая набери мне в термос чай с молоком и сахаром. — Настин отец обратился к своей жене.

Плац уже успел оттаять и высохнуть. На нем царило непривычно пестрое оживление. Солдаты с лопатой, на штыке которой белой масляной краской была написана заглавная буква, соответствующая своему сектору, собирали ополченцев. Сравнение с ополченцами средневековой армии было бы уместным. Разношерстная публика держала на плечах ломы и лопаты словно копейщики. Многие отцы и братья приходили со своими женщинами, словно их провожали на настоящую войну, отчего в воздухе витало ощущение настоящей мобилизации.

Вадим направился к солдату у которого на лопате была написана буква «Б».

— Сектор Б? — Переспросил солдат.

— Ага, он самый.

— Становитесь в строй. — Вежливо приказал солдат.

Вадим осмотрелся в поисках знакомых лиц. Все кто узнали его поздоровались с ним.

— Мужики, теплую одежду взяли с собой? — Спросил кто-то из строя. — Вдруг это лето так же быстро закончится как и началось.

Вадим думал точно так же, потому и кинул себе в рюкзак старую камуфляжную куртку.

Через полчаса началась перекличка, что еще сильнее усилило эффект военной мобилизации. Впрочем Вадим особо не беспокоился. Несмотря на произошедший случай, не укладывающийся ни в одни рамки нормального восприятия мира, мужчина не чувствовал беспокойства. Хотя правильнее сказать оно было, но любопытство не давало вылезти ему наружу.

Никакого транспорта им не подали.

— Первое подразделение прямо, остальные напра-во! — Скомандовал подполковник Шмаль. — К местам проведения работ шагом марш!

Ноги как-то сами вспомнили армейскую жизнь и чеканя шаг, направились в свой сектор. За городком каждое подразделение перешло на свой маршрут. Накатанные боевыми машинами колеи уже почернели от жидкой грязи. По ним и направились, так как высота снега еще не позволяла идти по нему по верху. Картина природы выглядела неправдоподобно. Жаркий воздух, не меньше двадцати пяти градусов и вокруг бескрайние снежные равнины, прорезанные черными колеями.

Жидкая грязь чавкала под подошвой резиновых сапог. Ее слой был невелик и сапог уверенно становился на крепкую мерзлую опору. Время от времени приходилось сходить на снег чтобы пропустить транспорт груженный деревянными столбами и колючей проволокой.

— Надо было бур взять! — Сокрушался кто-то.

— Нет, буром мерзлую землю не возьмешь, только ломом. Буром можно конечно, но это надо кипяток в яму лить. А где ты его в поле возьмешь.

— Ох, а я не рассчитывал сегодня вообще что-то делать. Хотел отлежаться как следует, денька два, а потом потихоньку в баньку попариться. А тут уже с утра скачки. Не обессудьте мужики, но работник из меня сегодня никакой.

— Может тебе похмелиться дать, я взял с собой бутылку на всякий случай.

— Нет, лучше не надо. Если губы помажу сбегу совсем.

Вскоре показался лес. Пока еще не ясно, но красные одинаковые холмы, освещенные солнцем ярко выделялись поверх серой пелены тумана.

Вадима очень интриговало предстоящее зрелище. Он не ждал, что вблизи ему станет понятно откуда взялся этот лес. Он не ждал ответа на вопрос как их угораздило оказаться в этом месте. Ему как ребенку хотелось прикоснуться к неизвестному, может быть и опасному, но от этого не менее притягательному.

Многие из нас не прочь стать еще при жизни свидетелями столкновения с огромным астероидом, всемирным потопом, зомби-апокалипсисом. Нас не пугает, что наши родные и мы сами скорее всего погибнем. Грандиозная катастрофа бередит кровь своей масштабностью, и любопытство заглушает все остальные чувства лишь бы насладиться этим зрелищем.

Колеи набирались талой водой. Чем ближе подходили к лесу, тем теплее становился воздух. Верхушки небольших холмов уже освободились от снега. От влажной земли поднимался пар. До леса оставалось идти километра два. Стали видны боевые машины, повернувшие стволы своих орудий в сторону леса. Солдаты в камуфляже разгружающие грузовики.

— И правда такого раньше не было здесь. Моя почти убедила меня, что военные все врут. Это говорит президент объявил внезапные учения, чтобы армия с резервистами так сказать сработалась. Я прям уверен был, что она знает что говорит. Они же там с бабами все новости знают.

Вадим усмехнулся словам говорившего. Не только у него жена сомневалась в предположениях военных.

Чем ближе они подходили к лесу тем меньше разговоров было в строю. Диковинная штука интриговала всех. Метров за двести стали доноситься звуки леса. Проще всего эти звуки было назвать гомоном, потому что их нельзя было выделить в определенный вид звуков. Над туманом летали птицы. Большие парили над поверхностью редко взмахивая крыльями. Мелкие и яркие птички вылетали из тумана всей стаей, блистая яркой окраской на солнце, как косяки мелких рыбешек своей чешуей. Они делали несколько резких маневров и тут же скрывались в тумане вновь. Ярко-красные холмы которые Вадим видел в клубе почему-то показались ему искусственными. Они были настолько одинаковыми, что природе создать такое не под силу. Над туманом они поднимались метров на сто. Вадим прикинул, что под туманом скрывается еще метров пятьдесят. Если здесь еще живут строители таких огромных пирамид, то контакт должен произойти непременно.

Офицер соскочил с БТРа на котором разговаривал по рации. Наверняка делал доклад в штаб. Он подошел к прибывшей группе.

— Здорово, мужики! Значит так, делимся на пары. Одна пара роет одну ямку. Шириной на полтора штыка и глубиной сантиметров на семьдесят. Яма от ямы должна находится на расстоянии пятнадцати метров. Мерить вон той бечевкой. — Офицер указал рукой на двух солдат отмеряющих как раз расстояние для новой ямы. — Продолжительность нашего сектора пять с небольшим километров. Ночевать будем в палатках. Полевые кухни тоже скоро прибудут. Я думаю за три дня мы справимся. По крайней мере наше командование так считает, а я привык им верить.

— Пять километров за три дня! Да еще в мерзлой земле! Ни за что не справимся! — В толпе появились первые паникеры.

— Мужики — надо. Есть информация, что через три дня весь этот снег превратиться в воду и сможет смыть наш городок. Поэтому вы должны успеть закончить с забором за три дня, чтобы дальше заняться водозадержанием.

Что сказать, у офицера были железные аргументы чтобы не лениться. Вадим подошел к Сан Санычу которого знал по службе.

— Пойдем Сан Саныч с тобой в паре работать.

— Давай, я не против.

Мужики не церемонясь подняли бечевку и отмерили ей расстояние от крайней ямы. Надо сказать, что у леса высота снега не превышала тридцати сантиметров. Снег был плотным и тяжелым. Под ним уже стояла вода. Прежде чем копать яму в земле требовалось расчистить большой пятачок от снега. Запрудить его со всех сторон грязью, чтобы вода не текла к яме, а затем уже копать. Вадим взял из дома лом с приваренным к нему лезвием топора. Он посчитал, что такое устройство будет эффективнее обычного лома.

Глядя на них, все остальные разбились на пары и вытянулись по маркированной линии. Получилась цепочка внушительной длины. Подобное обстоятельство немного успокоило мужчин не рассчитавших алкоголь в новогоднюю ночь.

— Такого стремного первого января у меня еще не было. — В сердцах произнес один из «ополченцев», проходивший мимо копающего Вадима и Сан Саныча.

Вадим отдалбливал один слой мерзлой земли, а Сан Саныч выбрасывал ее из ямы. Мерзлая серая земля лишь мгновение лежала сухими комьями на солнце. Почти сразу она начинала темнеть и мокнуть. Первая ямка поддалась меньше чем за час. Вадим махнул солдату и к ним подъехал грузовик со столбами. Дальнейшее мужчин уже не касалось. Солдаты сами устанавливали столбы и натягивали колючую проволоку.

Вадим и Сан Саныч отбили свой инструмент от земли и пошли копать дальше в конец очереди. Пока они не торопясь шли, Вадим пристально всматривался в лес, до которого оставалось метров пятьдесят. Туман был словно приклеен к деревьям. Передние деревья лишь слегка растворялись в дымке, но дальше них уже ничего не было видно. Вадиму хотелось сорвать ветку, чтобы внимательно рассмотреть ее. Но им был дан строгий приказ, не приближаться к лесу дальше маркерной полосы. Разнообразный гомон не прекращался ни на минуту. Похоже, что лес кишел жизнью. Из всех жителей можно было наблюдать только птиц. Остальные, наверняка более умные существа, чем птицы осторожно наблюдали за суетящимися чужаками из тумана. Вадим просто чувствовал кожей, что на них смотрят.

— Скажи мне Вадим, как такое могло произойти? Это же ведь уму непостижимо оказаться на другой планете. Мы же ведь не летели, не приземлялись. А просто, бац, и уже здесь. Я помню как за бутербродом с икрой потянулся, раз и свет потух. Подумал что пробки опять выбило. Пошел проверить, а там все нормально с пробками. На улицу выглянул, а там белый день. Все мгновенно произошло.

— Да я тоже не больше твоего знаю Сан Саныч. Меня больше интересует другое. Это было сделано специально кем-то, или просто приключилась какая-то природная аномалия, случайной жертвой которой стали мы.

— Ну да, конечно. Если нас сюда отправили, значит им что-то было нужно от этого.

— Вот именно. Хотя, если эти гипотетические силы могут так свободно управляться с мгновенными перемещениями, то постичь их цели нам будет не под силу. Попробуем пока оградиться от этого мира и понаблюдать за ним через колючку. Думаю, что скоро местные осмелеют и покажут нам себя.

Мимо прокатила БМП с повернутой в сторону леса пушкой. Вадим и Сан Саныч дошли до последней ямы и снова отмерили себе место для новой. Плечо от постоянной долбежки ломом начинало немного ныть. Сан Саныч забрал лом у товарища и отдал ему лопату.

Сутки в этих местах продолжались дольше чем на Земле. Голубое светило за пятнадцать часов едва пересекло середину небосвода. Большой интригой было ожидание местной ночи.

Вторая яма тоже далась за час и мужчины перешли к третьей. Мышцы поясницы и рук уже немного ныли. После нее Вадим с Сан Санычем решили перекусить. Отец Насти вынул пирожки напеченные дочерью. Они еще хранили тепло.

— Ого, тебе пирожков напекли, а я собрал со стола что с Нового года осталось. — Позавидовал Сан Саныч, выкладывающий миски с салатами.

— Угощайся, дочь моя позаботилась обо мне, Настя. Я в мангале по быстрому углей нажег, и она на сковородке приготовила их мне. — Похвастался Вадим.

— Молодчина.

Вадим протянул пирожок товарищу, тот откусил его и покачал головой от удовольствия. Оба мужчины ели не отрывая глаз от леса. Необычные джунгли манили своей загадочностью. Их шум превратился в фон и его уже не замечали.

— Бинокль надо было взять. — Произнес Сан Саныч. — Может разглядели бы чего.

— Ага. Жуть как интересно узнать, кто в том тумане живет.

— С виду лес не кажется опасным, львы и тигры не рычат, удавы не выползают. Мелкота одна орет на весь лес как умалишенная. Людей не видели ни разу вот и успокоится не могут. — Сан Саныч облизал ложку и положил ее в пустую миску. Взгляд его наполнился мечтательностью. — Интересно, а речки у них имеются? Представь сколько в этой нетронутой природе может быть рыбы.

— Дичи точно навалом, только у меня есть опасение, что не для нас эта роза цвела.

— Да уж. А вдруг нас специально бросили сюда из жалости добрые инопланетяне. Посмотрели на нас, увидели как мы себя химией травим и решили, что эти люди заслуживают большего. — Выдвинул теорию Сан Саныч, которая еще никому не приходила в голову.

— Логично. Доброта правит миром, и тот лучше правит у кого этой доброты больше. Добрые инопланетяне отправили несчастных землян, чтобы те убивали местную фауну себе на еду. Проще было научить нас выращивать животные ткани искусственно. — Вадим разбил новую теорию в пух и прах.

— Ну мы же люди, а они животные. Инопланетянам просто жальче нас, чем их. Пусть, скажут, откормятся на вольных выпасах годик другой, а потом мы их назад отправим. Отдохнувшими и посвежевшими.

— И на каждой летающей тарелке будет висеть плакат «С любовью к людям».

— А почему бы и нет. Мы что заняли у них и не отдаем. Пусть любят, раз им так хочется.

— Я так то не против, чтобы меня любили инопланетяне, но твоя теория Сан Саныч очень фантастическая. Я б скорее подумал, что нас прислали им на корм, а не наоборот.

— Вадим, ну там максимум индейцы с луками будут, куда им против нас. — Возразил Сан Саныч.

— Ну ладно, пошли дальше копать, а то военные уже на нас криво смотрят. — Вадим забросил рюкзак на одно плечо, лом с лопатой на другое, и не торопясь пошел вдоль живой цепочки.

Сан Саныч немного замешкался и в три шага догнал его. Они шли молча. Вадим не отводил взгляда от леса, словно тот мог открыть загадку необычайного перемещения. Он вдруг остановился, и сделал вид что поправляет сбившуюся стельку в сапоге. Сан Саныч потихоньку двинулся вперед. Отец Насти посмотрел ему вслед, оглянулся по сторонам и внезапно бросился в сторону леса. Позади послышался крик Сан Саныча.

— Вадим вернись!

Но ноги несли его с поразительной легкостью. Плотный снег держал его вес и совсем не мешал бегу. Лес приближался. Позади раздалась очередь из крупнокалиберного пулемета. «Наверняка в воздух» — уговорил себя Вадим. На последних метрах ноги уже погружались в грязь. Вот уже ветки ближайшего дерева висели перед носом. Отец Насти схватил небольшую ветку посередине и сломал ее. Шкурка потянулась за сломанной веткой. Вадим еще раз размашисто дернул и отделил ветку от дерева. Он почувствовал как его ладонь начала гореть. Пытаясь проигнорировать боль он посмотрел вглубь тумана. На мгновение ему показалось, что на него смотрят умные глаза какого-то существа. И не просто смотрят, а изучают. Но это продолжалось недолго. Через секунду Вадим уже не был уверен, что глаза вообще были. Он перехватил ветку рукавицей и побежал прочь от леса. Через десять метров он остановился и сунул руку в снег, чтобы утихомирить боль. Ладонь покраснела и распухла как от химического ожога. Вадим тер ее о снег пытаясь соскрести едкое вещество.

На всех парах к нему летел БТР, на котором восседал офицер, определявший им фронт работ. Он спрыгнул с еще не остановившейся машины и подбежал к Вадиму. Его глаза были намного откровеннее заданного вопроса.

— Какого ты полез в этот лес? Тебе приказ был ямы копать а не веточки в гюльбарий собирать! Из-за тебя другие любопытные рванут в лес, кто по грибы, а кто по ягоды, нам что в спины каждому стрелять? Покажи руку!

Вадим поднял покрасневшую ладонь. Она выглядела как розовая подушка и горела неистово.

— Жжет сильно.

— Так тебе старому дураку и надо. — Офицер прыгнул на броню и попросил рацию. — Лесенка у нас ЧП. Один из рабочих сбегал до леса и сорвал ветку голой рукой. Теперь у него ладонь распухла и горит. Напоминает ожог кислотой или аллергическую реакцию. Вы там доведите до всех, чтобы не было больше соблазнов бегать в лес, а то всем теперь захочется.

Рация прошипела в ответ что-то нечленораздельное. Но, видимо офицера это устроило. Он снова подошел к Вадиму и попросил его показать руку.

— Шпарко, давай аптечку сюда. — Приказал он солдату на БТРе.

Солдат юркнул в люк и через пару секунд вылез в боковую дверь неся в руках коробку с большим красным крестом.

— Так, для начала обработаем ладонь спиртом, чтоб не жгло так а потом дадим тебе от аллергии и намажем чем-нибудь от ожогов. Что-нибудь да поможет. Если вдруг почувствуешь, что начинаешь мутировать попроси товарища добить тебя. — Офицер сам хохотнул своей шутке.

Пока Вадиму перебинтовывали ладонь он во все глаза рассматривал свой трофей. Ветка напоминала листья кипариса, такие же мягкие листочки издалека напоминавшие хвою. Только цвет у них был серо-зеленый и с белесым налетом. Сама ветка не отличалась цветом от листьев. Листья крепились прямо к стволу без ножки, просто выходя из ветки. Первое знакомство с чужим миром оказалось нахальством с его стороны и он сразу получил пощечину.

— Деликатней надо быть. — Произнес он вслух.

— Подумайте дама какая? Может вас под общим наркозом надо было перебинтовать. — Офицер принял сказанное Вадимом на свой счет.

— Простите, это я не вам. — Извинился Вадим.

— А кому? — Офицер подозрительно посмотрел на отца Насти. — Уже началось? Вы слышите голоса в голове?

— Да нет, это я на свои мысли ответил, что не стоило так нахрапом лезть.

— Слава богу! Боль вас отрезвила. Ветку я заберу в штаб. Пусть установят природу вещества которое жжет. Работник теперь из вас, я так понимаю не получится. Но отпускать я вас домой не стану, чтобы у наших ополченцев не было жажды к самострелу. Вашему напарнику дам солдата, а вы уж как-нибудь одной ручкой будете проволоку растягивать.

— Спасибо, товарищ майор.

— Не стоит благодарности. В следующий раз дождитесь листопада и когда вам ветерок принесет опавшие листья.

— Так и поступлю непременно. Красная Армия всегда прирастала мудростью простых офицеров.

— Ну ты мужик и язва. Надо будет контроль за тем деревом взять. Наверняка ему сейчас хуже чем тебе. Прыгай на броню, довезу тебя до своих бойцов.

В военном городке, оставшемся без мужчин происходили следующие события. Военные грузовики подъезжали к продуктовым магазинам, оцеплялись вооруженными солдатами, все продукты грузились на грузовики и увозились на территорию военной части. Части населения городка, в основном мужчинам отлынивавшим от работ, пришла идея немного помародерствовать, пользуясь неразберихой.

Настя видела, как ее знакомого, который уже не первый год шел по скользкому жизненному пути, с разбитой головой погрузили в военный УАЗик и увезли в неизвестном направлении. Видевшие это женщины запричитали.

— Ох, за что это его так! Ничего ведь не сделал! Ну схватил бы бутылку, ну закуски, но зачем же ему голову то разбивать.

Настя была категорически с ними не согласна. Почему ее отец пошел работать, а этот молодой лось спрятался, да еще и воровал.

— Правильно делают военные, а за повторное пусть расстреливают. Если слабину дать каждый начнет жить как ему хочется, а в итоге всем будет плохо. — Женщины посмотрели на Настю с опаской, совершенно не ожидая от молодой девушки подобных комментариев.

— А чего они магазины грабят, пока наши мужики работают? — Противная баба, в модной норковой шапке, одевшая ее в летнюю жару не унималась.

— А чтобы другие не растащили по себе, да не устроили потом спекуляцию. — Выдвинула предположения Настя.

— Будем теперь за подачки работать! — Предположила противная баба, а стоявшие рядом с ней женщины поддержали ее.

— Договоритесь, чтоб вам платали деньгами, они сейчас будут в самом ходу. — Съязвила Настя и поняв что ей ужасно скучно в этом обществе пошла домой.

По дороге снова встретилась агитмашина, приглашавшая женщин в клуб. По земному времени это получалось раннее утро. Здесь же сумерки стали только намечаться.

— Мам, слыхала, теперь военные женщин в клуб приглашают. — Настя зашла в калитку.

Мать кипятила белье, поставив двухведерную кастрюлю на мангал. Из под кастрюли вырывались языки пламени, оставив на эмалированной поверхности закопченные языки.

— Я смотрю ты уже немного приспосабливаешься к новым условиям?

— Куда деваться, пришлось вспомнить молодость. Во сколько у них собрание?

— В шесть утра по нашему.

— Ого, какая рань. Знаешь, Насть, я сейчас и сама замечаю, что все как-то не так. Это точно не учения. Не могли они Солнце замедлить.

— Здорово мам, папа будет рад услышать от тебя такое.

— Их вы, держите мать за дуру вместе с отцом. Чего видела в городке?

— Военные все магазины вычистили и увезли к себе. Коломойца поймали в одном магазине, избили его и увезли тоже куда-то.

— А чего это они магазины чистят? — Мать напряглась, опасаясь остаться без продуктов.

— Я думаю, что на собрании об этом скажут. Скорее всего хотят сделать запас в надежном месте, может карточки введут. Возить продукты нам теперь неоткуда, будут теперь распределять по нормам.

— Слушай Насть, это что же, теперь у нас и голод может случиться?

— Я, мам, откуда знаю. Может пока продукты кончатся мы сможем питаться дарами этого мира.

— Умная ты у меня дочь. Мне даже спокойнее когда ты рядом. А я тут со своими мыслями хотела уже панике поддаваться.

— Ну что ты мамочка, я вся в вас. Давай я лучше тебе помогу.

Женщин не удостоили высокими чинами. На собрании был молодой майор и один гражданский. Полный зал женщин был напоминал потревоженный улей. Майору пришлось несколько раз привлекать к себе внимания.

— Женщины! Женщины успокойтесь и послушайте, что я вам скажу!

С десятой попытки женщины наконец развернулись в сторону сцены.

— Женщины! Как вы заметили, мы оказались в нестандартной ситуации, и в совершенно непонятном месте.

— В *опе! — Крикнули из рядов.

— Это нам еще предстоит узнать. Но речь с вами пойдет о другом. Мы не знаем насколько нас сюда закинуло, поэтому будем исходить из самого мрачного прогноза — навсегда.

Зал недовольно загудел.

— Это нормально дорогие женщины, выбирать худший сценарий, чтобы потом было легче. Так вот, среди нас оказался человек способный выращивать и собирать урожай, так сказать промышленным способом. Это агроном, заехавший в наш городок к друзьям на Новый год. Хотелось сказать по счастливой случайности, но не буду этого делать. Мельников Николай Петрович — вам слово.

Агроном оратором был неважным. Он долго откашливался, мял складки костюма и никак не мог приступить к речи.

— Значит что я хочу сказать. — Начал он наконец. — Семенного материала в вашем городке нет. Пшеницу, рожь и прочие культуры у вас не сеяли, поэтому просьба ко всем, у кого что есть, многие же из вас огородники, подготовить отчет от каждой семьи, у кого сколько и каких семян имеется. Огурцы, помидоры, капуста, в общем все. Может у кого-то имеется зерно, курочек там кормить или гусей. Это тоже нужно указывать.

— Сокрытие семян и самостоятельный высев на своем участке будут караться. — Вставил майор комментарий.

— Это почему, интересно? По какому праву? С какой стати мы должны отдавать свое? — Женщины принялись возмущаться.

— Разуйте глаза бабы. К вам больше не привезут продуктов в магазин. Через неделю вы доедите все что у вас было в холодильнике. Через месяц вы опорожните свои погреба, а потом жрать будет нечего.

— Так вот почему вы все вывезли из магазинов?

— Да, поэтому. Теперь все продукты хранятся на наших складах под вооруженной охраной. Скоро мы проведем перепись и определим суточную норму потребления.

— Мы что, работать за еду будем?

— Вы будете работать за возможность выжить. — Майору надоела эта глупая болтовня. — Значит так, дамы! С сего момента в городе вводится военное положение, власть будет находится в руках военных. И помните за многие вещи придется отвечать. За распространение упаднических слухов, за провокаторство и подстрекательство, за сокрытие того чем нужно будет делиться, или наоборот, за приписку несуществующего иждивенца, например. Простите, что перебил, вам слово.

— Ничего, главное я уже сказал. Как только сойдет влага с полей, все организуемся на работы. Вокруг городка будут организованы поля. Сеять и обрабатывать придется вручную, так что готовьтесь. И еще очень важно! Наберите снега во все, что можно. Пока неясно, что произошло с артезианским источниками воды, поэтому может ощущаться её недостаток. Наберите снега во все емкости, топите его и набирайте еще. Спасибо.

Зал молчал. Кажется речь майора и перспективы обрисованные агрономом стали доходить до женской части населения.

— Все свободны. У вас двенадцать часов, чтобы предоставить списки с имеющимися у вас семенами товарищу Мельникову. — Резюмировал майор — Если нет вопросов все свободны.

Заскрипели старые кресла. Публика покидала зал в молчании. Многие женщины пришли на собрание только для того чтобы хорошо потусоваться, но после жесткого разговора выходили совершенно потрясенными. Резкий майор охладил их и заставил задуматься. Настю же военные наоборот успокоили. Нашлась сила которая побеспокоится о них, нужно только делать что они просят.

По возвращении домой, она поделилась услышанным с матерью.

— Вот это да, теперь больно-то не поболтаешь, усмотрят еще чего. Пойду, проведу опись своей заветной коробочки. Цветов им не надо?

— Да нет, мам, думаю не надо.

— Жаль, у меня такие хризантемы есть, самые красивые в городке.

— Мам, я думаю их исключительно овощи интересуют и корнеплоды всякие.

— Ну да, ну да.

— Цветами мы весь огород засадим теперь. Пойду снега натаскаю во все, что можно. Сказали, что воды может не хватать.

Приближались первые сумерки на этой планете. Голубой диск местного светила исчез за туманом джунглей. Крики в самом лесу стали понемногу утихать. На темнеющем небе показались первые звезды. Вадим закинув голову вверх пытался разглядеть в чужом небе что-нибудь знакомое. Его одернул майор.

— Так, любитель природы, до звезд не дотянуться рукой, даже и не пытайся. Ставьте палатки, не отвлекайтесь, не то вам самим спать будет негде.

Вадим не удостоил ответом офицера и молча принялся забивать колышки палатки в землю. Дно палаток лежало на горбылях, которые привезли военные. В обычных условиях можно было накидать веток из ближайшего леса, но обдергивать местные джунгли никто не стал. Солдаты растолкали мокрый снег ногами и смешали его с раскисшим верхним слоем земли. Вокруг палаток стояла непроходимая жижа..

Неподалеку от палаток стояла дымящаяся бочка полевой кухни. От нее доносился аромат солдатской каши. Майор посмотрел на часы. Затем он достал сигнальный пистолет и пустил в небо красную ракету. Это был сигнал прекращения работ.

В сторону палаток потянулся народ. Сан Саныч нашел Вадима.

— Как рука? — Спросил он.

— Побаливает, но жить можно.

— Слава богу, обошлось. Ничего не видел вблизи?

— Мне показалось на мгновение, что на меня смотрят, по-умному так, по-человечески, как-будто изучают.

Сан Саныч обернулся в и посмотрел в темнеющий на закате лес.

— Странное место, загадочное. Даже не пойму оно меня пугает больше или наоборот манит к себе. Слышишь, как тихо становится?

— Ага. Смотри а пирамиды еще подсвечиваются солнцем.

Картина освещенных конусов пирамид висящих над потемневшим туманом смотрелась фантастически.

— Неземные виды, как у художников рисующих чужие планеты. Я журнал по молодости выписывал «Техника-молодежи», там постоянно всякие инопланетные картины печатались. А сейчас я сам любуюсь такой, своими глазами. — Сан Саныч с чувством торжества во взгляде рассматривал картину величественного заката.

— Ладно, Сан Саныч пойдем каши поедим. Народ уже потянулся.

У полевой кухни образовалась очередь. Мужики переговаривались вполголоса. Труд утомил их и на болтовню уже не оставалось сил. Завидев Вадима, все начинали расспрашивать о том, что он видел в лесу.

— Да ничего там не видно. Туман такой же как и отсюда.

Повар, рядовой с кавказскими чертами лица шлепнул в миску Вадима дымящейся каши и потребовал стакан.

— Чай пить будете?

— А, да, конечно. — Вадим снял с плеча рюкзак и достал оттуда свою кружку. — Спасибо! — Поблагодарил он повара.

Сан Саныч махнул Вадиму рукой приглашая его поужинать рядом.

Становилось темнее с каждой минутой. На небе высыпали звезды и стали видны светящиеся цветные облака между ними. Звезд было намного больше чем на земном небе. Смотрелось они чуждо и неестественно, но потрясающе красиво.

— Подумать только, что с нами это произошло? Интересно, а это вообще наша галактика или нас вообще черте куда занесло? — Сан Саныч гонял по рту горячую кашу и заодно задавался вселенскими вопросами.

— Самому интересно, но вопрос скорее гипотетический. Окажись мы даже на Луне, до Земли нам одинаково не светило добраться своим ходом.

— А на Земле сейчас макароны дают. — Схохмил рабочий, который до этого просто слушал разговор.

Затертая до дыр шутка оказалась смешной в новом антураже. После двенадцатичасовой смены простая армейская каша казалась венцом кулинарного творения. Уставшие мужчины молча жевали и шмыгали носами. Вдруг раздался возглас, включавший ненормативную лексику с превосходным значением.

— Смотрите, мужики! — Сосед выдавший шутку про макароны даже привстал с места.

Над лесом поднимался гигантский диск темно-красной планеты. Вадим чуть не выронил тарелку, настолько его поразило это зрелище. Диск показал только край и оценить его полный размер еще предстояло. Поверхность тумана обрела красноватый оттенок. Вадим предположил, что красный диск принадлежит не планете, а потухающей звезде. Свет как-будто не отражался от поверхности диска, а исходил самостоятельно и походил на свет раскаленных камней в темноте.

По мере того, как светило поднималось над горизонтом мир вокруг погружался в красные тона. В джунглях по-видимому проснулись ночные животные. Стали доноситься редкие вскрики и свисты. Возле лагеря встали две БМП и направили лучи фар-искателей в сторону леса. Ночное солнце света почти не давало, но воздух словно стал меняться. Как при северном сиянии воздух словно ионизировался вокруг. Вадим провел рукой по волосам. Под ней затрещали разряды статического электричества.

— Смотри, Сан Саныч, воздух вокруг словно светиться немного. Дотронься рукой до головы.

Сан Саныч провел рукой по волосам и даже немного отдернул руку от неожиданности.

— А я подумал, чего это волосы у меня шевелятся на голове? Смотри, Вадим! — Сан Саныч подскочил и проделав несколько шагов по грязи застыл с вытянутой в сторону леса рукой.

На пиках пирамид разгорались красные огни. Свет от них побежал вниз и в стороны и вскоре поверхность пирамид горела светящимися полосками.

— Даю голову на отсечение, что в этих пирамидах индейцы местные живут. — Сан Саныч поверил, что пирамиды дело рук разумных существ.

— Все по палаткам! Через восемь часов подъем! Никаких жалоб на то, что вы не выспались, любуясь местными красотами я принимать не буду. Все, кто через две минуты не будет в палатке получат дополнительный наряд. — Майор кричал с борта своего БТРа в мегафон.

Народ нехотя поплелся в палатки. Сколоченные из досок нары, шли в два ряда. Каждый ряд вмещал человек по десять, а если спать бочком то и все пятнадцать. Гражданским достались две палатки, десятерых пришлось распределять поровну между всеми.

— Народ! А может мы уже на том свете. Может мы погибли и после смерти попали сюда? Мне кажется это могло бы объяснить причину такого внезапного переноса. Ядерный взрыв жахнул над нашим городком и бац, мы уже тут. — Вадим не мог понять в темноте кому принадлежит голос.

— Теория хорошая, но где же апостол Петр, который должен всех встречать? Хотя никто оттуда не возвращался, чтобы рассказать, как там все устроено. — Другой голос вступил в дебаты.

— Мужики, спите, а? Еще не хватало, чтобы я и на том свете не высыпался!

Разговоры затихли и вскоре из разных концов палатки стали доноситься первые всхрапывания.

Настя с матерью в свою первую ночь в новом мире испытывали некоторый страх. Отсутствие отца и мужа лишало женщин чувства защищенности.

— Ну ладно мам, потерпим немного. Кто-то должен забор ставить, а то полезут к нам, да поползут гады всякие.

— Так-то оно так, но я скалку возле себя положу на ночь.

Женщины напоследок вышли во двор, чтобы проверить все запоры и задвижки и полюбоваться здешней ночью. Небо было красивым. Огромное количество звезд и цветные облака делали ночной пейзаж более красивым чем на Земле. Но диск поднимающейся красной планеты напугал Настину маму.

— Какая-то кровавая Луна. — Высказала она свое наблюдение по этому зрелищу.

Наэлектризованный воздух напугал ее еще больше и женщины поспешили укрыться дома. Спать легли в одной комнате. Только оказавшись на кровати Настя почувствовала насколько ей хотелось спать. Мысли сразу же перескочили на какие-то фантастические темы и она полетела в бездну неги. Однако, вместо этого Настя вдруг оказалась в странном месте. Девушка сидела на стуле, точнее в ковше, который удобно обхватил ее со всех сторон. Под ногами находилось темно-серое ребристое покрытие. Метра на три во все стороны находилась стена плотного тумана. Он перетекал и двигался, но дальше отведенной границы не переходил.

— Привет, Настя! — Раздалось из ниоткуда.

— Привет! — Рефлекторно ответила Настя, а сама ущипнула себя за руку. Видение осталось на месте.

— Что ты думаешь об этом событии? — Спросил тот же самый мужской голос.

— Вы о чем? О том, что нас непонятно куда забросило?

— Да.

— Не знаю, что думать. Мне вообще не понятно, как такое получилось. — Честно ответила девушка, все еще не понимавшая что происходит.

— Просто представь, что такое возможно, кому по твоему это могло быть нужно?

— Гипотетически?

— Да, гипотетически. Какую цель могло преследовать такое перемещение?

— Нууу. Честно, я пока не думала об этом. Вы если что-то знаете расскажите мне. Я вроде не дура — пойму.

— Знаете Настя, вы должны это сделать сами. Ваша догадливость, я имею ввиду всех жителей города, и станет вашим выбором.

— Вы очень странно все объясняете. Это что, игра какая-то. Скажите, это вы нас сюда закинули? Зачем?

— Успокойтесь, Настя. Нет, это сделали не мы, и те кто это сделал не в курсе о нас. Скоро вы увидите зачем вас сюда отправили и я очень надеюсь, что вам хватит здравомыслия принять правильное решение.

— Почему вы не показываетесь?

Туман вдруг сменился мраком комнаты. Мать сопела на соседней кровати. Настя хлопала глазами пытаясь понять, что она только что видела. Неужели сон был настолько реальным. Настя потихоньку встала, налила из графина талой воды в стакан и подошла к окну. Красный диск уже поднялся наполовину и наполнял красными отблесками ночь. В голове вертелись обрывки ночного разговора. Можно представить, что впервые попав на чужую планету человек испытывает сильное потрясение и видит ну уж очень правдоподобные сны. Но нет, девушка давала себе отчет, что это был не сон. Настя сделала глоток воды, которая имела не совсем привычный вкус. Девушка снова легла и постаралась уснуть. Вскоре сон сморил ее и она проснулась вместе с будильником.

— Да, похоже, что рассвет здесь будет нескоро. — Сказала проснувшаяся мама Насти, после того, как выглянула в окно.

Красный диск полностью поднялся над горизонтом.

— Мам, а тебе сны никакие ночью не снились? — Спросила Настя. Из ее головы все не шел тот разговор в тумане.

— Снилось что-то, но что именно не помню. Абракадабра как всегда. Почему спрашиваешь?

— Да так. Мне приснилось, что со мной хотят пообщаться на тему нашего переселения.

— Ну это наверно оттого, что ты много думаешь об этом.

— Наверно. — Согласилась Настя с облегчением. — Ну чем займемся в свое первое утро на другой планете?

— Я пойду отнесу списки военным, а ты разведи огонь в мангале. Приду кашу гречневую сделаю. Мясо пропасть может, надо быстрее его оприходовать.

Мать вышла в калитку, а Настя смотрела в окно ей в след. При каждом взмахе руками, между рукавами и одеждой пробегали красные искры. Даже когда фигура скрылась в темноте еще долго были видны красные всполохи.

Настя осталась одна дома и чтобы не испытывать страха активно принялась исполнять материны указания.

Вадим сквозь сон чувствовал какое-то беспокойство. Жуткие видения не давали нормально спать. Метаясь в полузабытье мужчина чувствовал как он все сильнее утомляется от такого сна. Наконец он проснулся. Все тело было в испарине. Одежда намокла, по спине тек холодный пот. Живот урчал, его раздуло.

— Вот я дурак, пожалел салат. — Вадим вспомнил как доедал салат, который уже был с кислинкой. Теперь его тошнило и нестерпимо хотелось в туалет.

Чтобы не оконфузиться и не попасть в первые строчки сплетен, Вадим как есть, только натянув сапоги выбежал из палатки. У входа стоял часовой. Он встряхнулся, видимо дремал.

— Куда? — Спросил он.

— В туалет, солдат. Если на секунду задержусь придется здесь присаживаться.

— Ладно, беги.

Вадим побежал. На мокрой одежде наэлектризованный воздух не образовывал зарядов. Его пригнувшаяся от сильной нужды фигура быстро исчезла в темноте.

Вадиму не позволяло воспитание ходить в туалет на виду у всех, даже если его могли увидеть только теоретически. Он остановился, только когда небольшой холмик скрыл его от глаз палаточного городка. И от ушей, наверное. Мужчина просидел с запасом, чтобы у него было время еще немного поспать.

Вадим встал, чтобы одеть штаны. В красновато-черном сумраке еле-еле выделялись силуэты палаток. За ними светились два пятна прожекторов, направленные на джунгли. Огромное красное светило уже оторвалось от горизонта и висело на небе в своем полном великолепии. Его размытые контуры подтверждали теорию о том, что это было старая остывающая звезда, сильно раздавшаяся в габаритах.

Любуясь, со все еще спущенными штанами инопланетными красотами, Вадим заметил на фоне красного круга две светящиеся точки, летевшие над лесом по направлению к их палаточному городку. Точки обогнули обе БМП, не попав им под лучи прожекторов и стремительно приблизились к палаткам. Мужчину очень заинтересовало это явление. Никак перед его глазами начинался первый контакт с внеземной цивилизацией. Один шар залетел внутрь одной палатки, другой в другую. Затем они залетели в палатку где ночевали солдаты. Через мгновение шары снова собрались вместе и почти по земле направились в сторону джунглей, все так же стараясь не попасть в свет прожекторов. Немного покружив перед лесом, они стремительно поднялись ввысь и через несколько секунд исчезли.

Вадим вспомнил про свои брюки, которые все еще были не на месте. Забыв про свою немочь, мужчина припустил в сторону палаток сгораемый от любопытства. Часовой сидел на мокром снегу, оперевшись на свое оружие и прислонившись спиной к палатке.

— Солдат, ты это видел, или проспал все? — Спросил его Вадим.

Ответа не последовало. Вадим тронул того за плечо. Солдат завалился набок и упал в снег. Мужчину пронзило страшное предчувствие. Он схватил солдата, чтобы убедиться в том, что тот жив. Его руки сразу же попали на мокрую одежду, а от движений в теле солдата сразу забулькала кровь выдавливаемая через отверстие. Вадим бросил солдата и кинулся в палатку. Там, под потолком висел фонарь, который оставили на всякий случай. Вадим просто забыл о нем, когда сильно торопился. Свет фонаря подтвердил самые страшные ожидания. В палатке все были мертвы. Было похоже на то, что люди умерли во сне. Все лежали так, словно продолжали спать. Но кругом была кровь. Мужчина только сейчас почувствовал ее железный запах.

