Пророчица

Глава одиннадцатая

Софья с удовольствием гуляла по ночному городу. Ее ничуть не смущало то, что она гуляет в одиночестве. Наоборот, было просто хорошо. Зачем спутники, когда город с тобой на одной волне? Подмигивали фонари, и пели песни городские ветра, выдувая из головы тяжелые мысли. Ссора с наставником, хоть она и ссорой толком не являлась, как-то слишком сильно выбила из колеи. Так что девушка гуляла по городу и думала о том, что же все-таки делать. Подписать мир?

Она, наверняка, давно бы сделала это, но тут был шикарный останавливающий фактор. Аня. Подруга бы не оставила все как есть, это уж точно. Правда, Софье эта бессмысленная война уже так надоела. Девушка не любила конфликты, в результате чего последние два месяца сильно потрепали ее нервы. Вот их лечением она сейчас и занималась, просто дыша этим городом. Было в этом что-то почти волшебное. Ночь. Снегопад. И скорое Рождество пусть и католическое. Софье хотелось смеяться и танцевать, но внутренние ограничители как всегда работали, так что девушка ограничилась лишь легкой улыбкой, сияющей на губах.

Ну, а если быть честной с самой собой, девушку нервировали не только домашние сражения. Бездарные отношения с Костей не радовали сердце. Да, безусловно, оборотень был мил и надежен. Но единственное, что она могла о нем сказать было: «хороший». Безликое на самом то деле слово. Вот и Костя был таким безликим. В целом положительный парень, поддающийся дрессировке, как выразилась Аня, но без изюминки, без страсти. Нет, Софья, конечно, понимала, что все дело в том, что они всего лишь симпатизируют друг другу и не о какой любви тут не может быть и речи. Но… она слишком хорошо знала то, что настоящие отношения могут быть построены не только на любви, но и на взаимоуважении. Уважение? Каково это чувство? Она не могла точно описать это словами, но чувствовала, каким оно должно быть. Софья разозлилась на себя за эти мысли. Куда-то уходили они совсем не в ту степь. Правда, на решение порвать эти бессмысленные отношения такие мысли повлиять не могли.

Оборотень ждал Софью в одном из сквериков.

— Здравствуй, — произнес он, но девушке стало как-то не по себе от этого, казалось бы, радушного приветствия.

— Здравствуй, Костя, — ответила она, так и не приблизившись, чтобы обнять парня.

— Ночь сегодня чудесная, правда? — спросил он, беря Софью под руку.

— Правда. Костя, нам поговорить нужно.

— Подожди, я тебе сюрприз приготовил, — и опять это чувство, что что-то не так.

— Х-хорошо, — ей тоже необходимо было время, чтобы собраться с мыслями.

Костя завел ее в глубь скверика и прижал к дереву. Поцелуй вышел грубый, оборотень распорол Софье губу.

— Развлечемся? — девушка не узнала ни голос, ни взгляд Кости.

— Что?

— Ничего, — он снова издевательски ее поцеловал. — Посмотрю чему успел научить тебя наставник, — презрительно выплюнул он.

— Костя!? Что с тобой? — она испугалась, но бежать не было возможности: оборотень был намного сильнее Софьи. — Помогите! — отчаянный и безнадежный крик потонул в ночной мгле.

— Заткнись, — парень ударил ее по лицу.

Софья всхлипнула и постаралась оттолкнуть парня, но ей это не удалось: слишком неравные были силы. Он с легкостью полосовал дубленку появившимися когтями, оставляя на коже кровавые полосы. По спине девушки побежали липкие мурашки. Кончики пальцев закололо. И девушка не успела ничего сообразить, как оборотень повалился на колени и захрипел. Софья интуитивно пыталась собрать в горсть разодранную на груди дубленку. Она ничего не понимала, лишь с каждой секундой слабость становилась все сильнее, а хрипы Кости страшнее. Не удержалась на ногах и сползла по дереву, осев в сугроб. Перед глазами двоилось, тошнило. Хрипов оборотня больше не было слышно. Апатия завладела всем ее существом, даже страх быть изнасилованной и убитой отошел куда-то в сторону. Софья устало подумала о том, что ей уже все равно, что будет дальше. И провалилась в блаженную тьму.

Кара рассматривала угнездившееся на безымянном пальце правой руки кольцо. Ловила отсветы лампы на камушках-бриллиантах и улыбалась. Она поняла всю тщетность растраты нервов на переживания сложившейся ситуации еще два дня назад. Вот и сейчас оборотень любовалась кольцом, а заодно еще раз вспоминала о том, как это кольцо заняло свое законное место на ее руке.

С последней «командировки» прошло почти два месяца, приближалось католическое Рождество, ну и Новый год за ним, как же без него. Город укутала снежная пелена, спрятав его надоевшую черноту и мокрую серость под белым покровом. А еще было солнце. Кара довольно жмурилась и улыбалась каждому дню.

Были последние предпраздничные выходные. Они как всегда провалялись в постели до самого вечера, но Кару это ничуть не смущало. Наоборот, ей нравилось время от времени дарить себе день лености и неги. Когда на город опустилась ночная мгла, она все таки вылезла из постели с весьма меркантильным желанием чего-нибудь съесть. Яромир тоже поднялся и, быстро чмокнув ее в макушку, куда-то засобирался. Она тогда и представить не могла, что вампир приготовит ей такой замечательный сюрприз.

