Происхождение

Глава 5 Фляга Ведьмы: Период Защиты

С наступлением темноты, жужжащая боль наполнила меня, хотя воспоминания об этом до сих пор пугали меня. Когда мама и я съели наши порции рагу с картошкой от Диармуда, я заметила что она всё ещё была в плохом настроении. Я держала себя в руках, чтобы она не перекинула свою ярость на меня.

После того, как я убрала посуду, мама принесла глиняную чашу для подготовки к защитному заклинанию. "Я не верю, что ты когда-нибудь делала ведьмовскую чашу, не так ли?"

Я покачала головой. " Нет, но я собрала много острых вещей. Как ты и сказала." Я потрясла толстый мешок над столом и всё содержимое высыпалось с грохотом.

"Заполни чашу всем, что ты нашла." Сказала мне мама. "И насколько я помню, нужно добавить ещё несколько трав. Дай ка я взгляну." Она достала свою Книгу Теней из тайника под карнизом крыши коттеджа и положила её на стол. "Вот поэтому я надеюсь что ты записываешь всё в свою Книгу Теней, Роуз. Разум не всегда записывает так же, как пергамент и перо."

Ещё одно замечание. Я кинула гвозди в чашу, размышляя над тем, что же я должна сделать чтобы угодить своей матери, так же как и Богине.

Моя мать пролистывала свою книгу, и зубами прикусывала нижнюю губу, пока она не нашла нужную страницу. "Да, мы нужны sage и плющ," сказала она. "И легкий залив должен предупредить нас г дальнейшего акта зла, насланного на Макгривис." Она провела пальцем ниже по странице, кивая. "И майоран. У нас есть это в нашей коллекции, Роуз?"

"Думаю, да". Я встала из-за стола чтобы проверить сумку, висевшую на чердаке. "Да, мам, вот они." Когда я положила сумку на стол, мама взяла мою руку.

Её прикосновение послало искру через меня. Пожалуй, это было неожиданностью. Хотя я уже знала, что чувствую свою вину за то, что так много скрыла от неё.

"Что-то изменилось, как переменился ветер." Она посмотрела на меня, её тёмные глаза замкнулись на мне. "Почему у меня такое чувство что ты чего-то мне не рассказываешь, Роуз? С тобой всё в порядке?"

Я кивнула, стараясь не смотреть на неё.

Мама встала прямо передо мной. "Что с тобой сегодня произошлот? Что-то не так с твоим ритуалом?"

Я снова кивнула, сильно напуганная болезненным воспоминанием, что должна сохранить это в себе. "Я… Я благодарила Богиню, когда Она свалила меня с неба." Я прижала руки к груди. "Сила поразила меня сюда, прижимая меня в землю. ’Twas как удар молнии в солнечный день и… о, мама, ’twas болезненный."

Она сложила меня на руках. "ребенка, ребенка. Ты пострадала? "

Я закрыла глаза и прижала голову к ее блузке, чтобы сказать малую часть правды. "Сначала я могла только дышать, но теперь мне лучше. Все я еще напуганна. Почему Богиня свалила меня?"

"’Это тяжело объяснить." Мама погладила мои волосы, затем посадила меня на стул. "Ты делала что-нибудь, что могло бы оскорбить Ее? Хорошенько подумай, Роуз, и будь честна. Во сколько ты начала работать в последний раз?"

Я потерла лоб, задаваясь вопросом, как обойти свою паутину лжи, не задевая ее. Конечно, мой любовный период с Diarmuid не оскорбил Богиню так сильно? "Ну, Тогда вышла луна. Я была с Кирой."

"Однако, это не заклинание."

"Но мы работали с магией," я настояла. " У нас даже было очарование которое мы должны были зарядить."

"Какое очарование?"

Как только она задала этот вопрос, я знала что мне не поздоровится. "Это был лунный камень для Киры," просто сказала я.

"И цель очарования?"

"Чтобы её полюбил Фолкнер Редберн".

"О, Богиня…" Мама стукнула кулаком по столу, заставляя флягу ведьмы подскочить немного. "Сколько раз я говорила тебе не управлять волей человека? Ты можешь сделать очарование или заговор, чтобы привлечь любовь, но неправильно заманивать в ловушку любовь определенного человека. Влезать в жизнь человека, управлять его судьбой — это темная магия." Она ударила кулаком снова. "Это неправильно, Роуз!"

