Прощание

Пролог

— Кто там? — спросил в домофон Кларк, неохотно встав с дивана, откуда следил за

матчем чемпионата ФИБА.

— Кларк, прости, что беспокою, я Аида, подруга Лорен. Я должна передать Лорен

срочный пакет, и не хотела беспокоить её в закусочной. Знаю, у неё сегодня долгий день.

Если ты выйдешь на минутку, то отдам тебе.

Кларк почувствовал, как от внезапного эмоционального всплеска опасно

завибрировал его неисправный сердечный клапан.

«Тормози, тормози, тормози, а то не доберёмся до операции».

— Да, привет, не хочешь подняться? Прости, мне сегодня нездоровиться. Ничего

заразного, не волнуйся.

От смеха Аиды у него завибрировали все мышцы.

— Да, я знаю, что ты не опасен. Ладно, на каком этаже вы живёте?

«Когда-нибудь я тебе продемонстрирую опасен или нет…»

— На десятом, вторая дверь слева.

Один рывок, как под корзиной, и три секунды, чтобы переодеть майку и шорты, полсекунды, чтобы распылить дезодорант под мышками, пять, чтобы избавиться от разбитых

тапок и две, чтобы пальцами расчесать волосы.

Двадцать, чтобы шпионить у входной двери за шумом открывшегося на первом этаже

лифта, и выбрать позу, стараясь выглядеть более крутым, более очаровательным, более

мужчиной. Или нет, возможно, лучше выглядеть уязвимее, малышом. Какого дьявола Аида

предпочитала? Крутого или ботаника? Распутника или невинного? Кларк знал о ней слишком

мало, но судя по фотографии, которую показала сестра, не возникало никаких сомнений —

когда Аиде что-то нравилось, она шла и забирала.

Женщина его удивила. Шорты и конверсы, стильная и объёмная майка, падающие на

плечи непослушные волосы, без макияжа, большой пакет в руке и широкая, сбивающая

наповал улыбка под щеками с веснушками. Она… она выглядела немного старше, чем

девочка-подросток, в росте не доставала ему даже до плеча, и была восхитительна.

Возникало желание проглотить её одним глотком.

— Так это ты знаменитый Кларк, приятно познакомиться.

Молодой человек не мог ни ответить, ни отодвинуться и освободить дверной проём, но Аида не сдавалась и попыталась ещё раз завязать разговор.

— Да ладно, и у тебя привычка ходить по дому босиком... я тоже, ты представляешь.

Ух ты, какие длинные ноги! Впрочем, такой высокий, как ты… — она продолжила свой

наглый осмотр, оглядывая его дюйм за дюймом, пролетая взглядом над упавшей челюстью и

задерживаясь на смятении, которое вложила в эти бирюзовые глаза.

Так как Кларк потерялся в своём ступоре, Аида, возможно, вспомнила, что для

больного кардиопатией, определённые эмоций могут быть чрезмерными. Она передала ему

пакет и стала прощаться.

— Скажи Лорен, всё необходимое внутри, пусть откроет сразу. Приятно было

познакомиться, Кларк. И ни пуха ни пера тебе во всём!

Мысль, что он скоро окажется на больничной койке сумела встряхнуть парня, и он

очнулся от ступора с чувством паники.

— Прости меня, пожалуйста, я дурак. Спасибо за пакет и всё, что ты сделала для нас, для меня... Не хочешь войти? Я угощу тебя колой, на улице жарко.

— Спасибо, Кларк, я не хочу тебя беспокоить, правда, может, в другой раз.

— Аида… — парень не знал, что придумать, чтобы удержать её хотя бы на мгновение.

Она остановилась, посмотрев на него снисходительно, но вопросительно.

— Я просто хотел сказать тебе... это твоя заслуга в том, что я могу сделать операцию.

Правда, я благодарен за твою помощь.

— Нет необходимости повторять это тысячу раз. До скорого.

Сказав это, Аида направилась к лифту, подняв руку в прощальном жесте.

Кларк стоял и смотрел на её чудесную задницу, упакованную в горячие шорты, на

ноги, и длинные каштановые волосы, развевающиеся при каждом шаге.

— Я хотел сказать тебе... ты самая красивая женщина, которую я когда-либо видел…

— прошептал Кларк, но двери лифта уже закрылись, и Аида не услышала то, что инстинкт

женщины наверняка уже подсказал ей без всяких слов.

Глава 1

День операции приближался. С одной стороны, слишком медленно, потому что дни

Кларка тянулись между диваном, телевизором и мобильным телефоном. По большей части в

одиночестве, так как Лорен всегда была занята на нескольких работах. Находясь в

вынужденном физическом бездействии, Кларк почти не мог контролировать разум, и ему

часто казалось, что от скуки и беспокойства он начинает сходить с ума.

С другой стороны, время текло слишком быстро, когда он погружался в

размышления о том, что его ждёт (а такое случалось часто), и от ужаса у парня стыла кровь.

Операция на сердце. Разрез грудной клетки, долгие часы под наркозом, дни под

обезболивающими и снотворными, недели пребывания в больнице. Столько всего нужно

преодолеть парню в восемнадцать лет. И помимо собственной жалости, каждый раз он читал

её и в глазах сестры, таких глубоких, бездонных, почти материнских. Деньги, их нужно

найти много и быстро. Гонка против времени. Иногда, в моменты беспомощности между

сном и бодрствованием, Кларку приходила в голову мысль, что лучше бы уйти пораньше, не

мучаясь и никого не беспокоя. Погаснуть, как свеча с догоревшим фитилём, словно цветок на

рассвете второго утра, как задумано природой. Без борьбы.