Он вернулся спустя полчаса и заставил ее одеть вечерние платье. Это было забавно. Вечернее платье и все. В очередной раз чмокнув Кару в макушку, Яр завязал ей глаза и, подхватив на руки, куда-то понес. Повязку вампир с нее снял спустя минут десять, и Кара застыла в восхищении. Да и как она могла не восхититься? Этот сумасшедший заклял всю крышу ее дома, предварительно выстелив ее коврами. Ноги тонули в мягком и удивительно теплом ворсе тканых шедевров. А вокруг здания падал, словно под музыку, снег. Горели тысячи свечей.

— Позвольте пригласить вас на танец, леди, — его бархатный голос струился по коже Кары.

— Конечно, — ответила она, и в тот же момент зазвучал вальс.

Это было волшебное сумасбродство. Танцевать вальс босяком на крыше, когда вместе с тобой кружиться снег. Это было волшебно и незабываемо. Они танцевали.

А когда музыка закончилась, Яромир как настоящий рыцарь опустился на одно колено и преподнес ей маленькую коробочку. Слова? Разве они были нужны?

Кара улыбнулась и вынырнула из радужных воспоминаний. Не вовремя вынырнула, надо заметить, потому что сразу попала под очередную волну негодования Велеса. Кара поправила щиты от эмпатии, немного подпитала такие же щиты на кабинете и только после этого решилась обратиться к напарнику.

— Может хватит фонить? Мне казалось, ты уже должен был понять: у нас свое задание, у оперативников свое.

— Кара. Мы попусту просиживает здесь штаны, а гибнут молоденькие девочки. Ты понимаешь, пятеро за три дня. Это же кошмар! А мы сидим тут как идиоты.

— Мне казалось, ты еще вчера по этому поводу успокоился. Велес, выкладывай, что у тебя опять с Юной произошло?

— С чего ты взяла? — огрызнулся он, но от Кары не укрылась его злость.

— Я тебя просто не плохо знаю.

— У нее сегодня видете ли свидание, а то, что она может лишиться жизни, ее не волнует. Я, видите ли, преувеличиваю опасность, ведь СМИ молчат, — передразнил Юну вампир.

— Тебе подопечная не сказала о том, что ревность чувство недостойное? — рассмеялась оборотень.

— Нет, — рявкнул он. — Юна была вежлива и холодна как обычно. Кара, черт бы все это побрал! Как бы я хотел на самом деле просто ревновать, но у меня плохое предчувствие. Что если она окажется следующей? Ты сможешь себе это простить?

— А что ты предлагаешь? Носиться по городу сломя голову? Уверяю, толку от этого будет еще меньше. Тем более Рад обещал сообщить, если что, — напомнила Кара, и почти сразу после этого раздался телефонный звонок.

— Рад? — спросила она. — Да… Спасибо… Будем.

— Еще одна?

— Да. Едем?

— Конечно.

К месту очередного убийства они добрались довольно скоро. Небольшой скверик. И рядом с одним из деревьев труп девушки. Кара принюхалась, но ничего кроме запаха смерти и страха почувствоваться не смогла. Оборотень недовольно сморщила нос и вопросительно посмотрела на напарника. Тот отрицательно покачал головой.

— Подойдем?

— Да.

Что-то писали криминалисты, колдовали маги-следователи, но она заранее знала: ничего из этого не выйдет. На белой из-за бескровности кожи покойницы виднелись синяки: следы борьбы. Неровные, рваные следы клыков на шее — она до последнего сражалась.

— Кара, идем отсюда, — она вздрогнула, когда услышала голос Велеслава. Решимость, злость и притаившийся где-то на грани страх.

— Велес?

— Идем! — короткий приказ, которого она бы не решилась ослушаться, столько силы в нем было.

— Ты поведешь. — еще одно распоряжение от напряженного вампира, когда они подошли к машине.

— Что ты задумал? — спросила оборотень, заводя мотор автомобиля.

— Я найду его, — прорычал вампир с ненавистью.

— Как, Велес? Эта сволочь не оставила нам ни одной зацепки.

— От него сейчас эмонациями смерти разит не хуже, чем от нежити.

— Сдурел? — рявкнула Кара. — Здесь тебе не лес, а миллионный город. Ты же с ума сойдешь, если раскроешься полностью.

— Кара, я сумею удержать себя. Но мне нужна твоя клятва, что ты не будешь мне перечить сегодня.

— Велес, я не допущу такого риска.

— Ночь длинная, а если следующей окажется Юна? — вопрос заданный бесстрастным тоном расставил все по своим местам. Кара поняла причину его страха, а еще это самоубийственное желание отыскать и покарать.

— Хорошо. Я клянусь.

— Щиты на полную силу: я начинаю поиск, — короткий приказ, который она не замедлила выполнить. Но все равно ощутила его эмоции, которые испытывал напарник. Эмпатия — мощный дар, если умеешь пользоваться. А еще опасный как для окружающих, так и для самого носителя. Это и сейчас было страшно, хотя до нее доносились лишь обрывки чужих чувств: злость, ненависть, радость, безразличие, счастье. Такой невероятный клубок, от ощущения которого хочется плакать и смеяться, а еще кричать от боли. Но нельзя.

— Северо-запад. Около пяти километров. Цель движется, — бесцветным, словно механическим, голосом проинструктировал ее напарник.

Они мчались по городу, не замечая ничего. Кара с трудом сдерживала охотничий азарт, понимая, что сейчас ей необходима холодная голова. Четкая короткая команда, и новый рывок. Убийца, словно чувствую слежку, петлял и постоянно менял курс, но они с каждой минутой подбирались все ближе.

