Пророчество кровавой расы

Глава 13

Артемий.

Мне был отдан приказ вернуться в дом старейшин, и не выполнить его я не мог. Ехать к ним совершенно не хотелось, и радовало только одно — мне всегда нравилась природа Алтая, а сейчас, в середине мая, там всё цвело.

Когда мне позвонил Орхон и потребовал моего присутствия, я не стал придумывать отговорок или тянуть время, и вылетел в Барнаул. Там меня забрал вертолёт и сейчас мы летели уже в горы.

Надежды на то, что Лия найдётся, уже не было, и я смирился с этим. Мне хотелось побыть в одиночестве и вдалеке от шума цивилизации, поэтому я рассчитывал на то, что получив указания, смогу пару дней провести в горах и окончательно отпустить Амалию из своего сердца. "Время всё лечит. Год и восемь месяцев я не видел Лию, и она, скорее всего, обо мне уже забыла. Значит и мне надо попытаться забыть" — вздохнув, я стал смотреть в иллюминатор.

Через сорок минут мы приземлились на площадке и, выйдя из вертолёта, я посмотрел на дом. "Да уж Орхон и Сангай не жалеют денег на его строительство" — равнодушно отметил я, оглядывая четырёхэтажный дом, который был больше похож на пансионат. В принципе, в документах он так и значился — как база отдыха для туристов.

Тот дом в Уральских горах, который уничтожили вампиры, был намного меньше, и не всем в нём хватало места, а здесь всё уже строилось с учётом возросшего штата постоянно проживающих дампиров, и доноров.

Зайдя в холл, я поздоровался с Назаром, встречавшим меня. Поздоровавшись в ответ, он подозвал одного из дампиров и, приказав забрать у меня дорожную сумку, повёл в кабинет старейшин.

Орхон и Сангай сидевшие в кресле возле окна одновременно повернули головы и посмотрели на меня, когда я вошёл.

— Здравствуй, Артемий, — произнёс Сангай.

Орхон высокомерно кивнул мне и сразу перешёл к делу:

— Итак, судя по всему, Амалия навсегда потеряна для нас. Прошло слишком много времени и вампиры, скорее всего давно уже перетянули её на свою сторону…

— Вполне возможно, — согласился я. — Вот только новую Королеву они до сих пор так и не получили. Иначе мы бы об этом узнали. После прошлогоднего нападения они ни разу на нас не напали и вообще потеряли к нам интерес. Родись у них новая Королева, они как-то бы уже проявили себя.

Вот это действительно вызывало во мне противоречия, и я не мог найти им объяснения. "Если Амалия стала вампиром и жила с Марком, тот в любом случаи будет стараться исполнить пророчество, и дать ей ребёнка. Но всё слишком тихо". У меня было только два варианта — либо ребёнок родился, но пока был слишком мал, либо Лия вообще отказалась пока рожать этого ребёнка. А вампиры могли позволить себе ожидание в несколько лет, или даже десятилетий, в отличие от нас, потому Королева у них и так была.

— Как бы там ни было, мы, вряд ли уже можем что-то изменить, — холодно ответил Орхон. — Поэтому было принято решение свернуть поиски и направить все свободные силы на увеличение нашей численности. Рано или поздно, но Королева у них родится, и они развернут крупномасштабную войну против нас и мы должны быть к этому готовы.

— Что ты хочешь от меня? — спросил я, хотя уже понимал, что Орхон потребует.

— В наш дом привезли группу девушек, и Сангай даже постарался найти для тебя девушку похожую на Амалию, чтобы ты не сильно сопротивлялся, — небрежно бросил он. — Ты должен будешь дать ей ребёнка.

— А если я не желаю этого?! — враждебно заявил я.

До встречи с Лией меня мало волновала смерть матери моего ребёнка, но в душе что-то перевернулось, и теперь я отказывался участвовать в этом конвейере смерти.

— Тебя никто не спрашивает, согласен ты или нет, — отрезал Орхон. — Ты ведь хочешь жить, как и прежде? Пока она не забеременеет, ты будешь жить с ней. Как только это произойдёт, можешь выезжать отсюда. Ты ведь не желаешь меня видеть, правда? — с ухмылкой спросил он. — Так что всё в твоих руках и только от тебя зависит то, сколько ты будешь находиться рядом со мной!

Я с ненавистью смотрел на него и испытывал жгучее желание придушить его. Но прекрасно понимал, что он только и ожидал этого. "Как пить дать, этот его приказ — это способ насолить мне. На поисках Лии он поставил крест и сейчас я ему больше не нужен, поэтому он будет стараться спровоцировать меня на конфликт, чтобы отправить на тот свет. Сейчас он не оставляет мне выбора. Тот удар он никогда не простит мне, но и так просто не может убить меня, потому что, как не крути, но он не царь и не король, а всего лишь старейшина и любое его решение можно оспорить, имея большинство. Многие дампиры и так недовольны тем, что старейшины совершили промах, отправив Лию в тот санаторий, и не пошли на метод ЭКО. Он это понимает и сейчас ему надо очень аккуратно действовать, чтобы не навлечь на себя ещё больше порицания. И Сангай тоже в этом участвует, ведь именно он тогда предлагал убрать меня, говоря, что я стал неуправляем. Если я сейчас откажусь, они спокойно отдадут приказ о моём уничтожении, аргументируя это тем, что я отказался участвовать в восстановлении нашей популяции, и остальные дампиры согласятся с этим" — все эти мысли пронеслись в голове, и я усмехнулся. "Ох, папочка, плохо же ты меня знаешь. Очень плохо!" — презрительно глядя на него, подумал я, а вслух произнёс:

— Хорошо. Я согласен.

Решение созрело мгновенно. "Я начну ухаживать за этой девушкой, и даже буду спать с ней, но вот забеременеть она никак от меня не сможет! И пусть Орхон думает, что нахождение с ним в одном доме для меня отвратительно, но мне-то сейчас как раз и хочется находиться здесь, вдали от людей и их шума".

— Молодец, — недовольно ответил он и, прищурившись, бросил на меня заинтересованный взгляд.

"Что папочка, а ты уже собрался мне голову открутить? Думал, что я начну протестовать и развяжу тебе руки? Ещё посмотрим, кто кого переиграет в этом поединке. Планирование изнасилования Амалии вылезет тебе ещё боком!" — так и хотелось сказать ему, но я промолчал.

— Ну что ж, если все вопросы улажены, предлагаю познакомиться с девушкой, — произнёс Сангай. — Её зовут Мирела. Сейчас как раз время обеда и она должна быть в столовой, предлагаю пройти туда, — и поднялся с кресла.

Орхон тоже поднялся, и мы вышли из их кабинета. Пройдя через холл дома, мы направились в левое крыло дома и оказались в столовой. Она была также обшита деревом, как и в предыдущем доме, но здесь была ещё и большая открытая терраса на свежем воздухе.

Мы заняли один из столиков на террасе, и возле нас появилась девушка с меню.

