Профессор Матусос и цирманский зверь. Сказочная повесть

Глава 5. Подозреваемые

Тейе пытался протестовать и уговорить профессора не будить уважаемых гостей из дальних стран, но Матусос был непреклонен. Заявив, что такие новости не могут ждать, он отправил ассистента домой отсыпаться, а сам решительно ворвался в гостиницу «Усталый поросенок», растолкал храпевшего при входе воина с огромной кривой саблей и потребовал вести его к господину Туркундуру.

У двери в номер боролась со сном еще более внушительная охрана. Двое рослых воинов с копьями и щитами отчаянно пытались пусть и с закрытыми глазами, но удержаться на ногах. Шумное появление профессора заставило их немного приободриться и напустить на себя грозный вид. Но как только стражники услышали, что дерзкий нарушитель спокойствия это уважаемый профессор Матусос, они тут же настежь распахнули перед ним двери и лихо отсалютовали копьями.

Слуга господина Туркундура, дремавший в одежде на диванчике в прихожей, быстро скатился со своего неудобного ложа, и не открывая глаз исчез за дверью спальни. Оттуда донесся протяжный и недовольный скрип кровати, затем еще более недовольный голос главного мурджипурджианца, но затем кровать скрипнула уже резко и решительно, после чего так же решительно в прихожую вышел сам господин Туркундур. Его лицо, несмотря на ранний час, светилось радушием.

Профессор порывался начать рассказ, но до тех пор, пока в прихожей как по волшебству не появился столик, на столике чайник, чашечки и несколько блюдец со сладостями, а одна из чашек не наполнилась горячим чаем и не оказалась в руках Матусоса, ему не удалось произнести ни слова. Увидев, что профессор по-честному отпил из чашки, господин Туркундур улыбнулся и жестом пригласил Матусоса к разговору.

Профессор кратко рассказал о пропаже книги. Мурджипурджианец на мгновение помрачнел и дал какую-то отрывистую команду своему слуге. Тот молча стремительно выбежал из номера. В следующую секунду лицо господина Туркундура вновь озарилось добродушием. Он сказал, что пропавшей книги жаль, но, конечно же, прославленной на весь мир полиции города Туртсонд не составит труда ее найти. Господин Туркундур добавил, что сожалеет, но он и его спутники ничем не смогут помочь славной полиции, ведь они в городе недавно и ничего и никого здесь не знают. Но все же есть в этой истории и кое-что радостное, – тут господин Туркундур широко улыбнулся, – а именно то, что уважаемый профессор, похоже, заинтересовался цирманским зверем.

Тут профессор неожиданно и сам понял, что зверь, которого еще неделю назад он искренне считал выдумкой и детской сказкой, не на шутку заинтересовал его. Господин Туркундур посоветовал профессору перво-наперво отдохнуть после бессонной ночи и пообещал всю возможную помощь, которую только может оказать скромный иностранец в огромном незнакомом городе. Сам же он будет лишь с надеждой дожидаться от уважаемого профессора дальнейших известий, ведь господину Туркундуру не сравниться с уважаемым профессором ни в уме, ни в известности.

Они распростились, и профессор Матусос отправился домой. Выходя из гостиницы, он заметил, что никто из мурджипурджианцев уже не спал, спешно отдавались непонятные распоряжения и получавшие приказ со всех ног бросались его исполнять. Но обдумывать увиденное у профессора уже не было сил, и он отправился домой.

Немного поспав, Матусос вернулся в университет и первым делом решил узнать у других профессоров животных наук, не спрашивал ли их кто-то о цирманском звере. Ничего интересного узнать не удалось, ни самим зверем, ни книгой никто давно не интересовался. Вроде бы, пару недель назад какие-то иностранцы задавали вопросы, но были ли это мурджипурджианцы или какие-то другие гости Туртсонда, узнать не удалось. На факультете животных наук было принято интересоваться в первую очередь животными науками, а не теми, кто интересуется животными науками.

Вместе с выспавшимся Тейе профессор вновь направился в библиотеку. Библиотекарь очень переживал из-за пропавшей книги и сам бросился навстречу Матусосу и его спутнику. Но вот только пользы от него оказалось немного. Разговор с ним вышел примерно такой:

– Друг мой, – спрашивал Матусос, – чтобы взять почитать книгу почтенного Варстхонда, нужно спросить у вас, где она стоит, так?

– Так точно, у меня, а у кого ж еще? – подтверждал библиотекарь.

– Тогда, стало быть, и похититель книги должен быть у вас спрашивать об этом, так? – продолжал профессор.

– Должен был, а иначе-то как? – уверенно кивал библиотекарь.

– Тогда, любезный друг, – наседал Матусос, – кто и когда спрашивал у вас о книге магистра?