Вадим кинулся в сторону БМП. Под ногами чавкала все более раскисающая земля. Страх сковывал движение. Хотелось бежать очень быстро, но плохо поддающееся тело всеми силами сопротивлялось этому желанию. Наконец Вадим добежал. Воздух с сипом покидал легкие, ноги сделались, как ватные и не повиновались больше. Мужчина что есть мочи стал стучать по броне обратной стороной фонаря. Тот не выдержал и раскололся. Батарейки полетели в снег.

— Тебе чего, мужик? — Из люка механика-водителя показалось заспанное лицо сержанта.

— Там все мертвые! — Вадим показал в сторону палаток. — Их всех убили шары.

На шум из башни показался лейтенант.

— А! Я его узнал! Это тот же мужик, что бегал к джунглям, чтобы сорвать веточку.

— Я вам серьезно говорю. Там всех убило. Прилетели шары, со стороны леса. Шух-шух по сторонам, залетели в палатки и всех убили.

Лейтенант смотрел на Вадима, как на деревенского дурачка, совершенно не собираясь брать его слова на веру.

— А где же вы были в это время? — Спросил он пытаясь поймать Вадима на вранье.

— Я вышел по нужде, и в этот момент прилетели шары. Чего ты на меня смотришь так лейтенант, как на идиота. Просто иди проверь вру я или нет. Только валерьянки приготовь.

Ответ Вадима немного отрезвил лейтенанта. Тот хотел связаться с кем-то по рации, но вспомнил о чем-то и бросил рацию назад.

— Статика сильная, рации не пробивают сквозь эфир. — Лейтенант задумался. — Эй, Соломатин, просыпайся, прогуляешься немного. — Лейтенант повернул фару-искатель в сторону палаток. Из-за большого расстояния разглядеть что-либо было невозможно. — Часовых не видно. Спят поди как сурки.

— Не спят, поверь. — Мрачно произнес Вадим.

— Чего ты тут страху нагоняешь. Я глаз не смыкал уже часа два, и ничего не видел и не слышал. Соломатин, шевелись быстрей, как рак вареный.

Задняя дверь распахнулась и оттуда вывалился солдат. Его автомат не поместился в узком проеме. Солдат зло выругался.

— Соломатин, пусть этот мужик идет впереди тебя, странный он. Если там все как он рассказывает, берешь его под арест и при попытке к бегству или еще какому-нибудь странному поведению стреляешь на поражение. Усвоил?

— Так точно, товарищ лейтенант.

— Ты, лейтенант дуру не гони. Лучше меры прими какие-нибудь.

Вадим отвернулся и пошел в сторону палаток. Солдат шел позади. Лейтенант подсвечивал им дорогу пока они не дошли, до первой палатки, в которой ночевал Вадим.

— Вот первый. — Вадим показал на мертвого часового.

Соломатин перевернул солдата и подсветил его лицо огнем зажигалки.

— Воротынцев, дух еще. Был. — Соломатин, встрепенулся, словно испугался и направил ствол автомата в сторону Вадима.

— Не дуркуй, солдат, не я это. Я вон там сидел со спущенными штанами и видел как здесь летали шары.

— Давай, заходи в палатку и держи руки вверх. — Вид мертвого товарища сильно напугал солдата и Вадим опасался, что тот может наделать глупостей.

Вадим вошел внутрь. Солдат не выпуская зажигалку из рук, поднял ее нал головой, чтобы ее свет не мешал осмотреться. Народ лежал, словно спал. Но только тишина была абсолютной и чувствовался запах крови. Соломатин приблизился к первому рабочему. Кровь стекая с края нары загустела, свернулась и висела рваными лохмотьями. Потускневший взгляд мертвеца смотрел в никуда. Свет зажигалки отразился в его глазах. Солдат не выдержал и выбежал на свежий воздух Его начало рвать.

Вадим подошел к Соломатину.

— Пошли назад.

Солдат встал. Ошеломленный увиденным, он напрочь забыл наказ командира взять под арест Вадима. Они вместе приблизились к БМП.

— Там все убиты — Еле слышно произнес солдат, в ответ на молчаливый вопрос командира.

Подобная ситуация для молодого офицера была внове. Он был совершенно не готов к ней. Несколько раз он появлялся и исчезал в люке. На лице его отражалась усиленная мыслительная деятельность. Его можно было понять. У него был приказ, сторожить джунгли. Другого приказа ему не давали, но крайне неординарная ситуация и отсутствие связи означали, что решение он должен принимать сам.

— Поехали в штаб. — Вадим подсказал молодому военному решение. — Как ни крути, а нужно начинать с них.

Лейтенант посмотрел на Вадима, не как на серийного маньяка, а как на спасителя.

— Только вы поедете с нами, и вы у нас под арестом.

— Идет, поехали.

Вадим ловко забрался внутрь. Машина завелась и плавно тронулась вперед. На машине, не пешком. Минут через десять уже были в городке. БМП подъехала к воротам. Лейтенант выскочил и побежал на КПП. Ворота открылись. Лейтенант снова запрыгнул на броню и машина направилась к штабу.

БМП качнувшись встала у самого крыльца трехэтажного здания штаба мотострелковой дивизии.

— Приехали! Выходи. — Обратился военный к Вадиму, все еще не удосужившись узнать его имя.

Вадим открыл люк и вышел на улицу. Лейтенант пригласил жестом следовать перед ним. «Интересно, чего он опасается?» — Подумал про себя Вадим.

Их остановил дежурный по штабу.

— Куда идете? — Спросил он лейтенанта.

— В секторе «Б» ЧП. Убиты все рабочие. Остался только этот. Думаю надо обсудить это на самом верху.

— Да ты что? А кто это сделал? — Дежурный сделал испуганно-удивленный вид.

— Этот говорит, что прилетали шары, пока он по большой нужде бегал. Я б ему поверил, но он вчера немного почудил, вот я и думаю, что доверять ему сразу нельзя, вот держу его на мушке.

— Послушай лейтенант, чего это мне убивать всех? Может это я вас всех затащил на эту планету, чтобы поубивать всех втихаря?

— Не знаю. Кто здесь из начальства? — Спросил лейтенант дежурного.

— Шмаль. Сейчас доложу ему.

Подполковник слушал, приходя во все большее расстройство. По его приказу вся часть была приведена в боевую готовность. К командующему послали курьера с донесением.

— Да как вы так ничего не видели? — Недоумевал подполковник. — Это же халатность, за которую в военное время расстреливают без разговоров.

— Товарищ подполковник, я не отрываясь смотрел за обстановкой и даже ни на секунду не отвлекался. Этот рабочий говорит…

— Это, Вадим Петрович, между прочим майор в отставке. — Поправил хамоватого лейтенанта подполковник.

— Простите, я не знал. Он утверждает, что видел некие шары, которые залетали в палатку.

— Так и было. Со стороны леса прилетели два шара, прошлись по палаткам, затем немного покружились у самой земли перед лесом и мгновенно улетели. Все произошло мгновенно, они и минуты не провели. Я подумал, что вот он первый контакт с внеземной цивилизацией. Подошел к часовому, а он убитый. Заглянул в палатку, а там все в крови. И никто не шелохнулся перед смертью. Как лежали, так и умерли.

Офицеры прибывали в штаб. На улице ревели моторами танки. Через полчаса, по направлению к сектору «Б» двигалась большая колонна военной техники. Их многотонные тела разбивали колею все сильнее и сильнее. Палаточный лагерь сектора «Б» встретил их той же безмятежной тишиной. Несколько офицеров с мощными фонарями вошли в палатку. Картина произошедшего была точь-в-точь как рассказывал Вадим. Сам Вадим показал место, с которого он видел прибытие шаров, а затем и направление в котором они улетели.

Офицеры проследовали по маршруту, который описал отставной майор. Со стороны было видно как мощные лучи их фонарей изучают землю. Офицеры набрались смелости и подошли вплотную к лесу.

Вадима не пустили вместе со всеми. Несмотря на былые заслуги он чувствовал, что ему не совсем доверяют. Вместе с подполковником Шмалем они сидели верхом на танке и ждали возвращения офицеров, искавших следы присутствия шаров.

Группа, видимо удовлетворившись поиском, возвращалась назад. Первым подошел майор.

— Ну чего там увидели! Прав был Вадим Петрович?

— Не совсем. Никаких шаров здесь не было. Из леса ведет полно следов в наш лагерь, а потом обратно в лес. Я думаю, что Вадиму Петровичу могло немного померещиться.

Все кто слышали этот разговор повернули свои головы в сторону Вадима. Впервые в жизни Вадим сам ощутил себя идиотом, готовым не поверить тому, что сам видел.

Глава 3

Месяц прошел с того момента, как военный городок оказался в совершенно другом мире. Массовое убийство в секторе «Б» больше нигде не повторилось. Но этого хватило, чтобы рассматривать окружающий мир, как враждебный. За месяц был собран и обработан неплохой материал об окружающем мире.

Природа этой планеты была похожа и непохожа на земную. Растения так же использовали фотосинтез для жизнедеятельности. Но в длительную ночь они брали энергию их химических реакций окисления. Побочным продуктом являлась концентрированная кислота, выделявшаяся на листьях и стеблях растений. Эта же кислота притягивала влагу из воздуха, создавая в лесу непроглядный туман. По большей части деревья в лесу были плодовыми. Разнообразные плоды и ягоды манили своей нежной и душистой мякотью. За месяц земляне настолько успели соскучиться по свежей пище, что инопланетные дары казались очень заманчивой пищей. Чтобы не отказывать себе в удовольствиях, решили испытать плоды на кроликах. Большую часть плодов они приняли, и неплохо себя чувствовали. Как всегда нашлись добровольцы из числа людей. Те кто успели немного испортить отношения с властью решили добровольно согласиться на эксперимент. Почти вся одобренная кроликами еда, усвоилась и людьми.

С фауной дела обстояли сложнее. Никто из животных не стремился оказаться на виду у людей. Поэтому военными был проведен эксперимент, который они назвали «Огненный шквал». С точки зрения Насти, эксперимент был бесчеловечным и никакой наукой его нельзя было оправдать.

В один прекрасный день к опушке леса, в секторе «М», подъехали несколько БТРов, БМП, танков, и человек сто солдат. Они встали в одну линию, растянувшись метров на пятьдесят. По команде был открыт огонь из всех орудий. Минут десять в сторону леса летел свинец. В джунглях даже образовался проход. Множество стволов деревьев было срезано пулями. После этого в лес двинулись солдаты прикрываемые техникой, с целью собрать представителей местной фауны.

Много животных тогда пало жертвой эксперимента. Освободившиеся холодильники столовой войсковой части были забиты убитыми тушами местных животных. Но самой ценной находкой оказался «енот». Явно разумное существо. Прозвали его так за черные полоски идущие от глаз. Ростом метр двадцать. Оно имело плотный белый мех, с редкими черными полосами или пятнами. Ниже локтей на руках, и ниже колен на ногах, мех уже не рос, открывая взору нежно-розовую кожу. На лице меха тоже не было, но ближе к ушам имелась отчетливая граница, за которой мех уже рос, и довольно плотно, скрывая уши.

Нос «енота» был похож на сосиску, с небольшими ноздрями на самом кончике. Но самое интересное в «еноте» было то, что он был одет. И одежда его была не из домотканных материалов, а вполне высокотехнологичная, даже по человеческим меркам. Больше на убитом, из того, что помогло бы оценить их уровень развития, найдено не было.

Самым неожиданным в этом существе оказалось то, что его стопы стопроцентно совпадали с отпечатками лап в ту злополучную ночь, в секторе «Б». Убийца людей был найден. Его начавшая разлагаться тушка была показана всем жителям городка, и теперь каждый, от мала до велика имел представление о том, кто их враг. Надо ли было говорить о том, что чувствовали родные тех мужчин, что погибли от рук этих существ.

Настя считала рассказ отца абсолютной правдой, не только потому, что отец это действительно видел, но и потому, что ее продолжали мучать невероятно реалистичные сны. Голоса во сне всегда знали, что происходит в городке и пытались узнать ее мнение по этому поводу. Они ей прозрачно намекнули, что ее отец не врет, и все так и было, как он рассказывает. В итоге, Настя стала задумываться над тем, какую выгоду ищут те неизвестные существа, забросившие их на эту планету.

— Пап, получается, что кто-то захотел нас стравить. Подставил «енотов» и захотел чтобы мы с ним воевали? — Настя спросила отца, немного ушедшего в себя после потрясений.

— Наверно, Насть. Но через месяц я буду уверен, что никаких шаров я не видел. На самом деле прибежала банда «енотов», перерезала всех людей и молча сбежала назад. Так проще.

— Не надо, пап. Ты смотри все люди как зомбированные только и представляют, как они отомстят этим существам. У меня есть сильное предчувствие, что мы идем у кого-то на поводу. Нами манипулируют, как куклами.

— Ты знаешь, как это проверить? — Спросил отец.

— Нужно не делать, то чего они от нас хотят.

— Например.

— Не нужно воевать против «енотов». Тем самым мы не оправдаем надежд кукловодов, и может быть, мы сможем вернуться обратно.

— Насть, ты сама в это веришь? — С сомнением спросил отец.

— Я вверю, что стоит попытаться.

Впрочем, до отца было трудно достучаться. Тот случай сильно выбил его из колеи, и теперь он редко выходил из депрессивного состояния. Настя всюду чувствовала себя одинокой. На общественных работах, она постоянно попадала в одну смену с Леськой, подругой детства. Но у той погиб отец в ту злополучную ночь, и она тоже не помышляла ни о чем кроме войны. Настя иногда пыталась подвести людей к иной точке зрения. При ней они даже внимали ее аргументам, но стоило им выйти в люди, как их словно подменяли. Не удивительно, что все шло к войне.

Военные разрабатывали план начала боевых действий, выбирая основные направления и объекты удара. Всех желающих добровольно присоединиться к армии с удовольствием обучали владению огнестрельным и прочим оружием.

Настя замечала, что агитируя людей не начинать бессмысленную войну, она постепенно становится изгоем. Даже Леся стала сторониться ее и на общественных работах больше не старалась попасть с Настей вместе. Остальные же не стеснялись показывать на нее пальцем и высказывать обидные комментарии в ее сторону.

Девушка поняла, что народ идет за тем, кто его ведет и всегда считает правым того, кто им управляет. Ей нужен был командир дивизии. Только он мог трезво внять ее доводам и прекратить подготовку к войне. Добиться аудиенции у самого высокого начальника было трудно, особенно учитывая сложившуюся репутацию девушки, на подобное можно вообще было не рассчитывать.

Настя решила сделать ход конем. Она на некоторое время прекратила все пацифистские разговоры и даже записалась добровольцем в армию.

— Насть, ты совсем сдурела? — Сокрушалась мать. — Чего это тебя из одной крайности в другую бросает?

— Ничего страшного, мам. Пока это только проявления одной крайности, только вот такие замысловатые. Для начала хочу, чтобы все успокоились и забыли про меня.

— А потом?

— А потом видно будет.

— По глазам вижу, замыслила что-то. Дочк, ты меня пугаешь. Тут отец весь хмурый целыми днями ходит, ты чего-то чудишь. Я же смотрю на вас, и знаешь как мне на душе тоскливо делается. — Мать не выдержала и расплакалась.

— Мам, ну что ты, успокойся. Все хорошо.

— Да я что, дура по-вашему? Я же вижу, что все не хорошо. Чего тебе неймется правду искать. Все в городке о тебе говорят, как я приду куда, так замолкают, будто других тем и нет.

— Мам, если таким образом рассуждать, то можно покрывать любые гадости. Ты не стесняйся, а гордись мной. Если все говорят обо мне, значит я звезда.

— Звезда из гнезда. — Пошутила мать вытирая глаза тыльной стороной ладоней.

— Теперь я в армии, агитацию свою среди людей прекращаю, а там посмотрю куда кривая выведет.

— Тебя же там убить могут?

— Мам, тут везде убить могут. Думаешь у нас дома безопаснее, чем на улице? Я верю в то, что видел папа. Если бы нас собирались убить, то мы и глазом не успели бы моргнуть.

Настю определили в медсестры. Благодаря приобретенным в академии знаниям и пытливому уму девушка смогла быстро заиметь расположение госпитальных врачей, имеющих богатый опыт военной медицины.

О врагах почти ничего известно не было. Предполагалось, что в его распоряжении не имеется огнестрельного оружия, так как все рабочие и военные погибшие в секторе «Б» имели только колотые раны. Упор был сделан именно на такой тип ран, а так же яды. Как и все существа выросшие среди природы врагам должны быть известны свойства всех растений и они непременно для усиления эффекта должны были применять яды.

Настя с новыми коллегами старалась не поднимать тему прекращения войны. Врачи, что слышали о ее проделках нередко интересовались, о ней ли ходили эти нелепые разговоры? Настя всегда шутками переводила тему на другие рельсы. Постепенно отношение к ней, как к троянскому коню стало пропадать. Коллектив госпиталя принял ее.

Перед непосредственным началом войны командованием были устроены учения для проверки боеготовности и слаженности всех подразделений. Военные на бронетехнике изображали движение по джунглям. Идущие следом военные должны были помогать расчищать образовавшуюся просеку. Именно на них и должны были приходиться потери. Солдаты имитировали ранения, к ним подбегали другие солдаты, грузили на носилки и выносили с поля боя.

Настя участвовала вместе со всеми. Опытный врач хирург давал вводную по каждому случаю ранения и в максимально короткий срок требовалось произвести именно те манипуляции, которые подходили к данному ранению. Настя выполнила все безукоризненно.

— Вот, учитесь! — Врач понимающе осмотрел перевязанного Настей бойца. — Как по учебнику.

Именно в этот момент командир дивизии полковник Петренко проходил с критическим осмотром своих подопечных.

— Кого вы так хвалите, товарищ подполковник? — Обратился он к хирургу.

— Вот, отметил работу медсестры Самойловой. Она в медакадемии учится…училась, сразу видно, что человек выбрал правильную профессию. Смотрите, товарищ полковник, перевязка какая четкая, без лишних перехлестов, не слабая и не перетянутая, ну и все процедуры провела правильно.

Полковник с интересом посмотрел на симпатичную медсестру. Настя почувствовала, что это шанс. Она глубоко вздохнула и набравшись смелости выдала.

— Товарищ полковник, а можно с вами тет-а-тет поговорить.

Полковника подобная просьба немного обескуражила. Он не сразу нашел, что ответить.

— Ну я рад буду вас выслушать, товарищ Самойлова, но к чему такая секретность?

— У меня свой взгляд на ситуацию, и я хотела бы, чтобы вы его выслушали. Возможно вы не рассматривали проблему с той стороны, о которой я вам хочу рассказать.

Командир дивизии привык рассматривать людей открыто, пытаясь под тяжестью своего взгляда выяснить сущность стоящего перед ним человека. Он смотрел на Настю взглядом человека в авторитете которого никто не может сомневаться. Девушка стоически выдержала этот взгляд, ни разу не сморгнув и не отвернувшись.

— Через час, я буду ждать вас в своем кабинете. Вот возьмите. — Он протянул ей суточный пропуск, на котором стояла печать штабной канцелярии.

— Спасибо. — В душе Насти затеплилась надежда на понимание.

— Насть, ты чего задумала? — Спросила девушка вместе с которой Настя напросилась в госпиталь.

— Не переживай, так поболтать о разном.

— С командиром дивизии?

— А что, он мужчина видный, я тоже ничего, мы могли бы найти общий язык.

— Да ладно, ты чего полковника Петренко окучивать собралась, он же старше тебя на миллион лет, да жена у него вроде еще жива?

— Да ну тебя, сдался мне этот настоящий полковник. О другом я с ним хочу поговорить. Не спрашивай о чем, все равно не расскажу. Все пока, пойду собираться на аудиенцию.

Сразу Настю в кабинет к Петренко не пустили. Волнение усиливалось. Девушка очень рассчитывала на понимание полковника. Выше прыгать уже было некуда. Если с полковником не выгорит… Настя даже не хотела рассматривать иной вариант.

Наконец дверь кабинета распахнулась и оттуда вышли не менее пятнадцати офицеров. Мужчины с удивлением рассматривали девушку в кресле, ожидающую своей очереди. Они разошлись, но половник некоторое время не просил Настю зайти. Только минут через пять донесся его громкий голос.

— Самойлова, ты там? Заходи!

Настя вошла, и не дожидаясь приглашения сесть, заняла стул.

— Чего там у тебя интригующего? — Спросил полковник.

— Товарищ полковник. — Девушка зарделась от волнения. — То что я вам сейчас расскажу, звучит необычно, но вы обязательно должны меня выслушать. Я рассчитываю на ваше понимание, потому что народ всегда идет за лидером.

— Настя? — Переспросил имя полковник. Девушка утвердительно махнула. — Вы меня и так уже заинтриговали, давайте говорите так, как это принято у военных, без лишних предисловий.

— Хорошо, но я прошу все-таки воспринимать меня серьезно.

— Договорились.

— Вскоре после того, как мы попали в это место, я стала видеть странные сны. Вернее это один сон. Я нахожусь в круге, а вокруг туман и из тумана доносятся голоса, которые все время интересуются моим мнением на последние события. Это можно было бы считать просто сном, если бы они не были настолько реальными. Там я ощущаю себя так же как сейчас у вас в кабинете. — Настя заметила появляющийся во взгляде военного скептицизм, она была готова к этому. — Да, звучит, как бред сумасшедшего, сама учила различные расстройства, поэтому говорю как есть, это не расстройство психики. Нам хотят объяснить как действовать в сложившейся ситуации.

— И что голоса вам советуют.

— Напрямую они сказать не могут. Они объясняют это тем, что во всем мире каждый должен иметь право выбора, так как на этом и строится вселенная. Поэтому от нас самих зависит какой путь мы выберем. Подумайте, зачем мы здесь оказались?

— Я пытался об этом думать, но пришел к выводу, что это бесполезное занятие. Какой прок мыши попавшей в банку думать из-за чего это случилось. Ей надо думать, как не сдохнуть в ней.

— Но товарищ полковник, это не совсем корректное сравнение. Во-первых мышь не сама попала в эту банку, а ее туда бросили. Во-вторых, в банке уже кто-то жил, и совсем неплохо без мыши. В-третьих, над тем кто это сделал есть невидимый наблюдатель, который смотрит и не вмешивается до тех пор, пока эксперимент идет по намеченному существом, кинувшим мышь в банку, плану. Если же мышь не станет выполнять ожидаемые действия, то невидимый наблюдатель прекратит эксперимент, потому что он пошел по неправильному пути. В итоге мышь снова окажется на свободе, народ в банке, продолжит жить как жил, а незадачливый экспериментатор, предстанет перед ответом.

— Это тебе голоса нашептали? — Критично спросил полковник.

— Что-то нашептали, а до чего-то я сама додумалась. — Настя все еще хотела верить, что ее воспримут всерьез.

— По твоему получается, что ничего делать не надо. Сложить руки и ждать когда нас всех перережут, как тогда, в первую ночь?

— Тогда нас просто провоцировали. Это сделали те, кто забросил нас сюда. Они же сделали это с определенной целью и теперь ждут от нас действий. Мой отец видел, что это были шары, а не «еноты».

— Так значит тот психопат еще и твой отец? У вас это семейное?

— Товарищ полковник, я думала, что вы нормальный здравомыслящий человек, а вы ведете себя, как идиот. Черт с вами, делайте, что хотите, но только помните о чем я вам говорила. Вы обязательно найдете подтверждение моим словам. — Настя быстрым шагом вышла из кабинета громко хлопнув дверью.

Она шла домой не разбирая дороги. Все мысли ее были о недавнем разговоре. Девушка зашла домой, с ходу упала на свою кровать и разрыдалась. Мать подбежала к дочери и обняла ее за трясущиеся плечи.

— Что случилось, Насть? Что случилось? Успокойся дочь.

— Мне никто не верит. Для всех я дура с приветом. — Сквозь плач жаловалась Настя. — Мы же все застрянем здесь навсегда, а я не хочу этого. Какие все недалекие.

В комнату зашел отец. Он сел на табуретку возле кровати. Мать глазами полными слез посмотрела на него. В ее взгляде стоял немой вопрос — «Что делать?». Отец развел беспомощно развел руками.

— Насть. Послушай Насть. — Отец погладил волосы дочери. — Ну не верят, и ладно. Мне тоже не верят. Но я не стану ходить и каждому доказывать. Это их дело, или как ты говоришь, это их выбор.

— Но я хотела все изменить, понимаешь. Если мы поступим, так как я говорю, то снова вернемся назад.

— Насть, ну откуда тебе это известно? — Спросил отец.

— Оттуда. Со мной общаются, эти, ну я не знаю кто они точно, но они мне намекнули, что этот перенос имеет обратную силу. Ну что может быть проще, не идти на поводу у тех кто нас сюда отправил? Почему люди тратят все свои силы и умирают за чужие цели? Чего им далась эта война?

— В стаде всегда спокойнее. Людям удобнее быть на стороне большинства.

— Но я сегодня пыталась вразумить вожака этого стада, а он такой же как и все.

— Просто ты общалась с главным бараном, а не с пастухом. Ты была у командира дивизии? — До матери дошло, откуда дочь пришла в таком расстройстве.

— Да. Он сказал, что мы семейка психов.

— Блин, руки чешутся дать по физиономии этой старой бестолочи. — Вадим вскочил и заходил по комнате.

Настя села на кровать. Глаза распухли от слез, длинные русые волосы спутались на лице.

— Ладно, я поняла, не стоит больше афишировать свои мысли. Буду как все, внешне, а внутри буду ждать подходящего случая.

— Я с тобой Настя. — Отец обнял дочь и поцеловал ее в макушку.

Началом войны с местными можно считать тот день, когда начали делать первые просеки. Пять танков став клином, углом в сторону леса, двинулись вперед сквозь джунгли. Их тяжелые корпуса ломали деревья словно спички. Танки углублялись в лес метров на сто, а затем останавливались. Туман на месте просеки начинал спадать и стелился по земле. Следом за танками шла рота РХБЗ. Одетые в ОЗК и имеющие специальную технику они обрабатывали поваленные деревья щелочным раствором каустической соды, для нейтрализации кислоты. Затем они обрабатывали танки, на корпусах которых под воздействием кислоты образовывались темные окислы.

За ротой РХБЗ двигались рабочие. Они обматывали стволы деревьев тросами, а тягачи и другие танки вывозили их из леса. Туман на месте просеки исчезал практически мгновенно. Первую просеку вели в сторону группы красных пирамид. До них было примерно около километра.

Сопротивления со стороны местных пока не наблюдалось. Только птицы, возмущенные нарушением привычного порядка высоко взлетали и с высоты неодобрительно кричали.

Надо отдать должное военным, что подготовились они хорошо. Каждый человек заранее знал свой фронт работ. Вывезенная древесина сразу отделялась от веток и отправлялась на сушку. На тех деревьях, на которых еще остались плоды, после транспортировки, плоды собирались и отвозились в холодильники военной части.

Война вначале больше походила на освоение Сибири, нежели на боевые действия. За первый световой день, который был равен двум земным суткам удалось углубиться в лес на пятьсот метров. Ширина просеки была метров двадцать. Ее успели огородить колючей проволокой до наступления ночи. Отсутствие связи в ночное время сильно подрывало сопряженность подразделений между собой. В конце просеки оставили танк с экипажем и в начале две БМП постоянно шарили лучами прожекторов вдоль прохода.

Ночь прошла спокойно, а вот новый день показал, что здешний мир не собирается сдаваться без боя. Наутро, пять танков построившись клином двинулись дальше. Целью было дойти до первой пирамиды. Все шло без эксцессов, пока головной танк не попал в трясину. Из-за тумана разглядеть в какой момент изменилась обстановка было сложно. Танк спокойно шел по твердому грунту и вдруг осел на брюхо. Гусеницы беспомощно месили жидкую грязь. Экипажи танков идущих следом, успели остановиться. Они оперативно сняли тросы и зацепили тонувший в грязи танк. Но грязь не отпускала. Оба троса не выдержали нагрузки и лопнули. Экипаж тонущего танка до последнего надеялся вытянуть его. Но когда стало понятно, что этого не произойдет, пришлось покинуть машину. Менее чем за два часа, огромная махина исчезла в грязи, словно ее и не было.

Работа встала. Командование лично приехало убедиться в том, о чем его информировали. Плотный туман на самом деле не позволял быстро заметить изменение обстановки. В местном аналоге земного болота росли совсем другие деревья, чем на твердом грунте. Низкорослые деревца с мясистым стеблем и листьями похожими на опахала. На вершине дерева находилось соцветие, напоминавшее виноградную гроздь с темными ягодами.

— Настоящие герои всегда идут в обход! — Сказал командир потонувшего танка.

После небольшого совещания решено было устроить пешую разведку маршрута. Командование отрядило два взвода для этих целей. Один взвод должен был идти налево от просеки, второй направо. Чтобы не потеряться в непроглядном тумане они должны были разматывать за собой бечевку, по которой и должны были вернуться. Никакое другое ориентирование в тумане было невозможно. С первых же секунд в лесу пропадало ощущение направления.

Настя была в смене, когда произошел случай с утопленным танком. Узнав, что собирают взвод на разведку, она напросилась в него, убедив всех в необходимости медика в команде. Ее взяли во взвод лейтенанта Кравцова. Настя как-то сразу прониклась к нему симпатией. В молодом офицере чувствовалась сила, которая не выставлялась на показ и совершенно не свойственная военным обходительность. Одним словом, настоящий офицер по жизни.

— Тебе чего не страшно совсем? — Спросил он Настю на осмотре, перед тем как выступить.

— Нет, даже интересно. — Честно ответила девушка.

Насте выдали автомат. Несколько магазинов к нему, кучу патронов. Лейтенант помог забить Насте патроны в пустые магазины. Проверил все подсумки на ней.

— Еще раз спрашиваю, мне нужны добровольцы, у кого колени трясутся от страха, выйдите на два шага вперед. Сменим вас пока не поздно. Ни один солдат не пошевелился. Кравцов еще раз посмотрел в глаза девушке. Настя даже не моргнула.

— Разрешите выдвигаться? — Лейтенант повернулся к какому-то майору.

— Разрешаю! — Ответил майор.

— Шагом марш. — Скомандовал лейтенант.

Небольшой отряд двинулся в джунгли. Впереди шли два солдата с палками, которыми они проверяли плотность грунта перед собой. Туман быстро заглушил все звуки вокруг. Каждому члену отряда казалось, что он немного оглох. Так безмолвно было вокруг.

Идти приходилось осторожно, чтобы не дай бог, не получить веткой по лицу. Не все деревья в лесу выделяли кислоту, но очень многие. Приходилось постоянно уворачиватся. Радист, каждые пять минут делал доклад. По заданию командования углубиться в лес достаточно было всего на один километр. Главное, необходимо было разведать где встречаются болота подобные тому в котором утонул танк.

Отряд уходил все дальше и дальше. Все как-то примолкли. Неизвестность впереди немного напрягала и каждый старался на сто процентов пользоваться зрением и слухом чтобы не проворонить опасность. Отряд внезапно остановился, так, что позади идущие наткнулись на впереди идущих. Видимость была от силы метра три и последним в отряде, идущем цепочкой была непонятна причина остановки.

— Чего там? — Спросил боец шедший позади Насти.

— Сама не вижу. Препятствие наверно, может болото как раз.

— Еноты — По цепочке от первых бойцов передалось в конец отряда.

Настя стало до ужаса любопытно увидеть живого «енота». Она вышла из строя и прошла вперед. Лицом к лицу с людьми стояло около двадцати «енотов». Сцена была немая. Люди и «еноты» молча стояли друг напротив друга.

— Чего им нужно? — Шепотом спросила у Кравцова Настя.

— Не знаю. По виду кажется, что они не хотят нас пускать дальше.

Кравцов взял рацию и связался с командиром своей роты. Настя тем временем рассматривала аборигенов. Человеку они были чуть выше пояса. Острые небольшие глазки на розовом лице быстро двигались. На них была одежда. На некоторых это были безрукавки, на некоторых подобия курток. Цвета были серые и черные с небольшими яркими рисунками. Оружия в руках они не держали. На ногах у них были одеты длинные шорты, из под которых торчали розовые тонкие ноги. Вид у аборигенов был совсем не устрашающий. Как сурикаты возле норки они тянули головы куда-то вверх, словно хотели увидеть какую-то опасность припрятанную отрядом людей у себя за спинами. Хотя, они могли ждать танк, который видимо их очень напугал.

— Что сказал командир? — Поинтересовалась Настя у лейтенанта, не сводя глаз с забавных существ.

— Сказал, чтобы мы попытались пройти дальше, а если нам будут препятствовать, открыть по ним огонь.

— Как в них можно стрелять, они такие милые. — Настя сделала шаг в направлении «енотов». Их стайка каким-то волнообразным движением отреагировала на ее приближение.

Чтобы не казаться слишком большой, девушка присела и протянула руку в направлении существ. Люди и «еноты» замерли. Настя перевернула руку ладонью вверх, показывая, что у нее нет намерений причинять им вред. Существа качнулись в едином порыве, словно их контролировал общий разум. Их острые маленькие глазки бегали по Насте, по солдатам у нее за спиной. Вдруг один из них резко протянул руку. Послышался звук бряцающего оружия.

— Без паники. — Негромко произнесла Настя. — Похоже, что они очень шустрые.

«Енот» держал руку рядом с Настиной. Он просто копировал жест девушки. Настя медленно взяла существо за ладонь. «Енот» замер. Вся команда аборигенов, как один смотрели на девушку не сводя глаз. Настя слегка тряхнула его руку, как при рукопожатии. Ладонь аборигена пряталась в ее небольшой ручке, как ладонь малыша детсадовского возраста. Настя умилилась этим обстоятельством.

— Настя, у нас приказ, двигаться вперед. — Вполголоса сказал Кравцов.

Девушка выпустила ладонь «енота» из рук и встала. Команда существ немного отпрянула.

— Вы можете поверить, что это безжалостные убийцы, которые убили под сотню человек? — Спросила девушка обернувшись к отряду.

— А что если внешность обманчива? — Переспросил кто-то из отряда.

— Тогда что им мешает сделать это немедленно?

— Мы вооружены, и это их останавливает.

— Но они не вооружены, они же хотят контакт с нами установить.

— Насть! — Оборвал ее лейтенант. — У нас приказ и мы идем вперед.

Лейтенант отстранил девушку в сторону и отряд пошел вперед, прямо на «енотов». Аборигены мгновенно растворились в тумане.

— Дураки вы. — Негромко сказала Настя и заняла место в строю.

Больше им аборигены не встречались. Болота несколько раз преграждали путь, приходилось искать обход. Вскоре отмеренный моток бечевки закончился. Кравцов закрепил ее край на стволе деревца, предварительно ополоснув его щелочным раствором. Отряд развернулся и держась за веревку пошел обратно. Однако далеко уйти им было не суждено. Веревка обрывалась. Аборигены по своему решили напакостить незваным пришельцам.

— Вот еноты, мать их ети! Куда нам теперь идти? Я же ни хрена не могу понять в этом тумане. — С одним из солдат, несущим ручной пулемет начиналась истерика, вызванная подобием клаустрофобии.

— Успокойся! — Прикрикнул на него лейтенант Кравцов. — Товарищ майор. У нас ЧП. Мы как положено разведали дорогу, а когда возвращались, то обнаружили, что веревку нам «еноты» перерезали и спрятали. Теперь мы не знаем куда идти. Полная потеря ориентации. — Лейтенант по рации описал свои приключения командованию. — Пустите несколько очередей в воздух, мы по ним сориентируемся в каком направлении двигаться.

Туман сильно глушил звуки. Выстрелов почти не было слышно.

— Откуда стреляют? — Лейтенант пытался определить точное направление.

Бойцы из отряда показали в направлении с разбросом в развернутый угол.

— Ничего не скажешь, очень точное направление. Выберем среднее значение и пойдем по нему.

— Ветки надо было надламывать. — Очень своевременно заметил кто-то из бойцов.

— Поздно Маня пить боржоми. — Ответил ему Кравцов.

По следам возвратиться тоже было не реально. На прелой и плотной листве не оставалось отпечатков ног.

— Я думаю, товарищ лейтенант, что если бы мы повели себя уважительнее по отношению к местным, то не блуждали бы в тумане. — Настя была уверена в изначально добродушном расположении «енотов».

— Возможно, но это только до того момента, как по нашему пути пойдут танки. А представь, что они бы переложили веревку по-своему и завели бы танк прямиком в болото? — Предположил лейтенант. — Вообще, в непонятной ситуации надо поступать так, как тебе приказывают. Тем самым ты избежишь наказания за самодеятельность. И еще: хороший солдат, это тот солдат, который исполняет, а не думает. Проверено веками.

— Стойте! — Идущий впереди боец, проверяющий зыбкость грунта, поднял руку вверх. — Болото кругом. Нужно разворачиваться и идти обратно.

Час блужданий в тумане привели к полной дезориентации в пространстве. Военные с просеки периодически стреляли в воздух, но звук распространялся как-то своеобразно, определить точно откуда он идет было невозможно.

— На Земле как ориентируются в лесу? По мху там, по длине веток. — Вспомнил некоторые навыки радист.

— А что тебе это даст? Ты заметил с какой стороны рос мех на деревьях когда мы выходили? — Спросил его Кравцов.

— Нет, не заметил.

— Вот и хрен-то. До ночи бы успеть выбраться из этого леса. Какие добрые зверьки, раз и прибрали себе веревку. Чего скажут по лесу добро будет валяться, пустим ее себе на пояски или шнурки.

— А могли бы, если бы захотели, снять с нас шкуру и пустить ее на свои там-тамы, остальное на фарш. — Настя живописала картины того, что с ними могло бы произойти, если бы местные считали их врагами.

— Насть, прекрати. Ты заступаешься за них, словно они твои родственники.

— Не родственники, но это мы пытаемся влезть в чужой монастырь со своим уставом. Спрятав веревку они дали нам понять, что нам не стоит так наглеть.

— Все ладно, просто идем и ищем путь обратно, без лишних разговоров. — Приказал лейтенант.

Настя послушно встала на свое место в строю. Отряд молча двинулся. Нельзя было сказать в какую сторону. Вперед, назад, вбок или по кругу. В сплошном тумане определить себе вектор движения не представлялось возможным.

Кравцов связывался несколько раз по рации и просил дать несколько выстрелов. К несчастью маленького отряда выстрелов уже не было слышно. Все-таки они выбрали неправильное направление. Развернувшись в противоположную сторону отряд снова двинулся в молочную пелену тумана.

Еще через час скитаний по рации пришло сообщение, что второму отряду дорогу перегородили несколько десятков «енотов». Командир второго отряда видимо был прожженным до мозга костей воякой, потому что через минуту доложили, что в ответ на агрессивное поведение енотов, был открыт огонь.

Настя почувствовала, как все ее попытки облагоразумить людей провалились. Схватиться за оружие человеку было естественнее, чем попытаться установить контакт.

Отряд совершенно потерялся в чужом лесу. Двигаясь в любом направлении они непременно натыкались на непроходимое болото, которое заставляло искать обход. В какую сторону уводили отряд эти обходы определить было затруднительно. Со вторым отрядом случилось тоже самое, что и с отрядом Кравцова. Местные порезали и забрали бечевку. Весь успех операции сошел на нет из-за одной веревки.

— Только бы до ночи успеть выйти из леса. Боюсь я их ночь, все искрит, воздух какой-то наэлектризованный, и луна красная. Мне даже вверх смотреть страшно, давит на меня как-то она. — Солдат с ручным пулеметом явно обладал слабой психикой, на которой различные фобии расцветали махровым цветом.