— Сейчас кину сдерживающий круг. Он где-то в этом квартале и никуда из него теперь не исчезнет, — проинформировал ее Велеслав. — Поворачивай во дворы.

Они догнали вампира минут через десять, совсем углубившись в лабиринт дворов. Хотя… догнали не совсем то слово. Убийца ждал их появления, лениво опираясь на меч в круге. Вызов на дуэль. Кара остановила машину, еще толком не придя в себя от наглости этого выродка.

— Ты гнался за мной, как за дичью, Кровавый[7]. Я требую платы по праву.

— Ты получишь ее, безродный, — ответил Велес, выйдя из машины.

— Велеслав. Ты с ума сошел!! Он же убьет тебя!

— Попробует. И… Кара, если что, пристрели его.

— Я могу сделать это и сейчас, — обозлилась оборотень.

— Он бросил мне вызов…

— Чертов гордец!

Велеслав ей не ответил. Он бросил пальто на сидение автомобиля и, обнажив меч, шагнул в круг. Кара злилась, но ничего сделать не могла. А как не злиться? Когда Велес только, что едва не полностью выложился, работая на поиск. Противник же его так и лучится силой смерти. Самоубийца! Оборотень одернула себя. Нельзя. Потом. После. Когда он победит. Тогда можно будет закатить скандал, а сейчас надо просто верить в него. Кара знала все это. Вот только убедить себя, всегда труднее… Девушка до крови закусила губу, наблюдая за поединком.

Порой она ненавидела законы чести их мира. А еще таких упертых гордецов, как Велеслав. Но… Она опять прокусила губу. Потому что противники наконец-то сошлись. Это было страшно. А еще красиво. Смертоносный танец на запредельной скорости. Она считала себя неплохим фехтовальщиком, но то, что творил Велеслав… Это было искусство. Потому что она спасала ее напарника от смерти, ведь противник мог с в любой момент взвинтить темп еще сильнее. Так что выжатый Велес не смог бы ему противостоять. Но вампир предпочитал играть с Велесом, как с живой игрушкой. Кара злилась, а еще уже начинала паниковать…

Очередной удар, отреагировать на который Велес не успел. Ее напарник заработал глубокую рану на правом плече. Кара вонзила ногти в ладони, сдерживая рвущийся наружу крик. Свитер на нем стал быстро набухать кровью. Велес перекинул меч в левую руку и атаковал. Она не знала, что придало ему сил: злость или ненависть. Но Велес молниеносно сократил расстояние между собой и противником. Сделал обманное движение и нанес удар. До того как, голова его врага покатилась по земле, тот все же успел нанести последний удар. Меч по косой вошел в уже раненую правую руку и застрял в кости.

Кара кинулась к отчаянно матерящемуся напарнику. Остановилась в шаге.

— Ты самонадеянная везучая задница, — «похвалила» его оборотень.

— Знаю. И, Кара, помоги: больно.

Она с трудом помогла Велесу освободить конечность от меча и наложила пару шин. Впрочем, кровь уже почти остановилась, и постепенно стали стягиваться раны.

— Звони нашим — пусть зачищают.

— Хорошо. Тебя в «У кошки» отвезти? — участливо поинтересовалась Кара.

— Думаю, придется. Чертовы раны!

— Велес! Ты должен быть благодарен судьбе, что еще легко отделался.

— Угу. Я ей очень благодарен, — поморщился вампир.

— Поехали уже.

Кара позвонила в управление и долго ругалась с одним из дежурных, требуя, чтобы немедленно прислали группу зачистки по указанному ею адресу. Велес в это время тихо заговаривал раны, время от времени матерясь себе под нос. Она его прекрасно понимала в эти моменты: регенерация у них обоих была на уровне, но вот от болезненности подобного рода ранений она не спасала. Кара все же сумела добиться своего и, положив трубку, нажала на педаль газа. Они почти доехали в «У кошки», когда Велес разразился отборной бранью, которую никак не могла спровоцировать банальная вспышка боли.

— Велес?

— Юна. Район литературного сквера.

— Черт! — помянула Кара рогатого и лихо развернула авто. — Скоро будем.

Она давно так не водила. «Держись, Волчонок. Держись!» — мысленно повторяла оборотень. Кара знала, что если есть хоть малейший шанс успеть — они успеют, потому что по-другому просто не может быть!

Резко ударила по тормозам. Через секунду она уже неслась вслед за вампиром по темному скверу. Эти мгновения были самыми страшными. Успеть. Обогнать беду. Они успели. Кара завыла, когда увидела подопечную напарника изломанной куклой осевшую в сугробе. А еще труп оборотня. Но главное, что Юна жива. Жива. Как же Кара была рада этому.

— Кара, — хриплый почти старческий голос. Она не решилась посмотреть на напарника. — Я забираю ее домой.

— Хорошо, я все улажу.

— Спасибо.

Вампир подошел к лежащей на снегу девушке и взял ее на руки. Кара понимала, какой болью должно было отозваться это действие в не до конца восстановившейся руке. Но еще она понимала, Велес не позволит ей сейчас вмешаться. Все что она может — это утрясти все дела с наличием трупа. Напарник скрылся из видимости, и Кара достала телефон. Набрала знакомый номер.

— Яр, ты мне нужен.

— Где?

— Литературный сквер.

— Буду.

Кара позвонила в управу и договорилась, что через час сюда тоже прибудет группа зачистки. Они обязаны уложиться до приезда группы. Обязаны!

Он прибыл в назначенное место через пятнадцать минут и без проблем нашел Лессу в весьма странной компании. Компанию девушке составлял свеженький такой труп оборотня.