Затем он смотрел на сестру, такую маленькую и смелую, свою воительницу, своего

ангела-защитника и смерть казалась ему непростительной неблагодарностью ко всему, с чем

Лорен пришлось столкнуться для его спасения. В эти дни, когда был вынужден оставаться

дома и почти ничего не делать, у Кларка появилась возможность спокойно и внимательно

наблюдать за сестрой, чего не делал годами. Лорен стала другой с тех пор, как ему поставили

диагноз. Без сомнения, более встревоженной, и это было понятно. Но у неё в глазах сиял

новый свет, и она задумчиво смотрела в пустоту, чего раньше никогда за ней не замечал. Она

часто была поглощена своими мыслями, рассеяна, делала всё на автомате.

Однажды Кларк поддался любопытству: пока сестра принимала душ, он проверил её

мобильный телефон, фактически не зная точно, чего искать. На самом деле он не нашёл

ничего, что могло бы рассказать ему больше о жизни Лорен. Только сообщения по работе, многие от Аиды. Пока читал это имя в чатах, по всему телу стала быстрее циркулировать

кровь. Почему он не подумал об этом раньше? Её номер был там, рядом с фото крупным

планом, на котором женщина выглядела как актриса — идеальная и соблазнительная. Кларк

запомнил номер, положил на место телефон, не ища ничего другого, и с закрытыми глазами

лёг на диван, представляя, что написал бы ей, сумей найти достаточно наглости.

И Кларк нашёл её через несколько часов, как только был уверен, что подобрал слова

и написал ни мало, ни много, вежливо и не подобострастно. И, главное, после того как

смирился со своим неистовым желанием увидеть Аиду снова, так и с возможностью резкого

отказа в ответ.

«Привет, я Кларк, брат Лорен. Помнишь меня? Стащил твой номер у сестры, потому что хотел сказать, — через несколько дней меня прооперируют, и увидеть тебя

вновь, возможно, будет последней прекрасной вещью, что я сделаю перед смертью.»

К его удивлению, ответ пришёл почти мгновенно.

«Конечно, я помню тебя, красавчик Кларк... было бы очень жаль, если бы ты

умер. Уверена, этого не произойдёт. Но лично сказанное «ни пуха ни пера» приносит

больше удачи, чем написанное по телефону, так что держи в прохладном месте колу.»

«Я буду ждать тебя, — подумал Кларк, пока армия бабочек принялась кружить у него

в животе, продвигаясь ниже. — Возможно это последнее, что я сделаю».

Глава 2

Пока Аида поднималась в лифте многоквартирного дома, настолько отличающегося от

мест, которые привыкла посещать, то задавалась вопросом: что она тут делает и

действительно ли хочет продолжить? Этим утром она отменила несколько очень выгодных

встреч, просто чтобы навестить парня в то время, когда сможет застать его дома одного.

Зачем нырять в такое убожество, в малюсенькую квартиру, в бедный многоквартирный дом с

шатким лифтом, чтобы в итоге оказаться в постели с большим парнем, неуклюжим, да ещё и

без гроша за душой?

Она фыркнула, и в зеркале сумочки проверила макияж. Её сердце слишком

чувствительное, это правда. В ней пробуждались инстинкты для защиты тех, кто нуждался, и

Аида ничего не могла с этим поделать, она должна была следовать им, даже ценой

проигрыша. Она обозвала себя глупой. Ей — эскорту, шлюхе, никто и ни за что не был бы

благодарен. Ей платили и думали, что за деньги купят даже то неосязаемое и непродаваемое, что она вкладывала в свои поступки и работу.

К сожалению, этот юноша на самом деле мог умереть. Если бы это случилось, все

усилия его сестры, её жертва были бы напрасны. Аида заработала свои проценты, но тем не

менее почувствовала бы себя очень плохо (так происходило каждый раз, когда сделка

заканчивалась плохо, даже если и не по её вине).

Пока Аида размышляла над этими мыслями, поправляя тушь и линию бровей, она

пристально посмотрела на своё отражение. Её великолепные глаза цвета оникса сияли

светом, который не видела долгое время.

«Кого ты хочешь одурачить, моя дорогая? Это не из милосердия или сострадания.

Признай, тебе нравится этот парень».

Изумленная и почти раздражённая этим откровением (словно это было признание

слабости), Аида ускорила шаг на каблуках от Лубутена и оказалась перед дверью в квартиру

Кларка.

«Я буду выглядеть слишком элегантной или слишком маленькой, понравлюсь ли ему?

Я не буду слишком старой для него, Боже, а если я поняла всё неправильно, в каком глупом

положении окажусь, может, он просто ищет материнского утешения…»

Дезориентированная и напуганная многочисленными сомнениями, которые ей были

совсем не свойственны, Аида учуяла запах опасности, слабости, чувств. Она сделала шаг

назад, решив уйти, но в этот момент дверь распахнулась и в проёме во всей красе предстала

фигура Кларка.

Он был одет в белую рубашку-поло с короткими рукавами и потёртые синие джинсы, волосы оставались влажными после душа, а золотистая щетина едва оттеняла нижнюю

челюсть. Кларк прищурился и нахмурил брови в выражении неудовольствия.

— Аида, что ты делаешь, не зайдёшь?

Застигнутая врасплох, она не решалась повторить свой апломб. Чтобы удержать

Аиду, Кларк без стеснения показал, что с тревогой следил за её приходом. Как давно он стоял

за этой дверью? Неожиданно он показался ей прекрасным в этом своём разочаровании, как у

обиженного малыша, наивного и неотразимого. Ей захотелось укусить его, прикоснуться к

нему и почувствовать запах. Аида положила руку ему на грудь, удивлённая тем, что

чувствует сквозь рубашку мускулатуру мужчины, а не ребёнка. Она подошла, чтобы

поцеловать Кларка в щеку, и потерялась в его обожающем взгляде, голубом, как летнее небо.

— Я передумала и уже собиралась уходить. Я вдруг испугалась, что поступаю

нескромно, навещая тебя.

Тон был откровенным, почти смущённым. Ничего общего с обольстительной, покачивающей бёдрами Аидой, которую Кларк видел при первой встрече.