Упорство, с которым люди искали выход из леса, в конечном итоге было награждено. Насте показалось, что света в тумане стало больше. Постепенно лес стал редеть. Стали чаще попадаться кусты, на которых гроздьями висели крупные фиолетовые ягоды. Кравцов заметил, что кусты растут не просто так, а рядами, как в саду. Вокруг стволов имелись следы окучивания почвы и даже брошенный сельскохозяйственный инвентарь, похожий на мотыги. Отряд двигался вдоль рядов растений в совершенной уверенности, что этот путь обязательно их куда-нибудь приведет.

На пути им повстречалась наполовину полная плетеная корзина с ягодами. Было ощущение, что ее бросили в спешке. Очевидно, что «еноты» уже знали о приближении отряда.

— Сбежали «еноты». Это для нас туман, а они нас видят издалека. — Заключил один из бойцов.

— Надо полагать, как-то они приспособились видеть в тумане. — Ответил ему лейтенант.

Кусты закончились и отряд вышел на небольшую тропинку. Кравцов направил свой отряд по ней. Вскоре туман рассеялся до такой степени, что можно было считать, что его нет совсем. Ошеломленному взору людей предстала красная пирамида. Четких граней у нее не наблюдалось, поэтому ее можно было назвать и конусом. Метров ста пятидесяти в высоту, как и предполагал отец Насти. Поверхность пирамиды была вся в круглых отверстиях, напоминающих корабельные иллюминаторы. Несмотря на закругленности и внешнюю небрежность, иллюминаторы располагались в строгом геометрическом порядке. Четко друг под другом и строго на одной линии. Сомнений не было, пирамиды были делом рук разумных существ, которые в этот момент стояли в выжидательной позе возле основания своего жилища.

Настя стояла и смотрела на грандиозное сооружение с открытым ртом. Остальные члены отряда смотрели на представшее зрелище так же.

— Чего делать будем? — Спросил Кравцов Настю.

— Вспомни, чего там в Уставе пишут по этому поводу? — Съязвила Настя.

— Сейчас не время шутить. Ощущаю себя как Эрнан Кортес перед южноамериканскими индейцами. Интересно, чего они о нас думают?

— Чего думают. Откуда на их головы свалились эти шумные существа, и насколько они опасны для них. То же, что думали индейцы завидев войско Кортеса. Вспомни, что изначально индейцы не были настроены агрессивно. Неуемная алчность европейцев, увидевших золото индейцев поставила крест на последних. У нас есть шанс не поступать так же.

— Я не думаю, что мы будем желать их драгоценности, нам их и сдать некуда.

— Я образно выражаюсь. Мы уже начали их истреблять под видом справедливой мести.

— Все, Насть, хватит философствовать. Сейчас-то нам что делать?

— Стойте здесь, я попробую договориться с ними. — Девушка скинула с плеча автомат и сняла со спины вещмешок.

— Это может быть опасно. — Кравцов попытался ее остановить.

— Опасно будет если мы все, бряцая оружием пойдем к ним.

Девушка направилась в сторону коренных жителей, коих было не меньше пяти сотен. Бойцы отряда перекинули оружие поудобнее, чтобы иметь возможность применить его как можно быстрее.

«Еноты» тянули свои мордахи вверх, словно пытались вынюхать из воздуха насколько опасно приближающееся существо. Насте пришла в голову мысль, что местные существа используют свой нюх для ориентации на местности не в последнюю очередь. Огромная толпа «енотов» перекатывалась волнами как болельщики на стадионе. Было видно что «еноты» стадные существа. В глаза сразу бросалась синхронность их движений.

Настя остановилась метров за двадцать перед первой линией существ. Огромная толпа негромко пересвистывалась между собой. Девушка протянула вперед обе руки ладонями вверх. Толпа замерла, ожидая дальнейшей реакции. Общечеловеческие жесты, означающие, что я пришел к вам с миром, ничего не значили для «енотов». Девушка сделала еще несколько шагов в направлении аборигенов. Толпа волновалась. Приближение девушки вызывало реакцию местного общества, только Настя еще не могла понять какую.

Она приблизилась вплотную и опустилась на землю. Ей казалось, что если она будет ниже существ, то они перестанут пугаться ее. Настя снова протянула руку и попыталась дотронуться до первого «енота». Толпа дернулась и заверещала.

— Не бойтесь, мы не причиним вам вреда.

«Еноты» притихли, словно прислушивались к незнакомой речи.

— Вот видите, все хорошо. Меня зовут Настя, а это мои друзья. — Девушка махнула рукой за спину. — Мы сбились с пути в вашем лесу, не без вашей помощи, конечно. И теперь нам надо попасть обратно. — Настя из двух пальцев показала человеческие ноги топающие в сторону леса.

«Енот», что стоял ближе всех к девушке сложил ту же самую фигуру из пальцев и изобразил движение шагом.

— Правильно соображаешь, нам нужно выйти из леса. — Настя тщательно проговаривала слова, словно «еноты», что стояли перед ней в свое время недоучили русский язык.

Несколько туземцев подхватили этот жест и стали друг перед другом изображать идущего человека. Настя смотрела на это представление, и ей было одновременно смешно и забавно смотреть как эти существа постигают азы общения с совершенно другой цивилизацией.

Девушка внезапно почувствовала раздражение в носу и не сумев с ним справиться, громко чихнула. «Еноты» замерли, словно окаменели. Настя заметила с какой реакцией туземцы успевают реагировать на изменение ситуации. Секунду назад они показывали друг другу фигуру из пальцев, а тут уже стоят как каменные истуканы, будто и не шевелились никогда.

— Не переживайте, это всего лишь чих. Очень надеюсь, что наши микробы совершенно не опасны для вас.

Толпа сделала волнообразное движение, затем еще одно и через несколько секунд они снова стали посвистывать, общаясь между собой. Девушка задумалась над тем, каким универсальным способом она смогла бы объяснить туземцам, что ей от них надо. Пока она размышляла над этой проблемой взгляд ее скользил по стенам красной пирамиды. Круглые отверстия в стенах были окнами. В них периодически мелькали маленькие мордочки детей туземцев. Настя подумала над этичностью определения понятия «мордочки». Несомненно — туземцы разумные существа, но в человеческом понятии они слишком похожи на животных, не только внешне, но и поведением. Словосочетание «лицо енота» казалось неправильным. «Мордочка» больше подходила даже взрослым особям.

Вблизи было видно, что пирамиду пересекают во всех направлениях прозрачные трубки, которые видимо и светятся ночью. На самой вершине отсвечивал на солнце прозрачный шар. Все трубки сходились на нем. Как эти трубки производят свет было совсем непонятно.

Внезапно Насте пришла в голову идея. Она подняла с земли небольшую палочку и нарисовала на свободном от растительности участке круг. Внутри круга еще один и в центре еще один маленький кружок, который заретушировала. За внешним кругом она нарисовала подобие пирамиды.

— Смотрите, это я и мои друзья. — Настя приложила руку к груди, а затем указала на стоящих в отдалении друзей. — Мы живем здесь. — Девушка ткнула палкой в середину рисунка. — А вы здесь. — Она указала палкой на пирамиду, а затем на ее рисунок на земле. — Между нами — лес. — Настя палкой прочертила маршрут от центра рисунка до леса. Дойдя до леса, она стала рисовать извилистые линии, которые имитировали их многочасовые скитания. Затем она вывела черту к пирамиде. — А потом мы вышли к вам. Помогите нам вернуться обратно. — Настя указала на себя и товарищей и прочертила прямую линию от пирамиды, через лес к центру круга. — Понятно?

Толпа туземцев несколько раз перекатилась от края и до края. Может быть это было проявлением коллективного разума, а может всего лишь атавизм, оставшийся в наследство от диких предков. От толпы отделились несколько туземцев и быстро юркнули внутрь пирамиды. Кажется они что-то решили. Один из «енотов» понемногу приближался к Насте. Девушка заметила по его движениям, что он решается подойти поближе. Наконец он решился и подошел совсем близко. Туземец поднял руку и ткнул Настю своим розовым пальцем в руку девушки. Настя не шелохнулась, чтобы не спугнуть «енота» Туземец посмотрел в глаза девушки, пытаясь узнать по ним ее реакцию. Настя решила подыграть ему и точно так же ткнула «енота» в руку. Туземец молниеносно отскочил, но всего лишь на шаг. Осмелившись он подошел снова и приложился всей ладонью.

— Такими темпами ты скоро свататься ко мне начнешь, женишок. — Тем не менее Настя позволила ему трогать ее дальше.

Остальные «еноты» завидев подобную смелость собрата тоже решили потрогать Настю. Они подходили и прикладывались ладонью к девушке. Товарищи Насти заволновались за девушку не на шутку и направили оружие в сторону туземцев.

Насте пришлось встать, чтобы не быть задавленной толпой существ, желающих ее потрогать. К ее счастью из пирамиды вышли «еноты» несколько минут назад покинувшие их. В руках одного из них что-то лежало. Туземец подошел к насте и разомкнул пальцы. На ладони лежал жук. Туземец поводил рукой из стороны в сторону. В определенном направлении на теле жука появлялся свет. «Енот» подошел к Настиному рисунку, встал в начале прямой линии ведущей в центр круга. Туземец повел ладонью в сторону, до тех пор, пока на спине жука не показался огонек. Когда огонь стал гореть уверенно, «енот» пошел вдоль линии, держа вытянутую руку с жуком в одну сторону.

До Насти дошло, что туземец показывает ей как выдержать направление. Жук этот, что-то вроде компаса, светится только в одном направлении, следовательно если его держать в одном направлении, то можно проложить прямой маршрут через лес.

Девушку искренне обрадовало подобное поведение туземцев. Получалось, что они пока еще не держали зла на людей. «Енотов» требовалось отблагодарить за помощь. В карманах у Насти оказалась ручка и старый календарь. Девушка провела ручкой по своей руке, оставив на ней полосу. «Еноты» с любопытством наблюдали за ее действиями. Настя протянула ручку туземцу подарившему ей жука. Тот первым делом провел ею по своей руке, оставив на розовой коже синюю полосу. Остальные его соплеменники стали интенсивно пересвистываться друг с другом. Насте показалось, что им тоже хочется попользоваться ее подарком. Девушка протянула календарь «еноту». Он сразу забыл про ручку и протянул хваткие пальцы к потрепанному календарю. На одной стороне его было изображение лошади, которая была символом прошедшего года. «Енот» вертел, нюхал и пробовал на зуб подарок.

— Ну все, друзья, пора и мне домой. Приятно было познакомиться. — Девушке отчего-то захотелось вернуться сюда еще раз. Она почувствовала, что ее вера, в то что войны между ними не должно быть, только крепла.

Настя несколько раз проверила работоспособность жука. Туземец, который принес его направил девушку в одну сторону и показал на какой угол нужно отклонять руку, чтобы не сбиться с пути.

— Спасибо вам. Я наверно первый человек на Земле, который вступил в контакт с внеземным разумом. Желаю вам удачи! — Настя еще раз осмотрела толпу колыхающихся туземцев, пирамиду за их спиной, развернулась и пошла к своему отряду.

Бойцов разморило. Они начихали на бдительность и валялись на траве, ожидая когда Настя наконец наговорится с «енотами».

— О чем можно так было долго разговаривать с этими зверушками? — Полюбопытствовал боец, в руках которого лежало несколько ягод из сада туземцев.

— Они разумные существа, просто немного отличаются от нас. А так они ничего, понятливые. Показали, как нам выбраться отсюда.

— Да ладно! — Кравцов аж подскочил. — Каким образом?

Настя открыла кулак. В ее ладони находился жук. В глазах лейтенанта застыл немой вопрос.

— Нам жук расскажет? — Спросил он с сарказмом в голосе.

— Типа того. — Настя отвела руку в сторону, и темный панцирь жука засветился.

— Это как так получается? — Недоумевали солдаты.

— Он как компас, повернули на север — засветился. — Объяснила Настя. — Если держать руку с ним под таким углом, то мы пройдем через лес по кратчайшему пути. А вы с начальством связывались давно?

— Не так давно. Второй отряд пропал из эфира, нам приказали быть бдительнее.

— Я заметила как вы бдили. — Подколола всех Настя.

— Ну вы так мило общались, что я подумал, что вы скоро нас на тортик позовете.

— Тортик потом будет. Они и так нам здорово помогли. Мне кажется, что вы должны поверить моему отцу, который видел, что убило тех людей.

— Я и так уже в одном шаге от того, чтобы поверить тебе. Еще немного аргументов и я встаю под твои знамена.

— А сможешь против начальства пойти?

— Формально, они мне уже и не начальники, я присягу Родине давал. А она теперь за хрен его знает сколько световых лет отсюда. Я подчиняюсь только для того, чтобы привычная структура не рассыпалась.

— Ну хорошо, ловлю на слове. Теперь надо раздобыть немного доказательств и товарищ лейтенант у нас в шляпе.

— Игорь. Можно Игорь. — Лейтенант опомнился, что его подчиненные лежат развесив уши. — Но только не для вас.

Отряд поднялся и направился назад в туман. Кравцов сделал доклад начальству, описав последние события, не забыв упомянуть жука подаренного туземцами. Особого восторга у начальства это не вызвало. Оно еще раз посоветовало сохранять бдительность. От второго отряда так и не поступило никакой информации.

Настя шла позади двух солдат проверяющих палками дорогу перед собой. Она периодически сверялась по жуку с выбранным направлением. Насекомое было вялое и не предпринимало никаких попыток сбежать. К огромному удивлению всех членов отряда, они меньше чем за час вышли из тумана. Их встретила БМП осматривающая территорию в своем секторе. Отряд запрыгнул на броню и поехал в сторону просеки.

Майор, ответственный за эту операцию встретил их с облегчением.

— Хорошо, что вы вернулись. Начальство уже обещало с меня три шкуры содрать за провал. Давайте, рассказывайте что видели.

Лейтенант Кравцов описал все их злоключения, поделившись мнением насчет местных, которое шло вразрез с общепринятым.

— Может имеет смысл не торопиться объявлять войну «енотам»? Чего им стоило убить нас в тумане, когда мы как слепые котята тыкались сами не зная куда?

— Так лейтенант, я даже знаю откуда ветер дует. — Майор кивнул в сторону Насти, которая стояла в стороне вместе с отрядом.

— Я считаю ее доводы вполне разумными. Она больше часа общалась с местными и они не выказывали никакой угрозы. Напротив, даже помогли нам выйти.

— Зачем же они украли веревку?

— Я считаю, что если бы мы попытались найти с ними общий язык еще в лесу, то они и веревку бы не тронули. Мы же проявили силу в отношении них, а они в ответ нас предупредили. А что там у Михальчика?

— Они так же как и вы встретились в лесу с группой «енотов». Попытались пройти сквозь них, но те не двигались. Они и пальнули по ним. Парочку «енотов» убили. Остальные сбежали. Примерно через час они перестали выходить в эфир, так до сих пор и не вышли.

— Что думаете делать? — Спросил растерянного майора Кравцов.

— Не знаю. Посылать еще одну группу в туман считаю бессмысленным. Найти кого-то в лесу невозможно, а снова потеряться в два счета. Но что-то делать нужно. Я уже хотел солдат перед танками пускать, но при такой видимости… Эх. — Майор махнул рукой.

Время шло, а кардинального решения не находилось. Отряд Кравцова увезли в штаб, чтобы в подробностях узнать что с ними произошло. Сам командир дивизии Петренко решил лично присутствовать во время доклада.

— Как мне прикажете понимать. С одной стороны мы имеем агрессивных туземцев, которые причастны к убийству почти сотни человек, а с другой — милейших созданий, которые оказывают помощь заблудившимся людям. Где же настоящие туземцы по вашему?

— Мы считаем, что «еноты» не причастны к убийству рабочих и солдат. — Лейтенант посмотрел на Настю.

Девушка ответила ему благодарным взглядом.

— Кого вы подразумеваете под понятием «мы»? — Спросил полковник, заметив переглядывания молодого офицера и Насти.

— Я и Анастасия. Я был свидетелем того, как «еноты» помогли нам. Вначале я тоже с недоверием относился к ее рассказам, но теперь вижу, что многое сходится.

Полковник замолчал. Он присел на стул, потер лицо ладонями и оперевшись лбом на ладони замер. Пальцы молотили по седой шевелюре, словно хотели стимулировать мозг для поиска правильного решения. Наконец он встал и зашагал по кабинету.

— Хорошо, не будем вести себя как упертые идиоты. Дадим шанс и вашему взгляду на проблему. Все решат поиски пропавшего отряда. Если они живы и здоровы, мы так же выслушаем их доклад. Но если они погибли, то уж извините меня, я не буду больше принимать ваши сентиментальные доводы.

— Ну что, это тоже компромисс. — Лейтенант Кравцов успокоил девушку когда они вышли из кабинета. — Он уже человек с устоявшимися взглядами на жизнь, для него и такой компромисс огромная уступка нам.

— Очень надеюсь, что отряд найдется живым и здоровым.

— Я тоже, и не только из-за того чтобы не допустить войны. У меня там много друзей.

Отряд распустили на отдых. Солдаты отправились в казарму. Кравцов к семье в общежитие для офицеров, что было при войсковой части, а Настя отправилась домой. Она уже соскучилась по родителям, словно не видела их полгода.

Дома пахло сердечными каплями.

— Что случилось? У кого из вас сердце болит? — Заволновалась Настя. Она еще считала родителей молодыми и не хотела чтобы они у нее подсаживались на лекарства раньше времени.

— Мать переживает, она где-то услышала, что один отряд пропал в лесу, прибежала, накапала себе в стакан. Я ее пытался успокоить, но где там… не слушает.

На голос, из спальни вышла мать.

— Ох, слава богу, Настя… — Мать села на стул. Слезы полились у нее из глаз. — Я с бабами стояла… у одной из них муж в части служит…она говорит, что группа пропала… в лесу. У меня всё оборвалось. Как люди в войну жили… в страхе всегда.

— Все хорошо, мам. С нами ничего плохого не приключилось, даже наоборот. Я общалась с туземцами, видела их дома. Они огромные.

— Как хорошо, что все обошлось. Ты есть наверное хочешь?

— Не то слово, я есть хочу и потом полежать. Набегалась как лось по лесу. Ноги гудят. Мы немного заплутали в тумане, пришлось нарезать кругов. Если бы не «еноты» так бы и кружились по лесу.

Пока Настя обедала, отец доставал ее расспросами про «енотов». Дочь старалась удовлетворить любопытство отца, как могла. Но постепенно язык у нее начал заплетаться, глаза потяжелели. Отец пожалел дочь и отправил ее спать.

Разбудил девушку знакомый голос.

— Привет, Настя!

Она снова сидела в удобном ковше-кресле. Вокруг двигался туман, не приближаясь дальше невидимой границы.

— Здрасти! Позвольте один вопрос? — С ходу начала девушка.

— Да, конечно.

— Почему вы выбрали меня? Почему бы вам не залезать во сне в голову командира дивизии полковнику Петренко? Тогда пользы было бы больше. И мне не пришлось бы позориться перед людьми, хоть я и уверена, что права. Почему?

— Ответ на самом деле очевиден для нас. Для вас же может показаться, что социальный статус имеет большее значение, но поверьте, что в таких вопросах имеет большее значение интеллект и способность принимать нестандартные решения. Ваш Петренко скорее пустит пулю себе в лоб, чем потерпит голоса в голове. Мы проверили всех до единого. Вы, Настя, лучше всех.

— Меня лавры победителя не очень впечатляют. Я постоянно нахожусь в противовесе с остальными людьми. Им не нужно особых доводов, чтобы начать войну, вот не начать нужна невероятная причина.

— У вас есть выбор. Можете оставить все как есть. Это будет ваш сознательный выбор и мы не будем ему мешать. Любое ваше решение для вселенной правильно, потому что оно ведет к результату. Только для вас этот результат будет иметь значение, потому что вам он будет не безразличен.

— Но этот груз меня тяготит. Я все время чувствую какую-то ответственность за всех. Я бы с радостью поделилась ей с кем-нибудь.

— Все правильно, именно так и поступайте. Склоняйте людей к своей точке зрения. Если вы помните в истории все изменения начинались с одного человека. Один человек менял историю целого государства и даже нескольких государств. Ваша задача намного скромнее Настя. От себя хочу добавить, если вы будете знать что могли, но не сделали, то этот груз будет намного тяжелее.

— Вам это известно?

— Да, я и все кто работают со мной так или иначе побывали в той же ситуации, что и вы.

— Вы человек?

Голос хохотнул.

— Ну если вас интересует мое морфологическое строение, то вряд ли. Но если применять это понятие как разумное существо, то конечно я — человек.

— Знаете, я каждый раз просыпаюсь после нашего разговора и думаю, а не схожу ли я с ума. Может все наши разговоры плод моего больного воображения?

— Не могу запретить вам думать и рассуждать, но я вполне материален и существую отдельно от вашего воображения.

— А не могли бы вы подтвердить свое существование отдельно от моего сна. Это как-то могло бы придать мне сил и уверенности.

— М-м-м, секундочку. Ловите.

Из тумана вылетел и упал на пол небольшой металлический предмет. Настя дотянулась до него рукой и подняла с пола. Предмет походил на значок или жетон, а может и монету. Сложный барельеф со сквозными отверстиями.

— И как эта штука позволит поверить мне, что вы реально существуете?

Вместо ответа Настя открыла глаза в своей спальне. В кулаке был зажат тот самый значок из сна. Девушка села на кровати и в недоумении уставилась на предмет. Вошел отец.

— Ты уже проснулась?

— Да, пап.

— На что это ты смотришь?

— Да вот из сна вытащила.

Отец посмотрел на дочь с подозрением.

— Хочешь верь, хочешь — держи меня за чокнутую, но я попросила тот голос из сна доказать мне, что он реально существует. Мне кинули этот значок, просыпаюсь, а он у меня в руке.

Отец молча протянул руку к значку. Настя отдала его.

— Надо же, выглядит как металл, а весит, как пластик. — Отец провел острым выступом значка по стеклу книжного шкафа. — Ничего себе, да он же крепкий как победит или алмаз. — Вадим посмотрел на дочь глазами полными сочувствия. — Почему же ты…

— Говорят, что лучше всех подхожу. — Настя вздохнула. — Еще говорят, если откажусь, то мне будет еще труднее, но они, в принципе, не настаивают. Говорят, что как бы я не поступила, для вселенной все хорошо.

— Ну ладно мировые проблемы оставим на потом, пойдем попьем чайку на свежем воздухе. — Предложил отец.

— Пойдем! — Настя спрыгнула с кровати и проследовала за отцом.

Вадим соорудил некое подобие летней веранды, в тени которой они теперь принимали приготовленные на открытом огне обеды и пили чай. Мать суетилась возле стола, готовя легкую закуску.

— Как твое сердце, мам? — Спросила Настя.

— Да как ты вернулась так и прошло. — Ответила мать разливая по чашкам густую заварку. — Смотри, что отцу на складе дали. — Мать показала на банку сгущенного молока. — Сегодня двадцать третье февраля, ну в том мире. Выдали всем мужчинам по банке сгущенки.

— Ух ты, классно! Ужасно соскучилась по чаю с молоком. Поздравляю пап с праздником Защитника Отечества.

— Спасибо, Насть. Но какая ирония судьбы, мы тут все защитники но без отечества.

— Ну ладно, не будем портить себе чаепитие бесполезными философствованиями. — Мать перебила отца попытавшегося проанализировать сложившуюся ситуацию в свете мужского праздника.

— Как скажешь. — Согласился Вадим.

В принципе, если не считать отсутствия привычных благ в виде электричества и газа, здешняя жизнь пенсионера мало отличалась от земной. Только предрасположенность мужчин преклонного возраста анализировать и подвергать критике все подряд позволяла наполнить однообразное течение жизни некоторым смыслом.

Настя допивала третью чашку чая и потянулась бы за четвертой, но рев моторов тяжелых машин заставил ее передумать. Через забор их двора было видно как четыре тяжелые гаубицы направились из ворот части.

Настя с отцом переглянулись. Девушка почувствовала тревогу. С чего бы военным отправлять такое страшное оружие? Пуская черный дым на подъеме самоходные орудия направились в сторону сектора из которого недавно вернулся отряд.

— Неужели второй отряд погиб? — С тревогой в голосе предположила Настя.

— Черт его знает. Скоро узнаем.

Чтобы не мучиться томительным ожиданием Настя решила сходить к офицерскому общежитию. Она надеялась встретить Кравцова, который должен был знать для чего военные отправили тяжелые орудия.

Возле общежития наблюдалась активность. Сосредоточенные офицеры бегали из стороны в сторону. Игорь Кравцов вышел из общежития и торопливо направился в сторону штаба. Настя подбежала к нему.

— Привет, Насть. Чего тут делаешь?

— Да вот, увидела самоходки поехали к границе, с чего бы думаю, наверняка вам известно?

— Известно. Рассыпалась наша с тобой теория насчет добрых туземцев. Эти тоже съели Кука.

— Что с отрядом? — Настя уже знала, что услышит в ответ.

— Все погибли. Причем жестоко. Предположительно их пытали, а потом только убили.

— Не может быть! — Девушка аж задохнулась от услышанного. — Как же их нашли?

— С помощью нашего жука. Прочесали лес и наткнулись. Меня вызывают к Петренко. Уверен, что теперь припомнят наш разговор.

— Но послушай Игорь, здесь что-то не сходится. Почему их убили, а нам помогли?

— Я не знаю Насть. Может это были разные племена. Одни добрые, а другие злые. Короче, твои доводы на фоне последних событий звучат совсем неубедительно.

— А ты уже не считаешь, что я права?

— Не знаю, у меня друзья погибли. Теперь все выглядит совсем по другому чем несколько часов назад.

Настя остановилась. Она смотрела вслед уходящему лейтенанту и понимала, что не имеет такой силы, которая могла бы убедить людей не начинать войну.

Кравцов заметил, что девушка уже не идет рядом, обернулся и крикнул.

— Будь готова присоединиться к нам по тревоге!

Настя согласно махнула головой. В горле стоял комок, а из глаз текли слезы. В душу начало проникать уныние и апатия. Она развернулась и пошла в сторону дома.

Гаубицы вышли на исходные позиции. Три пирамиды висели над туманной поверхностью в одном километре от их позиций. Снаряды первого залпа отправились к самой ближней пирамиде. Они ушли ниже верхней границы тумана, чтобы разрушить основание строения. Над белой поверхностью взметнулись черные клубы взрыва. Через пару секунд, одна за одной пришли ударные волны. Они внесли хаос в безмятежный покой туманного леса. Туман завертелся круговоротами, разорвался в клочья. Тысячи птиц взлетели над ним.

Второй залп пришелся на середину пирамиды. Уже были видны вспышки разрывов. Третий залп ударил немного выше уровня тумана. Поверхность пирамиды вспухла черно-красным цветком взрыва. В стороны полетели куски строения. Надо предполагать, что размер этих кусков был велик, потому что они были хорошо различимы с километрового расстояния.

Двенадцать снарядов пришлось на каждую из пирамид. Взрывы вызвали пожар жилищ туземцев. Когда опустилась ночь, пирамиды еще ярко горели. Серый дым поднимался высоко в небо. Его было хорошо видно из любого места в городке.

Настя с отцом и матерью смотрели за горизонт. Сквозь красную тьму местной ночи были видны столбы серого дыма поднимающиеся к звездному небу. Не только у них, но и у большинства жителей военного городка появилось ощущение того, что они прошли точку не возврата.

Глава 4

Надо отдать должное терпению коренного населения этой планеты. Они не начали войны даже после того как потеряли сотни своих собратьев, погибших от взрывов и сгоревших заживо в расстрелянных людьми жилищах. После того расстрела гаубицами прошел еще месяц относительного спокойствия. «Еноты» больше не делали попыток пойти на контакт. Они попросту исчезали при появлении людей.

За месяц люди изучили прилежащий лес вдоль и поперек. Научились ориентироваться в плотном тумане и приобрели огромные знания об этом мире. Но почти все их устремления оборачивались только военной целесообразностью. Почувствовав себя подготовленными к наступлению люди решились начать крупномасштабные действия.

Настя прочно закрепилась медиком во взводе лейтенанта Кравцова. Она прекратила публичную агитацию по настоянию родителей. Военные ввели суровые законы, которые могли вылезти девушке боком. В лучшем случае ее могли изолировать. Мать с отцом просто умоляли дочь прекратить эти разговоры о прекращении войны, о дружбе с туземцами. Настя сжалилась над ними и старалась не заводить разговоров на эту тему. Внутренне девушка просто затаилась и ждала удобного случая. Голоса часто посещали ее по ночам, поддерживая в девушке решительный настрой.

Изначально, военное командование внедрением в лес, ставило себе достижение двух целей. Первое — расширение периметра безопасности. Второе — беспрепятственный доступ и эксплуатация даров леса. Земные овощи никак не могли приспособиться к непривычной длине суток. Растения росли, цвели, но не образовывали завязи. Никакие агроприемы единственного специалиста по растениеводству не помогали устранить этот недостаток. Впереди маячил авитаминоз, а еще дальше и возможный голод. К счастью многие местные фрукты и овощи вполне годились в пищу. Многие в сыром виде. Некоторые, только в вареном, жареном или печеном. Масло из семян пока не давили, но в перспективе такой вариант рассматривался.

Командование поручило агроному бросить попытки приспособить земные растения к местным условиям и заняться выращиванием местных плодовых деревьев в непосредственной близости от города. Специалист приступил к выполнению поставленной задачи. Однако о ее результатах судить было еще очень рано.

К удивлению многих, они стали замечать, что все меньше помышляют о возвращении назад, на Землю. Из полезных приобретений в новом мире было отсутствие гонки. Люди вдруг осознали, что им уже не нужно быть лучше соседей. Никакой агитации призывающей их купить то или се. Народ вдруг успокоился. С их глаз как будто спала пелена. Все, что пару месяцев назад имело первостепенное значение, потеряло всякий смысл.

Никто не хвастался друг перед другом дорогой покупкой. Купить попросту было нечего. Никому не было дела до количества высших образований у человека. Большинство, не взирая на образования, занималось исключительно физическим трудом. Люди стали проще и доброжелательнее по отношению к друг другу. К тому же общая беда заставила людей сплотиться. Но подавляющему большинству людей было невдомек, что эту беду они создают себе сами.

Повод к войне совсем не отличался от поводов на Земле. Ресурсы и расширение границ. В одно местное утро, когда звезды и окружающие их газовые туманности почти растворились в небесной синеве, десяток танков, полтора десятка БТРов и БМП, с десантом на броне двинулись к границе леса. За месяц были нарезаны несколько просек до километра глубиной. Теперь стояла задача замкнуть их в кольцо. Кольцо планировалось сделать не менее двухсот метров ширины. Внутри должны быть установлены блок-посты, собранные из бревен. Колючую проволоку планировали перенести на новое место. Военные подошли к делу основательно, с дальней перспективой.

Вадима определили в одну бригаду с товарищем Сергеем Михайловичем, которого все звали только по отчеству. В их задачу входило цеплять поваленные бревна к танку или тягачу. Работа была рутинная, абсолютно не творческая. Солдаты с ранцами за спиной поливали стволы щелочью. Когда кора меняла свой оттенок за дерево можно было спокойно браться. Если дерево было плодовое, его обчищали от плодов, которые затем увозились на склады в часть.

Через несколько часов работы спина ныла нестерпимо. Хотелось все бросить и просто посидеть на каком-нибудь пеньке. В глазах товарища Вадим читал те же самые чувства.

— Как рабы на галерах. — Возмущался Михалыч. — Дожил до пенсии и попал. Тут на самый отдых только настраиваться начал, и на тебе отправили лес валить.

— Я тоже себе пенсию не так представлял. Вот в Европе пенсионеры по заграницам катаются. То в теплые страны кости погреть, то культурный отдых, а у нас?

— Ну мы вообще получается на другие планеты летаем. Европейским пенсионерам и не снилось. Да еще бесплатно.

— Это как посмотреть, насчет бесплатно. Сейчас мы как раз отрабатываем по полной. — Вадим накинул цепь на очередной ствол и подергал ее, чтобы затянуть.

Тягач сдал ближе. Вадим накинул петлю на крюк и дал отмашку водителю. Тягач рыкнул мотором, пустил сизое облако солярочного дыма и потянул бревно к большой куче.

— Садись. Минут десять передохнем. — Вадим пригласил Михалыча сесть рядом на обработанный ствол. — Пусть чего хотят говорят, но я пока не отдохну не встану.

Товарищ сел рядом. Вадим скинул рюкзак и достал пакет с пирожками. Глаза у Михалыча стали по пятаку.

— Откуда такое добро?

— Да вот, из последних остатков муки сделали. Хотели колобка с бабкой, но передумали и сделали пирожков. Начинка, кстати, уже местная, только мука земная. Попробуй.

Сергей Михалыч надкусил пирожок и зажмурившись стал его жевать.

— Вкуснотища, даже глотать жалко. Как здорово, что я с тобой попал. Моя вообще не склонна к кулинарии. Одни галеты с чаем на завтрак, обед и ужин.

Пока мужики уплетали пирожки на них из люка БМП с укоризной, а может и завистью смотрел молодой офицер.

— Может угостить его? — Спросил Вадим у Михалыча.

— Да сейчас вся армия к нам сбежится.

— Ладно не жмись. — Вадим поднял пирожок и махнул им офицеру, приглашая подойти.

Военный недолго колебался. Он что-то крикнул в люк экипажу. Шустро подтянулся на руках из башни и спрыгнул на землю. Не теряя достоинства, поправляя ремень он неторопливым шагом шел навстречу товарищам.

— Угостись вот домашним, товарищ лейтенант. — Вадим открыл пакет в котором оставалось три пирожка.

Лейтенант старался показать свое безразличие, но в его глазах читалось обратное.

— У меня там еще четыре бойца в машине. Разрешите им тоже взять, а вы сидите, отдыхайте сколько хотите. В разумных пределах, конечно, а то всем попадет.

Вадима тронула забота офицера о своих солдатах.

— Конечно забирай. Жена еще напечет мне, а вам некому. Не женат?

— Нет, не успел. Отложили свадьбу на весну. А тут вон что. Она теперь там осталась.

— Понятно. — Протянул Вадим. — Ну ладно, неси, а то они желудочным соком сами себя растворят.

— Спасибо вам мужики. — В голосе лейтенанта было столько благодарности, словно они вычеркнули его из расстрельного списка.

Лейтенант повернулся и побежал к БМП. Оба товарища провожали его взглядом. Вдруг Вадим заметил как серая тень мелькнула над башней боевой машины. Лейтенант тоже что-то заметил и остановился в нескольких метрах от нее. Через несколько секунд раздались крики и солдаты стали выпрыгивать из люка. Они разбегались прочь от машины обстукивая себя на ходу. Один из них упал на землю и стал дергаться в конвульсиях. Затем упали все. Их выкручивало, как при эпилептическом припадке.

— Не подходи близко! — Крикнул Вадим молодому офицеру.

Вадим прокрутил в голове несколько раз картину последних секунд. Он готов был поклясться, что видел «енота». Туземец был стремителен. Он настолько быстро мелькнул на башне, что его можно было принять за солнечный блик.

Солдаты замерли. Невооруженным взглядом было видно, что навсегда. Остекленевшие глаза смотрели в никуда. Рот открыт, лицо искажено гримасой ужаса. О ЧП сразу же стало известно и остальным. БТР с майором подскочил через пять минут после этого события.

Лейтенант стоял в растерянности. Его трясло. Страшная смерть подчиненных и ожидание наказания загрузили его психику.

— Что у вас тут случилось Кузнецов? — Майор смело подошел и наклонился над трупом одного из солдат.

— Я…это… вылез из машины пирожков взять. — Лейтенант поднял пакет с пирожками. — А в этот момент, какая-то тень мелькнула над машиной, а потом…мои бойцы стали выбегать и кричать. Вот.

— Что, забыл, что возле леса люки надо задраивать? — грубо спросил майор.

Лейтенант молчал.

Майор вскрикнул и хлопнул себя по штанине. Он быстро задрал штанину, чтобы посмотреть кого он прибил. Там оказалось небольшое насекомое. Восемь ножек, крепкий хитиновый покров и острый хоботок. От удара, насекомое лопнуло, распространив вокруг неприятный запах.

— Ох ты блин, еще один. — Майор снова хлопнул себя по ноге.

— Беги оттуда майор, скорее! — Крикнул Вадим

До офицера видимо дошло, что стало причиной гибели солдат и он побежал к своему БТРу. На полдороге ноги у него стали заплетаться. Он из последних сил дошел до своей машины и упал прислонившись к колесу. На его лице выступили крупные капли пота. Легкие ходили как после марш-броска. Экипаж БТРа выпрыгнул на помощь своему командиру. Вадим и Михалыч тоже спешили к офицеру. Правда, ни тот ни другой не представляли чем они могут помочь.

Майор тяжело дышал. Его взгляд бесцельно блуждал. Пот стекал с лица на грудь. Рубашка уже намокла.

— Чего делать-то? — Никто не знал как вести себя при отравлении.

— Вызывайте медика по рации.

— Ага. — Один из бойцов запрыгнул внутрь БТРа. Из недр донесся его глухой голос.

— Яд надо отсосать из ранки. — Вспомнил кто-то.

— Точно. — Согласился Вадим.

Под штаниной у майора вспухли два бугорка укуса. Солдаты как щенки присосались к ноге начальника. Они сплевывали бурую сукровицу на землю. Оставалась надежда, что майору досталось не так много яда. Солдаты умерли гораздо быстрее и в более мучительных конвульсиях.

Подкатил УАЗик. Из него с сумкой первой помощи выскочила Настя и бросилась к пострадавшему.

— Настя? — Удивился Вадим

— Папа, ты не пострадал? — Девушка увидела отца и испугалась.

— Нет, Насть, со мной все нормально. Давай, помоги майору. Его жуки укусили.

Настя быстро глянула на ранки и полезла в сумку.

— Дайте воды, быстро! — Приказала она.

Один из бойцов достал бутылку воды из БТРа. Настя сыпнула в руку несколько разных таблеток.

— Придержите. — Попросила она солдат придержать своего начальника.

Девушка разжала рот потерпевшему и положила на язык пару таблеток.

— Пьём, пьём, потихоньку. — Приговаривала она, пытаясь заставить пить майора.

Вода текла по его подбородку, не попадая куда надо.

— Наклоните немного.

Солдаты наклонили офицера и вода потекла внутрь. Майор закашлялся, но вместе с этим пришло некоторое осознание. Он заглотнул таблетки и запил их водой.

— Грузите его на ваш танк и везите в санчасть немедленно. — Приказала Настя экипажу БТРа.

Бойцы схватили начальника за руки и за ноги и затолкали в бортовой люк. Майор был без сознания и никак не реагировал на бесцеремонные попытки затолкать его внутрь.

Вадим дождался когда БТР уедет, взял за руку дочь и отвел ее в сторону.

— Слушай, Насть, а я видел чьих рук это дело.

— В смысле? — Удивилась Настя.

— Этих жуков подкинул «енот». Он закинул их внутрь того БМП. — Вадим показал на машину стоявшую у самого края просеки.

— Ты уверен, пап?

— Ты знаешь, они очень резкие, но я уверен, что это был он. Лейтенант тоже видел его, но он сейчас не в лучшей форме.

— А с другой стороны, почему они не должны этого делать? Это их земля, и мы вторгаемся на их территорию. Они и так долго терпели. Они так же, как и мы заложники чьей-то игры. Мы поддались на провокацию первыми, у местных тоже терпение не бесконечное.

— Так как же сохранить мир при таких обстоятельствах? — Вадим совершенно не верил, что можно что-то изменить.