— Нина, мы хотим, чтобы нас обслужила Мирела, — улыбнувшись, сказал Сангай. — Пришлёшь её к нам минут через пять, — девушка кивнула и отошла. А он, повернувшись ко мне, продолжил: — Донорам приказано строго настрого молчать о том кто мы, поэтому новоприбывшие девушки думают, что их наняли сюда на работу, и Мирела в их числе. Она росла в детском доме, родных у неё нет, поэтому, когда она умрёт, её никто не будет искать, и не будет задавать лишних вопросов…

Сангай продолжал говорить что-то дальше, но я его не слушал, потому что моё внимание привлекла девушка лет восемнадцати, которая сейчас разговаривала с Ниной. В первую секунду я оцепенел, когда мельком посмотрел на неё. Она была очень похожа на Лию — такие же чёрные волосы, высокий рост и хрупкая фигура, и сначала я подумал, что у меня галлюцинации. Но сейчас, присмотревшись, понял, что сходство условное. Цвет кожи была темнее, чем у Лии, и глаза были не чёрными, а темно-карими. "Она, скорее чистокровная цыганка, а не помесь. Очень привлекательна, хотя черты её лица не такие утончённые, как у Лии" — подумал я, рассматривая девушку. У Мирелы были хоть и привлекательные черты лица, но казалось, что чего-то не хватает. "В чертах лицах Лии присутствовало что-то аристократичное, и чувствовалась порода, а Мирела попроще, и не дотягивает до классической красавицы" — констатировал я.

Она тем временем подошла к нам и тихо сказала:

— Здравствуйте. Вы уже решили, что желаете на обед?

— Мирела, детка, решили, — добродушно ответил Сангай. — Но для начала я хочу познакомить тебя с сыном Орхона, — и кивнул на меня. — Это Артемий.

— Приятно познакомиться, — стеснительно улыбнувшись, ответила она и посмотрела на меня.

— И мне приятно, — ответил я и улыбнулся в ответ.

— Может, после обеда ты его познакомишь с окрестностями? Он впервые здесь гостит и ничего здесь не знает, — продолжил Сангай.

Девушка посмотрела на меня и робко сказала:

— Я и сама их плохо знаю.

— Вот вдвоём их и исследуете! — сказал Сангай.

Я смотрел на девушку и понимал, что другого выхода у меня нет — или я соблазню её или Сангай с Орхоном отправят меня на тот свет, а я пока не готов был расстаться со своей жизнью. "Да и Мирела девушка привлекательная. Сангай действительно постарался найти для меня копию Амалии".

— И впрямь, Мирела, давайте вдвоём их исследуете, — предложил я.

— Хорошо, — ответила она, бросив на меня внимательный взгляд. — И всё же, что вы желаете на обед? — мы быстро продиктовали ей заказ, и она отошла от столика.

Пока я обедал, то всё время бросал на неё взгляды и чем больше наблюдал за ней, тем больше у меня росла симпатия. В ней было что-то беззащитное и привлекательное, но одновременно с этим чувствовалась какая-то внутренняя сила. "Цыгане независимы, и это всегда присутствовало в Амалии" — а сейчас я видел это и в Миреле. То, как она на всех смотрела и как вела себя, мне всё больше нравилось. Она держала всех на расстоянии, но вела себя не высокомерно, а скорее с каким-то внутренним достоинством. "Может эта девочка поможет мне забыть Амалию? Кто знает?" — думал я, уже точно решив, что займусь ей. "Но буду очень аккуратен, чтобы не убить её".

Первые дни Мирела вела себя скованно в моём обществе, но чем больше мы общались, тем больше доверия между нами возникало. Через неделю, проснувшись однажды утром, я понял, что хочу её видеть ни потому, что она похожа на Амалию, или потому что это приказ старейшин, а потому что мне с ней интересно.

За неделю я достаточно хорошо её узнал, и она меня стала привлекать не только физически. Сходство с Амалией было только внешнее, а вот в характерах было одинаковым только внутренняя сила и достоинство, но взгляды на жизнь и отношение к миру было разное. Амалия росла в семье, где её любили мать и отец, а Мирела росла в детском доме, где ей пришлось бороться за свою жизнь и это сделало её внутренне более жёсткой. Лия была более мягкой и изначально старалась видеть в окружающих только хорошее, несмотря ни на что. Мирела же наоборот, относилась ко всем с подозрением и опаской, ожидая от окружающих только гадостей. И я понял, что хочу показать этой девочке, что в этом мире не всё так плохо, как она привыкла видеть.

Наша первая ночь была наполнена волшебством, и я не мог оторваться от неё, уже осознавая, что если это и не любовь, то сильная привязанность.

"Пусть Амалию я никогда не забуду, и она навсегда останется в моём сердце, но теперь там живёт и Мирела" — спустя две недели, прижимая её к себе, думал я. Чувства росли с каждым днём и теперь я ощущал потребность в ней. Сердце, которое после потери Амалии казалось, окаменело, сейчас начало оживать и я впервые за это время почувствовал, что жизнь снова обрела краски.

Было уже начало июня, и мы с Мирелой возвращались с прогулки. Настроение было приподнятое, и мы со смехом бежали мимо вертолётной площадки, на которой только что приземлился вертолёт. Она, весело смеясь, пыталась не дать своим юбкам подняться вверх, и одновременно убирала распущенные волосы с лица, а я смотрел на её попытки со смехом, и наслаждался ощущением счастья.

Лопасти вертолёта остановились, и из него вышло пять дампиров. Посмотрев на них, я нахмурился — это были дампиры из группы, которая усиленно занималась восстановлением нашей численности, и я к ним испытывал отвращение. Один из них отделился от группы и, подойдя ко мне сказал:

— Артемий, тут какой-то мужчина передал мне записку для тебя и сказал, что это очень важно, — вытащив её из кармана, он с интересом посмотрел на меня. — Это был человек, — добавил он.

— Да?! — кто из людей мог искать меня, я понятия не имел, и сам удивился.

Взяв записку и развернув её, я остолбенел. Там было написано: "Позвони мне" и указан номер телефона, а внизу стояла подпись БАС. Но я сразу всё понял — этот почерк принадлежал Амалии. Ещё когда в её доме я рассматривал её конспекты, то обратил внимание на характерный наклон букв в левую сторону, и записка была написана именно этим почерком, а БАС могло означать только одно — Бардина Амалия Сергеевна.

— Спасибо, — пробормотал я, пытаясь не выдать того волнения, что охватило меня. — Извини, что забыл предупредить тебя об этой записке, — сказал я, и стал на ходу придумывать оправдание тому, что человек передал эту записку, и чтобы этот дампир не стал доносить старейшинам о ней. — Я показал ему твою фотографию и сказал где тебя можно найти, а также сказал, что тебе можно доверять, а позвонить тебе забыл. Этот человек обладает очень важными сведениями об одном предприятии, в которое мы планируем вложить деньги, — я постарался невозмутимо и уверенно улыбнуться ему. — Я ждал именно этих сведений. Спасибо!