Мои внутренности заледенели в ответ на ее гнев. Неужели она не видит, что я просто решила помочь отчаявшейся подруге?

"почему мои инструкции не помогли тебе удержаться на воздухе и дали упасть на землю?" спросила она. "Ты не послушалась, Роуз, и сегодня только один пример того, как власть Богини может навредить, если ты творишь магию не по советам старших. Ты хочешь причинить боль людям, Роуз?"

"Нет, мама," сказала я спокойно. Это было правдой.

"Тогда почему вы настаиваете на вмешательство человека? 'Тис не права, Роза. Когда ты выйдешь на сбор растений, ты собираешь растения без извинений? Ты режешь стебли без нужды, беря больше, чем нужно, нанося вред природе?"

"Нет". Я зарыла пальцы в свои волосы, наклонив подбородок к своей груди. Я ненавидела быть жестоко критикуемой таким образом. Я думала о комментарии Диармуда, что он видел женщину, ударенную таким же способом, потому что она была избрана быть верховной жрицей ковена. Почему моя мама не может даже допустить мысль, что в случившемся имелось положительное основание? Могло ли это быть, чтобы она знала, что я была избрана Богиней для великого дела, а она ревновала мою связь с Ней? Моё лицо загорелось от этой мысли.

"Так почему же ты пренебрегла человеком таким образом, манипулируя его судьбой?"

У меня не было ответа, по крайней мере такого, который бы устроил её, поэтому я молчала.

"Ты должна повторить пройденные ранее уроки," сказала мама строго. "Начиная с завтрашнего дня, ты тщательно изучишь свою Книгу Теней с самого начала. Ты потратишь немного времени вдали от своих друзей и, в свою очередь, больше времени на изучение Книги Теней. И ты прекратишь творить твои собственные заклинания до тех пор, пока я смогу быть уверена что ты выполняешь волю Богини. Ты понимаешь?"

"Я понимаю," сказала я. Я прикусила нижнюю губу, мне стало интересно, осознает ли она, что я ничего ей не обещала.

Это всё было так несправедливо. Я попыталась получить поддержку моей мамы, рассказывая ей о болезненном ударе с неба, но, в свою очередь, она просто захотела лишить меня силы. Если Сайл, верховная жрица, имела свой путь (свободу), то я была заперта в коттедже, высушивая травы и переписывая заклинания.

Как я могла прекратить делать заклинания, когда я знала, что Богиня зовет меня к себе? Как мама смеет вмешиваться в судьбу, приготовленную для меня Богиней?

Мама не понимала мою силу. А зная ее реакцию, я понимала, что это было бы катастрофой, рассказать ей о Диармуде.

Пусть это пока останется в секрете, и пока мама будет относиться ко мне как к неспособной дочери, это будет тайной.

Вниз по темной дороге, руководил шествием Миллер МакГрейви. Он следовал за своей женой, которая шла рядом с моей мамой, их голоса были приглушены так, чтобы не разбудить кого-либо в коттеджах, мимо которых мы проходили. Я шла позади них, чувствуя скуку и усталость. Ночные Есбатские обряды тяжело воздействовали на меня. Они только подчеркивали, как Сайл и ее ковен шли изнурительным, давним путем, в то время как я была на грани открытия захватывающей новой дороги Богини

Легкий ветерок шуршал деревьями, поскольку на них уже созрели почки; шелест их ветвей напомнил мне о прозвеневшем звонке Эсбата.

Три раза.

"Ты никому не вредишь, делай, что хочешь," напевал Sile.

"Ты никому не вредишь, делай, что хочешь," повторили мы.

"Так действует наставление Богини," начала Сайл. "Запомните это хорошо. Что бы вы ни желали, что бы вы ни попросили у Богини, удостоверьтесь, что это никому не навредит — даже вам самим. И помните, что все что вы отдаете, вернется к вам втройне".

Я устало тащилась рядом, пытаясь прояснить мамин голос в своей голове. Я слышала ее слова в круге так много раз, Я могла бы повторить их в сердце.

"Я — Она, которая присматривает за тобой," — сказала Верховная Жрица Сайл.