«Я всё равно ему нравлюсь, даже если не веду себя как роковая женщина?»

Взяв за руки, Кларк притянул Аиду ближе и коснулся её губ своими, глубоко вдыхая

запах.

— Я не позволил бы тебе. Я ждал тебя, разве не видишь? Слушай, я босиком, потому

что, хотя бы кое-что во мне тебе понравилось…

Аида рассмеялась, весёлая и обезоруженная. Секс с этим большим ребёнком? Но как

она могла только задуматься о таком? Она почувствовала, как её охватывает нежность при

мысли о том, с чем парень собирался столкнуться в больнице, и в то же время испытала

зависть к Лорен, у которой в жизни была хотя бы одна искренняя любовь. Аида понимала

девушку. Чтобы спасти такого парня, любая глупость была бы оправдана.

— Итак, эта кола? — нагло спросила Аида, входя в квартиру и продолжая

прикасаться к молодому человеку, который, приглашая, сделал шаг назад.

В этот момент она почувствовала, что снова контролирует ситуацию.

Глава 3

Аида была красива захватывающей красотой, делающей её похожей на древнюю

статую, картину, богиню. Женщина была так прекрасна, что внушала трепет любому, кто ещё

не стоял одной ногой в могиле. Она была настолько привлекательной и совершенной, что

единственный правдоподобный способ завладеть ею, казалось был — купить её, так как

понравиться ей было немыслимо для любого мужчины. И Аида была здесь, перед ним, улыбалась, сидя в полуметре на диване, на котором они с Лорен лежали по вечерам и вместе

смотрели телевизор. Облачённая в обтягивающую юбку, с тонкими загорелыми лодыжками, смоделированными блестящими туфлями на высоком каблуке (подъём стопы в них выглядел

как у балерины), со стройными икрами, которые приковывали взгляд и вели его выше, к

бёдрам, укрытым и запрещённым.

Нет, она не для него и никогда не будет.

«Что ей делать с таким сосунком, как я?»

Они говорили, шутили об операции, о Лорен, обо всём. С притворной лёгкостью о

сексе.

— Знаешь, после операции мне придётся несколько месяцев жить без секса!?

— И ты будешь по нему скучать?

— Шутишь? Думаю, сойду с ума...

Аида засмеялась, запрокинув голову и демонстрируя длинную изящную шею

хищному взгляду Кларка, который хотел укусить её как лев газель. Она сняла свои

роскошные туфли и положила ноги ему на колени.

— Следовательно, ты опасен. Я была права, собираясь уйти...

— Это ты опасна, Аида. Напоминаю, моё сердце уже без ума от тебя... — ответил

Кларк, поглаживая её ноги очень тёплыми руками. Ступни были маленькими и темнее, чем

остальное тело; лакированные ногти, на левом мизинце очень тонкое серебряное кольцо. От

этого прикосновения она промурлыкала, как кошка, растянувшись на диване и застонав от

удовольствия.

— Ты даже не представляешь, насколько неудобны эти туфли... — на мгновение

Аида оставила фразу незаконченной, — и как приятен твой массаж.

Взгляд Кларка стал густым и глубоким, а прикосновение к маленьким изящным

пальцам, которые богиня позволила ему погладить, стало более вкрадчивым.

— А когда ты занимался сексом в последний раз? — Аида пригвоздила его глазами, тёмными и липкими как смола.

— Три дня назад, — хрипло ответил парень.

— Ты не должен, ты болен…

— Лучше я умру счастливым, — заявил Кларк, прикасаясь выше, к щиколоткам, которые с лёгкостью мог обхватить двумя пальцами.

— А когда ты в последний раз занимался любовью?

У Аиды вырвался вздох, когда его горячие ладони достигли согнутых колен.

— Я не знаю разницы.

— Ты молод, не надо говорить таких циничных вещей.

— Никто меня никогда не учил… — ответил Кларк, приподняв одну её ногу, чтобы

поднести ступню к губам. Провёл языком по большому пальцу, полностью погрузил его в рот

и пососал, а затем начал облизывать кончики остальных пальцев.

— Очевидно, ты никогда не встречал настоящую женщину…

— Это правда, — заключил он, начиная заниматься другой ногой.

Аида закрыла глаза, наслаждаясь таким необычным вниманием. Когда открыла их

снова, её зрачки засверкали, как звёзды в зимней ночи. Она осторожно высвободила ноги из

рук Кларка и, умело двигая, использовала их, чтобы найти и стимулировать его эрекцию.

— Разденься, — приказала она.

Кларк повиновался, как во сне. Он расстегнул брюки, и как только опустил молнию

высвободил член; тот стоял как столб, фиолетовый от возбуждения. Аида облизнула губы.

Ступнями сжала член, нежно потирая, и стала дразнить, зажимая кончик пальцами. Кларк

как зачарованный, наблюдал за своим пенисом, ласкаемым этим необычным

прикосновением, и за ступнями Аиды, которые, казалось, танцевали с его членом, с

ловкостью, о которой он никогда бы не подумал. Парень не мог поверить, что богиня

доставляет ему удовольствие, и сама наслаждается этими прикосновениями. Кларк больше

ни о чём не думал, кроме как, в полной мере насладиться этим райским моментом.

Глава 4

Аида не могла бы сказать когда, но во время встречи вдруг увидела брата Лорен уже

не как невинного и ранимого подростка, а как мужчину, который её привлекал. Возможно, после того как представила его занимающимся сексом, или бросив вызов, что научит его

чему-то, чего Кларк не умел, а может быть, это отражение собственной красоты, которой

парень, казалось, поклонялся.

Внезапно Аида поняла, что хочет его. Желание прикоснуться к нему, прижаться и

защитить, превратилось во что-то более глубокое и чувственное, эгоистичное, собственническое. Она хотела знать, как далеко Кларк продвинулся в своём сексуальном

опыте, хотела удивить его и, чтобы он наслаждался ею, чтобы он касался её руками страсти, а

не вежливости, чтобы они соединились на равных в чистых отношениях игры.