— Да не проблема, брат! — он улыбнулся в ответ и направился в дом.

Больше часа я пытался прийти в себя и не знал, что мне делать. Амалия объявилась спустя год и девять месяцев, и я не понимал, что сейчас чувствовал. С одной стороны, я до сих пор тосковал по ней, а с другой стороны теперь у меня была Мирела и эта девочка была дорога мне. В конце концов, я решился и, отойдя от дома, набрал номер, указанный в записке. Через два гудка трубку сняли, и раздался голос Амалии:

— Алло?

— Здравствуй, Лия, — тихо сказал я, и почувствовал, как внутри всё замерло.

— Здравствуй, Артемий, — произнесла она и замолчала.

— Как жизнь? — спросил я, не зная, что сказать. А сказать хотелось многое и в первую очередь объяснить всё то, что я натворил, но как начать я не знал.

— Хорошо, — спокойно ответила она. — У меня к тебе есть дело. Сейчас мне неудобно говорить, да и не время ещё для разговоров. Ты сможешь через два дня прибыть в Нижний Новгород?

— Смогу, — ответил я.

— Тогда записывай адрес, — сказала она и, продиктовав его, произнесла: — Будь там, через два дня в десять часов вечера. И обязательно загляни в почтовый ящик, прежде чем подниматься в квартиру.

— Хорошо, — ответил я, и она тут же отключилась.

Ещё около часа мне понадобилось, чтобы прийти в себя. После того, как я услышал её голос, на меня опять навалились воспоминания, а следом за этим вернулась и боль. То, что я не нашёл вовремя выхода из ситуации, и согласился подложить её по другого мужчину, больно отзывалось внутри и я не мог простить себе этого. И вот теперь пришло время посмотреть в глаза той, которую любил, и которая перевернула мою жизнь, и увидеть в них осуждение. "Это мне наказание за то, что я с ней так поступил" — подумал я, глядя на расстилающуюся внизу долину. "В конце концов, надо всё выяснить и всё рассказать Амалии. Вот только что будет дальше?" — ответа на этот вопрос не было. Теперь, когда рядом была Мирела, я не мог понять чего же я хочу, помимо прощения, от Амалии. Они мне обе дороги и сердце разрывалось на две части.

Ещё меня волновал вопрос: "Говорить кому-либо, что Лия сама вышла со мной на связь или нет?". Но хорошо подумав, решил молчать. "Один раз я уже совершил глупость, привезя Лию к старейшинам. Теперь я поумнел и пока сам не разберусь, никто ничего не узнает!".

В ночь, перед отъездом, я занимался любовью с Мирелой с какой-то обреченностью, потому что не знал, что будет дальше. Эту девочку, которая любила меня всем сердцем, и к которой я сам испытывал привязанность, бросать и разочаровывать не хотелось, но воспоминаний об Амалии не давали мне покоя, и что меня ожидало в Нижнем Новгороде, я даже боялся представить. "Прощение или ненависть? А если прощение то, как же Мирела?".

Амалия.

После обращения кровью Элары я два месяца наслаждалась тем, что теперь не надо прятаться от солнца и можно в полном объёме наслаждаться жизнью.

Наша жизнь изменилась, и мы могли свободно перемещаться из города в город, уже без препятствий. Все мои способности и сила остались при мне, и теперь я ничего не боялась, а просто радовалась окружающему нас миру и тому, что моя кроха росла, и я могла дать ей намного больше, чем раньше.

Элара выглядела уже как четырёхлетний ребёнок и всё больше тянулась к другим детям. И я, как только мы приезжали в новый город, сразу узнавала, где есть большие детские площадки, или парки, и вела её туда, давая ей полную волю. Следила я только за тем, чтобы она не попробовала человеческой крови, и не раз ловила падающих с качелей других детей, или отбирала у них предметы, которыми они могут пораниться, чтобы избежать неприятностей, чем только заслуживала уважение других мамочек. Элара же просто цвела от общения с детьми, и я не могла на неё нарадоваться. А ещё моя кроха изъявила желание научиться читать, и быстро освоив алфавит, уже сама читала мне книжки вслух.

Мы с ней перешли на обыкновенный, человеческий образ жизни и теперь по ночам спали, а днём гуляли и радовались окружающим нас краскам и запахам. Это была первая сознательная весна Элары, и она смотрела на всё широко открытыми глазами и с восхищение наблюдала, как природа оживает, с интересом принюхивалась ко всему — первым ландышам, подснежникам, к цветущим яблоням и улыбка не сходила с лица моей девочки. Она познавала этот мир и радовалась каждому новому дню.

Я же, первое время тоже наслаждалась всем, но однажды задумавшись о способностях Элары, задалась вопросом — а на всех ли её кровь так может действовать? И после этого потеряла покой. Я ведь была когда-то человеком, и моя дочь была рождена от дампира, и вполне возможно, что только я могла пройти обращение её кровью, потому что была её матерью. Марк был рождён вампиром, и кровь Элары могла на него не подействовать. Да и с Артемием было не всё понятно. Если они были уверенны, что пророчество касалось и первых и вторых то, что кровь моей малышки могла дать вторым? Они и так не боялись солнечного света, и отличались от вампиров только силой и продолжительностью жизни.

Чем больше я об этом думала, тем сильнее разгорался мой интерес. Хотелось до конца быть уверенной в способностях своего ребёнка, но проверить свои предположения я могла только одним способом — дать кровь Элары Марку и Артемию. Но, с другой стороны, я понимала, что если они тоже изменяться и поймут в чём дело, то бросят на мои поиски ещё большие силы.

Я долго уговаривала себя оставить идею провести этот эксперимент, но желание получить ответы на свои вопросы было сильнее, и я сдалась. Почти месяц я продумывала всё до мельчайших подробностей и старалась предусмотреть все детали того, как проверить свои предположения, но при этом не навести ни Артемия, ни Марка на свой след и, в конце концов, отважилась на это.

План, в общем-то, был прост, и одновременно с этим не давал им возможности быстро вычислить моё местонахождение. Я надеялась, что смогу уйти до того момента, как дам им такую возможность и успею узнать то, что мне необходимо.

Самое тяжёлое в моём плане было найти Артемия, и я практически поставила на этом крест, и собиралась провести эксперимент только с Марком, но мне помог случай. Я готовила свою операцию в Казани, и как раз покупала ноутбуки в магазине, когда до меня донёсся необычный запах. Элара тоже почувствовала его и начала вместе со мной удивлённо оглядываться.

Метрах в ста от нас я заметила красивого парня, который улыбался беременной девушке, а она что-то увлечённо ему говорила, показывая на большой телевизор. Именно от него шёл странный запах, и тут я поняла, что это дампир.

В первую секунду я испугалась, что он почувствует наш запах и поймёт что мы не люди, поэтому схватила Элару и быстро направилась к выходу, а сев в машину, завела её и, собираясь уже уезжать, поняла, что это мой шанс найти Артемия, и провести свой эксперимент с двумя сразу.