— Лесса?

— Не я, — ответила она.

— И?

— Яр, прошу, ты можешь узнать о том, кто был заказчиком. Я сомневаюсь, что парень решил сам напасть на Юну.

— Опять волчонок, — покачал он головой.

— Яр! — просительно.

— Ненавижу делать это, — честно ответил он. — Но раз ты так просишь…

— Спасибо, — оборотень поцеловала его в губы. — Тебе что-то надо для ритуала?

— Ничего, только щиты поставь.

— Хорошо.

Вампир дождался, пока девушка поставит все возможные щиты, и только после этого подошел к трупу. Яр положил пальцы левой руки на лоб умершему парню и, сосредоточившись на собственном даре, начал читать заклятье:

Мертвые образы, видения и мысли другого человека хлынули в его разум, словно прорвалась плотина, сдерживавшая их до тех пор. Но Яромир был к этому готов, он не теряя времени начал искать, события этого дня и все, что с ними было хоть как-то связанно. И он нашел то, что искал. Самым трудным для вампира, было прекратить эту связь, которая показала ему память оборотня.

— Тлен к тлену, а смерть сильна. Память небу отдана, произнес он заклятье и разорвал связующие сознания нити. Яромир выпрямился и отошел от трупа.

— И? — с жадной надеждой спросила его Лесса.

— Вины твоего волчонка здесь нет: самооборона. Но, знаешь, парень все это не сам затеял.

— Я так и думала. Но кто?

— Скипидар. Кстати, подумай сама, с чего наш говорящий друг решил досадить Велеславу именно таким образом. Но в том, что нападение — дело его рук, можешь не сомневаться.

— Черт! Этого еще только не хватало.

— Кстати, парень был обречен с самого начала. Он якобы под действием лунных фаз должен был изнасиловать Юну, с летальным для нее исходом, разуется. А потом якобы осознав содеянное и раскаявшись, должен был совершись самоубийство, — поделился знаниями вампир.

— Не плохой план, если не учитывать то, что он точно мог держать себя в руках. Расследование бы сразу выявило несоответствие поступков и мотивов.

— Расследование? Господина говорящего за вампиров это не беспокоило. Тем более, своего бы он добился: Велес бы надолго выбыл из борьбы. Не думаю, что после истории с Хелен он бы смог быстро пережить смерть Юны.

— Вот в этом ты прав, — согласилась Лесса.

Они дождались появление группы зачистки, после чего Лесса сделала несколько распоряжений. Можно было уезжать. К тому же Яр слишком хорошо слышал мысли своей невесты, чтобы оставаться спокойным. «Мы опасны, даже когда пытаемся просто защитить кого-то. Сила и власть — вот наши проклятья!» — думала Лесса.

— Куда тебя отвезти, Лесса?

— Мне без разницы, — вяло откликнулась девушка.

— Хорошо.

Он давно все для себя решил. И сейчас как бы ни строились их отношения, Яромир собирался заботиться о своей невесте. А что может лучше всего привести оборотня в себя? Свобода, ну и секс, разумеется. Лучше всего эти средства действуют при комплексном использовании, так что вампир решил отправить за город. В лес.

Велеслав внес свою подопечную в дом на руках и усмехнулся про себя, что это становилось нездоровой привычкой. Девушка уже пришла в себя, но все еще молчала. Велес осторожно освободил ее от порванной одежды, чтобы тут же закутать Юну, словно маленького ребенка, в поданное домовым одеяло. Ее по-прежнему била дрожь, что вампиру совсем не нравилось. Самым неудобным для вампира стало то, что он не мог воздействовать на эмоции Юноны: в критические моменты девушка бессознательно выставляла такие ментальные щиты, что пробить их, не навредив при этом подопечной, было невозможно. Юна, прижималась к нему, дрожала и что-то бормотала. Велес отнес ее в зал и попробовал положить на диван, чтобы сходить за успокоительным, но девушка лишь сильнее вцепилась в его одежду и отрицательно замотала головой, не желая оставаться одна.

Она вновь была маленьким и испуганным ребенком, а не той безразличной и холодной стервой, что доводила его до ручки своим поведением почти два месяца. Маленькая, испуганная, беззащитная. Юна бессознательно искала в нем опору. Вампир сел на диван и попробовал поговорить с подопечной, надеясь найти в ней хоть какой-то отклик.

— Ты в безопасности, Юнона, — мягко проговорил он, глядя ее по растрепанным волосам. — Все прошло. Он больше не вернется.

— Велес, Велес, — всхлипывала она. — Велес, я не хотела… Не хотела его убивать… Я испугалась… я не хотела… Правда… Ты мне веришь, Велес?.. Я не хотела… Я защищалась… — сбивчиво шептала она, не поднимая на него глаз.

— Я знаю, что ты не собиралась его убивать. Это была самозащита: либо он, либо ты. Ты ни в чем не виновата.

— Виновата… виновата… я убила… убила его…

— Тихо, я сказал, — ему все же пришлось повысить голос. Юна испуганно замерла и затем с опаской посмотрела вампиру в глаза.

— Отпусти меня. Я принесу тебе успокоительное, — мягко произнес он.

— Не уходи… — почти беззвучно попросила девушка.

— Хран! — позвал Велес домового, понимая, что оставить подопечную и на минуту, пока она не примет успокоительное, у него не получится.

— Да, господин Велеслав, — через пару секунд отозвался домовой.

— Принеси Юне успокоительного, — распорядился он.

— Простите, закончилось, — отрапортовал виновато Хран.

— Чай ромашковый?