Ей хотелось отдаться своим ощущениям, направлять и быть ведомой, наполнить себя

его молодостью и необузданным желанием. Аида играла с эрегированным членом

проворными и опытными ногами, и смотрела на парня с жадностью. А Кларк прилагал

усилие, чтобы не прикоснуться к себе или к ней, в тисках новых эмоций от восхищения тем, что она с ним делала. Большим пальцем Аида стёрла прозрачные капли на набухшей щелочке

и протянула ему попробовать его же вкус.

Он лизнул, и до боли укусил её палец; затем схватил Аиду за лодыжки, положив конец

этой изнурительной игре, готовый войти между её стройными бёдрами. Аида раздвинула

ноги, закатала юбку до талии, сняла стринги, влажные от возбуждения. Кларк лег на неё, нетерпеливо дотронулся до груди и сжал слегка, словно боялся причинить боль.

Но Аида не спешила переходить к делу. Она посмотрела прямо в лазурные глаза, затуманенные желанием, и откинула с его лба прядь. Затем медленно сняла с Кларка

рубашку, чтобы иметь возможность ласкать ему всю грудь, загорелую, почти без волос.

Провела руками по напряжённым плечам, скользнула вниз вдоль позвоночника до ямочки

между ягодиц. Потом вернулась, чтобы почувствовать грудные мышцы, маленькие и жёсткие

соски, рельефный живот.

— Я не имела в виду… ещё не хватает кое-чего… — прошептала она.

Кларк покачал головой, что означало, — он не понимает. Аида обхватила его затылок

обеими руками и притянула к себе.

— Тебе действительно нужен кто-то, кто научит тебя... — прошептала она, прежде

чем коснуться губами пухлых и упругих губ парня. Она легко открыла его рот языком и, как

только ощутила ответ, с силой попробовала его вкус, смешав их слюну в водовороте близости

и страсти.

Аида обхватила Кларка бёдрами, взяла одной рукой член, и не прерывая поцелуй, головкой начала массировать небольшими кругами клитор. Кларк выкрикнул у неё во рту

стон, призывающий о пощаде, но Аида не отпускала его пульсирующий ствол, а, наоборот, принялась нежно ласкать и яички, сжимая в ладони.

Кларк оторвался от её рта, прикусив нижнюю губу, мясистую и сочную, как спелый

плод.

— Ты же не хочешь, чтобы я кончил вот так? — хрипло спросил он.

— Не говори глупостей, я знаю, что этим утром хотя бы пару раз ты мастурбировал.

— Хочешь знать, о чём я думал, когда делал это?

Она ответила, крепко сжав пенис, отчего тот резко дрогнул, извиваясь в её руке в

попытке добраться до вульвы.

— Скажи мне, — приказала она, сверкая глазами от вожделения.

ГЛАВА 5

Кларк высвободил член от её хватки и, переплетая пальцы, зажал руки Аиды у неё над

головой. Потом едва коснулся головкой её складочек. У него по затылку пробежала дрожь, пока удерживал себя от того, чтобы тут же не толкнуться внутрь. Аида закусила губу и, обхватив ногами, попыталась подтолкнуть его внутрь. Но все её попытки разбились о

неподвижные ягодицы Кларка; он ещё не намеревался сократить расстояние.

— Сегодня утром в душе я дрочил три раза подряд, в надежде, что ты ко мне придёшь.

Я хотел быть достаточно хорош, чтобы удовлетворить тебя, — пробормотал парень, завершая

исповедь глубоким поцелуем.

— Расскажи мне, о чём ты думал... — подстрекала Аида, на мгновение оторвавшись

от его губ.

Кларк начал покусывать ей шею и уши, тщательно перечисляя фантазии, и не теряя

контроля над членом, который удерживал всё более влажную Аиду.

— Представлял, как берёшь его в рот, потому что решил, — ты будешь переживать, чтобы не вызвать у меня усталость. Я лежал под тобой, а ты облизывала меня повсюду.

— А потом?

— Потом ты развернулась и снова стала сосать, а мне позволила полакомиться своей

горячей пи*дой и вложила в мои ладони груди. Я слышал, как ты стонала от удовольствия, пока обхватывала губами член, и я заставил тебя кончить на мой рот.

— А ты не кончил?— спросила Аида задыхаясь.

— Нет, ты пока не хотела, чтобы я кончил. Ты села на член и брала меня в разных

позах: впереди, а потом сзади, безостановочно трахая, объезжая как жеребца, делая с моим

телом всё, что тебе хотелось. Затем взяла член своей задницей, крепко-крепко, и мне

казалось, что я схожу с ума, потому что ты заставляла лопнуть всё, даже яйца.

— Давай сделаем это, Кларк, я хочу исполнить все твои фантазии…

Но звук голоса застрял где-то в горле, потому что в этот миг, без предупреждения

Кларк толкнулся в неё до основания, наполнив, как рука перчатку. Он прижался лбом к её

голове и перевёл дыхание, прежде чем ответить:

— Нет, Аида. Я мужчина. И хочу твою пи*ду вокруг члена. Мне не нужны игры, чтобы наслаждаться и дать наслаждение тебе. Хочу ощутить, как кончая, ты сожмёшь меня, пока я тебя трахаю. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя женщиной, а не инструментом

удовольствия. Ты моя богиня, а не тело, которым можно манипулировать. Я возьму тебя, как

мужчина берёт женщину, как должно быть и как правильно. Возможно, ты опытнее меня, но

я хочу тебя как персону, как человека. Я хочу заниматься с тобой любовью, а не

акробатическим сексом, чтобы потом хвастаться перед друзьями.

У Аиды на глазах выступили слёзы, она положила ладонь на его затылок и прижала к

шее, поглаживая Кларку густые, непокорные волосы. Пережив момент волнения, она впилась

ногтями ему в спину и скомандовала:

— Тогда возьми меня, Кларк, дай мне насладиться. Дай мне увидеть, что ты мужчина, достойный своей богини.