Дождавшись пока парень с девушкой выйдут из магазина, я проследила за ними до самого дома, но как мне поступить дальше не знала.

Почти всю ночь я крутилась в кровати и не могла придумать, что мне делать. Подойти к дампиру и спросить номер телефона Артемия я не могла, потому что тот бы сразу понял, что я не человек, а может и вообще бы узнал меня. Ведь если дампиры меня искали после похищения, то в лицо должны были знать — значит, этот вариант отпадал. Тогда я подумала, что может подослать к нему человека, чтобы тот попросил номер Артемия? Но поставила себя на место дампира, я поняла, что это безнадежно. Подойди ко мне на улице человек и спроси номер телефона, я бы точно его не дала, уже только потому, что он человек. И только ближе к рассвету меня озарило. "Если гора не идёт к Магомеду, то Магомед пойдёт к горе! Я не буду просить его номер, а сама его дам через человека!".

На следующее утро, купив тетрадь и конверт, и стараясь как можно меньше к ним прикасаться, я одела перчатки, чтобы не оставить на бумаге свой запах, написала записку с номером телефона и поставила свои инициалы, в надежде, что Артём поймёт от кого записка и позвонит. Чтобы окончательно сбить запах вампира практически залила мужской туалетной водой конверт и, завернув всё это в пакет, выехала из дома на поиски подходящего кандидата в курьеры.

Человека тоже было важно подобрать нормального. Бомжи или бедно одетые люди мне не подходили, потому что записка от такого человека могла у дампира вызвать подозрение, а не каждый, хорошо одетый мужчина согласится поработать курьером даже за весьма приличную плату.

Но мне повезло, и первый же мужчина согласился это сделать. Правда мне пришлось придумать историю о том, что я брошенная девушка друга того парня и сама не могу подойти к парню, потому что его беременная девушка, родная сестра той девушки, из-за которой меня бросили, и она меня ненавидит, а нервировать я её не хочу, потому что она беременна. Мужчина попытался вникнуть в мою историю и, сказав, что у нас всё очень сложно, всё же согласился передать записку и даже не взял с меня денег.

На мою удачу всё прошло быстро. Не прошло и двадцати минут после нашего появления во дворе дома, как дампир с девушкой вышли на улицу, и мой курьер передал ему записку. Мне оставалось только уезжать из города и ждать звонка.

Если раньше операция планировалась в Казани, то сейчас планы поменялись. Потому что я боялась, что Артемий всё поняв, примчится сюда с группой дампиров и перевернёт весь город, чтобы найти меня, поэтому, подумав, решила ехать в Нижний Новгород и всё провернуть там.

Купив по дороге всё необходимое, я приехала туда и, сняв две квартиры, стала ждать звонка. Прошло три дня, и я уже начала терять надежду, и подумывать о том, что проведу эксперимент только с Марком, как раздался звонок.

Я готовила себя к нему, но всё равно растерялась, когда услышала голос Артемия. Поздоровавшись, я замолчала, не зная, что сказать. Но когда он спросил о том, как у меня жизнь, мне захотелось и плакать одновременно, и смеяться. Хотелось сказать, что благодаря его стараниям у меня теперь есть ребёнок, за которого я ему безмерно благодарна, но я и ненавижу его за то, что он собирался подложить меня под другого, и вообще вся моя жизнь сейчас — это сплошное бегство. Но взяв себя в руки, спокойно узнала, сможет ли он приехать в Нижний Новгород и, получив его согласие, продиктовала адрес второй съёмной квартиры и время прибытия, после чего отключилась, чтобы не отвечать на вопросы, которые могли последовать.

С этого момента всё закрутилось. Выбросив телефон, на который мне позвонил Артемий, я выехала со снятой квартиры и нашла себе другую, параллельно с этим сняв ещё одну. Затем отвезла настроенные ноутбуки в квартиры и, вернувшись в свою, стала ждать следующего дня, чтобы позвонить Марку, и постоянно прокручивала в голове весь план, ища в нём минуса, чтобы всё предусмотреть.

А план был таков: я собиралась дать Артемию и Марку кровь Элары и посмотреть, что с ними будет, и для этого мне и нужны были съёмные квартиры в разных концах города, и ноутбуки, чтобы через Skype выйти с ними на связь. Кровь Элары я собиралась взять вечером следующего дня и уже договорилась с двумя курьерскими службами о доставках. Одни должны были забрать у меня кровь для доставки в другую службу, а те уже должны были доставить непосредственно на квартиры.

Я понимала, что меня можно легко вычислить, и в этой ситуации боялась больше Марка, чем Артемия, поэтому собиралась ему позвонить вечером того дня, когда запланировала встречу. Он, в отличие от Артемия не мог выйти на улицу средь бела дня и соответственно не мог подготовиться и заранее прощупать всю обстановку в городе, и найти меня.

Говорить с ними по Skype я собиралась не долго, и рассчитывала, что если они выпьют кровь и начнёт происходить обращение, то у меня будет масса времени сразу выехать из города, оставив сообщение со своим номером телефона. Номерами я запаслась, как только начала планировать операцию и забирала у своих жертв телефоны, чтобы использовав их один раз, выбросить. Но больше всего я боялась, что с ними ничего происходить не будет. В этом случаи у меня был только один выход — сразу прервать связь и срочно выехать из города, надеясь, что меня не будут встречать на выездах или дампиры, или вампиры.

Открыв глаза ранним утром, я с замирание сердца подумала: "Сегодня я получу все ответы на свои вопросы" — и вдруг испугалась. "Зачем я вообще всё это затеяла? Это глупо! Меня вычислят и неизвестно что сделают потом!" — меня начала охватывать паника.

"Так, успокоилась! Вроде всё предусмотрела, а если не получу ответы на свои вопросы, то буду мучить себя предположения. Лучше всё сейчас проверить!" — и стала ещё раз прокручивать весь план в голове.

"Итак, часов в шесть вечера выезжаю с Эларой гулять куда-нибудь за город и звоню Марку. Солнце садиться в девять вечера, поэтому встречу назначаю ему на одиннадцать, чтобы он смог добраться до города и при этом не имел возможности развернуть операцию. С Артемием связываюсь в десять, чтобы не говорить одновременно с обоими. В девять прибывает курьер и забирает у меня запакованную кровь и записки с инструкциями. Разговариваю с Марком и Артемием недолго — для меня главное, чтобы они выпили кровь, а как только начнёт происходить обращение, сворачиваюсь и сразу выезжаю, оставив им номера телефонов, на которые они должны перезвонить, как только придут в себя. Вроде всё просто" — подумала я, ещё раз пытаясь найти слабые места. И тут возник вопрос: "А что если на Артемия кровь не подействует и он не потеряет сознание? Ведь с Марком сеанс связи будет только через час и опасно оставаться в квартире, Артемий может вычислить меня! Да и как проверить изменения в нём, если он и так не боится солнечного света?".