— Я долго думала над этим. Есть у меня один вариант, но я о нем тебе не расскажу пока, а может и никогда.

— Насть, давай без глупостей. Мы с матерью не переживем если с тобой что-то случится.

— Хорошо, пап. Какие тут глупости, мы их и так уже много наделали. Ладно, мне нужно ехать. К тому танку не подходи. Пусть ему сначала дезинсекцию проведут. Вообще, уйдите пока с этого участка что ли? Я вам оставлю немного антидотов самых распространенных. Если укусит такая тварь, первым делом отсоси кровь из ранки, а потом все таблетки разом и побольше воды пей. Ну все, мне пора бежать. Береги себя. — Настя отправилась к своему УАЗику.

— Ты тоже! — Крикнул ей вслед отец.

Вадим вдруг понял, что его дочь уже настолько самостоятельна, что он сам ощущает себя рядом с ней ребенком. Она так целенаправленно гнет свою линию, это видно даже тогда, когда Настя об этом не говорит. Откуда все это в его ребенке он не представлял. Кремень.

Спокойно работать никто не дал. Из штаба понаехало начальство. Вадима с Михалычем и молодого лейтенанта закидали вопросами. Вадим говорил как есть, он не старался выгородить «енотов». Это несомненно вносило определенный вклад в разжигание войны. Но выгораживать их значило предавать своих.

В течении рабочего дня стало известно, что подобные происшествия имели место и на других участках. Почти везде были свидетели того, что это сделали «еноты». Терпению туземцев пришел конец. Земляне перешли ту черту, которую переходить не стоило. У туземцев не было такого совершенного оружия, как у людей, зато на их стороне было знание своего мира, и уверенность в том, что они ведут справедливую войну.

Работы продолжались. Меры безопасности были усилены. Военные периодически постреливали в сторону леса, надеясь отогнать спрятавшегося в тумане врага.

Больше двух недель шло строительство кольца вокруг городка. Еще две недели устанавливались бревенчатые блок-посты. За это время количество провокаций со стороны местных превысило пятьдесят раз. У рабочих и солдат даже развился синдром постоянной опасности. Все время казалось, что в тумане мелькают тени. Молодые бойцы частенько растрачивали отведенный им лимит патронов, гораздо раньше окончания своей смены.

Люди тоже не оставались в долгу. Танки и гаубицы разрушили все пирамиды туземцев в пределах видимости. После завершения строительства кольца перед всеми встал вопрос «А что дальше?» Стоит ли углубляться в лес еще, или остановиться на занятых территориях. В принципе, эта полоса обеспечивала людей свежими фруктами и ягодами в достатке. В течении многих лет можно было спокойно пользоваться её дарами. К тому же агроному удалось приживить саженцы в земной почве. Формальных поводов к войне вроде уже и не было. Но теперь «еноты» не могли успокоиться.

Настя в составе взвода под командованием лейтенанта Кравцова находилась на боевом дежурстве когда по рации сообщили, что в секторе «М» произошло проникновение через колючку. Взвод запрыгнул внутрь двух БМП и отправился на выяснение обстоятельств. Была длинная наэлектризованная ночь. Идеальное время для нападения. Видимости никакой, от раций толку тоже никакого.

Почти посередине, между двух блок-постов зияла рваная дыра в заборе из колючей проволоки. Ближайшие столбики были вывернуты из земли и протянуты по земле вслед за тем, кто прорвал заграждение. Фонарь выдернул из темноты следы этого существа. Наверняка его лапы имели шипы, которые позволяли ему крепче упираться в землю. Прелая листва была вывернута точно посередине дыры.

— Они на нашей стороне. — Заключил Кравцов.

— Может это дикий зверь. Случайно блуждал, да напоролся на ограждение. — Предположил водитель, так же наблюдавший следы.

— Наверно. Но представляешь какой он, если столбы за собой вытянул. Как минимум размером со слона. Надо предупредить своих, чтобы не теряли бдительность.

Кравцов приказал водителю подъехать вплотную ко второй машине. Когда они поравнялись, командир откинул люк и постучал ключом по башне другой БМП. Люк откинулся и оттуда показалась голова сержанта Доброва.

— Сержант, гоните на ту сторону по просеке и скажите, что колючку порвало огромное животное. Пусть не теряют бдительности. Кто знает куда ему захочется направиться? Понял?

— Так точно! — Сержант уже хотел скрыться в люке, но его глаза уставились на что-то позади Кравцова. — Там… — Еле вымолвил он.

Кравцов резко обернулся. Вначале он ничего не увидел. В свете фонаря все выглядело серым. Редкие невыкорчеванные еще пни отбрасывали тени. Но вдруг участок почвы пришел в движение. Кравцов направил фонарь на это место. Взору предстало огромное животное, имеющее мимикрическую окраску. Оно имело много ног, острых и блестящих. От полированных ног отражался свет фонаря. Животное собиралось. Передняя часть его оставалась неподвижной, а задок своими ножками заталкивал тело само в себя. Процесс напоминал сжатие гофрированной трубы. Морду животного закрывала тень. Когда процесс сжатия прекратился, животное приподнялось на своих многочисленных, не меньше десяти, ногах и развернулось в сторону БМП. Кравцов почуяв опасность скрылся в башне, захлопнув за собой люк. Почти за следом раздался сильный удар в борт машины. БМП тряхнуло, как от разрыва близкого фугаса.

Лейтенант припал к прицелам пушки и стал вращать башню. На том месте страшного зверя уже не было. Кравцов прокрутил башню по полному кругу. Животного не было видно. Прекрасный естественный камуфляж мог скрывать животное совсем рядом. Второй удар пришелся в корму. Двери вогнулись вовнутрь. Лейтенант быстро развернул башню назад. В прицеле мелькнуло движение, Кравцов нажал на спуск и дал длинную очередь в сторону движения. Раздался жуткий крик. Лейтенант зашарил фонарем по темноте, надеясь увидеть агонизирующее животное. Но вместо этого он увидел как покачнулись деревья на опушке. Зверь сбежал в лес. Кравцов дал вдогонку еще одну очередь.

— Все живы? — Спросил лейтенант у экипажа.

— Вроде все. — Сказала Настя потирая ушибленную голову. — Твердолобый какой.

— Похоже, что у них имеются свои танки животного происхождения. Теперь и в люк высовываться страшно.

Где-то в лесу раздался протяжный вой.

— Подранили вы его, товарищ лейтенант. — Догадался водитель.

— Ага, подранил. Как бы на его зов другие не сбежались.

— Игорь, а ты успел его рассмотреть? — Спросила Настя.

— Немного. Он сливается с природой, сразу и не поймешь, что видишь. Зверюга странная, многолапая и складывается как гофра. Ей проделать дыру в заборе, как забрать конфету у ребенка. Видели как нам корму помяли?

Все обернулись назад. Сила удара, промявшего броневую сталь, впечатляла.

— Если бы на УАЗике ему попались, то все, капец, сплющило бы. А в какую сторону сбежал этот таран?

— Вроде на свою. Как правило животные зализывать раны сбегают в привычные места. Как думаете, он здесь случайно, или его намеренно пригнали сюда?

— Я думаю, если мы находимся в состоянии войны с местными, то лучше считать что это их проделки. — Заявил рядовой сжимающий в руках автомат до белых костяшек.

Кравцов снова припал к прицелу и прокрутил башню по кругу. Затем схватил гаечный ключ и полез в люк. Он постучал им по броне стоявшей рядом БМП.

— Добров, открывай, опасность миновала.

Люк соседней машины приоткрылся наполовину. Из него показались испуганные глаза сержанта Доброва.

— Что за херня это была? — Спросил Добров, готовый при первой же опасности закрыть люк.

— Да кто ж его классифицировал. Я многого не разглядел. Можно так и назвать Херня Дубоголовая. Езжайте доложите Канюкову об этом случае, а мы пока посторожим дыру. Как доложите, возвращайтесь.

— Есть! — Сержант исчез.

БМП крутанулся на месте и набирая ход двинулся вдоль колючей проволоки к ближней просеке.

Машина Кравцова подъехала к дыре в заборе и закрыла его бортом. Фонарь все время обшаривал прилегающую территорию. Палец лейтенанта лежал на спуске, готовый выстрелить в каждую секунду. Но ночную тьму нарушали только крики ночных животных, к которым уже успели привыкнуть.

Через два часа показались огни приближающейся БМП. Ее башня непрерывно вращалась из стороны в сторону. Видимо, сержант Добров еще не отошел от страха. Он поравнялся с машиной Кравцова. Лейтенант не стал ждать и первым открыл люк.

— Ну что, доложил?

— Доложил! Но только мы не единственные у кого забор пробили. В других секторах, по три таких Дуболома прорвались. Теперь ясно, что это не случайность, а спланированная акция «енотов».

— Да уж. А что командование предпринимает?

— Оцепление вокруг городка решило выставить. Из домов запретило пока выходить. Всем быть при оружии.

— А нам чего делать?

— Сектор свой контролировать. В любое движение стрелять. С рассветом заделают прорехи в заборах.

— Вот и дождались мы симметричного ответа. Чью-нибудь машину еще пытались тараном взять?

— Да, кстати. В секторе «В» у БТРа вырвало колесо от удара. А не помню в каком секторе одному экипажу удалось подстрелить такого Дуболома. Как рассветет, его попробуют отвезти в часть, для изучения.

— Ученые, бляха-муха! — Кравцов плюнул в темноту. — Значит так Добров, ездим по очереди, экономим солярку, а то до утра не хватит. Одна машина стережет пролом, вторая катается, через два часа смена. Сейчас наша очередь патрулировать. Давай. — Кравцов спустился внутрь машины. — Поехали. — приказал он водителю.

Настя сидела в десантном отсеке машины еще с тремя бойцами, которые непрерывно зевали и клевали носами. Когда БМП тронулась, девушка открыла небольшой лючок бойницы. Любопытство пересилило страх и она решилась выглянуть. Ничего, кроме красного круга ночного светила, периодически мелькавшего в обзоре разглядеть было невозможно. Кравцов заметил, что Настя открыла лючок.

— Настя! — Громко крикнул он, стараясь перекричать рев мотора.

Девушка услышала и обернулась на крик. Кравцов покачал головой в стороны, упрекая ее за безрассудство. Он подошел и наклонился над ее ухом.

— «Еноты» твои накидают нам тараканов в дырку. — Он опустил заслонку. — Днем рассмотришь.

— Да не мои они. — Настя отвернулась от люка, откинулась на спинку и закрыла глаза.

После того случая, когда у Кравцова погибли друзья, и он на общей волне озлобленности на туземцев перестал поддерживать Настю их дружеским отношениям пришел конец. Они продолжали общаться, но только на рабочие темы. Лейтенант испытывал иногда уколы совести, но любые попытки заговорить на тему взаимоотношений между людьми и «енотами» приводили к тому, что Настя совсем отказывалась поддерживать разговор. И сейчас он понял, что с ним общаться не будут. Кравцов снова вернулся на свое место командира.

Тепловизор показывал одно зеленое сияние вокруг. Наэлектризованный воздух мешал его работе. Лейтенант приник к окулярам обычной оптики. В них было видно только пространство впереди машины, или в ту сторону куда был направлен фонарь. Чтобы осветить вокруг, приходилось вращать башню.

Переваливаясь на неровностях и неубранных кое-где деревьях БМП наполняла ревом мотора ночной лес. Для самих солдат привычный звук машины был намного приятнее безмолвия чужого леса. Впереди уже начинали маячить огни блок-поста. Лейтенант помассировал уставшие от напряженного вглядывания глаза и снова приник к окулярам. Ему показалось, что по правому борту что-то мелькнуло. Он развернул башню. Вроде никого.

— Ну-ка, тормозни. — Приказал Кравцов водителю, желая удостовериться, что у него лишь галлюцинации от усталости.

Машина остановилась. Прожектор зашарил по темноте. Лейтенант высматривал врага вдалеке, но он находился совсем рядом. Когда его тело начало собираться в мощную пружину, только тогда Кравцов заметил это движение. Он кинулся к спуску автоматической пушки. Ствол ее смотрел в сторону. Пока командир наводил ее мощный удар в борт сотряс машину. Командир открыл огонь одновременно с ударом. Часть трассеров ушла поверх леса.

В прицеле снова никого не было видно. Солдаты в десантном отсеке проснулись и таращили непонимающие глаза на командира.

— Опять Дуболомы, мать их. — Объяснил он им. — Трогай давай.

БМП тронулась. Со стороны того борта, по которому пришелся удар раздался свист и скрежет. Наверняка повредился один из катков. Кравцов развернул башню назад. В луче фонаря он увидел как перекатывающееся на многочисленных лапках серое тело пытается их догнать. Лейтенант навел на него прицел, но не торопился стрелять. Ему было интересно разглядеть своего твердолобого врага.

Ростом не более двух метров, монстр имел длинное тело. В сумерках, при искусственном свете оно казалось серым, с пятнами и полосами более темного оттенка. Многочисленные ноги совершали поочередные шаги, отчего движения животного напоминали гусеницу. Сами лапы находились не под телом, а были немного отставлены в стороны, как ласты у земных тюленей. Массивное тело в движении тряслось как холодец. И наконец — голова. Огромная шишка впереди туловища наверное и была головой. С такого расстояния она просто напоминала огромную картофелину.

Кравцов нажал на спуск. Трассеры устремились в сторону животного. Дуболом споткнулся, упал мордой вперед. Большая инерция тела заставила его перекувыркнуться через голову. Командир дал еще одну очередь в неподвижную тушу.

— Вот так! — Командир победоносно посмотрел на лица экипажа и солдат, в которых стоял немой вопрос. — Завалил одного.

Радость была недолгой. Свист и скрежет по борту прервался после громкого щелчка. Машину повело боком и водитель остановил ее.

— Гусеницу сорвало. — Произнес он.

— Твою мать! — Ругнулся Кравцов.

БМП стояла посередине просеки, без движения и связи. До блок-поста оставалось около километра, а их товарищи на второй машине имели приказ охранять прореху в заборе. Речи о том, чтобы вылезти и попытаться устранить неисправность даже не шло. Оставалось надеяться, что экипаж второй БМП слышали выстрелы и вскоре сообразят придти на помощь.

Лейтенант опустился вниз и осмотрел десантный отсек.

— Сидорчук, давай к приборам, а то у меня уже глаза ничего не видят. — Приказал он бойцу, сильнее всех клюющему носом.

Боец отставил в сторону автомат, снял каску и поменялся с командиром местами.

— Бди на совесть. Если и там будешь спать полезешь в караул наружу. Усек?

— Так точно, товарищ лейтенант!

После такого пожелания сон снимало как рукой. Кравцов уселся рядом с Настей.

— Я Дуболома подстрелил. Не рассмотрел его в темноте, но что-то такое двухметровое в высоту, длинное, с кучей лап. И на гусеницу похоже, и на тюленя тоже. Бегает, правда, не в пример с тем с кем я его сравнил. От БМП почти не отставал. Утром рассмотрим подробнее. — Кравцов поднял руку с электронными часами к глазам. — Ох, до утра еще так долго.

— Поздравляю с удачным выстрелом. Не зря штаны в училище протирал.

— Насть, ну что ты как еж, вся в иголках. Надо что было, позволить этому твердолобому товарищу разбить нашу БМП?

— Нет, конечно. Забудь. Молодец. Вильгельм Тель отдыхает. Что теперь делать будем?

— Я думаю Добров догадается, что стреляли неспроста, и что нас до сих пор нет, и приедет нам на помощь.

— Инициатива в армии наказуема, если не ошибаюсь. Хватит у него духу взять на себя такую самостоятельность?

— Доброву-то… Не знаю. Парень он исполнительный, но в какую сторону повернет, не ясно. Эх, это все из-за отсутствия связи по ночам. Пора бы уже какие-нибудь сигналы ракетницами разработать.

— Вот и предложи начальству. А лучше сам разработай и покажи им эту схему.

Кравцов прокрутил в голове это предложение. Свежая идея ему очень понравилась.

— А ты молодец. Ночь закончится, отдохну, а потом придумаю.

— Здорово, а пока давай поспим немного, сил уже нет.

— Ладно, спи, тебе можно, ты у нас за штатом, и на тебя Устав не распространяется. А остальные отдыхают по сменам! — Лейтенант повысил голос на своих бойцов. — Пойду кофе из жареной перловки попью.

Как только Кравцов ушел, Настя опустила голову на колени и заснула. Ей сразу начал сниться сон. Была звездная ночь. Она летела над темными лесами и белыми полями. Кожей ощущался сильный мороз, но холодно не было. Даже приятно. Какой-то родной запах морозного воздуха приятно щекотал нос.

Настя никогда не видела свои края с высоты птичьего полета, но внутренний голос подсказывал ей, что она рядом с домом. Внизу, на серебристом снегу, подсвеченном звездами выделялась железная дорога. Настя полетела вдоль нее. На горизонте загорелись огни небольшого поселка. Девушка почувствовала, что это их железнодорожная станция, на которую она прибыла перед Новым годом. Она взяла правее, туда, где находился их военный городок.

Его там не было. Почти сразу Настя наткнулась на невидимую стену, за которой зияла огромная дыра. Девушка облетела невидимый барьер вокруг, но так и не смогла попасть внутрь. Первоначальная радость исчезла, заменившись горьким разочарованием. Ей очень хотелось увидеть родные места, именно в том месте, в котором они должны были быть. Настя направилась назад, в сторону станции.

Новогодние фейерверки висели в воздухе не двигаясь, словно кто-то нажал на паузу на пульте времени. Поезд, недавно отошедший от перрона, замер. Тепловоз пустил дым, который висел в воздухе совершенно без движения. Пассажир в поезде смотрел в окно не моргая. Проводница, решившая выбросить золу, пока поезд не набрал ход, так и замерла с ведром.

Настя вдруг поняла, что видит не сон. Именно так и выглядело это место, здесь на Земле. Вместо их городка с окрестностями — яма. Но время вокруг остановилось, потому что какие-то высшие силы во вселенной ждут результата. Если она добьется своего, то все вернется назад, в новогоднюю полночь. Если — нет, то на месте городка будет зиять яма. Мрачная перспектива так напугала девушку, что она проснулась.

Видимо, она даже подпрыгнула во сне. Автомат с грохотом упал на пол. Бойцы испуганно посмотрели на неё. Кравцов нагнулся и приложил палец к губам, требуя девушку вести себя тише. Настя с пониманием кивнула в ответ. В машине воцарилась тишина. Через минуту тишины по корпусу машины раздались постукивания. Было впечатление, что по ней кто-то ходил. Кравцов смотрел в окуляры прицела. Он отстранился от них и тихо произнес.

— Там «еноты». Чего делать? Шугануть, пока они нам жуков в выхлопную не накидали?

— А там видно, что они делают? — спросил Сидорчук, смена которого неожиданно закончилась.

— Ни хрена не видно. Расплывается все вблизи.

— А вдруг они нам пакость какую-нибудь делают? — Предположил Сидорчук.

— Ладно, шугану, может Добров наконец сообразит что ехать надо. — Кравцов приложился к прицелу и выкрикнул ругательство. — Бляха-муха! Они нам машину подожгли. — Он нажал на спуск и не отпуская его стал вращать башню.

Затем опомнился, отпустил спуск и крикнул во весь голос.

— Огнетушитель доставайте, быстро. Сидорчук, Ефимов, открываете задние люки и стреляйте по сторонам. Трифонов хватай огнетушитель и туши пожар, который горит сейчас аккурат над вами.

Лейтенант убедился, что его команду начали выполнять правильно, снова встал к пушке. Сидорчук открыл задвижку и пнул обе двери ногой. Огонь освещал пространство вокруг машины. В его неровных отсветах мелькали тени туземцев. Солдаты открыли огонь из автоматов короткими очередями во все, что двигалось. Трифонов вылез из люка, открыл вентиль огнетушителя и направил струю на огонь. Тот никак не хотел гаснуть. Видимо горение его поддерживал не только кислород воздуха. Пламя имело синеватый оттенок и горело разбрасывая искры.

— Ни черта не тухнет. Лопатку давайте, попробую скинуть его с брони. — Крикнул Трифонов.

Сидорчук и Ефимов перезарядили новые магазины и вылезли наружу, чтобы подстраховать товарища, полезшего тушить огонь на верх десантного отсека. Горевшее вещество начало прикипать к поверхности металла. Крыша в этом месте уже краснела в темноте. Трифонов ощущал, как жар печет ему ноги через штаны, как горит кожа рук от близости к огню. Адреналин, выброшенный в кровь чувством опасности, не давал ощутить боль полностью. Солдат соскребал и бросал на землю горящие твердые куски. Позади него постоянно вращалась башня и поливала окрестности свинцом. Когда последний уголек был сброшен на землю, Трифонов облил смесью из огнетушителя красное пятно раскаленного металла. Опасности больше не было.

Экипаж вернулся внутрь.

— Ты посмотри на свои руки Сашок? — Сидорчук уставился на покрасневшие до локтей руки товарища. — Они у тебя обгорели!

Настя вдруг спохватилась и полезла в свою сумку с медикаментами. Она достала оттуда мазь.

— Вытяни руки перед собой. — Приказала она солдату.

Тот послушно вытянул их. Настя растерла ему противоожоговую мазь.

— Если мы вовремя успели, то и волдырей может не быть, а если немного опоздали, то придется бинтовать потом, чтоб заразу не занести. Болит?

— Только сейчас почувствовал как немного жжет. — Солдат может и погеройствовал немного перед красивой девушкой, но виду действительно не подавал.

— Молодцы, парни! Сработали четко. И машину сберегли и сами не пострадали. — Кравцов скосил глаза на руки Трифонова. — Почти.

— Они подожгли что-то типа термитной шашки. Если бы к бакам ближе подожгли, то могло и загореться. Не такие уж они и дикари, как вначале мне показались. Быстро опыта наберутся и начнут нашу технику жечь. — Поделился увиденным и своими соображениями Трифонов.

— Без паники! К нам кажется едет подкрепление. Ну ты и тормоз, Добров. — Не отлипая от окуляров сказал Кравцов.

Через минуту тарахтящая боевая машина поравнялась с ними. Кравцов вылез в люк вместе с автоматом. Из люка соседней машины показался сержант Добров.

— Какого хрена ты так долго там сидел? Нам вон гусеницу сбили, и чуть не сожгли.

— Как это? — Удивился Добров и посветил фонариком в борт БМП. — Ни хрена себе. Вот это вам тут разворотило. Каток один сорвало напрочь. Дуболом?

— А то кто же.

— А кто же сжечь вас пытался?

— «Еноты». Развели костер прямо на броне, над десантным отсеком. Не просто дрова какие-нибудь, а уголек с температурой горения в несколько тысяч градусов. Нам пришлось вылезать и тушить этот костер. Трифонов себе руки сжег по локоть. А вы там дремали наверно?

— Нет, товарищ лейтенант. Пока мы пушку слышали, думали, что все идет штатно, а как только услышали автоматы, сразу поняли, что дело плохо и тут же сорвались.

— Ладно, потом устроим разбор полетов. Сейчас гусеницу надо одеть.

Вторая БМП встала бортом на расстоянии трех метров от поврежденной. Двое бойцов с инструментом соскочили на землю и принялись выбивать из лежавшей на земле гусеницы поврежденные траки. Кравцов самолично вылез из башни и контролировал пространство вокруг.

Сегодняшняя ночь действительно походила на настоящие боевые действия. Впервые с того момента как люди очутились на этой планете, их намеренно пытались убить. И это им почти удалось. В воздухе запахло войной. Кравцов иначе смотрел на окружавшую их темноту, чем смену назад. Тогда он воспринимал боевые действия против туземцев, как избиение младенцев. Ему казалось, что воевать с «енотами», это как стрелять шимпанзе в джунглях. Но теперь он видел на что способны полосатые враги. Со смекалкой и выбором оружия у них все в порядке. А реакция у них такая, что профессиональный боксер позавидует.

Когда рассвело и появилась нормальная связь смогли вызвать техничку и доложить в штаб. Вскоре приехала другая смена и тягач, в котором были несколько офицеров из штаба. Желания объяснять и показывать им как все произошло у Кравцова уже не было никакого. Глаза слипались и ноги подкашивались от усталости. Наконец, офицеры сжалились и отпустили их отдыхать. Тушу Дуболома подцепили тросами к тягачу и поволокли из леса.

Дома Настю ждали встревоженные родители. Весть о том, что «еноты» показали зубы успела распространиться по городку.

— Да, немного страшно было, но все обошлось. Почти никто не пострадал. Офицеры из штаба запретили нам особенно распространяться, чтобы не сеять панику среди населения. Мам, пап я бы сейчас приняла душ, потом поела и спать. Ноги меня уже не держат.

— Конечно, дочь! — Мать спохватилась и побежала готовить дочери завтрак.

Настя еще спала, когда по улицам городка проехала агитмашина и призвала все мужское население прибыть на собрание. Вадим стал собираться. Жена тревожно смотрела на его сборы.

— Как думаешь, что на этот раз они задумали? — Надеясь услышать успокаивающий ответ, она с надеждой посмотрела на мужа.

— Я думаю, что они решили устроить мобилизацию. Ты же видишь, началась война, нужно всех мужиков поставить под ружье.

Мать Насти хотела услышать совсем другой ответ. Она села за стол и опустила голову. Слезы закапали из ее глаз. Она вытирала их краем платья, плечи ее мелко тряслись. Сердце Вадима дрогнуло. Он обнял жену и поцеловал ее в макушку.

— Ну что ты ревешь? Я же только предположил. Даже если мне дадут автомат и прикажут защищать Родину, это еще не значит, что я буду на передовой. Скорее всего, из нас стариков сделают патруль, будем городок патрулировать.

— Правда? — Жена посмотрела мокрыми припухшими глазами на мужа.

— Скорее всего. — Повторил Вадим.

Мужики стекались к военному не совсем в приподнятом настроении.

Сергей Михалыч и Иван Федорович стояли в сторонке и ждали товарища. Вадим подошел к ним.

— По-моему, на этот раз все серьезно. Слыхали, ночью всю границу порвали какие-то здоровые твари. Говорят прям на таран с машинами шли?

— У меня Настя ночью дежурила. Почти ничего не рассказывала, устала очень да и эти, из штаба, запретили болтать лишнего. Говорит, что на их БМП одна такая тварь сбила гусеницу, но они ее подстрелили.

— Я сейчас думаю, что от нашей колючей проволоки никакого толка. Что если они прорвались на нашу сторону и прибегут в городок. Тут солдат, раз два и обчелся. Дети спокойно на улицах бегают. — Забеспокоился Иван Федорович.

— Вот я и думаю, что нас по этому поводу и вызывают. Будем бдить на ближних рубежах. — Предположил Вадим.

— Ага, только линзы потолще в очки вставим. Престарелый спецназ! — Посмеялся над собой Михалыч.

Вскоре всех пригласили пройти в зал. За пюпитром стоял все тот же заместитель командующего по воспитательной работе подполковник Шмаль. Он дождался тишины.

— Вы, наверно, догадываетесь зачем мы вас собрали?

С мест донеслись различные ответы.

— Прекрасно! Ну большинство догадывается. — Подполковник отпил воды из стакана. — Ситуация не простая. Ночная смена показала, что враг готов сопротивляться и оказывать нам серьезное сопротивление. Слава богу, никто не погиб, но техника пострадала. Теперь мы видим, что туземцы что-то могут противопоставить нашей технической мощи.

— Ближе к делу? — Выкрикнули с места.

— Как хотите. Сейчас мы проведем всеобщую мобилизацию. Вы все получите оружие, которое всегда будет при вас. Мы организуем из вас ополчение которое займется охраной городка и его окрестностей.

Вадим, в подтверждение своих слов переглянулся с товарищами.

— Каждый будет в составе какого-то подразделения, и у каждого будет свой график смен. Смены будут и дневные и ночные. Предупреждаю, что дисциплина должна быть железной. Мы не будем смотреть на ваш возраст и заслуги перед родиной. Сейчас не та обстановка и все ваши титулы и регалии обнуляются. Вы все рядовые призванные на срочную службу. Понятно? — Подполковник не стал дожидаться ответа зала и продолжил. — Во дворе лежат туши двух убитых местных животных. Есть предположения, что такие могли просочиться сквозь кордон и направиться в сторону городка. Сейчас мы все организованно выходим из клуба и строимся перед этими тушами. Там вас поделят по подразделениям и проведут небольшой ликбез по уязвимым местам этого монстра. Кстати, с легкой руки наших бойцов он получил название Дуболом, что очень хорошо отражает его суть. Поднимаемся с первого ряда и выходим строится.

Народу набралось человек четыреста. Преимущественно военных пенсионеров и просто пенсионеров. Вся молодежь уже давно добровольно вступила в армию и находилась на охране границ. Мужики рассматривали две бездыханных туши, лежавших на земле. Вокруг них уже роились обычные земные мухи.

Видимо, военные особенно не церемонились, когда тянули трупы убитых животных в городок. Шкура в некоторых местах от волочения по земле была сорвана и тянулась вслед за тушей. Каких-то аналогий с земными животными не наблюдалось. Было неясно даже млекопитающее это или гигантское насекомое. Из светло-коричневого тела, с темными пятнами торчали многочисленные ноги. Со стороны казалось, что они одеты в хитиновый покров. Они резко контрастировали с массивным продолговатым телом, которое имело обычную шкуру млекопитающего, покрытую короткой и жесткой шерстью. Самой примечательной частью Дуболома была голова. Вернее костный нарост, которым он так успешно ломал человеческую технику. Нарост не был самой головой, а находился сверху. Огромная шарообразная шишка. «Сколько бильярдных шаров из нее можно сделать!» — размечтался Михалыч. Под шишкой находилась небольшая голова. С насекомым ее роднила многоглазость. Шесть глаз, симметрично расположенные на морде, по три штуки на левой и правой стороне. Скорее всего это произошло эволюционно. Шишка ограничивала обзор и природа снабдила животное большим количеством глаз, чтобы нивелировать этот недостаток.

— Интересно, а кто в природе у него враги? — Спросил Вадим.

— Интуиция мне подсказывает, что бубенцы у его врага растут на уровне этой шишки. — Схохмил Михалыч и вызвал смех у всех кто услышал его шутку.

Офицер круживший возле туш показывал места в которые попали снаряды автоматической пушки. В этих местах на теле зияли дыры.

— А в голову стрелять бесполезно. Даже тридцатимиллиметровые снаряды не оставили на ней следа. — Пояснял офицер. — Несмотря на массу, животное очень быстрое. На открытой местности убежать не успеете. Поэтому лучшей тактикой будет окружать и стрелять в боковую проекцию. В городе, лучше всего забежать в подъезд и стрелять с верхних этажей, не подвергая себя опасности.

После небольшого ликбеза состоялось деление всех на отряды. Каждый получил автомат, четыре магазина к нему, солдатский ремень и подсумок на три магазина. Патроны дали россыпью. Снова появился подполковник Шмаль.

— Значит, у каждого подразделения будет командир, которого вы выберете сами. С командирами я проведу отдельную беседу, на которой мы определим цели и задачи. Сейчас выбираете командиров.

Выборы заняли минут пятнадцать. Вадим, Михалыч и Иван Федорович специально попали в одно подразделение. Они выбрали командиром Михалыча, остальные поддержали эту кандидатуру.

— Командиры подразделений три шага вперед. — Приказал Шмаль.

Старые вояки еще не забыли дисциплину и четко вышли.

— Командиры ко мне. Первая смена через час строится на плацу, вторая через восемь. Никаких опозданий. Помните, что у нас чрезвычайное положение и судить будем строго. Разойдитесь.

Михалыч держал в руках карту городка напечатанную на принтере. Сектор их патрулирования был заштрихован карандашом. У Михалыча была при себе рация. Им достался участок с частной застройкой и грунтовой дорогой идущей в сторону Ольховки. Местность за городом изобиловала оврагами. Начальство поставило Михалычу задачу с особой тщательностью проверять их, потому что по ним можно было незаметно пробраться в город. На собрании командиров Шмаль поделился информацией. Что сейчас весь внешний периметр минируется, и теперь каждое проникновение через него будет оглашаться взрывом противопехотной мины.

За тот период, что люди находились на чужой планете, они смогли немного приспособиться к ее климатическим условиям. Синее солнце ничем принципиально не отличалось от желтого земного. В его свете, все цвета выглядели иначе, чем на Земле, но это скоро перестало бросаться в глаза. Те кто много времени проводил на солнце покрывались загаром. Дожди, редко, но случались. С грозами и молниями, такими же как на родной планете. Только к продолжительности суток тяжело было приспособиться, и к ночному статическому электричеству, которое жгло включенную электронику. Но электричество было только у военных и обычным людям особой разницы не было.

Не имея особого опыта подобной работы отряд Михалыча за городом рассеялся в цепь. Мирный пейзаж, поющие в высоте жаворонки, насекомые опыляющие цветы не могли настроить на рабочий лад. Если бы не противостояние местных, то здесь можно было бы начать райскую жизнь.

— Смотрите! — Один из ополченцев остановился и прикрывая глаза ладонью показывал вверх.

Все, как по команде задрали головы. Высоко в небе двигался объект, похожий на самолет. От него тянулся белый инверсионный след, как от обычного реактивного самолета. Отряд замер. У каждого мелькнула надежда, что это за ними. Все очевидные факты как-то сразу затмились и мгновенно возродившаяся надежда всплыла наружу.

— Ээээй, мы тут! — Закричал Иван Федорович размахивая руками.

Вадим подумал о том, как чувствовал себя Робинзон Крузо, когда после двадцати восьми лет одиночества и умершей надежды вдруг увидел корабль на горизонте.

Отряд ликовал, махал руками и стрелял в небо.

— Прекратите! Прекратите стрелять! — Пытался их образумить Михалыч.

— Ты чего, он же может нас не заметить! — Отвечали ему.

Самолет продолжал лететь и вскоре исчез в облаках. Ликование постепенно стихло.

— А откуда он здесь взялся? — Вдруг проскочила ясная мысль у одного из ополченцев.

Михалыч взял рацию и доложил дежурному офицеру.

— Это шестой отряд. У нас над головой только что пролетел самолет, выстрелы были, чтобы привлечь его внимание. Мы в растерянности, откуда здесь могут быть самолеты?

— Хорошо, принял. Информацию проверим. Несите службу по плану. Обо всех необычных наблюдениях докладывайте.

Связь отключилась.

Михалыч посмотрел на друзей. Ответ военных немного обескуражил его.

— Мужики, вам не кажется, что военные знают больше нас? Чего они так поспешно отключились?

— Да, как-то странно они отреагировали, словно испугались, что мы увидели самолет. — удивился военным Вадим.

— Слушайте, а может они все с самого начала знали? Может это их, военных проделки. Им же вечно неймется, дай только проверить на людях очередное оружие. Точно! Они изобрели оружие, которое может удалять целые страны с нашей планеты. Нас просто выкинули с Земли. Американцы или китайцы. Военные знали, что существует такое оружие, поэтому панику и не поднимают? — Иван Федорович оказался горазд сочинять теории.

— Иван, извини, но ты обчитался желтой прессы. Если бы такое возможно было, то американцы или китайцы сами бы принялись покорять другие планеты. Из-за ресурсов или курорты там построить.

— Тогда самолет откуда?

— Это вопрос. Когда смена закончится тогда и спросим у военных. А теперь расходимся в цепь и начинаем работать. — Скомандовал Михалыч.

Отряд разошелся, но никто не хотел смотреть себе под ноги, глаза так и тянулись посмотреть на небо. Но больше ни один самолет не нарушил душевного равновесия людей.

Отряд прочесывал окрестности, опускался в овраги, расспрашивал всезнающих старушек греющих кости на лавочках возле дома. Ничего странного замечено не было. Туземцы как будто ждали ночи. Отряд с непривычки сильно устал. Их уже ждала вторая сменв. Перебросившись парой фраз, уставшие ополченцы первой смены поплелись домой. Через восемь часов у них было уже новое построение на плацу. За это время нужно было успеть переделать некоторые дела дома, даже поспать и снова собираться на службу.

Вадим бросил автомат у двери, зачерпнул ковшом воду из эмалированного ведра и сделал несколько больших глотков. Жена и Настя ждали когда он соизволит напиться и рассказать наконец, как прошла служба.

— Вадим, садись поешь. — Пригласила к столу жена.

Вадим оторвался от ковша, утерся рукавом и прошел за стол.

— Чего интересного видел, пап? — спросила Настя.

— Была одна вещь. Самолет видели, над нами пролетел. И все, пожалуй, больше ничего не видел.

— Как самолет! — Встрепенулась жена. — Откуда они здесь?

— Мы и сами не можем понять откуда здесь он взялся, просто видели.

— Невероятно. В голове не укладывается. — Удивилась Настя. — А может это не самолет был?

— Да самолет вроде. С нашим пенсионерским зрением конечно не видно было конкретно, есть у него крылья или хвост, но силуэт вроде на самолет похож и след инверсионный был. Мы все подумали, что это самолет.

— А что если это аппарат, на котором летают те кто нас сюда отправил, и которым от нас что-то нужно?

— Гадание все это, на кофейной гуще. — Отец показал нежелание разбираться дальше. — Я все ноги себе стоптал. У меня сейчас одно желание, поесть и упасть, а то время тикает, скоро снова на смену собираться.

Вадим взял со стола галету, зачерпнул ложкой жидкий суп сваренный из тушенки и риса и принялся активно жевать. Настя встала и налила отцу чай с мятой, которая разрослась в новом климате по всему двору, как сорняк. Вадим поел, допил чай и ушел в спальню.

Сидеть внутри душной боевой машины днем было не особо приятно, поэтому бойцы из отряда Кравцова сидели на броне. Машину починили, пришлось заменить каток. Техники не верили, что животное могло нанести подобный урон. Бойцам, побывавшим на охране периметра в ту ночь, очень даже верилось.

Теплый ветер развевал волосы. Боевая машина мягко перекатывалась на неровностях грунтовых дорог. Настя периодически бросала взгляды на небо. Ей хотелось увидеть самолет. После развода она рассказала Кравцову о самолете, который видел ее отец с товарищами. По его реакции она поняла, что тот что-то знает об этом. Настя насела на Кравцова, и тот под страхом смертной казни рассказал ей, что по пьяному делу один его товарищ на пвошной машине проболтался. Они уже давно видят на радарах летающие объекты, только это не самолеты. Слишком велики. Траектории многих из них начинаются из космоса. Командование дивизии находится в постоянном тихом шоке. Чтобы народ не волновался, его не информируют, концентрируя все внимание на конкретных угрозах.

Отчасти такая позиция была оправданной и позволяла удерживать порядок и дисциплину. Настя про себя решила никому не говорить об этом. Даже родителям. Если информация уйдет, неизвестно как это скажется на людях. В душе было странное ощущение, после того как земляне привыкли считать себя венцом эволюции, вдруг приходится понимать, что ты на самом деле, где-то глубоко внизу эволюционной лестницы. Некие разумные существа ставят тебя в один ряд с цивилизацией, которая по человеческим меркам находится до неприличия далеко от их развития. Натравливает людей на ни в чем не повинных туземцев, примерно так же, как человек разбрасывает божьих коровок на бахчи, чтобы те ели тлю. Их мало интересуют жертвы среди «насекомых». Им важен результат. Божьи коровки должны истребить тлю, чтобы высшие существа спокойно могли питаться сочными арбузами.