"Всецело твоя мать. Знай, я радуюсь, что ты не забываешь меня, воздавая мне почтение при полной луне. Знай, что я сплету жизненную нить с каждым и любым, кто будет с тобой…"

"Довольно, довольно, довольно!" — проворчала я сквозь стиснутые зубы. Я слышала мамины слова так много раз, они стали бессмысленными для меня.

В то время как мы приблизились к мельнице, я подумала, сработает ли мамино заклинание защиты. По крайней мере, это было что-то интересное для меня, так как я никогда не работала над этим раньше. Миллер МакГрейви отпер большую дверь мельницы, и четверо из нас вошли внутрь. В течение Эсбатских обрядов, мама и МакГрейви взывали к Богине, чтобы она защитила их и мельницу, так что мне показалось, что это потребовало бы больше наложенных заклинаний, чем содержал ритуал.

Вскоре мама зажгла свечи, а миссис МакГрейви выложила ее предметы на стол, которые мы разложили по кругу. При обычных условиях я бы помогла с приготовлениями, но с тек пор как мама абсолютно ясно меня наказала, я воздерживалась. Мама уже поместила травы в ведьмовский сосуд, который теперь стоял в центре стола, но я знала, что-то большее было добавлено перед тем, как мы зачаровали его.

Закрыв глаза, мама подняла ее руки, открывшись Богине. "С этим ведьмовским сосудом мы наложим заклинание защиты на эту мельницу и семью этого мельника," — сказала она. Смотря вниз на стол, она подвинула сосуд к миссис МакГрейви. "Требуется капля вашей крови. Возьмите ваш жезл и слегка уколите палец".

Жена мельника нажала острый конец своего bolline против ее кончика пальца. Темно-красное снижение начало формироваться, и она сжимала его во флягу.

Затем моя мама передала сосуд мельнику. "Плюнь в него," сказала она. Он сделал это. Затем Мама начала запечатывать его крышку, используя горячий воск свечи. В то время как она работала, она монотонно говорила:

"Защити эту мельницу, защити этих людей,

Охраняй их от болезней и вреда.

Отошли темноту назад к тем, кто послал ее.

Пролей свет совершенства вокруг,

Пусть любовь и защита будут в изобилии.

Отведя взгляд от зачарованного сосуда, моя мама сказала МакГрейви взяться за руки. "Вы должны оставаться внутри мельницы, пока Роза и я обойдем ее вокруг с сосудом. Три раза". Она накинула ее мантию и вышла за дверь. "Мы вернемся, когда заклинание завершится".

Бесшумно я последовала за моей мамой. Мне было позволено держать сосуд, в то время как мы очертили широкий круг вокруг мельницы. На стороне, где ручей был глубоким и быстрым, находился мост. Но когда мы добрались до мелководья на другой стороне мельницы, стало понятно, что нет пути на ту сторону.

"Нет пути на ту сторону, но не внутрь," — сказала Мама, собирая ее юбки. "Подбери свое платье, Роза. Мы будем идти через воды Богини сегодня". Она вытащила свои ступни, разглядывая ее сандали. "Слишком плохо, что не просто накладывать заклинания. Нам понадобится новая обувь после этого".

Я засмеялась, растерявшись от стремительного юмора Ма. Это было та сторона ее которую я редко видела. Я подтянула мои юбки и шагнула в ручей. Холодная вода кружились вокруг моих ног и грязь просочилась в мои ботинки, а я бродила рядом с Ма, с ведьмовским сосудом, лежащим на сгибе моей руки.

Мы обошли мельницу три раза по кругу, затем нырнули внутрь с сырой обувью и мокрыми ногами. Холод не беспокоил меня. Это было своего рода освежающим теплой ночью, и я считала это заклинание нечто ценным, безусловно оно стоило того чтобы быть записанным в мою Книгу теней.

Внутри мельницы ждал МакГрейвс в мерцающем свете свечей.

"Заклинание сделано," Ма сказала. "Мы должны похоронить банку, но здесь нет безопасного места. Роуз и я спрячем ее в лесу, где никто не найдет ее. "

Мельник подошел к моей матери, всплеснув руками. "Спасибо, Силь"

Она кивнула. "А теперь я думаю, мне нужна тряпка, чтобы протереть мою обувь. Кажется, что Роуз, и мне пришлось пойти на ночное погружение в ручье. "Она оттолкнула от себя ботинок, и он плюхнулся на пол, как мертвая рыба.