Кларк не дал ей произнести ничего другого. Похитил её губы в жестоком поцелуе, в

котором выпустил всю сдерживаемую страсть и начал двигаться. Он проникал извилистыми

движениями, под разными углами, стараясь стимулировать всё влагалище и потираясь

лобком о клитор. Аида двигалась навстречу и подстёгивала словами, шепча их на ухо, пока

вся не застыла, закричав.

— Кларк, я кончаю, давай!

Кларк увеличил частоту, поднимая её ягодицы, чтобы погрузиться глубже, и

сдерживался, стиснув зубы и зажмурив глаза, пока не заметил, что Аида достигла вершины.

Он собрал губами её стоны, позволяя себе быть затянутым в те сокращения, которые

угрожали взорвать его без контроля. Но прежде чем оргазм Аиды прекратился, она снова

начала двигаться, на этот раз окончательно отдавшись непреодолимой потребности, которая

сжала её внутренности, как от укуса. Широко раскрыв глаза и приоткрыв губы, она сразу

пережила вторую, необузданную быструю атаку, которая снова привела её в экстаз. Кларк

тоже наслаждался, прижимая голову Аиды к своей груди. Оба тяжело дышали, ощущая

пульсацию. Не в силах разделится, они переживали сокращения за сокращением, которые

приятно перетекали в полное расслабление, которое следует за интенсивным совокуплением.

— Ты успокоилась, Аида?— спросил Кларк, как только вновь обрёл голос. — Видела, я не умер!

Глава 6

— Ты вроде говорил о коле?

Аида ему улыбнулась и нежно поцеловала в покрасневшие от укусов губы. Они

крепко обнимали друг друга ещё некоторое время, словно боялись, что один из них сбежит.

На лице у Кларка было расслабленное выражение того, кто вот-вот погрузится в блаженный

сон, в то время как Аида не могла избавиться от циркулирующего в жилах адреналина. Она

на самом деле была безрассудной. Парню не следовало так волноваться в преддверии

операции, а сама не должна была так переживать из-за секса не по работе.

Когда Аида увидела, как он встал, голый и совершенный, словно атлет древности, она

не могла не испытать нежности и тёплых эмоций. Но мгновение спустя, вид идеальных

ягодиц и плеч, сформированных годами тренировок, пробудили в ней менее невинные

мысли. Глоток кислорода, — так Аида решила про себя, — антракт любви, подарок, который

сделала себе. Но когда Кларк вернулся к ней с бокалами в руках, а его глаза небесного цвета

оказались устремлёнными ей прямо в сердце, Аида с недоумением поняла, что у неё до сих

пор есть сердце.

Он сел рядом с ней, поглаживая по плечу ледяным донышком стакана.

— Ты прекрасна, как богиня. Никогда не думал, что смогу тебе понравиться. Ты ведь

сделала это не только потому, что я рискую умереть?

— Я сделала это потому, что хотела тебя и потому, что ты сумел меня завоевать. Что

касается смерти, то боюсь, в твоём состоянии мы были довольно безответственны.

— Мне не нравится, когда ты хмуришься, и когда говоришь о прошлом.

Кларк разгладил маленькую морщинку, появившуюся на лбу у Аиды, и провёл

холодным пальцем по её губам, смеясь над дрожью, которая охватила тело женщины.

— Придёшь навестить меня в больнице? Когда операция будет позади?

Аида взяла его руку, такую большую по сравнению со своей, и поцеловала.

— Всё будет хорошо, Кларк. Поверь мне, я это чувствую.

По его небесному взору пробежало тусклое облако, а ей в душу опустилась тонкая

тревога. Пора было уходить. Аида чувствовала себя неловко, у неё не получалось найти

слова, чтобы они не прозвучали как жалкое утешение. Перед ним она чувствовала себя более

обнажённой, чем когда-либо была перед самым похотливым из своих клиентов. Она

попыталась одеться без спешки и дискомфорта, которые чувствовала внутри, но парень

слишком внимательно её изучал, чтобы не заметить все эмоции, какими бы скрытыми они ни

были.

— Ты раскаиваешься, Аида? Или я тебя как-то обидел?

Женщина склонила голову и покачала в знак отрицания, затем села очень близко и

обхватила ладонями его лицо.

— Кларк, я не привыкла к таким встречам.

— К случайному сексу?

— Заниматься любовью. Ты знаешь, чем я зарабатываю, твоя сестра сказала тебе?

Он сохранил безмятежное выражение лица и смерил её колючим взглядом.

— Нет, и мне всё равно. Ты бы осудила меня за то, чем зарабатываю на жизнь я?

Женщина искала нужные слова, чтобы сказать ему, что он не должен привязываться к

ней и не должен отвечать взаимностью. Но каждый разговор, который она пыталась

мысленно проговорить, сразу же казался ей жалким и унизительным.

— С работой, которую я делаю, ни один мужчина не будет воспринимать меня

всерьёз. И себе я тоже не могу позволить никого воспринимать всерьёз.

Кларк внимательно посмотрел на неё.

— Аида, иногда в жизни случается. Ты не можешь контролировать всё.

Она слабо улыбнулась, в то время как у неё в груди бушевало чувство древней паники.

Взъерошила светлые волосы парня и положила на них прощальный поцелуй.

— Я навещу тебя в больнице, малыш. Постарайся быть в порядке.

Глава 7

Он с тревогой ждал день, когда его переведут из реанимации. Во время посещений

Кларку требовались не только нежность Лорен, шутки друзей, ласковое внимание от бывших

партнёрш по сексу. Он всё чаще и чаще обращался глазами к прозрачному окну двери, надеясь, что появятся тёмные волосы, которые укажут на её присутствие.

