Проклятие за любовь.

Глава 1.1 Мы едем в Лоусон.

Утро началось с маминых ласковых прикосновений и поцелуя в щеку.

– Джу, поднимайся солнышко. С днем рождения тебя родная. Вставай скорее, завтрак уже на столе.

Я открыла глаза, на секунду прижалась к теплой маминой руке, – Сейчас, мамочка, я мигом.

Метнулась в ванную и быстро умылась. На ходу заплетая косу, направилась к шкафу, там меня ожидало приготовленное с вечера нарядное платье, моего любимого голубого цвета.

У меня сегодня день рождения, я уже почти взрослая, мне целых двенадцать лет. А моему младшему братишке вчера исполнилось пять. Наш папа сегодня должен был ехать в Лоусон, ему нужно туда по делам. Вот он и решил сделать нам с братом подарок, и мы тоже едем с ним. Они с мамой обещали сводить нас в театр на представление, а еще на ярмарку Лоусона. Моя подружка Лив уже бывала на ярмарке и рассказывала, как там все здорово и интересно. А какие ей там купили бусики! Может мне тоже купят такие же или даже лучше.

Я надела на ножки туфельки на низком каблучке, покрутилась перед зеркалом и бегом по лестнице вниз.

– Доброе утро, папочка! – поцеловала отца в колючую щеку. – Привет Санни.- поздоровалась с братом.

– Привет Джули. С днем рождения! – отозвался братишка, уплетая завтрак.

– Доброе утро егоза! С днем рождения тебя – пророкотал отец, прижимая меня к своему боку. Я скользнула на свое место. Мама поставила передо мной яичницу-болтунью с двумя ломтиками бекона и тарелочку с блинчиками, налила большую кружку какао.

– Скушайте детки всё, обедать будем не скоро, – произнесла мама, усаживаясь на стул рядом с отцом. От волнения перед поездкой у меня совсем не было аппетита, но я добросовестно сражалась с яичницей. Блинчики пошли веселее, как говорит мама, аппетит приходит во время еды. Потом мы вместе с мамой быстро убрали посуду со стола. Мама включила посудоочищающий артефакт, кстати, его сделал наш папа, он у нас маг – артефактор. Мама пользовалась им редко, предпочитала сама мыть посуду, но сегодня мы спешили на поезд.

Взяв заранее приготовленные сумки вышли из дому. Вокзал был от нашего дома всего в десяти минутах ходьбы и поэтому мы шли пешком.

И вот мы в поезде. Качнувшись, мимо нас проплыл вокзал, замелькали деревья. Та-та-та, та-та-та, в такт колесам стучало мое сердце, захлебываясь от восторга. Мы едем в большой город. Говорят там дома выше всяких деревьев, а еще там много двуликих. И хотя мы недалеко от Лоусона, всего четыре часа на поезде, в нашем городе - двуликих нет. Наш город закрыт для них. Рассказывая об оборотнях и вампирах, наши старейшины называют их исчадиями ада, и всячески убеждают нас воздерживаться от общения с ними. И чем страшнее они приводят примеры, но тем сильнее мне хочется, увидеть двуликих.

Мы с братишкой уткнулись в окно купе и все четыре часа любовались мелькающими за стеклом видами. По прибытию в Лоусон, папа нанял карету. Она мягко катилась по брусчатой мостовой, а мы с братом с любопытством смотрели по сторонам и пихали друг друга в бок, заметив что-либо особенно интересное.

– Джу, Джу, смотри самодвижущая карета – теребил меня брат.

– Да, вижу я Санни! О, смотри лавка чудес мадам Фиш. Как красиво! – восклицала я.

Наши родители лишь снисходительно улыбались, наблюдая за нами. После нашего городка, где максимальная высота дома в два этажа, пяти и шестиэтажные увитые зеленью, обвешанные какими-то механическими артефактами дома казались просто огромными. Наша карета остановилась у гостиницы неподалеку от шумной торговой площади. Трехэтажная гостиница под зеленой черепичной крышей, была выкрашена в оранжевый цвет и носила странное название «Мандарин». Усатый швейцар в ливрее зеленого цвета распахнул перед нами двери, мы с братом следом за отцом переступили порог. Отец подошел к конторке с приказчиком, а мы с мамой остановились посредине холла. Я с любопытством огляделась по сторонам.

В холле было светло из-за многочисленных световых магически заряженных приборов. Светло-бежевые стены были украшены картинами в виде пейзажей и натюрмортов. У стен стояли кадки с мандариновыми деревьями, оранжевые крупные плоды которых, так и просились в рот. Между ними расположились уютные кожаные диванчики, перед которыми стояли столики с газетами. В середине зала начиналась широкая мраморная лестница ведущая вверх. Справа от лестницы была решетчатая дверь, у которой стоял служка, молодой парнишка на вид лет восемнадцати, в зеленой форменной одежде с оранжевой окантовкой по краю манжет и воротнику.

– Добрый день. Я Вильям Смит, для нас с супругой и детьми должен быть забронирован номер, – услышала я голос отца, обратившегося к служащему за конторкой.

– Минуточку. Совершено верно мистер Смит, за вами зарезервирован номер 310. Вот ваши ключи. Вас сейчас проводят.

Парнишка стоящий у решетчатой двери, тем временем подхватил наши сумки и распахнув перед нами дверцу, сделал приглашающий знак рукой. Я зашла вместе с братом в небольшую комнатку, мама с отцом вошли следом. Служка закрыл за собой дверь и нажал кнопку с цифрой три. Комната вздрогнула, качнулась, заскрипела, потом дернулась и замерла. Парень открыл двери и перед нами был уже не холл, а длинный коридор, застеленный красной ковровой дорожкой. Дверь с номером З10 оказалась у самой лестницы, отец открыл ключом замок и мы вошли в светлый номер, как мы позднее выяснили состоящий из зала, двух спален и ванны. Как только за служкой закрылась дверь, мы с братом бросились к окну. Отец с мамой засмеялись за нашими спинами. А мы с восторгом смотрели на открывшуюся панораму. Окно выходило на торговую площадь, между пестрыми торговыми рядами ходили покупатели. Столько людей одновременно, я не видела даже на собраниях общины.

– Дети, идите умываться и пойдем обедать, – сказала мама, убирая в шкаф наши вещи.

После шикарного обеда в ресторации мистера Робинсона, что находилась в соседнем здании, мы вернулись в гостиницу. И переодевшись, поехали в театр. Это была сказочная постановка, я была от неё в полном восторге. Вечером, приняв ванную, я долго не могла уснуть, перед глазами мелькали увиденные картины и люди. Это точно был самый лучший мой день рождения!