Настя этого не знала точно, она могла только смело предполагать. Но уверенность ее опиралась на случайные намеки и оговорки голоса с которым она общалась во сне. Девушке казалось, что проще некуда — прекратить войну и посмотреть, что получится. Но легче было заработать репутацию чокнутой. Терпеливые туземцы все же потеряли свое терпение. Насте было интересно, а что если победят туземцы и убьют всех людей, высшие силы, которым принадлежат голоса смогут отмотать время и вернуть людей к исходной точке. Девушка решила задать этот вопрос голосу в следующий раз.

— О чем думаешь? — Спросил Кравцов Настю, заметив витающий в облаках взгляд. — Все о том же?

— Да, все о мужиках думаю. — Бойцы, как один повернули головы в ее сторону. — Щютка!

— Да уж не мешало подумать, чего ты все одна? — Этот вопрос давно вертелся на языке Кравцова. Настя была видной девушкой и ему часто приходилось слышать в казарме от солдат обсуждение ее достоинств.

— Мне нельзя, я клятву Гиппократа давала. Непременно притравлю, если что не по мне будет.

Кравцов хохотнул.

— Врешь ты все. Такие упертые как ты если поклялись любить, то даже после смерти своего возлюбленного верность будут хранить. Я же прав? Твой парень там… на Земле?

— Да! И больше не трогаем эту тему. — Грозно прервала разговор Настя.

— Как скажешь, Пенелопа.

БМП заехала на просеку и потихоньку двинулась в туманном тоннеле. Звуки мотора вязли в плотном тумане. Сразу появилось ощущение глухоты, которая в последнее время стала синонимом опасности. Стены тумана по обе стороны уже мало кого интриговали своей неизвестностью. Все меньше смельчаков решались углубиться в лес, даже на своей стороне. Одетые в ОЗК сборщики плодов и ягод истекали потом не только по причине жары и влажности. Отчасти страх перед туземцами был вызван и комплексом вины. Урон нанесенный туземцам был несравнимо большим чем последние нанесли людям, оттого каждый в душе ждал мести. Как водится во вселенной, чего ждешь или боишься то непременно с тобой и случится.

На большом кольце шли ремонтные работы и минирование. Возле больших грузовиков заполненных зелеными ящиками, как муравьи суетились солдаты. Они подносили саперам мины. Последние активировали взрыватели и ставили их в неглубокие ямки, присыпая сверху землей. Предыдущая смена подъехала на двух БМП. Их командир рассказал об обстановке и не задерживаясь отправился домой.

Днем, как правило война затихала. Туземцы словно знали, что ночь для людей представляет большие трудности. Все, кто нес службу днем, переносили ее гораздо спокойнее чем ночью. Вид бойцов, которые могли спокойно приставить автомат к колесу автомобиля и заниматься спокойно работой, ночью был невозможен. Всюду мерещилась опасность. По этой причине расход патронов и снарядов ночью был несопоставимо выше.

Час за часом монотонная вахта приближалась к завершению. В том секторе, где находилось подразделение Кравцова ничего не произошло. Та же картина наблюдалась и по всему кольцу.

— Сегодня очень спокойно. — Заметила Настя.

Экипаж лениво сидел на броне, некоторые уже клевали носом.

— Сплюнь! — Суеверно испугался Кравцов.

— Тьфу, тьфу, тьфу. Сойдет?

— Так то лучше. Досидеть так до конца смены и домой, просто прекрасно было бы.

— Как семья? — Спросила Настя Кравцова.

Молодой лейтенант успел жениться осенью.

— Нормально. Катя беременна. Ребенок родится уже на другой планете. Будет местным в отличии от нас. Жалко, что в нашем госпитале УЗИ нет, хотелось бы знать кто будет?

— Ну ладно, сюрприз будет. Завидую вам, у вас заботы будут, цель в жизни.

— Да ладно, если бы мы знали, что может такая ерунда получится, сроду бы не забеременели. Я, если честно, боюсь. Впереди никакой определенности.

— Ну знаешь, дети они более гибкие. Для него это будет привычный мир. Школа же работает, так что безграмотным он не останется. Магазинов игрушек нет конечно, но будем скидываться всем миром. А ты сам учись вырезать куклы из дерева.

— Ага и прибивать их к полу.

Из открытого люка послышался шум включившейся рации. Боец юркнул внутрь и достал ее оттуда.

— Вас, товарищ лейтенант.

Кравцов взял рацию в руки.

— Лейтенант Кравцов, сектор «М» вторая смена.

— Внимание всем! В секторе «Б» массовый прорыв. Больше десятка Дуболомов направляются в сторону городка. Всем снять по одной машине и направиться на устранение прорыва.

— Лейтенант Кравцов приказ принял, отправляемся. Добров! — Лейтенант переключился на вторую машину в своем отряде. — Патрулируй один, у нас прорыв в секторе «М». Как понял?

— Вас понял.

— По машинам!

Вадим чувствовал что его ноги уже не приспособлены к многочасовой ходьбе. Стопы болели при каждом шаге, колени хрустели как несмазанные механизмы. Его товарищи тоже охали и вздыхали.

— Я сейчас развалюсь на части, и не вздумайте меня собирать пока не отдохну. — Иван Федорович придя домой принял с устатку, и лег спать. Ему было тяжелее всех. — Чего я снова бинокль не взял. Сейчас сидели бы где-нибудь наверху да посматривали по сторонам.

— Ты опять вспоминаешь о нем, когда уже поздно. Давайте продвигаться метров по триста и отдыхать. Мы же не молодые, с нас и взятки гладки. Не выполнил задачу по причине инфаркта, увидел опасность и умер от инсульта или разрыва мочевого пузыря. — Михалыч хоть и был командиром, но к отряду пенсионеров относился довольно иронически.

Их троица была самой молодой из отряда, были старики постарше на десяток лет, до которых и в упор докричаться было тяжело. Охающий и причитающий отряд тем не менее методично прочесывал окрестности. Известие о большом прорыве не застало их врасплох. Получалось, что животные направляются в их сторону. Что было хорошего в этом отряде, так это то, что никто из стариков уже не боялся смерти. Известие даже укрепило их. Пропали старческие стенания, выделившийся в кровь адреналин обезболил тело и подарил ощущение молодости и силы.

— В овраги их загонять надо, а мы их сверху постреляем. — Советовал один дед.

— Да как же их загонять если они тебя не бояться, они сами тебя в овраг загонят.

— Тогда, надо засаду устроить и пострелять их в упор. — Не унимался дед, в котором видимо жил не реализованный тактический гений.

— Подождите мужики. — Остановил всех Михалыч. — Может огнем их напугать. Так вроде в дикой природе их отпугивают.

— А чего жечь будем? — Спросил Вадим друга. — Бензин с машин уже весь слили военным. Может покрышки?

— Это идея! — Согласился Михалыч. — Давай Вадим возьми половину отряда и раздобудьте покрышки с крайних домов. Они вон у них по клумбам лежат. С машин-то долго снимать.

Вадим взял половину отряда и они быстрым шагом отправились на окраину городка. Речи о том, чтобы пробежаться легким бегом даже и не шло. На лавочках крайних домов все так же сидели старушки и подслепо таращились на приближающийся отряд.

— Давайте бабули по домам, ситуация опасная. Здоровые твари прорвались из леса. Своими головами могут танк помять. А мы у вас покрышки пособираем. — Вадим вкратце объяснил ситуацию старушкам.

— А зачем это? — Одна бабуля, выглядевшая моложе остальных подруг недоверчиво отнеслась к предостережению Вадима.

— Затем, что мы пугать будем этих тварей огнем. Бабки, я вас предупредил, дальше думайте сами.

Старушки нехотя поднялись и стали расходиться.

— Надо внуков кликнуть, а то бегают незнамо где. — Сообразила одна из них.

Прямо перед домом в палисаднике была разбита клумба огороженная автомобильными покрышками, которые были прикопаны до половины. Верхняя часть была покрашена в белый цвет известкой.

— Так мужики, не чувствуйте себя вандалами, это все на благое дело. — Вадим зашел в палисадник и ухватился за покрышку. Та поддалась с трудом, зацепив по дороге комья земли.

Минут за пять они выдернули все покрышки и взяв по одной в каждую руку отправились назад. Окраина городка вся заросла высокой травой. Отряд шел по накатанной автомобилями дороге, как в зеленом тоннеле. Послышалась стрельба. Отряд прибавил шаг. Интенсивность стрельбы нарастала.

— Кажись это наши? — Предположил кто-то.

— Да, наши. — Вадим был уверен в этом.

Тоннель закончился и они увидели как огромные коричневые туши животных, поднимая пыль несутся в сторону городка. Михалыча с его отрядом не было видно в облаке пыли. Стрельба велась, но определить откуда было невозможно.

— Может успели в овраги попрыгать? — предположил кто-то.

Вадим осмотрелся в поисках укрытия. Через минуту эти твари будут рядом.

— Мужики! Бросайте колеса и бегите со всех ног назад в поселок. Нас затопчут если мы останемся здесь. — Вадим первым бросил свои покрышки побежал в сторону домов. Там они могли хоть как-то окружить и подстрелить животных.

Они бежали. Вадим слышал тяжелое дыхание позади себя. К автоматной стрельбе наконец примешались громкие очереди автоматических пушек. «Наконец» — подумал он. Набравшись смелости Вадим обернулся, чтобы оценить ситуацию. Огромные животные с большой шишкой вместо головы были уже рядом. Из облака пыли взлетали вверх отрекошетившие трассирующие пули и снаряды.

Вадим свернул направо, чтобы забежать в первый двор с задов. Он предполагал, что животные помчатся по улице, а они смогут пострелять их через забор. Все ринулись за ним.

— Мужики, рассредоточьтесь, чего за мной как щенки за мамкой бегаете!

Выполнить приказ уже было некогда. Шумная толпа Дуболомов вторглась на окраину. Захрустели заборы и легкие надворные постройки. Дуболомы просто не замечали подобных препятствий. Вадим увидел как подлетели бревна бани в разные стороны и из под них показалась шишкастая голова огромной твари. Она как тепловоз не снижая скорости направилась прямо на отряд.

— В сторону! — Крикнул Вадим и выстрелил в сторону животного, стараясь попасть ниже шишки.

Тварь не реагировала, продолжая бежать. Часть бойцов оказалась сбоку от Дуболома и открыла интенсивную стрельбу по нему. Пули вонзались в тело, оставляя на шкуре кровавые отверстия. Дуболом взревел. Его шишка поднялась вверх обнажив под нею красную пасть с белыми рядами зубов. Вадим отпрыгнул в сторону и побежал. Тварь, видимо посчитала его виноватым в том, что ей стало больно и припустила за ним. Вадим почувствовал это спиной и стал петлять по двору. Второй Дуболом пронесся рядом не меняя траектории. Бойцы из отряда стреляли по преследовавшему Вадима животному. Наконец животное словно оступилось и упало своим многотонным телом. Его бока ходили, но оно уже не могло встать.

— Давайте за вторым!

К счастью второе животное упало в яму, которую выкопали под фундамент пристройки. Животное совсем не приспособлено было к форсированию вертикальных преград. Ополченцы встали по краям ямы и расстреляли несчастное животное. На улицах уже слышны были моторы бронемашин и гулкие выстрелы их пушек.

Вадим вместе с отрядом вышли на задний двор, чтобы удостовериться, что следом не бегут остальные Дуболомы. Опасности больше не было. Теперь пыль поднимали только приближающиеся БМП и БТРы. Рано успокоившись мужчины просмотрели опасность позади себя. Один Дуболом по непонятной причине не ринулся вместе со всеми, он стоял в проломе стены пробитого им сарая. Не долго думая он с разбега влетел в скучковавшийся отряд. Вадим отлетел в сторону, в отличии от двух товарищей раздавленных огромной тушей. Он поднялся и осмотрелся. Дуболом разворачивался для очередного захода.

Вадим увидел старый колесный трактор и побежал к нему. Дверка была распахнута и мужчина сходу запрыгнул в кабину, закрыв за собой дверь. Тварь подбежала в упор, но не стала таранить трактор. Она остановилась и тело ее стало собираться как гармошка. Когда Вадим понял, что последует за этим он уже не успел ничего предпринять. Тварь выстрелила собой и ударила костным наростом прямо в кабину трактора. От удар трактор перевернулся несколько раз. Кабину сплющило. Дуболом сразу потерял интерес и развернулся в поисках новых жертв. Оставшиеся в живых бойцы неприцельно выстрелили и пустились прочь. К счастью рядом оказался БТР, который крупнокалиберным пулеметом изорвал плоть животного. Дуболом упал замертво.

— Насть. — У Кравцова выступил пот на лице от напряжения. — Насть. — Он не знал как сказать девушке.

Настя сразу поняла, что произошло что-то страшное.

— С отцом? — Догадалась она.

— Да. — Лейтенант был благодарен девушке за сообразительность.

На ее глазах сразу выступили слезы. Она быстренько перемотала раненого ополченца.

— Где он? — Спросила девушка слегка дрожащим голосом.

— Рядом. Это их отряд попал под это стадо. Тех кто остался за городом ни одного в живых не осталось.

Они подошли к трактору. Тело Вадима уже извлекли из помятой кабины, которую пришлось вытягивать тросами. На теле мужчины не было страшных ран, как на остальных пострадавших. Сильный удар повредил внутренние органы.

— Папочка. — Настя нагнулась над отцом и погладила его волосы.

Одна из нитей связывающих ее с людьми оборвалась.

Смерть пришла не только в Настину семью. Погибли Сергей Михалыч с Иваном Федоровичем. Их жены приходили в дом к Насте, погоревать вместе с матерью. Девушка, при всей любви к отцу не могла слушать как женщины друг перед другом показывают свои страдания. Настя всегда предпочитала в такие минуты оказаться на службе. Она понимала, как тяжело матери, но считала, что уныние не приведет ни к чему хорошему. Так и получилось. Мать все чаще жаловалась на боли в сердце. Выпила весь корвалол в доме. Насте пришлось выпросить в госпитале пузырек для нее. Пока жены погибших товарищей отца не приходили Настя приводила мать в чувство. Заставляла ее работать, находила для нее развлечения. Мать понемногу начинала радоваться жизни. Но стоило ей уйти на смену, как по возвращении она заставала мать лежащей и охающей на кровати.

— Опять были? — Догадывалась Настя.

— А что я им, запрещу? — Еле слышным голосом говорила мать. — У них же такое горе, как я могу. Мы пока вспоминаем нам легче становится.

— Зато когда уходят, сразу хуже.

Девушка заново начинала приводить мать к жизни. Но с каждым разом становилось все тяжелее это делать. Она видела как угасает мать. Вернувшись как-то со смены она обнаружила ее бездыханной.

После смерти матери родительский дом стал холодным и неуютным. Сюда не хотелось возвращаться. Последняя ниточка лопнула и девушка поняла, что готова.

Глава 5

Настя почти бегом пробиралась между стволами деревьев, рискуя обжечься об их стволы. Позади еще слышались крики товарищей, разыскивающих внезапно пропавшую девушку. Пульс учащенно бился, в голове проносились малодушные мысли, отменить все и вернуться назад, но упорство присущее девушке двигало её вперед. Разум сомневался и пытался вернуть девушку в привычный мир, но душа подсказывала ей, что впереди есть решение проблемы. Не имея четкого плана, а только общее представление Настя понимала насколько зыбкими были ее действия. Она не знала, как примут ее туземцы. Возможно они убьют ее сразу, возможно проведут перед этим ритуал. Только слабый огонек надежды говорил ей, что все будет хорошо.

Настя выбросила автомат. Отцепила ремень с подсумками. Она не хотела, чтобы «еноты» видели в ней хоть какой-то намек на агрессию. Позади раздались несколько выстрелов. Наверняка Кравцов уверен, что с девушкой что-то случилось и продолжает надеяться найти ее. Совесть слегка кольнуло, но мысли, что все делается ради того же Кравцова быстро успокоили совесть.

Мохнатые ветви, появлялись внезапно и норовили ударить по лицу. Все, кто провел много времени в лесу, научились уворачиватся от них не хуже профессиональных боксеров. Пару раз Настя проваливалась в болото, но тут же хваталась за крепкий берег и выбиралась. Через пару часов она была похожа на поросенка наконец-то добравшегося до лужи.

В лесу помогал ей ориентироваться такой же жук, который ей подарили «еноты». Его она нашла случайно, в ночную смену. Жука она припрятала, уверенная, что он ей непременно пригодится. Так и получилось. Насекомое исправно светилось, будучи повернутым в определенную сторону света. Технари объясняли это тем, что когда вектор магнитного поля проходил вдоль каких-то каналов животного, наполненных специальным веществом, те начинали светиться. Возможно, это помогало насекомым мигрировать на большие расстояния.

Настя хотела достичь пирамид в которых жили «еноты». Все ближние были разрушены гаубицами и сгорели. Но девушка была уверена, что за горизонтом есть другие пирамиды. Не могла популяция туземцев быть такой малочисленной. Раз она наткнулась на сад, который возделывали «еноты». Сочные плоды висели никем не убранные. Под деревьями и кустарниками появилась поросль. На лицо были все следы запущенности. За садом ей встретились останки некогда величественного здания. Оно сгорело почти полностью. Девушка представила, что в момент удара по нему в здании находились дети и сердце ее наполнилось еще большей решительностью продолжать задуманное.

Через пять часов она была уверена, что удалилась на значительное расстояние. Туземцев пока не появлялись. Настя остановилась, чтобы отдышаться и спокойно обдумать создавшуюся ситуацию. С непривычки от быстрой ходьбы в боку покалывало. Глухая тишина вокруг нарушалась внезапными вскриками птиц. Настя присела, достала несколько галет и припасенные плоды из туземского сада.

— Война войной, а обед по распорядку. — Произнесла она вслух.

Пообедать ей не дали. Тяжелый предмет ударил ее по затылку и девушка отключилась.

В себя она пришла в темном помещении. Небольшое отверстие под потолком давало совсем немного света. Настя осмотрелась. Комната с длиной стены по полу метров трех. Стены сходились к потолку куполом. Первое сравнение которое пришло в болевшую от удара голову девушки — келья. В комнате не было никаких предметов. Ни столов, ни стульев, ни даже коврика. Настя ощупала материал стен и пола. На ощупь немного шершавый, но какой-то теплый, явно не бетон. Она поднялась, чтобы поискать дверь, через которую ее сюда принесли. Стены казались монолитными. Потолок, в центре комнаты был на уровне поднятой руки. Настя заглянула в отверстие, через которое попадал свет. Туннель, длиной не менее метра, выходил на улицу. В него ничего не было видно, только легкий сквознячок, приносивший свежий воздух, говорил о том, что по ту сторону стены — улица.

Настя задумалась. Её не убили сразу. Это на половину соответствовало ожиданиям. «Енотов» должен был заинтересовать такой поступок человека. Существо, которое прошло вглубь вражеской территории без оружия на что-то рассчитывало. Девушке хотелось верить, что уровень развития туземцев намного выше, чем принято считать среди ее соотечественников, которые подходили к этому вопросу довольно однобоко. С их точки зрения уровень развития мерится только уровнем развития техники, которой у туземцев не было замечено в принципе. На аргумент, как же им удалось построить такие огромные жилища, они всегда находили разные ответы, вплоть до того, что туземцы строили не сами. Не имея фактов девушка не бралась спорить.

Шорох за стеной заставил девушку напрячься. Сердце тревожно забилось. Часть стены бесшумно сдвинулась наружу и отъехала в сторону. В слабо освещенном проходе стояли три фигуры «енотов». Они молча вошли в помещение и стали перед девушкой в одну шеренгу. Какое-то время все молчали. Настя ждала от них действий, но туземцы молча пялились на нее. Вдруг, тот «енот» что стоял в центре засвистел и зацокал. Крайние просвистели в ответ. Их речь вполне можно было принять за язык животных, настолько она казалась однообразным набором звуков.

— Я пришла к вам с миром. — Негромко произнесла Настя, чтобы не напугать и вытянула руки ладонями вверх.

«Еноты» качнулись одной волной и посмотрели на вытянутые руки. Настя села на пол, чтобы подыграть возможным комплексам туземцев. «Еноты» пересвистнулись между собой и снова не предприняли никаких действий.

— Не знаю, что у вас на уме, но мне хочется в туалет. — Настя присела на корточки, изображая определенные действия. — Понятно вам. Мне бы не хотелось жить в одном помещении с продуктами своей жизнедеятельности.

Настя приложила руку к своей груди и затем указала ею в сторону выхода.

— Вы сами-то ходите наверно в туалет куда-то?

Серые существа замахали розовыми руками друг перед другом. Со стороны казалось, что они забавляются какой-то активной игрой. Возможно, жесты в их языке играли не меньшую роль, чем слова. Сейчас казалось, что туземцы спорят. Может в эту минуту решалась судьба девушки. Насте захотелось повлиять на спор этих существ, чтобы они отнеслись к ней благосклоннее, несмотря на все заслуги ее соотечественников. Она не нашла ничего лучше, как снять часы с руки и протянуть их «енотам». Те враз замолкли и уставились на протянутую руку.

— Берите, не бойтесь. Я понимаю, что вам они ни к чему, но хоть покрасуетесь друг перед другом.

Стоявший справа туземец оказался смелее остальных. Он протянул руку и взял часы. Остальные засвистели и попытались ухватить подарок. Но тот кому они достались первыми был парень не промах. Он ловко просунул свою маленькую ручку в браслет. Если честно, то в тот браслет могли поместиться еще три таких руки. Чтобы не потерять часы он задрал браслет выше локтя, где тот более менее держался.

— Я купила себе право один раз сходить в туалет? — Насте снова пришлось присесть на корточки и изобразить на лице вполне определенную гримасу.

То ли туземцы ходили в туалет в подобной позиции, то ли они действительно были такими смышлеными, но только через минуту, как они покинули помещение в комнату занесли емкость с крышкой.

— Ладно хоть с крышкой. — Порадовалась Настя.

Она подняла крышку, чтобы осмотреть емкость изнутри. На ощупь она была из того же материала, что и стены жилища. Девушка подумала что это глина, которая служит универсальным источником многих продуктов. На дне горшка было немного киселеобразной густой субстанции. Настя побрезговала проверять что это такое. Будучи благодарной «енотам» за сообразительность она воспользовалась горшком незамедлительно. После всего она прикрыла горшок крышкой. Теперь, когда стало намного легче, она снова задумалась о той ситуации, в которой оказалась. Наладить контакт из-за языкового барьера с туземцами будет очень непросто. Их звуки казались набором одинаковых свистов и цоканий. Да и рано было еще думать об этом. Ее вполне могли казнить за те деяния, что совершили люди против туземцев. С другой стороны, еноты должны были заинтересоваться ею, при условии, что они достаточно разумны.

Тихий свист оборвал цепь размышлений девушки. Источник его был непонятен. Настя прошла вдоль стен, прислушалась к звукам с улицы. Нет, звук был внутри помещения. Взгляд упал на горшок. Настя подошла ближе. Точно свистел горшок. С чего бы ему свистеть, ведь не на огне же он. Настя притронулась к емкости. Бока ее были очень теплыми. Попыталась поднять крышку, борясь с брезгливостью, но не смогла. Крышка словно прикипела.

— Блин, я сама себе сделала бомбу кажется. — Запереживала девушка, которую подобное поведение горшка немного напугало. — Вот ведь смерть будет позорная.

Не успев, как следует испугаться, раздался шорох открывающейся двери. Снова пришли три туземца, но не те, что были в первый раз. Одежда у этих была немного другой, хотя на мордочку они все казались одинаковыми. Двое остались в дверях, а третий прошел и взял свистящий горшок. Они вышли так же молча, как и зашли, оставив девушку сидеть немного ошарашенной.

— Взрыв говнобомбы отменяется. Мне начинает нравится местный сервис.

Без часов, Настя быстро потеряла счет времени. Наше ощущение времени вещь субъективная, мог пройти час, а могло и несколько. Дверь с легким шорохом снова отъехала в сторону и перед ней поставили два горшка, аналогичных тем, в который она сходила в туалет.

— Господа еноты, вы ужасно нетактичны. Все-таки я девушка и не стоит мне намекать на такие вещи. Мне достаточно и одного горшка на день.

«Еноты» молча удалились оставив девушку наедине с двумя горшками. Любопытство заставило Настю проверить их содержимое. В под крышкой первого оказались несколько фруктов. В основном тех, что Настя уже пробовала. Только размер их был раза в три больше, чем она привыкла видеть. Это навело ее на мысль, что у туземцев имеется понятие о селекции. В животе у девушки уже давно начало урчать от голода. Во втором горшке ничего не было, кроме густой жидкости на дне. Стало понятно зачем второй.

— Чего это у вас все горшки одинаковые, господа туземцы, надеюсь вы их не путаете. — Настя подняла красивый фиолетовый плод и запустила в сочную сладкую мякоть свои зубы. Душистый сок приятно растекся по рту и не поместившись, стек по уголкам рта на подбородок.

Она съела несколько фруктов и почувствовала, как слабость и переживания накопившиеся за день понемногу отпускают ее. Кровь перешла на малый круг кровообращения, экономя на мозге. Глаза стали непроизвольно моргать и сама не заметив, Настя уснула на полу, подложив под голову руку.

— Это невероятно, Настя! — Раздался восторженный голос из тумана. — А мы ведь уже собирались убирать барьер на Земле. Ты просто находка для своего народа. Я даже не представляю что ты задумала?

— Я не настолько оптимистична, как вы. С вашей стороны может и выглядит все здорово, но с нашей все очень сильно смахивает на предательство. Это решение далось мне очень трудно. Если бы не смерть родителей, я бы никогда не решилась сделать подобный шаг.

— Я вас понимаю, Настя. Терять родных тяжело, но это даст вам дополнительный стимул довести дело до конца. Учитывая на какие неординарные шаги вы готовы пойти, я снова верю в вас.

— Спасибо, мне помогает лишь вера в то, что я смогу снова обрести родителей живыми и здоровыми.

— Да, конечно, полностью с вами согласен.

— И еще, мне бы хотелось иметь в вашем лице опору моим действиям. Я не хочу ни капли сомневаться в том, что если я все сделаю правильно, все вернется к исходному времени. Я надеюсь, вы не юрист, который прописал в договоре мелкими буковками то, что я не прочитала. Иначе все, что я собираюсь делать будет иметь совсем другой смысл.

— Настя, в той структуре, в которой я работаю нет понятия юриспруденции. Мы настолько открыты друг перед другом, что никому и в голову, ну или в ее аналог, не придет быть нечестным или умолчать о чем либо. Всегда помни, что вы не должны делать то ради чего вас сюда отправили, стопроцентно. Как только ты добьешься этого результата мы сочтем что проект сорван, то есть такой способ заселения планеты для вселенной не угоден, и все вернется в тот миг, в который все и началось.

— Спасибо, я чувствую, что вам можно доверять.

— Мне кажется, что после того, как вы добьетесь успеха наше общение не прекратится.

— Что вы имеете ввиду? — Такой ответ озадачил Настю.

Но вместо ответа она проснулась в темном помещении. Глаза немного попривыкли к темноте, и вместо серых стен она уже видела их красноватый оттенок. Сколько проспала девушка не представляла даже приблизительно. Чувствовала она себя отдохнувшей и готовой к дальнейшим действиям.

Последняя фраза никак не выветривалась из головы. Что имел ввиду голос, под понятием продолжить общение. Сейчас Насте хотелось добиться результата и забыть обо всем. Зачем ей напоминать об этом после того как все закончится? Звучало как-то не обнадеживающе. Хотя, может она и не понимает о чем идет речь.

Настя прошлась по комнате согнувшись в три погибели. Заглянула в отверстие, ведущее на улицу. Начиналась ночь. Сумеречный свет почти не давал света в помещение. Девушка вспомнила о полосах света на стенах пирамид. Ей стало интересно, дают ли они освещение внутрь пирамид? Она потрогала то место, где открывалась дверь. Почти неосязаемая щель имелась между стеной т дверью. Не зная где ее искать можно было не найти вовек. Настя придавила дверь, пробуя открыть ее. Дверь слегка поддалась, но снаружи послышался предостерегающий рык. Все желание открывать дверь дальше сразу пропало.

— Опасаются.

Настя снова села на пол и достала из горшка сочный плод. Будучи дома она не раз задумывалась над тем, как можно научиться изъясняться с существами не понимающими не только твой язык, но и вообще, не имеющими понятия о твоем образе жизни. Взвесив разные варианты она пришла к выводу, что самое лучшее это показывать на иллюстрациях, а при их отсутствии рисовать самой. Необходимо было вовлечь и самих туземцев в такой способ обучения.

В боковом кармане ее штанов «афганки» лежали несколько тетрадных листочков и карандаш. «Еноты» не стали проверять карманы, в отличии от рюкзака, который бесследно пропал. К сожалению карандаш переломился пополам. Настя осмотрела его размочаленные края и попробовала сточить их об шершавый пол. Ей удалось. Мягкий материал легко поддавался обработке. Через пятнадцать минут напряженного труда у девушки были две замечательно подточенные половинки карандаша. Ей хотелось начать рисовать, но сумрак не позволял это сделать. Насте не хотелось терять времени. Ей казалось, что существа принимающие решение об их участи могут сделать скоропалительные выводы и прекратить эксперимент.

На улице становилось темнее и комната наполнялась мраком. Двое земных суток в темноте казались девушке тяжелым испытанием. Но не успела она подумать об этом, как в комнату словно ручей затек свет. Он прошел полосой шириной сантиметров пять через отверстие в стене и закруглился на потолке в небольшую спираль. Комнату заполнило красноватое интимное освещение.

— Уютненько. Не удивлюсь если вам уже подбрасывали до нас знаменитую улицу Амстердама. Сперва вас хотели победить пряником, а теперь кнутом. Можно перефразировать пословицу: не гонореей, так танками.

Света было достаточно, чтобы рисовать. Настя знала, что нарисует первым. Мужчину и женщину в естественном виде, со всеми морфологическими отличиями, а рядом детей, тоже разных полов. Художник из нее был никакой. Природа наделила ее неплохим интеллектом, усидчивостью, но совсем не дала таланта в руки. Рисунки ее больше напоминали карикатуры. Но девушка верила, что это не столь важно.

Долго никого не было и Настя решила позвать их при помощи свистящего горшка. Почти сразу со свистом отворилась дверь и вошли три фигуры. Двое остались в дверях, а третий взял горшок. Настя подняла рисунок и направилась в сторону выхода. «Еноты» громко зачирикали. Настя почувствовала в их голосе предупреждение.

— Ну вы чего, дураки? Я хочу с вами установить контакт. Нам нужно понимать друг друга, иначе мы так и будем воевать. — Девушка говорила громко, произнося слова с интервалами, словно это могло помочь им понять ее. — Пригласите кого-нибудь из руководства, поумнее вас. — Девушка потрясла рисунком перед туземцами. — Контачить будем.

«Еноты» ретировались спинами. Поведение девушки немного напугало их. Но как могла убедиться Настя с сообразительностью у них все было в порядке. Через некоторое время дверь снова отворилась и вошли двое туземцев. Они встали посреди комнаты. Их маленькие острые глазки смотрели на девушку, словно ждали ответа.

— Вы, кто, эти… контактеры? Ладно, проходите садитесь. — Настя сама опустилась на пол и по восточному сложила ноги положив на них листок с рисунком.

«Еноты» синхронно колыхнулись и подошли ближе.

— Не бойтесь хомячки, солдат ребенка не обидит. Если вы будете так напряжены, то нам будет трудно установить контакт. Расслабьтесь и будьте естественны. — Мягкий голос девушки подействовал. Туземцы подошли ближе и согнув колени наполовину расположились рядом с девушкой.

— Если вам так удобно, то можно начинать. — Настя подняла свой рисунок и показала его туземцам. — Женщина! — Показала девушка на рисунке карандашом, а потом на себе. — А это мужчина! — Она показала в сторону стены, надеясь, что ее поймут. — У женщин есть грудь. — Она показала выпуклость под формой. — А у мужчин плоско. — Настя изобразила рукой плоский предмет перед грудью. — А это дети. Плоды любви мужчины и женщины. — Она обвела кругом мужчину и женщину и провела от них стрелку к детям. — Понятно?

Еноты посвистели и поцокали. Настя взяла следующий чистый листок и нарисовала человеческую семью перед домом, а затем изобразила семью «енотов» перед пирамидой.

— Дом! — Настя провела карандашом от человеческой семьи к дому. — А как у вас? — Она ткнула в пирамиду.

Туземцы издали короткий свист. Оба одинаковых. Настя попробовала повторить, чем видимо позабавила существ. В принципе, на слух Настя уловила как слышится пирамида. Она перевернула листок и схематично нарисовала отдельно стоящего человека и рядом группу людей. Сперва она обвела отдельного человека.

— Человек! — Она несколько раз обвела вокруг. — Люди! — Обвела группу. Затем нарисовала, как могла отдельного туземца, а рядом так же группу. — Как вы себя называете? — Настя принялась обводить «енота»

Существа проверещали что-то трудно произносимое для человеческого речевого аппарата.

— Ничего, все у нас получится. Главное не научиться разговаривать, а научиться понимать.

Настя принялась рисовать предметы, которые были известны обеим народам: деревья, солнце, цветы, одежду. «Еноты» охотно включились в процесс изучения чужого языка. Так же как и Настя они пытались выговорить сложные для них слова. Привычные слова, которые пытались выговорить каким-то свистящим способом сильно забавляли Настю. Она прыскала над каждой попыткой енотов выговорить слово. Впрочем, как и они над ней.

Настя сознательно избегала тем конфликта между их народами, стараясь не затрагивать вначале подобных тем. Не представляя какой статус у нее сейчас, она боялась склонить чашу весов в нежелательную сторону.

В первый же урок, у нее закончились тетрадные листочки. Настя так увлеклась, что не заметила, как израсходовала их все.

— Ну все, друзья, первый урок окончен. Приятно было провести с вами время. Ластиком я не запаслась, попробую пальцем оттереть. Если не получиться, надеюсь, что ваша сообразительность нам поможет.

«Еноты» догадались, что их уже выправаживают, поднялись и пошли на выход. Когда они скрылись за дверью девушка почувствовала, какая у нее в голове образовалась каша. Столько новой информации не могло удержаться в голове за один раз. Насте пришла в голову прекрасная мысль. Нужно поступать так же, как учат азбуке Морзе. Например, буква «с» — три точки, для запоминания используется слово са-мо-лет. Так же можно было записывать свист и цоканье туземцев.

Настя ходила из угла в угол не зная чем занять свободное время. В голове роились разные мысли. На девушку периодически накатывал страх. Ей казалось, что ее не оставят в живых. Она усилием воли успокаивала себя и переключалась на уроки туземского языка. Настя придумывала какие ещё предметы и понятия затронуть на следующем уроке. Чтобы снова не придумывать велосипед она решила прибегнуть к школьной программе. Разделить изучение языка по темам, например: быт, одежда, отдых и прочее.

На второй урок снова пришли два «енота». Настя была уверена, что это те же самые, хотя и не могла утверждать стопроцентно. К ее великому изумлению они принесли свои писчие принадлежности. Гладкую белую досочку, которая на ощупь казалась пластмассовой. Она была размером с обычную книгу и толщиной в полсантиметра. Гибкая и теплая на ощупь. Туземцы сразу вручили ее девушке. Настя держала ее в руках, не зная что делать, но потом ее осенило. Она достала карандаш и попыталась нарисовать на ней ботинок. Графитовый сердечник не оставлял следов. Туземцы громко засвистели, и как показалось Насте, они над ней смеялись. Один из них протянул свои тоненькие ручки к доске. Настя отдала предмет.

— Ну вот, ржете надо мной как над дурой. А ведь вас за недостающее звено между обезьяной и человеком вначале приняла.

«Енот» взял дощечку в одну руку, а второй ткнул в нее пальцем. На поверхности появилась черная точка. Он взялся за доску второй рукой и доска разделилась на две половины. Лицевая часть стала подвижна относительно задней. Двигая обе половинки относительно друг друга от начальной точки стали отходить линии. Через несколько ловких движений руками на поверхности дощечки был нарисован цветок. Рисунок был черным, но Настю впечатлил этот способ рисования. В ее голове произошла маленькая революция. Смешные и дикие «еноты» вдруг подскочили по эволюционной лестнице на много пролетов вверх. Настя была уверена что этот предмет не имеет к электронике никакого отношения, но, черт побери, от этого он не выглядел проигравшим.

Тем временем «енот» незаметными манипуляциями удалил рисунок с поверхности и нарисовал не менее ловко человека и представителя своей цивилизации. Он протянул предмет, который уже не хотелось называть дощечкой, с рисунком Насте. Девушка поняла, что от нее требуют освежить в памяти названия.

— Человек. — Настя показала на рисунок человека. — Енот. — Земным енотам можно было бы гордиться таким сравнением.

Туземцы не стали повторять за ней. Один из них снова забрал предмет и нарисовал напротив представителя своего народа шар, напоминающий планету. От человека он провел черту и оставил свободное место. Затем вернул дощечку Насте. Девушка поняла этот рисунок как вопрос — откуда вы взялись.

— Как вам объяснить, что мы с другой планеты?

Настя попыталась нарисовать такой же шар, как у «енотов». Но получилось что-то дрожащее, больше напоминающее вибрирующий картофель. Это могло ввести туземцев в заблуждение. Настя отложила предмет, который требовал сноровки для управления им и достала из кармана карандаш. Прямо на полу она стала рисовать большой круг. На одном участке она обвела пунктиром территорию, на которой нарисовала людей, дома и танки. Она положила рядом с рисунком Земли рисовательный предмет туземцев и провела к нему стрелку. Туземцев наверняка интересовало как они попали на их планету, но ей было нечего ответить. Нужно было определиться каким знаком обозначать понятие «не знаю».

Настя показала на себя пальцем и показала то место, которое было обведено пунктиром в круге, изображающем Землю. Она резко передвинула рукой в сторону дощечки.

— Шух, и мы уже у вас! Примерно так. Представляю, какой сюрприз был на ваши головы. Но мы к этому не имеем никакого отношения.

«Еноты» пересвистнулись между собой, поволновались синхронно и взяли свой рисовательный предмет назад. Видимо, они как и Настя решили, что им еще рано вести разговоры на такие сложные темы. Далее занятия продолжились на тему «одежда».

Чтобы не потерять счет времени, Настя рисовала полоски карандашом на стенах. Минул земной месяц. Ничего не менялось день ото дня. «Еноты» исправно кормили девушку, носили за ней горшки, но не выпускали на белый свет. Язык туземцев уже не казался бессмысленным набором свистов. Настя, как и планировала сделала свой словарь, где свистящие слова «енотов» по мелодичности соответствовали земным словам. Рисовательный прибор оставался все это время у девушки и она смогла прекрасно набить руку. Рисунки выходили лучше чем карандашом.

Настал тот момент, когда девушке задали вопрос, который она не смогла трактовать по другому:

— Почему ты пришла к нам? — Вопрос был задан речью, без рисунков и Настя его поняла.

— Я хочу… — Это выражение она выучила одним из первых. — Вернуться домой.

— Как?

Настя собралась с духом. От той фразы, которую она собиралась сказать зависело как изменится отношение к ней со стороны туземцев.

— Убить всех людей.

Повисла тишина. Туземцы переваривали фразу. Наверняка, услышанное им казалось ошибкой перевода. Они снова повторили свой вопрос. Настя дала тот же ответ. «Еноты» поспешно исчезли.

Они долго не приходили. Занятия по изучению языка прежде проходившие в одно и то же время, прекратились. Что же они поняли из ее фразы? Может совсем не то, что она хотела сказать? Время должно было показать.