Конечно, дело было не в сексе. Кто знает, как долго ему придётся воздерживаться. Всё

дело было в эмоциях, которые только Аида умела в нём пробуждать. В том, как заставляла

его дрожать и за манеру флирта, позволяющую увидеть райский уголок в руке. Потому что с

ней он чувствовал себя живым.

Богиня пришла, когда Кларк меньше всего ждал. Был скучный и сонный день. Врачи

снижали дозы болеутоляющих средств, и ночью он не мог спать так же хорошо, как когда его

обкалывали успокоительными средствами и морфием. После обеда, в том числе благодаря

тихой атмосфере уик-энда, в который ни Лорен, ни друзья по разным причинам его не

навещали, Кларк решил вздремнуть, но провалился в глубокий сон с кошмаром.

Ему приснилось, что сестра упала в тёмный колодец, а он не смог её схватить, чтобы

спасти. И Лорен летела в темноту, выкрикивая его имя. На пике страдания, пока он

взволнованно искал помощь или любой инструмент, который мог бы помочь вытащить

сестру, в его сознание вклинился сладкий аромат. Кларк сразу узнал этот запах, и во сне

рядом с ним материализовалась Аида, успокаивая его отчаяние объятиями.

Кларк почувствовал осторожное прикосновение к плечу.

— Аида! — закричал он просыпаясь.

Богиня стояла рядом с озабоченным лицом и касалась его обнажённой руки.

— Кларк, ты в порядке? Тебе приснилось что-то плохое? Где-нибудь болит?

Подобно бальзаму, стекающему на рану, образ женщины и её голос рассеяли всё

беспокойство до такой степени, что всего через несколько мгновений после пробуждения

Кларк перестал вспоминать причину страданий во сне.

— Это на самом деле ты... я, должно быть, узнал твой запах во сне…

— Да, ты звал меня, но был очень взволнован. Ты в порядке? Нужна медсестра?

— Нет, нет, мне приснился какой-то не очень хороший сон, — ответил ей, улыбаясь и

поднося руку к сердцу, которое приняло темп галопа, сначала из-за кошмара, потом из-за

волнения видеть её так близко.

— Знаешь, ты хорошо выглядишь! — беззастенчиво преувеличила женщина.

— Спасибо за поддержку, но ты не такая уж отличная лгунья... Что слышно о Лорен?

Она даже не прислала мне сообщение.

— Не волнуйся, всё в порядке. Она работает на греческой свадьбе — два дня и две

ночи непрерывных торжеств. У неё не будет времени даже шмыгнуть носом. Я передам ей

новости. Она в курсе, что я приеду к тебе.

Кларк поморщился, ища успокоения и объятий.

— Ах, так ты здесь, чтобы сделать одолжение Лорен…

— Дурачок, я здесь, чтобы побыть наедине с тобой.

— И зачем, посмотри в каком я состоянии, совсем непригоден для использования.

— Эй, за кого ты меня принимаешь? Я когда-нибудь заставляла тебя чувствовать себя

мужчиной объектом?

Парень протянул к ней руку, полную пластырей и иголок.

— Ты заставила меня почувствовать самым счастливым мужчиной на свете.

— Можно я тебя поцелую?

— Я бы умер за это, но, возможно, не тот случай. Посмотри на все эти мониторы.

Если подойдёшь ближе на сантиметр, они поднимут тревогу, и сюда налетит дюжина белых

халатов, готовая ударить по мне электрическим током!

Аида вздохнула, глядя на него разочарованно.

— Ничего страшного, я останусь здесь и посмотрю на тебя, ты неплохо выглядишь

даже с такого расстояния.

Кларк закрыл глаза. Усталость заставила его снова почувствовать себя вялым.

— Спасибо, Аида. Я обожаю тебя... — были последние слова, прежде чем он снова

погрузился в оцепенение.

Глава 8

«Ты на десять лет старше его, не считая того, чем занимаешься в жизни».

Слова, сказанные Лорен во время перепалки за пределами больницы, продолжали

кружиться в голове у Аиды, как вихрь, от которого не получалось освободиться. Она никогда

не поверила бы, что эта маленькая девчонка может проявить себя такой агрессивной и

противной, когда дело касается брата. Но кем она себя возомнила? Даже мать не стала бы

относиться так, более того, гордилась бы тем, что сын сделал такое престижное достижение, как она.

Какая дура! Ослеплённая эгоизмом и ласками Джей Кея, Лорен взяла далёкое от

здравого смысла направление и не понимала, что вскоре врежется в стену со сверхзвуковой

скоростью. Но это было их дело, в которое Аида не хотела ввязываться. И требовала того же

для своей дружбы с Кларком.

Ревность и презрение Лорен ранили Аиду больше, чем она сумела скрыть внешне.

Лорен упрекала её в разнице в возрасте. А все те годы между ней и Джей Кеем? Однако Аида

была уверена, настоящая проблема заключается в том, каким ремеслом она промышляет.

Чего Лорен боялась, что может погубить брата? Украсть у него те крохи, что имелись в

кармане? Передать ему какую-нибудь болезнь?

«Девчонка — просто предвзятое отродье без жизненного опыта», — подумала Аида, пока по дорогому макияжу катились слёзы гнева. Аида была в ярости даже на себя, за то, что

рассказала Лорен о своём прошлом, которое совсем ту не касалось. Почему она чувствовала

себя обязанной оправдаться? И почему она продолжала предостерегать Лорен от

разочарования, которое девушка, несомненно, вскоре испытает из-за актёра? А прежде всего, почему она почувствовала необходимость подчеркнуть, что для неё невозможно в кого-то

влюбиться? Что плохого, если бы она влюбилась в такого парня, как Кларк? Разве она не

была достаточно достойна?

Лорен просто ревнивая и неопытная девчонка, жизнь многому её научит, повторяла

себе Аида, чтобы успокоиться. Она не хотела взращивать против Лорен ненависть, но и не

собиралась продолжать чувствовать себя такой подавленной от её негативных суждений.