– Кто ж спрашивал? Да мало ли кто спрашивал! – задумчиво ответствовал библиотекарь. – Вот вы же сами и спрашивали вчера. Я вам тут же все как есть рассказал, и шкаф и полочку, и на бумажке написал, чтобы удобнее было, значит, искать, что по дороге не забыть случайно.

– Это понятно, – уже начинал сердиться профессор. – А кроме меня еще кто-то про книгу спрашивал?

– Спрашивал, конечно! – библиотекарь весь светился от желания помочь. – Вот тот, кто книгу украл, тот и спрашивал.

– Но кто это был?! – профессор перешел на крик.

– Ясно кто был: нехороший был это человек! – голос библиотекаря дрожал от обиды. – К нам библиотеку ведь кто хочешь приходит, то хороший студент, а то дрянь какая-нибудь. Сразу-то и не отличишь. А один тут и вовсе повадился вредить, господин профессор, книжки – книжечки мои! – портить. Пишет, мерзавец, на книжках, вот тут вот, на первом листе, посвящение себе от имени автора. Вчерась взял, например, профессора Конрстроонде, «О разных кристаллах», том 4, и там написал: «От дядюшки Арвиндта дорогому М., который умнее, лучше и способнее меня в сто раз, а уж какой красавец, просто слов нет». Боров хрюненгаардский ему дядюшка!

Профессор насилу прервал горькие жалобы библиотекаря. После получаса вопросов, криков и увещеваний Матусосу все же удалось кое-что выведать.

Раз в неделю библиотекари совершали обход всех книжных шкафов, полок и стопок. Если они находили что-то неправильное, не поставленные на место книги, посторонние предметы или еще что-то подобное, непорядок тут же устранялся. Последний обход состоялся три дня назад, и стало быть в последние три дня похититель книги о цирманском звере и должен был посетить библиотеку. По записям библиотекаря нашлось девять человек, которые за чем-либо обращались к нему за эти дни.

Матусос взял заботливо переписанный для него библиотекарем список имен и отправился в университет поговорить с другими профессорами. Довольно скоро удалось выяснить личности семи из девяти посетителей библиотеки. Это были обычные студенты и студентки, и, поговорив с каждым из них лично, профессор пришел к выводу об их невиновности.

Таким образом, под подозрением оставалось двое. Один был записан под именем Тор-дын-Баартандар Мелкиден (что было для Туртсонда весьма необычно), второй значился как Пек Тренст (что для Туртсонда было весьма заурядным именем). Пек Тренст библиотеку посетил только однажды, и взял какую-то неинтересную книжку о домоводстве, а вот господин Мелкиден являлся в нее ежедневно и сегодня тоже уже сидел где-то в недрах библиотеки. Имя было загадочным, книги Мелкинден брал все больше старинные и редкие. Профессор Матусос решил начать с него и отправился разыскивать Тор-дына-как-бишь-его-там.

Одного взгляда на господина Мелкидена оказалось достаточно, чтобы понять, что и его нужно вычеркивать из списка подозреваемых. Увенчанный огромной копной нечесаных волос, юный Тор-дын-Баартандар сидел в самом дальнем углу читального зала и что-то усердно писал, высунув для верности язык. Вокруг него возвышался крепостной вал из книг великих поэтов прошлого, к которым Тор-дын то и дело обращался по имени, как к давним приятелям:

– Алласандр, послушай, каково а? А ты бы смог так? Ни в жизнь бы не смог!

– Эк я загнул, Веллиам, ну не гений ли я?

Господин Мелкинден был настолько увлечен своим занятием, что не заметил, как профессор подошел к нему и прочитал через плечо:

Сижу один я в библиотеке,

Пишу на удивление великие стихи.

Великих поэтов еще не было в нашем веке,

А вот он и я, всем привет, хи-хи!

Тор-дын прикрыл было свои строчки рукавом потертого сюртука, но Матусосу всё уже было ясно, и он лишь для удовлетворения собственного любопытства спросил:

– Юноша, как вас зовут на самом деле? Не будете же вы утверждать, что вот эти все «Тор» и «дын» – ваше настоящее имя?

Поэт покраснел и смутился. На самом деле его звали Тоом Мелк, что было для города Тортсунд вполне обычно. Для заурядного поэта или, скажем, автора детских стихов это, по мнению юноши, еще могло сгодиться, но в великие поэты с таким именем не стоило и соваться. Пришлось придумывать псевдоним посолиднее.

Тут профессор понял, что если не уйти сейчас, но придется выслушивать еще и стихи будущего светоча транской поэзии. Он пожелал юноше удачи и поскорее сбежал, но прежде посоветовал подумать, стоит ли вообще соваться в поэты, даже под сенью такого без сомнения удачно выбранного имени.

Оставалось последнее имя в списке. Пек Тренст. Из пяти взрослых мужчин города Турсонда один точно был Пеком. А из трех Пеков один носил фамилию Тренст.