Примерно через трое земных суток, с новым рассветом, в комнату Насти вошли пятеро туземцев. Двое прошли в конец комнаты и стали за спиной Насти, один стоял в центре, двое на выходе. Задние подтолкнули девушку к выходу. Какое-то внутреннее напряжение охватило её. Что если ее ведут на казнь? Уж больно бесцеремонно с ней обращаются. Ноги стали ватными, но девушка, повинуясь приказам вышла в коридор.

Потолок коридора был таким же коническим, и в полный рост идти можно было только посередине. Настя догадалась, что у туземцев в жилищах нет лестниц. Они долго спускались по пологой спирали. В коридоре время от времени попадались круглые окна. С непривычки яркий свет заставлял девушку жмуриться. Но дойдя до выхода, она почти привыкла к дневному свету.

На улице стояла огромная толпа туземцев. Сравнение с организованной толпой болельщиков снова подходило им. Толпа перекатывалась волнами от края к краю. Девушку заинтересовало, какое событие заставило «енотов» выбраться на улицу. Очень не хотелось, чтобы это было публичной казнью. Толпа расступилась перед ними. Как страус на куриной ферме Настя возвышалась над туземцами. Девушке казалось, что именно так в средние века приговоренных к смерти вели на эшафот. Толпа неистовствовала и ждала зрелищ. Кому-то, может и было жаль человека, но зрелище было интересней.

Пройдя сквозь толпу Настю подвели к большому свертку, который шевелился. «Енот» подбежал и нажал у основания свертка. Ткань, если это была ткань, немедленно свернулась, обнажив содержимое. На земле остался лежать окровавленный человек в военной форме. Он пытался приподняться, его глаза бессмысленно бегали по окружающей толпе туземцев. По симптомам Настя сразу поняла, что человек уже на грани смерти. Его глаза на секунду задержались на девушке. В них вроде мелькнула искра узнавания, но только на секунду.

— Убей. — Сказал ей «енот»

Девушку словно придавило прессом. Она вдруг осознала весь нереальный груз взятых на себя обязательств. Даже под страхом смертной казни она не станет убивать и без того умирающего беднягу. Настя смирилась с идеей того, что люди должны быть убиты, но пока ее не коснулось напрямую, она считала что это возможно.

— Нет, я не смогу. — Всхлипывая, ответила Настя. Она пыталась трясущимися руками утереть слезы, прыснувшие у нее из глаз. Фразу она сказала по-русски, но «енотам», кажется, не надо было ее переводить. Они сами догадались.

Один из туземцев подошел к военному. Настя зажмурила глаза, боясь увидеть момент убийства. Но туземец просто приложил что-то к лицу человека. Тот почти мгновенно закатил глаза и откинулся навзничь.

Психика девушки дала сбой. Ноги перестали держать. Она упала на землю и разрыдалась. Нервное перенапряжение выходило вместе со слезами. Толпа разошлась раньше, чем Настя пришла в себя. Пятеро туземцев сопровождавших ее вниз молча стояли рядом. Труп солдата лежал на спине, закинув голову. Его стеклянные глаза не мигая смотрели в небо.

Слезы очистили душу от напряжения. Стало немного легче. Настя старалась не смотреть на труп.

— Чего дальше делать будете? — Настя приподнялась.

Ее пошатывало. Она решила вернуться в свою келью, если у туземцев были другие планы, она готова была равнодушно их принять.

Подъем дался гораздо тяжелее. Ноги не слушались, как после многокилометровой пробежки. «Еноты» неотступно шли рядом. Настя вошла в свою комнату. Дверь за следом закрылась.

— Чего же я натворила? — Спросила себя девушка.

Окровавленный труп солдата стоял у нее перед глазами. Вся решимость действовать вдруг сдулась одним махом. Настя еще поплакала и незаметно уснула. Ее организм за короткое время потерял сил не меньше, чем олимпиец за все время соревнований.

Уроки изучения языка продолжались. Чтобы объяснить туземцам свою позицию Насте требовалось более глубокое знание чужого языка. «Еноты» в свою очередь, чтобы понять откуда на их головы свалилась такая напасть, тоже старались освоить человеческий язык.

Когда девушка научилась воспринимать на слух свистящую речь туземцев, она наконец решилась спросить про то, как обстоят сейчас дела у ее соотечественников. Ею двигали скорее прагматичные чувства, нежели какие-то ностальгические.

— Нас гибнет гораздо больше, чем вас. — Ответили ей скупо, и на вопросы девушки, желающей узнать детали, больше не отвечали.

Настя поняла, что эта тема для них очень больная и не стоит лишний раз их дразнить. Ей надо было убедить туземцев, что она искренне хочет им помочь. Со стороны помощь врагам выглядела совершенным предательством, которому нет прощения. Но человечество еще никогда не сталкивалось с ситуацией, когда победа была не нужна. Напротив, победа означала проигрыш. Что ждало маленькую кучку людей в случае победы на чужой планете? Постепенное сползание к каменному веку. Технологии несомненно будут потеряны. Если они не научатся добывать из земли металлы, то через несколько поколений потомки будут бегать с каменными топорами и луками.

Если с целью Настя определилась, то методы ее достижения все никак не сочетались с ее совестью. Убивать людей, как ни крути, зло. Ее душа, скорее всего не выдержит такой нагрузки, тем более в городке много детей. Помочь «енотам» победить, а потом потихоньку закончить жизнь самоубийством, в надежде, что она потом ничего помнить не будет? Девушка передернула плечами. Мрачная перспектива нагоняла жуткое уныние, которое никогда не способствовала достижению целей. Настя решила сосредоточиться на сиюминутных проблемах. Чтобы лучше понять каким образом туземцы смогут победить людей она должна лучше их знать.

Следующее занятие по языку проходило под темой «география». Настя должна была признаться, что оно повергло ее в небольшой шок. Согласно представлениям туземцев об их мире, они занимали совсем небольшое место на территории планеты. Насте показали карту сделанную необычным многослойным способом, дававшим объемный эффект. На карте были показаны все значимые объекты. В центре было пятно, которое показывало территорию занятую людьми. Девушка представляла ее масштабы в земных единицах измерения. Далее шло изображение джунглей, с рельефом и пятнами болот. Что удивительно, на карте имелись изображения пирамидальных жилищ туземцев. Карта была цветной и Настя готова была поклясться, что на ней отображалось движение солнца. Светила, как такового не было видно, но объекты на карте имели тени. Но это было не самое интересное. Джунгли простирались не по всей планете. Они неправильной округлостью были запечатаны в кольцо гор. Настя двумя пальцами смерила пятно человеческой колонии, а потом не меняя размер, наподобие циркуля смерила расстояние от центра карты до гор. Выходил радиус в пятьдесят километров. Пятно серо-зеленых джунглей на карте напомнило девушке оазис в пустыне. Боясь, что она чего-то недопонимает, девушка обратилась с вопросом.

— Как далеко простираются горы?

— До конца. — Ответил ей учитель туземского языка.

— То есть? — Удивилась девушка по-русски. — Вы переходили через эти горы? Что за ними?

— Ничего. Дальше только горы. Жизнь существует только здесь. — Енот обвел пальцем круг джунглей.

Девушке не верилось, что на всей планете жизнь сосредоточена на таком маленьком пятачке.

— Возможно вы не уходили так далеко, чтобы ее найти? — Не унималась Настя.

— Мы уходили далеко, но горы опасны, там другой климат.

— Вы никогда не видели других людей? — Настя использовала слово «людей», тем понятием, которым «еноты» называли сами себя.

— Нет, мы живем только здесь. У нас существует летопись, которой много тысяч лет, и там нет упоминания о других землях.

— Бедняги! Прямо «Затерянный мир» Конан Дойля.

— Но до вас мы видели не людей, а машины, как вы их называете. Они и сейчас появляются в небе. Однажды они опускались над лесом и проделали отверстия в земле. Нам кажется они что-то в ней искали. Вскоре появились вы.

— Вот как? — Удивилась Настя. — Значит перед нами здесь кто-то проводил разведку. Очень бы хотелось посмотреть то место где они проделали отверстия? — Не рассчитывая особо на положительный ответ напросилась девушка.

— Я это не решаю. Моя обязанность изучить ваш язык и научить вас нашему. Но я передам ваше желание. А вы разбираетесь в этом?

— Не особо, я специалист по болезням. Но я уверена, что следы оставили те, кто закинул нас к вам.

— Мы считаем, что те кто летает и вы один народ.

— Будьте уверены, что нет. К ним мы никакого отношения не имеем. Мы сами не знаем как здесь оказались, и что им от нас надо.

— Почему вы стали воевать с нами. Зачем разрушили наши жилища и убили столько людей?

— В первую ночь, как мы здесь оказались, было убито много моих соотечественников. Им хладнокровно перерезали артерии на шеях во сне. Разумеется, что мы подумали на вас.

«Енот» смотрел на нее маленькими черными глазками. Изучив немного их психику Настя поняла, что туземец находится в состоянии чрезвычайного возбуждения. Он двигался вверх-вниз, словно делал небольшие приседания. Со стороны казалось, что он пытается что-то сказать, но слова застряли у него в горле и никак не могут оттуда выйти.

Так и не вымолвив ни слова туземец собрал свои вещи и торопливо исчез за дверью. Девушка осталась неподвижно сидеть озадаченная новыми знаниями. Новость о том, что весь здешний мир ютится на небольшом пятачке не выходила из головы. Подумать только, они тысячелетиями жили в этом уютном мирке, а теперь кто-то пытается им его испоганить. Настя постепенно проникалась сочувствием к его коренным обитателям. У них не было вариантов отступить от надвигающейся угрозы.

Девушка снова сидела в удобном кресле в туманном ореоле. Перед сном она сформулировала несколько вопросов на которые желала услышать в лучшем случае ответ, в худшем намек.

— Изучение языка продвигается семимильными шагами! — Похвалил ее голос.

— Вариантов нет. На родном не с кем общаться, приходится учить туземский.

— Молодец! Мы знаем, что ты расширила свои знания о мире коренного населения.

— Скажите, это правда, что вся жизнь на этой планете находится только на этом пятачке, в сто километров диаметром?

— К сожалению, да. Жизнь сформировалась в жерле гигантского вулкана, потухшего миллионы лет назад. На его дне образовались условия для зарождения жизни. Идеальное сочетание влажности, температуры и содержания кислорода. Этот пятачок, закрытая экосистема. В горах содержание кислорода намного ниже, а сильное излучение быстро убивает живых существ.

— Я понимаю туземцев и полностью им сочувствую. У них нет выбора, только стоять насмерть.

— Да, к сожалению, им уходить некуда.

— Скажите мне, те летательные аппараты в небе принадлежат тем, кто нас сюда отправил?

— Да.

— «Енот» мне сказал, что они пробурили дырки в земле. Они здесь нашли полезные ископаемые, и им мешают их добывать местные?

— Ты почти угадала, но это не полезные ископаемые. Существуют поля физических сил, которые еще не изучены вашей наукой. Они пронизывают планету в определенных местах. Как раз такое место и находится там, где существует оазис жизни на этой планете. Силу эту можно обратить себе на пользу, чем и пытаются заниматься те кто вас сюда прислал.

— Эта сила находится только в одном месте на планете? — Спросила Настя.

— Да. Именно она и способствовала зарождению жизни на этой потенциально безжизненной планете. Благодаря направлению ее вектора в этом месте возник мощный вулкан, который остыл миллионы лет назад. Его дно опустилось гораздо ниже среднего уровня поверхности планеты. То небольшое количество влаги, которое имелось в атмосфере конденсировалось в тени его стен. Так постепенно все и началось. Теперь мы имеем развитую цивилизацию.

— Которую хотят уничтожить. — С чувством заключила Настя.

— Настя, ты должна понять, что существуют эмоции, и существуют законы мироздания. В данном случае воюют две цивилизации примерно одного уровня. Твое сравнение с тлей и божьими коровками очень напоминает ситуацию в которой вы оказались.

— Это все равно бесчеловечно и по отношению к туземцам, и по отношению к нам.

— А пожар в лесу уничтожающий миллионы лесных жителей тоже бесчеловечен по вашему?

— Наверно?

— Но для природы это всего лишь шаг к обновлению. Нужно быть хладнокровнее.

— Кстати о хладнокровии я тоже хотела с вами поговорить.

— Слушаю.

— Я поняла, что не смогу убивать своих соотечественников, даже ради такой благородной цели. Может существует способ сделать как-то по-другому?

— Настя, вы же медик. Вам ли не знать способы поддержания жизни в вегетативном состоянии? — В голосе чувствовался некий упрек на недальновидность девушки.

— Да… но я… Мне нужно оборудование. — Запнулась Настя.

— Туземцы большие специалисты в создании различных веществ с заданными условиями. Попробуйте объединить ваши усилия и никого убивать не придется.

Настя проснулась. Она резко приподнялась и повторила вслух последние слова голоса, словно боялась их забыть. Надо же, какое простое решение. Пора открыть все карты перед туземцами и объединить общие усилия.

Понятие официального приема у туземцев наверняка не существовало. Ни столов, прикрытых скатертями, ни стульев, ни прочих атрибутов официального приема. Девушка стояла перед толпой почти одинаково одетых туземцев, волновавшихся как море в пятибальный шторм.

Перед приемом девушку отвели в комнату с бассейном. Вода пахла ароматами трав и Настя почувствовала себя намного бодрее и собраннее после водной процедуры. После того, как она смогла внятно объяснить туземцам цель своего нахождения у них, ее вызвали на «ковер». Вся эта волнующаяся толпа перед ней представляла весь цвет цивилизации «енотов». Они задавали ей вопросы. Большинство из них Настя понимала, некоторые дублировали ее учителя. После ожидаемых вопросов «зачем», «почему», «какую цель преследует» они смогли перейти к более менее техническим вопросам достижения цели.

Когда Настя поделилась соображениями того, что ее соотечественников можно не убивать, а просто ввести в состояние глубокого сна, вызванного каким-нибудь веществом, определенная часть толпы пришла в яростное пересвистывание. По отдельным фразам она поняла, что для туземцев война с людьми уже стала делом личной мести.

— Поймите, нас специально стравили. Мой народ понятия не имеет, как перелетать с планеты на планету. Мы до Луны еле долетели. Наш враг, это третья сила, которая себя не обнаруживает. Ему наплевать на наши переживания и скорбь. Я пришла к вам самостоятельно, потому что знаю решение этой проблемы.

— Почему вы не убедите свой народ прекратить войну. Как нам можно поверить вам?

— Мой народ очень воинственный. Вы видели какое у нас оружие. Я пыталась долгое время их вразумить, но все напрасно. — Настя обвела взглядом толпу, ища в ней понимания. — Почему вы мне можете доверять? Я не знаю. Вы можете мне не доверять и действовать дальше так, как вам кажется правильнее. А можете попробовать поверить мне и увидеть насколько это будет эффективнее.

— А что если вам выступить от нашего лица перед соотечественниками и сказать им, что мы не будем воевать с ними, если они тоже прекратят?

— Хотелось бы на это рассчитывать, но я думаю, что способов мирно закончить войну у нас нет.

Девушку снова отвели назад в ее комнату. Насте приходилось только предполагать о чем шла речь у нее за спиной. Наверняка, ее предложения казались совершенно невероятными. Все-таки для них она была врагом, и ее предложения помогать выглядели подозрительно. Тем не менее она сделала то что собиралась. Настя впервые почувствовала себя нужной для важного дела.

Вскоре за ней снова пришли. На выходе из здания стояло странное существо. С первого взгляда оно могло вызвать у человека чувство отвращения. Почти черное длинное тело, метров трех в длину, опиралось на шесть ног, отставленных в сторону и согнутых в коленях. Впереди имелась небольшая голова, немного похожая на лягушачью. Наверное из-за округлой пасти и выпуклых глаз, расположенных почти на самой макушке. Самое неприятное впечатление производил хвост, закрученный в пол оборота, как у земного скорпиона. Отдаленно сходство со скорпионом имело место быть. Правда хвост венчал не смертельный шип, а какая-то гигатская человеческая пятерня.

Настя догадалась, что это транспорт. Один их «енотов» запрыгнул на «скорпиона» сразу за головой.

— Садись следом. — Пригласил он Настю.

Девушка подошла к животному, которое совершенно флегматично покосилось на нее одним глазом. Она попыталась запрыгнуть на спину, но с непривычки у нее ничего не получилось.

— Встань спокойно. — Попросил ее «енот»-водитель.

Настя встала и сразу почувствовала как ее крепко подхватили со спины за талию, приподняли над землей и посадили следом за водителем. Настя обернулась, чтобы посмотреть на силача. Им оказалась рука-хвост животного.

— Спасибо, вы прям джентльмен, не дали повода этим мужланам повеселиться над моей нерасторопностью. — Девушка похлопала шестиногого «скорпиона» по плотному боку, поросшему короткой темной шерстью. За ней сели еще двое туземцев. Водитель издал клич и животное проворно и бесшумно, быстро перебирая лапами тронулось в путь.

«Скорпион» въехал в лес и их окутал туман. Несмотря на это скорпион бежал по невидимой тропинке, не натыкаясь на ветви деревьев. Вез «скорпион» мягко, как какой-нибудь земной лимузин. Ноги его переставлялись по сложному алгоритму, благодаря чему получалось сохранять идеально горизонтальное положение.

— Куда мы едем? — Поинтересовалась Настя у водителя.

Но тот словно не услышал вопрос, продолжая править животным. Девушка поняла, что ничего не добьется от него и принялась рассматривать «скорпиона». Она допустила, что животное является продуктом очень избирательной селекции, если не внедрением в гены. Сколько люди не выводили лошадей, но только задница с непривычки обязательно болела. Здесь же не было никакого намека на дискомфорт. Мощные бока ходили как меха. Настя отклонилась в сторону чтобы рассмотреть их подробнее. Под кожаными складками она увидела, как при выдохе появляются отверстия. Получалось, что вдоль тела животного проходили легкие. Такой огромный объем прокачиваемого воздуха наверняка позволял туземской лошадке совершать огромные марш-броски.

Через час туман расселся и животное подвезло своих ездоков к небольшой пирамиде, имеющей непривычный зеленоватый оттенок. Настя заинтересованно рассмотрела сооружение. Окон в нем было гораздо меньше чем в обычных жилищах. Народ просто так не слонялся вокруг, как это случалось в тех местах, где жила девушка.

Услужливая рука подняла девушку со спины и поставила на землю. «Еноты» пригласили Настю пройти в здание. Внутри сразу ударил в нос специфический запах какой-то дезинфекции. Вероятно, так оно и было. Низкие коридоры были освещены ярким желтым светом. Девушку провели в ближайшую комнату. Сами сопровождавшие ее туземцы не пошли следом, оставшись в коридоре.

Комната в которой оказалась Настя имела круглое окно, через которое яркое солнце освещало зеленые стены. Небольшое возвышение посередине имело гладкую поверхность, в отличии от ставшей привычной шероховатости поверхностей жилищ туземцев. Возвышение напомнило кушетку или операционный стол. Последнее сравнение невольно заставило сердце биться быстрее.

В комнату вошли двое «енотов» в плотных костюмах, полностью скрывавших их тела и в масках, похожих на респираторы. Настя немного заволновалась.

— Я извиняюсь, похоже вы врачи, я тоже врач, как коллега коллеге скажите пожалуйста, что вы задумали? — Спросила Настя на чистейшем русском, потому что речевой аппарат от волнения напрочь отказался воспроизводить туземский язык.

Ей никто не ответил. Один из врачей жестом показал девушке на выступ из пола.

— Зачем? — Собравшись с силами спросила Настя на родном для «енотов» языке.

— Образцы брать. Кровь, ткань, кость, нервы.

— Прошу вас дать мне снотворное. — Попросила девушка на русском.

Никто не ответил, снова указав на ложе. Девушка легла. Она не понаслышке знала, что пункция это очень больно. Ей очень не хотелось чтобы ей причиняли боль. Девушке сунули в руки какой-то плоский и теплый предмет.

— Держи в руках, пока не заберем. — Приказали врачи Насте.

Девушка безропотно исполнила их приказ. Предмет забрали. Некоторое время врачи колдовали над ним, вставляли его в еще какие непонятные приспособления. Затем к ней подкатили небольшое устройство, и на гибком шланге к голове подвели предмет размером с шахматную доску.

— Смотри на него и не моргай

— Ага, хорошо. Это томография головы?

Вместо ответа она заметила на черной поверхности предмета световые импульсы. Они имели разную частоту и цвет. Импульсы словно проникали в голову. Вначале они очистили мозг от мыслей. Стало легко и спокойно. Затем появилось ощущение некоторой вибрации и полета. Сознание заполнили приятные воспоминания, и даже фантазии по яркости и абсурду затмившие всех художников авангардистов.

Сознание вернулось назад резко и безболезненно. Совсем не так, как при химическом наркозе. Боли от проколов почти не чувствовалось.

— Нам есть чему у вас поучиться. А ведь многие из наших до сих пор уверены, что вы только с дерева слезли. Медицина у вас, похоже, ушла гораздо дальше земной.

Ей не ответили. Врачи были заняты своим делом.

— Я могу идти? — Спросила он на языке «енотов».

— Да.

— И вам не болеть. — Настя вышла в коридор.

Во дворе ее ждали. Рука-хвост «скорпиона» мягко посадила ее на свою спину и они бесшумно понеслись назад.

— Все хорошо у вас в машине, но только музыки нет. — Насте нравилось разговаривать на русском языке с туземцами.

Минуло трое местных суток. На одном из уроков туземского языка, посвященному географии, учитель обмолвился о том, что планируется экспедиция к самым горам. У подножия гор на самых камнях растут ядовитые цветы питающиеся влагой из воздуха. Ученые хотят набрать образцов этих ядов для создания на их основе веществ с похожими, но не летальными свойствами.

— Я дико извиняюсь, но не могли бы вы и меня взять в ту экспедицию? — Насте дико загорелось посмотреть необычный мир туземцев.

Учитель передал ее просьбу, но вначале последовал отказ. Но туземцы не знали, что отказывать земным женщинам бывает гораздо невыгоднее, чем согласиться. После нескольких бзиков девушка оказалась в составе экспедиции.

— Какую пользу вы можете принести ученым? — Спросили ее туземцы, удивленные настойчивостью девушки.

— Я буду следить за тем, чтобы они не перепились по дороге. Вы же знаете, если компания мужиков собирается вместе, чем это заканчивается. Тем более, что они за наркозом поехали.

Это снова была шутка. На самом деле Настей двигало огромное любопытство и больше ничего. Для туземцев ей пришлось придумать более менее правдоподобную версию.

— Я изучала медицину и могу быть полезна в тех вопросах, которые будут касаться человеческого организма.

Возможно высоколобые парни из местной расы посчитали так же. Настю взяли в состав экспедиции.

Вскоре, туманным утром за ней пришли. На улице ее ждал целый караван «скорпионов». Помимо пассажирских версий данного животного имелись и грузовые, на спине которых имелся костный вырост образующий багажный отсек. Животное усадило Настю на спину и вереница животных устремилась в туман.

Ехать в молчании стало утомлять девушку и она обернулась к «еноту» позади себя.

— Простите, вы тоже ученый? — Спросила она на их языке, который становился все совершеннее.

— Да.

— А в какой области?

— Биохимия.

— Как интересно. Я заметила, что вы уделяете ей очень много внимания. На нашей планете тоже изучается биохимия, но вы преуспели больше нашего.

— Спасибо. Я бы хотел изучить ваш опыт, чтобы расширить немного горизонты своих знаний. — Ученому понравился интерес девушки к его науке.

— Я бы с удовольствием вам помогла, но мои познания элементарны. Не думаю что расширю ваши горизонты, если только делиться с вами своими тканями.

— А мы уже многое знаем о вас. Ваша нервная система работает немного не так, как здоровая. Если вам угодно, то мы сможем создать вещество, которое вернет ее к исходному состоянию.

— Буду очень признательна. После того, как мы здесь оказались нервы действительно много раз находились на пределе.

— Хорошо, по возвращении я обязательно займусь этим, параллельно с синтезом вещества, способного поддерживать связь между нервными клетками на минимальном уровне. — Немного подумав ученый сам решил задать свой вопрос. — Расскажите мне, если не трудно, о вашем развитии. Как все устроено на вашей планете?

— Ну, сразу тяжело определиться с чего начать-то. Главное отличие от вашей планеты, мы заселяем почти всю поверхность планеты. Наша планета на одну треть это твердая поверхность, на две трети — вода. Бескрайние просторы воды. Из-за того, что мы заселили всю планету, на ней стали образовываться изолированные сообщества. Такие сообщества имеют свои законы и прочие вещи, которые могут сильно отличаться друг от друга. Даже внешне, мы можем сильно отличаться. Отличия, часто служат отличным поводом к войне, которые происходят у нас довольно часто. Мы имеем оружие, которое может быть размером с эту лошадку. — Настя хлопнула «скорпиона» по бокам. — Которое может уничтожить всю вашу цивилизацию одним ударом. — Настя заметила в маленьких глазках ученого испуг. — Нет, с собой мы его не привезли. Хорошая сторона этих войн — прогресс. Во время больших войн год можно считать за десять лет мирной жизни, а то и больше.

— Звучит немного пугающе. По мне так лучше не торопиться. — Вытаращенные глаза «енота» выдавали его сильные эмоции. — А почему у вас все производится из металла.

— Потому что у нас его много. Я заметила насколько отличаются ваши и наши подходы к эволюции. Мы как только начали прямо ходить сразу привязали камень к палке и стали им дубасить всех подряд. Очень интересно, а вы знаете с чего начинали ваши предки?

— Почти нет. Я думаю оттого что мы живем на одном месте исторические слои постоянно затираются нашей деятельностью. Только с появлением письменности, несколько тысяч лет назад, мы смогли сохранять исторические события.

— Это тоже хороший срок. Вы знаете, пока я находилась взаперти, в той комнате, меня все время терзал вопрос из чего сделаны ваши дома? Они какие-то органические на ощупь.

— Наши дома строят микроорганизмы. Вначале, мы вылепляем из питательного вещества часть дома. Допустим — первый этаж. Затем помещаем на его поверхность микробов, которые поедают его с огромной скоростью, интенсивно при этом размножаясь. Постепенно питательное вещество заменяется продуктами жизнедеятельности микробов, которое и является тем материалом, который вызвал у вас интерес.

— А посуда у вас делается таким же образом?

— Абсолютно.

— А не подскажете, что находится на дне того горшка, который мне приносят в качестве туалета.

— Там находятся дрожжевые культуры перерабатывающие органику на удобрения для растений.

— Биотуалет значит. Я так и думала.

— Расскажите еще что-нибудь о вашей цивилизации, мне как ученому очень любопытно узнавать новое. Например о ваших механизмах. Каким образом они движутся?

— Нууу, у вас же есть жидкости, которые горят?

— Конечно!

— Ну, вот смотрите, что будет если поджечь такую жидкость внутри сосуда?

— Он взорвется.

— Правильно. А наши механизмы используют энергию этого взрыва для получения движения. У нас еще есть электричество, но без ваших знаний о металле, я не смогу объяснить. Хотя нет! — Настю вдруг осенило. — Вы же замечали, что ночью воздух становится другим, искрит?

— Разумеется.

— Вот, эти искры тоже можно использовать себе во благо. Благодаря им у нас работает вся домашняя техника.

Любопытный ученый пытал своими вопросами девушку почти всю дорогу. В языке туземцев многих земных понятий не было в помине, поэтому многое осталось для него непонятным. Но рассказы девушки о земной цивилизации возбудили его. «Енот» повинуясь рефлексам раскачивался на спине «скорпиона». Его ритмичные движения наверно изображали необыкновенный восторг полученный от приобретенных знаний.

Постепенно местность стала меняться. Растительность стала редеть. Деревья становились все ниже. Дорога то поднималась то опускалась. Настя почувствовала как изменился запах воздуха. К запаху влажного леса стал примешиваться запах озона. Туземцы, как по команде нацепили на глаза очки. Ученый-биохимик хлопнул Настю по плечу и когда она обернулась, передал ей очки.

— Это самые большие, что были у нас. — Извиняющимся тоном произнес он.

Настя взяла их и примерила. Если бы ее видели друзья, то они бы на всю жизнь запомнили этот момент. Темные линзы, раза в два меньшие чем нормальный человеческий глаз, заправленные в гибкую оправу едва закрывали Настины глаза. Девушка почувствовала себя карикатурой на саму себя.

— Хорошо, что фотки у вас не выкладывают в интернет. — Успокоила себя Настя.

Маленькие очки все равно были лучше, чем ожег роговицы.

На дороге стали попадаться камни. И деревья уже были не деревьями, а кустарниками. Туман все редел. Он уже начинал рваться комьями, словно гигантская вата. И вдруг, в просвет между такими комьями Настя увидела горы. Невероятной высоты и абсолютно отвесные. Она даже привстала от неожиданного зрелища.

— Вот это да! — Только и смогла она сказать.

Туман совсем исчез и прекраснейшая из всех картин, виденных Настей за всю свою жизнь предстала во всем великолепии. Неровные стены жерла вулкана поднимались на огромную высоту. Они шли кольцом исчезая далеко на горизонте. В совершенно ясном небе, имеющем сильный бирюзовый оттенок, лучи солнца образовывали радужный ореол над жерлом вулкана. Под ореолом лежал неподвижный океан тумана. Космические масштабы зрелища наполняли душу девушки состоянием торжества и некоторой причастности к этому.

— Солнце очень опасно, прикройся. — Ученый протянул Насте накидку, подобную той, что уже висела у него на плечах.

— Куда нам теперь? — Спросила девушка.

— К горам. Сейчас придется спешиться. Ноги нашего животного не защищены от камней.

Скоро вся вереница «скорпионов» встала. Туземцы стали слезать на землю и разбирать непонятные приспособления из костяных багажников. Настя осмотрелась. У подножия гор имелись многочисленные осыпи. Там где они находились сейчас был только щебень, но вдалеке уже угадывались огромные валуны.

— Горы дальше, чем кажутся. — Предупредил ее ученый-биохимик, который стал испытывать дружеские чувства к Насте. — Придется много идти по камням.

— Почему все самое нужное, находится всегда в самом недоступном месте? — Закапризничала Настя.

Под ногами шуршал щебень. Чувствовалось как с гор опускаются потоки холодного воздуха. Но с другой стороны, жаркое солнце нагревало голову и одежду. Горы как мираж, маячили на одном и том же расстоянии. Все чаще попадались более крупные камни.

— Скоро станут попадаться. — Произнес кто-то из группы. — Смотрите под ноги.

— А что будет если наступить на цветок? — Спросила Настя своего товарища.

— Иглы, острые и крепкие. Цветок очень ядовит. В закрытом состоянии он очень сильно сливается с камнями. Перед тем как наступить на него он резко открывается и выставляет шипы.

— Надо же какой жестокий цветок. А какой интерес ему убивать, он что — хищник?

— Нет, он не поедает животных. Они ему нужны чтобы отложить семена в мертвую тушу. Растению в первые фазы роста нужно много питательных веществ, прежде чем закрепиться на камнях. Впрочем, ты скоро все увидишь сама.

— Осторожно, рядом цветок!

Ученые встали как вкопанные. На камнях лежала вздувшаяся туша животного.

— Свежий, еще не осемененный. — Шепнул биохимик, словно ядовитые цветы могли его подслушать.

— А как его осеменяют? — Спросила девушка.

— Если цветок чувствует рядом труп, он отпускает в его сторону лозу, на кончике которой имеются семена. Протыкает шкуру и откладывает внутрь семена.

— А разве нет более безопасного способа посмотреть на эти цветы?

— Есть. Смотри. — Биохимик показал в сторону двух ученых разбиравшихся с каким-то оборудованием. Они мастерили что-то похожее на большой телескоп. К трубе телескопа приспособили небольшую емкость. Труба загудела и пустила облако синего пара. Ученые повертели трубой в стороны, словно обрабатывали картошку от колорадского жука. Пар вскоре бесследно исчез на камнях. Другие ученые подняли перед собой прозрачный предмет и сквозь него посмотрели по сторонам.

— Что они делают? — Спросила Настя.

— Они обработали пространство веществом, которое заставляет яд светиться в определенном спектре. Видишь, все безопасно.

— С умной головой и проще жить.

Видимо ученые определились в каком месте растут цветы и вооружившись какими-то удочками смело отправились вперед. Цветка не было видно до последнего момента. Ученый держал удочку над обычным по виду камнем. Он опускал ее все ниже и вдруг, в долю секунды камень превратился в алый цветок. Тяжелые мясистые лепестки с глухим звуком шлепнули о камни. Настя дернулась от неожиданности. Алая плоть цветка топорщилась влажными шипами. Ученый ловко опустил удочку с прикрепленным на конце небольшим устройством прямо в центр цветка. Растение терпеливо ждало, предполагая своей нервной системой что ее тревожит очередная добыча. Ученый поднял удочку и через пару секунд цветок снова схлопнулся и превратился в камень.

— Теперь поедем домой? — Спросила Настя своего товарища.

— Нет. Нужно собрать образцы со многих цветков. Сейчас смотри краской сделают безопасный коридор, не выходи за его пределы.

— Хорошо. — Настя запрокинула голову вверх, чтобы снова впечатлиться высотой отвесных стен. Она представила как миллионы лет назад горячая лава заполняла этот кратер до краев. — Послушай, а мне говорили, что вы перелазили на ту сторону?

— Да, мы организовывали экспедицию. Хотели увидеть мир снаружи. Но там только безжизненные камни. Экспедиция хоть и была экипирована защитной одеждой и имела запасы кислорода, не смогла далеко уйти. Многие погибли. Те, что вернулись тоже умерли вскоре от непонятной болезни.

— Радиация. — Сказала Настя на русском.

— Что?

— Я говорю, что лучи солнца, не отфильтрованные достаточно атмосферой являются губительными для живой плоти. У нас на земле хорошей защитой от радиации является один мягкий металл, но так как вы не сильны в этом, то я и рассказывать о нем не буду.

— Настя, а давай не будем торопиться с окончанием войны. Может мы принесем друг другу больше пользы. — Предложил воодушевленный биохимик.

— Нет. Худой мир лучше доброй ссоры. Знаешь, вся эта добыча полезных ископаемых сильно вредит экологии. С местом у вас напряженка, лучше развивайте медицину, микробиологию, биохимию, то что у вас получается гораздо лучше, чем у нас. Кто знает, может через сотни лет мы встретимся с вами при других обстоятельствах. Тогда и произойдет обмен знаниями.

— Хорошо! — Согласился биохимик. — Но теперь моя душа не найдет покоя, пока я не научусь добывать металл.

— Дерзай! На то ты и ученый.

Вперед приходилось передвигаться осторожно, перепрыгивая с камня на камень. Изредка на самих камнях, или в расщелинах между ними лежали побелевшие скелеты животных. Как правило, возле такого скелета находился опасный цветок. Ученые методично набирали образцы их яда. Наконец, они решили, что им достаточно. Группа развернулась и пошла обратно.

Глава 6

БМП вынырнула из тумана, натужно ревя двигателем и пуская клубы черного дыма. Гусеницы вязли во влажной почве. Машина подъехала к блок-посту. Покрутила башней. Наконец, откинулся люк, и из него показалась голова старшего лейтенанта Островского.

— Никого не осталось? — Спросил он и без того очевидную вещь.

— Так точно, никого. Ни бойцов, ни следов сопротивления. Мы нашли подарок от «енотов». Похоже, что их усыпили сильным снотворным, похожим на эфир.

— Да, начальство мне уже доложило. Теперь службу будем нести в машинах. БМП останется здесь, только сменами будем меняться. Сейчас ко всем блок-постам отправили машины, на последних каплях солярки. Чего дальше делать не представляю?

— Да хрен его знает, что делать! Пока делать то что приказывают, а там видно будет. — Кравцов уже и сам давно не представлял что делать дальше.

Служить становилось все тяжелее. Из городка до периметра приходилось ходить пешком. Транспорт уже давно стоял на приколе из-за нехватки горючего. Ночью приходилось вовсе заступать на весь период. А это почти пятьдесят часов полной изоляции. Ни о какой подмоге в этот период не могло быть и речи. Солдаты, как могли пытались отвертеться от ночных смен. Кравцову и самому каждый раз было не по себе от ожидания ночи. Среди людей витал дух обреченности. Даже в городе не было видно и слышно детей беззаботно играющих на улице. Все разговаривали вполголоса словно боялись обнаружить себя перед врагом.

А неделю назад стали бесследно пропадать бойцы. Средь бела дня пустел блок-пост. Военные пытались не допустить этой информации в народ, но удержать ее не смогли. Вскоре об этом стало известно всем. Население городка находилось в состоянии тихой паники. Достаточно было небольшой провокации, чтобы паника из тихой стала очень громкой. Впрочем выбора у людей не было, бежать было некуда.

Кравцов часто после смены заставал жену с зареванным лицом. Ей было страшно. Страшно, что муж может не вернуться из очередного дежурства. Страшно, что они останутся с Павликом вдвоем, никому не нужные. И просто страшно. Игорю это не добавляло оптимизма на работе. Его голову постоянно занимали мысли о семье. Никаких просветов впереди не намечалось. Напротив, теряя технику и оружие, люди опускались до уровня врага. Игорь не раз вспоминал Настю, у которой был хоть какой-то план. Сейчас же они просто держали оборону, день за днем сдавая позиции. Было ясно, что люди проиграли эту войну и все их попытки сопротивляться являются только хорошей миной при плохой игре.

— Ну ладно, мы пошли. Там пулемет остался внутри. Заберите его себе. — Кравцов был рад поскорее выбраться из леса.

— Хорошо Игорь. Будь на связи пока из леса не выберешься.

— Конечно. Все давай, удачи.

Небольшой отряд пошел обратной дорогой. Дорога по лесу, длиной в один километр казалась намного длиннее пяти километров по родной степи. Шли молча. Туман подавлял любое желание разговаривать, да и небезопасно это было. Комья влажной земли липли к подошве и мешали ходьбе. Каждый чувствовал в душе какое-то раздражение.

Вдруг, рядом в лесу хрустнула ветка. Все, как по команде направили стволы своих автоматов в сторону звука. Больше посторонних звуков со стороны леса не доносилось. Отряд уже собрался возобновить движение, как из тумана в их сторону вылетел белый предмет прямоугольной формы. Он еще не успел упасть на землю, как десяток стволов выстрелили в сторону, откуда он прилетел.

— Прекратите! Прекратите стрелять! Там уже никого нет, они же не идиоты.

Игорь подошел к белому прямоугольнику, который ребром вошел в мягкую землю. На одной из его сторон имелся текст написанный прописными буквами. Лейтенант тронул его стволом автомата. Внешне предмет не представлял угрозы, но совсем не хотелось купиться на тот же прием, что и пропавшие бойцы.

— Я бы не трогал. — Проговорил Костя.

Кравцов достал рабочие перчатки из рюкзака. Одел их и выдернул из земли предмет. Оттер грязь с его поверхности и с удивлением прочел текст, который адресовывался именно ему: «Игорь, своим сопротивлением, вы делаете хуже всем. Я знаю как вернуться домой. Поверьте мне! Настя».

Каждый член отряда не по разу пробежал глазами по строчкам.

— Я же говорил, что все началось, когда пропала Настя! — Пробубнил Костя.

— Не может быть, что это она. Ее уже месяца три как нет. Может, ее заставили это написать? — Предположила Светлана.

— Маловероятно. Зачем им персонализировать свое послание мне. Могли бы просто написать «Люди, сдавайтесь, вам все равно крышка». А так они должны были знать, что именно сегодня я буду здесь.

— Получается, что Настя воюет против нас, и в данный момент спокойно наблюдает за нами? Это же предательство.