"О, мой!" Миссис МакГриви засмеялась, убежала чтобы найти какую-нибудь тряпку.

Миллер принес стулья и вино для всех нас, и он и его жена говорилb в тихой, темной комнате, пока Ма и я сушили наши ноги. Я сделала глоток вина — сладкого и пьянящего. Такого же, как поцелуи Диармуида. Конечно, это заставило меня думать о Диармуиде. Это было усилие, чтобы сосредоточиться на том, что было до меня, а не прекрасная картина плавающие в моем уме о нем. И в этот момент, разговор стал такой мрачный, мельник жаловался на медленный бизнес, тогда я предпочла мечтать о своей любви.

"По крайней мере это был наш тихий сезон," говорила госпожа Макгриви.

"Да, но если мы не получим тот сломанный механизм, и не установим его скоро, то у нас не будет никакого бизнеса вообще," сказал мельник МакГриви. "Это — весь результат проклятия на нас, вероятно от тех мерзких Burnhydes." Он повернулся к Ма. "И я благодарю Вас за вытирание этого. Наша удача теперь изменится, хотя я не могу сказать, что я вижу лучшие дни вперед для этих Семи Кланов. Это — старый бой, который мы ведем, и это ухудшается вместо улучшения, с проклятиями и ворами овец и продавцами, выбирающими невинных молодых девочек на рынке." Его глаза горели с осуждением, поскольку он поглядел на меня, и я укусила свою нижнюю губу, задаваясь вопросом, услышали ли все в Горной местности о моих авантюрах на рынке. Если бы история блуждала вокруг, скоро реальные детали — мальчик, который спас меня — то направился бы к моей матери. Больше проблем мне.

"Ян…" жена мельника пыталась успокоить его, но он прогнал ее.

"Я говорю, что самое время, Wodebaynes перестал принимать предубеждение против нас", заявил он. "Время использовать магию, чтобы сопротивляться."

Закрыв глаза, моя мать покачала головой мягко. "Нет, Ян, это не ответ"

"Хорошо, тогда, как мы собираемся остановить это, Силе?" мельник спросил. "Вы знаете истории — хотя их так много, что я потерял счет. Leapvaughn обманывающий фермера Wodebayne на его земле. Заклинание Ruanwande, который заставило девочку Wodebayne сойти с ума. Даже Ваш собственный муж, Гован, стал добычей к предубеждению, Силе."

"Мой отец?" Я бросила тряпку на пол. Так давно я жаждала услышать истории о моем отце, Говане МакЭване, но каждый раз, когда я просила, моя просьба была отправились на суровый взгляд от моей матери. "Скажи мне," я просила, обращаясь к человеку.

"'Это не очень большая истории, Роза", сказал мельник, касаясь бороды. "Но в один прекрасный день, когда твой отец был дорожной поездке в соседнюю деревню, он наткнулся на человека Wyndonkylle на лошади. Всадник проехал мимо без происшествий, но затем вернулся, чтобы преследовать твоего отца. Он обвинил твоего отца, взглянув на него со злом в его глазах. Потом, когда он узнал, что твой отец был Wodebayne, он поднял свою лошадь и растоптал твоего отца ее копытами. "

Я вздрогнула. "Это страшная сказка. Но Па пережил это.

Мама кивнула. "Да, но после этого он ходил прихрамывая."

Как г-н MacGreavy продолжал сокрушаться различиями кланов, я думала о своем отце. Он умер, когда я была маленькой, поэтому я помнила немного о нем. Я слышала несколько темных слухов-сказок, что он интересовался темной магией, хотя никто не говорил об этом мне непосредственно. И моя мать отказалась заполнить любые недостающие подробности. Почему она так неохотно говорит о нем?

После того, как беседа и вино закончились, мы попрощались и отправились домой. Мама и я на той стороне реки и внизу дороги, когда она поняла, что мы забыли банку ведьмы.

"Поторопись и принеси его, — сказала она мне."Я буду ждать здесь."

