Проклятие на троих

7

– У меня открылся дар ясновидца-а, – заунывным голосом провыла Тина, как только Маша переступила порог. – Вижу, ты встретила прекрасного принца-а и так им увлеклась, что забыла купить зубную щетку.

Маша чертыхнулась. А ведь и правда забыла.

– Не боись, я не настолько ясновидец, так что можешь сколько угодно зажиматься со своим красавчиком по углам, подглядывать не буду. Просто ты пришла к общаге с Морисом и без пакетов.

– Да я… ничего такого. Он просто… – попыталась объяснить Маша, но соседка ее остановила.

– Мне можешь не рассказывать. Я на него не претендую, в отличие от десятка-другого местных див. Но вообще, может, и зря ничего такого. Он нормальный парень. И трудяга еще тот. Тебе ректор про пчелок уже задвигал?

– Угу…

Воспоминание о ректоре было неприятным. Почему – она и сама не могла сказать. Вроде бы все ей рассказал, чем мог – помог. Надо бы благодарить. Но было с ним что-то не так.

– Так вот Морис – не из пчелок. Он умница и талант. Далеко пойдет.

– Ну и пусть идет. Мне бы выбраться отсюда домой…

– Ну как скажешь… – Тина улыбнулась, словно знала Машу лучше, чем она сама. – Дай-ка я на тебя взгляну!

Она подлетела к Маше и осмотрела ее со всех сторон.

– Ну что тебе сказать… Виола неплохо поработала. Она волшебница, верно?

– Да, – выдохнула Маша.

Вот тут она была с соседкой полностью согласна.

– Между прочим, пока ты бродила и кружила голову прекрасным и перспективным молодым человекам, я о тебе позаботилась, – Тина указала на столик. Там стоял дымящийся чайник, горкой валялись пакетики с кофе, а на блюдечке лежало несколько бутербродов.

В животе у Маши заурчало. Она была готова записать Тину в лучшие подруги прямо сейчас и не исключать ее оттуда, даже если та отобьет у нее всех возможных кавалеров и испортит лучшую блузку, взяв ее без спросу.

– Жуй быстрее, и пойдем осматривать наши магазины. А то, боюсь, пусти тебя одну, опять вместо покупок подцепишь какого-нибудь красавчика.

Вообще-то Маша не пьет растворимый кофе, и бутерброды с подсохшим сыром – далеко не любимое ее блюдо. Но сейчас эта еда показалась ей бесподобной. Пристальный осмотр чашки показал: она чистая. Во всяком случае, следов помады на ней точно нет.

– Вот что хотела спросить, – разговаривать с набитым ртом было не очень удобно, но Маша справлялась, – почему здесь день? И вообще, который сейчас час?

– Шесть вечера, – ответила Тина.

– Ну вот, а из ночного клуба мы провалились, когда было уже далеко за полночь. Как такое может быть?

– Ну у нас же параллельный мир, его специально под это заведение и создавали. Вот сдвинули время чуть-чуть, делов-то. Говорят, раньше было синхронно с Землей, но потом профсоюзы возмутились: почему студенты работают по ночам. А с профсоюзами воевать бесполезно, проще время сдвинуть. Вот и получается, что отсюда наши уходят на практику днем, а там в это время ночь.

«А что изящно, – подумала Маша про себя, – не такие они тут и дураки, даром что стриптизеры».

– А какое у нас расписание?

– Утром бассейн, потом занятия, потом опять бассейн, но это уже для тех, кто не любит плавать утром, а вечером тренажерка по расписанию. Сегодня можешь не ходить, а вот завтра уже надо будет явиться. Ну что, готова к покупкам?

Маша дожевала последний бутерброд, запила его последним глотком кофе:

– Пойдем.

Найти гигиенические принадлежности, труда не составило. С этим они справились быстро.

А вот с одеждой возникли определенные трудности. Кругом были сплошные топики, маечки, туфли на стеклянной платформе, короткие шортики и почти незаметные юбочки… Даже с учетом того что зимой здесь и не пахло, все это смотрелось очень уж открытым… На тканях изготовители этой одежды хорошо так сэкономили.

Маше с трудом удалось найти две пары обычных джинсов, правда, изорванных так, будто они уже побывали в употреблении, а их прежняя хозяйка неудачно выгуливала газонокосилку.

Но это ничего! В местном киоске обнаружились нитки и иголки. Эта находка вдохновила Машу, и поэтому к джинсам было прикуплено несколько топиков, а также четыре майки из тянущейся ткани, которые на ценнике почему-то гордо назывались платьями.

Маша прикинула, что из этой красоты, если обрезать пайетки и выдрать стразики, можно изготовить вполне приличную одежду.