Подумав, я решила: "Если на Артемия не подействует, сразу уезжаю, отменив операцию с Марком. А если всё получится, то с проверкой надо что-то делать. Помимо солнечного света мы от них отличаемся сроком жизни и силой. Срок жизни не проверишь, значит остаётся сила. Надо купить какую-то болванку и вложить в посылку с кровью".

Весь оставшийся день я не находила себе места, и Элара почувствовав моё настроение тоже весь день ходила хмурой и задумчивой. Она в общих чертах знала, что я задумала, но не знала кто такие Марк и Артемий, потому что я пока решила не рассказывать ей о том, что один из них её биологический отец, а второй — отец по крови, боясь, что она из любопытства может попасть в объектив камеры.

В шесть вечера мы выехали за город. Следя за дорогой, я думала о Марке и звонке ему. "Я не видела и не слышала его год и пять месяцев, и вот сегодня позвоню. Как он к этому отнесётся?" — было страшновато. Но меня волновала не только его реакция, а и моя. Как не крути, а я по нему скучала, и часто засыпая, думала о нём. Он не пытался подложить меня под другого, и не рассказал лишь часть пророчества, поэтому по сравнению с Артемием его проступок был не таким мерзким. Вполне возможно, что я давно бы уже позвонила ему, но меня останавливало то, что в скрытых от меня строках пророчества и крылась вся суть, и от меня зависело, с кем будет Элара. Он прекрасно понимал, что я должна полюбить его и сделал всё возможное для этого, но любил ли меня сам? Этого я не знала, но вспоминая нашу с ним жизнь, я бы сказала, что он любил меня. Но как только я начинала так думать, тут же возникал вопрос: "А если любил, то почему не рассказал всё до конца? Ведь когда любишь, доверяешь, но он промолчал, значит, доверия не было?". Но не только это меня злило, а и то, что он спал со своими донорами, и получалось, что как раз, поэтому он настаивал, чтобы моими донорами стали девушки. Каждый думает в меру своей распущенности, и именно поэтому он тогда выломал дверь в мою комнату, когда мы с ним были в ссоре. "Если он бы любил меня, то никогда в жизни не стал бы развлекаться с донорами, и соответственно не боялся, что я буду делать то же самое. Получается, доверия точно не было, а значит и любви?" — от всех этих мыслей голова шла кругом.

Отъехав за город километров пятьдесят, я остановилась и, подмигнув Эларе, сказала:

— Десант к высадке!

Она серьезно посмотрела на меня и, взяв за руку сказала:

— Мамочка у тебя всё получится. Ты у меня самая умная и самая хорошая.

— Спасибо, солнышко, — ответила я, пытаясь не расплакаться. — Раз ты так сказала, значит всё так и будет. Хочешь здесь погулять или мне сразу звонить, но учти, потом надо будет отсюда уезжать.

— Давай сразу, — ответила она.

— Хорошо.

Глубоко вздохнув, я вытащила телефон и трясущимися руками набрала номер Марка. Трубку сняли на четвёртом гудке, и когда раздался голос Марка, сердце пропустило удар, а потом учащённо забилось.

— Да? — недовольно спросил он.

— Здравствуй Марк, — стараясь не выказать своего волнения, произнесла я.

В трубке повисла тишина, а потом раздался взволнованный голос:

— Амалия?!

— Да…

— Где ты? Мне нужно многое тебе сказать! С тобой всё хорошо? Ты в безопасности? Как ты себя чувствуешь? — перебив меня, он начал сыпать вопросами.

— У меня сейчас нет времени говорить. Ты можешь к одиннадцати часам вечера приехать в Нижний Новгород?

— Конечно, любовь моя, могу! — радостно сказал он.

— Тогда записывай адрес, — продиктовав его, я добавила. — Ровно в одиннадцать ты должен быть в этой квартире. Ключ будет в почтовом ящике. И Марк, не предпринимай ничего лишнего. Приезжай без своих клевретов и не делай попыток найти меня раньше времени.

— Хорошо, — согласился он.

— Тогда остальное вечером, — произнесла и, отключившись, позволила себе расслабиться.

Сердце выскакивало из груди, а руки тряслись мелкой дрожью, поэтому закрыв глаза, я откинулась на спинку кресла и постаралась успокоиться. Голос Марка и его слова возродили в душе опять надежду на его любовь, и я попыталась отогнать от себя эти мысли. "Нельзя сейчас расслабляться и тем более верить ему. Ещё чего доброго опять развешу уши и побегу к нему сломя голову!".

— Мамочка, а кто такой Марк? — тихо спросила Элара.

— Это дядя, который обратил меня в вампира, и заставил меня кое во что поверить, а потом оказалось, что это всё было обманом, — ответила я, и почувствовала, как по щеке покатилась слеза.

— Он плохой?! — с гневом воскликнула Элара и громко засопела.

— Нет, моя хорошая, нет, — смахнув слёзы, я повернулась к ней и улыбнулась. — Он не плохой, а просто знает, чего хочет и идёт к своей цели. Пусть не всегда его методы хороши, но, наверное, у него не было другого выхода. Не злись на Марка в этой ситуации. Я сама в первую очередь виновата, что позволила себя обмануть.

Элара насупилась, но промолчала. Выйдя из машины, я выключила телефон и, забросив его как можно дальше, вернулась в машину.

В семь вечера мы вернулись в город, и ещё час гуляли с Эларой на детской площадке, а в начале девятого выехали домой. Там я загрузила в машину собранные ещё днём сумки, чтобы в случаи бегства не терять времени и, вернувшись в квартиру, посмотрела на часы.

Было половина девятого вечера, и час икс неумолимо приближался. Что я чувствовала — я понять не могла. С одной стороны мне было страшно, а с другой стороны, я испытывала нетерпение, и мне хотелось поскорее узнать, что же произойдёт с Марком и Артемием.

Элара знала, что мне понадобится её кровь, и когда я достала шприцы, чтобы сделать забор крови, спокойно вынесла мои неумелые манипуляции. Набрав в каждый из шприцов по два кубика, я уложила их в маленькие сумочки-термосы, их в свою очередь уложила в коробочки и, приложив туда же записки с инструкциями, заклеила их. В коробочку для Артемия я уложила ещё и стальной болт.

В девять вечера прибыл курьер и я трясущимися руками, отдала ему коробки. С этого момента время потекло медленно и я, взяв Элару на руки, прижала её к себе, боялась хоть на секунду отпустить, и уже проклиная себя, что всё это затеяла.

Когда часы показали десять часов, я поставила её на пол и напомнила:

— Помнишь, что тебе надо молчать и не показываться в объектив камеры?

— Да, мамочка, — серьёзно ответила она. — Я буду сидеть тихо.

— Умница! — поцеловав её в щечку, я подтолкнула её в кресло и проложила палец к губам.

Следующие пять минут я не сводила взгляд с часов. В квартиру, где я назначила встречу Артемию, в пять минут одиннадцатого должны были доставить посылку, и ровно в это время я включила ноутбук. Подождав две минуты, я набрала номер Skype Артемия.