— Тоже. Хозяйка все запасы прикончила за эти два месяца, — покаялся хранитель домашнего очага.

— Тогда молока. Горячего. С медом.

— Сейчас будет.

— Не надо, — вмешалась в разговор Юнона.

— Чего не надо? — спросил у подопечной вампир.

— Меда не надо, — пояснила она, все еще хриплым голосом.

— Тогда просто горячего молока.

— Секунду.

И действительно, домовой, вернулся через секунду с большой кружкой молока. Девушка осторожно взяла ее в руки, но все равно немного обожглась. Подула на пальцы, потом на молоко и сделала небольшой глоток. Потом еще один. Вскоре пустая кружка была пролевитирована Велеславом на журнальный стоил.

— Все? Успокоилась?

— Не знаю, — ее голос перестал дрожать и звучал гораздо сильнее.

— Отпустишь меня? — осторожно спросил вампир.

— Не уходи! — до болезненности отчаянно попросила она.

— Юна, ты должна меня отпустить, — делая паузу перед каждым словом, проговорил вампир. — Пойми, у меня тоже был трудный день. Мне надо покинуть тебя всего на час…

— Кровь? — перебила она, не давая вампиру пуститься в объяснения.

— Да, — коротко. Четко. Честно. С сожалением.

— Не уходи! Я знаю, Яр рассказывал…

— Что? — он насторожился.

— Я доверяю тебе кровь, — просто. Нереально. Больно. Волшебно. Она так просто сказала то, чего отчаянно боятся почти все жители сумеречной стороны мира.

— Сумасшедшая, — Велеслав с трудом удерживал жажду. — Я же смогу контролировать каждый твой шаг. Это же слишком большая власть. Слишком большое искушение.

— Я и так полностью в твоей власти, — горько усмехнулась она и подняла на него взгляд, сметая выстроенную Велесом стену самоконтроля.

Она не пряталась, не лгала, она просто была… собой? А перед глазами была Хелен. Ее страсть, жажда, вожделение. И вкус ее крови на кончике языка. Вампир нервно облизнул вдруг пересохшие губы. Бороться с собой было невероятно трудно: кровь подопечной звала. А Юна? Она спряталась в его чарах от собственных мыслей и боли. Это было… ее спасением? Возможно, но Велес слишком хорошо знал, какую цену за это спасение придется заплатить. Он еще раз посмотрел на подопечную, и взгляд зацепился за пульсирующую на шее жилку. Кровь. Власть. Страсть. Но не будет ли он проклинать себя, если поддастся? Мысли…

Мысли. А руки живут собственной жизнью. Лихорадочно гладят ее спину, заставляя прогнуться, еще сильнее обнажить и без того беззащитную шею. Самый болезненный вопрос — вопрос доверия. Юна сама предложила ему кровь. Принять значит довериться. Отказаться — поставить ее рядом с Хелен. В мире так много красок, но черт побери выбирать всегда приходится из двух вариантов. Он закрыл глаза. Медленно выдохнул. Вдохнул. Ноздри пощекотал ее запах: свежесть и весна. И ее запах ее крови. Он решился.

Губы прошлись от ключицы до мочки уха, знакомясь с кожей, выбирая место, заставляя стон сорваться с губ Юны. Он не спешил, хотя с каждой секундой жажда разгоралась с новой силой. И не только крови. Велес с каждым мигом ловил себя на все возрастающем желании обладать ею, полностью и безраздельно. Губы легли на жилку. Легкий поцелуй, и клыки впились в плоть. Ее кровь была похожа на родниковую воду: они искрилась чистотой и свежестью чувств играющих в ней. Когда Велес смог остановиться и посмотреть на подопечную нормальным взглядом, а не сквозь застилавшую кровавой пеленой глаза жажду, вампир нервно выругался. Юна мирно спала. Девушка отдала ему слишком много сил и теперь пряталась от мира в стране Морфея. Хотя это было даже к лучшему. Когда она проснется ей будет гораздо легче принять все произошедшее с ней этим вечером. Первое убийство — это всегда страшно, а для таких неподготовленных как Юна, даже смертельно опасно. Так что пусть спит: сейчас ей пойдет это только на пользу.

Вампир отнес свою подопечную в ее комнату и уложил на кровать. Он собирался выйти, чтобы не нарушать ее личное пространство, но девушка во сне поймала его за руку.

— Велес…лав… — сонно пробормотала она и положила его ладонь себе под щеку. Он тихо усмехнулся, подумав о том, как легко и безапелляционно его записали в подушки. И остался в комнате.

Юна спала беспокойно, ее мучили кошмары. Поэтому Велес был готов благодарить богов за свой дар, с его помощью вампир спасти Юну от ужасов сна. Но действовало это, к его сожалению, совсем недолго. Подопечная спала, он боролся с ее кошмарами. Ситуация подозрительно напоминающая романтическую идиллию. Девушка все же смогла забыться зыбким, но спокойным сном. Велес поднялся и вышел из комнаты.

Он долго курил в своем кабинете, размышляя о том, что же теперь со всем этим делать. Нервный срыв подопечной обеспечен, но это не так серьезно. Куда серьезнее то, что из-за него Юна может начать интуитивно блокировать свой дар. Из-за этого у девушки может начаться отравление собственной силой — весьма неприятное явление. Стоило бы показать ее целителям, но… Убийство, есть убийство. Даже в целях самозащиты. То есть к официальным целителям ей нельзя, иначе затаскают по следственным мероприятиям. Ничего, конечно, не добьются, потому что Юна чиста перед законом, но нервы девочке испортят окончательно. Целитель? Амерат. Не идеальный вариант, но все же. Он выкурил очередную сигарету и набрал номер подруги.

