Происхождение клеток из живого вещества

Введение

Клетка, несмотря на развитие наук о форме и жизнедеятельности организмов, до последнего времени оставалась таинственной незнакомкой, в которой ещё многое было не выяснено, не изучено.

В течение 100 лет в биологии господствовала клеточная теория реакционера в науке и политике немецкого учёного Р. Вирхова.

Некоторые ранние попытки изучения клетки в развитии подвергались осмеянию со стороны реакционной части учёных и были задавлены клеточной теорией Вирхова.

Теория, выдвинутая Вирховым, сводится к следующим положениям:

1. Клетка есть последний морфологический элемент, способный к жизнедеятельности.

2. Каждая клетка только от клетки.

3. Вне клетки ничто не может возникнуть вновь, говоря иными словами, жизнь начинается только с клетки.

4. Организм есть сумма клеток.

Вирхов считал, что клетка есть создание творца небесного, и совершенно отрицал возможность её развития. Жизнь, по его мнению, начинается только с клетки, и до клетки не было и нет ничего живого.

Последователи Вирхова вместо того, чтобы изучать организм как нечто целое, единое, как сложную систему, где все мел чайшие частицы находятся в постоянном взаимодействии, взаимообусловленности и во взаимозависимости друг от друга и от окружающей их внешней среды, изучали клетку, её строение и её деятельность как нечто самодовлеющее, как отдельные кирпичи, из которых построен организм.

Эта механистическая теория, исходящая из раз установленных и неизменных клеточных форм, уже устарела и задерживает продвижение науки вперёд. Между тем ряд учёных так сжился с господствующей более 100 лет теорией Вирхова, что не может отрешиться от привычных им идей. Весь вопрос они сводят к очень упрощённой формуле: «Клетка только от клетки». Одна клеша разделилась — стало их две, две разделились — стало их четыре.

Вследствие такого упрощенчества в понимании процесса образования клеток и преклонения перед авторитетом Вирхова многие биологи стали проходить мимо всего того разнообразия форм клеток, которое имеется в природе и которое никак нельзя объяснить клеточной теорией Вирхова. Не признавая возможности развития клетки из протоплазмы, как более простой формы существования белка, так как по Вирхову «всякая клетка только от клетки», эти научные работники все непонятные им образования не признают за переходные формы между протоплазмой и клеткой, за предстадии клетки. Во избежание признания развития клетки сторонники Вирхова считают эти переходные формы за настоящие клетки, хотя они имеют очень мало общего с настоящими, вполне оформленными клетками, или же они считают эти переходные формы результатом разрушения клеток.

Хорошо всем известно, что всякие новые идеи, идущие вразрез со старыми установками, задерживающими развитие науки, но к которым реакционная часть учёных привыкла, встречают большое сопротивление со стороны этих учёных.

Большинство биологов проблему происхождения клеток считало ненаучной фантазией, не подлежащей изучению.

Эти учёные приводят и пропагандируют в своих трудах положения идеалиста Вирхова и ведут жестокую борьбу против тех учёных, которые отрицают взгляды Вирхова и борются с ними. Учение Вирхова легло в основу вейсманизма-морганизма, утверждающего неизменность наследственного вещества «гена» и отрицающего всякое влияние среды на «ген». Генетики — вейсманисты, менделисты и морганисты — проповедуют лженаучные откровения буржуазных учёных и создают почву, на которой выросла в гитлеровской Германии расовая теория фашизма о неравноценности наций. Реакционная вейсманистская теория явилась для фашистов «научным оправданием» массового истребления людей.

Положение Вирхова «клетка происходит только от клетки» реакционно и вредно, потому что оно отрицает общую закономерность развития — поступательное движение от простого к сложному, от низшего к высшему, которое утверждается диалектическим материализмом. Диалектический материализм учит, что возникновение жизни на земле есть результат процесса развития материи.

«Но именно диалектика, — говорит Энгельс, — является для современного естествознания наиболее важной формой мышления…»[1]

Развивая дальше положения Энгельса, товарищ Сталин указывает, что «…диалектика рассматривает природу не как состояние покоя и неподвижности, застоя и неизменяемости, а как состояние непрерывного движения и изменения, непрерывного обновления и развития, где всегда что-то возникает и развивается, что-то разрушается и отживает свой век.

Поэтому диалектический метод требует, чтобы явления рассматривались не только с точки зрения их взаимной связи и обусловленности, но и с точки зрения их движения, их изменения, их развития, с точки зрения их возникновения и отмирания»[2].

Товарищ Сталин говорит, что «диалектический материализм есть мировоззрение марксистско-ленинской партии»[3].

Следовательно, диалектический материализм должен быть единственным методом мышления, и при этом мало его только признавать — его необходимо использовать в самой практике экспериментальной работы.

Диалектический материализм для всякого научного работника должен быть так же необходим, как необходим воздух для дыхания.