Увидев его изображение на экране, я замерла, рассматривая его, и в голове пронеслись воспоминания о нашей встрече и тех восьми днях, которые мы провели вместе, и благодаря которым у меня теперь была моя девочка.

— Здравствуй, Артём, — тихо сказала я.

— Лия, — выдохнул он, и дотронулся до монитора компьютера. — Значит, ты всё же вампир.

— Да, вампир, — ответила я и судорожно вздохнула. — Монстр, которых вы ненавидите.

— Ты стала ещё красивее, — с грустью произнёс он.

— За что ты так со мной поступил? — я решилась задать самый главный вопрос, который мучил меня всё это время.

— Лия, я знаю, мне нет прощения, — опустив голову, глухо произнёс он. — Так решили старейшины и меня они не слушали. Если бы я не согласился, то меня бы убили, а тебя просто использовали. Я испугался в первую очередь за тебя, ведь если бы тебя изнасиловали, а меня убили, тебе было в сто раз хуже. Я думал, что смогу потом своей любовью залечить твои раны. Там, в санатории, я чуть с ума не сошёл, и только когда уезжал оттуда, увидел выход. Я вернулся за тобой, но тебя уже не было. Ты не представляешь, сколько я себя корил за то, что не рассказал тебе о пророчестве и вообще повёз к старейшинам. Прости меня за всё, — подняв голову, он посмотрел в камеру. — Поверь, я любил тебя и не думал, что так всё получится.

Я слушала его, и на душе становилось легче с каждой минутой. Сердце подсказывало, что он не врёт, и на глаза навернулись слёзы.

— Так жаль, что ты не рассказал мне всего, — прошептала я.

— И мне, родная, очень жаль, — ответил он и опять дотронулся до монитора ноутбука. — Как ты сейчас живёшь?

— Нормально, — ответила я.

— Ты ведь с Марком? — я не знала что сказать, и поэтому молчала. — Он хорошо к тебе относится? Ты счастлива?

— Давай не будет об этом говорить, — попросила я, вздохнув. — Я тебя сюда не за этим пригласила.

— Да, я понял, — ответил он и, взяв шприц с кровью, показал его. — Что это?

— Сейчас объясню, но для начала достань один из болтов, — он это сделал, и я продолжила, — А теперь попробуй его сплющить.

— Как сплющить? Лия, мне это не под силу, — но все же попробовал это сделать. — Нет, не получается. Здесь нужна сила большая, чем я обладаю.

— Хорошо, а теперь я хочу, чтобы ты выпил кровь, а потом я тебе всё расскажу.

Он повернул голову в сторону и не глядя в камеру, и тихо произнёс:

— Знаешь, Лия у неё странный запах, и попроси меня выпить её кто-то другой, я бы не согласился. Но, даже если это яд для меня, из твоих рук я приму его благодарностью, — а затем быстро снял иглу с колпачком, и выдавил кровь себе в рот. Проглотив её, он посмотрел в камеру, — Знай одно, я любил тебя искренне и всем сердцем, что бы ты там не думала…

Неожиданно его лицо исказилось гримасой боли, и он согнулся от боли, застонав. В этот момент я испугалась и подумала: "А если действительно кровь Элары яд для Артемия, и он умрёт? Я не хочу этого!".

— Что ты чувствуешь? — пытаясь сдержать страх, спросила я.

— Жжёт… Всё внутри жжёт…

Вспомнив свои ощущения, я попыталась успокоиться. "У меня тоже всё началось с этого".

— Тёмка, это нормально, — быстро произнесла я. — Это обращение. Прости! Ты слышишь меня? — но он молчал, сидя склонив голову.

Я наблюдала за ним и испытывала жалость. Костяшки сжатых кулаков Артемия побелели, и он стонал сквозь сжатые зубы, пытаясь справиться с болью, а затем протянул руку, и прошептав:

— Люблю тебя, — отключился.

— Нет! — закричала я, и снова набирала его номер, но никто не отвечал.

Вскочив на ноги, я стала метаться по комнате. "Поехать туда или нет?".

— Мамочка, дяде тоже плохо, как и тебе? — раздался жалобный голосок Элары.

— Да, солнышко. И теперь я за него волнуюсь!

— Я тоже за тебя волновалась, но ты ведь потом пришла в себя.

— Да, конечно, — сев я постаралась успокоиться.

"Всё с Артёмом будет хорошо! Просто смотреть на обращение страшнее, чем самому его испытывать!" — сказала я себе и, написав ему сообщение, с номером своего телефона, стала ждать одиннадцати часов.

Время тянулось ещё медленнее и я, сжав Элару в своих объятиях представляла, как сейчас мучается Артемий. "Если он умрёт то, как я потом посмотрю в глаза своей девочке? Ведь получится, что я своими руками и при помощи её крови, убила её отца!". Пока Элара не спрашивала у меня, кто её папа, но я знала, что однажды она захочет об этом узнать и если Артём умрёт, что я ей скажу?

Голова шла кругом от страха и раздираемых меня противоречий, но я понимала, что отступать уже некуда, поэтому, когда часы показали одиннадцать часов, я вернулась к столу и, набрав номер Марка, с замиранием сердца стала ждать его ответа.

Его появление на экране монитора окончательно выбило почву у меня из-под ног, а когда он улыбнулся, и с нежностью сказал:

— Как же я по тебе скучал, ангел мой, — мне захотелось рыдать. Я поняла, что скучала по нему и скажи он, чтобы я приехала, я брошу всё и помчусь к нему. — Как ты? Я думал, что мы встретимся лично.

— Обойдёшься! — меня вдруг охватила злость. Переживания за Артёма и страх, что помани Марк меня к себе и я побегу, вызвали отвращение к самой себе, и я без всяких предисловий произнесла: — Выпей ту кровь, которая лежала в посылке.

— Чья эта кровь? Нашей малышки? — он с интересом смотрел то на шприц, то в камеру. — Покажи мне её, пожалуйста, — попросил он. — Я хочу видеть её. Как ты её назвала?

— Сначала выпей, а потом поговорим, — ответила я, прекрасно понимая, что никаких разговоров потом уже не будет.

Помимо страха за то, что Марк может специально тянуть время, чтобы иметь возможность меня вычислить, я боялась и своих чувств, поэтому хотела поскорее всё закончить и уехать.

— Хорошо, — ответил он. — Я выпью, но сначала ты мне скажешь имя нашей девочки.

Зная упрямый характер Марка, я сказала:

— Элара. А теперь пей!

— Элара, — медленно протянул он и улыбнулся. — Она ведь рядом, да? И слышит меня? Доченька, пью за твоё здоровье, — и выдавил кровь из шприца себе в рот. — Хм, странный вкус, — проглотив её, он посмотрел в камеру. — Что со мной теперь будет?

— Увидишь, — ответила я, внимательно за ним наблюдаю.

— Лия, мне плохо без тебя, возвращайся, — с нежностью произнёс Марк. — Я люблю тебя, чтобы там не наговорила Зарая. Она мелочная тварь и отомстила мне за то, что я бросил её ради тебя. Понимаешь? Она моя бывшая девушка, и сделала это специально.