Подняв свои юбки, я побежала вдоль дороги. Но, как только я подошла к мельнице, я увидела, одинокую свечу, горевшую на пороге. Я замедлила свои шаги, как ноги молча ползли по холодной земле. Здесь была магия — я чувствовала границы круга ведьм, и я была вынуждена остановиться на ее периметре. Я использовала свои magesight для изучения деталей. Это пентаграмма в грязи, под дверью? Но это было с ног на голову! Это не часть заклинания которое Ма сделала.

Когда я стояла в тени, фигура маячила в открытую дверь — мельник MacGreavy. Он не ощущал мое присутствие, когда он высунулся и налил темной жидкости на пентаграмму, все время произнося слова, которые я не понимаю. Я ахнула, понимая, что жидкость которую Ян MacGreavy использовал была кровь.

Самый тон сцены заставило меня содрогнуться. 'Тва, как будто холодный ветер пронесся вверх по реке, превращая все на своем пути в лед.

Темная магия. Я ахнула.

Миллер MacGreavy дрогнул в страхе, бросив взгляд на меня. "Роза"? Спросил он подозрительно. "Что вы здесь делаете?

"Банку ведьмы", я прохрипела в страхе. "Мы. мы оставили ее позади. "Он нахмурился на меня, потом нырнул обратно в дом. Через минуту он вернулся с банкой, шагая вокруг пентаграммы и рисунок на двери в своем кругу, чтобы выйти ко мне.

Его глаза блестели в свете свечей, как он передал мне банку. "Прочь отсюда, Роуз MacEwan", сказал он сердито. "И ни слова никому о том, что ты видела здесь сегодня вечером."

"Да, сэр", сказала я, задыхаясь. Хотя я и опасалась, что его магии, я знала, что это направлена против меня. Тем не менее, его предупреждение испугало меня. Лучше всего держать это в себе. В конце концов, оказалось, он был не собирался вредить невинным.

Но даже, как я стер из своей памяти мельника MacGreavy, я решила не допустить, чтобы забыть вопрос о моем отце. По дороге домой с мельницы в ту ночь я ждала, пока мое сердце замедлился до более спокойного темпа, затем начала разговор. "Я была бы рада услышать историю Па, сказала я, медленно под оранжевым лунным светом. "Мы поставили для него места каждый год в таблице Самайн, но вы никогда не говорите мне истории о нем. Вы никогда не говорите о нем, Ма. Почему так происходит? "

Моя мать глубоко вздохнула, ища ответ. "Это всегда причиняло боль мне, говорить о нем. Путь его жизни был разрушен. путем это закончилось. Это была ужасная вещь, Роза." Она взяла мою руку в свою. "Я думала что если мы не будем говорить об этом то будем избавлены от боли, которую я чувствую."

Я покачала своей головой. "Когда я думаю о нем, нет никакой боли, действительно. Только любопытство."

"Что ты помнишь о нем?"

Думая о Па, я улыбнулась. "Его размер. Он был человек-медведь, разве нет?"

"Довольно большое," согласилась Мама.

"Я помню ездила на его больших плечами, широких плечах. И его руки. Они были настолько огромны, что моя небольшая рука исчезала в его. Я помню его глубокий, звонкий смех. И поездки на побережье. Он брал меня к побережью?"

Мама кивнула.

"Я услышала слухи о нем," сказала я. "То, что он присоединился к темному волшебству. Это правда, мама?"

"Нет," сказала она мягко. "Я никогда не поверю в это. Он был хорошим человеком, он любил свою семью, своего ребенка, свой клана. Он просто не понял. "

Как и я, подумал я. Ма не понимает свои полномочия или мой авантюрный дух. Она не может согласиться, что ее путь к Богине был не единственный путь.

"Мне жаль, что у тебя не было возможности узнать его получше," сказала моя мама.

Мы шли несколько минут, потом я спросила: "Как он умер? Разве он не умер во сне? "

"Он сделал".

"Тогда что же все слухи? То, что он был проклят или отравлен соперниками клана?

"Это самая трудная часть," мама призналась. "Его смерть была подозрительной. Внезапное и необъяснимое. Некоторые говорят, что соперник клана проклял его в ответ, я не знаю".

"Проклял за что?"

Ма покачала головой и рот сжался. "Я не могу говорить о вопросах, о которых я ничего не знаю." Когда она повернулась ко мне, слезы сверкали в ее глазах. "И честно говорю тебе, Роза, я не знаю, правды о его смерти."