На моих глазах под руководством Ленина и Сталина совершалось в науке великое историческое дело: в нашей стране идеализм был изгнан сначала из общественных и экономических наук, а затем из многих областей естествознания. Борьба была нелёгкая, так как отживающие реакционные идеи не исчезают сами.

Учение о клетке и есть такой уголок науки, где до сих пор еще фактически ютятся отживающие идеалистические взгляды, задерживающие продвижение науки вперёд.

Товарищ Сталин учит нас не останавливаться перед ломкой устаревших традиций, когда они мешают дальнейшему продвижению вперёд. Чтобы опровергнуть клеточную теорию Вирхова, нужны экспериментальные доказательства, факты и наблюдения.

Наша цитологическая лаборатория поставила перед собой задачу доказать ложность учения Вирхова на фактическом материале. Экспериментальные данные ясно опровергли все положения Вирхова, и мы выступили впервые в 1934 году с разоблачением идеализма в учении Вирхова и с явными доказательствами, что клетка имеет свою историю развития, что до образования клетки существуют живое вещество и мельчайшие частицы протоплазмы и ядерного вещества, из которых образуются новые клетки с новыми качествами. Наше выступление было встречено группой учёных яростным негодованием и протестом против дискредитации такого крупного авторитета, как Вирхов.

Эта борьба старого, отживающего, против нового, нарождающегося, ещё раз подтверждает мудрые слова товарища Сталина о том, что старое никогда не уступает новому без борьбы.

Историческая сессия ВАСХНИЛ 1948 года своей победой материалистов-диалектиков над идеалистами показала, что монополия вейсманистов, менделистов и морганистов была явлением временным, что формальная генетика[4] окончательно дискредитирована и ей нет возврата. Это была победа мичуринской биологии, развивающейся на основе учения Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина.

Спрашивается, почему иные учёные так цеплялись за концепции Вирхова и так боролись против новых идей и экспериментальных данных, построенных на основании учения Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина?

На этот вопрос можно получить ответ из двух откровенных высказываний.

Когда я первую свою работу о происхождении клеток из живого вещества принесла для опубликования её в «Биологическом журнале», редактор сказал мне, что против фактического материала работы он не протестует и ему он даже нравится, но с выводами из него он никак не может согласиться, так как если он согласится с ними, то ему придётся все свои многолетние труды с совершенно противоположными выводами сложить в мешок и сжечь в печке, т. е. произвести над собой научное самоубийство. А на это у него нет сил, и этого он никогда не сделает.

Другой профессор в своей рецензии на мою книгу, подготовленную к печати, писал следующее: «Если бы биологам удалось найти хотя бы некоторые указания на существование подобных доклеточных стадий, было бы достаточно, чтобы произвести полную революцию во всей биологии… Поскольку же вся биология утверждает, что все организмы при своём развитии происходят из одной делящейся клетки, поскольку все современные экспериментальные данные говорят за то, что новая клетка может произойти только путём деления материнской клетки, постольку постановка вопроса о доклеточных стадиях клетки и индивидуальном развитии кажется современным биологам совершенно непонятной и, если угодно, дерзкой». Один испугался признания своей научной несостоятельности, а другой испугался новаторства в науке.

В речи на первом Всесоюзном совещании стахановцев товарищ Сталин указывал, что сила стахановского движения— в смелой ломке консерватизма в технике, в ломке старых традиций норм и утверждения новых, передовых технических норм.

«Данные науки всегда проверялись практикой, опытом, — говорит товарищ Сталин. — Наука, порвавшая связи с практикой, с опытом, — какая же это наука? Если бы наука была такой, какой её изображают некоторые наши консервативные товарищи, то она давно погибла бы для человечества. Наука потому и называется наукой, что она не признаёт фетишей, не боится поднять руку на отживающее, старое и чутко прислушивается к голосу опыта, практики»[5].

Под руководством большевистской партии и вождя народов товарища Сталина в нашей стране выросли тысячи учёных материалистов-диалектиков, которые в силе сломить сопротивление всего того, что задерживает развитие науки вперёд. Большевистская партийность в науке требует от советских учёных борьбы против всех видов идеализма, поповщины и мракобесия. В нашей стране победившего социализма не должно быть места и реакционному учению Вирхова.

Чтобы разгромить это вреднейшее учение, задерживающее продвижение науки вперёд, нужны прежде всего факты, факты и факты, нужны опыты, доказывающие его несостоятельность и реакционность. Это нужно для того, чтобы ускорить темпы выполнения указания товарища Сталина — превзойти в ближайшее время достижения науки за пределами нашей страны. Нужны факты и обобщения, показывающие, какие перспективы открываются перед наукой после раскрытия закономерностей развития клетки и всех процессов развития жизни в доклеточном периоде.

Но прежде чем перейти к вопросу образования клеток из живого вещества, считаю нужным вкратце остановиться на вопросе о клетке и её жизни и на вопросе о происхождении клеток.