— Предательство — это если бы она изначально разделяла с нами взгляды на войну. А Настя всегда была против войны. Мне кажется, что она и сейчас на нашей стороне, потому что наши враги совсем не «еноты». — Попытался заступиться за девушку Кравцов.

— Командир, ну хоть ты не начинай нести эту ересь. — Наплевав на субординацию, перебил командира здоровый и прямолинейный Виктор.

— У тебя есть план куда нам двигаться? Ты знаешь как воевать с туземцами когда закончатся патроны? — Кравцова немного покоробило такое бесцеремонное отношение со стороны солдата.

— А чего тут знать. Будем драться чем придется, до последнего человека.

— Заманчиво. Действительно реальный план и не докопаешься ни к чему. А напомни мне чего ради ты воюешь, и какая конечная цель у твоей победы? — Спросил Кравцов.

Виктор не дал вразумительного ответа. Ему было проще поддерживать внутри себя чувство ненависти к врагу, которое помогало иметь необходимый уровень воинственности, чем мучиться философскими вопросами.

Неуместный спор был закончен. Отряд снова двинулся домой. Кравцов припрятал странную табличку в рюкзак. Ее непременно надо было показать начальству. Он представлял как вытянутся их лица, когда они поймут, что Настя жива, да еще и воюет на стороне туземцев. Несомненно, девушка знала больше всех, оттого и имела уверенность, как нужно поступить. Даже смерть родителей не дала ее сердцу обозлиться и заглушить голос разума.

Вдруг лейтенант почувствовал, как у него на душе стало светлее и легче. Игорь проанализировал причину такого изменения настроения. Получалось, что внутри он обрел уверенность в том, как ему теперь поступать. Не заметив сам, он начал насвистывать первую пришедшую на ум веселую мелодию. Его бойцы с опаской посматривали на странное поведение командира. Обычно они старались идти по лесу максимально тихо. Когда Кравцов сам заметил, что ведет себя не совсем адекватно обстановке, он оглянулся на угрюмых бойцов.

— Простите, задумался. — Он повесил автомат на плечо и широко шагая двинулся дальше.

Как поняла Настя своего друга биохимика вещество которое должно было помочь успокоить людей было многокомпонентным. Основу составляла быстроиспаряющаяся жидкость. В ее состав входил синтезированный из яда цветка компонент, с очень сильным снотворным эффектом. По сути это был наркотик. Чтобы избежать передозировки, пришлось добавить компонент угнетающий дыхание. После вдоха достаточного количества вещества человек сразу впадал в почти коматозное состояние. Дыхание становилось редким и неглубоким, пульс падал до нескольких ударов в минуту. Со стороны человека можно было принять за покойника. Вывести его из такого состояния мог только антидот.

Первые жертвы удачной атаки «енотов» на блок-посты прибыли вскоре после того, как Настя совместно с ответственными лицами туземцев разработали план атаки на людей. Бездыханные тела привезли верхом на «скорпионах». Изобретенное «енотами» вещество показало свою эффективность. Не было произведено ни одного выстрела. Солдаты не успевали понять что происходит, как падали в отключке.

Однажды Насте пришлось лично побывать на просеке, созданной людьми. Туземцы не могли уяснить как устроены минные заграждения. Они пару раз попали на мины и понесли потери. Девушке пришлось личным примером объяснить каким образом ставились мины и помочь туземцам нейтрализовать еще один блок-пост. Пока они грузили чуть живые тела солдат, на блок-пост явилось подкрепление. Насте не было видно кто именно прибыл на подмогу, но только она услышала голос Игоря Кравцова. Чтобы не ошибиться она подобралась как можно ближе к говорящим людям. Голос точно принадлежал Кравцову.

Черти подмывали девушку дать о себе знак. Наверняка, все считали ее погибшей. Каково должно быть их изумление, когда они узнают, что она жива и к тому же сумела найти контакт с туземцами. Из всех людей, что остались в городе только Кравцов относился к ее словам серьезно. Стереотипы мешали и ему принять сторону девушки, но Настя чувствовала, что лейтенанту не хватает только маленького доказательства, чтобы полностью перейти на ее сторону.

Она наскоро составила текст на подаренной туземцами самописной доске и собиралась уже бросить ее на голос. Рев мотора бронемашины нарушил ее планы. Только когда она поняла, что отряд уходит, она вместе с туземцами незаметно пересекла просеку, догнала отряд и бросила в их сторону доску. За что чуть не поплатилась жизнью. Прилетевший в ответ свинцовый дождь чуть не убил ее и ее товарищей.

С четырьмя новыми пленными, лежавшими под присмотром туземских врачей, общее количество захваченных бойцов равнялось сорока восьми. Они лежали ровными рядами в специальном медицинском помещении. Их регулярно осматривали и снимали показания. На всякий случай. Гуманизм, по отношению к пленным был вызван не природной добротой «енотов», а скорее авторитетом Насти.

Девушка обрела безраздельное доверие со стороны туземцев. Ей самой казалось их поведение слишком наивным на человеческий взгляд. Она могла запросто уйти, и никто бы не остановил, и не спросил ее. Такая психология могла сформироваться только в очень закрытом ареале обитания. Если бы «еноты» были более агрессивными и хитрыми, наверняка их бы уже не существовало. А на тот момент, когда им на голову свалились люди со своими автоматами и танками, у последних даже не было никакого оружия. Туземцам пришлось оружие придумывать на ходу.

Настю пригласили на военный совет. Звучало это намного серьезнее чем выглядело. Все массовые мероприятия туземцев больше напоминали собрание сектантов, введенные в транс массовыми песнопениями. Любое количество туземцев собравшись вместе умело непостижимым для человека образом действовать синхронно. Словно контролируемые одним мозгом на всех, они могли одновременно податься вперед, замереть, а потом начать ходить волнами. Чем оживленнее была беседа, тем стремительнее они двигались.

В тесном помещении находилось около двадцати важных персон. Настя так и не научилась отличать их по лицам. Ее встретили перекатами волн. Девушка для смеха изобразила аналогичное движение телом и руками. Туземцы совершенно не поняли насмешку в свой адрес, наивно предположив, что Настя пытается угодить им. Впрочем, тема которую предстояло обсудить была очень серьезной. Туземцы планировали нанести решительный удар, и не по армии, а прямо по городку.

На полу лежала большая карта всего мира туземцев. Овал, по форме напоминавший яйцо обозначал территорию занятую людьми. Волнующаяся масса «енотов» с умным видом передвигалась вокруг карты.

— Скажи, какое сопротивление мы встретим если нападем на город ночью? — Спросил Настю «енот» имевший отличающий его пучок черной шерсти в виде контура африканского континента.

— Все будет зависеть от того насколько они будут ждать. В городке живут тысячи людей. Сразу весь не захватишь, обязательно поднимется тревога, поднимется армия. По мне — первым делом нужно нейтрализовать армию. Все солдаты живут в казармах. Всего несколько шаров смогут усыпить тысячу солдат. А там еще штаб и общежитие. Если правильно все спланировать то за несколько минут мы сможем вывести почти всю армию из игры. Останутся только те, кто несет дежурство в боевых машинах. Их просто так оттуда не выкуришь.

Собрание принялось обсуждать свежую идею. Они свистели и цокали. Настя порой не могла разобрать смысла того о чем они говорят. Карту вертели в разные стороны, тыкали в нее пальцами, проводили линии. Отличительной особенностью принятия решений у туземцев было то, что они не могли его принять пока их коллективный разум не принимал одинаково удовлетворяющее всех решение. Иногда это могло занять несколько дней.

— Простите, можно вмешаться в ваш спор. Как говорил один известный полководец — «Тяжело в учении — легко в бою» и построил рядом с Измаилом похожую на него крепость, где солдаты овладевали навыками штурма. Я помогу вас создать макет территории воинской части, даже в масштабе. На нем и отработаем навыки.

Толпа угомонилась и замерла. Казалось, что только в абсолютной тишине они могут воспринимать информацию из вне.

Вскоре Насте принесли целую гору пластичного материала напоминающего пластилин. Настя предполагала, что это очередной продукт жизнедеятельности микробов, но не стала спрашивать. Она сделала наброски воинской части на рисовальной доске, а затем перешла к лепке макетов здания и забора. Будучи ученицей она не раз бывала на территории части и помнила всю планировку. На осуществление всего макета у нее ушли человеческие сутки. Долепив последние штрихи она упала и уснула без сил.

Проснулась она отттого что к ней в комнату вошли. Шестеро туземцев пропищали извинения на своем языке и с удивлением уставились на макет.

— Давайте, забирайте, чего на него смотреть. Я сейчас тоже приду.

Очередной совет проходил на свежем воздухе. Большая свободная от деревьев поляна должна была послужить для строительства большого макета, всего раз в десять меньше натуры.

— Все, что вам понадобится это меткость и скорость. Одни разбивают окна вторые забрасывают шары со снотворным. Все просто. На нашей стороне фактор внезапности. Никто не будет вас ждать в самом безопасном месте. Если же все пойдет не так, как планировали, просто бросаете все и уходите на заранее приготовленные позиции.

План удовлетворил командование «енотов», и они незамедлительно приступили к строительству большого макета. Он должен быть довольно схематичным и служить исключительно для отработки навыков, как то — бросков в окна и ориентирование на незнакомой местности.

Для многих туземцев, возникшая из ниоткуда колония людей была местом довольно мистическим. Среди «енотов» добровольцев никто особо не искал, трусость у них была не в почете, но репутация места в которое их направляли могла сыграть решающую роль. Всему виной мог стать коллективный разум. Стоило нескольким особям из группы поддаться панике, как их настроение могло перекинуться на остальных членов. Настя, как медик попыталась провести некоторую психологическую работу с добровольцами, но то, что подходило человеку, могло не сработать у туземцев.

За пару дней на поляне поднялись уменьшенные копии зданий. В целом получилось все узнаваемым. Здания, дорожки, плац, все было сделано из одинакового строительного материала. Из того же самого, что и все дома «енотов». Настя прошлась по улицам, заглянула в окна. Она чувствовала, что приближается финал этой фантастически нереальной истории. Сомневаться и испытывать нерешительность было уже преступлением по отношению к самой себе. Девушка подумала о людях, против которых она готовила акцию. Хотя, почему против? Они сами поставили себя в роли загнанного животного, у которого кроме инстинкта самосохранения больше ничего не работает. Пытаться что-то объяснить им сейчас, совершенно бесполезно. Они вряд ли способны внимать. Поэтому Настя и берет на себя всю ответственность за их судьбу.

Игорь на ощупь поднялся в свою квартиру офицерского общежития с ведром горячей воды. От закопченного до черна ведра поднимался пар. Было время купать Павлика. Малыш лежал на спине на мягком полотенце, гулил и перебирал непослушными пальчиками цепочку на шее матери, которая мерцала в свете неровного пламени свечи. Игорь развел воду в детской ванночке, предварительно закрыв дверь в душевую, чтобы сохранить тепло. Он опустил локоть в теплую воду и довольно хмыкнул. С каждым разом он все точнее угадывал температуру. Игорь достал с полки пузырек с марганцовкой и отсыпал немного в приготовленную воду. Вода окрасилась в бордовый цвет.

— Катя, заноси принца! — Позвал он жену.

Катя занесла голенького малыша в теплую ванную комнату. Она осторожно опустила Павлика в теплую воду. Малыш вопросительно посмотрел в глаза родителей, словно пытался узнать в них, а не замыслили ли они чего нехорошего. Отец с матерью именно так и поняли его взгляд и в один голос принялись успокаивать сына. На животик Павлику положили свернутую пеленку и стали поливать на нее теплой водой. Ребенок разомлел от забот родителей и был готов к мытью головы.

— Ой, Игорь, подержи Павлика, я шампунь в зале забыла.

Игорь перехватил под голову сына, и со взглядом родителя восхищенного своим чадом принялся поливать малыша.

— Сейчас мамка принесет нам шампунь, и мы вымоем свою лысенькую голову. — Приговаривал заботливый отец.

В зале послышался звон разбитого стекла, и почти сразу глухой удар, как от падающего тела. Игорь выхватил из ванночки сына и распахнул дверь. На пороге, между комнатами лежала Катя. Из зала тянулся белый шлейф дыма, или скорее пара. Игорь захлопнул дверь. Перевернул ванну и вылил из нее воды, положил на дно сына. Снял с него пеленку, выжал ее и приложил к носу, предварительно набрав воздуха полные легкие. Лейтенант быстро выскочил из ванной, плотно закрыв за собой дверь. В дыре разбитого стекла, зацепившись за острые края висел предмет похожий на тряпку, которую они недавно сняли с крыши блок-поста. Игорь подхватил жену подмышки, тряпку пришлось выбросить, чтобы освободить руки. Тело Кати совершенно безвольно висело у него на руках. Он, как смог быстро затащил ее в ванную, закрыл за собой дверь и выдохнул. В глазах уже начинали бегать звездочки от нехватки кислорода. На территории части послышалась нестройная стрельба, которая быстро прекратилась.

Игорь стал выхватывать из корзины с грязным бельем вещи, мочил их в оставшейся в ведре воде и затыкал щели под дверью. Когда ему показалось, что он достаточно изолировал комнату ванную, Игорь наконец обратился к жене. Катя не подавала признаков жизни. Он схватил зеркало жены, в которое сам смотрелся когда брился. Оттер его от влаги и приложил ко рту жены. На поверхности стекла появилась испарина.

— Вроде жива!

Из ванны послышались первые всхлипывания замерзающего Павлика. Игорь схватил приготовленную для этого случая пеленку и завернул в нее сына. Малыш почуяв заботу успокоился.

Свечка в ванной догорала, и скоро помещение должно было погрузиться в полную тьму. В зале горело одновременно три толстых свечи. Их должно было хватить на больший срок, но чтобы получить следующие придется ждать не меньше недели. Кравцов помнил как быстро испарилась жидкость которую они нашли на тринадцатом блок-посте. Может быть и в зале уже ничего нет, но Игорь боялся проверять свою догадку из-за сына. Вдруг он останется один. Кому он будет нужен? Павлик, почуяв внимание на себе начал капризничать. Он пока еще только пытался дать знать, что уже пора бы и сиську принять. Скоро он начнет просить намного настойчивее. Игорь стал впадать в тихую панику. Как ему кормить теперь ребенка? Что если Катя все-таки умрет? Как ему поступить? Придется кому-то сдавать сына, пока он будет на смене. Жуткие перспективы заставили плечи лейтенанта передернуться. Игорь снова поднес зеркало ко рту Кати. Испарина появилась.

— Надеюсь, что ты не сильно надышалась. — Сказал Игорь вслух.

Павлик только этого и ждал. Громкий крик из ванны известил о том, что у ребенка кончились силы терпеть голод.

Игорь несколько раз нервно вставал и садился. Затем ему пришла умная мысль. Он усадил жену, оперев ее о стену. Откинул в сторону халат, обнажив грудь полную молока, и приложил вопящего сына к сиське. Сын благодарно зачмокал.

— Вот, нам мужикам не так много от женщин для счастья надо.

Сын насосался и отвалился как клещ. Игорь осторожно уложил его в сухую ванночку. Затем он нагнулся и вытянул краешек мокрой тряпки из под двери. Он принюхался к воздуху. Тот запах вещества, сильный и едкий который он вдохнул на блок-посту врезался в память. Сейчас такого запаха не было, по крайней мере у пола он не чувствовался. Игорь накрыл ванночку с сыном мокрой пеленкой. Проверил, чтобы нигде не было щелей и приоткрыл дверь ванной.

В зале колебалось пламя свечей. Его шевелил сквозняк из разбитого стекла. Постороннего запаха не ощущалось. Возможно пламя свечей очистило воздух в комнате. Игорь вошел в зал. Странно, что до сих пор к нему не прибежал посыльный с требованием явиться по тревоге. Может ничего страшного не произошло и досталось только ему. Впрочем, тут можно было только гадать. Игорь подошел к стеклу и сбросил оранжевую шкурку на улицу. За окном стояла полная темнота. Огромное остывающее солнце тревожно взирало на странные дела развернувшиеся в его смену.

Игорь собрал с пола осколки. Затем принес жену из ванной, и положил ее на диване на бочок. Потом переложил сына в кроватку. Игорь затушил свечи и подошел к окну. Почему так тихо? Только сейчас трезвые мысли стали приходить ему в голову. Почему совсем недавно стреляли, а теперь стоит могильная тишина? Выходить проверять совсем не хотелось. Игорь поймал себя на мысли, что дальнейшая судьба городка его не волнует. Сейчас он переживал только за жену и сына, которых не бросил бы даже под страхом смерти.

Игорь принес из прихожки автомат. Приставил его к стенке возле кроватки сына. Сел возле Кати на диван, так чтобы можно было дотянуться до кроватки Павлика, когда он начнет хныкать. Облокотился на спинку и попытался уснуть. Сон пришел, но какой-то тревожный, обрывочный. Ему периодически мерещилось, что заплакал Павлик или умерла Катя, и ходит по дому мертвая с синим лицом. Игорь просыпался весь в поту. Сердце билось как у кролика. Он щупал жену или подбегал к кроватке, чтобы проверить сына. В конце концов он так устал от этого сна, что решил проснуться окончательно. Игорь на ощупь пробрался в кухню. Нащупал там банку растворимого кофе, которую он выменял у прапорщика по совершенно дикому курсу. Насыпал ложку с горкой в бокал и залил холодной водой из чайника.

Игорь отпивал кофе, наслаждаясь каждым глотком. Городок по-прежнему безмолвствовал. Чтобы убедиться в этом Игорь открыл форточку. Тишина. Вдруг под окнами раздался шум, а следом громкие ругательства. Кравцов открыл створку окна.

— Кто там? — Негромко крикнул он.

— Это я, Островский. На стекла битые наступил, чуть не порезался. А ты кто?

— Кравцов.

— А! Здорово, Игорь.

— Здорово!

— Чего так тихо вокруг?

— А ты что, ничего не знаешь?

— Нет, но догадываюсь.

— Еноты, ети иху мать, закидали нас какой-то отравой. В казармы, в караулку, на посты, в штаб. Я дежурным был в казарме, пошел обход делать и тут началось. Слышу стекла бьются кругом, и я, понимаешь, каким-то шестым чувством понимаю, что мне не вниз бежать надо, а вверх, на крышу. С крыши-то я и увидел, как тысячи этих туземцев швыряют нам в казарму что-то. Потом они вмиг испарились и я решил проверить, что там в казарме. Спустился с крыши на приступок и заглянул через окно. А там все лежат вповалку. Я подумал, что они опять жуков набросали. У меня аж фобия развилась на крыше. Казалось, что жуки скребут своими лапками кругом. Потом показался прапор один со склада. Он и сказал мне, что они яд распылили. Я пописал в платок, да так и спустился дыша через него. Иду вот квартиру свою проверить. А у тебя как?

— У меня жена надышалась, а мы с Павликом в ванной были и пересидели, пока не выдохлось. О, проснулся, орет. Ладно, пойду я его к сиське приложу.

— А как же… — Хотел спросить Островский, уверенный в том, что отравленные люди, были мертвы. Его немного передернуло от представшей в глазах картины. Но он услышал, как закрылась форточка и недоговорил свой вопрос.

Павлик ворочался, кряхтел и периодически пытался заплакать. Игорь пощупал пеленку.

— О, напрудил друг. — Игорь зажег свечи. Достал из стопки новую пеленку. Расстелил ее на столе и положил малыша на нее. Павлик кряхтел, и совал непослушные кулаки себе в рот, которые тут же начинал обсасывать.

— Вот ты обжора, сынок. Наша мамка сейчас коровка не ахти, молока мало дает.

Игорь туго запеленал сына и проверил в какой груди у жены осталось больше молока. Перевернул ее на другой бок. Положил рядом на подушку Павлика и помог ему зацепиться за грудь. Сын громко зачмокал.

Всю ночь Игорь ворочал Катю с бока на бок, боясь, что у нее могут образоваться пролежни. В сознание она так и не пришла. Ее жизнь словно замерла на уровне растения. Медленный пульс еле прощупывался. Молоко почти не набиралось в грудь. Сын обсасывал пустую грудь, злился, что в ней нет молока, затем откидывался и начинал истошно орать. Игорь еле дождался начала утра.

С первыми лучами синего солнца, он схватил сына, повесил автомат на плечо и бросился в госпиталь. Он рассчитывал, что врачи помогут ему с Катей и предложат варианты, как накормить Павлика.

Он почти бежал к госпиталю, мало обращая внимания на окружающую обстановку. Только перед самым крыльцом здания он заметил, что в нем нет ни одного целого окна.

Игорь вошел внутрь. В госпитале стояла абсолютная тишина и только хруст битого стекла под ногами нарушал ее. За столом дежурного врача сидела женщина уткнувшаяся головой в стол. Игорь толкнул ее за плечо. Женщина не шевелилась. Он методично проверил все двери госпиталя на обоих этажах. В палатах лежали больные и раненые погруженные непонятным веществом в сон, похожим на анабиоз. Кругом лежали те оранжевые лоскуты, похожие на шкурку очищенного банана.

Кравцов догадался, что такую операцию мог спланировать только человек знающий куда ударить в первую очередь. Таким человеком могла быть только Настя. Он подивился ее уму. Как девушка могла влезть в доверие к существам с другой планеты, да еще так удачно руководить ими? Несомненно, что она знает что-то, о чем никому больше не известно.

Игорь вышел на улицу. Прошел на плац, с которого хорошо были видны казарма и штаб. Все стекла в окнах были выбиты и в этих зданиях. Территория части безмолвствовала.

Скрипнула «бабочка» на КПП. Майор Прончатов держал перед собой автомат с пристегнутым штыком. У него был испуганный вид. Он увидел направлявшегося в его сторону Кравцова.

— Игорь, а что случилось? — Спросил он недоуменно.

— А ты где был ночью сам-то?

— Да мы решили в баньке у друзей попариться. Всю ночь у них пробыли. Мне же на смену утром. Своих я предупредил где меня искать. Утром собрался на работу пораньше. Надо было домой зайти взять кое-чего. А там все окна выбиты. Заглянул на первый этаж и чуть дуба не дал. Все мертвые.

— Не мертвые они, а как в коме какой-то. У меня жена надышалась и отключилась, мы теперь с сыном маемся, ищем пожрать для него чего-нибудь. А в городке что тихо совсем? — Удивился Игорь.

— Абсолютно! Никто ни сном, ни духом.

— Теперь паника поднимется. — Предположил Игорь.

— Сто процентов. — Согласился майор.

— Не подскажешь мне, как опытный отец, чем мне теперь Пашку накормить?

Прончатов задумался.

— Может поискать в городке? У кого-нибудь есть грудные дети, договориться чтоб подкармливали. Или смеси всякие бывают искусственные. Сходить надо для начала на склад.

— Точно. Пойдем вместе сходим. Может до складов не добрались «еноты».

Дорога к складам вела через небольшую аллею. На полпути им наперерез выбежали двое солдат. Они явно были застигнуты врасплох.

— Стоять! — Крикнул на них Прончатов. — Ко мне!

Солдаты повиновались. Когда они приблизились, то до носов офицеров донеслось зловоние алкогольного перегара.

— Самовольщики, ети вашу мать! — Прикрикнул на них майор.

Павлик запищал из под пеленок.

— Радуйтесь, вы жизнь себе спасли. — Шепотом продолжил майор.

— Это как? — Изумился один из солдат.

— А так. Лежат там ваши товарищи вповалочку в казармах. Идите с нами, на всякий случай.

Четверо человек приблизились к складам. На вышке охраняющей территорию дверь была открыта. Часовой лежат внизу. Его лицо было разбито в кровь. Рядом с ним лежал автомат. На асфальте валялись несколько стреляных гильз.

— Успел немного пострелять. — Заключил Кравцов.

Солдаты смотрели на лежащего товарища в выпученными от страха глазами.

— Он убит?

Кравцов придерживая сверток с сыном одной рукой второй проверил артерию на шее и затем пульс на запястье.

— Живой слава богу. Отнесите его в сторону, в тень и положите на бок.

Солдаты помогли пострадавшему товарищу. Затем все четверо подошли к запертым воротам склада.

— Мародерство это. Нам может и попасть, если замки сломаем. — Запереживал майор.

— Ладно, я пошел в городок. Пройдусь по знакомым, может найду кого-нибудь, а вам, мне кажется надо пройтись по казарме и штабу, посмотреть, может, кому-нибудь помощь нужна и вообще, надо как-то организоваться.

Павлик запищал и Игорь торопливым шагом направился в гражданскую часть военного городка. Сын все настойчивее требовал еды. А в голове Игоря все сильнее появлялась уверенность в том, что пора заканчивать этот театр абсурда.

Настя не могла уснуть пока не вернулось войско туземцев, отправленное совершить диверсию составленную по ее плану. Она чувствовала ответственность за жизнь «енотов» и людей одновременно. Спустя несколько часов, после начала операции лес наполнился шумом. Возвращалась «еноты» оседлавшие «скорпионов».

Рядом с девушкой стояли несколько ответственных чинов, которые нервно покачивались из стороны в сторону. Хотелось верить, что все прошло успешно.

За несколько месяцев, что Настя провела у туземцев, она научилась по внешнему виду понимать состояние «енота» или группы туземцев. Волнение у них выражалось в движениях вверх-вниз. Когда им становилось страшно, или они ждали каких-то вестей, которые могли быть дурными, они начинали приседать. Странно выглядели сцены, когда один туземец делился страшной новостью со вторым, то второй тоже начинал приседать, и так любой присоединившийся к этой группе тоже начинал приседать. Усиленная мыслительная деятельность, или обсуждение волнующих проблем выражалось в покачиваниях из стороны в сторону. Поэтому все собрания всегда походили на чемпионат по футболу. Волны ходили по всей толпе туземцев.

Сейчас, заслышав шорох ног «скорпионов» туземцы начали приседать Настя несколько раз ловила себя на мысли, что ее ноги тоже рефлекторно пытаются подчиниться толпе.

Наконец, из темноты леса под красное свечение пирамид выбежало огромное войско. Несколько сот живых транспортных средств, по пять ездоков на каждой. Несколько «енотов» назначенных командирами соскочили со спин животных и побежали докладывать.

Насте не было слышно о чем говорят туземцы, но по постепенно уменьшающимся движениям, она поняла, что все прошло хорошо. Ее позвали.

— Все прошло, как и планировали. Спасибо за помощь. Теперь оставшуюся ночь мы можем провести в спокойствии, и днем обсудить как нам действовать дальше.

Девушка приняла слова благодарности от туземского военачальника.

— Я рада, что у нас все получилось. — Она положила руку ему на плечо и с трудом удержалась не почесать ему за ухом. Приятная плотная шерстка под рукой рефлекторно чуть не заставили ее сделать этот опрометчивый жест. — Можно, я пойду спать?

— Да, конечно.

Туземцы могли запросто проспать всю свою бесконечную ночь от начала и до конца. Настя просыпалась, занималась своими делами, снова засыпала, а ночь все продолжалась.

Наконец, когда она проснулась в очередной раз, за окном уже светало. Девушка встала, потянулась. Открыла горшочек с фруктами и ягодами, в котором они могли храниться очень долго не теряя своих свойств, наелась до отвала и вышла под лучи теплого солнца. Повсюду наблюдалась необычная активность. Было ощущение, что у туземцев происходит подготовка к празднику.

Ее догадки подтвердились, когда она спросила у одного мечущегося с важным видом «енота». Победу праздновать было еще рано, но если туземцам угодно, почему бы и нет. Настя вернулась в пирамиду и прошла в помещение, считавшееся местом где власть принимала решения. Там было пусто. Туземцы решили не форсировать успех. Настя прекрасно знала, что второй раз людей на тот же трюк не поймаешь. Ей хотелось поделиться этими соображениями с кем-то из вышестоящих, но как назло, они все куда-то пропали.

Настя снова вышла на свежий воздух с намерением отыскать кого-нибудь, кто сможет ее выслушать и повлиять. Все с кем она пыталась заговорить не относились к верхушке власти. Была одна странная, для людей, привычка у туземцев. Если они не знали ответа на заданный тобой вопрос, они просто уходили молча. Пару секунд смотрели в глаза, словно пытались понять откуда у тебя взялся этот вопрос, а потом уходили. Настя уже чувствовала себя дурой, задающей идиотские вопросы. Наконец, она решила, что пытаться переделать чужие устои под свое понимание ситуации дело невыполнимое, плюнула на все и стала смотреть на приготовления к празднику.

С человеческой точки зрения праздник «енотов» больше походил на древние шаманские обряды. Коллективные танцы под монотонный стук барабанов, усиленные дымами, наверняка содержащими всякие увеселительные примеси. Однако, это было задорно. Если не принимать эстетичность на человеческий взгляд зрелища, то было очень даже весело.

Настя приблизилась к танцующим и вдохнула белого ароматного дыма. Вначале она ничего не почувствовала. Затем она заметила, как бой барабанов начинает гонять ее кровь, которая в свою очередь наполняет ее тело энергией, требующей выхода. Девушка не заметила, как присоединилась к танцующим в одном порыве туземцам. Она пыталась копировать их движения, и ей самой казалось, что у нее отлично получается.

Время потеряло свой привычный ход. Могло пройти много часов, а могла пройти всего одна минута. Настя вдруг заметила, что у опушки стоит человек, в окружении большого количества «енотов». Весь наркотический дурман мгновенно растворился. Настя остановилась и посмотрела на мужчину, лицо которого было скрыто противогазом. Она пошла навстречу.

— Сними противогаз! — Приказала она мужчине, и тот послушно это сделал. — Игорь? — Удивилась Настя.

— Привет! Да, я.

— Тебя взяли в плен, или ты сам пришел?

— Да у вас тут и понятие «в плен берут» по-моему, нет.

— Значит, сам. — Догадалась Настя.

— Значит. А у вас это регулярно проводится? — Игорь кивнул в сторону шаманских танцев.

— Нет, сегодня сама первый раз увидела.

— Победу празднуете?

Настю кольнул этот вопрос. Она представляла настроение жителей городка, обнаруживших по утру, что у них почти нет армии. Девушка не стала отвечать на этот вопрос.

— Как у тебя дела? — Вместо ответа спросила Настя.

— Катя вдохнула ночью вашей гадости и теперь в анабиозе. Пашку я на время отдал одной кормящей мамаше.

— Так у тебя родился сын? Поздравляю!

— С чем. Настя? Он уже остался без матери.

— Прости, сказала невпопад. Тогда, зачем ты пришел?

— Помочь нам.

— То есть.

— Я верю, что ты все делаешь правильно, поэтому хочу помочь завершить начатое тобой дело.

Настя некоторое время внимательно смотрела в глаза Кравцова. Ей хотелось убедиться, что Игорь не задумал какую-то гадость разработанную командованием людей. Мужчина спокойно выдержал ее взгляд. Настя успокоилась.

— У меня есть мысли, как вам помочь. Можно обсудить это здесь с кем-нибудь? — Спросил Кравцов.

— Найдите ваших начальников, скажите, что пришел еще один человек, который нам поможет. — Настя говорила на языке туземцев, чем вызвала безмерное удивление Кравцова. — С кем поведешься, от того и наберешься. — Ответила она на красноречивый взгляд Игоря.

С большим трудом удалось найти аборигенов способных в разгар праздника адекватно оценивать обстановку. Большинство из них по своей привычке, выслушав Настину речь, молча исчезали, растворяясь в невообразимых скачках. Мимоходом Настя рассказывала Кравцову о том времени, что провела среди туземцев. Игорь внимательно слушал и удивлялся. Особенно в том моменте, когда он узнал, что Настя первоначально планировала убить их всех.

— Я думала, что сделаю так и пущу себе пулю в лоб, потому что с таким грузом не смогу жить. Но к счастью нашлось другое решение. Ты не смотри, что «еноты» меховые и на зверьков похожи, они во многом нам фору дадут. Микробиология, биохимия, медицина намного опередили наши возможности.

— Да? По ним этого не скажешь. Скачут, как дикари вокруг костра.

— А ты понюхай этого дымка, сам не заметишь, как начнешь скакать вместе с ними.

— Спасибо, но мне надо вернуться раньше чем меня хватятся. Для всех я пошел Пашке кормилицу искать. Нашел у деда одного мотоцикл, а там бензина полный бак. Не поделился старый скупердяй, к нашему счастью. Я Пашку пристроил и в лес. Одел противогаз и пошел.

Вдали от громких плясок несколько туземцев ждали Настю и нового человека. Не меньше двадцати «енотов» сопровождали пару людей, не смея доверять новенькому.

— Насколько мы можем ему доверять? — Первым делом спросили Настю.

— Так же, как и мне. Он тоже хочет, чтобы все быстрее закончилось.

Игорь удивленно рассматривал колышашихся туземцев. Ему впервые удалось видеть этот странный процесс синхронного движения.

— Пусть расскажет, как он нам поможет?

— Игорь, они просят тебя рассказать, как ты им сможешь помочь?

— Пока никто не знает, что я на вашей стороне, я могу спокойно проникать куда угодно, особенно сейчас, когда от армии осталось меньше четверти. Второй раз вам не удастся провернуть тот же трюк, сейчас у всех противогазы. Предлагаю действовать ночью. Если вы мне дадите этих ваших шаров с отравой и объясните как ими пользоваться, то я смогу нейтрализовать большое количество военных?

Настя перевела сказанное Кравцовым. У «енотов» наступил момент обсуждения, похожий на разучивание нового танца.

— Настя, у меня в голове не укладывается, как ты их можешь понимать? Свистят и танцуют, как можно уловить в этом смысл?

— Представь себе, можно. Я уже и счет времени потеряла, сколько не разговаривала с людьми. Мне казалось, что я теперь «енотов» буду лучше понимать, чем людей.

— У тебя, кстати, акцент свистящий появился, как у Соловья-разбойника.

— Правда, или ты шутишь?

— Совершенная правда, как будто у тебя зуба одного спереди не хватает.

— Вот ты брехун! — Настя ткнула локтем Кравцова вбок.

Туземцы замерли и уставились на парочку.

— Ничего страшного, продолжайте! — Просвистела Настя на туземском.

Чтобы не возникло какого-то недопонимания со стороны Кравцова, туземцы принесли объемную карту своего мира, с темным пятном посередине, обозначавшим участок, занятый людьми.

— Игорь, ты не поверишь, но весь мир занятый «енотами» помещается на этой карте. Они живут внутри древнего кратера вулкана. Остальная поверхность планеты безжизненна.

— Не может быть?

— Серьезно, я была у края кратера. Там стены отвесные километров по десять. И ультрафиолет там очень мощный. У меня нос два раза облезал после похода.

Игорь нагнулся над картой. Один из военачальников через Настю показал в каких местах они будут складировать запасы шаров с усыпляющей жидкостью. Он протянул Игорю плоский прозрачный предмет.

— Зачем это? — Удивился Игорь.

Военачальник мокнул пальцем в небольшую «чернильницу», внутри которой была какая-то прозрачная тягучая жидкость и нарисовал на стене испачканным пальцем круг.

— Посмотри через эту штуку на стену. — Попросила Настя.

Игорь поднес прибор к глазам и посмотрел на стену. Неровный круг фосфорецирующим светом выделялся на стене.

— Невероятно! А как это мне поможет?

— Будешь в темноте искать места, где лежат шары с жидкостью.

— Понятно. Значит так, от вас требуется только подвезти мне шары, остальное я сделаю сам.

— Осилишь? — Спросила Настя.

— Куда деваться. Я хочу этой ночью покончить с проблемой. Хотелось, чтобы и твои друзья были где-то рядом. Я возьму на себя военных, а вы, после моего сигнала, попробуйте заняться гражданскими.

Настя перевела предложения Кравцова туземцам. Почти сразу они согласились. Игорю показали каким образом использовать шар, который изначально был искусственным органом для сбора влаги в засушливые годы. С собой ему дали пять шаров, остальные он должен был раздобыть в условленном месте.

Игоря вывели на то же место, где он бросил мотоцикл на опушке леса. На влажной земле просеки были свежие следы БМП. Кравцов обратил внимание, что машин не видать ни в одну сторону. Он сел на старенький мотоцикл и покатил назад в городок.

Еще издалека он заметил активность боевых машин в городке. Значит внешнее кольцо теперь не охраняется и армия решила защищать непосредственно городок. На него никто не обратил внимания. Кравцов отдал мотоцикл деду и пошел проведать Павлика.

Сын, завидев отца заулыбался, показывая беззубый рот.

— Как он? — Спросил Игорь у мамаши. — Хватает молока на обоих?

— Пока хватает. Павлик молодец, не капризничал.

— На какое время я могу оставить его у вас? — Спросил Игорь женщину.

— Вы принесите мне еще пеленок, шампунь, присыпку и можете пока не беспокоиться.

— Спасибо вам огромное! Я тогда сейчас сбегаю и принесу все необходимое.

Первым делом Игорь проверил Катю. Теперь он знал, что в сознание его жена сможет вернуться только после того, как ей введут антидот. Он перевернул ее на другой бок. Подложил подушки, чтобы ей мягче было. Собрал все, что просила женщина взявшаяся подкормить его сына и все отнес ей. После чего он вернулся в штаб.

Командир дивизии Петренко в ту ночь не пострадал, потому что ночевал в своем доме. Потери офицеров составили всего половину от общего числа. Те, кто находился на дежурстве в штабе или жили в общежитии. Больше всего проредились ряды солдат. Остались только те, кто были на дежурстве, на внешнем кольце.

— Кравцов, у тебя кто остался из группы? — Спросил его майор комплектующий смены по новому распорядку.

— Никого. Мои все отдыхали в эту ночь.

— Хорошо. Тогда войдешь в группу майора Быстрюка. Заступаешь через три часа. Машины сейчас не ходят, ваша будет стоять на Краснознаменной у последнего дома. Через три часа пересмена. Запомнил?

— Так точно? Поскольку часов смена и сколько на отдых? — Переспросил Кравцов пытаясь рассчитать когда ему заступать ночью.

— Восемь часов смена, восемь бодрствование, восемь отдых.

Игорь прикинул в уме, что следующая его смена приходится на отдых. Его это очень устраивало. Чтобы не терять время даром Игорь обошел всю небольшую территорию городка, как раз до начала своей смены. Он запомнил где расположены все посты. Городок прикрывался надежно. На выходе всех улиц, стоял или БТР, или БМП, или даже танк. Одна смена как правило состояла из двух человек. Чаще всего только из офицеров. Все мужчины из гражданского населения тоже были привлечены к патрулированию территории.

Металл машины нагрелся на солнце. Внутри, даже при всех открытых люках было душно.

— Я же сперва подумал, что все мои умерли. — Рассказывал Быстрюк свою историю. — Хотел уже пулю пустить себе в голову. Но в последний момент понял, что ни у кого нет ни трупных пятен, ни окоченения, и температура почти как у живого. Ладно хоть в последнюю секунду ко мне пришла умная мысль. У тебя как?

— У меня только жена надышалась, а я с сыном в ванной были. Я закрылся, все дырки тряпками подоткнул, так и спас себя и сына. Только мамкину сиську мы потеряли. Сейчас Пашка у женщины одной, гражданской. Она тоже недавно родила. Обещала выкормить обеих.

— Даааа — Протянул Быстрюк. — Вот жизнь настала. Врагу не пожелаешь. Живем, сами не зная где. Воюем непонятно за что. Я вот ненавижу «енотов» как врагов, а с другой стороны — накой мы им тут нужны? Зачем им нас любить? Жили себе без нас и жили, а тут бац — новые жители, да еще и со своими законами.

— Скажи майор, а ты видишь какой-нибудь выход впереди? Ну хотя бы гипотетический?