Она уже покупала ножницы (к счастью, здесь были не только маникюрные) и одним глазком приглядывала себе белье, когда в магазин вошла весьма примечательная особа. Высокая, на полголовы выше Маши, с огромной копной черных волос, в которых мелькали алые пряди.

Нет, тут все девушки были хороши собой, но эта была сногсшибательна. Даже в тех самых туфлях на прозрачной подошве, в которых любая будет смотреться дешево и вульгарно, она выглядела потрясающе. Даже короткое платье, которое и майкой называть можно с натяжкой, делало ее не жалкой, а невероятной.

Краем глаза Маша успела заметить, что Тина переменилась в лице. Их ждут какие-то неприятности? Не хотелось бы.

– Это ты у нас золотая? А на вид так и не скажешь.

Маша промолчала. А что тут ответишь? Она была полностью с нею согласна. Даже после изменений, которые внесла в ее внешность Виола, тягаться с этой красоткой было бессмысленно.

Да она и не собиралась.

– Не советую тебе… – зашипела девушка, но договорить не успела.

– Мадлена, не дури. Получишь штрафной балл. И ради чего?

За спиной красотки нарисовался брюнет, который не больше часа назад и сам пытался сделать что-то похожее. Как-то быстро он переменил свое мнение, и теперь вроде как взял на себя роль Мориса.

Брюнетка собиралась ему что-то сказать, но, кажется, передумала, злобно глянула в сторону Маши и вышла из магазина.

Ну что ж, теперь она знакома со всей троицей, которая будет ее здесь ненавидеть. Интересно, еще недоброжелатели найдутся?

– Меня зовут Рафаэль, – с улыбкой заявил брюнет и протянул ей руку.

Маша едва удержалась, чтобы не прыснуть. Ну и имена у них! Хотя ей-то чего смеяться, у самой не лучше. Джессика. Надо же было такое придумать!

Протянутую руку она пожала. Зачем нагнетать обстановку?

– Я думаю, мы неправильно начали, Джесс, и готов принести свои извинения. Больше такого не повторится, – она молчала, и он, воодушевившись, говорил дальше, – и вообще, если тебе понадобится какая-то помощь, какая-то поддержка, кто-то будет обижать…

– Испугался, что нажалуюсь, и ты получишь эти ваши штрафные баллы? – прервала она этот поток красноречия.

Он даже не смутился.

– Да ты не только талантливый маг, но и очень проницательная девушка, – он продемонстрировал совершенно ослепительную улыбку, – в общем, мне не нужны неприятности. К тому же вдруг Морис прав, и тебе действительно вся наша магическая возня по барабану? Будем решать проблемы по мере их поступления.

Маша посмотрела на него недоверчиво, бросила взгляд на Тину и увидела на ее лице то же скептическое выражение. Но отталкивать руку дружбы, пусть и такую ненадежную, она не собиралась. Как и доверять этому красавчику…

– У нас еще покупки… – дипломатично сказала Маша.

– Ну, конечно, не смею мешать… – он тут же исчез за стеклянной дверью.

Но перед тем как исчезнуть окинул ее взглядом. Таким взглядом, что Маша вмиг стала пунцовой и не сразу смогла вспомнить, зачем, собственно, пришла в магазин.

Тина посмотрела на нее очень серьезно:

– Ссориться с Мадленой – это плохо. Почти так же плохо, как и строить глазки Рафаэлю.

– Я не… – начала была Маша, но передумала, – а почему строить глазки Рафаэлю – плохо?

– Я смотрю, по первому пункту вопросов нет, – улыбнулась Тина и заговорила, понизив голос, – Рафаэль из темных. Их семейство… – она оглянулась, словно кто-то мог подслушивать, – Нет, он, конечно, порвал с ними и ушел сюда. По идеологическим соображениям… Но никогда не знаешь, в какой момент темное нутро проявится и возьмет верх. Держись от него подальше.

– Да, буду… – рассеянно кивнула Маша.

– Семь часов, – объявила Тина, – пора на ужин в столовую.

В столовую. От этих слов повеяло опасностью. Тарелки, из которых ест кто попало и которые моют как попало. А уж в этом месте есть в таких экстремальных условиях Маше совершенно не хотелось.

– А в общежитии нет кухни? Я бы сама что-нибудь приготовила, ну или купила булочку в буфете, а дома сделала кофе.

– Булочку? В буфете? – со смехом переспросила Тина. – Может быть, еще пирожное? Да что там мелочиться, давай уже сразу торт.

Что в ее словах показалось девушке таким смешным, Маша не поняла. Впрочем, спустя десять минут все стало ясно.