Прометей. Возвращение

18 апреля Кабинет Калачова Мистер Игл

Только что закончились доклады по выявлению «Паганини». Глобально были проверены биографии всех мало-мальски заметных политиков, учёных и просто популярных личностей. Отсеянных было много. Слишком много. Кто-то учился за границей, кто-то ездил туда в командировки, кто-то имел подозрительные контакты с иностранцами. Проанализированы были все публичные высказывания, переписка и информация, тайно извлечённая из личных гаджетов. Проверены все денежные потоки, не только тех, кто попал под подозрение, но также их родственников и знакомых до седьмого колена. Это сузило количество подозреваемых. Итого: тридцать восемь человек. Много, очень много. Как выявить из этой толпы Паганини?

Командор закончил изучение списка вероятных резидентов ЦРУ:

– Паганини, Паганини, Паганини… Что ж, давайте анализировать то, что у нас есть. Попробуем для начала пойти прямым путём. А вдруг? Кто из претендентов играет на скрипке?

Алиса скептически сморщила лобик:

– Проверяли. На скрипке играют, либо учились играть в детстве, одиннадцать человек из тридцати восьми.

– Ого, – качнул головой Калачов. – Прям, ундецимет.

– Патрон, боюсь спросить, что такое «ундецимет»? – слегка улыбнулась девушка.

– Ансамбль из одиннадцати музыкантов. А теперь скажи, кто-нибудь из них играл хорошо или профессионально?

– Никто, – повела головой Алиса. – Мы здесь без вас проанализировали «музыкальную» версию и пришли к выводу, что это маловероятное направление. Американцы вряд ли присвоили бы кодовое имя Паганини агенту, который виртуозно играет на скрипке. Во-вторых, все они посредственные скрипачи, поэтому при таком подходе агента скорее назвали бы «Шерлоком».

– Хорошо, что вы берёте инициативу в свои руки, – генерал не менял требовательной интонации в голосе и смотрел привычно тяжёлым взглядом. – Двигаемся дальше. У кого есть, хоть какие-нибудь идеи? Кого они могли назвать Паганини? Возможно, кто-то имел итальянские корни?

– Да, министр обороны имел, – кивнула Юшкевич. – Его предок приехал в Россию в царствование Алексея Тишайшего. Он был знаменитым оружейником. Звали его Николо Коллини. Его обрусевшие потомки стали Калиниными. Кстати, сам Лев Николаевич учился в музыкальной школе. Правда по классу фортепиано. А дома у него имеется великолепная коллекция старинных мандолин. Но у нас нет информации, что он виртуозно играет хоть на чём-то.

– Интересно: Николо Паганини – Николо Коллини. Какие-то параллели напрашиваются.

Целовальников прижал пальцем ухо с гарнитурой и быстро закивал, явно получив важную информацию.

– Патрон! – вскрикнул он громче, чем требовалось, как любой человек в наушниках. – Есть! Есть ещё одна наводка. Говорить? Окей. У нас давно был подобран путь для вскрытия базы данных АНБ. Но мы им не пользовались до особого случая, так как второй попытки может и не быть. Но из-за Паганини мы их вчера хакнули. И правильно сделали. Оказалось, что с недавних времён аэнбэшники начали прослушку разговоров директора ЦРУ. Из-за чего АНБ пошло на это – непонятно, но и не важно. Нас это не касается. Важно то, что сразу в нескольких беседах этой дамочки упоминается Паганини. Распечатку сейчас принесут. В разговорах нет намёков, кто из наших боссов Паганини. Но есть один маленький, но значимый, на мой взгляд, ключик: в одной её беседе Паганини фигурирует, как «мистер Игл». Получается, что у американского крота, зарывшегося в структуру нашей власти, сразу два никнейма.

– «Мистер Игл»? Хм… Интересно. Он ещё и «мистер Орёл». Очень интересно.

После этой летучки Калачов долго думал, пытаясь ухватиться за тоненькую ниточку. Что связывает эти два оперативных имени? Что? Связь должна быть. Она есть. Надо только догадаться об алгоритме появления этих оперативных псевдонимов. Ему не давало покоя какая-то блуждающая в потёмках истины мысль, но он никак не мог её оформить в «эврику». Весь вечер командор напряжённо размышлял, нервно постукивая пальцами по столу: «Есть какая-то связь между Паганини и «мистером Иглом», есть. Только какая?» Но так и не нашёл ответа на этот вопрос.