— Не знаю. Умом я думаю, что мы могли бы жить бок о бок с туземцами, но душа уже так ожесточилась, что я не уверен насколько меня бы хватило.

Оба вздохнули и замолкли, каждый думая про себя свои мысли. Быстрюк думал о семье. Кравцов о том, как ему исполнить свой план.

Наступала ночь. Игоря с Быстрюком сменили с бодрствующей смены. Они оба пошли домой.

— Выспаться не успею. — Пожаловался майор.

— Не переживай, в машине по очереди поспим.

— Ну хорошо, давай до смены!

— До смены.

Игорь сперва зашел домой. Перевернул жену на другой бочок. Поцеловал ее, поговорил с ней, обещая скоро снова оказаться на Земле и отправился проведать сына. На складе ему выдали немного консервов, и он собирался поделиться ими с кормилицей Павлика.

Сын спал. Игорь посмотрел на него влюбленными глазами. Потрогал его маленькие розовые пальчики. Павлик как-будто почувствовал присутствие рядом родной души разулыбался во сне.

— Скоро сынок, вся эта эпопея закончится и все будет хорошо.

Военный городок состоял наполовину из пятиэтажек, расположенных в непосредственной близости от забора военной части. В них жили некоторые офицеры и персонал, обслуживающий интересы военных. Вторая половина была из разросшегося одноэтажного частного сектора. Эта часть городка была большей половиной. Игорь считал, что надо начинать именно с этой части города.

Все темные улицы частного сектора вели на выезд из городка. В конце каждой улицы стояла машина, высматривающая врага. На руку играло отсутствие радиосвязи в ночное время. Игорь шел к БМП в которой сам нес дежурство.

Его приближения никто не заметил. Перед началом операции Игорь смочил одежду, чтобы она не выдавала его в темноте статическими разрядами. Он постучал по броне и забрался на машину. Люк слегка приоткрылся и оттуда донесся голос.

— Ты кто?

— Кравцов, я тут смену до вас нес. Забыл кое-что. — Игорь держал за спиной шар. Он надавил в определенное место и почувствовал как дрогнули его мышцы отвечающие за герметичность. Незаметным движением Игорь уронил шар в люк. Кажется никто этого не заметил.

— Сейчас, свечу… — не договорил голос и рухнул вниз.

Кравцов достал из сумки пузырек с прозрачной жидкостью, мокнул в нее палец и нарисовал на передней части корпуса БМП две полосы, крест накрест. Начало было положено.

Настя отправилась вместе со всеми. Пораженная выбором Кравцова она решила лично убедиться, что он выбрал ее сторону. Она чувствовала, что этой ночью решится многое, а может быть и все.

Первый условный сигнал о том, что машина осталась без экипажа появился спустя два часа, как опустилась ночь. За ним появились еще два светящихся в определенном спектре крестика. Можно было доставлять на это место запас мышечных шаров содержащих снотворное вещество.

«Скорпион» сорвался с места и засеменил своими ножками в сторону городка. Минут через десять «еноты» оставили бочонок, полный шаров и закрасили его специальной краской. Еще через десять минут прибежал запыхавшийся Кравцов.

— Привет, Игорь! — сказала Настя.

— Ух, ты! — Игорь аж вздрогнул от неожиданности. — Не ожидал, что ты тоже будешь тут.

— Ну да, я всю кашу заварила и в кусты. Как все прошло?

— Нормально. Пока три экипажа усыпил. Но между ними иногда гражданские ходят с оружием. Будьте осторожны. С чего планируете начать?

— Отсюда и начнем. У «енотов» зрение ночью намного лучше нашего, так что им проще ориентироваться в темноте.

— Хорошо. Я пошел по правому флангу. Наберу шаров, сколько смогу, а вы подносите следом за мной. Примерно через шесть часов пересмена. Нужно успеть нейтрализовать все экипажи, а новые поймать на подходе.

Везде процесс вывода экипажа из строя выглядел примерно одинаково. Игорь просил открыть люк под различным предлогом. В темноте было особо не разобрать, что он держит в руке. Кравцов бросал внутрь машины шар, затаивал дыхание и ждал когда его экипаж упадет бездыханными телами.

На дороге ведущей к железнодорожной станции стоял танк. Оставалось еще пять машин включая и этот танк. Игорь привычно постучал железкой по корпусу и забрался на башню. Экипаж сразу не открыл. Затем люк приподнялся.

— Чего хотел? — Раздался голос искаженный противогазом.

Игорь уже успел нажать на специальную выпуклость шарика. Его мышцы дернулись и готовы были через несколько секунд открыться. На Кравцова посветили фонарем. Игорь растерялся и бросил шар в люк.

— Ты чего делаешь! — Закричал военный голосом приглушенным противогазной маской.

Игорь спрыгнул с брони и бросился прочь от танка. Танк рыкнул заведшимся двигателем. На башне загорелся прожектор. Танк заводил орудием в разные стороны. Он на секунду выхватил Игоря из тени и дал в его сторону очередь из пулемета. Над головой просвистели пули и ударившись о землю, с воем отрикошетили в небо.

Игорь перебежал на другую сторону дороги, прикрывшись насыпью и что было мочи побежал в городок. Нужно было до поднятия общей тревоги попытаться вывести из строя остальные машины. Кравцов выбежал и между двумя последними домами увидел другой танк. Машина была заглушена, но вращала башней, встревоженная выстрелами.

Игорь постучал по броне и забрался на башню. Люк открылся.

— Что там за шум? — Спросил боец высунувший голову в люк.

— Там это… — Игорь переводил дыхание. — «Енотов» увидели. Они снова пытались потравить. Теперь уже крайние дома. Кстати, дайте мне один противогаз, я сейчас сгоняю в тот дом и принесу.

— Хорошо, держи.

Игорь взял одной рукой противогаз, а второй незаметно бросил шарик в люк. Через мгновение экипаж был обездвижен. Игорь одел противогаз и запрыгнул внутрь танка. Он сел на место командира, сдвинув потяжелевшее тело вурубившегося бойца в сторону. Кравцов выбрал бронебойный снаряд, и карусель автомата заряжания загнала его в ствол. Навыки управления танком Игорь проходил в училище, и сейчас они основательно у него подзабылись. Запотевшие стекла противогаза совсем не помогали ему ориентироваться. Не сразу удалось включить прибор с прицелом ночного видения. Игорь повращал башней в разные стороны. Оставалось надеяться, что бдительный экипаж пустит свой танк где-то поблизости.

Шум танка был слышен где-то рядом, но он никак не хотел появляться на виду. Игорь постоянно вращал башней. Наконец яркий свет прожектора резанул по глазам в прицел. Танк перевалился через насыпь дороги и поперечным курсом к танку Кравцова двинулся вдоль границы городка. Танк подставил свой бок. Игорь взял прицел под башню, немного на опережение, надеясь, что снаряд попадет в моторно-трансмиссионное отделение. Бахнул выстрел. Земля подлетела за танком. Промах. Игорь уже волновался, и снова отправил в ствол бронебойный снаряд. Танк, в который он целился остановился и стал поворачивать башню в его сторону. Если в их экипаже сидит опытный танкист, то Игорю может быть совсем плохо. Карусель загнала снаряд и заряд. Прицел был уже наведен. Снова грохнул взрыв. Снаряд точно угодил в МТО. Огонь взвился позади танка. Игорь выскочил через люк, бросил противогаз себе в сумку и спешно нарисовал на броне танка крест. Затем он осмотрелся, лихорадочно соображая куда бежать дальше.

Он не видел, как из подбитого танка выбежали двое бойцов, которые успели пробежать метров сто до того, как их настигли «скорпионы». Животные подхватили их мощными пятернями хвостов-рук. Подбежавшие «еноты» сорвали с солдат противогазы и приложили к их носам тряпки, смоченные в снотворной жидкости.

Первым делом Настя распорядилась нейтрализовать плохо организованные группы гражданской обороны. Благодаря хорошему ночному зрению у «енотов» не возникло с этим проблем. Оставшись без техники люди представляли намного более слабого противника.

В распоряжении Насти были пятьсот туземцев. Вскоре они, верхом на «скорпионах» заняли улицы частного сектора. Никакой тактики лучше чем бить окна и забрасывать в них шары, так и не придумали. Поэтому весь район наполнился звоном разбитого стекла. Жители, встревоженные шумом просыпались и хватались за оружие. Стали раздаваться звуки автоматных очередей со всех сторон. Они не приносили урона туземцам, но люди стали просыпаться по всему городу.

Всего с четырех сторон в город вошло две тысячи туземцев. Грузовые «скорпионы» были под верх забиты шарами со снотворной жидкостью. Стремительные туземцы успевали уворачиватся от огня автоматов, поражая в ответ стрелков.

Наступление продвигалось медленно, но верно. Никто не хотел оставлять у себя в тылу вооруженного противника. Настя слышала, как несколько раз выстрелило мощное орудие. Она надеялась, что это стреляли не по Кравцову. Девушка была очень благодарна ему за помощь, которую он оказал. И она была впечатлена тем, что у того нашлись силы и здравомыслие поступить именно таким образом. Помощь людям, со стороны выглядевшая предательством.

Игорь замкнул круг. Последние машины сдались без боя. Чтобы его не притравили по дороге туземцы, Игорь сел на БТР и поехал к себе домой. В городке уже началась вакханалия. Из под колес еле успевали уворачиваться «еноты» и их многоногий транспорт. Местами слышались выстрелы. Игорь надеялся, что у общежития еще никого нет.

БТР тормознул всеми колесами и встал как вкопанный у самой двери в подъезд. Игорь одел противогаз, закинул на плечо сумку с шарами и выпрыгнул из машины. Через плац, метрах в двадцати пяти от Игоря бежала группа солдат, громко стучащая кирзовыми сапогами об асфальт. Кравцов вынул шар, нажал ему на выступ, дождался реакции мышц и бросил его на шум шагов и потом второй вдогонку. Через мгновение шум прекратился.

Игорь вбежал в свой подъезд и поднялся к себе в квартиру. Сын лежал запеленутый и спал тем же сном, что и Катя. Игорь проверил обеих. Все равно где-то внутри был постоянный страх, что его близкие могут умереть.

Когда Игорь попал первый раз в отдыхающую смену решение уже было в его голове. Он пошел и забрал сына у кормящей женщины, сказав ей, что нашел еще одну мамашу, поближе к дому. Женщина пыталась вернуть ему продукты, но Игорь категорически отказался. Он забрал сына и вернулся домой. Натютюшкавшись и нацеловав малыша, Игорь пошел и бросил шар в пустующей по соседству квартире. Одел противогаз и зашел в помещение с Павликом. Малыш сделал один вдох и умиротворенно замолк. Кравцов считал, что если он абсолютно уверен в том, что делает правильное дело, то и сомнений быть не может. Требовалось проявить все мужество, собрать всю волю в кулак и довести начатое до конца.

Игорь сидел перед окном и пил холодный кофе. Руки и ноги тряслись. От непривычной физической нагрузки и от пережитого за последнее время. Если верить Насте, то достаточно было не хотеть воевать с туземцами, чтобы вернуться к прежней жизни. Желания воевать не было никакого, и очень давно, как и у большинства населения городка. Но переделать отношение к туземцам, как ко врагу Игорь не мог.

За окном раздались два взрыва ручных гранат подряд. Затем стрельба. Снова все стихло. Оставшийся без электричества город, подавал признаки жизнедеятельности ночью только через звуки. Сейчас он как-будто умер, или затих в летаргическом сне.

Но люди не были бы людьми, если бы так быстро сдавались. Где-то на окраине гулко забарабанил крупнокалиберный пулемет. Снова раздались взрывы, яркими вспышками выхватившие на мгновения очертания зданий. В бой вступили автоматы. Как обычно бывает в отчаянных ситуациях, стреляли длинными очередями, высаживая по половине магазина за раз.

За что так отчаянно бились последние из людей? Наверно они считали, что их хотят убить и пытались продать свою жизнь, и своих близких подороже. Если бы им сейчас сказали, что их пытаются усыпить в их же интересах, то они наверняка посчитали бы, что их просто хотят надуть. Хотят чтобы они потеряли бдительность. Тень сомнения пробежала по мыслям Игоря. А что если так и есть? Он уснет, а туземцы придут и перережут горло ему и его семье? Нет, не может быть. Слишком сложно все выглядело.

Игорь открыл дверь в темный подъезд. Перенес жену и сына в БТР, где заранее приготовил спальные места. Положил себе под руку противогаз и уснул.

Наступление развивалось стремительно. Люди ничего не видели в кромешной темноте местной ночи. «Еноты» были одеты в одежды не накапливающие на поверхности статического электричества. Люди же напротив, чем активнее двигались в темноте, тем заметнее становились. Частный сектор, за исключением некоторых очагов сопротивления уже контролировался туземцами.

Настя распорядилась все силы бросить на снижение пожарной опасности. Внезапно уснувшие люди не могли затушить свечи, горящие в их дома, а некоторые могли отключиться вообще держа их в руках. Туземцы обследовали, каждый дом так же методично, как и прежде, когда забрасывали их шарами.

Неожиданное сопротивление встретило их в районе котельной. Кто-то предусмотрительный выставил на трубе пост. Где-то внутри помещения котельной находился дизельный генератор, который включался только в подозрительных случаях. Часовой включил прожектор, когда услышал подозрительный шум. Его луч выхватил из темноты десятка два «енотов», вооруженных шарами. Тут же загрохотал стоявший на крыше «Утес». Люди бросили в толпу туземцев гранаты и схватились за автоматы.

«Еноты» понесли первые существенные потери за эту ночь. Часовой на трубе постоянно вертел прожектором, не позволяя туземцам приблизиться на расстояние броска. Да и люди, наверняка были в противогазах. Выкурить их было не так-то просто.

Настя приказала пока не трогать котельную, сконцентрировавшись на более доступных вещах. Часов через десять, все четыре группы туземцев сошлись в центре городка. Были проверены все дома, все помещения. Все жители, которых удалось обнаружить, спали. Наверняка могли остаться те, кто спрятались и не подавали признаков жизни.

Настю беспокоила судьба Кравцова Игоря. Она предполагала, что он мог попасть под действие быстро испаряющейся жидкости где-то в городе. Его помощь была неоценима и девушке хотелось увидеть Игоря в здравии, чтобы поблагодарить его понимание. Ноги сами понесли ее к общежитию. Несколько туземцев, неотступно следовавших за ней, пошли рядом. Красный отсвет от гаснущего светила помогал находить знакомые пути.

Возле общежития, у самого подъезда, стоял БТР, почти преграждая вход в здание. Настя замерла и приказала туземцам вести себя как можно тише. Девушка обошла на цыпочках вокруг машины. На передней части корпуса был нарисован светящийся крест. Но машину мог захватить и другой экипаж, прибывший позже. Зачем им только было вставать к дверям подъезда, в котором живет Кравцов. И тут до Насти дошло, что Игорь мог спасать семью таким образом. Она осторожно постучала по броне.

— Игорь, ты там?

Некоторое время ничего не происходило. Затем внутри послышалось движение. Боковой люк откинулся на ширину ладони.

— Это ты, Настя? — Спросил Игорь.

— Да, я. Как ты? Как семья?

Люк откинулся полностью. Игорь вылез им машины и сел на крышку люка.

— Нормально. — В голосе Кравцова просквозило раздражение. — Как успехи?

— Почти все прошло по плану. Только на котельной сопротивляются. Пришлось их обойти пока и не трогать. Не знаю даже, как поступить с ними.

— Я тоже не знаю как мне поступить.

— В смысле? — Настя не поняла к чему ведет Игорь.

— Дождаться когда произойдет, все о чем ты говорила, или…

— Дождись Игорь, и мне спокойней будет и увереннее. — Настя говорила правду, когда Игорь объявил о желании помочь, ей стало намного легче.

— Ты знаешь, Насть, я тут думал над твоими словами и мне пришли в голову кое-какие мысли. Нас здесь будут держать до тех пор, пока у нас в душе будет желание бороться с туземцами. Я ведь, только силой разума смог уговорить себя, поступить так, как поступил, но в душе, я никак не могу смириться с этим решением. Я ненавижу этих «енотов». — Голос Игоря дрогнул. — Иди, доделывай свое дело и желаю тебе удачи. Уходи!

Настя, не ожидавшая такого поворота, даже растерялась на мгновение.

— Спасибо Игорь за то, что помог. Я не подведу. Встретимся на Земле.

Игорь молча махнул головой в ответ. В руке он держал шар со снотворной жидкостью. Девушка развернулась и пошла в ночь. Игорь сидел и смотрел на шар, как самоубийца на пистолет. Избавит он его от всех проблем или наоборот создаст новые, только уже не в этой жизни, а в той, из которой еще никто не вернулся, чтобы рассказать. Мужчина надавил на выпуклость. Шар дернулся мышцами в ответ. Через несколько секунд лепестки опали и по ногам растеклась холодящая испаряющаяся жидкость. Игорь глубоко вдохнул белого пара и мгновенно отключился.

Котельная никак не поддавалась. С рассветом дела могли осложниться еще сильнее. Сейчас с плоской крыши здания огонь велся только в круг света, или не прицельно в темноту, только для устрашения. Настя отправила посыльного с распоряжением привести из леса несколько Дуболомов. Ей хотелось обрушить стены здания. По ее представлениям, люди на крыше не должны были пострадать, в случае обрушения. К тому же они могли вовремя капитулировать.

Спустя часы томительного ожидания погонщики привели с десяток Дуболомов. Если не дразнить их феромонами самки, то эти животные отличались крайне миролюбивым характером. Но стоило им почувствовать присутствие особи другого пола, как они начинали вовсю использовать данные им природой бойцовские качества. В природе Дуболомы сшибались друг с другом, но туземцам удалось направить их силу в более выгодное русло.

Часовой с прожектором не успел вовремя осветить приближающуюся опасность. Только когда топот стал ясно различим он повернул прожектор в нужную сторону. Свет выхватил две мощные фигуры несущиеся на всех парах в сторону здания.

— Смотрите! — Закричал часовой изо всех сил.

Стрелки отреагировали поздно. Они открыли огонь, когда инерция набранная мощными телами не могла их остановить. Два удара сотрясли здание. Красная кирпичная стена не выдержала удара многотонных туш с «каменными» головами. В стене появились две дыры. Один Дуболом успел отойти назад освободив пробитый проход., только затем упав сраженный огнем. Второй так и остался лежать головой в пробитой дыре. Из здания донесся многочисленный крик женщин и детей.

Настю обдало холодным потом. Она и представить не могла, что в здании будут находиться женщины и дети.

— Прекратите немедленно! — Девушка кинулась останавливать животных, которые уже были неконтролируемы. — Направьте их в другую сторону.

Однако две пары понеслись во весь опор к зданию кочегарки. К счастью их уже ждали с этого направления. Первый Дуболом споткнулся и ударился о стену боком, сильно тряхнув, но не повредив здание. Второй успел проскочить опасную зону невредимым и проделал третью дыру. Стена потеряв несущую функцию стала осыпаться. Крайняя плита крыши скрипнув, наклонилась. Крики и плач раздавались из проделанных дыр.

— Уводите в сторону! — Кричала Настя, переживая, что обезумившие животные полностью обрушат здание.

Туземцам удалось направить Дуболомов вдоль по улице. Команда на «скорпионах» бросилась сопровождать их до выхода из городка. С крыши кочегарки палили напропалую. Атака могучих животных внесла панику в ряды защитников. Постепенно огонь утих, Наверняка при общем дефиците боеприпасов и у них с патронами было не густо.

Воцарилась тишина. Настя обдумывала дальнейший план. Ей не хотелось затягивать со взятием очага сопротивления, но пока она не видела бескровного захвата котельной. Она знала, что мужчины на крыше будут защищать свои семьи, как раненые волки. В своем страхе потерять родных они будут в безумном бесстрашии драться до последнего вздоха. И она решилась на смелый шаг.

— Я пойду поговорю с ними. — Сообщила она одному из высокопоставленных туземцев.

— А что если они убьют тебя? — Попытались остановить девушку.

— Тогда, доделайте дело, как считаете нужным.

Настя вошла в мечущийся круг света. Круг скользнул по ней и вернулся замерев на женской фигуре с поднятыми руками.

— Ты кто? — Раздался окрик с крыши котельной.

— Меня зовут Настя. Может помните, что полгода назад из отряда Кравцова пропала девушка?

На время воцарилась тишина. Защитники вспоминали события полугодовой давности.

— Ну помним, и что?

— Перед тем, как все рассказать, хочу предупредить, что если вы убьете меня, то я не смогу вас защитить, и вы все погибните.

Снова воцарилась тишина. Круг света обежал вокруг здания и снова замер на девушке.

— Ближе к делу. — Раздалось с крыши.

— Это я и есть та девушка. Если вы до сих пор не поняли зачем оказались на этой планете, то я вам поясню. Вы здесь, чтобы воевать с туземцами. Пока вы будете этим заниматься, то так и останетесь на ней, потому что будете выполнять чужой план. Я пыталась объяснить это вам, но меня никто не слушал, и даже считали чокнутой. Поэтому мне пришлось уйти к «енотам». — Настя почувствовала, как мужчины на крыше нервно загладили спусковые курки автоматов.

— А не ты ли верховодишь этими ублюдками, которые нас убивают?

— Послушайте, они могли бы вас убивать, но не делают этого.

— Мы заметили! Весь город вымер от газа, который эти твари бросают в нас! Вначале они не были такими прыткими.

— Не умирают, а очень глубоко засыпают. Если бы мы не начали войну, то и к таким мерам не пришлось бы прибегать.

— Насколько мне помниться начали как раз они. Всю бригаду порезали, забыла?

— Это были не они. Нас спровоцировали начать войну. Вы видели несколько раз, как над вашими головами пролетали самолеты?

— И что?

— У енотов самолетов нет. У нас тоже. А чьи это самолеты, или хрен знает что это вообще за штуки?

— И чьи это самолеты? — Не унимался голос с крыши.

— Это самолеты тех, кто отправил нас на эту планету и ждет когда мы очистим ее от коренных жителей. Как вы думаете, почему именно воинская часть оказалась в этом месте, а не кусок океана, или хотя бы спальный район города?

— Девушка, не знаю чем они обрабатывали тебя, чтобы ты рассказывала нам эту историю, но только мы просто так не сдадимся! — Как Настя и предполагала, мужики решили биться до последнего.

С крыши раздался выстрел. Пуля стукнулась справа в метре от девушки и визжа улетела вдаль. Мелкие камешки больно хлестнули по ногам.

— Если себя не жалеете спросите своих женщин и детей, что выберут они — уснуть или умереть? — Настя приберегла этот аргумент на последний случай. — Я ухожу на час, и через час хочу услышать ваш ответ. Очень надеюсь, что здравомыслие возобладает над эмоциями.

Юрий Стаценко служил прапорщиком в дивизии. В его ведоме находился четвертый артсклад. Когда он понял, что в воздухе запахло жареным, решил часть военного имущества складировать поближе к дому. Для этих целей очень хорошо подошла котельная. После того, как из нее слили последнюю каплю мазута, помещение стало никому не нужным. Темными ночами прапорщик завозил в котельную ящики с патронами. От ощущения что рядом находится большое количество оружия на душе становилось спокойнее.

Юрий спустился по ступенькам внутрь помещения. Слегка подсвеченные мечущимся пламенем свечи женщины и дети шмыгали носами и всхлипывали. Здесь находились семь семей его товарищей, которым он рассказал о запасах оружия. У него самого здесь была жена и два сына, десяти и двенадцати лет.

— Слышали? — Спросил он всхлипывающих жен.

— Даа. — Сквозь слезы ответила Тамара, его жена.

— Что решим? Мадам утверждает, что в шарах совсем не яд, а сильное снотворное.

— Я была в госпитале, там тоже так сказали, что все кто отравился живы, но находятся как в коме. — Произнесла из темноты женщина.

— Думаете этой предательнице можно верить? Кто-нибудь вышел из этой комы?

— Нет, вроде. — Произнес тот же голос.

— Получается, что мы только выбираем какую смерть принять. В бою или тихую, надышавшись ядами.

— А что она говорила про самолеты? — Спросила Тамара.

Юрий задумался и замолчал.

— Я сам не понимаю, чьи это самолеты. Парни из ПВО говорят, что для самолетов они велики, а эта девка говорит, что у «енотов» нет самолетов. Да по ним и видно.

— Может она не врет все-таки? Какой-никакой шанс.

— Тамар, ты дура! Это такой же шанс как у мыши перед мышеловкой. Что лучше укусить сыр или сальце. Конец-то все равно один.

— Ну если нет разницы, может и не стоит махать шашкой перед смертью.

— Да что вы заладили! Смерть, умрем! У нас здесь дети, чего вы их пугаете. Мою Сащеньку колотит от ваших разговоров. Вы хоть понимаете из чего приходится выбирать? Вы только решаете помучиться нам или нет. Я, лично выбираю не мучиться. — Светлана, жена одного из бойцов сидящих сейчас на крыше, не выдержала разговоров о смерти.

Остальные женщины несмело поддержали ее.

— Вот бабы. — Пробубнил Юрий и полез по лестнице на крышу. — Баста мужики, бабы сдаются.

— Да ладно? — Не поверили те.

— Они считают, что мы и так умрем, так что лучше не оттягивать конец. Ну, что решим?

— По-бабски как-то. Можно было бы их отпустить, но тогда получается ради кого мы тут воюем?

— А ты сможешь смотреть на то, как травят твою жену и детей? Я нет.

— Вот задачка, вроде и сопротивляться смысла нет и сдаваться как-то тошно.

— Можно вот что попробовать, если эта мадам утверждает, что в шарах никакой не яд, а снотворное, почему бы нам не взять ее к себе и предложить надышаться этой гадостью вместе с нами. С ее слов, она все делает в наших интересах. По-моему, честно? — Предложил Сергей, молодой парень, не успевший обзавестись детьми.

— Мне бы тоже спокойнее было, если бы я видел, что она вместе с нами. Может она конечно под сильным туземным кайфом всегда, оттого и не забоится.

— Она-то точно под кайфом. Перейти на сторону животных, этого в нормальном уме не сделаешь.

— Кто здесь животные большой вопрос. Наверняка «еноты» думают, что это мы.

— Время тикает мужики, у нас, как у знатоков осталось несколько минут, кто будет отвечать? — Юрий обвел товарищей взглядом. Шестеро мужиков с натянутыми на затылок противогазами понуро уставились в пол.

— Жить-то как хочется. — Затянул Евгений растирая кроссовком сигаретный фильтр. — Последнюю докурил, как-то символично.

— Короче так, опять я все решаю. Если эта мадам соглашается вместе с нами вдохнуть яда…

— Не называй это вещество ядом, называй снотворным, иначе я не соглашусь — Запротестовал Евгений.

— Если мадам соглашается с нами подышать снотворным, то мы сдаемся, а если отказывается, то значит никакое это не снотворное, а яд, и продолжаем отстреливаться до последнего патрона, или последнего человека.

— Чтоб нас не надурили, нужно чтобы кто-то был в стороне и контролировал, если что-то пойдет не так. — Предложил Сергей.

— Молодец! — Похвалил за сообразительность парня Юрий. — Баб и детей можно сразу всех потр… усыпить, от них все равно толку мало, а нам надо поделиться пополам, и быть наготове.

— Вроде дельно.

— Ладно, пойду женщин обрадую, их взяла. — У Юрия самого плечи передернулись от такой шутки.

Ровно через час в круг света вошла Настя и молча стала ждать ответа.

— Девушка, мы посовещались и решили, благодаря настойчивости наших женщин, принять ваше предложение, но только с нашим условием. — Юрий говорил немного театрально, с налетом пафоса.

— Какое? — Сухо спросила Настя.

— Мы подозреваем, что остались единственные в городе, и если верить вам, то вместе с тем, как уснет последний человек, все закончится.

— Да, именно так. — Настя все еще не понимала к чему ведет этот человек.

— В таком случае было бы справедливо тебе девушка присоединиться к нам, вдохнуть сладкий аромат снотворного, и отправиться на Землю вместе. — Наверняка Юрий злоупотреблял фильмами про пафосных мерзавцев.

Это предложение застало Настю врасплох. Она собиралась лично убедиться в том, что все прошло удачно. Потратить столько сил и времени, а потом уступить последней горстке сопротивляющихся.

— Мои земляки хотят вдохнуть снотворное вместе со мной. Они боятся, что мы их обманываем и хотим убить. — Настя просвистела туземцам скрытым в тени.

— Эй, ты чего свистишь, как «енот»? — Юрий не сразу понял, что этот свист исходит от девушки.

— Не бойся, дыши. Если не получится, то мы тебя разбудим. Если же все получится, тогда прощай.

Она подошла к туземцам и взяла два шара со снотворным.

— Получится. Прощайте. — Просвистела Настя и направилась в сторону котельной.

— Пролазь в дыру, которую ваши Дуболомы проделали. — Прокричали Насте с крыши.

Девушке осветили изнутри прорехи в кирпичной стене. Она пригнувшись пролезла внутрь. Крепкие руки ее сразу подхватили и общупали все тело.

— У меня ничего нет. Только эти два шара.

— Вроде ничего нет. — Произнес мужской голос.

Настю провели в часть котельной где сидели женщины и дети. Их лица колыхались в неровном пламени свечи.

— Как же тебя угораздило повернуть против своих же? — Попытался кто-то из женщин пристыдить девушку.

— Я не поворачивала против своих же. Просто меня никто не слушал. Здесь все мужчины? — Спросила Настя, заметив только четверых. — Я слышала как минимум шесть автоматов одновременно и один большой пулемет?

— Да, ты права, здесь не все. У нас нет оснований полностью доверять тебе. Как только мы убедимся, что ты надышалась так же, как и все, то оставшиеся тоже последуют нашему примеру.

— Ну ладно, передумывать уже поздно. Хорошо, что я взяла два шара. Жидкость внутри них испаряется очень быстро. Пока мужики будут слезать с крыши концентрация паров может упасть до неэффективного уровня. Пусть кто-нибудь из них спустится, я покажу ему, как работает эта штука.

С крыши спустился Юрий.

— Давай, показывай. — Проговорил он, словно делал одолжение.

— Так вот кто у нас переговорщик! — Догадалась по голосу Настя. — А я подумала артист.

— Я и артистом могу. Показывай давай.

Девушка поднесла шар к свету и показала на нем выпуклость.

— Жмешь на эту пипку, пока не почувствуешь в руках, как дернулись мышцы…

— Кто? — Удивленно переспросил Юрий.

— Мышцы. Шар — примитивный организм, придуманный енотами для сбора влаги в лесу. Как только набирается водой под верх, мышцы запирают ее в шар.

— Фразу про животных забираю назад. — Юрий вспомнил недавний разговор.

— Так вот, как мышцы дернулись, остается несколько секунд до открытия шара. И советую вам не мухлевать. Если вы решите оказать сопротивление, то придется снова использовать Дуболомов, а это значит, что все внутри погибнут.

— Мы и не собирались мухлевать. — Пытался оправдаться Юрий.

— Пытался, я экзамен по психологии сдавала перед Новым годом. Типичный синдром Мюнхгаузена.

— Да ничего подобного! — Начал возмущаться Юрий.

— Ладно, я пошутила.

Настя прошла в самую середину толпы женщин и детей.

— Сейчас все мы отправимся назад на Землю, в тот самый Новый год из которого нас так бесцеремонно выдернули. Помните дети, что такое Новый год?

Дети нестройно ответили. Настя осмотрела всех кто был в этой толпе. Женщины смотрели на нее напряженным взглядом. Им хотелось видеть в глазах девушки уверенность в том, что их не обманывают. Дети сидели в абсолютно спокойными лицами. Они привыкли в присутствии родителей чувствовать свою защищенность. Мужики сидели хмурые, но решительные. Настя нащупала выпуклость на шаре и прижала ее пальцем. Мышцы волнообразно дернулись.

— А теперь скажем вместе. Раз, два, три елочка гори.

По ладони потекла жидкость, мгновенно испаряющаяся с теплой руки.

Мир качнулся, заставив Настю сделать шаг вперед, чтобы не упасть. Над головой висел голубой шар. Совсем недолго. Он рассыпался брызгом серебристых искр и до слуха донесся громкий хлопок взрыва фейерверка.

— Настя, тебе уже хватит! — Леся заплетающимся голосом прокомментировала попытку Насти устоять на ногах.

Настя ошалело завертела головой. Первое, что пришло ей в голову была мысль, что у нее видения, вызванные снотворным. Поначалу тело не реагировало, не чувствовало, ум никак не мог осознать что это самая настоящая действительность. Нос почувствовал аромат морозного воздуха, такой забытый и привычный, уши смогли воспринимать разрывы петард и фейерверков, не как выстрелы автоматов и разрывы гранат, глаза смогли увидеть веселящихся беззаботных людей, а не затравленных испуганных жертв.

Ноги подкосились и Настя упала в снег.

— Наська, ты чего творишь. Ребята, помогите, Насте плохо. — Подруга засуетилась вокруг девушки.

Подбежали Сашка и Виктор. Подняли и посадили Настю.

— Что с тобой, Насть. Чего у тебя глаза такие бешеные? — Спросил Виктор.

— Все нормально. Мне хорошо. Очень хорошо. — Настя встала на ноги и отряхнулась от снега. — Голова закружилась, наверно от вина.

— Я напугалась за тебя. Ты не беременна часом?

— Что ты, нет конечно. Спасибо вам ребята за компанию, все было очень весело, но мне надо бежать домой. — Насте не терпелось увидеть родителей живыми и здоровыми.

Немного ошарашенная поведением девушки компания отпустила ее. Настя, все еще чувствуя слабость в ногах, побежала домой. Родной городок в морозную ночь выглядел именно родным, совсем не так, как на той далекой планете. Милые сердцу, знакомые с детства улочки и дворики, искрящиеся в свете знакомых звезд. Запахи, которых так не хватало в далеком мире. И ощущение безопасности и умиротворения вокруг.

Настя завернула за дом и столкнулась с молодой парочкой. Все еще неуверенно стоя на ногах, Настя упала. Молодой человек подал руку, чтобы ее поднять.

— Игорь? — Настя узнала Кравцова.

— Мы знакомы? — Удивился молодой человек и переглянулся со своей девушкой.

Настя заметила у нее небольшой, только обозначившийся животик.

— Вы меня не знаете, это долгая история. А у вас мальчик будет. Павлик.

Парочка снова переглянулась.

— Откуда вы знаете? — Удивилась жена Игоря. — Мы для мальчика именно это имя выбрали.

— Да я в госпитале немного на практике была, разговор слышала. — Беспардонно соврала Настя. — С Новым Годом вас!

Удивленная парочка еще долго смотрела вслед странной убегающей девушке.

— Если у вас что-то было расскажи мне сейчас. — Требовательно обратилась Катя к мужу.

— Ты что, я ее раньше ни разу не видел. Клянусь!

Дом встретил забытым и самым желанным ароматом домашнего уюта. Телевизор громко надрывался музыкой новогоднего представления. Еще более громкие нетрезвые голоса обсуждали какие-то на их нетрезвый взгляд важные проблемы. Настя вошла в зал. Мать бросила на нее мимолетный взгляд, который значил для девушки больше, чем все переживания за всю ее жизнь. Родители были живы и здоровы. Настя села на диван позади матери и обвила ее руками вокруг живота.

— Чего так рано вернулась? — Спросила мать.

— Соскучилась по вам больше, чем по ним.

— Видите, какая у меня дочь.

Настя промокнула выступившие слезы о материно платье которое ей сама подарила накануне. Впрочем, это накануне было употребимо ко всем кроме Насти. Вся прожитая на чужой планете жизнь отчетливо стояла у нее перед глазами.

Некоторое время понадобилось Насте чтобы полностью осознать себя в прежнем мире. Ей было приятно сидеть за столом и наблюдать как беззаботно люди предаются веселью. Наконец она попросила налить в ее бокал шампанского.

— У меня тост. Я хочу выпить за такое человеческое качество, как упорство. Если ты знаешь, что прав, даже когда один против всех, только упорство может принести результат!

Родители и гости, изрядно набравшиеся поддержали тост, в который не вкладывали почти никакого смысла в отличии от Насти.

Эпилог

Настя стояла внутри прозрачной сферы. Под босыми ногами, на голой каменистой поверхности находился огромный кратер, дно которого скрывал густой туман. Сфера опустилась ниже и пронеслась у самой кромки стен жерла вулкана. Нырнула вглубь и понеслась над самой границей тумана, петляя между красными зданиями пирамид. Посередине, там, где совсем недавно находился военный городок, расположилось зеленое поле, искрившееся небольшим озерцом в центральной части.

— Как и не было здесь ничего. — Удивилась Настя.

— А здесь и не было. Все происходило и для вас и для туземцев в некотором параллельном мире. Что-то вроде испытательного полигона. Раса существ, затеявших этот эксперимент так не заметила, что за ними наблюдают. Так же как и сами туземцы, так же как и люди. Все остались в неведении, кроме тебя. — С девушкой разговаривал все тот же голос, что и раньше.

— Почему вы не стерли мне память. Может быть я была бы счастливее, если бы не помнила этих ужасов?

— Потому что ты стала Наблюдателем.

— Это как?

— Во вселенной постоянно происходят какие-то процессы, когда одни цивилизации пытаются подчинить, уничтожить или эксплуатировать другие. По большей части, это процесс естественный и мы не вправе указывать Вселенной, как следует поступать. Но иногда происходят процессы разного порядка. Когда цивилизации многократно опередившие в своем развитии других пытаются их уничтожить. В таком случае в дело вмешиваются Наблюдатели. Это вселенская работа, на которой приходится следить за тем, чтобы никто не смел нарушать естественные законы развития.

— Ого-го, а я вам точно подхожу? У меня хоть и красный диплом наклевывается, но совсем не по той специальности.

— Юмор, понимаю. Стать Наблюдателем, это то же самое, что стать поэтом, или художником. На эту должность не назначают, ты им уже являешься. Тебе даже не надо этому учиться, ты и так все понимаешь.

— Я могу отказаться, если мне не понравиться?

— Поверь — это твое предназначение. Тебя никто не неволит. Хочешь быть наблюдателем — будь им. Не хочешь — ты все равно им являешься..

— Пока не осознаю до конца. Давайте я попробую один раз, а потом скажу свое мнение по этому поводу.

— Идет.

— А работа Наблюдателя подразумевает постоянную занятость? Я имею ввиду, мне каждый день нужно ходить на работу, и куда это вообще? Мы же ведь общаемся с вами во сне.

Голос усмехнулся.

— Живите как жили. Работайте кем планировали. Насчет общения во сне не совсем верно. Вы же обратили внимание как мы умудряемся манипулировать пространством и временем? Так вот, вы не во сне, а на самом деле висите над тем местом в котором провели не самые лучшие годы своей жизни. Поэтому и от вашей земной работы мы вас совсем не будем отвлекать. Для вас время будет идти, а для остальных не пройдет и секунды.

— Так если у меня будет много работы, я состарюсь раньше для остальных?

— Вот тут вы не правы. Работа Наблюдателя это не только обязанности. Вместе с ней вы получаете некоторые приятные дополнения. Во-первых, вы не будете стареть на работе. Во-вторых, вы не сможете погибнуть от несчастного случая или болезни, только от старости, естественным путем. В-третьих, вы можете заказывать экскурсии на любую из планет. Вы не представляете какие красоты скрывает вселенная. Ну и самое главное, все привилегии этой профессии распространяются и на вашу семью. Думаю от них не стоит скрывать ваше призвание.

— Вы меня убедили, я согласна.

— Вы приняты!