Она замолчала, но это молчание преследовало меня, пока мы шли дальше. Да, мама, возможно, не поняла смерти Па, но, безусловно, она знала больше подробностей, чем я, как обычно, она не дает мне достаточно частей, чтобы сложить это вместе, на мой взгляд.

Я думал, о Яне MacGreavy, путь его тела нависшего над кровавой пентаграммой. Если мой отец баловался с taibhs, тоже? Я подняла глаза на далекую луну, интересно.

На следующий день, пряча банку ведьмы в пустынной чащи, я встретилась с Диармуидом на нашем тайном месте в лесу. В этот день мы, не теряли времени на светскую беседу или поддразнивания. Он потянул меня на свои руки и положил свои губы на мои. Поцелуй сбил мое дыхание, и мы упали на зеленый мох и лежали, целовали и гладили друг друга, пока солнце не опустилось ниже верхушек деревьев.

Он сказал мне, что магия в его кругу Esbat бледнела по сравнению с тем, что мы делали вместе.

"Да," сказала я ему, "Я чувствовала то же самое вчера вечером." Я перешла к своему маленькому, кустарному алтарю и погладила руками руки по поверхности валуна. Озираясь, я поняла, что это было бы прекрасным местом для круга — нашего круга.

Я схватила метлу и с размеренным шагом пошла дальше, чем я была раньше. Я хотела бы сделать круг шире, на этот раз включая постель из мха, где мы любили резвиться. Разве наша любовь не посвящена Богине — результат ее благословения?

Диармуид обошел четыре угла нового, большого круга, где он призвал Сторожевые башни снова, рисуя пентаграммы в воздухе каждый раз. Смотря на Диармуида, я чувствовала, что мой мир увеличился с новыми знаниями и любовью. Камень розы между моих грудей заставил мое сердце сверкать, напоминая мне о моей удаче найти истинную любовь, который также был кровной ведьмой.

На следующий день после этого мы снова встретились, в то же самое время, на том же самом месте. И на следующий день после этого и на следующий день после этого. Мои весенние дни были полны делами губ, тянущихся на коже и бесчисленными мечтами, которые шепчут, под прохладным покрытием весенних листьев. Каждый день мы поддержали наш алтарь, всегда будучи благодарны Богиню за примирение нас, для того, чтобы принести нам такое большое удовольствие.

"Наша судьба для меня еще не ясна," однажды я сказала Диармуиду. "Но я знаю, есть причина, по которой мы были вместе".

Он опустил лицо в лиф моего платья, погружаясь носом туда соблазнительно. "'Это не достаточно, что мы были вместе чтобы любить?"

"Любовь это подарок, действительно," я сказала, скользя руками под верхнюю рубашку, чтобы найти свою золотую пентаграмму. "Но я говорю о более великой цели. Примирение семи кланов, может быть. "

Он поднимался поцелуями по моей шеей. "Наша любовь действительно вне всех других." Он прекратил целовать меня, чтобы смотреть меня в глаза. "Я знал людей, которые говорят, что они — muirn beatha dans. Они действительно полагают, что они — задушевные друзья для жизни. Но я не могу предположить, что они поняли бы способ, которым я чувствую тебя."

Он водил рукой по моему лифу, мягко гладя одну грудь. "Я люблю тебя, Роуз."

Я задыхался, чувствуя что таю на кончиках его пальцев. Я никогда не знала мужчин прежде, и Диармуид поклялся, что я была его первой любовью, все же он, казалось, знал, так много частей тела женщины — места для поглаживания, для удовольствия, или коснуться слегка. Теперь он упал к моим ногам, его руки, скользили под моими юбками. Его пальцы порхали по моим коленям моим бедрам, пока во мне все не задрожало.

"Мы будем вместе навсегда, — прошептал он.

"Мы не будем иметь никаких секретов, — поклялась я.

"Я должен быть твоей первой и единственной любовью", — сказал он, передвигая руку между моих ног."И ты должна быть моя."

"Да будет так", прошептала я, предлагая свою любовь к богине.

Там, в нашем тайном кругу в лесу, мы встречались каждый день. Однажды, когда Диармуид и я лежали вместе на мхе, я поняла, что мы были вместе в течение почти полного цикла луны. Майское празднование Белтейн было несколько недель назад, и Диармуид и я встретились как раз перед полной луной в апреле.

