Прораб и таинственный ящик

Макс Бабаев Прораб и таинственный ящик

Главный энергетик вскричал:

— Да вы все охренели!

В помещении подстанции резонировало эхо, оно выражалось нецензурно.

Главный энергетик запрыгнул с короткой стремянки прямо на крышку трансформатора десять тысяч вольт на ноль четыре киловольта, достал что-то из кармана и вставил куда-то в крышку, присев на корты, как чоткий пацан. Был он в кепке, кожанке, трениках и домашних пластмассовых тапочках.

— Это же, налево его етить, трансформатор, накласть ему в бачок, он, же простой, как три рубля на водку, — вещал энергетик, одной рукой вцепившись в загогулину, а другой — указывая в светлое будущее, как Ленин, — У него же, его мать была когда-то моею, есть цапфа!

Прораб стоял снизу и ничего не понимал. С тяговой подстанции РЖД приходило честных 10 киловольт. Трансформатор честно жужжал. Только на выходе получалось 450 вольт, а не 380, как надо…

Энергетик орудовал своей железкой, в потрохах трансформатора что-то щелкало и хрипло скрежетало. Все вокруг боялись. А смелый энергетик глядел на показания вольтметра. Они не менялись. Последовала речь о сущности цапф, как вида, краткий экскурс в генеалогию данной конкретной цапфы, после чего были сделаны шокирующие выводы о вмешательстве в дела государства масонов и агентов мирового зла на примере отдельно взятой цапфы. Все покровы были сорваны, а точки — расставлены. Но речь тоже не помогла.

В помещение трансформаторной подстанции тайно прокрались установщики холодильного оборудования — ажно из самой Северной столицы, а работали они на столь известную буржуинскую компанию, что имя ее всуе даже и упоминать нельзя. Сморщив носы, они поглядели на показания вольтметра и запричитали:

— Не-не-не, мы свое оборудование не включим, оно сгорит, гарантии не будет, вот, мы сейчас бумагу напишем и начальству предъявим! Какое-то у вас напряжение высокое.

Энергетик ласточкой спорхнул с трансформатора и побежал звонить на тяговую подстанцию. Вернулся красный и нахохленный как снегирь в морозы.

— Так, — скомандовал он, — Давай, быстро переключайся с времянки на постоянку, пока они эту свою диавольскую бумажонку не накорябали. Врубай все оборудование, авось, и упадет напряжение.

— Но, как же, надо же ночью, потом все проверить…

— У нас комиссия из самой Москвы через два дня! Нефига тут проверять, своих я предупрежу, переключайся!

Прораб пожал плечами и дал отмашку бригаде.

После объявления по системе оповещения, о том, что сейчас отключится свет, персонал холодильника потянулся на улицу, в курилку. Рядом с главным входом, на колонну, электрики вешали ящик с рукояткой. На шаровой дверце ящика поблескивала латунная памятная табличка, вещавшая о том, что, дескать, такого-то числа, был торжественно, при большом скоплении народа, пущен в эксплуатацию холодильник Росрезерва Љ N, и это было хорошо.

Свет тем временем включили, и некурящая Валентина Сидоровна, главный санитарный врач холодильника, ринулась заново осматривать свои владения. Погрузив себя в лифт, на первом этаже, она уверенно нажала кнопку пятого этажа. Но лифт поехал вниз, достиг подвала и стал стремиться дальше, в преисподнюю, в самоубийственном порыве атакуя амортизирующие пружины на полу шахты. Сердце Валентины Сидоровны захолонуло, она поняла, что это конец и истошно завизжала.

Заинтересовавшись грохотом и визгом из лифтовой шахты, к ней подошел главный энергетик, с интересом стал прислушиваться к происходящему, потом заглянул в круглое окошко в дверце лифта, некоторое время полюбовался на подпрыгивающую Валентину Сидоровну, потом достал рацию и вежливо спросил:

— Эй, мегавольты, разрази вас гром, вы там фазы, совершенно случайно, не перепутали? Иди-ка сюда, полюбуйся!

Прибежал Прораб, поглядел в окошко, побледнел и рявкнул в рацию:

— Соколы мои ясные, немедля гасите всё и меняйте фазы! И резко всё обратно включаем!

Электрики перед входом повесили свой ящик и ушли. К ящику тут же потянулись любопытствующие.

— Смотри, Петровна, вот если эту ручку дернуть, весь холодильник обесточить можно, — важно сказал карщик Ибатуллин.

— Да ну тебя, Васька, вечно ты выдумываешь, — игриво хихикнула холодильный техник Ларионова, — тут и проводов-то никаких нету!

Решительно взявшись за рукоятку рубильника, она дернула ее вниз. Свет во всем холодильнике погас.

Испуганно отпрыгнув от рубильника, Петровна в изумлении на него вытаращилась. Карщик Ибатуллин подкрался к ящику, осторожно откинул запоры и открыл дверцу. Проводов, действительно, не было. Глаза Василия затянулись поволокой задумчивости, он аккуратно закрыл дверцу и провернул рычаг вверх. Свет в холодильнике включился.