— Да? А последние слова пророчества ты просто забыл мне рассказать? — с сарказмом спросила я.

— Я хотел это сделать, но….

Марк замер, прислушиваясь к себе, а потом точно так же, как и Артём согнулся и застонал. "Его мучений я точно не вынесу" — с болью подумала я, глядя в лицо любимого.

— Марк, послушай, будет очень больно, поэтому терпи, — протянув руку, я дотронулась до его отражения на мониторе, пытаясь унять его боль. — Позвони мне, как только придёшь в себя. Номер телефона я тебе сейчас отправлю. Ты слышишь меня? — Марк откинулся на спинку стула и, схватившись за живот, громко застонал. Я почувствовала, что если ещё пару секунд посмотрю на него, то сорвусь и поеду к нему, что облегчить его страдания, как он когда-то мои, когда обращал меня. "Нельзя этого делать! Надо отключаться и уезжать!". Бросив последний взгляд на монитор, я прошептала: — Люблю тебя, — и отключилась.

Как я выбегала из квартиры, прижимая к себе Элару, я плохо помнила. По лицу текли слёзы, а сердце разрывалось на части, потому что я знала, что сейчас, на другом конце города, два мужчины, которые дали мне многое в этой жизни, сейчас страдают от боли, и я ничем не могу помочь им, потому что в первую очередь должна защитить свою девочку.

Я всю ночь напролёт гнала машину с бешеной скоростью, стараясь уехать как можно дальше от Нижнего Новгорода, и одновременно с этим молилась, чтобы Марк с Артемием выжили и позвонили мне.

Пунктом моего назначения был Ижевск. Этот город я выбрала специально, чтобы запутать всех в дальнейшем, если они проверят распечатки мобильных телефонов. Я надеялась, что мои преследователи подумают, что я направилась на восток, и будут вести поиски именно в том направлении. Сама же собиралась после этого направиться на юг, чтобы показать своей крохе море.

В начале седьмого утра я прибыла в Ижевск и, остановившись на его окраине, стала ждать звонков, не сводя глаз с телефонов. Элара нанервничавшись, уже давно уснула, но я понимала, что после слов Марка, разговор об отцовстве будет скоро и боялась этого, потому что видела, как она напряглась, когда он сказал: "Доченька, пью за твоё здоровье". Пока она ничего не спрашивала, но я видела, какие взгляды она на меня бросала и уже смирилась, что придётся рассказать ей всю правду. "Главное, что они оба выжили, иначе как я потом объясню своему ребёнку, что я убила тех, благодаря кому она появилась на свет?".

В начале девятого раздался первый телефонный звонок и я, схватив трубку, услышала голос Артемия.

— Лия?! Что это было?

— Возьми тот болт, который лежал в посылке и попробуй его опять сплющить, — требовательно сказала я.

— Я уже это делал, и ничего не получилось, — ответил он и вздохнул. — Но, как скажешь, — в трубке раздался шорох, а через пару секунд возглас: — Твою мать! Что это значит?

Я улыбнулась. "Выходит, Артемий обрёл как минимум силу, а как максимум ещё и продлил срок своей жизни!"

— "Кровь Королевы той послужит благом и даст свободу расе тьмы" — процитировала я и отключилась.

Выключив телефон, я выбросила его и поехала в другой конец города. На душе стало легче. "Артемий жив, а это самое главное и теперь я смогу спокойно посмотреть в глаза Эларе". Но теперь оставалось дождаться звонка от самого важного для меня мужчины, и время опять потекло ужасно медленно. А когда раздался звонок, я готова была кричать в трубку от радости, но боялась разбудить Элару.

— Лия?! — раздался голос Марка.

— Уже понял, что солнечный свет не страшен? — тихо спросила я.

— Да.

— Тогда наслаждайся жизнью милый! — весело ответила я и сбросила вызов.

Спустя двадцать минут, выбросив телефон, я уже направлялась в Таганрог. В душе была полная гармония — и Марк, и Артемий выжили. А то, что Артём рассказал мне, залечило некоторые раны и казалось, что я сбросила с сердца тяжёлый камень. Я знала, как кровь моей крохи действует на обе расы и сейчас ехала на юг, чтобы порадовать её и теперь жить только в наше удовольствие.

Марк.

Открыв глаза, я удивлённо осмотрелся вокруг — комната была незнакома, и я не мог понять, что здесь делаю. А в следующее мгновение до меня дошло, что дело даже не в комнате, а в том, что сейчас светил солнце, а я лежу на полу под его лучами, и это не приносит мне никакого вреда.

Сев, я вытянул руку и подстав её под солнечные лучи, внимательно на неё посмотрел, прислушиваясь к своим ощущениям — ни жжения, ни боли не было. Встав на ноги, я подошёл к окну и впервые в своей жизни посмотрел на улицу в свете дня. Всё вокруг воспринималось как-то необычно — небо было слишком голубым, трава слишком зелёной, цветы на клумбе, под окном, слишком красными и голова пошла кругом от всего этого.

"Неужели кровь моей крохи дала мне возможность не бояться солнечного света?" — этот вопрос возник первым и, вспомнив всё, я закрыл глаза.

Раздавшийся телефонный звонок разбуди меня, и я недовольно ответил на него. Когда же услышал голос Лии, то готов был кричать от радости и начал засыпать её вопросами, боясь, что она в любой момент бросит трубку. А когда она назначила встречу я чуть не начал прыгать по комнате, как малое дитя. В душе всё пело, и я постоянно повторял про себя: "Лия хочет меня видеть! Она сама позвонила!".

Быстро побросав в сумку самые необходимые вещи, я приказал готовить мой самолёт и нетерпеливо посматривал на часы, ожидая момента, когда смогу выйти из дома. Эти несколько часов были самыми тягостными, но одновременно с этим и позволили мне многое обдумать и не наломать дров.

Хорошо всё взвесив, я решил не говорить, зачем лечу в Нижний Новгород, потому что любой из вампиров, проживающих в моём доме, мог донести Тейте, что я уехал в Нижний Новгород за Амалией, и что в ответ предпримет моя мать, я не знал. Время, когда я ставил её мнение на первое место, прошло, и сейчас я собирался действовать только в интересах Амалии, малышки и своих личных, поэтому даже Дамар ничего не знал.

Но не это волновало меня в первую очередь, а то, что сделает Тейта, когда я привезу Лию и ребёнка в свой дом. Их я ей не отдам и это я знал точно, но вот как противостоять своей матери мне было не совсем понятно, и в тот момент я пожалел, что не выяснил её намерения. Решение пришло внезапно, и это был лучший выход из ситуации — я не повезу Амалию и дочку в свой дом, а поселю их отдельно и пока не пойму, что задумала Тейта, никто не узнает, что они нашлись.

В половине десятого я прибыл в аэропорт, а уже без четверти одиннадцать доставал ключ из почтового ящика в доме, адрес которого назвала Лия. С замиранием сердца я открыл дверь и был слегка разочарован, поняв, что её там нет. Но, с другой стороны была надежда, что она где-то рядом и сейчас просто проверяет — один я приехал или нет.