— Здравствуй, Амерат.

— Что случилось? — тут же спросила она.

— С чего ты взяла, что что-то случилось? — возмутился вампир.

— Мы с тобой сколько лет знакомы.

— Много, — усмехнулся он, — ты сейчас приехать можешь?

— Могу. Жди, сейчас буду.

— Спасибо, — сообщил он гудкам. Амерат как всегда в своем репертуаре — порывиста и быстра, как на помощь, так и на расправу. Вампирша действительно приехала очень быстро.

— Рад тебя видеть, — улыбнулся он, открывая дверь, и поцеловал гостью.

— Ближе к делу. Где больной?

— Какая ты не романтичная, — попенял ей вампир. — Больная. Идея, покажу где.

— Показывай, — распорядилась Амерат.

Велес проводил вампиршу в комнату подопечной, но проходить не стал, чтобы не мешать подруге работать. Он прислонился к косяку, чтобы наблюдать за действиями целительницы. Вампирша долго вглядывалась в ауру Юны, потом произнесла несколько заклятий, судя по всему, на древнеегипетском. Провела рукой над его спящей подопечной, приласкав встревоженную ауру.

— Ну что могу сказать. Истощения сил, истощение души. Да кровосос тут пробегал, впрочем, последнего она сама позвала, — саркастически произнесла Амерат, прекрасно видящая его метку на ауре девушки. — Из какой каши ты ее вытащил?

— Она целитель, ты сама видишь. На нее напали, Юна испугалась… дальше?

— Дальше она его пришибла. Ты боишься что она начнет блокировать собственные способности?

— Ты права во всем. Что посоветуешь?

— Что посоветую? Создать искусственные каналы силы. Тогда она может блокировать свои способности сколько хочет, но излишек будет выходить во вне и потребляться природой. Что даже хорошо — экология в городе поправится.

— Практично, правда, альтруизма море, но спасибо за совет. Я подумаю, — Велес обеспокоено посмотрел на свою подопечную, которая, свернувшись клубочком, спала. При этом сон девушки был очень беспокойным.

— Ладно, канал ты сам создашь. Идем на кухню, я тебе списочек составлю.

— Благодарю, мадмуазель, — Велес галантно пропустил ее вперед и закрыл дверь в комнату подопечной.

— Значит так, из рациона исключить кофе. Я сказала исключить! Можно только чай. Второе — пить травяной сбор, название трав сейчас напишу. И еще — раз в день плитка молочного шоколада. Все это для того, чтобы поднять эмоциональный фон, а физическом ты думаю сам позаботишься, — проинструктировала его вампирша, когда они оказались на кухне.

— Амерат? — вопросительно глянул на целительницу вампир.

— Что Амерат?

— Ладно, показалось. Проехали, — отмахнулся он.

— Что показалось? Хорошо. Ах да, постарайся в этом время не надевать на нее масок и веди себя открыто. Чем больше будешь замыкаться ты, тем сложнее будет адаптироваться ей. Девушке сейчас нужна поддержка, а не ледяной наследник, какого ты любишь строить, когда волнуешься.

Велеслав рассмеялся открыто и от души. Ледяной наследник — шикарное определение. Вот только, он давно наигрался в эту маску.

— Амерат, эта юная дева, что сейчас спит в дальней комнате, даст мне многократную фору по игре в маски. Ледяная девочка. Но я учту твои пожелания, обещаю.

— Она не ледяная, она просто выставила адекватную защиту твоим нападкам. Короче, надоело мне пинать стальную дверь. Теперь мне понятно почему ты ко мне шастал. Сегодня вечером я уезжаю к подруге в Суздаль на пол года. Надеюсь за это время ты разберешься со своим прошлым и настоящим, — обиженно выпалила девушка.

— Милая, ты опять рубишь с плеча, — заметил он. — А еще, что-то ты слишком критична. Да, подопечная мне попалась не сахар, но к нашему общению она никакого отношения не имеет.

— Ага. И то что ты ко мне приходишь, как воин в лазарет после боя. Велес, я не шучу. Сегодня я уезжаю. А ты, надеюсь, все-таки повернешься лицом к собственным иллюзиям и кошмарам, — Амерат поднялась, показывая, что разговор окончен. — Провожать меня не надо.

Амерат гордо удалилась, хлопнув напоследок дверью.

Ощущение нереальнсоти происходящего было просто запредельным. А еще хотелось курить, чем Велес и занялся. Когда пачка закончилась, вампир вспомнил о том, что неплохо было бы проверить, состояние подопечной. Он медленно пересек квартиру и заглянул в комнату Юны. Девушка спала беспокойно, всхлипывая во сне. Он все же вошел в комнату, аккуратно снимая щиты и сосредоточиваясь на умиротворении и спокойствии: сейчас ей были просто жизненно необходимы эти чувства.

Велес подошел к спящей, желая поправить совсем сбитое в кучу Юноной одеяло. Девушка в очередной раз всхлипнула, не просыпаясь, и вампир утешающее погладил ее по голове, посылая волны спокойствия. Его подопечная даже во сне стремилась быть рядом с источником положительных эмоций, которым сейчас был он. Так что пока он поправлял одеяло, Юна незаметно и бессознательно подползла к нему поближе. Он еще раз посмотрел на девушку и с трудом сглотнул комок в горле, который обосновался там из-за чувства вины перед Юноной. Велес сел на краешек кровати, понимая, что если сейчас оставит ее одну, будет чувствовать себя последней сволочью. Вскоре голова девушки оказалась на его коленях, и подопечная наконец-то забылась ровным сном. Велес гладил ее по голове, шептал что-то успокоительное. Так наступило утро.