Я думала о двух колдовских драгоценных амулетах, которые были семенами любви: камень розы и лунный камень Киры. Два амулета с очень разными силами.

О, Кира и Фалкнер были все еще вместе и очень влюблены. Но не как Диармунд и я. Только тем утром я видела Киру в воскресной массе, и она была полна смеха и визга для своего парня. Как ребенок. Она знала, что я встречала Диармунда каждый день, и она не могла полагать, что я позволила ему поцеловать себя, уже не говоря о других удовольствиях.

"Но что вы будете делать с Фолкнер?" спросила я.

"Я приношу ему булочки и песочный коржик каждый раз когда Ма и я пекем," сказала она. "И он заходит в дом, если он должен доставить недавно подкованную лошадь поблизости. Но это не часто. Таким образом иногда Ма позволяет мне сопровождать ее на рынок в Kirkloch, и мы заходим в магазин кузнеца."

"О". Я не говорила ей, что все это звучит скучно и тускло для меня. Если он подходит Кира, это было прекрасно. Но слух о ее любви к Фолкнеру заставил меня понять уровень зрелости Диармуида и я достигли. Мы были далеко за пределами стыда и хихиканья. Наша любовь была основана на страсти, обещания.

И обязательств.

"Вернись ко мне, моя любовь", Диармуид сказал, потянув меня на свою сторону. "Ты бродишь так далеко в облаках, я не осмелился бы угадать твои мысли."

"Ах, но Я здесь",Сказал я, "думаю о тебе".

Поскольку Белтейн подошел, и приготовления начались, стало более трудным для Diarmuid и меня, чтобы ускользать днем для наших встреч. Однажды он опаздывал, и я волновалась все время, отчаявшись что я не увижу его вообще. Я собиралась уехать, когда я получила tua labra от Diarmuid, тихое сообщение, что только ведьмы могут послать: Жди меня, моя любовь. Я ждала, и в течение момента он мчался в мои руки, принося извинения и объясняя об утомительных хозяйственных работах, которые его отец дал ему в тот день. В другой день Ма дня казалась более подозрительной чем обычно, и я должна была придумать нелепую ложь, чтобы ускользнуть в его руки.

"Необходимость прощаться каждый день утомительна для меня," сказала я ему пока мы сидели на мхе.

"Да, и каждый раз это со знанием что мы хотим вернуть его назад." Он глубоко вздохнул. "Это становится все более и более трудно для нас быть вместе, Роуз. Твоя Ма подозревает, и мои Па увеличивает нагрузку работы для меня. "

"Я это знаю, и я подумал, Богиня облегчит наше бремя." Он поднял руку к моей щеке, и я прижалась к нему с тоской.

"Созвать их всех, мы должны сказать им! Сообщить им о нашей любви!"

Его дерзкий дух поднял мой сердце ввысь. "Ты хочешь?" Я сказала. "И это было бы актом храбрости или глупости? Поскольку никто не готов учить нас все же. Они или попытались бы разлучить нас — или выслали бы нас из наших кланов!"

Синие глаза Диармуида покрывались облаком беспокойства. "Ты права. И я защищу Тебя, Роуз. Мне не будут подвергать изгнанию тебя изLeapvaughns или Wodebaynes или любой."

"Мы должны идти вперед с осторожностью", сказала я. Я знала, Богиня хотела чтобы мы были вместе, но как мы могли бы начать, чтобы очистить путь с остальным миром?

Поскольку Diarmuid погладил мои волосы мягко, ответ пришел ко мне.

Сделать окончательную связь

"Богиня хочет, чтобы мы были вместе," сказала я. "Сердцем, душой и телом." Хватая Диармуида за рубашку, я притягивая его ближе. "Мы должны запечатать нашу любовь физическим союзом."

Его глаза искрились с удивлением. "’Это желание Богини?"

"Да." Я кивнула, думая о предстоящем празднике. Были бы ленты майского дерева, трепещущие в бризе, цветах и песнях и аромате горящего мудреца. Каждый из ковена взял бы ленту и танцевал вокруг майского дерева, символизируя союз мужчины и женщины, присоединение всех вместе. "И Белтейн будет прекрасным местом."