Аида попыталась сосредоточиться на воспоминании о счастье, которое светилось в глазах

Кларка, когда он увидел, как она вошла в больничную палату. И представила, как они (если

захотят), могут продолжать встречаться даже после его выписки из больницы, несмотря на

всё, даже на сестру. Возможно, Кларка действительно не интересовала работа, которую она

делала, прошлое, мужчины, которые использовали её как инструмент удовольствия. Может

быть, он, побывав так близок к смерти, мог заглянуть внутрь и понять человеческую суть.

Аида не верила, что внутри она плохой человек. Только никому, казалось, не было интересно

посмотреть в глубину её души. Лишь этот парень подошёл к грани истинной сущности

Аиды, не осуждая и не презирая. Поначалу наверняка привлечённый её внешностью, как и

все остальные. Но он вёл себя не так, как другие мужчины, с которыми она встречалась в

течение многих лет.

Может быть, она тоже, как и Лорен, обманывала себя, желая увидеть хорошее там, где

его нет? Неужели она так отчаянно нуждалась в любви, что приняла две крошки за целый

торт? Никто не мог ей ответить или посоветовать. Но в одном Аида была уверена. Она хотела

доверять своим инстинктам. До тех пор, пока этот обожающий свет во взгляде Кларка не

погас, стоило пройти весь мир, чтобы снова его увидеть.

Глава 9

Он должен был успокоиться, он должен был успокоиться, он должен был успокоиться.

Он должен был заставить успокоиться и её.

— Иди отдыхать, Лорен, уже поздно. Ты была права, она гадюка. Когда-нибудь, когда

почувствуешь себя готовой, ты всё мне расскажешь.

Всё произошло слишком быстро, он даже не был уверен, что расслышал все слова, сказанные двумя девушками. До этого он видел, как ссорились другие женщины, и всегда

был удивлён ядовитостью, которую те привносили в свои оскорбления, внезапному и

неудержимому усилению взаимной враждебности. Но этим вечером сестра и Аида сильно

превзошли все сцены, которые он видел раньше.

Услышав её имя, Лорен мгновенно напряглась и тут же приготовилась к атаке. Аида

была осмотрительнее, но за спиной держала жало, ещё более жестокое, чем у сестры. Кларк

почувствовал, как сердце разрывается пополам. Инсинуации, пошлые откровения, брошенные ему в лицо Аидой, наполнили его гневом и болью; но также сильно раздражало

навязчивое и ревнивое поведение Лорен, к вниманию, которое Аида ему уделяла.

Он должен был во всём разобраться. Похоже, Лорен солгала или по крайней мере

скрыла большую часть своих дел, пока он рисковал своей жизнью в больнице. От этого

Кларк чувствовал себя преданным, учитывая все истории, которые сестра рассказывала ему, когда узнала об их интимной встрече в квартире. И кафедра, с которой проповедовала сестра, стала выглядеть не такой невинной и безупречной, как ей хотелось преподнести. Возможно, пришло время обоим научиться не вмешиваться в личную жизнь друг друга.

Что же касается Аиды, то она показала у себя худшее, стараясь поразить и потопить

цель. Но надо сказать, ей пришлось столкнуться с серьёзным испытанием. В конце концов, Аида пришла с подарком, лишь повидаться с ним. Тот факт, что он жил со своей сестрой, должен быть второстепенной деталью, не способной вмешиваться в динамику между ними.

Лорен также могла иметь обиду, возможно, даже оправданную, но его отношения с Аидой

были на другом уровне, а сестра отправила его в ад, даже не объяснив почему.

— И почему ты злишься на Аиду? — спросил он несколько дней спустя, когда Лорен

решила довериться и дать ему какое-то объяснение.

— Она встала между нами, оттолкнув друг от друга. Расставание всё равно бы

произошло, но я не могу ей простить это вмешательство.

«Чушь, — подумал Кларк. — Ты ввязалась в б ольший кавардак, чем думала, и не

сумела справиться. Теперь ты оправдываешь ублюдка, который трахнул тебя, и ставишь себя

против единственного человека, который все эти месяцы тебе помогал». Лорен оказалась

незрелой и неспособной к сочувствию. Да, это правда, Лорен чертовски много работала, чтобы найти деньги на операцию, но её совершенно не заботило, что чувствует брат, и она

судила о свидании с Аидой на основе тех же предубеждений, в которых упрекала и его. Сама

влюбилась в наркомана и извращенца, а он не мог влюбиться в девушку, только потому, что

она, по всей вероятности, эскорт?

Эмоциональная дистанция с сестрой росла, как длинный ров, и на их пути

возвышалась стена непонимания и невысказанных претензий.

Этот шаг он должен был сделать раньше. Искать Аиду, просить о встрече, дать им

двоим шанс. Но только когда каждый круг завершился, в результате чего все пазлы заняли

своё место, лишь тогда он нашёл в себе мужество и решимость, чтобы позвонить. К

сожалению, пришло время попрощаться.

Они встретились вдали от дома обоих, в час низкого посещения кафе и поздоровались

ласковым, но смущённым жестом. Сидя перед остывающими капучино (никто из них не

пил), они смотрели друг другу в глаза, и видели отражение своей печали на впалом лице

собеседника.

— Я сожалею обо всём, что случилось с Лорен и тобой... — начала женщина. — Не

могу не чувствовать себя как-то ответственной.

— Аида, я искал тебя не для разговора о Лорен. Как сестра часто говорит — она

совершеннолетняя и свою ответственность должна взять на себя. Конечно, я переживаю за

неё и сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь, но это бремя, которое ей придётся нести

одной. Чувствовать вину за неё не улучшит ничью ситуацию.

Аида задумчиво кивнула.

Прошло ещё несколько минут в молчании, поэтому Кларк взял её руки (они оказались

ледяными), и посмотрел ей в глаза.