Софья проснулась, явно понимая, что находится в постели не одна. Это немного испугала ее еще толком не проснувшийся разум, и девушка резко распахнула глаза, чтобы обнаружить себя в объятиях наставника. Но не успела она разозлится и толком удивиться из-за открывшегося факта, как ей вспомнились все события вчерашней ночи. Софья до крови прокусила губу, сдерживая рвущийся из груди крик. Ей было страшно, горько, а еще она была противна самой себе. Потому что теперь она убийца. Да, это была самозащита, но… отнятую жизнь этот факт не вернет. По щекам покатились соленые капли.

— Тише, Юна, тише. Успокойся, — раздалось над ухом. — Ты ни в нем не виновата.

— Виновата. Велес. Виновата. Я убийца, — с ненавистью к самой себе заявила девушка.

— Тихо, я сказал! — рыкнул он и рывком сел на кровати. Вновь укутал ее в одеяло и усадил к себе на колени. — А теперь слушай. Тебе хотелось быть сначала изнасилованной, а потом убитой?

— Нет! — она вообще считала, что мужчина поднявший руку на женщину, перестает быть человеком. А уж насильник. Таких по ее мнению надо расстреливать. Расстреливать… вот только быть палачом самой? Нет. Этого она не хотела, но… пришлось? Ты не виновата — говорил разум, но душа не хотела соглашаться с этим заманчивым утверждением.

— Тогда по поводу чего сопли? — жестоко спросил он.

— Велес. Я. Убила. Человека.

— А я разве с этим спорю? — колко спросил он. — Не спорю. На войне всегда так либо ты, либо тебя.

— Но мы же не на войне! — жарко возразила она.

— Разве? — Велес зло улыбнулся.

— Да!

— Юна, вот-вот начнется очередной передел власти. Война уже начата.

— Но я не хочу воевать!

— А тебя никто и спрашивать не будет? Не хочешь воевать — умрешь. Или ты и жить не хочешь? Если так, то я больше не буду тратить на тебя время, — припечатал он.

— Я хочу жить, — всхлипнула Софья. — И он тоже хотел.

— Не думаю. Юна. Ты знаешь, почему разумные существа не затевают драк с целителями?

— Н-нет.

— Потому что испугавшись или как следует разозлившись, целитель не всегда может контролировать дарованную ему природой силу. Сама видела, что получается в результате.

— В-видела, — пробормотала она.

— Успокоилась?

— Нет, — честно ответила Софья.

— Ладно, Юна. Иди пока в душ, умойся и соберись с мыслями. Хорошо?

— Угу, — кивнула она.

Она не смогла признаться вампиру в том, что боится даже на секунду остаться одна. Но в тоже время боится того, что кто-то будет находиться рядом: вдруг она опять не сможет контролировать себя и убьет еще кого-то.

Софья долго стояла под горячими струями воды, отмывая тело от памяти, сожалея, что душу нельзя отмыть простой водой. Слезы катились из глаз, и она не могла их остановить, да и не пыталась почти. Она не знала, сколько прошло времени, но слезы кончились, хотя на душе было по-прежнему так же скверно. Но стоять здесь и страдать дальше не было смысла. Надо жить дальше, потому что она сама уже заплатила за свою жизнь. Потому что жить хочется, несмотря на то, что она не знала как.

После этого решения дни потянулись с болезненной медлительностью. Это раздражало, но Софья ничего не могла изменить, хоть и понимала, что во всем была виновата сама. Но… перешагнуть через свои страхи не получалось. Девушка страшилась своего дара и винила себя, считая убийцей. Сложнее всего было объяснить Ане, почему она не хочет с ней видится. Софья не могла решиться рассказать все подруге откровенно: слишком боялась реакции, хотя и не могла себе объяснить какой именно. Наставник предлагал решить эту проблему с минимальными для нее проблемами, сказав Анне, что это он не разрешает видеться ей с подругой. Но Софья не могла так его подставить, прекрасно зная деятельную натуру подруги. А сейчас, когда в ее организме кипят гормональные бури… Нет, спасибо. Усиливать ее и так немалую неприязнь к Велесу, просто опасно. В основном для нее.

Домашняя война закончилась, чтобы началась новая. Ее война с собой. Софья и представить не могла, что ее главным союзником в этой борьбе окажется Велеслав. Она понимала всю абсурдность ситуации, но ничего не могла с ней сделать. Девушка до дрожи в пальцах боялась оставаться одна, но, к ее немалому удивлению, наставник понял все это, хотя Софья так ничего ему и не сказала. Да и ее попытку спрятаться от мира, чтобы никому не навредить вампир прекратил и довольно решительно. Девушка смеялась бы, если бы ей не было так страшно и больно, когда Велеслав ее «выгуливал». Выглядело это немного романтично, хотя на самом деле таковым не являлось. Велес обычно командовал ей собираться и, взяв за руку, вел куда-нибудь гулять. В такие моменты Софье было по-настоящему спокойно, она не боялась своего дара. Девушка понимала, что это результат воздействия на нее силы вампира, но была лишь благодарна. Постоянное напряжение и борьба с собой съедали слишком много сил.