Главный энергетик с Прорабом тем временем извлекли из лифта Валентину Сидоровну, на тот момент уже практически невменяемую. Она тут же, с постоянным ускорением, оглашая пустые коридоры холодильника тяжелым цокотом тонких каблучков, ринулась в церковь, подвывая в религиозном экстазе.

— Ну что, мегавольт, теперь твоя очередь на лифте ехать, — вежливо сказал энергетик, — Езжай и включай все оборудование.

Прораб с отчаянной храбростью скрылся в недрах адского агрегата и тот умчал его ввысь.

Холодильник начал оживать, как древнее чудовище, которому наконец-то принесли человеческую жертву. Вой вентиляторов воздухоохладителей все усиливался и усиливался, собираясь в инфернальный хор и заставляя ныть зубы окружающих. Испуганными стайками из недр здания стали выбегать бригады электриков.

Главный энергетик смотрел на вольтметр. На экране светилась заветная цифра 380. Энергетик удовлетворенно цыкал зубом и возносил молитв Перуну и Зевсу.

Прошли сутки. Выявились некоторые обычные пусконаладочные проблемы. Надо было их как-то решать. Бригады электриков, посланные в недра ледяного монстра, возвращались через полчаса, распахивали бушлаты, подставляя грудь солнышку и дыша на озябшие пальцы. На улице было минус пять.

— Чего там внутри-то? — любопытствовал карщик Ибатуллин.

— Минус двадцать семь, руки к железкам примерзают, — дрожали закоченевшие электрики.

Прораб хмурился, думал думу и, наконец, пошел к энергетику.

— Ну не можем мы ничего отключить — эти уроды опять бумагу напишут, а у нас комиссия завтра. Они и так свои контроллеры еще не запустили, хорошо, хоть холод дали. Возьми тепловые пушки, пусть твои с ними работают. Иди к Иванычу, сейчас я ему позвоню.

Взвыли десять тепловых пушек, и вольтметр немедленно стал показывать 365 вольт.

Любопытные наймиты буржуев опять прокрались в подстанцию, долго глядели на прибор, капризно крутили носами и канючили:

— Не-не-не, мы свое оборудование не включим, оно сгорит, гарантии не будет, вот, мы сейчас бумагу напишем и начальству предъявим! Какое-то у вас напряжение нестабильное.

Энергетик тихонько, по доброму, зарычал и выкликал по рации Прораба.

— Ну что, мегавольт, рассказывай, что у вас там осталось?

— Ну, часа на три.

— Что, всем десяти бригадам?

— Не, там двух пар хватит.

— Тогда слушай сюда. Пушки гасим, этим клоунам опять напряжение не нравится. Народ твой будем греть народными способами. Иди в ларек, купишь два литра этих способов. Составь график. Полчаса проработал — соточку получил.

К концу дня в курилке у входа сидели разухабистые электрики и из-под полы наливали всему желающему персоналу. Вокруг царило озорное веселье, шибали озоном искрометные шутки, кое-где уже зарождалась жалостливая песня. Холодильник выл. На крылечко вышли Главный энергетик с Прорабом и мягко попросили всех разойтись.

— А вот скажи мне, тезка, — таинственным шепотом обратился карщик Ибатуллин к бригадиру электриков Карпунову, — что это за странный ящик вы повесили — проводов нет, а электричество он включает и выключает?

— Ха, так это еще Тесла придумал, так сейчас везде делают, — бодро ляпнул Карпунов, — Вот и до вас прогресс дошел. Все дело в трансфузионных синхрофазотронах, они фазы и синхронизируют на трансформаторах.

И вот настало утро. Похмельный народ, одетый в спецовки первого срока, подтягивался к зданию холодильника. Оно спокойно и умиротворенно молчало. Рубильник был опущен.

И появилась Высокая комиссия из самой Москвы. Выглядела она не менее похмельно, зато была более выбрита и осаниста. Спустя час торжественные речи иссякли и какая-то московская дамочка бухгалтерского вида с явной опаской подкралась к рубильнику. Рывком дернув его вверх, она отпрыгнула и затаилась. Холодильник начал оживать. Солидно крякнув, запускались вентиляторы, переходя на более высокие ноты и сливаясь в мощной кантате, разгорались Дуговые Ртутные Люминисцентные лампы, заморгали диодами датчики пожарной сигнализации, хрупнула искрой и прокаркала тестовое сообщение система оповещения.

В толпе слышался понимающий шепоток:

— Ха, трансфузионный синхрофазотрон, видали.

Прораб стоял в сторонке и нажимал в кармане на кнопку звукового вызова рации, давая сигналы для запуска своим электрикам. Высокая комиссия поражалась и подписывала бумаги.

На следующее утро ящика уже не было.