Сев на стул я закрыл глаза и принюхался. В воздухе витал лёгкий цветочный аромат, который без сомнения принадлежал Амалии, и я с удовольствием его вдыхал. "Как же я по ней скучал, но скоро она будет рядом, и я, наконец-то, смогу её прижать к себе и поцеловать. А потом она познакомит меня с нашей крохой, и я увезу их в безопасное место" — в голове уже рисовались картины счастливой жизни, и меня охватила дрожь. Хотелось, чтобы Лия поскорее поняла, что я приехал один, и пришла в квартиру.

Когда в одиннадцать часов раздался звонок в двери, я чуть не вырвал её, спеша открыть и поскорее обнять Лию, но на пороге стоял незнакомый парень и, попросив меня расписаться на каком-то бланке, вручил мне небольшую коробочку.

Внутри всё неприятно заныло, но я всё же надеялся, что в коробке дальнейшие инструкции как её найти. А когда открыл её и прочитал записку, в которой меня просили включить ноутбук, разозлился. "Это уже не смешно! Но ничего, главное поговорить с ней, а там я уж как-нибудь смогу убедить Лию встретиться со мной лично".

Пока запускался ноутбук, я открыл небольшую сумочку, лежащую в коробке, и с удивлением стал рассматривать шприц с кровью, ничего не понимая. Принюхавшись, я нахмурился, такого запаха я никогда не слышал, и этому было только одно объяснение — я держал в руках кровь своей малышки и будущей Королевы.

Из задумчивости меня вывел звуковой сигнал, и я, нажав соединение, увидел изображение Лии на мониторе. В этот момент мне захотелось упасть на колени и попросить у неё за всё прощение, но я понимал, что это будет выглядеть слишком картинно, да и вряд ли вызовет уважение ко мне, поэтому улыбнулся и с нежностью поздоровался. Но Амалия огрызнулась и сразу перешла к делу, а у меня внутри всё похолодело — прощать она меня, судя по всему, не собиралась. "Но нет, я не сдамся!" — подумал я в тот момент и решил втянуть её в разговор, чтобы всё объяснить. А ещё я очень хотел увидеть свою кроху, но всё что мне удалось, это только узнать её имя.

Выпив крови, я перешёл к делу и попытался объяснить всё Амалии, но меня пронзила резкая боль, и в этот момент я подумал, что умираю. Такого я никогда не чувствовал, и сейчас всё происходившее в дальнейшем воспринималось как в тумане. Лия что-то говорила мне, но я уже не понимал её слов, и сейчас попытался их вспомнить. "Позвони мне" — всплыло из подсознания, и я включил ноутбук, надеясь, что всё правильно вспомнил и там будет её номер.

Увидев сообщение, я улыбнулся. "Значит не всё ещё потеряно!". Набрав номер, я затаил дыхание, и когда услышал её голос, произнёс:

— Лия?!

— Уже понял, что солнечный свет не страшен? — тихо спросила она.

— Да.

— Тогда наслаждайся жизнью милый! — весело сказала она и сбросила вызов.

Когда в трубке раздались короткие гудки, меня охватила ярость. "Она что думает, что я её так просто отпущу? Я ехал сюда, чтобы забрать её и малышку, а она напоила меня кровью и снова скрылась, даже не дав мне ничего объяснить! Чем она вообще думает? А если её найдёт Тейта, она хоть понимает, чем это может грозить? Я должен найти её первым в любом случаи. Даже если она меня ненавидит, я должен её защитить от своей матери" — я начал ходить из угла в угол.

"Так, надо срочно разворачивать поиски, и так шансов выйти на её след всё меньше и меньше с каждой минутой". Набрав номер Дамара, я начал отдавать приказы:

— Записывай номер. Ты должен будешь пробить его и сказать, откуда последний раз он выходил на связь. Как только всё узнаешь, посылай туда группу и разворачивай поиски во всех направлениях…

— Чьи поиски? — спросил Дамар.

— Амалии! — рявкнул я. — Я хочу чтобы проверили всё — авто, железнодорожные вокзалы, аэропорты, а также автотрассы. Учитывая среднюю скорость, ты должен рассчитать, как далеко она могла уехать и во всех направлениях отправить наши отряды. Ясно?

— Да.

Отключив телефон, я сел и постарался успокоиться. То, что Тейта может узнать о моей встрече с Лией, меня мало радовало, но другого выхода не было. Самостоятельно я сейчас не мог ничего сделать, и оставалось надеяться, что никто из моего дома не работает на неё.

Закрыв глаза, я попытался вспомнить, что Лия мне ещё говорила, пока я корчился от боли, и перед глазами появилось её искаженное мукой лицо и тихий шёпот: "Люблю тебя". Открыв глаза, я посмотрел в окно. "Это было или мне так хочется? Неужели всё же любит?" — сердце учащённо забилось и мне очень хотелось верить, что она это сказала.

Раздавшийся телефонный звонок заставил меня вздрогнуть, и я тут же ответил, увидев номер Дамара:

— Говори!

— Номер принадлежит Пятову Олегу Семеновичу, проживавшему в городе Арзамас, и совершившему самоубийство две недели назад. Последний раз звонок на него был принят сегодня утром, в городе Ижевск.

— Срочно посылай туда наши отряды!

— Но ведь сейчас светло, — неуверенно произнёс Дамар. — И потом, если Амалия там, то всё равно не сможет выехать далеко, она в таком же положении, как и мы, поэтому, я думаю, мы её быстро найдём. Я сейчас позвоню нашей группе в Ижевске, и как только стемнеет, они развернут её поиски, а остальные подтянуться чуть позже.

— Да ей всё равно, что… — воскликнул я и осёкся. — Да, светло. Ты прав. Ладно, жди темноты, — и сбросил вызов.

Интуиция подсказывала, что лучше молчать о том, что Лия и Элара не боятся солнца, потому что это точно дойдёт до Тейты, и она землю перевернёт, чтобы достать Элару, а Лия будет бороться за нашу кроху до последней капли крови, и может просто погибнуть. "Да и про моё обращение тоже говорить не стоит" — решил я.

Включив ноутбук, я зашёл в интернет и, скачав подробную карту, стал прикидывать, куда могла направиться Лия и где сейчас она могла быть, чтобы вечером отправить туда отряды. К трём часам дня приблизительный круг поисков был очерчен и составлен список городов, где искать следовало в первую очередь.

Откинувшись на спинку стула, я посмотрел в окно, не зная, что дальше делать. Хотелось быстрее вернуться в Москву и самому руководить всем, но если я туда заявлюсь через полтора — два часа, у всех возникнет вопрос: "Как я смог выйти на солнце и остался в живых?", поэтому ничего не оставалось, как сидеть и ждать темноты.

"А может пойти прогуляться? Интересно, как это ходить под солнцем?" — в голову пришла шальная мысль и я, улыбнувшись, встал и пошёл к выходу.