Все было бы не так уж плохо, если бы не постоянная тяга быть ближе к вампиру. Велеслав стал ее наркотиком, хотя она всегда была зависима от спокойствия. Но теперь ее покой приобрел человеческое лицо, и это пугало. Пугало и манило в тоже время. А еще Софья слишком хорошо знала себя и свои привычки, поэтому не удивилась, когда стала ловить себя на желании прикоснуться к вампиру. Совершенно нормальная вещь для кинестетика, вот только неуместная в отношениях наставник-подопечная. Хотя… их отношения опять претерпели кардинальное изменение, и Софья уже не могла их как-то охарактеризовать. Потому что Велеслав с легкостью угадывал ее желания и… исполнял их. За месяц прошедший с той страшной ночи она провела несчитанное число часов у вампира на коленях. Там всегда было уютно и спокойно. Да, она понимала, что, возможно, провоцирует Велеса на что-то, но не могла себя контролировать. Слишком спокойно было вот так сидеть в кольце его рук и слушать о законах этого жестокого мира.

Месяц, который изменил слишком многое в ее и так уже изменившейся жизни. Месяц. Много ли это? Она не знала, но начинала панически бояться «завтра», словно предчувствуя очередную подлость судьбы. И опять молчала о своих страхах. И вновь Велес все понял без слов. Софья теперь почти не оставалась одна. Всегда рядом был либо наставник, либо Яромир или Кара. Девушка наконец-то ощутила уровень их силы и поняла, что эти люди смогут ее удержать, чтобы не случилось. Это давало надежду.

Яромир учил ее обращаться с оружием. Не получалось, конечно, но это не главное. Когда-нибудь у нее обязательно будет еще один способ самозащиты, так чтобы сила, призванная сохранять жизнь, больше не убивала. Ее сила. Софья почти не пользовалась ею с той ночи. Она боялась ее. Но Велес и Кара заставляли бороться с этим страхом. Заставляли настойчиво и упорно, что постепенно давало результаты, которым девушка совсем не радовалась.

Она заставила себя вернуться к миру. Заниматься самоедством было откровенно некогда, особенно если учесть, что вот-вот должен был начаться очередной урок. Софья решительно вышла из своей комнаты. По дороге в кабинет наставника, заглянула в зеркало и не смогла скрыть грустной улыбки. Синяки под глазами, папино наследство, стали просто отчетливо видны, да и вообще кроме них на лице остались только глаза «полные тоски не земной», как однажды выразилась Аня. Привычно рубиновые волосы казались тусклыми, глаза сменили цвет весенней зелени на болотный. «Отлично выгляжу!» — с едкой самоиронией подумала она и отправилась дальше по коридору.

Наставник обнаружился, как и предполагалась, в своем кабинете. Вампир медленно курил, что-то читая с компьютера. В комнат висел тяжелый запах свежесваренного кофе с коньяком и сигаретного дыма. Красавец мужчина к тому же в мистическом ореоле, от которого всегда пахнет так, что хочется зарыться носом под ключицу и наслаждаться. Раньше этого ей бы хватило, чтобы надолго потерять голову. Но сейчас… ее сердце словно окаменело, боясь допустить даже легкой привязанности.

— Велеслав, — негромко позвала она.

Он поднял голову, чтобы взглянуть на свою подопечную, и не смог подавить зарождающуюся в нем нежность. Сейчас она вновь была потерянным ребенком, к которому Велес так и не смог привыкнуть за месяц прошедший с ее нового превращения. Девушка смотрела на мир глазами полными тревоги изрядно разбавленной страхом. Немного растрепанные волосы собраны в небрежный пучок, «домашние» джинсы и его очередная рубашка. Вампир прекрасно понимал, вновь открывшуюся в ней тягу к его вещам: они сохраняли в себе следы его ауры и эмоции, которые Юна подсознательно использовала в качестве щита.

— Готова к уроку? — вопросительно глянул он на девушку.

— Да, — неуверенно ответила та.

Велес внимательнее присмотрелся к подопечной, использую свою силу, и едва не выругался в слух. Силы, которую Юна подсознательно блокировала внутри себя, набралось уже слишком много, и это уже начало грозить ей магическим отравлением. Велес глубоко выдохнул, собираясь с мыслями, прежде чем позвать подопечную.

— Юна, — властно и уверенно, хотя на самом деле он в очередной раз сомневался в верности выбранного пути, — иди сюда.

Девушка, не задумываясь, подошла к нему, и вампир усадил ее к себе на колени. Он напомнил себе о том, что делает это не по тому, что желает прикоснуться к подопечной, а потому что это единственный способ беспрепятственно забрать у нее часть опасной для нее силы. Велес начал лекцию, осторожно забирая излишки силы подопечной. Эта процедура была необходима для нее, но и вампир кое-что с этого получал: из-за почти постоянного донорства Юноны, он получал не так уж много силы и крупиц ауры, но это позволило довольно резко уменьшить число посещений «У кошки», что его откровенно радовало.

Когда закончилась очередная лекция, они вместе поужинали, и Велес начал собираться на работу, предоставив возможность Юне отдохнуть. Яромир оказался как всегда пунктуален, и Велес, сдав подопечную с рук на руки, отправился в управление. Впереди маячила очередная рабочая ночь и бессмысленные поиски пророчицы. Все обыденно до абсурдности, вот только он знал, что думать будет о том, как Юна, а не о работе. Будет искать выходы из сложившегося положения, хотя ряд вещей, получившихся в результате всех неприятных событий, был ему очень даже на руку. Но… Велес не мог позволить своему эгоизму перевесить в борьбе с долгом, так что… Он просто обязан найти способ вернуть Юне утраченное желание жить ярко.