— Аида, мы уезжаем из Лос-Анджелеса. Навсегда.

Глава 10

Её сердце остановилось на мгновение, которое показалось ей вечностью. Глаза Кларка

были бесконечным океаном нежности, грусти, сожаления. Она задавалась вопросом, что

лучше всего сказать в таких обстоятельствах, но не могла сосредоточиться на мысли, потому

что была слишком смущена от охватившего сумбура эмоций.

— Мне так жаль... — пробормотала она, качая головой и пряча ледяные кулаки в

уютных, тёплых руках парня. — Из-за журналистов и скандала?

— Теоретически да, но ты знаешь, почему мы должны уехать.

В ответ Аида кивнула.

— Она не может оправиться? Не столько от выкидыша, сколько от надежды, что он

будет её искать.

Последовавшее молчание было достаточным ответом.

— А ты?

« А мы?» Это был реальный вопрос, который она хотела задать.

— В моём возрасте просто начать в другом месте. Но это не значит, мне легко

оставить то, что у меня есть здесь.

«Значит, это прощание».

— Ты проявил любезность, встретившись, чтобы сказать мне. Легче было бы просто

исчезнуть. Особенно после последней встречи. Извини, я не произвела хорошего

впечатления. Я была злая и наговорила Лорен плохого.

— Почему ты была грубой, Аида, что тебя особенно ранило?

Прикусив губу, женщина колебалась, не решаясь показать всю свою уязвимость.

Сделать это в прошлом ей стоило очень дорого.

— Лорен упрекнула меня ремеслом. Правда, иногда я занимаюсь проституцией, но это

не значит, что я тоже не человек. Что не могу испытывать чувства, дружбу, безусловную

привязанность, и делаю всё только за деньги, в спальне и за пределами.

«Это не значит, что я не могу влюбиться…»

— Знай, я не думаю так, как сестра. И уверен, она так говорила из ревности. Лорен

чрезмерно опекает, тревожиться, а к моей личной жизни немного навязчивая. Но это пройдёт, надеюсь, или мне самому придётся её исправить. Прости меня за случившееся. Я хотел

поговорить, чтобы извиниться, что не связался с тобой после того вечера. Мне потребовалось

некоторое время, чтобы понять, что произошло, а потом все эти другие неприятности…

— Не надо извиняться, я тебя понимаю. Вы двое — семья.

«У меня же семьи нет. Возможно, никогда не будет».

— Аида, я должен поблагодарить тебя за всё, что ты сделала для нас.

— Не волнуйся, Кларк. Лорен правильно сказала, у меня были проценты, я сделала

это не из щедрости.

Он заглянул в её черные глаза и поцеловал руки.

— На самом деле я не благодарю тебя за посредничество по кредиту. Я благодарю за

всё остальное, что ты сделала, и что невозможно купить за деньги.

Женщина кивнула, не найдя для ответа слов.

— Аида, в связи с этим перед отъездом я должен развеять сомнение. Мы оставляем

какие-нибудь долги, непогашенные счета, что-нибудь, что я должен знать и исправить перед

отъездом из Лос-Анджелеса? Я не знаю, как вы нашли все эти деньги, но я доверяю, если

говорите, что всё по правилам.

Аида сглотнула. Она не ожидала этого вопроса. Это была бы идеальная месть Лорен, рассказать Кларку о том, что та обменяла на операцию для него. Но Аиде больше не хотелось

ни мстить, ни сеять вокруг зло. Она помотала головой.

— Всё в порядке, Кларк, тебе не о чем беспокоиться. Уезжай спокойным.

— Только последнее, что я хотел бы знать. Это правда, что ты трахалась с актёром, когда он был с моей сестрой?

Аида посмотрела с вызовом и гордостью.

— Да, Кларк, но я сделала это по работе. И не для того, чтобы украсть Джей Кея или

оттолкнуть от неё. Если Лорен не понимала этого о мире, в который вошла, она ничего не

понимала.

— Знаешь, я так и думал. Но она ещё не готова рассказать всю правду.

— А ты, Кларк, начал снова заниматься любовью?

Парень разразился смехом, удивлённый этим непочтительным вопросом.

— Нет, Аида. Но я снова занимаюсь сексом. Теперь я понял, в чём разница.

— Ну, всё равно, это хорошее начало. Рада за тебя.

Они одновременно встали, и женщина на мгновение задумалась, как попрощаться.

Кларк прервал заминку, крепко обнял её, прижимая к груди и лаская волосы.

— Ох, Кларк, я уверена, что в другое время, при других обстоятельствах, мы…

— Ш-ш-ш, милая, не делай для меня вещи ещё более трудными, — прошептал ей, заставляя замолчать долгим поцелуем уже полным ностальгии.

Эпилог

Кларк часто притворялся спящим в автобусе, который пересекал страну почти от

побережья до побережья, проезжая пустыни, равнины, леса и захолустные города. Ему

требовалось обдумать все события последних месяцев. Брат и сестра двигались навстречу

полной неопределенности, новой жизни, будущему, очертания которого даже не могли

определить.

Лорен, наконец, была безмятежна или, по крайней мере, так выглядела. Но его не

могли обмануть ни её тихая улыбка, ни вновь обретённое самообладание. Некоторые раны

может исцелить только время. Боль никогда не делала скидки.

Что касается него, то он чувствовал, как все эти события заставили его повзрослеть

быстрее, чем ему хотелось бы. Беззаботность, лёгкость юности, та солнечная и беспечная

атмосфера, что до недавнего времени Лорен сумела сохранить в нём, оберегая от любых

несчастий, были сметены самой жизнью, которая вовлекла их обоих в неожиданную и

жестокую битву.

Они вышли из испытания сильнее, но более несчастные.

Кларк вдруг подумал об Аиде и инстинктивно поднёс руку к груди, где после свежих

швов ещё морщилась кожа.

Он грустно вздохнул.

Только что собранное сердце уже снова разбито на куски.